– Наказание, – вновь поправляю я парня. – Путь готовится... Пусть не находит себе места... Путь мучается и терзается в догадках… Он будет растерян, в сомнениях и сделает много ошибок.
– А ты коварна, Василиса, – с одобрением подмечает Стас.
Мы стоим в небольшой очереди на автораздаче, медленно продвигаясь к кассе.
– И какие же идеи сидят в твоей умной головке? – допытывается Ковалёв.
– Элементарные. Я хочу сыграть на их слабостях. Мне нужен компромат на Аню. Там, где она балуется наркотой. Это не сложно, важно только знать время и место. Что касается Максименко – этот парень ветреный и безрассудный. Он должен ей попасться на измене. Я хочу, чтобы они на собственной шкуре ощутили предательство, – я бросаю взгляд на Стаса, который расплывается в зловещей ухмылке.
– Ты права. Их слабости – это наша перспектива. Аня часто зависает с Артёмом на субботних вечеринках и в клубах, достать их не проблема.
– Достань мне компромат на этих двоих – и я расскажу тебе, как наказать Бессонова с унижением, которое он заслужил, – ставлю я условие.
– Хитро. Ты хочешь всю грязную работу сделать моими руками?
– Да, – сладко тяну я, улыбаясь.
– А ты не думаешь, что я смогу справиться без тебя? У каждого есть слабость и у Бессонова найдется, – парень лукаво смотрит на меня, когда по моим губам скользит ухмылка.
Когда нам отдают заказ, я прошу встать на парковке кафетерия, чтобы спокойно съесть сливки с маршмэллоу, шоколад, печенье с орехами и карамелью… Стас с интересом смотрит, как я поглощаю неимоверно сладкий кофе, отпивая свой двойной американо и, видимо, ждёт моего ответа.
– Его слабость – я. Чтобы его наказать, ты должен сотрудничать со мной. Иначе ты проиграешь, пытаясь найти справедливость.
– Но вы расстались и явно утратили связь. С чего ты взяла, что являешься его слабостью? – заинтересованно спрашивает Ковалёв. – Он тебе хотя бы написал? Или позвонил? Может, приходил к твоему дому?
Я передергиваю плечами.
– Я так и думал.
– То есть, ты думаешь, что это здравая мысль – унизить девушку, отправить её в свою квартиру, которую она разрушила до основания, а затем просто позвонить? Сочувствую твоей девушке, у тебя скотский характер, Ковалёв, – позволяю себе расслабленно рассмеются, пока Стас не может найти ответ на мой вопрос, отпивая кофе.
– Да, Бессонов оказался азартным парнем, поставив на мою честь выигрыш. Но дело в том, что он спорил на образцовую девочку, а занимался сексом с раскрепощенной, уверенной в себе и возбуждающей его девушкой. Я его интересую, поэтому он не собирался со мной расставаться, и ты сам это видел, – утверждаю я, переводя взгляд в лобовое окно. – Могу поспорить, что он объявится на занятиях в первый же день и попытается со мной поговорить. Это ли не любовь? – саркастично хмыкаю.
– Ты хочешь его простить, когда он раскается?
– С чего бы? Он унизил меня. Я поступлю также и покажу наглядно, как это может быть жестоко и больно. Так ты со мной? – спрашиваю я парня, облизывая ложечку, полную сливок и карамели.
– Да, – заверяет меня Стас, а я стараюсь скрыть свою злорадную ухмылку, когда он согласился на мои условия. – Может, тогда объединимся наглядно? Покажем, что мы вместе. Уже представляю рожу Беса, когда он нас увидит вместе.
Я задумываюсь над его предложением.
– Стоит обдумать эту идею и её последствия, потому что неизвестно… – я не договариваю, выпрямляясь.
Смотрю на широкие двери кафетерия из которого выходит статный мужчина и женщина, которая держит его под локоть.
– Ты чего?
Смотрю, как они идут на парковку. К машине. К его машине. К машине, которую я узнаю из тысячи.
Неверующее, смотрю на отца, который останавливается у машины. Он тихо воркует с моей преподавательницей, приживая её к дверце автомобиля.
– Ого! Это же наша экономичка, – подмечает Стас.
– И мой отец… – говорю я, мечтая вцепиться в патлы этой ведьмы.
– Твой отец? – удивленно спрашивает Ковалёв, в руку которого я втискиваю свой липкий стаканчик кофе.
– Сиди здесь.
Я шумно хлопаю дверцей машины от раздражения и иду к этим отвратительным голубкам, которые ничего и никого вокруг не замечают.
Она снова выглядит соблазнительно и маняще, буквально до скрежета моих зубов. А он светится от счастья и элементарного мужского желания, зажимая чужую женщину в своих руках.
Во мне начинает бушевать ярость. Пока моя мать, его законная жена, отвлекает себя от одиночества работой, отец таскается со шлюхой, которая медленно и уверенно уводит его из семьи.
Они сливаются в страстном поцелуе.
Сердце в груди пронизывает боль от очередного предательства. Вместо того, чтобы быть дома, со своей семьёй, он придумал себе отличную командировку в трусах моей преподавательницы. Я была разбита, когда узнала, что папа собирается уехать и оставить меня в таком тяжелом депрессивном состоянии. Я смирилась, так как его работа обеспечивает нашу жизнь, а оказалось… Оказалось, что он предпочёл мне экзотику в виде моего преподавателя по экономике!
– Игорь, – шокировано шепчет Татьяна Александровна.
Папа непонимающе смотрит на женщину, а затем оборачивается, прослеживая за взглядом.
Я стою от них всего в нескольких шагах, и не могу взять себя руки. Мои глаза застилает пелена обиды и жалящего гнева, когда я смотрю на побледневшего отца.
– Ты бросил меня и маму на все праздники, – горло сдавливает болезненная цель, – ты видел, как я в тебе нуждалась. Мы в тебе нуждались, – слезы стоят в глазах, когда я смотрю в его грустные глаза и растерянные глаза. – Она стоило того, чтобы предать нас?
– Татьяна, сядь в машину, – обращается он к женщине, которая неуверенно садится в машину, не сводя с меня жалостливого взгляда. – Василиса, ты моя умная девочка, разве не видишь, что наш с мамой брак давно потерял любовь и надежду? Я устал, и я имею право на любовь…
– Не имеешь! – рявкаю я, приблизившись к отцу. К отцу, который был мне ближе, чем кто-либо, но поступил как самый последний подлец. – После этого – ты не имеешь права ни на что, – указываю пальцем на дверцу машины, различая силуэт его любовницы. – Я верила тебе больше, чем себе. Я нуждалась в тебе больше, чем в ком-либо. Я верила в нашу преданность и честность. А ты предал меня и обманул, как другие. Предал меня! – кричу, толкая отца в грудь.
Он не ожидал такого нападения, сталкивая спиной с дверцей машины.
– Василиса, – тяжело выдыхает отец, но я не хочу его слушать.
– Возвращайся домой. Забирай свои вещи и уходи от нас. Ни я, ни мама – не станем делить крышу с предателем и лжецом. Я ей всё расскажу, если ты этого не сделаешь. Только в таком случае, уверяю, ни одна твоя вещь не останется невредимой.
– Василиса, – папа рванул меня за руку к себе, когда я развернулась и хотела уйти. – Я знаю, что поступил подло по отношению к вам. Я соберу вещи и поговорю с мамой. Но прошу, не держи на меня зла. Ты же совсем недавно любила и была окрылена этим чувством. Разве я не могу быть таким же счастливым?
– Моя любовь разбила мне сердце, унизила и заставила захлебываться от яда, отравивший меня ненавистью, – пренебрежительно фыркаю я, вырывая руку. – Ты счастлив с той, у которой хватило совести влезть в чужую семью, – огибаю папу в несколько шагов и склонившись, громко хлопаю ладонью по стеклу. – Учтите, дамочка, на чужом несчастье – счастье не построишь. Этот бумеранг ещё к вам вернется сполна. А если не вернется, я его сама в вас запущу!
– Перестань, – отец, мягко обхватив мои плечи и отводит от двери. – Ты ведешь себя отвратительно. И что случилось с твоими волосами?
Он хочет коснуться моих волос, но я шлепаю его по руке.
– Не прикасайся ко мне. У тебя есть три часа, чтобы решить вопрос с мамой, затем я вернусь домой.
– Василиса, ты сейчас злишься и подавлена… Я выполню твою просьбу и сегодня же заберу вещи. Мы с Татьяной это уже обсуждали… Но прошу, давай, как только ты успокоишься, мы встретимся и поговорим?
– Мы… С Татьяной, – искажаю его слова, сказанные с нежностью. Я пропитываю их яростью, презрением и злобой. – Я ненавижу тебя, папа.
Отец с болью смотрит в мои глаза. Я чувствую такую же удушающую боль в сердце, но её пеленает неконтролируемая ярость.
– Прости меня, Василёк…
Я отворачиваюсь и иду обратно к машине Ковалёва. Тяжело дышу и пытаюсь проглотить слезы. В салон не сажусь, облокачиваясь на автомобиль руками, ощущая бессилие.
Почему моя жизнь начала рушиться, как карточный домик?
Почему меня предаются близкие?
Почему во мне зарождается кровожадное чувство доставить всем невыносимую боль, которая пропитала моё сердце?
– Принцесса, погнали, – меня громко зовёт Стас, открыв дверцу. – Сегодня последние выходные наших каникул. Этим нужно воспользоваться, тем более, что мне одна птичка начирикала о вечеринке…
Я сажусь в машину, дрожа от переполняющих меня эмоций.
– Там будет Аня и Артём? – мне стоило усилий, чтобы вернуть себе холодный ум и расчетливость.
– Не сомневаюсь в этом. Если включим фантазию, убьем двух зайцев сразу, – довольно замечает Стас. – Бессонов тоже может к ним присоединиться, как и другие. Ты должна быть к этому готова.
– Мы не можем наказывать их на расстоянии. Мы должны вернуться в компанию и быть к ним так близко, как только это возможно. Я хочу, чтобы все они перегрызлись между собой и показали истинное лицо. Поможем им в этом, – заявляю я, решая сегодня хотя бы немного выжать из себя яд, который отравил мою кровь и сердце.
– Знал бы я раньше, какая ты горячая стерва, не позволил бы Бесу взять тебя первым, – хмыкает Ковалёв. – Из нас бы получилась гармоничная пара.
– Прикуси свой язык, Стас, – рявкаю я на его ехидство. – Мне нужно привести себя в порядок и переодеться.
– Надеюсь, в тех пакетах найдется что-то горяченькое?
– Не сомневайся, – лукаво улыбаюсь, отворачиваясь.
Мой список людей, которые заслужили наказания не маленький… И я не могу оставить безнаказанным своего отца и его мерзкую любовницу, которая влезла в нашу семью и окончательно её разрушила.
Зачем он это сделал? Почему? Для чего?
Одно я понимаю точно – никто не уйдет от меня безнаказанным.
– Убери свою руку, – резко поворачиваюсь к Стасу, который в край охамел и опустил свою лапищу мне на бедро. – И не смей меня больше провоцировать.
Видимо, Ковалёв что-то замечает в моём взгляде и ухмыльнувшись, прячет руки в карманы брюк.
Я осматриваю незнакомую улицу, слыша, как грохочет музыка в загородном доме. Перевожу взгляд на парковку, осматривая мотоциклы и машины.
– Беса здесь нет, – утверждает Стас, замечая, как я смотрю на байки дольше, чем положено. – Я же сказал, что завил его СТО бестолковой и срочной работой. Если и выберется оттуда, то только через несколько часов.
– Мне плевать, я же сказала.
– Я вижу, как тебе НЕ плевать, – вставляет он словесную шпильку, пристально оценивая меня с ног до головы. – Оделась ты так, будто собираешься зажать его в тёмном углу и трахнуть.
– Мне нравится твоя оценка, – удовлетворительно киваю. – Теперь я соответствую профессиональной суке?
Непроизвольно, я сама оцениваю себя, опуская глаза вниз. Сапожки на устойчивом каблуке греют ноги выше колена, а под кожаными шортами на мне колготки в сеточку. Красная рубашка откровенно расстёгнута сверху, привлекая внимание к белому кружеву бра. Это всё не скрывает новенькое распахнутое пальто из кожи.
– Даже слишком, – отчего-то кривится Стас, а затем напоказ поправляет член в джинсах. Фу, какая мерзость! – Чего кривишься, Принцесса? У меня хотя бы есть что поправить, в отличии от твоего байкерёныша.
Подняв глаза, вижу хищный оскал Ковалёва. Склонив голову, с любопытством смотрю на поддонка, с которым вынуждена сотрудничать. Интересно, как мне с ним расправиться? Какую слабость использовать?
Я знаю о нём не так уж и много. Ковалёв – избалованный ребенок богатых родителей, участвует в гонках на Живых холмах в дни, когда нет Бессонова, чтобы выиграть. А ещё он такой же помешанный на собственном эго, как и его бывший друг. Любит манипулировать и использовать людей... Хм. Достаточно сведений, чтобы что-то придумать, но это подождёт.
– Пойдем, иначе я здесь околею, – обращаюсь к Стасу, ожидая, пока он докурит вонючую сигарету.
Мы заходим в загородный дом знакомого Ковалёва из университета.
Меня приветствуют так тепло и щедро, будто я уважаемая девушка, а аксессуар в виде Стаса Ковалёва – делает меня дороже и желанней. Каждый уделяет мне время, старается познакомиться и пошутить, но я абсолютно не реагирую на людей, взяв стакан с алкоголем.
– Не пей эту муть, – он вырывает из моих рук стакан и, оглянувшись, выливает спиртное в громадный куст монстеры. – Макаров вечно мешает так, что уносит в одного стакана. Да и водку тебе пить не стоит, верно? – оправдывается парень, увидев мой осуждающий взгляд. – У нас планы, а тебе, Принцесса, ещё пригодится чистый разум на этот вечер.
Ковалёв берет бутылочку апельсинового сока и придирчиво рассматривает крышку. Открывает, нюхает и наливает в чистый бокал для вина. Затем хватает бутылку шампанского из ящика под столом, шумно откупоривает пробку и не смеша наливает, заполняя бокал почти доверху.
– Ваш коктейль, Принцесса, – отдаёт мне бокал, чинно поклонившись.
Он меня раздражает, но я выдавливаю из себя вежливую улыбку.
– Наши объекты тусуются на втором этаже, – говорит парень, встав рядом со мной.
– Все? – удивленно спрашиваю я.
– Все, кроме Бессонова. Но как только мы туда явимся – он будет в курсе. Думаю, ты права – Кирилл влюблен, и он попытается тебя вернуть, а значит вскоре приедет, – утверждает Стас.
– Его я возьму на себя, – киваю я. – Веди себя сдержанно и дружелюбно, как мы договаривались.
– И какая награда меня ждёт за послушание? – спрашивает Стас, когда я уже повернулась к лестнице на второй этаж.
Крепко сжимаю в руке бокал и поворачиваюсь лицом к Ковалёву, который с интересом наблюдает за мной, словно испытывая мой характер.
– Кто сказал, что ты будешь вознагражден? – сладко пою, подойдя поближе к парню, встав к нему впритык. Изгибаю губы в ухмылке, когда его взгляд скользит вниз, в разрез моей рубашки.
– Что-то же я должен получить. Как-то нечестно выходит, не находишь? Я, значит, буду тебе помогать, а ты смотреть из далека и наслаждаться? Каждый платит свою цену, малышка, – его ладонь ложится мне на бедро и приласкав, ощутимо опускается ниже.
Я улыбаюсь, а затем начинаю смеяться, похлопав парня по плечу. Стас удивленно замирает, непонимающе посмотрев на мою странную реакцию. Но также неожиданно улыбка спадает с моего лица и я, склонившись к его уху, шепчу:
– Хочешь залезть ко мне в трусы? – спрашиваю я. – Хорошо. Но сначала ты сделаешь то, что я скажу… И когда я это скажу. Тебе придется стать моим верным псом. Готов к этому?
Выпрямляюсь, посмотрев в его вспыхнувшие похотью глаза, в которых сверкает щепотка ярости.
– Все должны платить по счетам и я – не исключение. Как только мы разберемся с Бессоновым, я позволю тебе нагнуть меня и трахнуть так, как в последний раз. А сейчас возьми себя в руки. Мне нужен результат. Сегодня же, – в конце мой тон стал холодным, а слова – требовательны.
Поиграли и хватит.
– Грозная стерва, – неверующее шепчет Ковалёв, пораженно ухмыльнувшись. – Меня устраивают твои условия, – отвечает Стас, поддаваясь моим желаниям.
– А ты коварна, Василиса, – с одобрением подмечает Стас.
Мы стоим в небольшой очереди на автораздаче, медленно продвигаясь к кассе.
– И какие же идеи сидят в твоей умной головке? – допытывается Ковалёв.
– Элементарные. Я хочу сыграть на их слабостях. Мне нужен компромат на Аню. Там, где она балуется наркотой. Это не сложно, важно только знать время и место. Что касается Максименко – этот парень ветреный и безрассудный. Он должен ей попасться на измене. Я хочу, чтобы они на собственной шкуре ощутили предательство, – я бросаю взгляд на Стаса, который расплывается в зловещей ухмылке.
– Ты права. Их слабости – это наша перспектива. Аня часто зависает с Артёмом на субботних вечеринках и в клубах, достать их не проблема.
– Достань мне компромат на этих двоих – и я расскажу тебе, как наказать Бессонова с унижением, которое он заслужил, – ставлю я условие.
– Хитро. Ты хочешь всю грязную работу сделать моими руками?
– Да, – сладко тяну я, улыбаясь.
– А ты не думаешь, что я смогу справиться без тебя? У каждого есть слабость и у Бессонова найдется, – парень лукаво смотрит на меня, когда по моим губам скользит ухмылка.
Когда нам отдают заказ, я прошу встать на парковке кафетерия, чтобы спокойно съесть сливки с маршмэллоу, шоколад, печенье с орехами и карамелью… Стас с интересом смотрит, как я поглощаю неимоверно сладкий кофе, отпивая свой двойной американо и, видимо, ждёт моего ответа.
– Его слабость – я. Чтобы его наказать, ты должен сотрудничать со мной. Иначе ты проиграешь, пытаясь найти справедливость.
– Но вы расстались и явно утратили связь. С чего ты взяла, что являешься его слабостью? – заинтересованно спрашивает Ковалёв. – Он тебе хотя бы написал? Или позвонил? Может, приходил к твоему дому?
Я передергиваю плечами.
– Я так и думал.
– То есть, ты думаешь, что это здравая мысль – унизить девушку, отправить её в свою квартиру, которую она разрушила до основания, а затем просто позвонить? Сочувствую твоей девушке, у тебя скотский характер, Ковалёв, – позволяю себе расслабленно рассмеются, пока Стас не может найти ответ на мой вопрос, отпивая кофе.
– Да, Бессонов оказался азартным парнем, поставив на мою честь выигрыш. Но дело в том, что он спорил на образцовую девочку, а занимался сексом с раскрепощенной, уверенной в себе и возбуждающей его девушкой. Я его интересую, поэтому он не собирался со мной расставаться, и ты сам это видел, – утверждаю я, переводя взгляд в лобовое окно. – Могу поспорить, что он объявится на занятиях в первый же день и попытается со мной поговорить. Это ли не любовь? – саркастично хмыкаю.
– Ты хочешь его простить, когда он раскается?
– С чего бы? Он унизил меня. Я поступлю также и покажу наглядно, как это может быть жестоко и больно. Так ты со мной? – спрашиваю я парня, облизывая ложечку, полную сливок и карамели.
– Да, – заверяет меня Стас, а я стараюсь скрыть свою злорадную ухмылку, когда он согласился на мои условия. – Может, тогда объединимся наглядно? Покажем, что мы вместе. Уже представляю рожу Беса, когда он нас увидит вместе.
Я задумываюсь над его предложением.
– Стоит обдумать эту идею и её последствия, потому что неизвестно… – я не договариваю, выпрямляясь.
Смотрю на широкие двери кафетерия из которого выходит статный мужчина и женщина, которая держит его под локоть.
– Ты чего?
Смотрю, как они идут на парковку. К машине. К его машине. К машине, которую я узнаю из тысячи.
Неверующее, смотрю на отца, который останавливается у машины. Он тихо воркует с моей преподавательницей, приживая её к дверце автомобиля.
– Ого! Это же наша экономичка, – подмечает Стас.
– И мой отец… – говорю я, мечтая вцепиться в патлы этой ведьмы.
– Твой отец? – удивленно спрашивает Ковалёв, в руку которого я втискиваю свой липкий стаканчик кофе.
– Сиди здесь.
Я шумно хлопаю дверцей машины от раздражения и иду к этим отвратительным голубкам, которые ничего и никого вокруг не замечают.
Она снова выглядит соблазнительно и маняще, буквально до скрежета моих зубов. А он светится от счастья и элементарного мужского желания, зажимая чужую женщину в своих руках.
Во мне начинает бушевать ярость. Пока моя мать, его законная жена, отвлекает себя от одиночества работой, отец таскается со шлюхой, которая медленно и уверенно уводит его из семьи.
Они сливаются в страстном поцелуе.
Сердце в груди пронизывает боль от очередного предательства. Вместо того, чтобы быть дома, со своей семьёй, он придумал себе отличную командировку в трусах моей преподавательницы. Я была разбита, когда узнала, что папа собирается уехать и оставить меня в таком тяжелом депрессивном состоянии. Я смирилась, так как его работа обеспечивает нашу жизнь, а оказалось… Оказалось, что он предпочёл мне экзотику в виде моего преподавателя по экономике!
– Игорь, – шокировано шепчет Татьяна Александровна.
Папа непонимающе смотрит на женщину, а затем оборачивается, прослеживая за взглядом.
Я стою от них всего в нескольких шагах, и не могу взять себя руки. Мои глаза застилает пелена обиды и жалящего гнева, когда я смотрю на побледневшего отца.
– Ты бросил меня и маму на все праздники, – горло сдавливает болезненная цель, – ты видел, как я в тебе нуждалась. Мы в тебе нуждались, – слезы стоят в глазах, когда я смотрю в его грустные глаза и растерянные глаза. – Она стоило того, чтобы предать нас?
– Татьяна, сядь в машину, – обращается он к женщине, которая неуверенно садится в машину, не сводя с меня жалостливого взгляда. – Василиса, ты моя умная девочка, разве не видишь, что наш с мамой брак давно потерял любовь и надежду? Я устал, и я имею право на любовь…
– Не имеешь! – рявкаю я, приблизившись к отцу. К отцу, который был мне ближе, чем кто-либо, но поступил как самый последний подлец. – После этого – ты не имеешь права ни на что, – указываю пальцем на дверцу машины, различая силуэт его любовницы. – Я верила тебе больше, чем себе. Я нуждалась в тебе больше, чем в ком-либо. Я верила в нашу преданность и честность. А ты предал меня и обманул, как другие. Предал меня! – кричу, толкая отца в грудь.
Он не ожидал такого нападения, сталкивая спиной с дверцей машины.
– Василиса, – тяжело выдыхает отец, но я не хочу его слушать.
– Возвращайся домой. Забирай свои вещи и уходи от нас. Ни я, ни мама – не станем делить крышу с предателем и лжецом. Я ей всё расскажу, если ты этого не сделаешь. Только в таком случае, уверяю, ни одна твоя вещь не останется невредимой.
– Василиса, – папа рванул меня за руку к себе, когда я развернулась и хотела уйти. – Я знаю, что поступил подло по отношению к вам. Я соберу вещи и поговорю с мамой. Но прошу, не держи на меня зла. Ты же совсем недавно любила и была окрылена этим чувством. Разве я не могу быть таким же счастливым?
– Моя любовь разбила мне сердце, унизила и заставила захлебываться от яда, отравивший меня ненавистью, – пренебрежительно фыркаю я, вырывая руку. – Ты счастлив с той, у которой хватило совести влезть в чужую семью, – огибаю папу в несколько шагов и склонившись, громко хлопаю ладонью по стеклу. – Учтите, дамочка, на чужом несчастье – счастье не построишь. Этот бумеранг ещё к вам вернется сполна. А если не вернется, я его сама в вас запущу!
– Перестань, – отец, мягко обхватив мои плечи и отводит от двери. – Ты ведешь себя отвратительно. И что случилось с твоими волосами?
Он хочет коснуться моих волос, но я шлепаю его по руке.
– Не прикасайся ко мне. У тебя есть три часа, чтобы решить вопрос с мамой, затем я вернусь домой.
– Василиса, ты сейчас злишься и подавлена… Я выполню твою просьбу и сегодня же заберу вещи. Мы с Татьяной это уже обсуждали… Но прошу, давай, как только ты успокоишься, мы встретимся и поговорим?
– Мы… С Татьяной, – искажаю его слова, сказанные с нежностью. Я пропитываю их яростью, презрением и злобой. – Я ненавижу тебя, папа.
Отец с болью смотрит в мои глаза. Я чувствую такую же удушающую боль в сердце, но её пеленает неконтролируемая ярость.
– Прости меня, Василёк…
Я отворачиваюсь и иду обратно к машине Ковалёва. Тяжело дышу и пытаюсь проглотить слезы. В салон не сажусь, облокачиваясь на автомобиль руками, ощущая бессилие.
Почему моя жизнь начала рушиться, как карточный домик?
Почему меня предаются близкие?
Почему во мне зарождается кровожадное чувство доставить всем невыносимую боль, которая пропитала моё сердце?
– Принцесса, погнали, – меня громко зовёт Стас, открыв дверцу. – Сегодня последние выходные наших каникул. Этим нужно воспользоваться, тем более, что мне одна птичка начирикала о вечеринке…
Я сажусь в машину, дрожа от переполняющих меня эмоций.
– Там будет Аня и Артём? – мне стоило усилий, чтобы вернуть себе холодный ум и расчетливость.
– Не сомневаюсь в этом. Если включим фантазию, убьем двух зайцев сразу, – довольно замечает Стас. – Бессонов тоже может к ним присоединиться, как и другие. Ты должна быть к этому готова.
– Мы не можем наказывать их на расстоянии. Мы должны вернуться в компанию и быть к ним так близко, как только это возможно. Я хочу, чтобы все они перегрызлись между собой и показали истинное лицо. Поможем им в этом, – заявляю я, решая сегодня хотя бы немного выжать из себя яд, который отравил мою кровь и сердце.
– Знал бы я раньше, какая ты горячая стерва, не позволил бы Бесу взять тебя первым, – хмыкает Ковалёв. – Из нас бы получилась гармоничная пара.
– Прикуси свой язык, Стас, – рявкаю я на его ехидство. – Мне нужно привести себя в порядок и переодеться.
– Надеюсь, в тех пакетах найдется что-то горяченькое?
– Не сомневайся, – лукаво улыбаюсь, отворачиваясь.
Мой список людей, которые заслужили наказания не маленький… И я не могу оставить безнаказанным своего отца и его мерзкую любовницу, которая влезла в нашу семью и окончательно её разрушила.
Зачем он это сделал? Почему? Для чего?
Одно я понимаю точно – никто не уйдет от меня безнаказанным.
Глава 18.1 Месть
– Убери свою руку, – резко поворачиваюсь к Стасу, который в край охамел и опустил свою лапищу мне на бедро. – И не смей меня больше провоцировать.
Видимо, Ковалёв что-то замечает в моём взгляде и ухмыльнувшись, прячет руки в карманы брюк.
Я осматриваю незнакомую улицу, слыша, как грохочет музыка в загородном доме. Перевожу взгляд на парковку, осматривая мотоциклы и машины.
– Беса здесь нет, – утверждает Стас, замечая, как я смотрю на байки дольше, чем положено. – Я же сказал, что завил его СТО бестолковой и срочной работой. Если и выберется оттуда, то только через несколько часов.
– Мне плевать, я же сказала.
– Я вижу, как тебе НЕ плевать, – вставляет он словесную шпильку, пристально оценивая меня с ног до головы. – Оделась ты так, будто собираешься зажать его в тёмном углу и трахнуть.
– Мне нравится твоя оценка, – удовлетворительно киваю. – Теперь я соответствую профессиональной суке?
Непроизвольно, я сама оцениваю себя, опуская глаза вниз. Сапожки на устойчивом каблуке греют ноги выше колена, а под кожаными шортами на мне колготки в сеточку. Красная рубашка откровенно расстёгнута сверху, привлекая внимание к белому кружеву бра. Это всё не скрывает новенькое распахнутое пальто из кожи.
– Даже слишком, – отчего-то кривится Стас, а затем напоказ поправляет член в джинсах. Фу, какая мерзость! – Чего кривишься, Принцесса? У меня хотя бы есть что поправить, в отличии от твоего байкерёныша.
Подняв глаза, вижу хищный оскал Ковалёва. Склонив голову, с любопытством смотрю на поддонка, с которым вынуждена сотрудничать. Интересно, как мне с ним расправиться? Какую слабость использовать?
Я знаю о нём не так уж и много. Ковалёв – избалованный ребенок богатых родителей, участвует в гонках на Живых холмах в дни, когда нет Бессонова, чтобы выиграть. А ещё он такой же помешанный на собственном эго, как и его бывший друг. Любит манипулировать и использовать людей... Хм. Достаточно сведений, чтобы что-то придумать, но это подождёт.
– Пойдем, иначе я здесь околею, – обращаюсь к Стасу, ожидая, пока он докурит вонючую сигарету.
Мы заходим в загородный дом знакомого Ковалёва из университета.
Меня приветствуют так тепло и щедро, будто я уважаемая девушка, а аксессуар в виде Стаса Ковалёва – делает меня дороже и желанней. Каждый уделяет мне время, старается познакомиться и пошутить, но я абсолютно не реагирую на людей, взяв стакан с алкоголем.
– Не пей эту муть, – он вырывает из моих рук стакан и, оглянувшись, выливает спиртное в громадный куст монстеры. – Макаров вечно мешает так, что уносит в одного стакана. Да и водку тебе пить не стоит, верно? – оправдывается парень, увидев мой осуждающий взгляд. – У нас планы, а тебе, Принцесса, ещё пригодится чистый разум на этот вечер.
Ковалёв берет бутылочку апельсинового сока и придирчиво рассматривает крышку. Открывает, нюхает и наливает в чистый бокал для вина. Затем хватает бутылку шампанского из ящика под столом, шумно откупоривает пробку и не смеша наливает, заполняя бокал почти доверху.
– Ваш коктейль, Принцесса, – отдаёт мне бокал, чинно поклонившись.
Он меня раздражает, но я выдавливаю из себя вежливую улыбку.
– Наши объекты тусуются на втором этаже, – говорит парень, встав рядом со мной.
– Все? – удивленно спрашиваю я.
– Все, кроме Бессонова. Но как только мы туда явимся – он будет в курсе. Думаю, ты права – Кирилл влюблен, и он попытается тебя вернуть, а значит вскоре приедет, – утверждает Стас.
– Его я возьму на себя, – киваю я. – Веди себя сдержанно и дружелюбно, как мы договаривались.
– И какая награда меня ждёт за послушание? – спрашивает Стас, когда я уже повернулась к лестнице на второй этаж.
Крепко сжимаю в руке бокал и поворачиваюсь лицом к Ковалёву, который с интересом наблюдает за мной, словно испытывая мой характер.
– Кто сказал, что ты будешь вознагражден? – сладко пою, подойдя поближе к парню, встав к нему впритык. Изгибаю губы в ухмылке, когда его взгляд скользит вниз, в разрез моей рубашки.
– Что-то же я должен получить. Как-то нечестно выходит, не находишь? Я, значит, буду тебе помогать, а ты смотреть из далека и наслаждаться? Каждый платит свою цену, малышка, – его ладонь ложится мне на бедро и приласкав, ощутимо опускается ниже.
Я улыбаюсь, а затем начинаю смеяться, похлопав парня по плечу. Стас удивленно замирает, непонимающе посмотрев на мою странную реакцию. Но также неожиданно улыбка спадает с моего лица и я, склонившись к его уху, шепчу:
– Хочешь залезть ко мне в трусы? – спрашиваю я. – Хорошо. Но сначала ты сделаешь то, что я скажу… И когда я это скажу. Тебе придется стать моим верным псом. Готов к этому?
Выпрямляюсь, посмотрев в его вспыхнувшие похотью глаза, в которых сверкает щепотка ярости.
– Все должны платить по счетам и я – не исключение. Как только мы разберемся с Бессоновым, я позволю тебе нагнуть меня и трахнуть так, как в последний раз. А сейчас возьми себя в руки. Мне нужен результат. Сегодня же, – в конце мой тон стал холодным, а слова – требовательны.
Поиграли и хватит.
– Грозная стерва, – неверующее шепчет Ковалёв, пораженно ухмыльнувшись. – Меня устраивают твои условия, – отвечает Стас, поддаваясь моим желаниям.
