Пролог
Вспышки молний раз за разом рассекали ночное небо на тысячи осколков. За каждой искрой следовал грозный раскат грома, возвещавший приближение беды. Удар следовал за ударом, будто заблудший путник, отчаявшись, бился о темные двери ночи в поисках приюта.
Звезды, рассеянные по чёрной ткани небосвода, мерцали холодным светом, указывая путь движущемуся миражу. По ночному небу скакали всадники. Дикая Охота вновь мчалась над Анси — так же, как и много лет назад.
Предводитель скрывал лицо под тяжелым шлемом и смотрел прямо в клубящиеся навстречу облака. Его черная накидка вздымалась и рвалась на ветру вьюги, разрастаясь, словно тень, и ложилась на город, которому было суждено надолго запомнить эту ночь.
За ним неслись остальные: хладнокровные убийцы на призрачных скакунах, обезумевшие берсерки, лишённые плоти призраки рыцарей. Черти, скелеты в саванах и духи играли с ветром наперегонки, устраивали друг другу ловушки, сбивали с лошадей, смеясь, обнажая острые, мертвенно-белые зубы.
Небесный огонь, раскаты грома и всадники-посланники злого Рока.
Дикая Охота спускалась на засыпающий Анси.
Глава 1. Трактир «Запоздалый гость»
Жак вбежал в трактир, спасаясь от настигшей его непогоды и стряхивая с себя остатки снежной бури. Снег, казалось, был повсюду, хотя нашего героя не было буквально пару минут: выходил проведать лошадей и замкнуть конюшню.
- Ну и ну! В такую погоду по улицам бродит лишь Смерть.
Мари сняла с мужа истрепавшуюся шубу и указала на стол, где стояли две жестяные кружки с горячим напитком.
Сделав несколько шагов, Жак услышал стук в дверь.
- Кто это? Уже довольно поздно.
- Ты ведь только что сам сказал! Смерть! - Рассмеялась жена, выбивая последний снег с шубы, и направилась к входной двери.
Шутка Жаку пришлась по душе, но на дворе стояла глубокая ночь, довольно опасно пускать жену открывать дверь незнакомцам.
- Отойди, я сам. - Он поймал жену за локоть.
В дверь вновь выжидающе постучали. Три глухих удара - один за другим, они напоминали Жаку об ожидании за дверью.
Мари спряталась за спиной мужа, как только он подошел, уж очень ей было интересно, слишком уж ей хотелось увидеть ночного гостя.
-…сама Судьба стучится в дверь! – Подгоняла его жена.
Но Жак не спешил. С завтрашнего дня начиналась предрождественская суета: нужно было привести трактир в порядок, проверить комнаты, стереть пыль с полок, подготовить обед для шумных компаний, которые уже завтра станут их постояльцами.
Жак и Мари были вместе уже тридцать лет. Они познакомились на одном из весенних праздников, где юноши и девушки находят свою любовь, доверяясь судьбе во время танцев и игр у Майского шеста.
Молодые проводили много времени вместе, и не прошло и двух месяцев, как Мари… сделала Жаку предложение! Это озадачило и его самого, и его семью, да и весь Анси, ведь обычаи были иными; но парень был согласен, свадьбу сыграли быстро. А спустя три года у влюбленных появился первенец.
Любовь без памяти, двое детей, лучший трактир в Анси. Спокойная жизнь уже давно победила жажду приключений.
Супругам перевалило за пятьдесят. Они были довольны тем, что имели, знали цену теплу, взаимопониманию, крыше над головой и тишине после полуночи. Деньги не слишком жаловали пожилую чету, но концы с концами они всегда сводили. Благодарные судьбе друг за друга, они держали трактир, который стал их детищем и домом. И сейчас в «Invite tardif» были лишь они вдвоём.
Жак, проживший всю жизнь в Анси, был невысоким, полноватым мужчиной с карими глазами и доброй улыбкой. Его крючковатый нос был любимой «изюминкой» Мари. Когда муж ворчал или сердился, она подходила к нему, приподнимала его голову и чмокала в нос:
— Не злись, мой птенчик!
В молодости это умиляло друзей и соседей, но теперь выглядело комично, особенно во время семейных застолий. Жак чуть с ума не сошёл, когда прозвище подхватили дети, дразня отца и требуя от него помощи. Услышав это, Мари одарила их испепеляющим взглядом, каким владела с самого детства; насмешки тут же прекратились.
В остальное время Мари была воплощением красоты и изящества. Высокая блондинка с белоснежной кожей, светло-голубыми глазами и пухлыми губами. Такой Жак встретил её много лет назад. Но пленила его не внешность, а улыбка, гостеприимство, забота и готовность помочь каждому, кто попадал в беду. С годами красота поблекла, золотые волосы тронула седина, но в глазах Мари по-прежнему теплился свет.
Из-за своей доброты хозяева трактира часто оставались ни с чем: давали в долг, неделями ждали возврата средств, пускали на ночлег выпивох, которые к утру исчезали без следа.
Но никто не должен был оставаться один в ночь зимнего солнцестояния. Самая длинная ночь в году несла с собой причуды богов.
Йоль был особенным временем в Анси. Жители города стекались в кабаре, ели досыта, много пили и громко пели. Центральные улицы сияли огнями, отражавшимися в водах канала Тью, что рассекал город надвое.
Были и те, кто уходил встречать праздник в горы или к берегу озера: они разжигали костры, возносили молитвы богам и Природе. Собираясь группами, с факелами в руках, они скрывались за вуалью вьюги. Церковь относилась к таким празднествам настороженно, но охота на ведьм закончилась три века назад.
И был тот, кто в этот ночной час стучал в двери трактира «Invite tardif» («Запоздалый гость»).
Жак вопросительно посмотрел на Мари: может, и не стоит впускать ночного путника, но та подтолкнула его к двери, снедаемая любопытством.
Муж провернул ключ в первом замке, втором, третьем, отодвинул засов и потянул дверь, которую уже давно следовало заменить. Та не поддалась с первого раза. Забрав немного ее веса на себя, Жак сделал усилие, и со скрипом, заглушающим даже вьюгу, дверь поддалась.
На пороге стоял высокий мужчина в черном плаще. В плену снежного вихря можно было различить лишь его силуэт, и это озадачило хозяев.
- Мсье! Я могу войти? – с трудом выговорил путник, голос его дрожал.
- О… конечно! – Жак протянул руку, помогая гостю переступить порог.
Тот вцепился в неё, сжал со всей силы и шагнул в обитель.
Стены трактира задрожали, скрипнули половицы. Пламя свечей, расставленных по залу, встрепенулось, тени вытянулись.
Мари испуганно выдохнула, ощущая, как дом оживает. Но взгляд её остановился на госте. Их разделяли всего несколько шагов и Жак, возившийся с упрямой дверью, однако они не спускали глаз друг с друга.
— Ну и вьюга! — Жак наконец одолел дверь и надёжно запер трактир, замуровав всех внутри. — Завтра займусь тобой, — буркнул он, обращаясь к деревянному массиву. — А вам, молодой человек… добро пожаловать в «Invite tardif». Будьте как дома!
— Буду, — едва слышно ответил гость и поднял глаза на Мари.
