- Я? Стёп, ты меня не слышишь что ли? У нас будет ребенок!
- Ребенок?! – он вспылил как-то слишком внезапно. – Какой нам сейчас ребенок?!
- Ты что, меня не любишь? – в носу неприятно щипало, а перед глазами начинало плыть.
- Что? Да причем тут это?! Ты сама себя слышишь?! Ты понимаешь, что говоришь?! Что ты хочешь на меня повесить?!
- Повесить? – глаза разъедало, но слез не было. Только пустота. Внезапно стало как-то пусто, только сердце, сжатое невидимым стальным обручем, вдруг резко заболело.
- Рано нам с тобой, - сказал он уже тише и совсем-совсем сухо, опуская взгляд в землю, - понимаешь?
Он вроде и спрашивал, но вопросом это не было. Парень говорил это твердо, как окончательно принятое решение.
- И вообще… я не хотел… не думал, что всё так получится… Ань, ты пойми, у меня же учеба… У меня карьера впереди… ты же не хочешь, чтобы я все свои планы на жизнь закопал? Ну, какой нам сейчас ребенок?
- Планы? Значит у тебя планы! А я? Мне, что делать прикажешь?! Ты понимаешь, что это ребенок! Стёп, наш сын или дочка - это ты понимаешь?
- Господи, да какой сын, какая дочь?! Что у тебя за странное стремление – настолько всё преувеличивать? – он улыбнулся, глядя на меня как на глупую маленькую девочку. – Там же сгусток клеток сейчас, да и только. Сходим в клинику, сделаем всё по-тихому. Деньги не проблема, это я на себя возьму.
- Что?! – я кое-как удержалась тогда, чтоб не вцепиться в эту его улыбку ногтями. – Знаешь, что?
- Ну что? Что? Не надо только вот тут спектакль сейчас разыгрывать, ладно? – оборвал меня парень. Смотрел так пристально, что я невольно сжалась. Придавливал его взгляд, как мешок цемента, который положили на плечи. – Короче! Я предлагаю выход, а ты как хочешь.
Парень ушел… спустя пару дней вернулся домой. А я уже планировала, как расскажу всё маме. Она, конечно же, расстроилась бы, что повторяю её судьбу, но приняла бы меня. Представляла уже, как после колледжа устроюсь на работу. Меня уже ждали в больнице, где проходила практику годом ранее. Буду работать до декрета, справлюсь. Может после родов подам на алименты, а может, справлюсь и сама. Должна была справиться. Планировала, представляла…
Олежка оказался прав, мне не будет больно вечно. И сейчас выходит смотреть на ситуацию спокойно. Меня устраивает то, как сейчас складывается моя жизнь и это гораздо важнее. Жить сейчас, а не прошлым. И глодать себя, размышляя на тему, а что если.
А тогда… настолько отчетливо помню, как было больно и страшно, словно весь мир против. Так это живо в памяти, что самой поверить сложно, что ничего этого больше нет.
- Вот. Нашел тебя и поглядывал. Нет-нет, да зайду. Наши общие фото ты удалила, – говорит без укора, даже улыбается. Большие грустные глаза смотрят прямо в душу, и мне хочется пожалеть его, но я сдерживаюсь. Жалеть не за что, он меня бросил и логично, что видеть его я не хотела. – Смотрел на фото с этим твоим и приревновал.
Я вздрагиваю. Неожиданно и глупо, но чувство собственности всё объясняет, хоть и порой не имеет логики.
- Глупо так, но ничего поделать не мог. Тогда уже и понял, но гнал мысли. Без толку, я это… однолюб походу.
- Чего? – вырывается у меня резкое.
- Выслушай меня, пожалуйста, – вздыхает парень. Прикрывая глаза, стискивает пальцами переносицу. – С кем бы я ни был, я всех сравнивал с тобой, и сравнение шло не в их пользу. Это получалось, как-то само собой. Верил бы в мистику, решил бы, что приворожила.
Я подавляю смешок. Никогда не верила в подобное и когда девчонки привораживали парней на крови, вертела пальцем у виска.
- Я когда уехал, всё ждал подспудно, что вот-вот и прилетит мне весточка. Страшно было, а когда всё осознал ещё и стыдно, но всё тихо было. Уверен, такое не прошло бы мимо. Лерка бы меня прибила если бы… ну, ты.
- Если бы я рассказала ей, что забеременела от тебя? – на одном дыхании выдаю, то, что парень не может произнести. И слова даются удивительно легко. Я бы сравнила с исповедью, но не знаю как это.
Парень кивает.
- Она не знает. Никто кроме Олега не знает об этом.
- Рыжий?
Я снова киваю. Они успели познакомиться, могли бы стать друзьями вполне, но не сложилось.
- Ань, прости меня, пожалуйста. Мне, правда дико стыдно и совестно, что я так паскудно поступил.
Я вспоминаю того парня и смотрю на него глазами себя сегодняшней и вижу молодого мальчишку. У него впереди вся жизнь, он тянется к мечте и уже почти дотянулся, а тут ему пытаются обрезать крылья. И я его понимаю, скорее всего, я бы тоже испугалась. Морально тогда всё же не была готова, наивной была. Требовала от него, своего ровесника принять ответственность, которую едва бы осилила сама.
- Что стало с ребенком? – вопрос парня оглушает своей внезапностью.
Сердце неприятно сжимается. С тех пор я поменяла свое мнение о нежелательной беременности, не кардинально, но уже не стану утверждать, что нужно рожать в любом случае. Повзрослев и почти став врачом, я могу проанализировать то свое состояние и понимаю, что желание сохранить беременность, было продиктовано гормонами в первую очередь. Сейчас не хочу думать, а что было бы если. Всё уже случилось.
- Мама умерла и… беременность сорвалась, перенервничала.
Стёпа нервно сглатывает. Он часто моргает, и я вижу, что в глазах его стоят слёзы. Шокирует эта реакция, а чего он ожидал услышать? Спросить не успеваю, он пересаживается на диванчик рядом со мной и говорит сам.
- Прости меня, я… - он сжимает меня в объятия, ничего пошлого, просто обнимает за плечи. – Прости, что пришлось пройти через всё это одной. Я был ужасным. Циник, эгоист…
- Всё нормально.
Я обнимаю его в ответ. Помню себя, как больно было, как нужна была поддержка.
- Стёпа, слышишь меня? Я это пережила, всё хорошо. И я не держу на тебя зла, теперь могу сказать это абсолютно откровенно.
После разговора с Костей все мысли встали на свои места. Во мне сидела горькая обида, которую нужно было высказать.
- Правда? – парень всё еще обнимает меня и робко заглядывает в глаза. И я киваю. – То есть мы могли бы попробовать снова?
- Попробовать, что? – вопрос заставляет напрячься. Я отстраняюсь от Стёпы, не хочу, чтобы он расценил моё ответное объятие неправильно, но видимо поздно.
- Я улетаю скоро. Отпуск закончился.
- Служба зовет? – улыбаюсь я.
- Ага. Я просто пока не брал билет и… Ань, полетели со мной?
Столько надежды во взгляде, что я теряюсь. Забываю вдохнуть и начинаю кашлять, от волнения голос пропадает.
- Вершинин, ты ополоумел? – шепчу я. – Куда полетели?
- Во Владивосток, – отвечает он простодушно. – Я уже узнавал, ты можешь перевестись, да и работа там будет стопудово.
- У меня направление, я должна буду отработать в Челябинске пять лет после окончания учебы. – тараторить шепотом то еще удовольствие, но от волнения иначе не выходит. – Да и вообще! Черт, да не в этом же дело!
- А в чём? Я знаю, что со своим женихом ты рассталась.
- Да, но… Стёп, ты пойми. Ты хороший парень, добрый, но…
- У тебя есть кто-то?
Я молчу. Не потому что не хочу, чтобы он знал. Пока и самой себе ответить нечего. Я не знаю, есть ли чувства у Кости и, могут ли у нас быть такого рода отношения. Глеба в моей жизни больше нет, и не будет, но и со Стёпой у меня больше ничего быть не может.
- Я понял, – произносит медленно, опуская глаза. – Глупо было надеяться. После того, как я повел себя.
- Не в этом дело, я уже говорила, что не держу зла. Просто время прошло, и чувств у меня к тебе нет.
Мы ещё недолго сидим, вспоминая события тех дней. Немного неловко, но Стёпа честно не касается этой темы. Может, мы и не сохраним дружеские отношения, но уж точно не останемся врагами.
Позже он провожает меня до дома, благо живу я теперь неподалеку.
У подъезда мы останавливаемся, я не хочу звать его на чай. Всё же неловко от внезапного признания, и я сбегаю, сославшись на большое количество дел.
- Ладно, Кнопа. Может, еще увидимся.- Парень улыбается, я киваю.
- Удачи тебе, Стёп. Ты хороший и всё у тебя будет хорошо.
- Спасибо.
Мы прощаемся и расходимся в разные стороны, едва я открываю дверь подъезда, он окликает меня.
- Ань!
Я оборачиваюсь.
- Будь счастлива.
- Ты тоже, – улыбаюсь в ответ и захожу.
Мне спокойно и нет больше внутри той тяжести, что иногда напоминала о себе все эти годы.
Вечером Паша берётся подбросить меня до нужного места.
- С парнем новым будешь знакомить? – поддевает меня старший брат.
- Пока нет, с Олегом договорились встретиться.
- Ох, и вертихвостка ты, сестричка! – не унимается он. – Может, стоило на него обратить внимание? Уже столько лет парня во френдзоне держишь.
- Дурачьё, - вздыхаю я на замечание. Паша не верить в дружбу между противоположным полом. Переубеждать его, вот уже в который раз желания у меня нет. – Если у тебя иной опыт – не значит, что бывает вот только так.
- Да шучу я.
Он смеется, а глаза грустные. Последнее время он сам не свой, как и Лера. В нашу последнюю встречу, она выглядела уставшей, даже макияж не мог скрыть осунувшегося лица. Пашка, как бы ни старался выжимать улыбку и шутки, уже не тот. Нет того блеска в глазах. Больно смотреть, как два любящих человека отдаляются, но помочь я не смогу. Подругу прекрасно понимаю – слишком больно, когда близкий человек тебя обманывает, но и брата жалко.
- Ты от Леры? Как они там? – такая себе от меня поддержка. У него жизнь рушится, а ещё я тут со своими проблемами.
- Хорошо, Алиска дуется правда, что мало с ней времени провожу. Говорю, что на работу надо. Даже не знаю, как ей всё объяснять, когда подрастет.
- Не знаю. Лера что, вы больше не разговаривали?
- Нет, – брат поджимает губы, нервно кусает щеку. – Да и чего говорить, у неё кто-то появился.
- Она сказала?
Знал бы он, кто это. Даже представлять не хочу, как отреагировал бы.
- Нет, сам чувствую, – он сжимает кулаки. Злится, ревнует.
Пашка, Пашка, что же ты наделал. Сам всё разрушил, а теперь страдаешь. Он виноват и получает заслуженное, но видеть, как он переживает, мне больно. Как бы ни было, а родной человек.
- Ладно, ты меня сегодня не жди, закройся на ночь, на щеколду.
- Хорошо, а ты куда?
- С Мотей хоккей будем пересматривать, у него и останусь.
С Олегом встречаемся в небольшом ресторанчике недалеко от центра, по его заверениям там обалденный шашлык. Паша отказывается посидеть с нами и, поздоровавшись с парнем, отчаливает.
- Ой, такой она у тебя пупс! – умиляюсь я, рассматривая новые фотографии. С экрана смартфона на меня смотрит пухлощекая кареглазая малышка. – Такая большая уже.
- Ага, вообще быстро растёт, - Олежка ласково гладит пальцем изображение на экране смартфона. – Прикинь, уже два года в декабре будет, капец время летит быстро!
- Не то слово. Как ты справляешься?
- Потихоньку, мама помогает с Полинкой, - улыбается он, в глазах проскальзывает грусть. – Ворчит, конечно, что сами родили – сами нянчите, но помогает.
Несмотря на всю внешнюю строгость, тётя Алла всегда была доброй и сострадательной. Не могу думать о матери друга иначе, как с улыбкой на лице.
- Элина как?
Парень отмахивается, такая растерянность в глазах. Отмалчивается, но видно, что душа не на месте. Всё ещё любит, не хочет верить в слухи, порочащие его девушку, хоть уже и бывшую.
- Пытался восстановить отношения. Не хочет она, но и от себя не отпускает. Достало уже всё это, да и за Польку обидно. Она, если и берёт её к себе, то на день от силы и тут же дела какие-то появляются.
Он замолкает, а я не знаю, как комментировать. Сложная ситуация, но Элину никогда пойму.
Я, молча, беру Олега за руку, сплетая наши пальцы. Парень благодарно улыбается, беря мою вторую руку. Столько уже таких моментов было у него с матерью Полины. Всю душу парню вымотала. Переболит и отпустить, должно отпустить.
Когда взгляд Олега проясняется, я увожу тему.
- Олеж, а как быть человеку, который потерял память? – начинаю издалека. Он работает в полиции и наверняка может что-то посоветовать. – Есть возможность как-то найти его родных?
- Сложный вопрос, – парень чешет затылок. – Может среди заявлений о пропавших без вести, что-то найдется, но если человек из другого города или региона, тут сложнее. А тебе зачем?
Я кратко рассказываю ему о своей новой знакомой. Девушку перевели в неврологию пару недель назад, но я продолжаю её навещать. Может звучать странно, но мы подружились. Пару раз я забирала её из отделения под свою ответственность. Гуляли в центре, сидели в кафешке. Я надеялась, что она может что-то вспомнить. Мне искренне хотелось ей помочь, а ещё в глубине души сидело ощущение, что я её знаю. Не особо веря в интуицию, я отмахивалась от этих мыслей, но не отпускало.
- Сердце кровью обливается, когда смотрю, как тоскует. Стоит у окна и смотрит, ждет будто чего-то, цепочку теребит постоянно.
- Да Ань, ничего с детства не поменялось, – качает головой. Не осуждает, но и не особо одобряет. – Тогда подбитых животных домой таскала и теперь тянет тебя, но я попробую узнать. В крайнем случае, отца попрошу. Если есть фото, скинь и там приметы особые, какие есть. Она, что совсем ничего не помнит?
- О себе да, но она как-то увидела, что я макияж поправляю, и попросила у меня палетку. Ну, с пудрой и, короче для лица. Я дала, самой интересно стало. Она её вертела в руках, вертела. Потом открыла и предложила меня накрасить, представляешь?
- И?
- Я свои скулы такими выразительными никогда не видела.
На вопрос, откуда она это умеет, девушка только пожала плечами.
- Интересно, визажистка потерявшая память. Звучит, как начало детектива.
Так и есть, я думала, уже ничего меня удивить не может, за столько лет работы, но с таким ещё не сталкивалась.
- Твой тебя не потеряет? – неожиданно спохватывается друг.
- Нет, теперь уже нет, – отрицательно мотаю головой. Думается мне, что его удивляет моё радостное лицо. – Мы расстались, на этот раз окончательно.
- Ого! – только и выдает он. – Когда, и как это прошло мимо меня?
Ничего не утаивая и не приукрашивая, я рассказываю о парне, ворвавшемся в мою жизнь. Олег знает, что на меня чуть не напали тогда и, что меня спасли, но без подробностей. Тогда я и подумать не могла, что всё так закрутиться. Убедилась, что с моим спасителем всё хорошо и пошла дальше.
Сейчас рассказываю и не могу стереть с лица улыбку. Вроде и ничего такого, но в груди теплеет.
Рассказав о том, как всё начиналось, делюсь своими сомнениями. Успокоившись и всё, спокойно обдумав, я запретила себе заниматься самоедством. Ошибкой было вовсе не случившееся между нами. От воспоминаний щеки начинают гореть, по телу пробегает легкая приятная дрожь. Это бы произошло, вопрос только во времени. Нас слишком явно тянуло друг к другу. Как бы я не хотела себе признаваться ранее, сейчас бессмысленно отрицать. Теперь нужно понять было ли это секундной вспышкой, распаленной алкоголем и моими заигрываниями или всё же чем-то большим. Есть ли у него чувства ко мне, и какие? И если Глеба я знаю, как облупленного, знаю, что скажет и когда, как себя поведет, то с Костей всё иначе. Парень-загадка, черт, да я даже точного возраста его не знаю!
- Вот ты опять себя накручиваешь! – Олежка всплескивает руками, выслушав мой поток сознания. – Телефон, Ань. Люди изобрели телефон, позвони своему парню. Мало ли, чего он не звонит, ты же сама попросила взять паузу, может он очень тактичный.
- Ребенок?! – он вспылил как-то слишком внезапно. – Какой нам сейчас ребенок?!
- Ты что, меня не любишь? – в носу неприятно щипало, а перед глазами начинало плыть.
- Что? Да причем тут это?! Ты сама себя слышишь?! Ты понимаешь, что говоришь?! Что ты хочешь на меня повесить?!
- Повесить? – глаза разъедало, но слез не было. Только пустота. Внезапно стало как-то пусто, только сердце, сжатое невидимым стальным обручем, вдруг резко заболело.
- Рано нам с тобой, - сказал он уже тише и совсем-совсем сухо, опуская взгляд в землю, - понимаешь?
Он вроде и спрашивал, но вопросом это не было. Парень говорил это твердо, как окончательно принятое решение.
- И вообще… я не хотел… не думал, что всё так получится… Ань, ты пойми, у меня же учеба… У меня карьера впереди… ты же не хочешь, чтобы я все свои планы на жизнь закопал? Ну, какой нам сейчас ребенок?
- Планы? Значит у тебя планы! А я? Мне, что делать прикажешь?! Ты понимаешь, что это ребенок! Стёп, наш сын или дочка - это ты понимаешь?
- Господи, да какой сын, какая дочь?! Что у тебя за странное стремление – настолько всё преувеличивать? – он улыбнулся, глядя на меня как на глупую маленькую девочку. – Там же сгусток клеток сейчас, да и только. Сходим в клинику, сделаем всё по-тихому. Деньги не проблема, это я на себя возьму.
- Что?! – я кое-как удержалась тогда, чтоб не вцепиться в эту его улыбку ногтями. – Знаешь, что?
- Ну что? Что? Не надо только вот тут спектакль сейчас разыгрывать, ладно? – оборвал меня парень. Смотрел так пристально, что я невольно сжалась. Придавливал его взгляд, как мешок цемента, который положили на плечи. – Короче! Я предлагаю выход, а ты как хочешь.
Парень ушел… спустя пару дней вернулся домой. А я уже планировала, как расскажу всё маме. Она, конечно же, расстроилась бы, что повторяю её судьбу, но приняла бы меня. Представляла уже, как после колледжа устроюсь на работу. Меня уже ждали в больнице, где проходила практику годом ранее. Буду работать до декрета, справлюсь. Может после родов подам на алименты, а может, справлюсь и сама. Должна была справиться. Планировала, представляла…
Олежка оказался прав, мне не будет больно вечно. И сейчас выходит смотреть на ситуацию спокойно. Меня устраивает то, как сейчас складывается моя жизнь и это гораздо важнее. Жить сейчас, а не прошлым. И глодать себя, размышляя на тему, а что если.
А тогда… настолько отчетливо помню, как было больно и страшно, словно весь мир против. Так это живо в памяти, что самой поверить сложно, что ничего этого больше нет.
- Вот. Нашел тебя и поглядывал. Нет-нет, да зайду. Наши общие фото ты удалила, – говорит без укора, даже улыбается. Большие грустные глаза смотрят прямо в душу, и мне хочется пожалеть его, но я сдерживаюсь. Жалеть не за что, он меня бросил и логично, что видеть его я не хотела. – Смотрел на фото с этим твоим и приревновал.
Я вздрагиваю. Неожиданно и глупо, но чувство собственности всё объясняет, хоть и порой не имеет логики.
- Глупо так, но ничего поделать не мог. Тогда уже и понял, но гнал мысли. Без толку, я это… однолюб походу.
- Чего? – вырывается у меня резкое.
- Выслушай меня, пожалуйста, – вздыхает парень. Прикрывая глаза, стискивает пальцами переносицу. – С кем бы я ни был, я всех сравнивал с тобой, и сравнение шло не в их пользу. Это получалось, как-то само собой. Верил бы в мистику, решил бы, что приворожила.
Я подавляю смешок. Никогда не верила в подобное и когда девчонки привораживали парней на крови, вертела пальцем у виска.
- Я когда уехал, всё ждал подспудно, что вот-вот и прилетит мне весточка. Страшно было, а когда всё осознал ещё и стыдно, но всё тихо было. Уверен, такое не прошло бы мимо. Лерка бы меня прибила если бы… ну, ты.
- Если бы я рассказала ей, что забеременела от тебя? – на одном дыхании выдаю, то, что парень не может произнести. И слова даются удивительно легко. Я бы сравнила с исповедью, но не знаю как это.
Парень кивает.
- Она не знает. Никто кроме Олега не знает об этом.
- Рыжий?
Я снова киваю. Они успели познакомиться, могли бы стать друзьями вполне, но не сложилось.
- Ань, прости меня, пожалуйста. Мне, правда дико стыдно и совестно, что я так паскудно поступил.
Я вспоминаю того парня и смотрю на него глазами себя сегодняшней и вижу молодого мальчишку. У него впереди вся жизнь, он тянется к мечте и уже почти дотянулся, а тут ему пытаются обрезать крылья. И я его понимаю, скорее всего, я бы тоже испугалась. Морально тогда всё же не была готова, наивной была. Требовала от него, своего ровесника принять ответственность, которую едва бы осилила сама.
- Что стало с ребенком? – вопрос парня оглушает своей внезапностью.
Сердце неприятно сжимается. С тех пор я поменяла свое мнение о нежелательной беременности, не кардинально, но уже не стану утверждать, что нужно рожать в любом случае. Повзрослев и почти став врачом, я могу проанализировать то свое состояние и понимаю, что желание сохранить беременность, было продиктовано гормонами в первую очередь. Сейчас не хочу думать, а что было бы если. Всё уже случилось.
- Мама умерла и… беременность сорвалась, перенервничала.
Стёпа нервно сглатывает. Он часто моргает, и я вижу, что в глазах его стоят слёзы. Шокирует эта реакция, а чего он ожидал услышать? Спросить не успеваю, он пересаживается на диванчик рядом со мной и говорит сам.
- Прости меня, я… - он сжимает меня в объятия, ничего пошлого, просто обнимает за плечи. – Прости, что пришлось пройти через всё это одной. Я был ужасным. Циник, эгоист…
- Всё нормально.
Я обнимаю его в ответ. Помню себя, как больно было, как нужна была поддержка.
- Стёпа, слышишь меня? Я это пережила, всё хорошо. И я не держу на тебя зла, теперь могу сказать это абсолютно откровенно.
После разговора с Костей все мысли встали на свои места. Во мне сидела горькая обида, которую нужно было высказать.
- Правда? – парень всё еще обнимает меня и робко заглядывает в глаза. И я киваю. – То есть мы могли бы попробовать снова?
- Попробовать, что? – вопрос заставляет напрячься. Я отстраняюсь от Стёпы, не хочу, чтобы он расценил моё ответное объятие неправильно, но видимо поздно.
- Я улетаю скоро. Отпуск закончился.
- Служба зовет? – улыбаюсь я.
- Ага. Я просто пока не брал билет и… Ань, полетели со мной?
Столько надежды во взгляде, что я теряюсь. Забываю вдохнуть и начинаю кашлять, от волнения голос пропадает.
- Вершинин, ты ополоумел? – шепчу я. – Куда полетели?
- Во Владивосток, – отвечает он простодушно. – Я уже узнавал, ты можешь перевестись, да и работа там будет стопудово.
- У меня направление, я должна буду отработать в Челябинске пять лет после окончания учебы. – тараторить шепотом то еще удовольствие, но от волнения иначе не выходит. – Да и вообще! Черт, да не в этом же дело!
- А в чём? Я знаю, что со своим женихом ты рассталась.
- Да, но… Стёп, ты пойми. Ты хороший парень, добрый, но…
- У тебя есть кто-то?
Я молчу. Не потому что не хочу, чтобы он знал. Пока и самой себе ответить нечего. Я не знаю, есть ли чувства у Кости и, могут ли у нас быть такого рода отношения. Глеба в моей жизни больше нет, и не будет, но и со Стёпой у меня больше ничего быть не может.
- Я понял, – произносит медленно, опуская глаза. – Глупо было надеяться. После того, как я повел себя.
- Не в этом дело, я уже говорила, что не держу зла. Просто время прошло, и чувств у меня к тебе нет.
Мы ещё недолго сидим, вспоминая события тех дней. Немного неловко, но Стёпа честно не касается этой темы. Может, мы и не сохраним дружеские отношения, но уж точно не останемся врагами.
Позже он провожает меня до дома, благо живу я теперь неподалеку.
У подъезда мы останавливаемся, я не хочу звать его на чай. Всё же неловко от внезапного признания, и я сбегаю, сославшись на большое количество дел.
- Ладно, Кнопа. Может, еще увидимся.- Парень улыбается, я киваю.
- Удачи тебе, Стёп. Ты хороший и всё у тебя будет хорошо.
- Спасибо.
Мы прощаемся и расходимся в разные стороны, едва я открываю дверь подъезда, он окликает меня.
- Ань!
Я оборачиваюсь.
- Будь счастлива.
- Ты тоже, – улыбаюсь в ответ и захожу.
Мне спокойно и нет больше внутри той тяжести, что иногда напоминала о себе все эти годы.
Глава 19
Вечером Паша берётся подбросить меня до нужного места.
- С парнем новым будешь знакомить? – поддевает меня старший брат.
- Пока нет, с Олегом договорились встретиться.
- Ох, и вертихвостка ты, сестричка! – не унимается он. – Может, стоило на него обратить внимание? Уже столько лет парня во френдзоне держишь.
- Дурачьё, - вздыхаю я на замечание. Паша не верить в дружбу между противоположным полом. Переубеждать его, вот уже в который раз желания у меня нет. – Если у тебя иной опыт – не значит, что бывает вот только так.
- Да шучу я.
Он смеется, а глаза грустные. Последнее время он сам не свой, как и Лера. В нашу последнюю встречу, она выглядела уставшей, даже макияж не мог скрыть осунувшегося лица. Пашка, как бы ни старался выжимать улыбку и шутки, уже не тот. Нет того блеска в глазах. Больно смотреть, как два любящих человека отдаляются, но помочь я не смогу. Подругу прекрасно понимаю – слишком больно, когда близкий человек тебя обманывает, но и брата жалко.
- Ты от Леры? Как они там? – такая себе от меня поддержка. У него жизнь рушится, а ещё я тут со своими проблемами.
- Хорошо, Алиска дуется правда, что мало с ней времени провожу. Говорю, что на работу надо. Даже не знаю, как ей всё объяснять, когда подрастет.
- Не знаю. Лера что, вы больше не разговаривали?
- Нет, – брат поджимает губы, нервно кусает щеку. – Да и чего говорить, у неё кто-то появился.
- Она сказала?
Знал бы он, кто это. Даже представлять не хочу, как отреагировал бы.
- Нет, сам чувствую, – он сжимает кулаки. Злится, ревнует.
Пашка, Пашка, что же ты наделал. Сам всё разрушил, а теперь страдаешь. Он виноват и получает заслуженное, но видеть, как он переживает, мне больно. Как бы ни было, а родной человек.
- Ладно, ты меня сегодня не жди, закройся на ночь, на щеколду.
- Хорошо, а ты куда?
- С Мотей хоккей будем пересматривать, у него и останусь.
С Олегом встречаемся в небольшом ресторанчике недалеко от центра, по его заверениям там обалденный шашлык. Паша отказывается посидеть с нами и, поздоровавшись с парнем, отчаливает.
- Ой, такой она у тебя пупс! – умиляюсь я, рассматривая новые фотографии. С экрана смартфона на меня смотрит пухлощекая кареглазая малышка. – Такая большая уже.
- Ага, вообще быстро растёт, - Олежка ласково гладит пальцем изображение на экране смартфона. – Прикинь, уже два года в декабре будет, капец время летит быстро!
- Не то слово. Как ты справляешься?
- Потихоньку, мама помогает с Полинкой, - улыбается он, в глазах проскальзывает грусть. – Ворчит, конечно, что сами родили – сами нянчите, но помогает.
Несмотря на всю внешнюю строгость, тётя Алла всегда была доброй и сострадательной. Не могу думать о матери друга иначе, как с улыбкой на лице.
- Элина как?
Парень отмахивается, такая растерянность в глазах. Отмалчивается, но видно, что душа не на месте. Всё ещё любит, не хочет верить в слухи, порочащие его девушку, хоть уже и бывшую.
- Пытался восстановить отношения. Не хочет она, но и от себя не отпускает. Достало уже всё это, да и за Польку обидно. Она, если и берёт её к себе, то на день от силы и тут же дела какие-то появляются.
Он замолкает, а я не знаю, как комментировать. Сложная ситуация, но Элину никогда пойму.
Я, молча, беру Олега за руку, сплетая наши пальцы. Парень благодарно улыбается, беря мою вторую руку. Столько уже таких моментов было у него с матерью Полины. Всю душу парню вымотала. Переболит и отпустить, должно отпустить.
Когда взгляд Олега проясняется, я увожу тему.
- Олеж, а как быть человеку, который потерял память? – начинаю издалека. Он работает в полиции и наверняка может что-то посоветовать. – Есть возможность как-то найти его родных?
- Сложный вопрос, – парень чешет затылок. – Может среди заявлений о пропавших без вести, что-то найдется, но если человек из другого города или региона, тут сложнее. А тебе зачем?
Я кратко рассказываю ему о своей новой знакомой. Девушку перевели в неврологию пару недель назад, но я продолжаю её навещать. Может звучать странно, но мы подружились. Пару раз я забирала её из отделения под свою ответственность. Гуляли в центре, сидели в кафешке. Я надеялась, что она может что-то вспомнить. Мне искренне хотелось ей помочь, а ещё в глубине души сидело ощущение, что я её знаю. Не особо веря в интуицию, я отмахивалась от этих мыслей, но не отпускало.
- Сердце кровью обливается, когда смотрю, как тоскует. Стоит у окна и смотрит, ждет будто чего-то, цепочку теребит постоянно.
- Да Ань, ничего с детства не поменялось, – качает головой. Не осуждает, но и не особо одобряет. – Тогда подбитых животных домой таскала и теперь тянет тебя, но я попробую узнать. В крайнем случае, отца попрошу. Если есть фото, скинь и там приметы особые, какие есть. Она, что совсем ничего не помнит?
- О себе да, но она как-то увидела, что я макияж поправляю, и попросила у меня палетку. Ну, с пудрой и, короче для лица. Я дала, самой интересно стало. Она её вертела в руках, вертела. Потом открыла и предложила меня накрасить, представляешь?
- И?
- Я свои скулы такими выразительными никогда не видела.
На вопрос, откуда она это умеет, девушка только пожала плечами.
- Интересно, визажистка потерявшая память. Звучит, как начало детектива.
Так и есть, я думала, уже ничего меня удивить не может, за столько лет работы, но с таким ещё не сталкивалась.
- Твой тебя не потеряет? – неожиданно спохватывается друг.
- Нет, теперь уже нет, – отрицательно мотаю головой. Думается мне, что его удивляет моё радостное лицо. – Мы расстались, на этот раз окончательно.
- Ого! – только и выдает он. – Когда, и как это прошло мимо меня?
Ничего не утаивая и не приукрашивая, я рассказываю о парне, ворвавшемся в мою жизнь. Олег знает, что на меня чуть не напали тогда и, что меня спасли, но без подробностей. Тогда я и подумать не могла, что всё так закрутиться. Убедилась, что с моим спасителем всё хорошо и пошла дальше.
Сейчас рассказываю и не могу стереть с лица улыбку. Вроде и ничего такого, но в груди теплеет.
Рассказав о том, как всё начиналось, делюсь своими сомнениями. Успокоившись и всё, спокойно обдумав, я запретила себе заниматься самоедством. Ошибкой было вовсе не случившееся между нами. От воспоминаний щеки начинают гореть, по телу пробегает легкая приятная дрожь. Это бы произошло, вопрос только во времени. Нас слишком явно тянуло друг к другу. Как бы я не хотела себе признаваться ранее, сейчас бессмысленно отрицать. Теперь нужно понять было ли это секундной вспышкой, распаленной алкоголем и моими заигрываниями или всё же чем-то большим. Есть ли у него чувства ко мне, и какие? И если Глеба я знаю, как облупленного, знаю, что скажет и когда, как себя поведет, то с Костей всё иначе. Парень-загадка, черт, да я даже точного возраста его не знаю!
- Вот ты опять себя накручиваешь! – Олежка всплескивает руками, выслушав мой поток сознания. – Телефон, Ань. Люди изобрели телефон, позвони своему парню. Мало ли, чего он не звонит, ты же сама попросила взять паузу, может он очень тактичный.
