Аннотация к эпизоду
Бригада Д навещает друга убитого Дениса Берданцева, Зайцев обнаруживает новую жертву маньяка-душителя, а Паскаль читает Есенина.Двор со всех сторон, кроме одной, окружал длинный дом. Внутри закольцованного им пространства стоял храм, блестя золотыми луковками куполов и крестами, белея свежеокрашенными стенами.
Выбравшись из машины, Серафим передернул плечами, как от озноба.
- Ты чего? – удивился Паскаль.
- Ненавижу старые районы! – едко сказал тот. – У меня от них депрессия.
- Поэтому так далеко свалил – аж в Новую Москву? – усмехнулся Паскаль, ожидая очередную отповедь.
- Куда денег хватало, туда и свалил, - неожиданно мирно ответил Серафим. – А теперь и сам рад, что там живу. Смотри, тут везде тьма по углам, шевелится, копошится, а там светло как днем даже в полночь! И кофейни везде, с пирожными!
- А говорят – это я сладкоежка, - засмеялся Паскаль и открыл заднюю дверцу: - Жди, Бармалей, потом погуляем с тобой. Жди.
Пес, навостривший уши, когда Паскаль выходил из машины, положил голову на лапы.
Захлопнув дверцу, Паскаль огляделся и уверенно пошел в сторону арки на противоположной стороне двора, а выйдя из нее, повернул в первый подъезд налево. Шел быстро, Серафим, который быстро ходить не любил, едва успевал за ним.
Они зашли в подъезд, поднялись на второй этаж по заплеванной, в окурках, лестнице. Тяжелый запах мусоропровода не отставал, вместе с ними пересчитывал ступени, нажимал звонок рядом с обтянутой дерматином дверью.
- Ну кто там еще? – раздался сердитый голос.
Дверь открылась, на пороге показался взлохмаченный мужик в майке и спортивных штанах.
- Вы кто? – спросил он.
- Мы насчет Дениса Берданцева, гражданин, можно войти? – практически в одно слово произнес Паскаль и, потеснив парня, вошел в квартиру.
- Из ментовки, что ли? – уточнил мужик и изумленно взглянул на Серафима: - И этот тоже?
- Стажер, - лаконично пояснил Паскаль, прошел в маленькую кухню и без приглашения сел на табурет. Достал блокнот и ручку: - Ваше имя?
- Скопцов Александр, - представился хозяин квартиры. – А ваше?
- Подполковник МВД Зайцев Алексей, - Паскаль строго посмотрел на него и неожиданно спросил: - О чем вы разговаривали по телефону второго числа? Берданцев же давно вам не звонил?
Белоснежный Серафим, который никак не сочетался ни с этой квартирой, ни с «ментами», ни даже со «стажером», и неловко топтался в коридоре, застыл, услышав имя подполковника.
- Да я тоже удивился, когда он позвонил, - Александр Скопцов присел на табуретку напротив и почесал в затылке. – Все знали, что он плотно на наркоте сидит, я уже и забывать начал, как он выглядит…
- Что он хотел от вас?
- Да ничего особенно… Мне кажется, он под кайфом был, нес какой-то бред!
- Вспомните, пожалуйста, что именно он говорил, это очень важно.
- Вы его повязали? – поинтересовался парень. – Небось, как курьера взяли? Сколько ему светит?
Паскаль неопределенно покрутил пальцами в воздухе и поторопил:
- Ну же!
- Да… я даже не знаю, как сказать… Он после смерти Аленки – это жена его была, чудной стал какой-то, а наркота, похоже, ему мозг совсем выела. Мне сказал, мол, вижу тьму по углам, и она сгущается, и скоро он совсем в ней пропадет. Ну это еще как-то можно понять, но потом его вообще понесло, я ничего не понял, только он все повторял «они хотят сделать из нее…» - он запнулся. – Слово какое-то чудное, типа ушлепка. Я не слышал ни разу…
- Какое слово? – Паскаль наклонился вперед и легко дунул в лицо собеседнику. – Александр, вспоминайте!
- У… ушебти! – хлопнул себя по лбу мужик.
- А как зовут подружку, о которой он говорил?
- Да я не знаю, - растерялся парень. – Я вообще не знаю, как он живет, с кем, где? Если подружка и была, она, наверняка, тоже наркоманка.
- Что ж, - Паскаль поднялся. – Спасибо за помощь, гражданин.
И пошел к двери, где затихший Серафим с тоской косился на старенькие обои и потертый линолеум.
- Товарищ подполковник, - вскинулся Александр, - он еще в конце разговора сказал, следят за ним, и если что, чтобы я не поминал лихом. Знал, наверно, что у вас под колпаком.
Паскаль кивнул, подтолкнул Серафима к выходу и вышел сам.
Они вернулись к машине. Открыв дверцу, Паскаль дождался, пока собака спрыгнет на землю, засунул руки в карманы и посмотрел на спутника:
- С нами пойдешь или в машине подождешь? Там сквер есть, на той стороне улицы, мы туда.
Серафим хотел было сказать, что останется здесь, но вдруг увидел ее. Она сидела на скамеечке напротив храма, и промозглый ветер шевелил полы одеяния.
- Гулять, - машинально сказал он.
Бармалей, услышав знакомое слово, замолотил лохматым хвостом прямо по белому пальто.
- Гулять так гулять, - согласился Паскаль.
Пес кружил вокруг, обнюхивая кусты и периодически задирая лапу. К удивлению Серафима, на крупную псину без поводка не обращал внимания обычно нервный контингент: мамочки с колясками и бабульки, мимо которых они проходили.
Густой чистый звук накрыл, когда они почти покинули двор. Серафим оглянулся на звонницу и заметил, как из храма вышел пожилой мужчина и медленно направился к калитке. Едва он миновал скамейку, застывшая на ней фигура в черном поднялась… и пошла следом.
Тело лежало под деревянным мостом, на берегу речки, протекающей в овраге. На мертвеце была расстегнутая синяя куртка, из-под которой виднелась когда-то белая рубашка. Серые брюки задрались, обнажая волосатые ноги, черные носки, один из которых сполз. Темно-синий, в треугольниках, галстук находился немного выше, чем полагалось. Именно он и был орудием убийства. Детальку от конструктора уже утащили криминалисты.
Зайцев спустился по пологому берегу, недовольно покосился на стоящих сверху зевак, указал на них сержанту, мол, убери. Наклоняясь, чтобы не удариться о свод моста, подошел к телу. Присел на корточки, разглядывая галстук, из-под которого ползли синюшные пятна, сам себе кивнул. Нет, не будет на нем «пальчиков». И хотя берег мокрый, и криминалисты, наверняка, нашли следы обуви, не даст это никаких зацепок, а дело надо закрывать, пока журналисты не проведали, что в городе появился серийник. Уже и начальство звонило. Крайне недовольное.
Он поднялся, достал телефон, набрал номер.
«Коготок увяз, всей птичке пропасть!» - говорил отец, когда приходил домой слегка навеселе после очередного раскрытия сложного дела. А теперь увяз сам Зайцев. Крепко увяз, раз звонит этому странному типу.
- Что-то нарыл, товарищ подполковник? – послышалось в трубке. Ни тебе здрасти, ни до свидания!
- Я по другому вопросу, - взял быка за рога Зайцев. - Помощь твоя нужна. Точнее, не твоя, а твоего ангела из психушки.
- Неужели? – короткий вопрос был настолько переполнен сарказмом, что подполковнику показалось, будто трубка сочится им, как ядом.
- Не верь ушам своим, Паша, - грубо сказал он. – Поможешь или нет?
- Куда приезжать?
- В семьдесят вторую, через три часа.
- Не будем ждать ночи? – вопрос прозвучал интимно.
Паскаль умел бесить и делал это с удовольствием.
В сердцах Зайцев прервал связь, но тут же снова поднес телефон к уху, потому что звонили из Управления.
- Товарищ подполковник, есть записи с домовых камер. На них видно, как в день убийства Берданцева какой-то парень выскочил из леса и убежал в сторону метро. Личность устанавливаем.
- Хорошо, - ответил Зайцев и отключился.
Он подъехал к больнице следом за труповозкой. И уже издалека увидел черный Порше, притулившийся между каким-то китайским чудом и старенькой Шеви-Нивой. Дверца Порше распахнулась раньше, чем подполковник зарулил на свободное место чуть дальше. Труповозка скрылась за больничными воротами.
С Паскалем и его спутником встретились на тротуаре у кабинки охраны. Зайцев снова продемонстрировал «корочку», после чего они зашагали по территории больницы к зданию морга.
Подполковник зашел первым, пропал минут на десять, затем вышел и поманил спутников за собой. Уверенным шагом провел их на второй этаж, в конец коридора, за белые двери в просторный анатомический зал.
Их встретил невысокий лысый мужчина в круглых, как у Гарри Поттера, очках. На Паскаля он даже не посмотрел, а вот на Серафима уставился, как на пришествие Господне.
- Ты, Василь Филипыч, отведи к клиенту, а потом сходи, чайку попей, да проследи, чтобы нас не беспокоили, лады? – ласково сказал ему Зайцев.
От его тона мужчина как-то странно сглотнул, кивнул и, более ни на кого не глядя, повел их в конец зала, где на каталке лежал еще одетый труп.
- Ты им потом займешься и мне все расскажешь, - придерживая патанатома за плечи, Зайцев вывел его из мертвецкой, закрыл за собой дверь и, вернувшись к каталке, взглянул на Серафима: - Ну?
Тот стянул алый берет, убрал в карман.
- Подожди, - сказал Паскаль и склонился над трупом, будто прислушивался.
- Что? – спросил Зайцев, напряженно следя за ним.
- Он пахнет чужим безумием, - пояснил Паскаль, отходя, чтобы дать место Серафиму.
Зайцев крякнул. И как прикажешь это понимать? Нет бы объяснить по-человечески! Потом он вдруг вспомнил залитого кровью Паскаля, который закрывал его, Зайцева, собой. И как бросалась на него, волна за волной, толпа отбитых на всю голову сектантов, но не могла пересечь невидимую черту… Объяснить по-человечески? Это не про Паскаля!
Серафим, уже успевший троекратно обойти тело, стоял в изножье, растирая свои музыкальные пальцы. Потом положил ладони на щиколотки мертвеца, поморщился, стянул вниз попавший под руку носок.
- Как зовут усопшего? – спросил он, не глядя на подполковника.
- По документам Олег Семенович Новгородцев.
- Его все звали Аликом, - подал голос Паскаль и снова замолчал, ничего не объясняя.
- А-а-алик… - задумчиво протянул Серафим, и от низкого тембра голоса, так не сочетающегося с субтильной внешностью, у Зайцева по спине побежали мурашки.
Синий пламень уже вихрился у груди мертвеца, выбрасывал протуберанцы к его лицу, касался носа…
- Просыпайся, Алик! – рявкнул Серафим, да так, что рука подполковника машинально метнулась к кобуре.
Мертвец со стоном открыл глаза. Его руки, похожие на двух больших белых пауков, судорожно забегали по груди, пока не нашли шею, и на ней затихли, укрыв красно-синюшние пятна.
- Где… я…? – прозвучал сдавленный голос. – Что… со… мной?
- Посмотри на меня, - призвал его Серафим, заставляя сконцентрировать на себе остекленевший взгляд. И, не поворачивая головы, добавил: - Задавайте свои вопросы, Алексей.
- Ты видел того, кто тебя убил?
- Нет… слышал шаги… сзади…
- Не так спрашиваешь, - Паскаль коснулся плеча Зайцева. – Дай я. Алик, ты видел себя, когда умер?
- Да…
- Кто был рядом?
- Мужчина…
- Во что он был одет?
- Спортивный костюм… синий… теплый жилет… кроссовки для бега…
- Сколько ему лет?
- Не старый… высокий…
- Ты видел его лицо?
- Нет… капюшон… закрыл… сверху… не видно…
- Сверху? – удивился Зайцев.
Голова трупа резко повернулась, взгляд вперился в подполковника. Мертвец оскалил зубы, но еще до того, как рванул к подполковнику, Паскаль прыгнул вперед и дунул в лицо умершего. Тело обмякло, и этого мгновения хватило Серафиму, чтобы обойти каталку, сжать ладонями голову трупа, а затем резко отпустить.
- В парке камеры есть? – спросил Паскаль, наблюдая, как Серафим тщательно моет руки, намыливает и снова смывает. В его движениях была какая-то завораживающая грация, будто он не руки мыл, а проводил ритуал.
- На входе есть, - кивнул Зайцев. – Проверим всех бегунов, раз кроссовки… Кстати, насчет камер – есть видео некоего убегающего из леса гражданина. Интересует?
- Это твоя благодарность? – усмехнулся Паскаль. – Серафима тоже приглашаешь?
Подполковник с сомнением посмотрел на блондина, вытирающего руки бумажными полотенцами. Тот с вызовом вскинул голову, как арабский скакун, собирающийся сбросить седока.
- Приглашаю, - дрогнул ноздрями Зайцев. – Слушай, а почему белый? Такой непрактичный цвет!
- Зато красивый, - серьезно ответил Серафим. – У Алика на работе подарок для дочки лежит – ждет ее Дня рождения. Мишка Тедди. Он переживает, что про него все забудут, и она его не получит. Вы распорядитесь?
- Распоряжусь, - кивнул подполковник, ощущая себя ни много, ни мало, душеприказчиком мертвеца. – Поехали в Управление.
В кабинете пахло кофе. Зайцев его пил редко, но держал хороший – для дорогих гостей. Эти гости не были дорогими, наоборот, если б не дело, сто лет бы их не видел! Но сейчас он открыл банку, насыпал порошок в две чашки, подумал, и насыпал в третью.
- Мне с молоком, пожалуйста, - попросил Серафим.
- Нету молока, - пожал плечами подполковник. – Только кофе и сахар.
- Тогда с сахаром, - печально вздохнул блондин Серафим.
Паскаль расхаживал по кабинету, разглядывая корешки папок за стеклянными дверцами шкафов, потом подошел к окну, выглянул, будто прикидывая, как отсюда сбежать.
Дверь кабинета открылась, в нее просунулась чья-то стриженая голова.
- Шеф…
- Скройся, - коротко приказал Зайцев, и голова скрылась, бросив ошарашенный взгляд на Серафима.
Стоящий у окна спиной к остальным Паскаль хмыкнул.
- Тебе кофе с сахаром или без? - раздраженно спросил подполковник.
И дернул же черт Сидоренко заглянуть к нему, когда тут этот… ангел. Теперь от вопросов не отмахаешься!
- Без.
Паскаль отошел от окна и сел на стул у стола Зайцева.
Поставив перед ним чашку, хозяин кабинета занял свое место, развернул монитор так, чтобы гостям было видно, и включил запись с видеокамеры.
Сначала ничего не происходило, затем из леса выскочил человек и понесся прочь, словно спугнутый заяц. Он поминутно оглядывался и дважды едва не упал из-за этого.
- Лицо считали? – спросил Паскаль.
- Да, сейчас пробивают по базе.
- Мне бы с ним поговорить.
Зайцев кивнул. Он тоже хотел бы, чтобы Паскаль с ним поговорил.
- А можно назад прокрутить?
- Насколько?
- Минут на пятнадцать.
- Хочешь на Берданцева посмотреть? Он в лес в другом месте зашел, там нет камер.
Паскаль качнул головой.
- Не на него.
Подполковник пощелкал клавиатурой. На мониторе снова появилась лесополоса, полузасыпанная свежим снегом. Тени тянулись из леса, перечеркивая ее зеброй.
- А это что? – вдруг спросил Серафим.
Он стоял за Паскалем и смотрел в монитор из-за его плеча.
Паскаль кинул на него внимательный взгляд.
- И что же?
- Вот здесь, - блондин ткнул пальцем в место между деревьями, - здесь темно. А должно быть светло.
- Где темно? – Зайцев наклонился к монитору, едва не уткнувшись в него носом.
- Да вот же, вы что, не видите?
Паскаль перевел взгляд на монитор и недобро прищурился.
- Я ничего не вижу, - пожал плечами подполковник. Отодвинулся, посмотрел на Паскаля. – А ты видишь?
Тот кивнул.
- И что ты видишь?
Паскаль проследил глазами, как из леса, не торопясь, выходит человек, спокойно идет к домам и скрывается во дворах. Спустя несколько минут другой испуганным зайцем понесся в сторону метро.
- Есенина помните? – спросил он. - «Черный человек Водит пальцем по мерзкой книге. И, гнусавя надо мной, Как над усопшим монах, Читает мне жизнь Какого-то прохвоста и забулдыги, Нагоняя на душу тоску и страх. Черный человек. Черный, черный…».
Конец первого сезона
Анонс второго сезона:
За столом сидела пожилая дама в шляпке с вуалью и аккуратном, хоть и не новом, пальто. Перчатки лежали перед ней на столе, рядом с ними, в чашке, дымился чай.
Выбравшись из машины, Серафим передернул плечами, как от озноба.
- Ты чего? – удивился Паскаль.
- Ненавижу старые районы! – едко сказал тот. – У меня от них депрессия.
- Поэтому так далеко свалил – аж в Новую Москву? – усмехнулся Паскаль, ожидая очередную отповедь.
- Куда денег хватало, туда и свалил, - неожиданно мирно ответил Серафим. – А теперь и сам рад, что там живу. Смотри, тут везде тьма по углам, шевелится, копошится, а там светло как днем даже в полночь! И кофейни везде, с пирожными!
- А говорят – это я сладкоежка, - засмеялся Паскаль и открыл заднюю дверцу: - Жди, Бармалей, потом погуляем с тобой. Жди.
Пес, навостривший уши, когда Паскаль выходил из машины, положил голову на лапы.
Захлопнув дверцу, Паскаль огляделся и уверенно пошел в сторону арки на противоположной стороне двора, а выйдя из нее, повернул в первый подъезд налево. Шел быстро, Серафим, который быстро ходить не любил, едва успевал за ним.
Они зашли в подъезд, поднялись на второй этаж по заплеванной, в окурках, лестнице. Тяжелый запах мусоропровода не отставал, вместе с ними пересчитывал ступени, нажимал звонок рядом с обтянутой дерматином дверью.
- Ну кто там еще? – раздался сердитый голос.
Дверь открылась, на пороге показался взлохмаченный мужик в майке и спортивных штанах.
- Вы кто? – спросил он.
- Мы насчет Дениса Берданцева, гражданин, можно войти? – практически в одно слово произнес Паскаль и, потеснив парня, вошел в квартиру.
- Из ментовки, что ли? – уточнил мужик и изумленно взглянул на Серафима: - И этот тоже?
- Стажер, - лаконично пояснил Паскаль, прошел в маленькую кухню и без приглашения сел на табурет. Достал блокнот и ручку: - Ваше имя?
- Скопцов Александр, - представился хозяин квартиры. – А ваше?
- Подполковник МВД Зайцев Алексей, - Паскаль строго посмотрел на него и неожиданно спросил: - О чем вы разговаривали по телефону второго числа? Берданцев же давно вам не звонил?
Белоснежный Серафим, который никак не сочетался ни с этой квартирой, ни с «ментами», ни даже со «стажером», и неловко топтался в коридоре, застыл, услышав имя подполковника.
- Да я тоже удивился, когда он позвонил, - Александр Скопцов присел на табуретку напротив и почесал в затылке. – Все знали, что он плотно на наркоте сидит, я уже и забывать начал, как он выглядит…
- Что он хотел от вас?
- Да ничего особенно… Мне кажется, он под кайфом был, нес какой-то бред!
- Вспомните, пожалуйста, что именно он говорил, это очень важно.
- Вы его повязали? – поинтересовался парень. – Небось, как курьера взяли? Сколько ему светит?
Паскаль неопределенно покрутил пальцами в воздухе и поторопил:
- Ну же!
- Да… я даже не знаю, как сказать… Он после смерти Аленки – это жена его была, чудной стал какой-то, а наркота, похоже, ему мозг совсем выела. Мне сказал, мол, вижу тьму по углам, и она сгущается, и скоро он совсем в ней пропадет. Ну это еще как-то можно понять, но потом его вообще понесло, я ничего не понял, только он все повторял «они хотят сделать из нее…» - он запнулся. – Слово какое-то чудное, типа ушлепка. Я не слышал ни разу…
- Какое слово? – Паскаль наклонился вперед и легко дунул в лицо собеседнику. – Александр, вспоминайте!
- У… ушебти! – хлопнул себя по лбу мужик.
- А как зовут подружку, о которой он говорил?
- Да я не знаю, - растерялся парень. – Я вообще не знаю, как он живет, с кем, где? Если подружка и была, она, наверняка, тоже наркоманка.
- Что ж, - Паскаль поднялся. – Спасибо за помощь, гражданин.
И пошел к двери, где затихший Серафим с тоской косился на старенькие обои и потертый линолеум.
- Товарищ подполковник, - вскинулся Александр, - он еще в конце разговора сказал, следят за ним, и если что, чтобы я не поминал лихом. Знал, наверно, что у вас под колпаком.
Паскаль кивнул, подтолкнул Серафима к выходу и вышел сам.
Они вернулись к машине. Открыв дверцу, Паскаль дождался, пока собака спрыгнет на землю, засунул руки в карманы и посмотрел на спутника:
- С нами пойдешь или в машине подождешь? Там сквер есть, на той стороне улицы, мы туда.
Серафим хотел было сказать, что останется здесь, но вдруг увидел ее. Она сидела на скамеечке напротив храма, и промозглый ветер шевелил полы одеяния.
- Гулять, - машинально сказал он.
Бармалей, услышав знакомое слово, замолотил лохматым хвостом прямо по белому пальто.
- Гулять так гулять, - согласился Паскаль.
Пес кружил вокруг, обнюхивая кусты и периодически задирая лапу. К удивлению Серафима, на крупную псину без поводка не обращал внимания обычно нервный контингент: мамочки с колясками и бабульки, мимо которых они проходили.
Густой чистый звук накрыл, когда они почти покинули двор. Серафим оглянулся на звонницу и заметил, как из храма вышел пожилой мужчина и медленно направился к калитке. Едва он миновал скамейку, застывшая на ней фигура в черном поднялась… и пошла следом.
***
Тело лежало под деревянным мостом, на берегу речки, протекающей в овраге. На мертвеце была расстегнутая синяя куртка, из-под которой виднелась когда-то белая рубашка. Серые брюки задрались, обнажая волосатые ноги, черные носки, один из которых сполз. Темно-синий, в треугольниках, галстук находился немного выше, чем полагалось. Именно он и был орудием убийства. Детальку от конструктора уже утащили криминалисты.
Зайцев спустился по пологому берегу, недовольно покосился на стоящих сверху зевак, указал на них сержанту, мол, убери. Наклоняясь, чтобы не удариться о свод моста, подошел к телу. Присел на корточки, разглядывая галстук, из-под которого ползли синюшные пятна, сам себе кивнул. Нет, не будет на нем «пальчиков». И хотя берег мокрый, и криминалисты, наверняка, нашли следы обуви, не даст это никаких зацепок, а дело надо закрывать, пока журналисты не проведали, что в городе появился серийник. Уже и начальство звонило. Крайне недовольное.
Он поднялся, достал телефон, набрал номер.
«Коготок увяз, всей птичке пропасть!» - говорил отец, когда приходил домой слегка навеселе после очередного раскрытия сложного дела. А теперь увяз сам Зайцев. Крепко увяз, раз звонит этому странному типу.
- Что-то нарыл, товарищ подполковник? – послышалось в трубке. Ни тебе здрасти, ни до свидания!
- Я по другому вопросу, - взял быка за рога Зайцев. - Помощь твоя нужна. Точнее, не твоя, а твоего ангела из психушки.
- Неужели? – короткий вопрос был настолько переполнен сарказмом, что подполковнику показалось, будто трубка сочится им, как ядом.
- Не верь ушам своим, Паша, - грубо сказал он. – Поможешь или нет?
- Куда приезжать?
- В семьдесят вторую, через три часа.
- Не будем ждать ночи? – вопрос прозвучал интимно.
Паскаль умел бесить и делал это с удовольствием.
В сердцах Зайцев прервал связь, но тут же снова поднес телефон к уху, потому что звонили из Управления.
- Товарищ подполковник, есть записи с домовых камер. На них видно, как в день убийства Берданцева какой-то парень выскочил из леса и убежал в сторону метро. Личность устанавливаем.
- Хорошо, - ответил Зайцев и отключился.
Он подъехал к больнице следом за труповозкой. И уже издалека увидел черный Порше, притулившийся между каким-то китайским чудом и старенькой Шеви-Нивой. Дверца Порше распахнулась раньше, чем подполковник зарулил на свободное место чуть дальше. Труповозка скрылась за больничными воротами.
С Паскалем и его спутником встретились на тротуаре у кабинки охраны. Зайцев снова продемонстрировал «корочку», после чего они зашагали по территории больницы к зданию морга.
Подполковник зашел первым, пропал минут на десять, затем вышел и поманил спутников за собой. Уверенным шагом провел их на второй этаж, в конец коридора, за белые двери в просторный анатомический зал.
Их встретил невысокий лысый мужчина в круглых, как у Гарри Поттера, очках. На Паскаля он даже не посмотрел, а вот на Серафима уставился, как на пришествие Господне.
- Ты, Василь Филипыч, отведи к клиенту, а потом сходи, чайку попей, да проследи, чтобы нас не беспокоили, лады? – ласково сказал ему Зайцев.
От его тона мужчина как-то странно сглотнул, кивнул и, более ни на кого не глядя, повел их в конец зала, где на каталке лежал еще одетый труп.
- Ты им потом займешься и мне все расскажешь, - придерживая патанатома за плечи, Зайцев вывел его из мертвецкой, закрыл за собой дверь и, вернувшись к каталке, взглянул на Серафима: - Ну?
Тот стянул алый берет, убрал в карман.
- Подожди, - сказал Паскаль и склонился над трупом, будто прислушивался.
- Что? – спросил Зайцев, напряженно следя за ним.
- Он пахнет чужим безумием, - пояснил Паскаль, отходя, чтобы дать место Серафиму.
Зайцев крякнул. И как прикажешь это понимать? Нет бы объяснить по-человечески! Потом он вдруг вспомнил залитого кровью Паскаля, который закрывал его, Зайцева, собой. И как бросалась на него, волна за волной, толпа отбитых на всю голову сектантов, но не могла пересечь невидимую черту… Объяснить по-человечески? Это не про Паскаля!
Серафим, уже успевший троекратно обойти тело, стоял в изножье, растирая свои музыкальные пальцы. Потом положил ладони на щиколотки мертвеца, поморщился, стянул вниз попавший под руку носок.
- Как зовут усопшего? – спросил он, не глядя на подполковника.
- По документам Олег Семенович Новгородцев.
- Его все звали Аликом, - подал голос Паскаль и снова замолчал, ничего не объясняя.
- А-а-алик… - задумчиво протянул Серафим, и от низкого тембра голоса, так не сочетающегося с субтильной внешностью, у Зайцева по спине побежали мурашки.
Синий пламень уже вихрился у груди мертвеца, выбрасывал протуберанцы к его лицу, касался носа…
- Просыпайся, Алик! – рявкнул Серафим, да так, что рука подполковника машинально метнулась к кобуре.
Мертвец со стоном открыл глаза. Его руки, похожие на двух больших белых пауков, судорожно забегали по груди, пока не нашли шею, и на ней затихли, укрыв красно-синюшние пятна.
- Где… я…? – прозвучал сдавленный голос. – Что… со… мной?
- Посмотри на меня, - призвал его Серафим, заставляя сконцентрировать на себе остекленевший взгляд. И, не поворачивая головы, добавил: - Задавайте свои вопросы, Алексей.
- Ты видел того, кто тебя убил?
- Нет… слышал шаги… сзади…
- Не так спрашиваешь, - Паскаль коснулся плеча Зайцева. – Дай я. Алик, ты видел себя, когда умер?
- Да…
- Кто был рядом?
- Мужчина…
- Во что он был одет?
- Спортивный костюм… синий… теплый жилет… кроссовки для бега…
- Сколько ему лет?
- Не старый… высокий…
- Ты видел его лицо?
- Нет… капюшон… закрыл… сверху… не видно…
- Сверху? – удивился Зайцев.
Голова трупа резко повернулась, взгляд вперился в подполковника. Мертвец оскалил зубы, но еще до того, как рванул к подполковнику, Паскаль прыгнул вперед и дунул в лицо умершего. Тело обмякло, и этого мгновения хватило Серафиму, чтобы обойти каталку, сжать ладонями голову трупа, а затем резко отпустить.
- В парке камеры есть? – спросил Паскаль, наблюдая, как Серафим тщательно моет руки, намыливает и снова смывает. В его движениях была какая-то завораживающая грация, будто он не руки мыл, а проводил ритуал.
- На входе есть, - кивнул Зайцев. – Проверим всех бегунов, раз кроссовки… Кстати, насчет камер – есть видео некоего убегающего из леса гражданина. Интересует?
- Это твоя благодарность? – усмехнулся Паскаль. – Серафима тоже приглашаешь?
Подполковник с сомнением посмотрел на блондина, вытирающего руки бумажными полотенцами. Тот с вызовом вскинул голову, как арабский скакун, собирающийся сбросить седока.
- Приглашаю, - дрогнул ноздрями Зайцев. – Слушай, а почему белый? Такой непрактичный цвет!
- Зато красивый, - серьезно ответил Серафим. – У Алика на работе подарок для дочки лежит – ждет ее Дня рождения. Мишка Тедди. Он переживает, что про него все забудут, и она его не получит. Вы распорядитесь?
- Распоряжусь, - кивнул подполковник, ощущая себя ни много, ни мало, душеприказчиком мертвеца. – Поехали в Управление.
***
В кабинете пахло кофе. Зайцев его пил редко, но держал хороший – для дорогих гостей. Эти гости не были дорогими, наоборот, если б не дело, сто лет бы их не видел! Но сейчас он открыл банку, насыпал порошок в две чашки, подумал, и насыпал в третью.
- Мне с молоком, пожалуйста, - попросил Серафим.
- Нету молока, - пожал плечами подполковник. – Только кофе и сахар.
- Тогда с сахаром, - печально вздохнул блондин Серафим.
Паскаль расхаживал по кабинету, разглядывая корешки папок за стеклянными дверцами шкафов, потом подошел к окну, выглянул, будто прикидывая, как отсюда сбежать.
Дверь кабинета открылась, в нее просунулась чья-то стриженая голова.
- Шеф…
- Скройся, - коротко приказал Зайцев, и голова скрылась, бросив ошарашенный взгляд на Серафима.
Стоящий у окна спиной к остальным Паскаль хмыкнул.
- Тебе кофе с сахаром или без? - раздраженно спросил подполковник.
И дернул же черт Сидоренко заглянуть к нему, когда тут этот… ангел. Теперь от вопросов не отмахаешься!
- Без.
Паскаль отошел от окна и сел на стул у стола Зайцева.
Поставив перед ним чашку, хозяин кабинета занял свое место, развернул монитор так, чтобы гостям было видно, и включил запись с видеокамеры.
Сначала ничего не происходило, затем из леса выскочил человек и понесся прочь, словно спугнутый заяц. Он поминутно оглядывался и дважды едва не упал из-за этого.
- Лицо считали? – спросил Паскаль.
- Да, сейчас пробивают по базе.
- Мне бы с ним поговорить.
Зайцев кивнул. Он тоже хотел бы, чтобы Паскаль с ним поговорил.
- А можно назад прокрутить?
- Насколько?
- Минут на пятнадцать.
- Хочешь на Берданцева посмотреть? Он в лес в другом месте зашел, там нет камер.
Паскаль качнул головой.
- Не на него.
Подполковник пощелкал клавиатурой. На мониторе снова появилась лесополоса, полузасыпанная свежим снегом. Тени тянулись из леса, перечеркивая ее зеброй.
- А это что? – вдруг спросил Серафим.
Он стоял за Паскалем и смотрел в монитор из-за его плеча.
Паскаль кинул на него внимательный взгляд.
- И что же?
- Вот здесь, - блондин ткнул пальцем в место между деревьями, - здесь темно. А должно быть светло.
- Где темно? – Зайцев наклонился к монитору, едва не уткнувшись в него носом.
- Да вот же, вы что, не видите?
Паскаль перевел взгляд на монитор и недобро прищурился.
- Я ничего не вижу, - пожал плечами подполковник. Отодвинулся, посмотрел на Паскаля. – А ты видишь?
Тот кивнул.
- И что ты видишь?
Паскаль проследил глазами, как из леса, не торопясь, выходит человек, спокойно идет к домам и скрывается во дворах. Спустя несколько минут другой испуганным зайцем понесся в сторону метро.
- Есенина помните? – спросил он. - «Черный человек Водит пальцем по мерзкой книге. И, гнусавя надо мной, Как над усопшим монах, Читает мне жизнь Какого-то прохвоста и забулдыги, Нагоняя на душу тоску и страх. Черный человек. Черный, черный…».
Конец первого сезона
Анонс второго сезона:
За столом сидела пожилая дама в шляпке с вуалью и аккуратном, хоть и не новом, пальто. Перчатки лежали перед ней на столе, рядом с ними, в чашке, дымился чай.
