Предисловие
Друг мой! Если тебе в руки попал только второй том моих летописей, то знай: здесь описана лишь часть всего, что произошло с моей семьёй.
В предыдущих моих писаниях можно было прочесть о том, как в доме-на-семи-ветрах, где некогда жили мы, семья некромантов, появились мои приёмные братья Омегыч и Странник, и как Мать усыновила их. Было там и о том, как мы выдержали битву с ужасной нежитью, как Омегыча пленила обольстительная богиня Ют и ещё очень обо многом. Всё закончилось не так уж плохо, но в груди моего брата Омегыча остался Исчезающий камень, а маленький Странник так и не избавился от лихих привычек.
Первый том закончился на том, что мой отец, Первый Некромант, был развоплощён злой волей старинного врага, и мы, его дети, поклялись сделать так, чтобы отец жил.
Более подробно о том, что мы пережили, ты сможешь узнать, если отыщешь среди бесчисленных томов этой библиотеки первую книгу «Летописей Ванильного Некроманта» [1] .
А теперь я спешу записать всё, что помню, о дальнейшей судьбе моей семьи. О том, как Теро-Теро Ливендод принялся учить маленького Странника некромантии, о том, как Омегыч завершил своё превращение в дракона, о свадьбах, расставаниях, победах и разгромах… Я очень спешу, пока моя память ещё не отказала мне. Посему прошу меня извинить в том случае, если я ненароком допущу неточности и ошибки в повествовании. Многие главы книги не относятся ко мне лично, но как бывший хранитель дома-на-семи-ветрах я знаю о том, что происходило с его обитателями. Стараясь описать всё по порядку и как можно достовернее, я намеренно старался воссоздавать события как бы от лица их героев.
А теперь, друг мой, прошу извинить. Надо поторопиться, чтобы завершить не самые радостные главы второго тома. Скорее всего, он же будет и последним.
Теренций Августус Восьмой Геллен, он же Ванильный Некромант.
Теро-Теро прервал урок и посмотрел на Ноттингарда Уиндварда, слегка склонив голову к правому плечу.
– Положи назад.
Нот сделал очень честные, очень большие, очень невинные глаза.
– Что я тебе говорил по поводу глаз, мелкий?
Ливендод выглядел странно даже с учётом того, что он лич. Во-первых, на нём не было доспехов, только каркас из чёрной гибкой стали. Во-вторых, последние три опыта из книги практических занятий Тёмной магией – опыты по восстановлению плоти – он позволил провести на себе. Тот эксперимент, что прошёл два месяца назад, не удался – на правом плече и части груди cделалась коричневой и уже начала отваливаться засохшая кожа. Второй опыт прошёл с пару недель назад, и был более успешен. Так что левая рука Теро от пальцев до плеча напоминала гангренозную конечность. Пальцы покрылись плесенью. Запаха не было – его убивали артефакты, они же тщились справиться с разложением, но проигрывали природе.
Третий опыт был начат позавчера. На лицо Теро-Теро была налеплена глиняная маска, на голову пересажены волосы – снятые с его же шлема, длинные, до пояса, белые. Глина на лбу и переносице уже начала постепенно превращаться в кожу, мягкую и тёплую, но пока рыжеватую, в цвет глины.
Ноттингард Уиндвард тоже выглядел не так, как раньше. С виду ему уже как будто исполнилось двенадцать, и он походил на Омегыча, как родной брат. Те же глаза серого цвета, иногда кажущиеся чёрными, а иногда – наивно-голубыми. Те же тёмные волосы, то же худощавое сложение.
Нот по-прежнему был весьма ловок. Только что он стянул с лабораторного стола морскую губку, поры которой наполнены животворной влагой из источников Рузеллы. Губка почти ожила, сокращалась при касании, и к тому же светилась. Как не стащить этакое диво?!
Они с Теренцием занимались в замке Ливери, что находился в далёкой холодной стране Туммарионе, в чуждом и чудном мире, который здесь называли словом, переводящимся как «жизнь». И сам замок назывался «Дом живых»: Ливери-Танне, – потому что это слово здесь все любили. И прозвище «Ливендод» – «живой мертвый» у Теро-Теро имело тот же корень. Говорят, что раньше его звали Теро-Теро Ливери, но спрашивать об этом у лича никто не рисковал. Даст ведь по шее, вот к гадалке не ходи.
Изучая некромантию и алхимию, постигая различные науки, Ванильный Некромант и Нот Уиндвард хотели внести свой вклад в восстановления физической оболочки отца. И если раньше Теренций терпеть не мог учиться, то сейчас проявлял чудеса прилежания. Если только его не клонило в сон от скучных теоретических занятий, как сейчас.
– Положи назад, – сказал Страннику Теро-Теро по-прежнему невыразительным голосом.
Нот вытащил из рукава губку. Положил на стол. Правда, при этом в его рукав каким-то образом попадала длинная хрустальная игла голубоватого цвета. Теро-Теро хмыкнул и снял с мальчишки рубашку. В лаборатории было прохладно, но юный Странник, оставшись полуголым, не стал жаловаться – только хихикнул.
– Чтобы создать гомункула, можно пойти разными путями, – учительским тоном вещал Теро-Теро. – К примеру, алхимики Триречья уверены, что цепь преобразований любой из имеющихся под рукой материй: дерева, глины и даже металла – даст нужный результат, правда, нескоро… Способ имеет свои преимущества и недостатки, как-то: недостаточную гибкость получившегося в итоге тела, уязвимость...
Теренций зевнул.
А Нот Уиндвард слушал. Он был способный ученик, но не слишком сильный маг – возможно, по малолетству. Некромантия ему давалась плохо, и Теро-Теро утверждал, что дар Странника не в ней, но теорию знать никому ещё не помешало.
Теренций и Нот выслушивали лекцию по магии Тьмы и собрались переходить к практической части занятия, когда появилась Морта.
Она зевнула, протёрла глаза, прямо как Теренций, и спросила:
– А где Омегыч?
Это любимый вопрос всех членов некромантской семьи. И как обычно, на него не нашлось ответа.
– Я думала, он здесь, – разочарованно сказала Морта. – Если появится – скажите, что его Мать ищет, хорошо?
И легла на заветный диванчик у каменной стены. Теренций с завистью покосился на старшую сестру. Хорошо всё знать, всё уметь и спать, когда вздумается!
Исчезающий камень сжался в груди, словно самое настоящее сердце. Ощущение щекотки россыпью мурашек разбежалось по всему телу.
Омегыч вцепился в ветку в последний момент, когда уже почти полетел с обрыва в пропасть. Из-под ног посыпались мелкие камешки и почва.
Здесь не было снега, хотя мороз ещё не отпустил эти земли. Сухой ледяной ветер пробирал огнемага до внутренностей. И хотя внутри у Омегыча вечно пылал злобный драконий огонь, он всё равно мёрз.
Вот сейчас бы горячего чаю с мёдом или малиной… да и вообще лучше было бы остаться в доме, возле печки, с огромной чашкой в руках… обхватить её ладонями, как это делает Мать, и смотреть в окно долгим бездумным взглядом… а не вот это всё.
Омегыч вскарабкался на свисающий со скалы пласт дёрна и поёжился. Однако вид отсюда был шикарный – скалы, далёкий горный хребет, напоминающий спины драконов, и край побережья, видный там, где узкое ущелье.
Он сунул руку в карманы. Способности медиума указали Омегычу путь сюда, где могла оказаться Глазик – вернее, конечно, Астранна Сто Вторая, охотница на драконов. Но кто ж мог подумать, что это будет настолько холодное и безлюдное место!
Огнемаг внимательно огляделся по сторонам. Никого и ничего. Вряд ли в этих землях, на этих скалах сейчас есть кто-то живой. Никому не повредит, если он попытается превратиться и тем самым станет для охотницы приманкой!
Омегыч вздохнул и закрыл глаза. Надо только сосредоточиться. Или сильно разозлиться. Но сосредоточиться, конечно, лучше, так можно держать себя под контролем.
Боль в спине и руках, резкая тупая ломота в висках – уже даже привычные. Шипя, упала на сухую мёрзлую траву ядовитая драконья кровь. Он не планировал полного перевоплощения, лишь хотел дать импульс, обозначить себя, дать Астранне заметить, что извечный враг появился на её заповедной территории.
И она явилась. Она была во плоти. Настоящая и живая. Значит, у неё получилось собрать все частички души!
От радости Омегыч чуть не пропустил момент, когда надо остановиться. Но очень старательно втянул клыки и когти, оставив лишь зачатки крыльев и хвоста.
– Здравствуй, Астранна. Я рад, что…
Она выставила перед собой сияющий клинок и пошла на Омегыча, не узнавая.
– Эм… Глазик!
Сто Вторая остановилась. Её меч синевато отблескивал прямо перед глазами несостоявшегося дракона.
– Омегыч? Тебя же так зовут?
– Ага. Хорошо, что ты узнала меня до того, как убила.
На всякий случай он чуть отошёл от Астранны и улыбнулся.
Кажется, клыки он всё-таки втянул не до конца. Они задели нижнюю губу. Омегыч поспешно закрыл рот. Ни к чему нервировать Сто Вторую, безумную старую охотницу на драконов. Впрочем, она не выглядела старой... так, лет тридцать или тридцать пять.
– Чего хотел?
– У меня не совсем обычный разговор к тебе, – огнемаг поёжился на ветру.
Крылья и хвост пропали, а вот разорванная одежда, местами влажная от крови – осталась.
– Здесь где-нибудь можно посидеть в тепле и не на ветру?
Сто Вторая помедлила, оглядывая фигуру огнемага, затем спросила:
– Золотое или алое?
– Прости?
– Перемирие. Полное или до первой тревоги?
– За кого ты меня принимаешь?!
– За дракона. Пусть будет алое.
– Пусть. Я не собираюсь на тебя нападать, мне всё равно.
– Поглядим. Иди за мной.
И Астранна резко развернулась и пошла по узкой тропе. Омегыч поспешил за нею.
В хижине оказалось гораздо теплее, чем снаружи, но по ногам дул сквозняк. Маленький очаг не имел трубы – дым уходил к потолку и искал щели. Находил, просачивался, улетучивался.
Здесь из обстановки были лишь очаг да лежанка, которую тут же заняла Сто Вторая. Она буквально рухнула на неё, не сняв ни панциря, ни пояса с мечом, ни сапог. Однако то, что охотница на драконов легла, убедило Омегычу, что нападения от него она не ждала.
Омегыч сел прямо на пол. Сначала ему показалось, что он согревается, но потом дрожь пробрала его снова. В хижине было неуютно и пахло гарью.
– О чём же ты хотел поговорить? – спросила Астранна. – Говори, и по возможности – кратко.
– У меня много вопросов, – сказал Омегыч. – Позволишь поставить чайник?
Этот вопрос вызвал у охотницы резкий смешок.
– Если ты найдёшь в этой хижине хоть что-нибудь, напоминающее чайник, а также воду, заварку и кружки – то ты лучше, чем я думаю, дракон. Я здесь не живу. Здесь в здравом уме не поселится ни одна живая душа, да и неживой тут делать нечего. Но не тащить же тебя в свой настоящий дом?!
В последних словах послышалась брезгливость.
Омегыч встал, подошёл к Сто Второй и внимательно посмотрел на неё, словно запоминая в подробностях.
– Подожди-ка, – сказал он. – Я через минутку.
И впрямь вскоре вернулся – с двумя исходящими паром огромными кружками, в которых плескался горячий кофе. Сел на лежанку, и Астранне ничего не осталось, как подняться и устроиться рядом, приняв кружку из рук Омегыча.
Кофе был сладкий, его чистый, ничем не разбавленный аромат начал бодрить ещё до того, как они сделали по первому глотку.
Вместо благодарности Сто Вторая тихонько фыркнула в кружку. Омегыч воспринял это как готовность слушать.
– Мой первый вопрос – как ты смогла собрать воедино части своей души. И кто сделал тебе тело. Непохоже на работу простого некроманта.
– А ты будто бы разбираешься и в некромантии?
– Я много в чём разбираюсь.
– Ну ладно. Когда мне исполнилось шестнадцать и я пошла в школу охотников на монстров, мои родители заказали у одного мощного некроманта два дубликата. Один вышел из строя очень быстро, а второй хранился в нашем замке. К сожалению, чем дольше хранится дубликат, тем он сильнее стареет – пожалуй, еще лет сто назад я была бы славной девчонкой лет двадцати пяти. Но что имеем, то имеем. Душа моя оказалась на три части раздроблена заклинаниями – одна была в дубликате, одна в моём несчастном теле, ну, и третья зацепилась за жемчужину, которая, как ты помнишь, застряла в зубе дракона…
Омегыч помнил! Это было всего лишь прошедшей зимой, в самом её начале! Братья из его приёмной семьи притащили в сад скелет дракона, а с ним и часть неупокоенной души охотницы.
– Всё потому, что я очень любила этот камень, – проворчала Глазик. – Нельзя так привязываться к предметам. Ни к чему и ни к кому нельзя привязываться слишком сильно – часть души в этом ты потеряешь точно.
Омегыч кивнул. Он понимал. Но ведь если Мать Некромантов не была привязана к каждому из них, разве она возродилась бы тогда? Именно это они и сделали – отдали обратно те частички, что у них были. Или нет?
– У меня есть и второй вопрос. Как ты убиваешь драконов?
Астранна Сто Вторая уставилась на него поверх края чашки, из которой как раз пила.
– Есть три способа. Один – это одолеть чудовище хитростью и подлостью. Убить спящим, напасть со спины. Вы уязвимы в человеческом облике, хоть и более живучи, чем люди. Если дракон похотлив – его можно убить в постели, когда он ни о чём, кроме удовлетворения, не думает. Второй – это применить ловкость, силу и заговоренный меч. Он способен поразить зверя – надо лишь знать, куда его бить.
– Но меч твой для дракона – что булавка, – возразил Омегыч.
– Чары и яды, – сообщила Сто Вторая сухо. – А про третий способ я тебе не могу рассказать.
Огнемаг поёжился. Вот, значит, чего надо бояться дракону. Ядов, чар и коварных женщин.
– Говорят, ты убила много драконов, – произнёс он. – Для чего тебе всё это?
– Как я полагала когда-то – для славы. Потом я думала, что очищаю мир от очередной пакости. Драконы прожорливы, коварны, хитры, похотливы и алчны. Но когда мы схватились с очередным супостатом над островом Грёз, а потом продолжили битву над морем, понимая, что ни одному из нас не выжить – мне хотелось лишь доказать себе и всему свету, что я сильнее других.
– Тщеславие? Гордыня? Это вполне по-человечески, – усмехнулся Омегыч.
– Ты первый дракон, который хоть что-то понимает. Хотя нет, ты вообще первый дракон, который пришёл просто поговорить. Я даже готова предложить тебе золотое перемирие. Хочешь?
Она поставила кружку на пол и расстегнула пряжки панциря. Омегыч тактично помог ей снять доспехи. Но Астранна на этом не остановилась. Она скинула войлочную куртку и, оставшись в тонкой льняной рубашке, потянулась всем телом. Она изогнулась, будто хищница, жертва которой поймана – и потому некуда спешить, можно не торопясь приступать к трапезе. Под рубашкой проступали очертания сильного, поджарого тела с крепкими небольшими грудками, и, поймав взгляд Омегыча, Астранна начала снимать и эту тонкую рубашку.
Омегыч, конечно же, планировал спросить и ещё кое-что, но решил сделать это в другой раз. Когда перед тобой начинает раздеваться женщина, только что рассказавшая, что убивает врага в постели – лучше уж вовремя исчезнуть.
Омегыч появился в своей комнате и с удивлением понял, что уже совсем темно. Наконец-то он скинул изорванную куртку и рубашку. От них пахло кровью и дымом.
Из головы не шла встреча со Сто Второй. Омегыч запоздало сообразил, что охотница вовсе не собиралась его соблазнять – проверяла она его, глупого, насколько он дракон, а насколько человек… а он испугался. И удрал. Впрочем, и немудрено: не везло ему с женщинами. Похоже, все женщины мира, от которых не приходилось ждать подлости, собрались под этой крышей.
Друг мой! Если тебе в руки попал только второй том моих летописей, то знай: здесь описана лишь часть всего, что произошло с моей семьёй.
В предыдущих моих писаниях можно было прочесть о том, как в доме-на-семи-ветрах, где некогда жили мы, семья некромантов, появились мои приёмные братья Омегыч и Странник, и как Мать усыновила их. Было там и о том, как мы выдержали битву с ужасной нежитью, как Омегыча пленила обольстительная богиня Ют и ещё очень обо многом. Всё закончилось не так уж плохо, но в груди моего брата Омегыча остался Исчезающий камень, а маленький Странник так и не избавился от лихих привычек.
Первый том закончился на том, что мой отец, Первый Некромант, был развоплощён злой волей старинного врага, и мы, его дети, поклялись сделать так, чтобы отец жил.
Более подробно о том, что мы пережили, ты сможешь узнать, если отыщешь среди бесчисленных томов этой библиотеки первую книгу «Летописей Ванильного Некроманта» [1] .
А теперь я спешу записать всё, что помню, о дальнейшей судьбе моей семьи. О том, как Теро-Теро Ливендод принялся учить маленького Странника некромантии, о том, как Омегыч завершил своё превращение в дракона, о свадьбах, расставаниях, победах и разгромах… Я очень спешу, пока моя память ещё не отказала мне. Посему прошу меня извинить в том случае, если я ненароком допущу неточности и ошибки в повествовании. Многие главы книги не относятся ко мне лично, но как бывший хранитель дома-на-семи-ветрах я знаю о том, что происходило с его обитателями. Стараясь описать всё по порядку и как можно достовернее, я намеренно старался воссоздавать события как бы от лица их героев.
А теперь, друг мой, прошу извинить. Надо поторопиться, чтобы завершить не самые радостные главы второго тома. Скорее всего, он же будет и последним.
Теренций Августус Восьмой Геллен, он же Ванильный Некромант.
Глава 1. Вопросы и ответы
Теро-Теро прервал урок и посмотрел на Ноттингарда Уиндварда, слегка склонив голову к правому плечу.
– Положи назад.
Нот сделал очень честные, очень большие, очень невинные глаза.
– Что я тебе говорил по поводу глаз, мелкий?
Ливендод выглядел странно даже с учётом того, что он лич. Во-первых, на нём не было доспехов, только каркас из чёрной гибкой стали. Во-вторых, последние три опыта из книги практических занятий Тёмной магией – опыты по восстановлению плоти – он позволил провести на себе. Тот эксперимент, что прошёл два месяца назад, не удался – на правом плече и части груди cделалась коричневой и уже начала отваливаться засохшая кожа. Второй опыт прошёл с пару недель назад, и был более успешен. Так что левая рука Теро от пальцев до плеча напоминала гангренозную конечность. Пальцы покрылись плесенью. Запаха не было – его убивали артефакты, они же тщились справиться с разложением, но проигрывали природе.
Третий опыт был начат позавчера. На лицо Теро-Теро была налеплена глиняная маска, на голову пересажены волосы – снятые с его же шлема, длинные, до пояса, белые. Глина на лбу и переносице уже начала постепенно превращаться в кожу, мягкую и тёплую, но пока рыжеватую, в цвет глины.
Ноттингард Уиндвард тоже выглядел не так, как раньше. С виду ему уже как будто исполнилось двенадцать, и он походил на Омегыча, как родной брат. Те же глаза серого цвета, иногда кажущиеся чёрными, а иногда – наивно-голубыми. Те же тёмные волосы, то же худощавое сложение.
Нот по-прежнему был весьма ловок. Только что он стянул с лабораторного стола морскую губку, поры которой наполнены животворной влагой из источников Рузеллы. Губка почти ожила, сокращалась при касании, и к тому же светилась. Как не стащить этакое диво?!
Они с Теренцием занимались в замке Ливери, что находился в далёкой холодной стране Туммарионе, в чуждом и чудном мире, который здесь называли словом, переводящимся как «жизнь». И сам замок назывался «Дом живых»: Ливери-Танне, – потому что это слово здесь все любили. И прозвище «Ливендод» – «живой мертвый» у Теро-Теро имело тот же корень. Говорят, что раньше его звали Теро-Теро Ливери, но спрашивать об этом у лича никто не рисковал. Даст ведь по шее, вот к гадалке не ходи.
Изучая некромантию и алхимию, постигая различные науки, Ванильный Некромант и Нот Уиндвард хотели внести свой вклад в восстановления физической оболочки отца. И если раньше Теренций терпеть не мог учиться, то сейчас проявлял чудеса прилежания. Если только его не клонило в сон от скучных теоретических занятий, как сейчас.
– Положи назад, – сказал Страннику Теро-Теро по-прежнему невыразительным голосом.
Нот вытащил из рукава губку. Положил на стол. Правда, при этом в его рукав каким-то образом попадала длинная хрустальная игла голубоватого цвета. Теро-Теро хмыкнул и снял с мальчишки рубашку. В лаборатории было прохладно, но юный Странник, оставшись полуголым, не стал жаловаться – только хихикнул.
– Чтобы создать гомункула, можно пойти разными путями, – учительским тоном вещал Теро-Теро. – К примеру, алхимики Триречья уверены, что цепь преобразований любой из имеющихся под рукой материй: дерева, глины и даже металла – даст нужный результат, правда, нескоро… Способ имеет свои преимущества и недостатки, как-то: недостаточную гибкость получившегося в итоге тела, уязвимость...
Теренций зевнул.
А Нот Уиндвард слушал. Он был способный ученик, но не слишком сильный маг – возможно, по малолетству. Некромантия ему давалась плохо, и Теро-Теро утверждал, что дар Странника не в ней, но теорию знать никому ещё не помешало.
Теренций и Нот выслушивали лекцию по магии Тьмы и собрались переходить к практической части занятия, когда появилась Морта.
Она зевнула, протёрла глаза, прямо как Теренций, и спросила:
– А где Омегыч?
Это любимый вопрос всех членов некромантской семьи. И как обычно, на него не нашлось ответа.
– Я думала, он здесь, – разочарованно сказала Морта. – Если появится – скажите, что его Мать ищет, хорошо?
И легла на заветный диванчик у каменной стены. Теренций с завистью покосился на старшую сестру. Хорошо всё знать, всё уметь и спать, когда вздумается!
***
Исчезающий камень сжался в груди, словно самое настоящее сердце. Ощущение щекотки россыпью мурашек разбежалось по всему телу.
Омегыч вцепился в ветку в последний момент, когда уже почти полетел с обрыва в пропасть. Из-под ног посыпались мелкие камешки и почва.
Здесь не было снега, хотя мороз ещё не отпустил эти земли. Сухой ледяной ветер пробирал огнемага до внутренностей. И хотя внутри у Омегыча вечно пылал злобный драконий огонь, он всё равно мёрз.
Вот сейчас бы горячего чаю с мёдом или малиной… да и вообще лучше было бы остаться в доме, возле печки, с огромной чашкой в руках… обхватить её ладонями, как это делает Мать, и смотреть в окно долгим бездумным взглядом… а не вот это всё.
Омегыч вскарабкался на свисающий со скалы пласт дёрна и поёжился. Однако вид отсюда был шикарный – скалы, далёкий горный хребет, напоминающий спины драконов, и край побережья, видный там, где узкое ущелье.
Он сунул руку в карманы. Способности медиума указали Омегычу путь сюда, где могла оказаться Глазик – вернее, конечно, Астранна Сто Вторая, охотница на драконов. Но кто ж мог подумать, что это будет настолько холодное и безлюдное место!
Огнемаг внимательно огляделся по сторонам. Никого и ничего. Вряд ли в этих землях, на этих скалах сейчас есть кто-то живой. Никому не повредит, если он попытается превратиться и тем самым станет для охотницы приманкой!
Омегыч вздохнул и закрыл глаза. Надо только сосредоточиться. Или сильно разозлиться. Но сосредоточиться, конечно, лучше, так можно держать себя под контролем.
Боль в спине и руках, резкая тупая ломота в висках – уже даже привычные. Шипя, упала на сухую мёрзлую траву ядовитая драконья кровь. Он не планировал полного перевоплощения, лишь хотел дать импульс, обозначить себя, дать Астранне заметить, что извечный враг появился на её заповедной территории.
И она явилась. Она была во плоти. Настоящая и живая. Значит, у неё получилось собрать все частички души!
От радости Омегыч чуть не пропустил момент, когда надо остановиться. Но очень старательно втянул клыки и когти, оставив лишь зачатки крыльев и хвоста.
– Здравствуй, Астранна. Я рад, что…
Она выставила перед собой сияющий клинок и пошла на Омегыча, не узнавая.
– Эм… Глазик!
Сто Вторая остановилась. Её меч синевато отблескивал прямо перед глазами несостоявшегося дракона.
– Омегыч? Тебя же так зовут?
– Ага. Хорошо, что ты узнала меня до того, как убила.
На всякий случай он чуть отошёл от Астранны и улыбнулся.
Кажется, клыки он всё-таки втянул не до конца. Они задели нижнюю губу. Омегыч поспешно закрыл рот. Ни к чему нервировать Сто Вторую, безумную старую охотницу на драконов. Впрочем, она не выглядела старой... так, лет тридцать или тридцать пять.
– Чего хотел?
– У меня не совсем обычный разговор к тебе, – огнемаг поёжился на ветру.
Крылья и хвост пропали, а вот разорванная одежда, местами влажная от крови – осталась.
– Здесь где-нибудь можно посидеть в тепле и не на ветру?
Сто Вторая помедлила, оглядывая фигуру огнемага, затем спросила:
– Золотое или алое?
– Прости?
– Перемирие. Полное или до первой тревоги?
– За кого ты меня принимаешь?!
– За дракона. Пусть будет алое.
– Пусть. Я не собираюсь на тебя нападать, мне всё равно.
– Поглядим. Иди за мной.
И Астранна резко развернулась и пошла по узкой тропе. Омегыч поспешил за нею.
В хижине оказалось гораздо теплее, чем снаружи, но по ногам дул сквозняк. Маленький очаг не имел трубы – дым уходил к потолку и искал щели. Находил, просачивался, улетучивался.
Здесь из обстановки были лишь очаг да лежанка, которую тут же заняла Сто Вторая. Она буквально рухнула на неё, не сняв ни панциря, ни пояса с мечом, ни сапог. Однако то, что охотница на драконов легла, убедило Омегычу, что нападения от него она не ждала.
Омегыч сел прямо на пол. Сначала ему показалось, что он согревается, но потом дрожь пробрала его снова. В хижине было неуютно и пахло гарью.
– О чём же ты хотел поговорить? – спросила Астранна. – Говори, и по возможности – кратко.
– У меня много вопросов, – сказал Омегыч. – Позволишь поставить чайник?
Этот вопрос вызвал у охотницы резкий смешок.
– Если ты найдёшь в этой хижине хоть что-нибудь, напоминающее чайник, а также воду, заварку и кружки – то ты лучше, чем я думаю, дракон. Я здесь не живу. Здесь в здравом уме не поселится ни одна живая душа, да и неживой тут делать нечего. Но не тащить же тебя в свой настоящий дом?!
В последних словах послышалась брезгливость.
Омегыч встал, подошёл к Сто Второй и внимательно посмотрел на неё, словно запоминая в подробностях.
– Подожди-ка, – сказал он. – Я через минутку.
И впрямь вскоре вернулся – с двумя исходящими паром огромными кружками, в которых плескался горячий кофе. Сел на лежанку, и Астранне ничего не осталось, как подняться и устроиться рядом, приняв кружку из рук Омегыча.
Кофе был сладкий, его чистый, ничем не разбавленный аромат начал бодрить ещё до того, как они сделали по первому глотку.
Вместо благодарности Сто Вторая тихонько фыркнула в кружку. Омегыч воспринял это как готовность слушать.
– Мой первый вопрос – как ты смогла собрать воедино части своей души. И кто сделал тебе тело. Непохоже на работу простого некроманта.
– А ты будто бы разбираешься и в некромантии?
– Я много в чём разбираюсь.
– Ну ладно. Когда мне исполнилось шестнадцать и я пошла в школу охотников на монстров, мои родители заказали у одного мощного некроманта два дубликата. Один вышел из строя очень быстро, а второй хранился в нашем замке. К сожалению, чем дольше хранится дубликат, тем он сильнее стареет – пожалуй, еще лет сто назад я была бы славной девчонкой лет двадцати пяти. Но что имеем, то имеем. Душа моя оказалась на три части раздроблена заклинаниями – одна была в дубликате, одна в моём несчастном теле, ну, и третья зацепилась за жемчужину, которая, как ты помнишь, застряла в зубе дракона…
Омегыч помнил! Это было всего лишь прошедшей зимой, в самом её начале! Братья из его приёмной семьи притащили в сад скелет дракона, а с ним и часть неупокоенной души охотницы.
– Всё потому, что я очень любила этот камень, – проворчала Глазик. – Нельзя так привязываться к предметам. Ни к чему и ни к кому нельзя привязываться слишком сильно – часть души в этом ты потеряешь точно.
Омегыч кивнул. Он понимал. Но ведь если Мать Некромантов не была привязана к каждому из них, разве она возродилась бы тогда? Именно это они и сделали – отдали обратно те частички, что у них были. Или нет?
– У меня есть и второй вопрос. Как ты убиваешь драконов?
Астранна Сто Вторая уставилась на него поверх края чашки, из которой как раз пила.
– Есть три способа. Один – это одолеть чудовище хитростью и подлостью. Убить спящим, напасть со спины. Вы уязвимы в человеческом облике, хоть и более живучи, чем люди. Если дракон похотлив – его можно убить в постели, когда он ни о чём, кроме удовлетворения, не думает. Второй – это применить ловкость, силу и заговоренный меч. Он способен поразить зверя – надо лишь знать, куда его бить.
– Но меч твой для дракона – что булавка, – возразил Омегыч.
– Чары и яды, – сообщила Сто Вторая сухо. – А про третий способ я тебе не могу рассказать.
Огнемаг поёжился. Вот, значит, чего надо бояться дракону. Ядов, чар и коварных женщин.
– Говорят, ты убила много драконов, – произнёс он. – Для чего тебе всё это?
– Как я полагала когда-то – для славы. Потом я думала, что очищаю мир от очередной пакости. Драконы прожорливы, коварны, хитры, похотливы и алчны. Но когда мы схватились с очередным супостатом над островом Грёз, а потом продолжили битву над морем, понимая, что ни одному из нас не выжить – мне хотелось лишь доказать себе и всему свету, что я сильнее других.
– Тщеславие? Гордыня? Это вполне по-человечески, – усмехнулся Омегыч.
– Ты первый дракон, который хоть что-то понимает. Хотя нет, ты вообще первый дракон, который пришёл просто поговорить. Я даже готова предложить тебе золотое перемирие. Хочешь?
Она поставила кружку на пол и расстегнула пряжки панциря. Омегыч тактично помог ей снять доспехи. Но Астранна на этом не остановилась. Она скинула войлочную куртку и, оставшись в тонкой льняной рубашке, потянулась всем телом. Она изогнулась, будто хищница, жертва которой поймана – и потому некуда спешить, можно не торопясь приступать к трапезе. Под рубашкой проступали очертания сильного, поджарого тела с крепкими небольшими грудками, и, поймав взгляд Омегыча, Астранна начала снимать и эту тонкую рубашку.
Омегыч, конечно же, планировал спросить и ещё кое-что, но решил сделать это в другой раз. Когда перед тобой начинает раздеваться женщина, только что рассказавшая, что убивает врага в постели – лучше уж вовремя исчезнуть.
Глава 2. Это просто женщина
Омегыч появился в своей комнате и с удивлением понял, что уже совсем темно. Наконец-то он скинул изорванную куртку и рубашку. От них пахло кровью и дымом.
Из головы не шла встреча со Сто Второй. Омегыч запоздало сообразил, что охотница вовсе не собиралась его соблазнять – проверяла она его, глупого, насколько он дракон, а насколько человек… а он испугался. И удрал. Впрочем, и немудрено: не везло ему с женщинами. Похоже, все женщины мира, от которых не приходилось ждать подлости, собрались под этой крышей.
