ЮЛИЯ И РОМАН
Как же надоели Юлькиной матери бесконечные переезды. Только устроишься на одном месте, ремонт сделаешь, с людьми хорошими сойдёшься, и вот опять! Её муж, полковник ФСБ Копылов получает новое назначение. И всё начинать сначала. Голые стены казённой квартиры, испытующие взгляды жён личного состава. Хуже этого только участь жены начинающего лейтенанта! Ребёнку идти в одиннадцатый класс! А у него назначение! Эти стенания Юлька помнила столько же, сколько и себя. В маминых жалобах почти ничего не менялось. Только последнее время из списка жалоб исчезло имя её брата Тимофея – он поступил учиться в политехнический институт и третий год жил отдельно.
Нет, мама, конечно, была образцовой женой военного, и на людях вела себя так, как и положено будущей генеральше. Всегда доброжелательная улыбка, строгий классический стиль в одежде. Идеальный маникюр и причёска. В любое время дня и ночи может собрать «чего-нибудь и перекусить». «Мечта служаки» - так звал её папа. Но во время переездов она была невыносима. Папе хорошо, он, чмокнув «своих девочек» в макушки, убегал на новое место службы, а дочери доставалась основная доля маминых стенаний.
Вот и сейчас полковник Копылов отбыл к месту несения службы на самолёте, а мама и Юлька с самого раннего утра добирались до нового места жительства на легкокрылой серебристой Шкоде. Осталось совсем немного. Далеко впереди уже разливалось свечение большого города. Города, в котором им – именно так им, а не только папе – предстояло служить. Почти на самом въезде их машину остановили, и мамино брюзжание резко осталось в прошлом. Документы подошедшему лейтенантику подавала спокойная и уверенная в себе дама.
- Лейтенант Иванов! – козырнул подошедший. – По просьбе товарища полковника я провожу вас до нового места жительства!
- Провожайте, лейтенант Иванов, - благосклонно кивнула мама и вышла из автомобиля.
Пока провожатый устраивался за рулём, мама достала сигареты и жадно затянулась. Курить там, где находилась Юлька с её аллергией на резкие запахи, было нельзя. Бедная мама, это всего её третья сигарета за день. Совсем отказаться от этой пагубной привычки даже ради дочери, она не смогла. Ну да ладно. Курение и немного брюзжания и ворчания при переездах, вот и все её недостатки. Папа, когда бывал дома, частенько клялся, что она его самое большое сокровище, и буквально носил на руках. Да, вот такие они у неё, папа и мама. Самые лучшие.
Пока мама «дышала свежим воздухом», в Юлькиной голове лениво перекатывались мысли. Вот сидит этот лейтенант с такой редкой фамилией и ждёт, пока мама займёт место рядом. А вдруг, он нажмёт на газ и рванёт вперёд, в неизвестность большого города? Завезёт Юльку в заброшенные развалины, и будет их преступная шайка шантажировать нового начальника отдела?
- Спасибо, что подождали, - поблагодарила мама служивого, усаживаясь на заднее сиденье.
- Служу России! – ответил парень, и машина тронулась.
Юлька лениво рассматривала проплывающие мимо них огни города, в котором ей предстояло жить этот год. К следующему году она рассчитывала стать студенткой института иностранных языков. Папа уже сообщил, что здесь есть школа с профильным уклоном, и им предстояло за две недели, оставшиеся до конца лета, отдать туда её документы. Девушка вздохнула. Опять новые одноклассники. С каждым годом привыкать к ним всё сложнее. Сложившийся коллектив настороженно принимал новичков. Кнопки и измазанные мелом стулья остались в детстве, но это не значит, что с возрастом фантазия шутников становится беднее.
- Юленька, родная, просыпайся, приехали, - послышался голос мамы.
Ну вот, заснула. Юлька огляделась. Фары освещали массивные металлические ворота и часть забора красного кирпича. Неужели их всё же украли, вместе с мамой? Лейтенант меж тем управился с замком на воротах и опять сел за руль.
- Где мы? – Юлька старательно всматривалась в темноту впереди.
- Лейтенант Иванов доставил нас на новое место жительства, - пояснила мама.
- Так точно! – отрапортовал тот.
Это что же? Они будут жить не в гостинице, как обычно поначалу, и даже не в многоквартирном доме, а в отдельном коттедже? Уже хорошо. Жизнь становится всё лучше и лучше.
Лейтенант Иванов уверил маму, что его сейчас заберёт дежурная машина и, простившись и пожелав удачи на новом месте, вышел. Мама быстро набрала папе сообщение – она никогда не звонила ему, если он был на работе – и последовала следом за дочерью. Нужно было осмотреть их новое жилище.
- Неплохо, неплохо, - похвалила она, оглядывая огромный холл внизу, - так, что у нас здесь? Кабинет? Прекрасно, пришли гости по делу – и сразу в кабинет. Кухня. О, уже всё установлено? – по маминому голосу было заметно, что её настроение заметно улучшается.
Вот и хорошо, не нужно будет выслушивать обязательный текст про тяготы ремонта и покупки мебели на новом месте. Пока мама, как добропорядочная хозяйка, осматривала кухню, Юлька убежала на второй этаж. Предстояло поделить спальни. Может, удастся выбрать первой? В свете фар она успела рассмотреть огромную лоджию, что нависала над входом в дом. Вот бы занять комнату с выходом на эту самую лоджию. Комнату она нашла. М-да. Огромная, явно супружеская кровать. Персональная ванная комната, гардеробная, выход на так понравившийся балкон. Ясно. Не отдадут. Ну что ж, поищем варианты попроще. Было ещё две двери напротив. Какую выбрать? Сыграла сама с собой в «камень-ножницы-бумага», задумчиво посмотрела на пальцы и зашла в ту дверь, что была ближе. Кажется, к их приезду готовились. Комната явно мужская. Для Тимки. Будет жить здесь в о время своих коротких приездов. Значит, выбора не оставили. Придётся занимать ту, что дальше по коридору.
Юлька зашла в комнату и сразу влюбилась. Мягкий свет боковых светильников освещал комнату в золотисто-бежевых и фисташковых цветах. Большое окно. Три двери. Две в гардероб и санузел, а третья, стеклянная – на совсем небольшой балкончик. На нём и разместились-то только плетёное кресло-качалка и малюсенький столик. Как же здорово! А что же у нас в комнате? Кровать. Настоящая кровать с балдахином, как у какой-нибудь средневековой принцессы! И, тут же, контрастом, компьютерный и письменный стол. Двухместный диванчик и два кресла. Да Юлька помнит, правда смутно, те времена, когда они все вчетвером помещались в комнате гораздо меньшей площади и с гораздо меньшим количеством мебели!
- Мама, я – спать, - крикнула она вниз.
- Доченька, а ужин? – забеспокоилась мама.
- Я же в дороге ела!
- Ну да, видела я, что ты ела – чипсы и гамбургер! – раздалось недовольное ворчание снизу.
Жена полковника Копылова долго и безуспешно боролась с тягой дочери к недиетическому фастфуду. Неоднократно проводила на эту тему беседы, в ответ на которые дочь укоризненно стучала по сигаретной пачке. И очередной разговор заканчивался длинным маминым вздохом и угрозами, что к тридцати годам Юлька растолстеет, как Марь Петровна, соседка по их прошлой квартире – нестарая ещё женщина, с вздохами и причитаниями носящая свои двести двадцать кило. Но Юлька, имеющая пятьдесят килограммов при её метр шестьдесят четыре, не верила ни в то, что растолстеет, ни в то, что когда-то состарится до тридцати лет.
Девушка отыскала в гардеробной полку с постельным бельём, быстро застелила свою новую кровать, приняла душ, и, за неимением ни ночной рубашки, ни пижамы, ни вообще какой завалящей запасной майки, забралась под одеяло нагишом.
«Приснись на новом месте жених своей невесте!» - эту присказку, которой её научили девчонки в лагере, она повторяла при каждом переезде. Эх, забыла позвонить Пашке, подумала Юлька, засыпая.
Пашку она отвоевала в жестокой конкурентной борьбе. Природа ему отвалила всё сразу. Он играл в ансамбле на школьных вечеринках, занимался футболом, успевал при этом хорошо учиться в английской спецшколе и легко занимал призовые места на соревнованиях по программированию – хокатонах. Высокий, широкоплечий. Светло-русые волосы могли бы кучерявиться, если бы им позволили отрасти. Даже переломанный нос и серебряные брекеты, милыми цветочками сверкавшие, когда он улыбался, только придавали школьному идолу ещё больше шарма.
Не приснился. Конечно, стоит девчонкам узнать, что Юлька уехала почти за тысячу километров, как на такого завидного кавалера начнётся самая настоящая охота. Раннему звонку Паша обрадовался. Он шептал в телефон всякую милую чушь и напомнил, что до их встречи осталось всего триста семьдесят восемь дней. Поступать они собирались в один институт. «Там ты от меня не скроешься, крошка!» - коварно намекал он. И у Юльки замирало сердце. Она сама поставила условия их отношениям – в постель только после восемнадцати. И парень благоразумно согласился.
Однажды, в пылу выяснения отношений с одной из соперниц, Наташкой Изотовой, та выкрикнула, что Юлька интересна ему до тех пор, пока не приняла горизонтальное положение. За что и поплатилась расцарапанной физиономией и клоком выдранных волос. А Юлька провела несколько неприятных минут в кабинете директора школы в присутствии папы. Папа сердито хмурил брови, качал головой и уверял Татьяну Степановну, что такого больше не повторится, а дома показал дочери пару приёмов, которые гораздо вернее убеждают противника в твоей правоте и совершенно не оставляют на его теле следов. После того эпизода Юлька ещё раз убедилась, что её папа самый лучший. А ещё. Ещё выставила любимому то условие. Потом она сама, слушая захватывающие рассказы подружек, понимала, что условие было глупым, но Пашка никогда даже не заикался о его пересмотре. Вот такой у неё Пашка. Ничуть не хуже папы. Дал слово и держит его.
За болтовнёй по телефону и воспоминаниями время пролетело незаметно. С кухни потянуло свежесваренным кофе, и Юлька, закончив разговор и послав Пашке в сети самый милый смайлик, побежала на завтрак. Она чмокнула маму в щёку, удивилась, что папа до сих пор дома и огляделась на новой кухне. С победным возгласом нашла коробку с любимыми хлопьями в пока пустом шкафу для посуды, насыпала их в первую попавшуюся чашу, добавила молока и принялась за завтрак.
- Мамуль, папуль, какие у нас на сегодня планы?
- Я уже убегаю, - папа поднялся из-за стола.
- Это понятно, - кивнула Юлька, - я про свои планы.
- После обеда придёт машина с нашими вещами, мне нужно будет её встречать и руководить разгрузкой, - начала мама. – А до обеда я должна попасть в театр.
- Что? – Юлька подняла глаза. – Неужели…
- Да, они согласились меня послушать, - призналась мама.
- Вот ещё! Это ты соглашаешься петь у них! – возмущённо фыркнула Юлька.
- И я соглашаюсь, - не стала спорить мама. – Значит, должны прийти к консенсусу, - обе улыбнулись, вспомнив когда-то модное в известных кругах слово.
Где-то Юлька была права. У мамы был прекрасный альт, и она могла бы петь даже и в Большом. Да, петь мама умела, и очень любила. Любила так, что ей было всё равно, где она поёт – на сцене Большого театра, в деревенском ли клубе или за праздничным столом, когда даже перебравшие гости замолкали, чтобы её послушать. Это здорово, что у мамы будет возможность заниматься любимым делом. Как же хорошо всё складывается.
- А мне – в школу?
- Да. Ты не обидишься, дорогая, что тебе придётся сходить туда самой?
- Мама! Я с четвёртого класса отвоевала своё право ходить в школу одна!
- Да, дорогая, я помню ту войну, - мама улыбнулась. – Но сейчас речь идёт о том, чтобы отдать документы.
- Мама! И документы я отдам! Договорённость уже есть, сегодня там меня будут ждать, ну что сложного? Беги! Сцена уже заждалась тебя! Я и посуду вымою.
- Умница, дочка, - мама поцеловала Юльку в растрёпанную макушку и умчалась «принимать соответствующий вид».
Поймала Юлька маму в самый последний момент.
- Мамуль! А где же ключи от наших новых хором?
- Ой, доченька, хорошо, что хоть ты напомнила. Где же они могут быть?
После пятнадцати мину увлечённых поисков ключи нашлись в ящичке одного из шкафов в холле. Мать и дочь выбрали себе по гремящему комплекту из четырёх ключей каждая. «Ого, где же носить эти вериги?» - подивилась Юлька. Затем, спешно простившись, мама укатила в театр, а Юлька пошла знакомиться с кухонным оборудованием. Посудомоечная машина оказалась на положенном ей месте, и вскоре на кухне был порядок. Нужно было собираться. К сожалению, из одежды были всё те же вчерашние джинсы и майка с надписью nobody perfect but me, с небольшим пятнышком от упавшего вчера кусочка шоколада с эскимошки. Эх, может, дождаться, пока прибудут вещи, а в школу сходить завтра? Но завтра суббота. А в понедельник начнутся педсоветы и предсентябрьская беготня. Нет, нехорошо начинать на новом месте с недисциплинированного поступка. А на пятно пристроим вот эту звёздочку с кучерявым мальчишкой, подаренную Пашкой. Как уверяют родители, это дедушка Ленин.
Закончив со сборами, она набрала в телефоне маршрут до новой школы и отправилась на её розыски. Чистенький автобус с замученной девушкой-кондуктором довёз до ближайшей к искомому объекту месту и, чихнув напоследок выхлопной трубой, покатил дальше. Юлька вышла и осмотрелась. Слева – парк с весело кричащей малышнёй, через дорогу – вызывающий уважение длиннющий забор. Где же школа? Спрятавшись под тень дерева, она ещё раз заглянула в маршрут. Ясно, идти нужно через парк. Вот оно, её новое место учёбы. А ничего так школа – красивая. Трёхэтажное здание белого кирпича, огороженное высоким кованым забором, сияло новенькими пластиковыми окнами. В её прошлой школе уже какой год ищут спонсора, чтобы поставить такие же. Да, либо здесь город богаче, либо спонсоры щедрее.
Ой, что же это? Красивые ворота, к которым её привёл навигатор, были закрыты.
- Вот так. Приходите, когда нас нет, - пожаловалась Юлька сама себе и принялась внимательно рассматривать забор. Не может быть такого, чтобы рвущиеся к знаниям или от них ученики не сделали в нём пары-тройки лазеек.
Забор оказался сделан на совесть – в зоне видимости лазеек не было. И что теперь – через верх, как в детстве? И так же, как в детстве, повиснуть на нём и верещать, пока не снимет учитель физкультуры.
- Ромк, прекрати терзать телефон! Ну, спит она ещё! Или, вообще, не приехала!
- Вне зоны доступа, - Роман с сожалением спрятал гаджет в задний карман. – Как же так? Вот же её вчерашнее сообщение, вылетели из Москвы!
- Мало ли что могло случиться? Рейс задержали, посадили в другом аэропорту, да самолёт легко мог упасть! А ты? Почему не звонит, почему не звонит! – «успокоил» друг.
- Бен, я сейчас тебя поколочу!
- Понял, осознал, принял к сведению. Оставил единственную версию: девушка спит с дороги.
- То-то же. Ну как можно так долго спать? Договорились же встретиться утром!
- Встретитесь! Не терзай свою душу. Ой, смотри, какая цыпа! Неужели полезет через забор? Чур, я ей помогаю в этом штурме цитадели знаний! Девушка, эй, девушка, вам помочь? – крикнул Вениамин Юльке, растерянно оглядывающей высокий забор.
- Да, если вас не затруднит, подскажите, где здесь можно найти калитку?
- Калитка, - протянул балагур. – Неужели вас чем-то не устраивает предложенный мной способ? Мы бы тоже с Ромкой последовали за вами. Это мой лучший друг – Роман, - парень картинно провёл рукой в сторону Романа, опять уткнувшегося в экран телефона, - а я – Бен.
Как же надоели Юлькиной матери бесконечные переезды. Только устроишься на одном месте, ремонт сделаешь, с людьми хорошими сойдёшься, и вот опять! Её муж, полковник ФСБ Копылов получает новое назначение. И всё начинать сначала. Голые стены казённой квартиры, испытующие взгляды жён личного состава. Хуже этого только участь жены начинающего лейтенанта! Ребёнку идти в одиннадцатый класс! А у него назначение! Эти стенания Юлька помнила столько же, сколько и себя. В маминых жалобах почти ничего не менялось. Только последнее время из списка жалоб исчезло имя её брата Тимофея – он поступил учиться в политехнический институт и третий год жил отдельно.
Нет, мама, конечно, была образцовой женой военного, и на людях вела себя так, как и положено будущей генеральше. Всегда доброжелательная улыбка, строгий классический стиль в одежде. Идеальный маникюр и причёска. В любое время дня и ночи может собрать «чего-нибудь и перекусить». «Мечта служаки» - так звал её папа. Но во время переездов она была невыносима. Папе хорошо, он, чмокнув «своих девочек» в макушки, убегал на новое место службы, а дочери доставалась основная доля маминых стенаний.
Вот и сейчас полковник Копылов отбыл к месту несения службы на самолёте, а мама и Юлька с самого раннего утра добирались до нового места жительства на легкокрылой серебристой Шкоде. Осталось совсем немного. Далеко впереди уже разливалось свечение большого города. Города, в котором им – именно так им, а не только папе – предстояло служить. Почти на самом въезде их машину остановили, и мамино брюзжание резко осталось в прошлом. Документы подошедшему лейтенантику подавала спокойная и уверенная в себе дама.
- Лейтенант Иванов! – козырнул подошедший. – По просьбе товарища полковника я провожу вас до нового места жительства!
- Провожайте, лейтенант Иванов, - благосклонно кивнула мама и вышла из автомобиля.
Пока провожатый устраивался за рулём, мама достала сигареты и жадно затянулась. Курить там, где находилась Юлька с её аллергией на резкие запахи, было нельзя. Бедная мама, это всего её третья сигарета за день. Совсем отказаться от этой пагубной привычки даже ради дочери, она не смогла. Ну да ладно. Курение и немного брюзжания и ворчания при переездах, вот и все её недостатки. Папа, когда бывал дома, частенько клялся, что она его самое большое сокровище, и буквально носил на руках. Да, вот такие они у неё, папа и мама. Самые лучшие.
Пока мама «дышала свежим воздухом», в Юлькиной голове лениво перекатывались мысли. Вот сидит этот лейтенант с такой редкой фамилией и ждёт, пока мама займёт место рядом. А вдруг, он нажмёт на газ и рванёт вперёд, в неизвестность большого города? Завезёт Юльку в заброшенные развалины, и будет их преступная шайка шантажировать нового начальника отдела?
- Спасибо, что подождали, - поблагодарила мама служивого, усаживаясь на заднее сиденье.
- Служу России! – ответил парень, и машина тронулась.
Юлька лениво рассматривала проплывающие мимо них огни города, в котором ей предстояло жить этот год. К следующему году она рассчитывала стать студенткой института иностранных языков. Папа уже сообщил, что здесь есть школа с профильным уклоном, и им предстояло за две недели, оставшиеся до конца лета, отдать туда её документы. Девушка вздохнула. Опять новые одноклассники. С каждым годом привыкать к ним всё сложнее. Сложившийся коллектив настороженно принимал новичков. Кнопки и измазанные мелом стулья остались в детстве, но это не значит, что с возрастом фантазия шутников становится беднее.
***
- Юленька, родная, просыпайся, приехали, - послышался голос мамы.
Ну вот, заснула. Юлька огляделась. Фары освещали массивные металлические ворота и часть забора красного кирпича. Неужели их всё же украли, вместе с мамой? Лейтенант меж тем управился с замком на воротах и опять сел за руль.
- Где мы? – Юлька старательно всматривалась в темноту впереди.
- Лейтенант Иванов доставил нас на новое место жительства, - пояснила мама.
- Так точно! – отрапортовал тот.
Это что же? Они будут жить не в гостинице, как обычно поначалу, и даже не в многоквартирном доме, а в отдельном коттедже? Уже хорошо. Жизнь становится всё лучше и лучше.
Лейтенант Иванов уверил маму, что его сейчас заберёт дежурная машина и, простившись и пожелав удачи на новом месте, вышел. Мама быстро набрала папе сообщение – она никогда не звонила ему, если он был на работе – и последовала следом за дочерью. Нужно было осмотреть их новое жилище.
- Неплохо, неплохо, - похвалила она, оглядывая огромный холл внизу, - так, что у нас здесь? Кабинет? Прекрасно, пришли гости по делу – и сразу в кабинет. Кухня. О, уже всё установлено? – по маминому голосу было заметно, что её настроение заметно улучшается.
Вот и хорошо, не нужно будет выслушивать обязательный текст про тяготы ремонта и покупки мебели на новом месте. Пока мама, как добропорядочная хозяйка, осматривала кухню, Юлька убежала на второй этаж. Предстояло поделить спальни. Может, удастся выбрать первой? В свете фар она успела рассмотреть огромную лоджию, что нависала над входом в дом. Вот бы занять комнату с выходом на эту самую лоджию. Комнату она нашла. М-да. Огромная, явно супружеская кровать. Персональная ванная комната, гардеробная, выход на так понравившийся балкон. Ясно. Не отдадут. Ну что ж, поищем варианты попроще. Было ещё две двери напротив. Какую выбрать? Сыграла сама с собой в «камень-ножницы-бумага», задумчиво посмотрела на пальцы и зашла в ту дверь, что была ближе. Кажется, к их приезду готовились. Комната явно мужская. Для Тимки. Будет жить здесь в о время своих коротких приездов. Значит, выбора не оставили. Придётся занимать ту, что дальше по коридору.
Юлька зашла в комнату и сразу влюбилась. Мягкий свет боковых светильников освещал комнату в золотисто-бежевых и фисташковых цветах. Большое окно. Три двери. Две в гардероб и санузел, а третья, стеклянная – на совсем небольшой балкончик. На нём и разместились-то только плетёное кресло-качалка и малюсенький столик. Как же здорово! А что же у нас в комнате? Кровать. Настоящая кровать с балдахином, как у какой-нибудь средневековой принцессы! И, тут же, контрастом, компьютерный и письменный стол. Двухместный диванчик и два кресла. Да Юлька помнит, правда смутно, те времена, когда они все вчетвером помещались в комнате гораздо меньшей площади и с гораздо меньшим количеством мебели!
- Мама, я – спать, - крикнула она вниз.
- Доченька, а ужин? – забеспокоилась мама.
- Я же в дороге ела!
- Ну да, видела я, что ты ела – чипсы и гамбургер! – раздалось недовольное ворчание снизу.
Жена полковника Копылова долго и безуспешно боролась с тягой дочери к недиетическому фастфуду. Неоднократно проводила на эту тему беседы, в ответ на которые дочь укоризненно стучала по сигаретной пачке. И очередной разговор заканчивался длинным маминым вздохом и угрозами, что к тридцати годам Юлька растолстеет, как Марь Петровна, соседка по их прошлой квартире – нестарая ещё женщина, с вздохами и причитаниями носящая свои двести двадцать кило. Но Юлька, имеющая пятьдесят килограммов при её метр шестьдесят четыре, не верила ни в то, что растолстеет, ни в то, что когда-то состарится до тридцати лет.
Девушка отыскала в гардеробной полку с постельным бельём, быстро застелила свою новую кровать, приняла душ, и, за неимением ни ночной рубашки, ни пижамы, ни вообще какой завалящей запасной майки, забралась под одеяло нагишом.
«Приснись на новом месте жених своей невесте!» - эту присказку, которой её научили девчонки в лагере, она повторяла при каждом переезде. Эх, забыла позвонить Пашке, подумала Юлька, засыпая.
Пашку она отвоевала в жестокой конкурентной борьбе. Природа ему отвалила всё сразу. Он играл в ансамбле на школьных вечеринках, занимался футболом, успевал при этом хорошо учиться в английской спецшколе и легко занимал призовые места на соревнованиях по программированию – хокатонах. Высокий, широкоплечий. Светло-русые волосы могли бы кучерявиться, если бы им позволили отрасти. Даже переломанный нос и серебряные брекеты, милыми цветочками сверкавшие, когда он улыбался, только придавали школьному идолу ещё больше шарма.
Не приснился. Конечно, стоит девчонкам узнать, что Юлька уехала почти за тысячу километров, как на такого завидного кавалера начнётся самая настоящая охота. Раннему звонку Паша обрадовался. Он шептал в телефон всякую милую чушь и напомнил, что до их встречи осталось всего триста семьдесят восемь дней. Поступать они собирались в один институт. «Там ты от меня не скроешься, крошка!» - коварно намекал он. И у Юльки замирало сердце. Она сама поставила условия их отношениям – в постель только после восемнадцати. И парень благоразумно согласился.
Однажды, в пылу выяснения отношений с одной из соперниц, Наташкой Изотовой, та выкрикнула, что Юлька интересна ему до тех пор, пока не приняла горизонтальное положение. За что и поплатилась расцарапанной физиономией и клоком выдранных волос. А Юлька провела несколько неприятных минут в кабинете директора школы в присутствии папы. Папа сердито хмурил брови, качал головой и уверял Татьяну Степановну, что такого больше не повторится, а дома показал дочери пару приёмов, которые гораздо вернее убеждают противника в твоей правоте и совершенно не оставляют на его теле следов. После того эпизода Юлька ещё раз убедилась, что её папа самый лучший. А ещё. Ещё выставила любимому то условие. Потом она сама, слушая захватывающие рассказы подружек, понимала, что условие было глупым, но Пашка никогда даже не заикался о его пересмотре. Вот такой у неё Пашка. Ничуть не хуже папы. Дал слово и держит его.
За болтовнёй по телефону и воспоминаниями время пролетело незаметно. С кухни потянуло свежесваренным кофе, и Юлька, закончив разговор и послав Пашке в сети самый милый смайлик, побежала на завтрак. Она чмокнула маму в щёку, удивилась, что папа до сих пор дома и огляделась на новой кухне. С победным возгласом нашла коробку с любимыми хлопьями в пока пустом шкафу для посуды, насыпала их в первую попавшуюся чашу, добавила молока и принялась за завтрак.
- Мамуль, папуль, какие у нас на сегодня планы?
- Я уже убегаю, - папа поднялся из-за стола.
- Это понятно, - кивнула Юлька, - я про свои планы.
- После обеда придёт машина с нашими вещами, мне нужно будет её встречать и руководить разгрузкой, - начала мама. – А до обеда я должна попасть в театр.
- Что? – Юлька подняла глаза. – Неужели…
- Да, они согласились меня послушать, - призналась мама.
- Вот ещё! Это ты соглашаешься петь у них! – возмущённо фыркнула Юлька.
- И я соглашаюсь, - не стала спорить мама. – Значит, должны прийти к консенсусу, - обе улыбнулись, вспомнив когда-то модное в известных кругах слово.
Где-то Юлька была права. У мамы был прекрасный альт, и она могла бы петь даже и в Большом. Да, петь мама умела, и очень любила. Любила так, что ей было всё равно, где она поёт – на сцене Большого театра, в деревенском ли клубе или за праздничным столом, когда даже перебравшие гости замолкали, чтобы её послушать. Это здорово, что у мамы будет возможность заниматься любимым делом. Как же хорошо всё складывается.
- А мне – в школу?
- Да. Ты не обидишься, дорогая, что тебе придётся сходить туда самой?
- Мама! Я с четвёртого класса отвоевала своё право ходить в школу одна!
- Да, дорогая, я помню ту войну, - мама улыбнулась. – Но сейчас речь идёт о том, чтобы отдать документы.
- Мама! И документы я отдам! Договорённость уже есть, сегодня там меня будут ждать, ну что сложного? Беги! Сцена уже заждалась тебя! Я и посуду вымою.
- Умница, дочка, - мама поцеловала Юльку в растрёпанную макушку и умчалась «принимать соответствующий вид».
Поймала Юлька маму в самый последний момент.
- Мамуль! А где же ключи от наших новых хором?
- Ой, доченька, хорошо, что хоть ты напомнила. Где же они могут быть?
После пятнадцати мину увлечённых поисков ключи нашлись в ящичке одного из шкафов в холле. Мать и дочь выбрали себе по гремящему комплекту из четырёх ключей каждая. «Ого, где же носить эти вериги?» - подивилась Юлька. Затем, спешно простившись, мама укатила в театр, а Юлька пошла знакомиться с кухонным оборудованием. Посудомоечная машина оказалась на положенном ей месте, и вскоре на кухне был порядок. Нужно было собираться. К сожалению, из одежды были всё те же вчерашние джинсы и майка с надписью nobody perfect but me, с небольшим пятнышком от упавшего вчера кусочка шоколада с эскимошки. Эх, может, дождаться, пока прибудут вещи, а в школу сходить завтра? Но завтра суббота. А в понедельник начнутся педсоветы и предсентябрьская беготня. Нет, нехорошо начинать на новом месте с недисциплинированного поступка. А на пятно пристроим вот эту звёздочку с кучерявым мальчишкой, подаренную Пашкой. Как уверяют родители, это дедушка Ленин.
Закончив со сборами, она набрала в телефоне маршрут до новой школы и отправилась на её розыски. Чистенький автобус с замученной девушкой-кондуктором довёз до ближайшей к искомому объекту месту и, чихнув напоследок выхлопной трубой, покатил дальше. Юлька вышла и осмотрелась. Слева – парк с весело кричащей малышнёй, через дорогу – вызывающий уважение длиннющий забор. Где же школа? Спрятавшись под тень дерева, она ещё раз заглянула в маршрут. Ясно, идти нужно через парк. Вот оно, её новое место учёбы. А ничего так школа – красивая. Трёхэтажное здание белого кирпича, огороженное высоким кованым забором, сияло новенькими пластиковыми окнами. В её прошлой школе уже какой год ищут спонсора, чтобы поставить такие же. Да, либо здесь город богаче, либо спонсоры щедрее.
Ой, что же это? Красивые ворота, к которым её привёл навигатор, были закрыты.
- Вот так. Приходите, когда нас нет, - пожаловалась Юлька сама себе и принялась внимательно рассматривать забор. Не может быть такого, чтобы рвущиеся к знаниям или от них ученики не сделали в нём пары-тройки лазеек.
Забор оказался сделан на совесть – в зоне видимости лазеек не было. И что теперь – через верх, как в детстве? И так же, как в детстве, повиснуть на нём и верещать, пока не снимет учитель физкультуры.
***
- Ромк, прекрати терзать телефон! Ну, спит она ещё! Или, вообще, не приехала!
- Вне зоны доступа, - Роман с сожалением спрятал гаджет в задний карман. – Как же так? Вот же её вчерашнее сообщение, вылетели из Москвы!
- Мало ли что могло случиться? Рейс задержали, посадили в другом аэропорту, да самолёт легко мог упасть! А ты? Почему не звонит, почему не звонит! – «успокоил» друг.
- Бен, я сейчас тебя поколочу!
- Понял, осознал, принял к сведению. Оставил единственную версию: девушка спит с дороги.
- То-то же. Ну как можно так долго спать? Договорились же встретиться утром!
- Встретитесь! Не терзай свою душу. Ой, смотри, какая цыпа! Неужели полезет через забор? Чур, я ей помогаю в этом штурме цитадели знаний! Девушка, эй, девушка, вам помочь? – крикнул Вениамин Юльке, растерянно оглядывающей высокий забор.
- Да, если вас не затруднит, подскажите, где здесь можно найти калитку?
- Калитка, - протянул балагур. – Неужели вас чем-то не устраивает предложенный мной способ? Мы бы тоже с Ромкой последовали за вами. Это мой лучший друг – Роман, - парень картинно провёл рукой в сторону Романа, опять уткнувшегося в экран телефона, - а я – Бен.
