Глава 1. Возвращение
Старый чёрный Nissan X-Trail катился по узким улочкам городка. Утро ещё держалось за ночь — солнце не успело подняться настолько, чтобы раскалить асфальт и обжечь кирпичные стены, иссушить до соломенной желтизны придорожную траву. В воздухе стояла легкая прохлада, в которой уже чувствовалось дыхание грядущего зноя.
Машина свернула за угол и упёрлась в тупик: полукруглые бетонные шары не давали проехать дальше, на плиточную дорожку к площади. Слева, за клумбами, виднелись скамейки вокруг небольшого фонтана
Гоша выбрался из машины, лениво потянулся, ощущая, как похрустывают затёкшие позвонки после долгой дороги. Линзы очков на солнечном свете потемнели, превращаясь в солнцезащитные.
Закурил.
Он постоял, прислонившись бедром к ещё тёплому боку внедорожника, вдыхая смесь запахов кофе и свежей выпечки. Хороший день. Первый хороший день за многие месяцы, прожитые в темноте и пустоте. Наверное, так чувствует себя офисный планктон в первый день отпуска — перед тем, как снова погрузиться в серую вязь бытия.
Взгляд Гоши скользнул к кофейне “Зерна”, где его уже ждали. Заставлять ждать нехорошо, но хотелось ещё немного потянуть момент тишины. Терраса была почти пуста: туристы спали, а местные только собирались на работу.
В дальнем углу террасы, утопая в цветочных горшках, сидела невысокая пышечка с ярко-розовыми щечками. Каштановые волосы были заплетены в две озорные косички. Гоша невольно улыбнулся. Лера.
Увидев его, она вскочила и бодро зашагала навстречу.
— Ну и тощий же ты засранец! — воскликнула Лера, обнимая Гошу за талию.
Он крепко прижал её к себе, уткнувшись носом в макушку и вдохнув сладковатый аромат шампуня.
— Ты выглядишь потрясающе. Доброе утро, — пробормотал он, всё ещё улыбаясь.
— Пойдём, выпьем кофе. Мне скоро открывать магазин.
Они уселись за столик, и почти сразу подошла официантка — невысокая, сонная и Гоша тут же практически кожей почувствовал на себе заинтересованный взгляд.
— Вам подсказать с заказом? – Недовольным голосом спросила она, будто пришли к ней домой.
— Нам два капучино на миндальном, — бодро сказала Лера, а затем, повернувшись к Гоше, добавила: — Проголодался?
— Не, нажрался сосисок на заправке. Не против, если закурю?
— Пожалуйста, травись.
— Тогда мне пепельницу, пожалуйста, — сказал Гоша официантке. — И может, хочешь десерт? Я угощаю.
— Угощает он… Тогда мне чизкейк, — Лера лучезарно улыбнулась, не сводя с него взгляда.
Официантка кивнула и ушла в зал.
— Ну как ты добрался?
— Долго и чертовски устал.
— Сколько ехал?
— Выехал в полночь. Часов восемь, не спеша. Мечтаю принять душ — джинсы к заднице прилипли.
— Не поверишь, я тоже хочу принять душ.
Официантка вернулась, поставила на стол приборы и пепельницу из стекла — ту самую, с трещиной сбоку, как будто кто-то уже пытался избавиться от вредных привычек.
Гоша снова закурил. Затянулся — и только тогда откинулся на спинку стула. Смотрел на Леру, как в первый раз. Хотя помнил каждую черту. Подругу детства, с которой не виделся столько лет.
— Далеко твой магазин? Много народу? — спросил он
— Да знаешь, сезон сейчас. Туристов как саранчи. А зимой — тишь да гладь. Местным-то зачем путеводители и магнитики?
— Уехала бы в столицу, — Гоша стряхнул пепел и посмотрел в сторону фонтана. — Что тут ловить?
Зелено, красиво. Скамейки — в тени деревьев, вода в фонтане — будто живая, и воздух непривычно свежий и влажный. С примесью пыльцы и чего-то еще. Странное ощущение тишины и покоя как отголоски прошлого просачивалось сквозь щели реальности, капля за каплей.
Официантка вернулась с подносом. Маленькие чашки с кофе, десерт для Леры — чизкейк с полуживой клубникой сверху.
Она метнула в Гошу взгляд — любопытный. Но спрашивать не стала.
— Сам-то вернулся, — протянула Лера, когда они снова остались вдвоём.
— На отдых. Не жить.
И это было правдой. Жить здесь не хотелось точно: слишком тихо, сонно и лениво. По крайней мере так казалось именно сейчас, ранним утром. От мысли остаться в одном месте навсегда передернуло.
— Добра наживать? Знаешь, здесь хорошо. Тихо, спокойно. Иногда делать нечего, но мне норм. Суета — зло. — девушка принялась за десерт, как будто и вправду верила в то, что говорит. — Может, как родителей не станет, уеду. Пока — тут. Мне немного надо для счастья.
Гоша хмыкнул. Горячий кофе обжёг губы, но он не поморщился. Взгляд зацепился за фигуру напротив – старик в грязных пыльных лохмотьях мыл руки в фонтане. Прямо в фонтане. Даже не удивительно.
Гоша прищурился, пытаясь уловить, что за существо выбралось на солнечный свет и, не страшась, так вольно разгуливает по городу. Но думать не хотелось: может, он всегда здесь и только и делает, что моет руки в фонтане да голубей кормит. Много таких призраков-воспоминаний, людей, что не нашли свой покой, блуждают даже среди живых.
— Ты потом в Ясенево? — Лера отвлекла от раздумий.
— Ага. Через час меня там будет ждать смотритель. Ключи отдаст, покажет, что да как.
— Смотритееель, — протянула Лера, вытягивая лицо. — Какие мы богатые, аж со смотрителем!
Гоша усмехнулся.
— Я ж рассказывал. Мы решили построить дом за городом, чтобы подальше от посторонних глаз. Отдых в тиши, шашлыки, покой, умиротворение. Слияние с природой и открытие чакры.
— Не понимаю я вас, городских. Такси туда не закажешь. Автобус — три версты.
— У меня машина.
— А если сломается?
— Не сломается.
Стоило добавить, что не сломается если только не вмешается какая-нибудь липкая мерзкая гадость, коих в лесах тысячи. Но в таком случае и такси бы не спасло. Гоша благоразумно промолчал.
Лера закатила глаза, втянула щёки.
Он снова пожал плечами. Какие вопросы — такие ответы.
— А отец твой не приедет?
— Вряд ли. Он только дом построил — и всё. Аня будет сегодня к вечеру с югов своих. Захотела в деревню.
Он потушил сигарету, оставив тонкий след на дне пепельницы, и поднял взгляд на фонтан. Старика уже не было. Ни пыли, ни лохмотьев, ни даже следов на плитке. Как будто и не стоял там никто.
— Лер, — сказал он, — а в городе всегда так спокойно?
Она прищурилась:
— В смысле?
— Не знаю. Просто показалось как-то слишком сонно и тихо.
Лера фыркнула и доела последний кусочек чизкейка.
— Это тебе после столицы кажется. Здесь всегда так.
Он кивнул, но осадок остался.
– Ты лучше скажи, куда тут вечером сходить. Пятница же. Как у вас молодёжь отрывается?
– О-о-о, – Лера откинулась на спинку стула, допив кофе. – Зависит от желаний. Можем на набережную. Можем по центру погулять. Можем кальян, можем кофе. У нас, между прочим, цивилизация. А не только магазин, собес и клуб «Пенсионерский вальс».
– А центр — это вот здесь?
– Ну да. Мы называем "Старый город". Есть даже ресторан такой — "Старый город", но туда лучше голодным не ходить. Только соус по тарелке размазывают.
– Такое мне не надо. Мне мясо надо.
– Тогда тебе в «Старик Хинкалыч». Там долма, хинкалы, хачапури… Сыр свойский, с фермы. Настоящий. Без пальмы и крахмала. Хозяева свою ферму держат.
Гоша почувствовал, как желудок недовольно буркнул. Сосиска была давно и неправда. Отпуск — отличное время, чтобы немного заплыть. Жир — это тоже броня. Он помнил, как неделями шлялся по лесам и болотам, когда из еды только грибы да заветренный хлеб. Для охоты нужна энергия.
— Пойдём потом куда-нибудь? — спросил он просто, но с лёгкой тенью ожидания
Лера кивнула и улыбнулась, но в её взгляде мелькнула ирония:
— Только не в "Старый город", ладно? Я не готова к суфле из воздуха и пустым обещаниям.
– Накормлю тебя чем-нибудь пожирнее, да с белковым составом, - ухмыльнулся он, но на полуслове осёкся. Оговорка по Фрейду?
Она поймала его взгляд и прищурилась. Слышала, поняла, не забыла.
– Ты это давай при себе. в кулек заверни и в кармашек. – Она вытерла губы салфеткой и поднялась. – Пойдем, мне открываться пора
– Эй, погоди, ты обиделась? Я не хотел, вырвалось само!
— Ой, да брось. — Она засмеялась, замахала руками. — Что на тебя обижаться-то? Язык без костей.
– Ну кто бы говорил. – Гоша поднялся. – Я сейчас, оплачу только.
— Давай-давай. Я-то платить и не собиралась. — Лера сунула в руку сумочку, закинула на плечо. — Я снаружи постою, на солнце погреюсь. Пока оно ещё есть.
Он кивнул и направился внутрь. Здесь стояло крепкое амбре из кофе и благовоний. Сандал бил в нос — терпкий, горький, с привкусом пыли. Неприятные ассоциации с причинами окуривания помещений с помощью сандала испортили настроение, но Гоша торопливо отогнал эту мысль и подошёл к стойке.
Бармен – седой старец в коричневом фартуке и лысеющей головой натянуто улыбнулся. Официантка была тут же, сидела скрестив ноги и ковырялась в телефоне.
— Здравствуйте, мне на оплату, — Гоша поковырялся в карманах, чтобы достать банковскую карточку.
— Да-да, — протянул старик, копаясь в кассе. — Два капучино на миндальном и чизкейк.
— Ага.
— Прошу, оплачивайте. — Бармен протянул терминал. — А вы к нам проездом? Или в гости? Не припомню вашего лица.
Гоша поднял глаза. Старик смотрел словно сквозь него. Не просто любопытство.
— Проездом, — он решил не говорить, надолго ли задержится.
— В гости или так? — по-прежнему вежливо, глядя прямо в глаза продолжил старик.
— Или так.
Старик цокнул языком, не снимая маску приветливости.
— Добро пожаловать! — Наконец, сказал он, когда счёт был оплачен.
— Спасибо, — повторяя натянутую интонацию, произнёс Гоша.
Странные воспоминания больно кольнули в груди, смешавшись с полумраком помещения, вежливой улыбкой и запахом кофе.
Лера стояла на улице. Розовое платье в цветочек играло на солнышке. Она распустила косы и расчёсывала свои длинные каштановые волосы.
Гоша на секунду замер. Поймал себя на том, что улыбается. Не ей — себе.
Ну конечно. Вот уж кому точно не нужно прихорашиваться ради него.
— Твоя? — Лера кивнула на чёрный внедорожник.
— Ну да, — он кивнул, снова доставая сигарету.
— Такая миленькая машинка, тебе подходит.
Он усмехнулся.
— Тебя подвести?
— Ой, нет. Мне тут за углом. Да и по брусчатке в Старом городе не проедешь — ни тебе, ни машине не понравится.
— Спасибо, что встретила. Был рад увидеться с тобой снова, — Гоша подошёл ближе.
— Ты такой сладкий, спасибо, что пригласил! — Лера сделала шаг навстречу и снова крепко обняла. — Буду рада встретиться ещё, родной.
Гоша ответил на объятие, но осторожно. Чуть задержался в моменте, снова зарываясь лицом в ее макушку, которая пахла солнцем (если бы оно имело запах, конечно) и чем-то детским — малиной? шампунем? — он не стал уточнять.
Девушка оторвалась от него и пошла в глубину парка, прямо к злополучному фонтану. Гоша наблюдал за ней, пока ее пышная фигурка не скрылась за углом, а затем подошёл к машине и только собрался открыть дверь, как заметил на крыше свой картонный стаканчик, доверху набитый смятыми чеками с платной дороги. Он огляделся в поисках мусорки… и столкнулся взглядом с толстым рыжим котом, сидевшем на заборе.
— Сидишь? — Гоша прищурился.
Кот медленно моргнул и, как будто обидевшись на банальность вопроса, отвернулся.
— Ну вот и сиди, — пробурчал Гоша и запихнулся вместе со стаканом в салон.
Он устроился за рулём, завёл двигатель. Кот снова смотрел прямо на него и не двигался. Наблюдал спокойно, настойчиво, даже не скрывая хитрого любопытства.
Чей ты, усатый? Хозяина кофейни, что ли? Или ты тут сам по себе?
Гоша тяжело выдохнул. Нервы. Перегруз. Просто рыжий кот. Просто забор. Просто кофе был слишком крепкий. И воздух какой-то — густой, с привкусом сандала от злых духов.
Он наклонился к приборной панели, глянул в сторону забора ещё раз. Ничего особенного. Просто животное.
Он показал коту средний палец.
Кот не моргнул.
Гоша хмыкнул, откинулся на сиденье, врубил заднюю передачу и двинулся прочь от этой кофейни и её странноватых обитателей.
Отдохнуть, ага. Щас. Конечно.
Асфальтова дорога тянулась узкой лентой сквозь плотные стены деревьев. Солнце уже начинало поджаривать черный корпус машины. Гоша снова курил, прокручивая в голове воспоминания о Лере, о хозяине и коте, когда деревья резко расступились, обнажая бесконечные просторы вспаханных полей. Воздух стал будто суше, тише. Ни ветра, ни птиц. Как будто кто-то выключил звук.
Машина повернула вправо к вывеске “Ясенево” и начала карабкаться на холм - к церкви. Красная кирпичная кладка тянулась вверх, зияя пустыми оконными проёмами. Шпилей не было. Основание заросло высокой травой так, что вход было не разглядеть.
Церквушка стояла по правую сторону дороги, а слева Гоша заметил ржавые кресты старого кладбища. Старое кладбище.
Темное, поросшее высокой травой и мхом — местами кресты уходили в землю наполовину.
Он прищурился, вглядываясь в тень от деревьев, и на секунду ему показалось, будто что-то серое скользнуло между крестов.
Может, чертова кошка?..
– Очень обнадеживающе, – пробурчал он, разглядев несколько покосившихся могил. – Надо было всё-таки в городе строиться, а не в эту глушь переться. Лерка права была.
Гоша бросил взгляд вправо, пытаясь сквозь листву разглядеть вход в церковь.
Ничего — только заросли по пояс да куски тёмного кирпича. Где-то в животе, в самом нутре, что-то нехорошо шевельнулось. Как будто чужая мысль — не его — скользнула по внутренностям, оставив за собой липкий след.
Он встряхнул головой, стараясь выкинуть ощущение из тела.
– Потом, – пробормотал. – Обязательно загляну.
Асфальт резко закончился, сменившись просёлочной дорогой. Гоша сбросил скорость до сорока, сверился с навигатором: ехать оставалось минут десять.
Какая прелесть — жить рядом с кладбищем. Прямо мечта.
Мимо проскользнула синяя, перекошенная остановка. За ней, вдоль дороги, потянулись аккуратные домики — каждый со своим характером, но непременно с палисадником и калиткой. Какая-то старушка, сгорбившись, ковырялась в клумбе, выдёргивая сорняки. Машину даже не удостоила взглядом.
Домики закончились, и на лугу Гоша различил двух коров — чёрную и рыжую, — а рядом паслась кобыла. Без присмотра. Всё, как в доброй сельской сказке.
Дорога стала хуже — почти заросла травой. Но высокий каменный забор впереди подсказывал, что вот он - его новый дом.
Рядом с массивными чёрными воротами стоял старенький серый "Приус". Гоша припарковался рядом, на небольшом подъезде. Из "Приуса" выкатился плотный, невысокий мужичок в рубахе, трико и сланцах. Медведь на даче.
Гоша вышел.
— Здорово-здорово! — с раскатистым энтузиазмом прогудел мужик. — Наконец-то увижу хозяев! А то всё тут один да один. Любопытно, кто такие хоромы в лесах отгрохал!
— Здравствуйте, я Георгий. Сын Владислава, — представился он, крепко сжимая широкую ладонь.
— А, ну так я и понял. Влад говорил. Я Василий, можно просто Вася, — закивал тот, приглаживая усы. — Ну, пойдём, пойдём. Сейчас всё покажу. Вот ключи как раз.
Он протянул связку — увесистую, будто от подземелья.
— Тут три комплекта. Один у меня останется, если не возражаешь, чтоб как уедешь — не вызывать меня. Вот. — Василий неуклюже двинулся к двери у ворот. — Здесь два ключа и панель с пин кодом — с внутренней стороны забора. Включает и выключает охрану. Пин-код у отца есть, да, поди, и у тебя тоже. В доме такие же панели — две: отдельно на ворота и отдельно на дом. Камеры — всё на телефоне, сам знаешь.
