Ими так пользоваться неудобно." - и Симон прекратил. «Алиса» обернувшись уже заправлена, одевая перчатки и накидывая капюшон, поверх наматывает белый шарф из тонкого белого прозрачного материала говорит: "А я вчера так устала, что забыла задвинуть засов на люке".
Симон: "Там шпингалет не предусмотрен, люк электронный." «Всё равно надо уходить, я знаю одно место… "
Когда выбрались из ДЗОТа, то Симон закрыл люк. Они пошли хрустя снегом по ущелью между отвесных вздымающихся скал. «Алиса» периодически задерживалась, оглядывала окрестности вокруг при помощи бинокля, Симон шел впереди, держа кирку (ледоруб) наперевес.
Им навстречу из-за большого утёса вышли два «робота-саранчи» и взяли их на прицел. «Алиса» и Симон замерли. Симон не задумываясь размахнулся, раскрутив над головой за длинную рукоять, и бросил кирку, но не в них, а на вершину утёса,
стоявшего рядом. Сначала ничего не произошло, только небольшой комок снега упал перед ними. Один даже задрал "морду" вверх посмотреть, а потом как начали сыпаться, с грохотом и шелестом, булыжники в огромном сугробе рыхлого снега.
Симон дёрнулся, пользуясь возможностью бежать обратно (от), но «Алиса», схватив его за руку, потащила прижимаясь к другой стороне, прикрываясь под козырьком от падающих сверху булыжников сквозь снежную пелену вздымающуюся перед ними.
«Алиса» с Симоном бежали и вдруг оказались на знакомом месте, бездна уходила в морозную глубину. Они остановились и изо рта выходил пар когда дышали или разговаривали. У «Алисы» навернулись слёзы. Симон «Алисе» говорит обнимая и прижимая: "Будем прыгать, если такая судьба, то умереть лучше свободными, а не подчиняться этим бездушным. Они нас после пыток казнят в любом случае. Так смерть встретит нас мгновенно!" - и «Алиса» разрыдалась, а когда немного наклонившись посмотрела через край обрыва, а потом на часы то резко, вдруг успокоилась. Тут она неожиданно для целившихся в них из оружия
«роботов-саранчи», толкнул Симона с обрыва и сама устремились за ним. Упали они быстро, на рыхлый снег, покрывающий выступ, с которого «Алиса» падала ранее. И когда «роботы-саранча» подошли и как-то нехотя, но всё же посмотрели вниз, высунув "морды" за край. Сугроб на выступе треснул и Симон с «Алисой», барахтаясь и глядя друг на друг, полетели в комках снега вниз. Тут неожиданно их подхватывает приблизившаяся тень, они плавно оказались на чем-то твёрдом.
«Алиса» его узнала, это был катер с корабля «Лямбда» в котором они очутились. Рядом с ней сидел отец и он тут же заговорил с опешившей дочерью: "Светочек, ты как всегда словно снег на голову." - и стряхивает снег, упавший вместе с ними.
«Алиса»: "Папа?! … " - а он тем временем продолжает: "Как ты мне написала… (и тут «Алиса» берёт коммуникатор и щёлкает им место откуда летели, позади катера)
...туда и прибыл. Хотел вмешаться, но подумал что ты уже взрослая. Сама решение принять должна." - и далее вполголоса с нескрываемой улыбкой: "Это твой друг
новый*, тот что на Земле уже *старый?" «Алиса» протягивает бинокль с кнопочкой, похожий на пачку сигарет «Космос» и говорит: "Пап, забери… Я у тебя его из сейфе украла. Мне стыдно, но он мне здорово помог!" Отец её перебивая: "«Алиса», я тебя не пойму. У меня не было этой штуки, впервые вижу. Но, за подарок спасибо!"
«Алиса» в недоумении рукой продолжает держать протянутый бинокль, а второй одевает круглые зеркальные очки.
«Алиса» спрашивает у отца: "Можно с твоего позвонить? Я свой… Он мне должен!"
и незаметно показывает на рядом сидящего Симона.
Корабль «Тильда»: уже качественный голос с поднятой трубкой, «Умник»: "Тут у нас готовился так же бунт."
И показывается как строем в колонну по двое, около 18-22 шт., по коридорам двигаются, неспешным шагом в ногу, роботы: грузчики (в чёрных комбинезонах), повара (в синих штанах и кремовых куртках с большими пуговицами, в белых поварских колпаках на голове), горничные (в передниках, напоминающие школьниц 80-х), стоматологи (в зелёных одеждах с короткими рукавами и в колпаках), проститутки ("постельные роботы", "толстые-тонкие", в чёрных сетчатых чулках и жилетках и в шестиугольных кожаных фуражках; либо в красных кружевные чулках и белых топах, разукрашенные бантиками, с длинными рукавами, блондинки), сантехники-уборщики. Их завели в узкий, белый внутри, освещённый ярко фургон (можно взять именно фургон полуприцепа; двери такие же соответственно) и когда двери люди в военной форме; каски бронежилеты в руках коротенькие антенны, типа телевизионных направленных на строй начали закрывать, они разом все повернулась к входу и глядели не моргающими злыми взглядами с выражением лиц, типа: «Ну, мы ещё вернемся...» Последнии привели кого-то с голым торсом, с руками за спиной, замотанными скотчем (желтым и зелёным), в розовых шортах ниже колена, на резинках внизу, с чёрными вертикальными полосами. После того как данного персонажа завели в закрывающиеся ворота, он обернулся. Это оказался
«Руководятел» полёта, уже без очков. И он начал вроде бы говорить, эмоционально обращаясь к военным, а звука нет. То есть рот открывается, а…
«Алиса» продолжает звонить с катера: "Просьба: гос. тайна, серьёзная информация. Никого не подпускайте к моему полётному модулю и проследите за движением возле него.» В ответ: «Хорошо…" С нескрываемой улыбкой: "Спасибо, до встречи… Я прощаю тебя, «Умник»!"
Встреча экипажа на земле. На площадке перед небольшим количеством до 300 чел. молодёжи на помосте выступают Г.Куценко и Д. Нагиев. Поют (заканчивают) залихватскую песню типа группы «Дискотека Авария - Труба зовёт». В небе появляется огромная пчела - это Симон верхом на воздух-байке подлетает. Перед подлётом и посадкой, лапы превращаются раздвигаясь на площадь размаха крыльев, которыми поблёскивая в быстром движении, перемещается конструкция; раздвигаются до трубчатого восьмиугольника. На асфальте высвечивается яркий крест нарисованный лучом, и место посадки - круг. И чтоб никого из прохожих не задеть, приземляется. Когда крылья сложились, то с воздух-байка слез Симон. К нему не спеша и улыбаясь подошла «Алиса».
«На самом деле меня зовут Света, Светлана Зябликова. А в школе меня называли
«Алиса». Вроде похожа на какую-то певицу из 1990-х: не то Журавлёва, не то Гагарина… Но их имена вряд ли были «Алиса». Во! Знаю одну! Помню что её звали
«Мымра». И после этих слов «Алиса» опешила: не сказала ли что лишнего?
Симон: "Там шпингалет не предусмотрен, люк электронный." «Всё равно надо уходить, я знаю одно место… "
Когда выбрались из ДЗОТа, то Симон закрыл люк. Они пошли хрустя снегом по ущелью между отвесных вздымающихся скал. «Алиса» периодически задерживалась, оглядывала окрестности вокруг при помощи бинокля, Симон шел впереди, держа кирку (ледоруб) наперевес.
Им навстречу из-за большого утёса вышли два «робота-саранчи» и взяли их на прицел. «Алиса» и Симон замерли. Симон не задумываясь размахнулся, раскрутив над головой за длинную рукоять, и бросил кирку, но не в них, а на вершину утёса,
стоявшего рядом. Сначала ничего не произошло, только небольшой комок снега упал перед ними. Один даже задрал "морду" вверх посмотреть, а потом как начали сыпаться, с грохотом и шелестом, булыжники в огромном сугробе рыхлого снега.
Симон дёрнулся, пользуясь возможностью бежать обратно (от), но «Алиса», схватив его за руку, потащила прижимаясь к другой стороне, прикрываясь под козырьком от падающих сверху булыжников сквозь снежную пелену вздымающуюся перед ними.
Глава №27 Прыжок в пропасть-2
«Алиса» с Симоном бежали и вдруг оказались на знакомом месте, бездна уходила в морозную глубину. Они остановились и изо рта выходил пар когда дышали или разговаривали. У «Алисы» навернулись слёзы. Симон «Алисе» говорит обнимая и прижимая: "Будем прыгать, если такая судьба, то умереть лучше свободными, а не подчиняться этим бездушным. Они нас после пыток казнят в любом случае. Так смерть встретит нас мгновенно!" - и «Алиса» разрыдалась, а когда немного наклонившись посмотрела через край обрыва, а потом на часы то резко, вдруг успокоилась. Тут она неожиданно для целившихся в них из оружия
«роботов-саранчи», толкнул Симона с обрыва и сама устремились за ним. Упали они быстро, на рыхлый снег, покрывающий выступ, с которого «Алиса» падала ранее. И когда «роботы-саранча» подошли и как-то нехотя, но всё же посмотрели вниз, высунув "морды" за край. Сугроб на выступе треснул и Симон с «Алисой», барахтаясь и глядя друг на друг, полетели в комках снега вниз. Тут неожиданно их подхватывает приблизившаяся тень, они плавно оказались на чем-то твёрдом.
«Алиса» его узнала, это был катер с корабля «Лямбда» в котором они очутились. Рядом с ней сидел отец и он тут же заговорил с опешившей дочерью: "Светочек, ты как всегда словно снег на голову." - и стряхивает снег, упавший вместе с ними.
«Алиса»: "Папа?! … " - а он тем временем продолжает: "Как ты мне написала… (и тут «Алиса» берёт коммуникатор и щёлкает им место откуда летели, позади катера)
...туда и прибыл. Хотел вмешаться, но подумал что ты уже взрослая. Сама решение принять должна." - и далее вполголоса с нескрываемой улыбкой: "Это твой друг
новый*, тот что на Земле уже *старый?" «Алиса» протягивает бинокль с кнопочкой, похожий на пачку сигарет «Космос» и говорит: "Пап, забери… Я у тебя его из сейфе украла. Мне стыдно, но он мне здорово помог!" Отец её перебивая: "«Алиса», я тебя не пойму. У меня не было этой штуки, впервые вижу. Но, за подарок спасибо!"
«Алиса» в недоумении рукой продолжает держать протянутый бинокль, а второй одевает круглые зеркальные очки.
«Алиса» спрашивает у отца: "Можно с твоего позвонить? Я свой… Он мне должен!"
и незаметно показывает на рядом сидящего Симона.
Корабль «Тильда»: уже качественный голос с поднятой трубкой, «Умник»: "Тут у нас готовился так же бунт."
И показывается как строем в колонну по двое, около 18-22 шт., по коридорам двигаются, неспешным шагом в ногу, роботы: грузчики (в чёрных комбинезонах), повара (в синих штанах и кремовых куртках с большими пуговицами, в белых поварских колпаках на голове), горничные (в передниках, напоминающие школьниц 80-х), стоматологи (в зелёных одеждах с короткими рукавами и в колпаках), проститутки ("постельные роботы", "толстые-тонкие", в чёрных сетчатых чулках и жилетках и в шестиугольных кожаных фуражках; либо в красных кружевные чулках и белых топах, разукрашенные бантиками, с длинными рукавами, блондинки), сантехники-уборщики. Их завели в узкий, белый внутри, освещённый ярко фургон (можно взять именно фургон полуприцепа; двери такие же соответственно) и когда двери люди в военной форме; каски бронежилеты в руках коротенькие антенны, типа телевизионных направленных на строй начали закрывать, они разом все повернулась к входу и глядели не моргающими злыми взглядами с выражением лиц, типа: «Ну, мы ещё вернемся...» Последнии привели кого-то с голым торсом, с руками за спиной, замотанными скотчем (желтым и зелёным), в розовых шортах ниже колена, на резинках внизу, с чёрными вертикальными полосами. После того как данного персонажа завели в закрывающиеся ворота, он обернулся. Это оказался
«Руководятел» полёта, уже без очков. И он начал вроде бы говорить, эмоционально обращаясь к военным, а звука нет. То есть рот открывается, а…
«Алиса» продолжает звонить с катера: "Просьба: гос. тайна, серьёзная информация. Никого не подпускайте к моему полётному модулю и проследите за движением возле него.» В ответ: «Хорошо…" С нескрываемой улыбкой: "Спасибо, до встречи… Я прощаю тебя, «Умник»!"
Встреча экипажа на земле. На площадке перед небольшим количеством до 300 чел. молодёжи на помосте выступают Г.Куценко и Д. Нагиев. Поют (заканчивают) залихватскую песню типа группы «Дискотека Авария - Труба зовёт». В небе появляется огромная пчела - это Симон верхом на воздух-байке подлетает. Перед подлётом и посадкой, лапы превращаются раздвигаясь на площадь размаха крыльев, которыми поблёскивая в быстром движении, перемещается конструкция; раздвигаются до трубчатого восьмиугольника. На асфальте высвечивается яркий крест нарисованный лучом, и место посадки - круг. И чтоб никого из прохожих не задеть, приземляется. Когда крылья сложились, то с воздух-байка слез Симон. К нему не спеша и улыбаясь подошла «Алиса».
«На самом деле меня зовут Света, Светлана Зябликова. А в школе меня называли
«Алиса». Вроде похожа на какую-то певицу из 1990-х: не то Журавлёва, не то Гагарина… Но их имена вряд ли были «Алиса». Во! Знаю одну! Помню что её звали
«Мымра». И после этих слов «Алиса» опешила: не сказала ли что лишнего?
