ГЛАВА 1. Сестры Горюновы
Упряжной мамонт рысистой породы притормозил у самого крыльца и замер, нервно подёргивая тощей холкой. Впряжённая в него повозка на высоченных колесах охотно разинула двери и выпустила наружу двух богатырь-девиц, которые принялись выгружать свой багаж. Вещей при девицах было немного. Два больших дорожных мешка да кокетливый розовый чемоданчик на колесах, вот и всё их богатство. Пассажиры смотрели в окно, пока, повинуясь окрику погонщика, мамонт не взял с места в карьер и не тряхнул фургон так, что все попадали с лавок.
Когда мамонт, пыля и трубя, исчез вдали за поворотом, одна девица расправила плечи и вкусно, с кряхтением потянулась, а вторая несколько раз присела и сказала:
– Хиленький у них какой мамонтёнок. И полтора аршина не будет в холке.
– В холке-то, может, и будет, да только всё равно тощой, – откликнулась первая девица. – Ну что, Ная, начинаем новую жизнь?
Та, кого назвали Ная, оправила рукава лёгкой зелёной куртки и пожала плечами.
– Ну а то ж, Фая. Иначе зачем приехали?
– Но ты уж мне пообещай, сестра: не влюбляться ни в кого. И я тебе пообещаю.
Крепкое рукопожатие, и обе девицы закинули рюкзаки за спины, а потом зашагали в сторону роскошного белоснежного особняка о четырёх этажах. Особняк был роскошен – почти дворец. Даже башенки по углам белой ограды красовались! А на башенках флаги, да не простые, алого шелка, и на каждом флаге – конь белый золотого всадника к солнцу несёт.
Фая, что катила розовый чемодан, не глядела на флаги, хмурила тёмные брови. Ная, что держала сестру за руку, напротив, любовалась контрастом белого, алого и золотого.
На город вдали наплывал раскалённый закат, и казалось – всё кругом становится тех же цветов.
И когда рыжий детина открыл ворота, брызнул в глаза закатный свет, да такой яркий, что девицы зажмурились.
– По какому делу пожаловали на Богатырский двор, говорю? – спросил привратник. – В няньки, что ли, наниматься изволите?
– В телохранители, – ответила Фая как наиболее смелая. – Веди давай к Валдаю.
– Эка! Только что прибыли, и уже к царю им! – хмыкнул рыжий. – Вон, подите к тому домишке, там к завтрашнему дню готовятся. Вот испытания пройдёте – тогда и поговорит с вами Валдай.
И проводил девиц на задний двор, за особняк с крыльцом белокаменным о четырёх колоннах. На заднем дворе построек было не счесть. Одним словом: Богатырское Подворье.
– Чисто казармы, а не домишки, – не сдержалась Ная.
– Казармы и есть, чего думаете, – ответил привратник. – Вон с того входа все заходят, не то что вы, бестолковые. Дружина тут располагается, но и для кандидаток в няньки место сыщется. Направо женская казарма, налево мужская, не перепутайте, а то вон какие девки справные, мало ли куда свернёте...
Фая поиграла мускулами под тонкой красной рубашкой, но сестра положила руку ей на плечо. Не время было проявлять норов – о деле надо думать, а не о том, как привратников уму-разуму учить.
А рыжий и не узнал ничего о том, что его сейчас от трёпки спасли!
***
Скучный усатый писарь помусолил карандаш и, изготовившись записывать, спросил:
– Имена полные как?
– Фаина Горюнова, – сказала Фая.
– Наина Горюнова, – сказала Ная.
– Ишь ты, – выводя стройные буквы, заметил писарь. – Два молодца, одинаковы с лица… То есть молодицы, одинаковы с… тьфу ж ты, не в рифму выходит.
– Одинаковы на лица, – подсказала Наина.
– Ну, можно и так сказать! Так что, сёстры Горюновы, вы хоть понимаете ли, что с нянек тут нынче требуется? Воспитывать, охранять, глаз не спускать. Испытания завтра с рассветом начнутся, готовьтесь и в воду прыгать, и в огонь идти, и, главно-дело, не себя беречь, а детей оборонять! Ибо, что?
– Ибо никто из дружины царёвой никто на это не годен, – проворчала Фаина.
Ей, видно было, порядком уже надоел этот балаган.
– Ибо, девицы-красавицы, – крякнул писарь, – враг не дремлет и не спит, а говорят, уже летит. За царевнами пригляд нужен, и чем профессиональнее, тем лучше.
– Так вот же мы и приехали, дяденька, – сказала Наина ласково. – Куда лучше-то? Мы и без испытаний можем сказать, что профессиональные богатырки, потомственные.
– Сомневаюсь я, девоньки, что вы супротив Змея Горыныча, супостата трёхголового, в неравном бою выстоите.
– Да а зачем нам с ним в бой вступать? – рассудила Наина. – Наша задача детей беречь и воспитывать, а не драться.
– А вот Валдай считает, что может и до драки дойти, – ответил писарь и подкрутил карандашом усы. – Что ж, на довольствие я вас поставил, вечерять в шесть ноль-ноль приходите, не опаздывайте. А покуда идите заселяйтесь, ваша казарма справа. Повезло вам: гостевое крыло почти пустое стоит.
– Почти? – приподняла чёткие темные брови Фаина. – Нешто ещё есть претендентки?
– Одна пока была, покуда вы не пожаловали. Воена Краса, богатырь-девица. Вашего, видать, роду-племени. Тоже такая вот… в соку, в общем, девка. А остальные полторы дюжины – парни.
Наина слегка улыбнулась и, подхватив оставленный сестрой чемодан, поспешила занимать место.
«Гостевая» казарма и правда оказалась пустой, лишь одну из самых дальних от двери коек занимала статная женщина. Девкой назвать язык не поворачивался: Воена, богатырь-девица, была сложена как мужик только-только от сохи. Разве что бороду лопатой не носила. А так – ну мужик мужиком, даже косу русую остригла по моде заморской.
Прибытие соперниц Воена оценила, но не прокомментировала, а повернулась на другой бок и захрапела.
До вечера заняться было абсолютно нечем, так что девицы-красавицы умылись с дороги студеной водицей – ругая на чем свет стоит клятые казармы, в которые даже горячей воды никто не провел. Умылись, перекусили тем, что в рюкзаках нашарили, да и решили подремать. По примеру богатырь-девицы. А ближе к вечеру в большой терем пошли ужинать – а заодно людей посмотреть, себя показать, как говорится.
Тут и увидали самого хозяина – Ивана Валдаева, или попросту Валдая. Во всём Тридевятом Царстве везде и повсюду висели его портреты, а всё же Наина Горюнова, увидав Ивана, так и застыла с ложкой в руке.
А хорош был царь-батюшка Валдай, хорош! Кудри русые стриг не слишком коротко, на полпяди, бородку аккуратную на современный манер холил: до середины груди, как в старину цари делали, не отращивал. Плечи у царя-батюшки были – косая сажень, так что и Фаине не уступал, и Наины всего на чуток шире казался! А уж глаза синим огнём так и горели.
Опасным огнём. Фаина, почуяв недоброе, толкнула сестру локтем. Ложка, что замерла на полпути к полуоткрытому рту, упала со стуком и звоном, и витязи за соседним столом расхохотались.
Иван же Валдаев прошёл мимо новеньких – лишь бровью соболиной в их сторону слегка повёл. Да и дальше проследовал, к своему столу, за которым собрались его ближние.
Не было среди них детей малых – царевича Ивана-младшего да двух малолетних царевен, Забавы и Заряны. Зато были богатыри из первого круга, всё румяные да бородатые молодцы. Четверо – ведь на скамье место было не для одного Валдая. Хотя как знать, для кого места там держали? Для других приближённых или для тех, кто отбор пройдет? А с краешку не такой видный пристроился – наверно, не богатырь, а писарь. Худой, безбородый, в очках на носу. Да и сидел так, словно желал незамеченным остаться.
– Вот в их бы круг нам и войти, – мечтательно сказала Фаина. – Вот среди них бы и оказаться. Как среди равных.
– Отчего же «как», девоньки? – послышался прямо над её ухом голос.
Фаина тут же вскочила и, не тратя время на всякие экивоки, ударила – чтобы сразу если уж не в ухо, то в глаз. Но её крепкий кулак, что был размером отнюдь не с яблочко, а скорее с небольшую тыкву, потонул в огромной ладони. Перед сёстрами Горюновыми возвышался человек невиданной стати, рыжий, как медный чайник. Красотой он не вышел, зато был мощен, точно богатырь Первогор.
– Отчего же «как»? Вот пройдёте отбор, и вступите в самый что ни на есть первый круг. Правда, если вы в няньки пришли наниматься, то долго в трапезной засиживаться вам будет некогда. Но во всём остальном будет вам почёт такой же, как и другим богатырям на службе царской. А что вы – богатырки, это ж и так видно!
И богатырь с удовольствием оглядел сначала белокурую Наину, а потом, уже пристальнее, черноволосую Фаину.
Фаина не стала ни трепетать ресницами, ни томно вздыхать – а только встретила взгляд мужчины сурово и прямо.
– А сам-то ты кто? – спросила, не кланяясь, хоть и понимала, что перед нею сам воевода стоит.
– Илюшей мамонька кличет, – усмехнулся тот. – Ильёй царь-батюшка зовёт. А прочие называют Бивнем.
– Илья Бивень, – нахмурилась Ная. – Слыхали о тебе.
– А вы-то сами кто будете, девоньки? – спросил воевода ласково.
Будто у девчонок-несмышлёнышей интересовался, а не у богатырок!
– Горюновы мы. Фаина и Наина, – представилась Фая.
– А я Воена-Краса, – встряла в их беседу богатырь-девица.
И её внимательно оглядел воевода, но уже не так добродушно, как близнецов. Скорее как на доброго витязя на нее посмотрел, прикидывая, годится ли такая девица для ратного дела.
– Вот и славненько, – сказал и огладил бородку – стриженную не так коротко, как у Валдая, и ярко-рыжую. Да и пошёл восвояси к царскому столу.
Фаина проводила взглядом его широкую фигуру.
Илья Бивень не так был красив, как Валдай. Но внешностью всё-таки впечатлял! А пуще всего понравились Фае его рыжие кудри да бородища широченная.
Заметив, как загляделась Фаина на воеводу, Ная кашлянула, а когда это не возымело действия, вытянула ногу под столом и слегка пнула сестру.
– Хватит, дырку ему в спине проглядишь, – сказала сердито. – Договаривались же!
Кое-как сестры Горюновы отужинали, да и пошли по окрестностям прогуляться. Вышли из крепости, спустились к речке, сели у воды.
– Надо, стало быть, не просто победить, но и с царем, и с детьми его поладить. И непременно вдвоем! – сказала Ная.
– Надо, – кивнула Фая. – Не то получится – зря сюда пришли. Если не узнаем ничего, то всё зря! Так и будут люди не любить нас, забыв о том, что раньше богатыри и Горынычи дружили. Изведут род наш до последнего. И так уже мы с тобою… подранки.
– Неполноценные, – вздохнула Наина.
В неспокойной глади воды отражались две замысловатые, рябкие фигуры. То ли игра света закатного, то ли шалость водяного, но порой могло показаться, что в отражении не две девицы видны, а две головы драконьи. Вот точь-в-точь, как у Змея Горыныча на самодвижущихся картинках, что на ярмарках показывают.
Вот только… почему же их две? Ведь каждый знает, сколько у Змея-то Горыныча на самом деле голов.
ГЛАВА 2. Царь, царевич…
Утро было такое раннее, такое свежее, такое будто бы свежеиспечённое, что портить его какими-то делами не хотелось. Ну что это за утро, которое приходится тратить на дела государственной важности, особенно если это отбор на роль телохранителей для Забавы и Заряны? Надо было подобрать хоть пару телохранителей. И непременно няньку взамен той, что сбежала от ответственности и от озорных царевен, и телохранителя, потому что одной няньке со свалившейся на них угрозой не справиться. А лучше двух, вздохнул Иван Валдаев, царь-батюшка Тридевятого Царства. Телохранитель же за девчонками не углядит, да и негоже это: мужчину, богатыря при девицах держать.
Вчера Валдай заметил среди новичков нескольких женщин. Осталось только понять – на что они годны. Крепкие, статные! Скорей всего, они богатырки, барышень воспитывать непривычные. Годятся ли в нянюшки? С тяжким вздохом царь-батюшка поднялся с кровати, потянулся, похрустел суставами, поиграл мышцами. Ох и неохота вставать, государством править…
Выглянул в окно – спальня окнами выходила на плац. Несмотря на ранний час, по плацу уже бегало немало народу. Валдай размялся, размышляя, не составить ли утренним бегунам компанию. Вновь глянул в окно – и внезапно залюбовался. К давешним трём девицам присоединились ещё четыре. Сейчас, одетые в короткие штанцы – по-заморскому «шорты» – и в белые майки, все семь красавиц усердно молотили туго набитые опилками чучела на пружинных ногах. Играли тугие мышцы под слегка загорелой кожей, блестел пот, виднелись влажные пряди волос, выбившихся из-под завязанных узлом назад косынок. Коротко стриженная богатырь-девица заметила, что на неё глядят из окна – и тут же стала бить куда как аккуратнее, точнее и сильнее. Но зря старалась! Царь-государь смотрел на двух красавиц-близнецов. То-то хороши! Сильные, крепкие, но женственные. Особенно глянулась ему та, что была чуточку поменьше и со светлой косой. Вот она в шутку зацепила кулаком сестру, та обернулась, блеснула зубами и бросилась в атаку.
Поглядывая на борющихся на траве девиц, Валдай оделся так, как подобает царю: никаких заморских «шортов» и маечек. Штаны широкие, складчатые, сапоги короткие, с золотым тиснением, пояс поверх белоснежной рубахи узорчатый, кафтан тёмно-красный бархатный. Не успел золотой венец на голову положить, раз уж решился принарядиться, как в горницу вбежали дети.
– Бать, а ты чего это вырядился, как на парад? – спросил Иван Валдаев-младший, царевич и наследник. – Оделся бы хоть по-человечески, а то на пра-пра-пра-прадеда похож со старинной картинки!
Сам царевич одет был «по-человечески» – в одни лишь трусы. Следом торопился слуга со стопкой одежды: голубые брюки, белая рубашка и ненавидимый Ивасиком, но необходимый «по форме» узкий синий галстук. Царевны, на четыре года старше наследника, прибежали, по счастью, одетые. Были они в легких пестрых сарафанах и в туфельках с открытыми мысками. Ну да девицам и не пристало одеваться «по форме», хотя – тут Валдай снова бросил взгляд за окно – будь они богатырками, эта самая форма им бы пошла.
Царевны Заряна и Забава были тоненькие, лёгкие, словно стрекозки, одинаковые – со светло-русыми косами и ясными ореховыми глазами. Все в мать! Только загорелые, тогда как Елена всегда старательно пряталась от солнца.
– Так зачем нарядился?
– Няньку для твоих сестричек выбирать будем – как тут не принарядиться, – ответил сыну Валдай. – И телохранителей бы ещё.
Забава и Заряна переглянулись и фыркнули. Нянек они не любили. Вредные Валдаю достались дочки, дюже вредные! Пока жива была Елена – всегда говорила, что вот такой в детстве и была. Но уже шесть лет прошло, как нет её. Некому улыбнуться на шалости царевен. И руку на плечо положить некому. И ободрить, сказать ну хоть – «перерастут!»
– А какие ты им испытания приготовил, нянькам? – спросила Заряна. – Можно, мы в них тоже поучаствуем?
– Это с какой же стороны, позволь спросить? – посмеиваясь, уточнил царь. – В качестве нянек для Ивасика? Или же наоборот, решили кого-нибудь на прочность проверить?
– Наоборот, конечно! – азартно заявила Забава. – Няньку-то ты для нас ищешь! Вот мы её и проверим! Мы, поди, не лучше дракона будем!
– Не хуже, – дёрнула сестрицу за кончик русой косы Заряна.
– Не лучше, – рассмеялась Забава. – К тому же прилетит он за нами или не прилетит – ещё вилами на воде писано! А вот с нами няньке ещё справляться надо будет!
– Быть по сему, – стал серьёзным Валдай. – После того, как претендентки все мои испытания пройдут – последнее будет ваше. Придумайте что-нибудь этакое!
– Это уж будь уверен, – сказала Забава, потешно хмуря брови, светлые на загорелом лице. – Папенька, а папенька! А разреши и телохранителя тоже на прочность проверить?!
