Но на самом деле есть принципиальное отличие. Либералы на первое место ставят свободу, а мы – человека. Для либералов свобода – самоценность. А для нас ценность – сам человек. Если человек осознанно … Подчёркиваю – осознанно идёт на ограничение своих свобод, понимая, что это в интересах общества, коллектива и его самого в конце концов – то надо уважительно относиться к его мнению. А не говорить всякое… Вот, например, коммунистические субботники. Эту идею уже опошлили коммунисты. А теперь и либералы туда же – бесплатный труд, где это видано! У меня отец после войны жил в Воронеже. Город был разрушен, жили тяжело. Но после работы люди выходили на субботники по расчистке улиц. Добровольно! И, разумеется, бесплатно. Потому что они знали: сегодня они поработают – завтра пойдёт трамвай, завтра поработают – послезавтра заработает кинотеатр.
- Но ведь этим должно заниматься государство? – переспросила Маринка.
- Государство! – Черенков презрительно махнул рукой. – Вот она – иждивенческая позиция! Важный дяденька знает, что и как делать! А он на самом деле не знает! Да и откуда ему знать – он жизнь видит из окна своего кабинета. Он должен принимать решения, но для этого надо знать обстановку. А простые люди знают обстановку лучше. Так дайте же им возможность самим принимать решения, не надо людей считать дураками.
- А как же социалка, пенсионеры, в конце концов? Кто, кроме государства, о них позаботится? – продолжала настаивать Маринка.
- Снова патерналистское государство! – Черенков хитро усмехнулся. – Источником блага является народ, а государство это благо только делит и себя не забывает. Вот, например, работающий пенсионер. Государство берёт с него налоги, а потом платит ему пенсию – ни в чём себе не отказывай! Вы скажете – неработающие пенсионеры или инвалиды? Государство отберёт блага у их родственников, у их соседей, и чуть-чуть отдаст инвалидам. И при этом скажет – смотрите, какое я доброе! Я не говорю, что со стороны государства не должно быть никакой социальной поддержки. Но надо чётко понимать, откуда оно для этого берёт ресурсы. Конечно, не всем такая позиция нравится. Возможно, именно из-за того, что мы выступаем за уменьшение роли государства в тех сферах, где без него можно прекрасно обойтись, мы и считаемся оппозиционным движением.
- Но ведь государство в последнее время пытается спихнуть с себя свои обязательства – ну там монетизация льгот и прочее? – недоумевала Маринка.
- Вот именно! – Черенков резко повернулся к ней. – От обязанностей пытается отказаться, а прав старается захапать ещё больше. Взять, например, такую вещь, как установление минимального размера оплаты труда. Он устанавливается законодательно, а выполнять это обязаны работодатели. Улавливаешь юмор?
Он в упор смотрел на Маринку. Она поёжилась под его взглядом и помотала головой.
- Вот! – как-то даже обрадовался Черенков. – А штука-то в чём - власти обещают, а платят предприниматели. Понятно? Конечно, в этом случае власть может обещать всё, что угодно – выполнять это должны будут другие. Вот против такого положения вещей мы и выступаем. А многим чиновникам из правящей партии это не нравится. Если люди сами будут решать, что и как делать – зачем тогда нужны чиновники? Или, что ещё хуже для некоторых деятелей – им придётся лично отвечать за принятые решения.
Он допил чай и по-военному спросил:
- Ещё вопросы?
Маринка смущённо молчала, пытаясь переварить услышанное. Руднев невозмутимо продолжал хлебать чай.
- Ну тогда я побежал, – Черенков встал и снял со спинки кресла свой пиджак.
6.6.
Всю обратную дорогу Маринка размышляла над словами Черенкова. Войдя в квартиру, она разулась, кинула кроссовки в угол и прислушалась. Сашка продолжал щёлкать клавиатурой. «Даже не вышел встретить!» - рассердилась Маринка и крикнула:
- Я пришла!
- Хорошо! – отозвался Сашка из комнаты.
- Что хорошо? – Маринка встала в дверях.
- Всё хорошо! – ответил Сашка, не отрываясь от экрана.
Да, помощи от него не дождёшься. Так ещё к тому же и комп занял – в Интернете не пороешься. Маринка повесила куртку на вешалку и стала расхаживать по квартире – так ей лучше думалось. В основе партийной идеологии должна быть какая-то идея. У Черенкова, конечно, умных мыслей много, но они как-то все сами по себе. Их должно что-то объединять. Вот эту идею она и пыталась ухватить. Но в голову ничего не шло.
- Что ты мечешься из угла в угол? – Сашка наконец оторвался от монитора. – Ты создаёшь ветер. Я простужусь, заболею и умру. Ты этого хочешь?
Маринка остановилась и уставилась на приятеля:
- Чего сказал?
- Я говорю – ты создаёшь ветер, – Сашка пощёлкал пальцами у неё перед носом. – Ты меня слышишь?
- Вот, блин, в голову ничего не идёт, – Маринка не обратила внимания на его пассы. – Сашка, дай мне мысль!
- А что мне за это будет? – заинтересовался Сашка.
- Я тебе тогда ничего не сделаю!
- Вообще ничего? Ну так не интересно!
- А ты чего хотел?
- Ну чтобы ты сделала мне хорошо, – в голосе Сашки снова появился энтузиазм.
- Ну ладно, я сделаю тебе хорошо, если ты дашь мне мысль, – Маринка продолжала напряжённо думать, но собственных идей не было.
- Да хоть сто порций! Про что мысль? – Сашка уже предвкушал.
- Мне нужна основа партийной идеологии. Ну концепция агитационной брошюры.
- А, контрацепция – это без проблем!
- Не, контрацепция – это не то, – насторожилась Маринка. – Нужна концепция.
- Ты не понимаешь! Контрацепция – так веселее, – Сашкины глаза светились вдохновением. – Короче, так. Берёшь русскую национальную идею, и разбавляешь её своей партийной байдой – ну там текущая политическая ситуация и всё такое. Вот тебе и готовая партийная идеология. Как тебе контрацепция?
- Что ещё за русская национальная идея?
- Ну там Бердяев какой-нибудь, – Сашка неопределённо взмахнул руками и подставил щёку для поцелуя. – Ну давай, делай мне хорошо!
- Бердяев, говоришь? – Маринка отпихнула его и направилась к компу. – Ты в сети? Я твою игрушку закрою?
- Погоди, я не сохранился, – бросился за ней следом Сашка. Но было уже поздно.
- Как ты сказал – Бердяев? – Маринка уже щёлкала клавиатурой.
Спустя два часа Сашка предпринял робкую попытку сесть за компьютер:
- Маринка, я тебе чаю сделал.
- Умничка! – отозвалась Маринка, не отводя взгляда от экрана. – Там пока поставь. Я ещё немного комп займу.
Прошло ещё два часа. Сашка наконец-то закончил бесцельно переключать каналы телевизора и лениво спросил:
- Ну как там у тебя? Может, спать ляжем?
- Не мешай, я рожаю мысль, – Маринка даже не обернулась в его сторону.
- И как проходят роды? – Сашка не терял надежды обратить на себя внимание.
- В муках! – Маринка оторвалась от экрана. – Сделай мне чаю!
- Ты ещё тот не выпила, – Сашка кивнул на стоявшую на столе чашку.
- Он остыл. Сделай мне горячий!
Сашка покорно отправился на кухню.
- Эта электрическая плита ужасно тормознутая – полчаса чайник кипятит, – проворчал он, возвращаясь. – Ну как тебе Бердяев?
- В целом занудно, но умные мысли есть. Я там ещё кое-чего в интернете наковыряла. На небольшую брошюрку должно хватить. Получается, что главное – это русский характер. Я попробую увязать основные мысли Черенкова с русским характером.
- А как в твою контрацепцию вписывается Осинский? – с сомнением спросил Сашка. – Он ведь Абрамович?
- Ты ничего не понимаешь! – Маринка вылезла из-за компьютера, потянулась и стала расхаживать по комнате. – Дело не в национальности конкретного человека, а в том общем, что объединяет всех проживающих на этой территории, в данном случае – в России. Общая карма, одна на всех. Люди, достаточно долго прожившие в России, начинают смотреть на мир одинаково, у них появляются общие ценности…
- Выпить водки, поиграть на балалайке, покормить медведя, – подсказал Сашка.
- Кончай придуриваться! – разозлилась Маринка. – Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Русский характер подразумевает мессианство…
- Чего? – не понял Сашка. – Переведи!
- Ну, склонность делать что-то великое и бесполезное, пренебрегая бытовыми неудобствами и прочими мелочами.
- Это так у Бердяева написано?
- Нет, это я уже своими словами сформулировала! – гордо заявила Маринка.
- Оно и видно! Ты когда последний раз на кухне полы мыла, госпожа философ? Или ты, в соответствии со своей контрацепцией, пренебрегаешь бытовыми неудобствами?
- Ну вот! Я ему о великом, а он… - снова вспылила Маринка. – В конце концов, мог бы и сам помыть!
- Это не вписывается в мой русский характер, – чуть заметно усмехнулся Сашка, но попытался оставаться серьёзным. – Мужик должен деньги зарабатывать, а женщина – его всячески поддерживать и ублажать. И вообще, женщина должна быть босая, беременная и на кухне!
- Чего?! – Маринка остановилась прямо перед ним и упёрла руки в боки. – Это кто тут босой и беременный?!
- Ну, я это… - смутился Сашка. – Я в целом. Ну, ты же согласна, что мужчина главный, а женщина должна быть при нём?
- Мужчина ещё заслужить должен, чтобы женщина была при нём! – Маринка смотрела на него в упор карими глазами.
- Ну и чем это он должен заслужить? – Сашка тоже стал серьёзным. – Главная заслуга мужчины в том, что он содержит семью, приносит в дом деньги.
- Фи! – Маринка задрала нос, отчего её ноздри стали казаться ещё больше. – Денег много не бывает. С тем же успехом твой мужчина мог приносить в дом воду в решете.
- Сама ты чудо в решете! – обиделся Сашка. – Все нормальные женщины любят комфорт и новые красивые вещи. И они хотят, чтобы мужчины им это дарили. Вот за это они мужчин и любят.
Он замолчал и гордо оглядел подругу с головы до ног. Волосы у Маринки были как всегда растрёпаны; у свитера растянулись рукава, и ей приходилось время от времени их подтягивать; джинсы были ещё новые и даже сравнительно чистые, но на коленях уже заметно потёрлись; большие пальцы на ногах предательски торчали из дырявых носков. Маринка поёжилась под его взглядом, тоже опустила глаза и уставилась на свои носки.
- А я, по-твоему, ненормальная, что ли? – перешла она в оборону.
- Нет. Но носки стоило бы сменить.
- Я не виновата, что они всё время рвутся! – попыталась она оправдаться. – И вообще, речь о другом идёт. А ты всё – деньги, деньги! У мужчины должен быть характер, стержень, упёртость. Ну, как говорится, мужик сказал – мужик сделал. За таким мужиком любая женщина на край света пойдёт. И он не должен размениваться на ерунду вроде тупого зарабатывания денег. Потому что деньги имеют свойство кончаться, причём в самый неподходящий момент.
- И ты за таким на край света пойдёшь? – Сашка глядел ей прямо в глаза.
- Да! – Маринка не отвела взгляд.
- А за мной пойдёшь?
Маринка отвернулась в сторону и растерянно улыбнулась. Ну вот так всегда! Мужики могут говорить только о себе.
- Ну, если ты совершишь подвиг.
- Какой ещё подвиг? – растерялся Сашка, но тут же разозлился. - То есть нормальная жизнь тебя не устраивает? Обязательно нужны приключения и подвиги? Почему нельзя просто жить в своё удовольствие?
- Это скучно, – пожала плечами Маринка.
- И какой подвиг тебя устроит? Чтобы я заработал миллион долларов?
- А что, у тебя уже есть конкретные планы?
- Есть, – Сашка загадочно улыбнулся. – Только сейчас пока рано говорить.
- Тогда иди чай делай, а то чайник, наверное, давно закипел, – немного обиженно сказала Маринка. – А я ещё поработаю.
6.7.
Сашка проснулся от резкого толчка в бок. Он открыл глаза – рядом с кроватью стояла Маринка и сердито смотрела на него. Похоже, спать она так и не ложилась.
- Хватит спать! – требовательно сказала она. – Я родила мысль и хочу на тебе испытать.
- А сколько времени? – Сашка натянул на себя одеяло.
- Половина пятого, – Маринка бросила взгляд на экран компьютера.
- А до утра твоя мысль подождать не может? – Сашка попытался повернуться на бок.
- Не может, – Маринка стянула с него одеяло. – Иди почитай. А утром я поеду распечатаю и отдам Рудневу.
Сашка поёжился. Похоже, отобрать у Маринки одеяло не получится. Он вздохнул, накинул рубашку и уселся перед монитором.
- Ну как? – Маринка встала у него за спиной.
- Я ещё ничего не успел прочитать. Ты лучше иди чайник поставь.
- Точно. А ты читай быстрее, – Маринка отправилась на кухню. Сашка протёр заспанные глаза и начал читать:
«Политическая программа общественного движения «Провинциальная Россия»
Что было. Наше историческое и духовное наследие:
- Коллективизм. В отличие от Запада, где в тяжелой ситуации каждый, как последний герой, ставит только на себя, в России развиты неформальные домены (кластеры) на 15-20 человек с круговой поддержкой, что определяет невероятную живучесть общества.
- Самостоятельность в принятии решений. Несмотря на давление государства, внутри неформальных кластеров решения принимаются самостоятельно на основе существующих базовых (традиционных) духовных ценностей.
- Давление со стороны государства. Особенностью нашей истории является многовековое стремление государства подавить личность. Русский человек привык находить способы ограждения своей личности от подобных посягательств.
- Необходимость в сильном государстве. Огромная территория страны и постоянные внешние угрозы вызывают объективную необходимость в сильном централизованном государственном аппарате.
- Двойственность в отношениях властей и граждан. Казалось бы, два предыдущих тезиса противоречат друг другу. На самом деле это борьба и единство противоположностей в философском смысле. Постоянный поиск баланса между государственными и частными интересами в соответствии с текущим моментом. Это будет всегда.
- Неэффективность государства. Для решения своих задач государство выкачивает ресурсы из страны, концентрирует их в своих руках, какую-то их часть тратит на своё содержание, а оставшееся использует для решения задач.
- При советской власти упорный труд не давал ощутимого повышения уровня жизни, особенно в условиях бесплатного предоставления населению важнейших благ: образования, здравоохранения, жилья.
- В России не было личных богатств, передаваемых по наследству. Главной причиной потери имущества населением был не грабёж со стороны неприятеля, а действия собственного государства.
Что мы имеем сейчас. Ценности России таковы:
- духовное выше материального;
- общее выше личного;
- справедливость выше закона;
- будущее важнее настоящего и прошлого.
Что мы предлагаем:
- Главная ценность – это человек. Не абстрактные права и свободы, не мифические интересы государства, а реальный человек – здесь и сейчас.
- Уменьшить вмешательство государства во все сферы - не только в экономику, но и в общественную жизнь. Вероятно, те меры, которые предлагают правительственные аналитики, разумны и полезны, но что от них толку, если общество не готово их воспринимать.
- Как сказал китайский мудрец Лао Цзы: «Когда правительство деятельно, народ становится несчастным. Лучший правитель тот, о котором народ знает лишь, что он существует».
- Пора наконец-то воплотить в жизнь социалистический лозунг: «От каждого по способностям, каждому – по труду». Или, грубо говоря: «Кто не работает – тот не ест».
- Социальная помощь – только нуждающимся. Не надо обманывать себя и других – на всех не хватит. Нет равенству в нищете!
- Но ведь этим должно заниматься государство? – переспросила Маринка.
- Государство! – Черенков презрительно махнул рукой. – Вот она – иждивенческая позиция! Важный дяденька знает, что и как делать! А он на самом деле не знает! Да и откуда ему знать – он жизнь видит из окна своего кабинета. Он должен принимать решения, но для этого надо знать обстановку. А простые люди знают обстановку лучше. Так дайте же им возможность самим принимать решения, не надо людей считать дураками.
- А как же социалка, пенсионеры, в конце концов? Кто, кроме государства, о них позаботится? – продолжала настаивать Маринка.
- Снова патерналистское государство! – Черенков хитро усмехнулся. – Источником блага является народ, а государство это благо только делит и себя не забывает. Вот, например, работающий пенсионер. Государство берёт с него налоги, а потом платит ему пенсию – ни в чём себе не отказывай! Вы скажете – неработающие пенсионеры или инвалиды? Государство отберёт блага у их родственников, у их соседей, и чуть-чуть отдаст инвалидам. И при этом скажет – смотрите, какое я доброе! Я не говорю, что со стороны государства не должно быть никакой социальной поддержки. Но надо чётко понимать, откуда оно для этого берёт ресурсы. Конечно, не всем такая позиция нравится. Возможно, именно из-за того, что мы выступаем за уменьшение роли государства в тех сферах, где без него можно прекрасно обойтись, мы и считаемся оппозиционным движением.
- Но ведь государство в последнее время пытается спихнуть с себя свои обязательства – ну там монетизация льгот и прочее? – недоумевала Маринка.
- Вот именно! – Черенков резко повернулся к ней. – От обязанностей пытается отказаться, а прав старается захапать ещё больше. Взять, например, такую вещь, как установление минимального размера оплаты труда. Он устанавливается законодательно, а выполнять это обязаны работодатели. Улавливаешь юмор?
Он в упор смотрел на Маринку. Она поёжилась под его взглядом и помотала головой.
- Вот! – как-то даже обрадовался Черенков. – А штука-то в чём - власти обещают, а платят предприниматели. Понятно? Конечно, в этом случае власть может обещать всё, что угодно – выполнять это должны будут другие. Вот против такого положения вещей мы и выступаем. А многим чиновникам из правящей партии это не нравится. Если люди сами будут решать, что и как делать – зачем тогда нужны чиновники? Или, что ещё хуже для некоторых деятелей – им придётся лично отвечать за принятые решения.
Он допил чай и по-военному спросил:
- Ещё вопросы?
Маринка смущённо молчала, пытаясь переварить услышанное. Руднев невозмутимо продолжал хлебать чай.
- Ну тогда я побежал, – Черенков встал и снял со спинки кресла свой пиджак.
6.6.
Всю обратную дорогу Маринка размышляла над словами Черенкова. Войдя в квартиру, она разулась, кинула кроссовки в угол и прислушалась. Сашка продолжал щёлкать клавиатурой. «Даже не вышел встретить!» - рассердилась Маринка и крикнула:
- Я пришла!
- Хорошо! – отозвался Сашка из комнаты.
- Что хорошо? – Маринка встала в дверях.
- Всё хорошо! – ответил Сашка, не отрываясь от экрана.
Да, помощи от него не дождёшься. Так ещё к тому же и комп занял – в Интернете не пороешься. Маринка повесила куртку на вешалку и стала расхаживать по квартире – так ей лучше думалось. В основе партийной идеологии должна быть какая-то идея. У Черенкова, конечно, умных мыслей много, но они как-то все сами по себе. Их должно что-то объединять. Вот эту идею она и пыталась ухватить. Но в голову ничего не шло.
- Что ты мечешься из угла в угол? – Сашка наконец оторвался от монитора. – Ты создаёшь ветер. Я простужусь, заболею и умру. Ты этого хочешь?
Маринка остановилась и уставилась на приятеля:
- Чего сказал?
- Я говорю – ты создаёшь ветер, – Сашка пощёлкал пальцами у неё перед носом. – Ты меня слышишь?
- Вот, блин, в голову ничего не идёт, – Маринка не обратила внимания на его пассы. – Сашка, дай мне мысль!
- А что мне за это будет? – заинтересовался Сашка.
- Я тебе тогда ничего не сделаю!
- Вообще ничего? Ну так не интересно!
- А ты чего хотел?
- Ну чтобы ты сделала мне хорошо, – в голосе Сашки снова появился энтузиазм.
- Ну ладно, я сделаю тебе хорошо, если ты дашь мне мысль, – Маринка продолжала напряжённо думать, но собственных идей не было.
- Да хоть сто порций! Про что мысль? – Сашка уже предвкушал.
- Мне нужна основа партийной идеологии. Ну концепция агитационной брошюры.
- А, контрацепция – это без проблем!
- Не, контрацепция – это не то, – насторожилась Маринка. – Нужна концепция.
- Ты не понимаешь! Контрацепция – так веселее, – Сашкины глаза светились вдохновением. – Короче, так. Берёшь русскую национальную идею, и разбавляешь её своей партийной байдой – ну там текущая политическая ситуация и всё такое. Вот тебе и готовая партийная идеология. Как тебе контрацепция?
- Что ещё за русская национальная идея?
- Ну там Бердяев какой-нибудь, – Сашка неопределённо взмахнул руками и подставил щёку для поцелуя. – Ну давай, делай мне хорошо!
- Бердяев, говоришь? – Маринка отпихнула его и направилась к компу. – Ты в сети? Я твою игрушку закрою?
- Погоди, я не сохранился, – бросился за ней следом Сашка. Но было уже поздно.
- Как ты сказал – Бердяев? – Маринка уже щёлкала клавиатурой.
Спустя два часа Сашка предпринял робкую попытку сесть за компьютер:
- Маринка, я тебе чаю сделал.
- Умничка! – отозвалась Маринка, не отводя взгляда от экрана. – Там пока поставь. Я ещё немного комп займу.
Прошло ещё два часа. Сашка наконец-то закончил бесцельно переключать каналы телевизора и лениво спросил:
- Ну как там у тебя? Может, спать ляжем?
- Не мешай, я рожаю мысль, – Маринка даже не обернулась в его сторону.
- И как проходят роды? – Сашка не терял надежды обратить на себя внимание.
- В муках! – Маринка оторвалась от экрана. – Сделай мне чаю!
- Ты ещё тот не выпила, – Сашка кивнул на стоявшую на столе чашку.
- Он остыл. Сделай мне горячий!
Сашка покорно отправился на кухню.
- Эта электрическая плита ужасно тормознутая – полчаса чайник кипятит, – проворчал он, возвращаясь. – Ну как тебе Бердяев?
- В целом занудно, но умные мысли есть. Я там ещё кое-чего в интернете наковыряла. На небольшую брошюрку должно хватить. Получается, что главное – это русский характер. Я попробую увязать основные мысли Черенкова с русским характером.
- А как в твою контрацепцию вписывается Осинский? – с сомнением спросил Сашка. – Он ведь Абрамович?
- Ты ничего не понимаешь! – Маринка вылезла из-за компьютера, потянулась и стала расхаживать по комнате. – Дело не в национальности конкретного человека, а в том общем, что объединяет всех проживающих на этой территории, в данном случае – в России. Общая карма, одна на всех. Люди, достаточно долго прожившие в России, начинают смотреть на мир одинаково, у них появляются общие ценности…
- Выпить водки, поиграть на балалайке, покормить медведя, – подсказал Сашка.
- Кончай придуриваться! – разозлилась Маринка. – Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. Русский характер подразумевает мессианство…
- Чего? – не понял Сашка. – Переведи!
- Ну, склонность делать что-то великое и бесполезное, пренебрегая бытовыми неудобствами и прочими мелочами.
- Это так у Бердяева написано?
- Нет, это я уже своими словами сформулировала! – гордо заявила Маринка.
- Оно и видно! Ты когда последний раз на кухне полы мыла, госпожа философ? Или ты, в соответствии со своей контрацепцией, пренебрегаешь бытовыми неудобствами?
- Ну вот! Я ему о великом, а он… - снова вспылила Маринка. – В конце концов, мог бы и сам помыть!
- Это не вписывается в мой русский характер, – чуть заметно усмехнулся Сашка, но попытался оставаться серьёзным. – Мужик должен деньги зарабатывать, а женщина – его всячески поддерживать и ублажать. И вообще, женщина должна быть босая, беременная и на кухне!
- Чего?! – Маринка остановилась прямо перед ним и упёрла руки в боки. – Это кто тут босой и беременный?!
- Ну, я это… - смутился Сашка. – Я в целом. Ну, ты же согласна, что мужчина главный, а женщина должна быть при нём?
- Мужчина ещё заслужить должен, чтобы женщина была при нём! – Маринка смотрела на него в упор карими глазами.
- Ну и чем это он должен заслужить? – Сашка тоже стал серьёзным. – Главная заслуга мужчины в том, что он содержит семью, приносит в дом деньги.
- Фи! – Маринка задрала нос, отчего её ноздри стали казаться ещё больше. – Денег много не бывает. С тем же успехом твой мужчина мог приносить в дом воду в решете.
- Сама ты чудо в решете! – обиделся Сашка. – Все нормальные женщины любят комфорт и новые красивые вещи. И они хотят, чтобы мужчины им это дарили. Вот за это они мужчин и любят.
Он замолчал и гордо оглядел подругу с головы до ног. Волосы у Маринки были как всегда растрёпаны; у свитера растянулись рукава, и ей приходилось время от времени их подтягивать; джинсы были ещё новые и даже сравнительно чистые, но на коленях уже заметно потёрлись; большие пальцы на ногах предательски торчали из дырявых носков. Маринка поёжилась под его взглядом, тоже опустила глаза и уставилась на свои носки.
- А я, по-твоему, ненормальная, что ли? – перешла она в оборону.
- Нет. Но носки стоило бы сменить.
- Я не виновата, что они всё время рвутся! – попыталась она оправдаться. – И вообще, речь о другом идёт. А ты всё – деньги, деньги! У мужчины должен быть характер, стержень, упёртость. Ну, как говорится, мужик сказал – мужик сделал. За таким мужиком любая женщина на край света пойдёт. И он не должен размениваться на ерунду вроде тупого зарабатывания денег. Потому что деньги имеют свойство кончаться, причём в самый неподходящий момент.
- И ты за таким на край света пойдёшь? – Сашка глядел ей прямо в глаза.
- Да! – Маринка не отвела взгляд.
- А за мной пойдёшь?
Маринка отвернулась в сторону и растерянно улыбнулась. Ну вот так всегда! Мужики могут говорить только о себе.
- Ну, если ты совершишь подвиг.
- Какой ещё подвиг? – растерялся Сашка, но тут же разозлился. - То есть нормальная жизнь тебя не устраивает? Обязательно нужны приключения и подвиги? Почему нельзя просто жить в своё удовольствие?
- Это скучно, – пожала плечами Маринка.
- И какой подвиг тебя устроит? Чтобы я заработал миллион долларов?
- А что, у тебя уже есть конкретные планы?
- Есть, – Сашка загадочно улыбнулся. – Только сейчас пока рано говорить.
- Тогда иди чай делай, а то чайник, наверное, давно закипел, – немного обиженно сказала Маринка. – А я ещё поработаю.
6.7.
Сашка проснулся от резкого толчка в бок. Он открыл глаза – рядом с кроватью стояла Маринка и сердито смотрела на него. Похоже, спать она так и не ложилась.
- Хватит спать! – требовательно сказала она. – Я родила мысль и хочу на тебе испытать.
- А сколько времени? – Сашка натянул на себя одеяло.
- Половина пятого, – Маринка бросила взгляд на экран компьютера.
- А до утра твоя мысль подождать не может? – Сашка попытался повернуться на бок.
- Не может, – Маринка стянула с него одеяло. – Иди почитай. А утром я поеду распечатаю и отдам Рудневу.
Сашка поёжился. Похоже, отобрать у Маринки одеяло не получится. Он вздохнул, накинул рубашку и уселся перед монитором.
- Ну как? – Маринка встала у него за спиной.
- Я ещё ничего не успел прочитать. Ты лучше иди чайник поставь.
- Точно. А ты читай быстрее, – Маринка отправилась на кухню. Сашка протёр заспанные глаза и начал читать:
«Политическая программа общественного движения «Провинциальная Россия»
Что было. Наше историческое и духовное наследие:
- Коллективизм. В отличие от Запада, где в тяжелой ситуации каждый, как последний герой, ставит только на себя, в России развиты неформальные домены (кластеры) на 15-20 человек с круговой поддержкой, что определяет невероятную живучесть общества.
- Самостоятельность в принятии решений. Несмотря на давление государства, внутри неформальных кластеров решения принимаются самостоятельно на основе существующих базовых (традиционных) духовных ценностей.
- Давление со стороны государства. Особенностью нашей истории является многовековое стремление государства подавить личность. Русский человек привык находить способы ограждения своей личности от подобных посягательств.
- Необходимость в сильном государстве. Огромная территория страны и постоянные внешние угрозы вызывают объективную необходимость в сильном централизованном государственном аппарате.
- Двойственность в отношениях властей и граждан. Казалось бы, два предыдущих тезиса противоречат друг другу. На самом деле это борьба и единство противоположностей в философском смысле. Постоянный поиск баланса между государственными и частными интересами в соответствии с текущим моментом. Это будет всегда.
- Неэффективность государства. Для решения своих задач государство выкачивает ресурсы из страны, концентрирует их в своих руках, какую-то их часть тратит на своё содержание, а оставшееся использует для решения задач.
- При советской власти упорный труд не давал ощутимого повышения уровня жизни, особенно в условиях бесплатного предоставления населению важнейших благ: образования, здравоохранения, жилья.
- В России не было личных богатств, передаваемых по наследству. Главной причиной потери имущества населением был не грабёж со стороны неприятеля, а действия собственного государства.
Что мы имеем сейчас. Ценности России таковы:
- духовное выше материального;
- общее выше личного;
- справедливость выше закона;
- будущее важнее настоящего и прошлого.
Что мы предлагаем:
- Главная ценность – это человек. Не абстрактные права и свободы, не мифические интересы государства, а реальный человек – здесь и сейчас.
- Уменьшить вмешательство государства во все сферы - не только в экономику, но и в общественную жизнь. Вероятно, те меры, которые предлагают правительственные аналитики, разумны и полезны, но что от них толку, если общество не готово их воспринимать.
- Как сказал китайский мудрец Лао Цзы: «Когда правительство деятельно, народ становится несчастным. Лучший правитель тот, о котором народ знает лишь, что он существует».
- Пора наконец-то воплотить в жизнь социалистический лозунг: «От каждого по способностям, каждому – по труду». Или, грубо говоря: «Кто не работает – тот не ест».
- Социальная помощь – только нуждающимся. Не надо обманывать себя и других – на всех не хватит. Нет равенству в нищете!
