Пролог
Я бегу через поле босиком. Воздух заряжен. Приближается гроза. Молния ослепляет. Ливень начинается мгновенно. Он холодный, но дышать не становится легче. Только как-то… зябко. Дождь стеной. Я плохо вижу, но, кажется, впереди что-то есть. Да, точно, какое-то здание. Бегу быстрее, почти задыхаюсь. Дождь заливает глаза и уши. Сложно ориентироваться, не могу понять правильное ли направление. Нет, это не здание, слишком простая постройка. Больше похоже на амбар, не знаю. Или на сарай. Дверь не поддаётся, приходится давить сильнее. Она открывается, но оставляет след на земле, и наконец вхожу.
Щелчок.
Мистер Сэмюэль Кроуби, доктор психологических наук и действующий консультант полицейского управления города Рэдмонт, нажимает на паузу. Перед ним — чистый лист блокнота. Рано делать выводы, не зная всех обстоятельств. Нельзя быть уверенным в правдивости слов. Порой, под гипнозом всплывает не только правда.
Он стучит кончиком ручки по поверхности стола ровно пять раз. Откладывает ручку в сторону строго колпачком от себя и вновь нажимает кнопку диктофона. Первые несколько секунд люди на записи молчат, слышно лишь хриплое больное дыхание девушки, что и сейчас лежит на койке в местной больнице с воспалением лёгких.
— Что было дальше, Джейн?
Это уже его голос. Сухой, но одновременно с мягкими интонациями.
— Я… Я захожу внутрь. Тут сухо, но не везде. У дальней стены сложено сено, несколько бочек, старая разломанная телега, корыто… Тут две балки. Нет, три. Между ними натянута верёвка, и я раздеваюсь — нужно высушить одежду.
На этом моменте запись снова прерывается — девушка заходится кашлем. Доктор на плёнке терпеливо дожидается, когда пациентка откашляется и выпьет воды. Затем тем же ровным тоном повторяет всё тот же вопрос.
— Что было дальше, Джейн?
— Я не помню.
Всё, действие гипноза прошло, снова вводить её в это состояние опасно. Не когда она так слаба. Тем не менее, доктор Кроуби думает, что для девушки, потерявшей память, даже под гипнозом она помнит слишком много деталей.
Либо она чрезвычайно внимательна, либо Джейн Доу ему лжёт.
Глава 1
Полиция ей не поверила. Несмотря на заверения лечащего врача, что у Джейн Доу ретроградная амнезия, они не поверили. Поэтому позвали доктора Кроуби. Вопрос стоял ребром. Необходимо было любым способом выяснить, что с ней случилось, неважно какими методами.
Джейн Доу была найдена ранним утром 28 августа 1986 года на обочине дороги, ведущей из города. Местный житель, обнаруживший неизвестную, вместо вызова полиции, подобрал её и в бессознательном состоянии отвёз в больницу. В последствии точное месторасположение, указать не смог. На теле девушки обнаружили множественные гематомы и царапины, также имело место сексуальное насилие. Кроме того, на одежде остались размытые следы крови — согласно экспертизе, её собственной. После тщательного обследования, главный врач больницы Святого Иоанна города Рэдмонт установил диагноз: двусторонняя пневмония. Также у девушки наблюдались провалы в памяти, из-за чего вынесли второй вердикт — ретроградная амнезия. Установить личность по образцам крови и отпечаткам пальцев не удалось, документов при ней не было. Учитывая погоду накануне её обнаружения, объяснить пневмонию было легко, но вот остальное…
Доктор Сэмюэль Кроуби не был новичком в этом деле, как и не был большим моралистом. Он просто делал то, что от него требовалось — выводил лжецов на чистую воду. Когда жертва насилия успела стать подозреваемым? Он предпочитал не вдаваться в такие подробности. Просто нужно выяснить, что на самом деле с ней произошло. Обычное дело. Ведь именно благодаря отсутствию великих принципов и владению гипнозом ему так долго удавалось продержаться в этой сфере. Коррумпированной? Возможно. Кто сейчас этим не грешит.
Первая встреча с Джейн Доу ничего не дала. Тем более врач настаивал на краткосрочном сеансе в связи с самочувствием пациентки. Так что у Кроуби оставалась лишь непродолжительная запись на диктофоне и совершенно пустой лист в блокноте. Обычно в нём он делал пометки о поведении собеседника, но в этот раз не было ничего, что нельзя списать на физическое состояние. Однако доктор Сэмюэль был уверен, в этом случае нет ничего необычного. Поэтому на второй сеанс он собирался спокойно и без лишних сомнений. В этот раз он точно выведет Джейн Доу на чистую воду и выяснит подробности произошедшего.
Внутреннее чутьё, так часто подсказывающее ему верное направление, молчало. И эта пустота в голове отчего-то напрягала. Не может же он ошибаться, верно? Не может ведь?
Глава 2
Сэмюэль медленно и ровно вышагивал по больничному коридору. Каждые три шага сопровождались одним глотком чая из бумажного стаканчика. Три — один. Простая математика, понятная ему одному.
— Доктор Кроуби? Доктор!
Оклик со стороны заставил его прервать счёт, и он обернулся, сталкиваясь лицом с Бенедиктом Уэльсом — главным врачом больницы.
— Вы же помните? Полчаса, не больше, — предупредил Уэльс.
— Полчаса недостаточно, — отрезал он в ответ, оглядываясь в поисках мусорного ведра для стаканчика.
— Это превышает рекомендованную норму, — парировал глав-врач.
— Постараюсь уложиться.
Последнее было сказано сухо и без улыбки. Любезничать с персоналом больницы не входило в его планы, да и не нравился этот Уэльс. Было что-то в его водянистых голубых глазах, напоминающее о других пациентах, с которым Кроуби доводилось встречаться. Что-то, именуемое обсессией. Вполне вероятно, что Бенедикт Уэльс помешан на своей работе. Наконец, приметив проходящую мимо медсестру, Сэмюэль самым безобразным образом всучил ей стаканчик в руку. Развернулся и дёрнул ручку двери в нужную палату, оставляя собеседника и ошарашенную сотрудницу за спиной. Дверь захлопнулась.
— Здравствуйте, Джейн, — поприветствовал он лежащую на постели девушку.
Она показалась удивлённой, во взгляде не было и намёка на узнавание.
— Я — Сэмюэль Кроуби, психолог. Вы меня помните?
На мгновение показалось, что Джейн так и не узнает его, но затем взгляд прояснился, она кивнула.
— Здравствуйте, доктор.
Удовлетворённый ответом, он присел на стул у стены напротив больничной койки. Достал из кармана пиджака диктофон, блокнот и ручку. Диктофон отправился на ближайший стул, а письменные принадлежности уместились на коленях.
— Итак, Джейн, давайте начнём с того, на чём мы с вами остановились в прошлый раз? — хотя в его голосе и прозвучали вопросительные интонации, это всё же было утверждение. — Вы ничего не вспомнили?
Она отрицательно покачала головой и сразу зажмурилась, словно испытала боль. Быть может, дело не только в пневмонии.
— Хорошо, — настало время активных действий. — Закройте глаза и постарайтесь расслабиться.
Его голос эхом отдавал по полупустой палате.
— Для начала попробуем восстановить в вашей памяти хорошие воспоминания. Представьте себе лазурный берег, голубое ясное небо и бескрайний океан. Вы слышите шум воды, такой умиротворённый и успокаивающий. Волны набегают на берег, вперёд-назад, — небольшая пауза, — вперёд, и снова назад, — слова начали звучать тише, медленнее, с предыханием, — и опять вперёд… Назад… Вперёд… Вам хорошо и спокойно, вы расслаблены и дышите свободно. Вперёд-назад, никакой тревоги, всё позади, вперёд…
Дыхание пациентки выровнялось, она приоткрыла губы, будто пытаясь вдохнуть несуществующего солёного воздуха.
— А теперь попытайтесь вспомнить, что произошло три дня назад, в день, когда был шторм. Вспомните, грозовое небо… Вы помните?
— Да, — прохрипела Джейн.
— Хорошо, — он кивнул своим мыслям. — Где вы сейчас?
— Я бегу по полю босиком. Воздух тяжёлый, душно. Приближается гроза. Молния ослепляет меня. Ливень начинается неожиданно, я не готова. Капли такие крупные, холодные. Они заливают глаза и уши. Я плохо вижу и совсем ничего не слышно, кроме дождя. Впереди виднеется какое-то здание…
Сэмюэль ощутил, как напрягается тело, и нахмурился. Что-то тут не так. Неужели он слишком далеко её завёл? Нужно было начинать с событий в том амбаре?
— Дальше, — подтолкнул её доктор.
— Бегу в его сторону. По ногам бьёт трава, высокая и мокрая. Я тоже промокла насквозь. Почти добежала. Сбоку приближается ещё одна фигура.
Он едва ли не подскочил на месте, с трудом заставляя себя промолчать.
— Сложно различить из-за ливня. Дверь тяжёлая и не поддаётся, приходится давить сильнее. Наконец у меня получается её открыть и пройти внутрь. За мной заходит девушка.
Джейн замолкает, голова дёргается на подушке, и она поджимает губы.
— Вы знаете эту девушку, Джейн?
— Да. Кажется, да. Это Флора — моя подруга детства.
До сих пор лежащая на коленях ручка оказывается в его пальцах, и он делает пометку в блокноте.
— Что было дальше?
— Внутри сухо, но не везде. У дальней стены сложено сено, какие-то бочки, старое разломанное корыто… — ручка продолжает записывать. — Тут три балки с натянутой между ними верёвкой.
— Продолжайте.
— Я не знаю откуда она. Флора кажется счастливой. Она улыбается мне, проходит глубже и садится на скамейку под верёвкой. Зовёт присоединиться к ней. Мы так давно не виделись. Я сажусь. Все звуки будто испаряются. Так было и раньше, ещё в детстве. Рядом с Флорой всегда становилось спокойно.
Кажется, он разбудил в ней воспоминания слишком далёкого прошлого, которые из-за состояния покоя и наводкой на недавние события смешались в голове пациентки. Сэмюэль прекращает запись и откладывает ручку. Строго колпачком от себя, предварительно постучав кончиком пять раз по блокноту.
— Она говорит со мной.
— О чём? — он решает вмешаться. Джейн Доу напрягается сильнее, вертит головой, отчего волосы путаются ещё сильнее. — Не сопротивляйтесь, — говорит он спокойно, — дайте ей сказать. Что Флора вам говорит?
— Переждём шторм здесь, — наконец выдыхает Джейн, явно повторяя чужие слова. — Ей совсем не холодно, в отличии от меня. Я спрашиваю, как она тут оказалась. Флора отвечает, что шла за мной, хотела убедиться, что со мной всё в порядке. От неё пахнет луговыми цветами… Васильками, кажется. И вереском. Флора хочет знать, почему я убежала. Она считает, что мне следовало остаться.
— Остаться где? — наводит её на мысли Сэмюэль.
— Там, где мы с ней были, — и прежде, чем доктор успеет задать конкретизирующий вопрос, она продолжает. — Флора считает, что всё наладится. Она хочет простить Саймона.
— Кто такой Саймон? — вполне логично.
— Её парень, — Джейн дышит тяжелее, голос иногда срывается. — Она знает, что он изменил, но готова всё простить. Спрашивает, что я думаю по этому поводу. Не знаю, как ответить. Никогда не была в такой ситуации. Кажется, Флора хочет, чтобы я согласилась с её мнением, но не могу. Никогда не могла ей лгать. Она это видит, выглядит расстроенной. Мне нужно поддержать подругу. Я её обнимаю и…
Стук в дверь. Джейн Доу вздрагивает и открывает глаза, без того, чтобы её выводили из гипноза. В проёме показывается фигура Бенедикта Уэльса.
— Сеанс окончен, доктор, — аналогичным его прежнему тону выдаёт врач.
Сэмюэль смотрит на часы. Действительно.
— Продолжим в следующий раз, Джейн.
Девушка кивает, и он собирает принадлежности, распихивая обратно по карманам. Сэмюэль даже не собирается прощаться с Уэльсом, наоборот, думает о том, можно ли будет привлечь того к ответственности за препятствие следствию. Мысли с делом не расходятся. Уже в коридоре он достаёт мобильный телефон и набирает номер знакомого из участка.
— Форд, здравствуй, — всё же тут правила приличия не помешают. — Скажи, а можно как-то привлечь лечащего врача нашей Джейн Доу? — он слушает ответ, хмыкает, обрисовывая ситуацию вкратце. — Значит нет?
На улице снова душно, но облаков на небе нет. Кроуби сворачивает за угол больницы, направляясь в сторону своего дома.
— Хорошо, я понял. И ещё кое-что. Ты сможешь выяснить, сколько проживает в нашем городе девушек по имени Флора? Да, спасибо. Буду ждать.
Уже находясь в квартире Сэмюэль снова включает запись, прослушивая от начала и до конца. Почему Флоре не было холодно? Неужели она не промокла под дождём? Флора — выдумка или нет? Судя по рассказу Джейн, они вдвоём где-то находились перед происшествием, затем Джейн сбежала. Но если Флоры не существует, о чём говорит высказывание о покое, то к чему был диалог о парне Флоры? Насколько всё смешалось в голове пациентки? Вопросы не отступали, заполоняя сознание. Раздался телефонный звонок.
— Доктор Сэмюэль Кроуби, слушаю. Да, Форд. Узнал?
Он в нетерпении заносит ручку над блокнотом, где записал все волнующие вопросы. Рука дёргается. Кончик пять раз стучит по столу, ручка отставлена в сторону — строго колпачком от себя.
— Да, спасибо. Ничего. Да, до встречи.
В Рэдмонде нет ни одной женщины по имени Флора.
Глава 3
Джейн Доу водит его за нос. Именно к этому выводу приходит Сэмюэль после нового визита. Психотерапевт не должен подвергаться эмоциям, влиянию и суждениям со стороны. Он не должен соотносить описываемое пациентом ни с прошлым, ни с настоящим. Но ведь его задача состоит именно в том, чтобы узнать прошлое. Прошлое, которое от него явно пытаются спрятать всеми силами.
В конце концов, если Джейн Доу подверглась жестокому обращению, почему ей просто не рассказать об этом? Зачем скрывать правду?
То, что изначально казалось максимально простым, становилось сложнее. И проблема как раз в том, что ему впервые за очень долгое время хотелось разобраться и докопаться до истины. Да, давненько такого в карьере доктора Кроуби не было. Слишком давно.
Непроизвольно мысли всё равно возвращались к неизвестной. Сэмюэль отчётливо помнил, как увидел её в первый раз и не испытал ровным счётом ничего: ни сочувствия, ни жалости. Обычная работа, выполняемая множество раз. Механическая и лишённая любых эмоций. Даже отеческих чувств эта несчастная девушка не вызывала.
Он прикрыл веки, воскрешая в памяти её серые глаза, затуманенные от лекарств, сухие и растрескавшиеся губы, обветренное лицо и спутанные каштановые волосы. Под больничной сорочкой на плечах выглядывали синяки, костяшки на руках были разбиты. Вроде как, кто-то из медицинского персонала говорил, что голени у неё сплошь в царапинах, а стопы вовсе стёрты в кровь.
В голове всплыла фраза: «Я бегу по полю босиком». Точно, в своих рассказах она упоминает про высокую траву, царапающую ноги. Так что же есть во всём этом правда?
Стоит ли поехать осмотреть дорогу? Нет, он не настолько отчаялся, не так сильно увяз в этой истории. Вполне возможно, что Джейн действительно убегала по полю, тут весь город окружён полями. Но от кого она бежала и откуда? Из упомянутого амбара?
Сэмюэль тяжело вздохнул, отложил очки, которые надевал исключительно во время работы дома, и растёр пальцами виски. Казалось бы, после третьего визита ситуация должна показаться проще, понятнее, но стало только хуже. Слишком запутанно.
Он, как и в предыдущие два посещения, пришёл в больницу незадолго до обеда. Встречи с Бенедиктом Уэльсом на этот раз удалось избежать, его встретила одна из медсестёр с тем же предупреждением: у них есть не более получаса.
Сегодня Джейн Доу уже находилась в полусидячем положении. Едва он зашёл в палату, в серых глазах тут же промелькнуло узнавание.
— Доктор Кроуби, — хотя голос и прозвучал благодушно, на губах не было улыбки, — здравствуйте.
