Предисловие: это только моя визуализация событий, учитывая характер и опыт моих героев. Я ни в коем случае ничего не утверждаю и ни к чему не склоняю в подобных жизненных ситуациях.
Психологические моменты и их решение — моя авторскя разработка.
Я не смогла так просто поставить точку в истории Ярославы и Вадима. И я искренне надеюсь, что вы меня поддержите!
Приятного чтения!
Несколько лет спустя...
Я иду по полицейскому отделу, шумно отстукивая ритм каблуками, без слов кивая на приветствия знакомых мне офицеров.
Завернув за угол, подхожу к двери подполковника. Встречаюсь взглядом с притихшим секретарём, которая обеспокоенно осматривает мой боевой настрой. Я миную её стол и без стука вламываюсь в кабинет муженька, который, видимо, решил, что может отдавать мне прямые приказы через своих приспешников.
Неужели у него рука отвалится набрать мой номер?
Вадим даже взгляд не поднимает. Этот мужчина знает, что так бесцеремонно может зайти только его женщина, которая готова разорвать его в клочья от бешенства.
— Ты правда думаешь, что, отстранив меня от работы, я буду молчать? — спрашиваю я уточняющее, давая ему возможность передумать.
— А ты правда думаешь, что я закрою глаза на твои выходки прошлой ночью? — спрашивает в точно таком же тоне, и отложив документы, откидывается на мягкую спинку кресла, подняв глаза.
Он с удовольствием рассматривает, как я злюсь. Для меня давно не секрет, что моего мужа возбуждает, когда я срываюсь и проявляю яркие эмоции и открытое противостояние. Да что он, если я сама ощущаю возбуждение, вспоминая, как мы миримся... Но сейчас не об этом!
— Я делаю свою работу! — подкрадываюсь к его столу и хлопаю папкой по темному дереву прямо перед его носом. — И я делаю её отлично, когда пополняю твои КПЗ преступниками.
— Рискуя своей жизнью, — уточняет Вадим, поправляя галстук. — Ты слиняла от своих телохранителей, — мужчина тяжело поднимается из широкого кресла, пронизывая меня взглядом. — Сбила с толку моих следователей, — он скидывает пиджак, откинув его на кресло. — Без спроса отправила на экспертизу вещи потенциального подозреваемого... И никому ничего не сказала!
— Значит, это уже потенциальный? А вчера мне казалось, ты назвал мою теорию слабой и беспочвенной! — негодую я.
Да, я перешла границы своих полномочий, но не просто так! Я знала, что этот лживый депутат является покровителем сети стриптиз-клубов, которая промышляет проституцией и наркоторговлей. А что сказал мой муж, который, по его словам, имеет чуйку на преступников? Именно! Он заявил при всей нашей команде, что моя теория не имеет фактов, а то, что я хочу приключений — мешает работе всего отдела.
— Ты забываешь, что работаешь по экспериментальной программе криминального журналиста, а не следователя или опера, — он напоминает мне это очередной раз, а я очередной раз пропускаю подобное мимо ушей.
— Я не следователь только потому, что у меня нет соответствующего образования. Но признай, дорогой мой Подполковник Волков, что я одна из лучших в твоём отделе. А к твоему большому сожалению, дорогой мой муж, я ещё и с мозгами. Будешь выпендриваться — я встану в позу. Хочешь? — я ухмыляюсь, когда Вадим закатывает глаза. — В деле всё улики и доказательства, чтобы засудить ублюдка. Скажи спасибо и извинись за своё поведение, — командую я с вызовом.
— Мне извиниться за то, что мою жену приняли за первоклассную шлюху в стриптиз клубе и насильно пытались похитить, перед этим трахнув в машине? — детализирует ситуацию Вадим, а я понимаю, что меня сдали ему с потрохами.
— И кто это ляпает языком? Дымарский или Ильиченко? — фыркаю я. Предатели!
— Я задал вопрос — ты отвечаешь. Если ты возомнила себя следователям — я буду разговаривать с тобой как со следователем, — кажется, в позу стала не я, а мой строгий муж.
План был другим!
— Не понимаю, о чём вы, Подполковник, — кривлю губы в насмешке, пока не происходит нечто странное.
Вадим с таким грохотом хлопает ладонью по столу, что я дергаюсь, удивленно уставившись на мужа. Он всегда был сдержан, но, видимо, сегодня этот лимит исчерпался.
— Я задал вопрос! — рявкает, как на своих подчиненных, которых вызывает на ковер.
— У меня всё было под контролем, — сдаюсь я его напору, смягчив тон.
— Контроль — это когда ты отбиваешься от ублюдков или, когда тебя спасают следаки от изнасилования, которые по моему случайному приказу отправились на слежку? — разговор превращается в допрос.
— Я цела, как видишь. К чему подробности?
Я отвожу взгляд в окно, раздражаясь. Это не честно! Нельзя всю вину сваливать на меня, когда я ему говорила проверить этого депутата, а он крутил носом и повторял, что знает, как работать.
— К тому, что моя жена — безрассудная женщина, которой, видимо, снова захотелось приключений! — он закричал, а меня снова передернуло от его тона. Ни разу за четыре года он не повысил на меня голос, а сейчас... Черт, он прав, но признавать это я не стану! Не после того, как он ко мне не прислушался! — Как, по-твоему, я должен себя чувствовать, когда ночью просыпаюсь от звонка Дымарского, орущего мне в трубку? Тебя — рядом нет, ты же у нас героиня, блядь! В этот момент тебя едва не изнасиловали! Почему я должен седеть из-за твоих выходок, которые могут угрожать твоей жизни?!
Видим опирается обеими руками на стол, а я упрямо молчу насупившись. Я знала, что это был риск, но мы слишком долго ловили этого отморозка! Самые верный способ — словить на живца. Да, мне стоило подготовиться лучше, и да, мне стоило предупредить мужа... Но как же я была обижена, после того, что он сделал мне выговор при всех!
— Значит, Дымарский... — делаю я короткий вывод о том, кто меня сдал. Просила же держать рот на замке!
Вадим в бешенстве, обеими руками смахивает все предметы со своего стола, разозлившись.
— Дымарский! — подтверждает от, рявкнув. — Тебя только это волнует? Может, позовем его, и я его тоже отчитаю?
— Это было бы справедливо, — киваю я, а Вадим замирает.
Он смотрит в мои глаза, в которых точно видит противостояние. Я, в свою очередь, не понимаю, как закончить этот разговор. С моей весомой помощью в тюрьму сядет настоящий ублюдок.
— С меня достаточно, — выдыхает мой злющий Подполковник и схватив с пола лист с ручкой, кладет предо мной. Он садится в кресло и мнёт переносицу. — Пиши заявление на увольнение.
Я отупело моргаю.
— Это же не честно, — мне точно не послышался вердикт Подполковника, в этом я уверена. — Я раскрыла преступления! Это я нашла улики! Это моя теория оказалась верной! Это я рисковала, когда... — замолкаю, встретив взгляд Вадима.
— Пиши, — давит он, — или мне позвать секретаря?
— Вадим...
— Значит, уже Вадим? Куда же делся подлый Подполковник Волков? — он ухмыляется, не по-хорошему так, даже несколько подло.
Мой муж хочет отмщения за то, что пережил прошлой ночью, а я хочу справедливости и признания. Мне можно верить, и я одна из тех, кто раскрывает преступления, а не просто криминальная журналистка.
Ладно. Сдаюсь!
— Послушай... Я признаю, что пошла против всех и твоего слова. Я знаю, что рисковала, потому что хотела всем доказать, что чего-то стою... Прости. Ты не должен был вчера срываться посреди ночи и искать меня. Я, как жена, не имела права с тобой не обсудить свой план, а как журналист твоего отдела — не имела права действовать без приказа.
Вадим смотрит в мои глаза, которые мне с большим трудом едва удается не отвести в сторону или не опустить в пол. Теперь я понимаю, почему все, кто выходит из кабинета моего мужа — выжаты, как лимон.
— Хорошо, что ты хотя бы понимаешь, в чём не права. Я уважаю людей, признающих свои ошибки, — он задумчиво потирает подбородок. — Но мне этого мало. Пиши заявление, — кивает он на лист бумаги, а я неверующе смотрю на мужа.
— Вадим, ты отбираешь у меня работу....
— Я хочу сохранить тебе жизнь, Ярослава, — не соглашается со мной Вадим.
— Такого больше не повторится, обещаю, — едва ли не шепчу, с надеждой посмотрев на мужа.
— Я не могу верить в это обещание в четвёртый раз, когда все три шанса ты сама спустила в унитаз.
— Вадим...
— Мои приказы в этом кабинете не обсуждаются! — он сорвался на повышенный тон, а я сглотнула. — Я помогу найти тебе работу безопасную для жизни. Обещаю. А теперь выполни мой прямой приказ, как работник отдела. В конце концов я твой начальник, что ты так часто забываешь, — спокойно разъясняет мой муж.
— Я напишу заявление, когда дело будет закрыто, — своеобразно прошу, чтобы уступил. Мне нужно время, чтобы с ним договориться, а это точно не будет так просто.
— Не ставь мне условий, дорогая. Я ведь могу и по статье уволить, — пригрозил Волков.
— После того, как закроешь дело, — остаюсь при своём мнении.
Вадим размышляет, а я жду вердикта, глядя в окно.
— Можешь следить за судом и общаться с юристами. Соваться в новые расследования — запрещаю, как и общаться с командной. А если узнаю, Ярослава... Ты меня знаешь. После суда напишешь заявление.
— Договорились, — я разворачиваюсь к двери.
— Яра, — окликает меня уставший голос, и я оборачиваюсь на мужа, который проявляет слабость. — Прежде чем рисковать жизнью, хотя бы раз подумай о моих чувствах.
Я киваю, не в силах ответить.
Выхожу из кабинета, увидев побледневшего секретаря мужа, которая волнительно поправляет очки.
— Вы ничего не слышали, — предупреждаю я и стремительно двигаюсь на выход.
Я впервые устала от домашних хлопот. Наш дом сверкает от трехдневной уборки, на плите несколько горячих блюд, которые пахнут даже на втором этаже, а в гостиной у камина накрыт стол. Я жду мужа с работы, поправляя свой макияж перед зеркалом, скептически разглядывая своё черное платье с глубоким вырезом.
Если я не могу быть идеальным сотрудником, то мне следует напомнить мужу, что я могу быть идеальной женой. Вадим после ссоры похолодел, причем настолько, что превратился в арктический айсберг. Меня избегает, когда уходит в шесть утра на работу, а приходит к полуночи. Работает на износ, лишь бы со мной не говорить о работе… А я и не настаиваю, понимаю, что довела моего любимого мужа до точки невозврата.
Наверное, он мне слишком много позволял, раз я стала настолько безрассудной… Хотя, может я всегда такой была? Да, если, учитывать мой прошлый опыт!
Наша годовщина уже завтра, и я хочу сделать этот вечер запоминающимся. Мы не должны быть в ссоре в этот день, тем более завтра точно приедут наши родители. Они врываются в наш дом на любой праздник — проверено!
В идеале, я хочу, чтобы Вадим выпустил пар в постели, а я могла бы спокойно с ним обсудить мой проступок. Я не готова расставаться с работой. Она мне безумно нравится!
Когда я слышу заезжающую машину во двор, спешу вниз, в прихожую, чтобы встретить мужа. Он открывает дверь быстрее, чем я на каблуках к ней добегаю, поэтому останавливаюсь у комода, с забытым мне волнением, смотря на заходящего в дом мужа.
Вадим на секунду замирает, оценивает меня взглядом из-под бровей, а затем ведет носом, ощутив запах нашей любимой лазаньи.
— Привет, — я подхожу к мужу, который принимает примирительный поцелуй в щеку. — Я приготовила ужин. Присоединишься?
Я забираю мужскую сумку, которая всегда наполнена документами, и ставлю её на комод, затем принимаю его пиджак. Ответ жду достаточно долго, уже предполагая, что он намеренно откажется, чтобы проучить меня.
— Я приму душ и спущусь, — кратко отвечает Вадим.
— Отлично! Мне как раз нужно спуститься в подвал за вином, — на мою громкую радость он реагирует тем, что тучно хмурится.
Пока муж уходит в душ, я хлопочу над столом, как заядлая домохозяйка. Даже когда приезжают наши родители я так не волнуюсь, как сегодня! Хочу, чтобы всё было идеально.
Я успеваю несколько раз зайти в социальные сети и проверить активность, которая взорвалась под моей последней статьёй, затем я несколько раз поправляю волосы у зеркала в прихожей и выпиваю два стакана воды.
Когда Вадим не спускается больше получаса, я начинаю нервничать и надеяться, что он не уснул...
Стоп! Кажется, я слышу шаги! Я выпрямляю осанку, поправляю скатерть и ставлю телефон на беззвучный режим, кинув его на диван.
Вадим заходит в комнату в домашней одежде, в том итальянском комплекте, который я подарила ему в прошлом году. Кажется, мне стоит подумать о новой пижаме, потому что муж снова стал шире в плечах. Но как же моему мужчине идеально подходит черный атлас! Правда, Вадим проигнорировал одежду, которую я специально погладила для нашего предпраздничного ужина...
Ладно, он в любой одежде может выглядеть сексуально, особенно если мой муж босой. Меня прям пронизывает до мурашек, которая он так выглядит… К тому же его образ дополняет суровость на лице. Надеюсь, он вскоре расслабится.
— Вина? — спрашиваю я, несмотря на то, что уже разлила напиток по бокалам.
— Какой повод? — интересуется он, подхватив бокал за ножку.
— Перемирие, — не то утверждаю, не то спрашиваю, напряженно улыбнувшись, следя за реакцией мужа.
Он коротко кивает, а я поджимаю губы. Обычно, когда я так стараюсь для него, глаза Вадима сияют от восхищения и любви, он дарит бесконечное количество комплиментов и старается меня соблазнить. Сейчас передо мной словно сидит чужой муж, которого я подняла из постели другой женщины шантажом, заставив явится на ужин и есть жареную селёдку.
— Я приготовила лазанью по рецепту твоей мамы. Думаю, тебе понравится, — мы не чокаемся, потому что Вадим делает несколько глотков, сразу же принявшись ужинать.
Я смотрю на аккуратный кусочек лазаньи, но понимаю, что от волнения есть не хочется. Но я с удовольствием смотрю, как Вадим быстро и аккуратно поглощает блюдо.
— Как дела на работе? — осторожно интересуюсь я.
Муж стреляет в меня предупреждающим взглядом. Опасная тема, знаю, дорогой, но иначе мы не сможем помириться. Нам нужен этот разговор, хотя бы попробовать поговорить.
— Порядок, — как и всегда, когда он раздражен — предельно краток.
— Что, за меня никто не спрашивает? — стараюсь предать разговору легкости, но ловлю его острый взгляд.
— Я сказал, что ты решила работать удаленно, — помедлив, всё-таки признается Вадим.
— Дымарский держит рот на замке? — задаю следующий вопрос.
— Относительно чего? — уточняет муж.
— Нас.
Да, прежде чем начать работать с мужем, я сказала, что хочу работать со всеми на равных и о нашем замужестве никто не должен знать. Сначала я и правда работала удаленно, но полтора года назад начала посещать отделение полиции, а ещё через полгода начала совать нос в дела следователей.
Я почти не пересекалась с Вадимом, только когда была планёрка или он приходит за докладом. У нас была отлична конспирация, и мы даже договорились с Полковником, чтобы все считали мою фамилию девичьей, а меня — незамужней.
Наша легенда была идеальной, до того момента, пока Дымарский не вытащил меня из лап ублюдка. Я даже не обратила внимание, кому он звонил, мозги тогда отключились. А он, как порядочный сотрудник полиции, звонил напрямую своему Подполковнику, чью жену только что спас. Когда приехал Вадим и без слов забрал меня на руках, разместив в своей машине, недоумение Дымарского было слишком явным.
Психологические моменты и их решение — моя авторскя разработка.
Я не смогла так просто поставить точку в истории Ярославы и Вадима. И я искренне надеюсь, что вы меня поддержите!
Приятного чтения!
***
Глава 1. Последствия
Несколько лет спустя...
Я иду по полицейскому отделу, шумно отстукивая ритм каблуками, без слов кивая на приветствия знакомых мне офицеров.
Завернув за угол, подхожу к двери подполковника. Встречаюсь взглядом с притихшим секретарём, которая обеспокоенно осматривает мой боевой настрой. Я миную её стол и без стука вламываюсь в кабинет муженька, который, видимо, решил, что может отдавать мне прямые приказы через своих приспешников.
Неужели у него рука отвалится набрать мой номер?
Вадим даже взгляд не поднимает. Этот мужчина знает, что так бесцеремонно может зайти только его женщина, которая готова разорвать его в клочья от бешенства.
— Ты правда думаешь, что, отстранив меня от работы, я буду молчать? — спрашиваю я уточняющее, давая ему возможность передумать.
— А ты правда думаешь, что я закрою глаза на твои выходки прошлой ночью? — спрашивает в точно таком же тоне, и отложив документы, откидывается на мягкую спинку кресла, подняв глаза.
Он с удовольствием рассматривает, как я злюсь. Для меня давно не секрет, что моего мужа возбуждает, когда я срываюсь и проявляю яркие эмоции и открытое противостояние. Да что он, если я сама ощущаю возбуждение, вспоминая, как мы миримся... Но сейчас не об этом!
— Я делаю свою работу! — подкрадываюсь к его столу и хлопаю папкой по темному дереву прямо перед его носом. — И я делаю её отлично, когда пополняю твои КПЗ преступниками.
— Рискуя своей жизнью, — уточняет Вадим, поправляя галстук. — Ты слиняла от своих телохранителей, — мужчина тяжело поднимается из широкого кресла, пронизывая меня взглядом. — Сбила с толку моих следователей, — он скидывает пиджак, откинув его на кресло. — Без спроса отправила на экспертизу вещи потенциального подозреваемого... И никому ничего не сказала!
— Значит, это уже потенциальный? А вчера мне казалось, ты назвал мою теорию слабой и беспочвенной! — негодую я.
Да, я перешла границы своих полномочий, но не просто так! Я знала, что этот лживый депутат является покровителем сети стриптиз-клубов, которая промышляет проституцией и наркоторговлей. А что сказал мой муж, который, по его словам, имеет чуйку на преступников? Именно! Он заявил при всей нашей команде, что моя теория не имеет фактов, а то, что я хочу приключений — мешает работе всего отдела.
— Ты забываешь, что работаешь по экспериментальной программе криминального журналиста, а не следователя или опера, — он напоминает мне это очередной раз, а я очередной раз пропускаю подобное мимо ушей.
— Я не следователь только потому, что у меня нет соответствующего образования. Но признай, дорогой мой Подполковник Волков, что я одна из лучших в твоём отделе. А к твоему большому сожалению, дорогой мой муж, я ещё и с мозгами. Будешь выпендриваться — я встану в позу. Хочешь? — я ухмыляюсь, когда Вадим закатывает глаза. — В деле всё улики и доказательства, чтобы засудить ублюдка. Скажи спасибо и извинись за своё поведение, — командую я с вызовом.
— Мне извиниться за то, что мою жену приняли за первоклассную шлюху в стриптиз клубе и насильно пытались похитить, перед этим трахнув в машине? — детализирует ситуацию Вадим, а я понимаю, что меня сдали ему с потрохами.
— И кто это ляпает языком? Дымарский или Ильиченко? — фыркаю я. Предатели!
— Я задал вопрос — ты отвечаешь. Если ты возомнила себя следователям — я буду разговаривать с тобой как со следователем, — кажется, в позу стала не я, а мой строгий муж.
План был другим!
— Не понимаю, о чём вы, Подполковник, — кривлю губы в насмешке, пока не происходит нечто странное.
Вадим с таким грохотом хлопает ладонью по столу, что я дергаюсь, удивленно уставившись на мужа. Он всегда был сдержан, но, видимо, сегодня этот лимит исчерпался.
— Я задал вопрос! — рявкает, как на своих подчиненных, которых вызывает на ковер.
— У меня всё было под контролем, — сдаюсь я его напору, смягчив тон.
— Контроль — это когда ты отбиваешься от ублюдков или, когда тебя спасают следаки от изнасилования, которые по моему случайному приказу отправились на слежку? — разговор превращается в допрос.
— Я цела, как видишь. К чему подробности?
Я отвожу взгляд в окно, раздражаясь. Это не честно! Нельзя всю вину сваливать на меня, когда я ему говорила проверить этого депутата, а он крутил носом и повторял, что знает, как работать.
— К тому, что моя жена — безрассудная женщина, которой, видимо, снова захотелось приключений! — он закричал, а меня снова передернуло от его тона. Ни разу за четыре года он не повысил на меня голос, а сейчас... Черт, он прав, но признавать это я не стану! Не после того, как он ко мне не прислушался! — Как, по-твоему, я должен себя чувствовать, когда ночью просыпаюсь от звонка Дымарского, орущего мне в трубку? Тебя — рядом нет, ты же у нас героиня, блядь! В этот момент тебя едва не изнасиловали! Почему я должен седеть из-за твоих выходок, которые могут угрожать твоей жизни?!
Видим опирается обеими руками на стол, а я упрямо молчу насупившись. Я знала, что это был риск, но мы слишком долго ловили этого отморозка! Самые верный способ — словить на живца. Да, мне стоило подготовиться лучше, и да, мне стоило предупредить мужа... Но как же я была обижена, после того, что он сделал мне выговор при всех!
— Значит, Дымарский... — делаю я короткий вывод о том, кто меня сдал. Просила же держать рот на замке!
Вадим в бешенстве, обеими руками смахивает все предметы со своего стола, разозлившись.
— Дымарский! — подтверждает от, рявкнув. — Тебя только это волнует? Может, позовем его, и я его тоже отчитаю?
— Это было бы справедливо, — киваю я, а Вадим замирает.
Он смотрит в мои глаза, в которых точно видит противостояние. Я, в свою очередь, не понимаю, как закончить этот разговор. С моей весомой помощью в тюрьму сядет настоящий ублюдок.
— С меня достаточно, — выдыхает мой злющий Подполковник и схватив с пола лист с ручкой, кладет предо мной. Он садится в кресло и мнёт переносицу. — Пиши заявление на увольнение.
Я отупело моргаю.
— Это же не честно, — мне точно не послышался вердикт Подполковника, в этом я уверена. — Я раскрыла преступления! Это я нашла улики! Это моя теория оказалась верной! Это я рисковала, когда... — замолкаю, встретив взгляд Вадима.
— Пиши, — давит он, — или мне позвать секретаря?
— Вадим...
— Значит, уже Вадим? Куда же делся подлый Подполковник Волков? — он ухмыляется, не по-хорошему так, даже несколько подло.
Мой муж хочет отмщения за то, что пережил прошлой ночью, а я хочу справедливости и признания. Мне можно верить, и я одна из тех, кто раскрывает преступления, а не просто криминальная журналистка.
Ладно. Сдаюсь!
— Послушай... Я признаю, что пошла против всех и твоего слова. Я знаю, что рисковала, потому что хотела всем доказать, что чего-то стою... Прости. Ты не должен был вчера срываться посреди ночи и искать меня. Я, как жена, не имела права с тобой не обсудить свой план, а как журналист твоего отдела — не имела права действовать без приказа.
Вадим смотрит в мои глаза, которые мне с большим трудом едва удается не отвести в сторону или не опустить в пол. Теперь я понимаю, почему все, кто выходит из кабинета моего мужа — выжаты, как лимон.
— Хорошо, что ты хотя бы понимаешь, в чём не права. Я уважаю людей, признающих свои ошибки, — он задумчиво потирает подбородок. — Но мне этого мало. Пиши заявление, — кивает он на лист бумаги, а я неверующе смотрю на мужа.
— Вадим, ты отбираешь у меня работу....
— Я хочу сохранить тебе жизнь, Ярослава, — не соглашается со мной Вадим.
— Такого больше не повторится, обещаю, — едва ли не шепчу, с надеждой посмотрев на мужа.
— Я не могу верить в это обещание в четвёртый раз, когда все три шанса ты сама спустила в унитаз.
— Вадим...
— Мои приказы в этом кабинете не обсуждаются! — он сорвался на повышенный тон, а я сглотнула. — Я помогу найти тебе работу безопасную для жизни. Обещаю. А теперь выполни мой прямой приказ, как работник отдела. В конце концов я твой начальник, что ты так часто забываешь, — спокойно разъясняет мой муж.
— Я напишу заявление, когда дело будет закрыто, — своеобразно прошу, чтобы уступил. Мне нужно время, чтобы с ним договориться, а это точно не будет так просто.
— Не ставь мне условий, дорогая. Я ведь могу и по статье уволить, — пригрозил Волков.
— После того, как закроешь дело, — остаюсь при своём мнении.
Вадим размышляет, а я жду вердикта, глядя в окно.
— Можешь следить за судом и общаться с юристами. Соваться в новые расследования — запрещаю, как и общаться с командной. А если узнаю, Ярослава... Ты меня знаешь. После суда напишешь заявление.
— Договорились, — я разворачиваюсь к двери.
— Яра, — окликает меня уставший голос, и я оборачиваюсь на мужа, который проявляет слабость. — Прежде чем рисковать жизнью, хотя бы раз подумай о моих чувствах.
Я киваю, не в силах ответить.
Выхожу из кабинета, увидев побледневшего секретаря мужа, которая волнительно поправляет очки.
— Вы ничего не слышали, — предупреждаю я и стремительно двигаюсь на выход.
***
Глава 2. Перемирие
Я впервые устала от домашних хлопот. Наш дом сверкает от трехдневной уборки, на плите несколько горячих блюд, которые пахнут даже на втором этаже, а в гостиной у камина накрыт стол. Я жду мужа с работы, поправляя свой макияж перед зеркалом, скептически разглядывая своё черное платье с глубоким вырезом.
Если я не могу быть идеальным сотрудником, то мне следует напомнить мужу, что я могу быть идеальной женой. Вадим после ссоры похолодел, причем настолько, что превратился в арктический айсберг. Меня избегает, когда уходит в шесть утра на работу, а приходит к полуночи. Работает на износ, лишь бы со мной не говорить о работе… А я и не настаиваю, понимаю, что довела моего любимого мужа до точки невозврата.
Наверное, он мне слишком много позволял, раз я стала настолько безрассудной… Хотя, может я всегда такой была? Да, если, учитывать мой прошлый опыт!
Наша годовщина уже завтра, и я хочу сделать этот вечер запоминающимся. Мы не должны быть в ссоре в этот день, тем более завтра точно приедут наши родители. Они врываются в наш дом на любой праздник — проверено!
В идеале, я хочу, чтобы Вадим выпустил пар в постели, а я могла бы спокойно с ним обсудить мой проступок. Я не готова расставаться с работой. Она мне безумно нравится!
Когда я слышу заезжающую машину во двор, спешу вниз, в прихожую, чтобы встретить мужа. Он открывает дверь быстрее, чем я на каблуках к ней добегаю, поэтому останавливаюсь у комода, с забытым мне волнением, смотря на заходящего в дом мужа.
Вадим на секунду замирает, оценивает меня взглядом из-под бровей, а затем ведет носом, ощутив запах нашей любимой лазаньи.
— Привет, — я подхожу к мужу, который принимает примирительный поцелуй в щеку. — Я приготовила ужин. Присоединишься?
Я забираю мужскую сумку, которая всегда наполнена документами, и ставлю её на комод, затем принимаю его пиджак. Ответ жду достаточно долго, уже предполагая, что он намеренно откажется, чтобы проучить меня.
— Я приму душ и спущусь, — кратко отвечает Вадим.
— Отлично! Мне как раз нужно спуститься в подвал за вином, — на мою громкую радость он реагирует тем, что тучно хмурится.
Пока муж уходит в душ, я хлопочу над столом, как заядлая домохозяйка. Даже когда приезжают наши родители я так не волнуюсь, как сегодня! Хочу, чтобы всё было идеально.
Я успеваю несколько раз зайти в социальные сети и проверить активность, которая взорвалась под моей последней статьёй, затем я несколько раз поправляю волосы у зеркала в прихожей и выпиваю два стакана воды.
Когда Вадим не спускается больше получаса, я начинаю нервничать и надеяться, что он не уснул...
Стоп! Кажется, я слышу шаги! Я выпрямляю осанку, поправляю скатерть и ставлю телефон на беззвучный режим, кинув его на диван.
Вадим заходит в комнату в домашней одежде, в том итальянском комплекте, который я подарила ему в прошлом году. Кажется, мне стоит подумать о новой пижаме, потому что муж снова стал шире в плечах. Но как же моему мужчине идеально подходит черный атлас! Правда, Вадим проигнорировал одежду, которую я специально погладила для нашего предпраздничного ужина...
Ладно, он в любой одежде может выглядеть сексуально, особенно если мой муж босой. Меня прям пронизывает до мурашек, которая он так выглядит… К тому же его образ дополняет суровость на лице. Надеюсь, он вскоре расслабится.
— Вина? — спрашиваю я, несмотря на то, что уже разлила напиток по бокалам.
— Какой повод? — интересуется он, подхватив бокал за ножку.
— Перемирие, — не то утверждаю, не то спрашиваю, напряженно улыбнувшись, следя за реакцией мужа.
Он коротко кивает, а я поджимаю губы. Обычно, когда я так стараюсь для него, глаза Вадима сияют от восхищения и любви, он дарит бесконечное количество комплиментов и старается меня соблазнить. Сейчас передо мной словно сидит чужой муж, которого я подняла из постели другой женщины шантажом, заставив явится на ужин и есть жареную селёдку.
— Я приготовила лазанью по рецепту твоей мамы. Думаю, тебе понравится, — мы не чокаемся, потому что Вадим делает несколько глотков, сразу же принявшись ужинать.
Я смотрю на аккуратный кусочек лазаньи, но понимаю, что от волнения есть не хочется. Но я с удовольствием смотрю, как Вадим быстро и аккуратно поглощает блюдо.
— Как дела на работе? — осторожно интересуюсь я.
Муж стреляет в меня предупреждающим взглядом. Опасная тема, знаю, дорогой, но иначе мы не сможем помириться. Нам нужен этот разговор, хотя бы попробовать поговорить.
— Порядок, — как и всегда, когда он раздражен — предельно краток.
— Что, за меня никто не спрашивает? — стараюсь предать разговору легкости, но ловлю его острый взгляд.
— Я сказал, что ты решила работать удаленно, — помедлив, всё-таки признается Вадим.
— Дымарский держит рот на замке? — задаю следующий вопрос.
— Относительно чего? — уточняет муж.
— Нас.
Да, прежде чем начать работать с мужем, я сказала, что хочу работать со всеми на равных и о нашем замужестве никто не должен знать. Сначала я и правда работала удаленно, но полтора года назад начала посещать отделение полиции, а ещё через полгода начала совать нос в дела следователей.
Я почти не пересекалась с Вадимом, только когда была планёрка или он приходит за докладом. У нас была отлична конспирация, и мы даже договорились с Полковником, чтобы все считали мою фамилию девичьей, а меня — незамужней.
Наша легенда была идеальной, до того момента, пока Дымарский не вытащил меня из лап ублюдка. Я даже не обратила внимание, кому он звонил, мозги тогда отключились. А он, как порядочный сотрудник полиции, звонил напрямую своему Подполковнику, чью жену только что спас. Когда приехал Вадим и без слов забрал меня на руках, разместив в своей машине, недоумение Дымарского было слишком явным.
