Мои губы тронула слабая улыбка.
– О будущем, друг мой. Кажется, оно начинает, наконец, постепенно вырисовываться.
О том, что мы приближаемся, наконец, к месту назначения, я поняла довольно быстро. Сперва по тому, как резко загустел и почернел окружающий лес. Затем – по тому, как последняя тропинка, смутно напоминающая старую и заброшенную дорогу, уверенно свернула на восток, оставив нас отыскивать дальнейший путь самостоятельно и, наверное, даже наощупь. Наконец, по тому, как исчезли ставшие привычными голубые сосны, а вместо них стали появляться странные, невиданные и совершенно невообразимого вида деревья. Поначалу по одному-два, затем – чаще и больше… а когда мы перешли вброд какую-то мелкую речушку, лес изменился так резко и внезапно, что мне моментально стало ясно – хозяева здесь уже другие. И порядки, судя по всему, тоже.
Надо сказать, что этот, новый лес выглядел гораздо интереснее и богаче, чем оставленными нами. В нем было так много ярких красок, так много необычных кустов, такое диковатое разнообразие флоры, что с непривычки разбегались глаза. Синий, фиолетовый, ярко желтый… я в жизни представить себе не могла, что трава может приобрести такой сочный сиреневый оттенок, а обычная с виду рябина вдруг вымахает до высоты трехэтажного дома и разродится крупными малиновыми плодами, больше похожими на гроздья винограда, чем на привычные ягоды. У деревьев, среди которых не встречалось, наверное, ни одного младше двух или трех сотен лет, листья были и огромные, буквально гигантские, в которые можно завернуться целиком, и совсем крохотные, не больше ногтя, на которые без лупы даже смотреть неудобно. Сами деревья удивительно прямые, будто специально выращенные, с могучими толстыми ветвями, по некоторым из которых вполне можно гулять, как по второму этажу, не испытывая никакого дискомфорта. Под ногами упруго пружинил густой мох. Тут и там то и дело встречались целые опушки, до отказа заполненные ошеломительно яркими цветами. Причем и у них лепестки оказались окрашены в такие резкие тона, что очень скоро у меня просто зарябило в глазах. А когда солнце скрылось за какой-то тучкой, и лес на мгновение погрузился в полумрак, стало ясно, что каждая травинка, каждый кустик и каждый цветок в нем имеет удивительную способность опалесцировать, как будто их посыпали фосфором.
Я внезапно почувствовала себя в сказке – в считанные секунды все пространство вокруг осветилось, будто солнечным днем. Заиграло, ослепило, ошеломило и почти оглушило, потому что никто из нас не ожидал встретить тут такое буйное великолепие красок. В полумраке совершенно по-другому заиграли роскошные сочные листья. Какими-то потусторонними показались свисающие до земли толстые лианы. У цветов причудливо изломались очертания, еще больше усилив впечатление нереальности происходящего. А у отливающей лиловым травы появились белые, светящиеся призрачным голубоватым светом, кончики. И все это жило, дышало, играло и потрясало воображение, заставляя восхищенно оглядываться и надолго забыть обо всем остальном.
Правда, потом солнце снова выглянуло из-за туч, и лес ненадолго притих. Как будто смутился нашим ошеломлением и попытался прикрыть режущую глаз красоту, милосердно приглушая свой ослепительный блеск. Но даже так он выглядел поразительно гармоничным. Каким-то цельным, единым и удивительно привлекательным.
– Уже близко, – неожиданно пояснил Мейр, насторожено оглядевшись. – Надеюсь, нас не остановят местные стражи и не надумают стрелять без предупреждения.
– А что, бывали прецеденты? – забеспокоилась я.
– Ну, эары не любят чужаков.
– Но мы же по делу, – резонно заявил шейри, прижимаясь к моим ногам. – Если бы не нужда, ни за что б сюда не сунулись. Дураков нет – топтать эту траву зазря.
– Не скажи: было время, когда за кровью эаров самым настоящим образом охотились. Пока они не начали отстреливать чужаков еще издали.
– Что о них вообще известно? – поинтересовалась я, осторожно ступая по необычной траве и стараясь не задеть многочисленные цветы.
Мейр пожал плечами.
– Не так уж много. Считается, что они стали первой расой на Во-Алларе. Первой, кто был создан Тремя Богами и назначен Хранителями этого мира. Говорят также, что эары были первыми Иштами, оберегающими Равновесие: они умеют чувствовать землю, как никто другой. Слышат ее, понимают, и земля отвечает им тем же. По крайней мере, так было когда-то. И даже было такое, что люди учились у эаров, почитая их мудрейшей и древнейшей расой. Однако потом что-то произошло, и все очень резко изменилось. Почему – неведомо, но поговаривают, что эары со временем возгордились своей силой, нарушили какое-то древнее Правило, поколебав тем самым Равновесие, после чего боги разгневались и оставили их своей благодатью. А эары, потеряв большую часть магии, затворились в этих лесах, отгородились от всего остального мира и тщетно пытаются сохранить то, что еще осталось от их былого могущества. Точно известно, что у них есть своя, ни на что не похожая магия, о которой даже Магистерия не имеет никакого представления. Я слышал, что какое-то время назад ее пытались изучать и даже отправляли посольство в Эйирэ (так, на языке эаров, называется этот лес), но успеха не достигли: посольство было проигнорировано, а сильнейшие маги Валлиона выдворены вон, как нашкодившие дети. После чего Валлион прекратил попытки наладить контакт и с тех пор практически забыл о существовании своего соседа. Эаров это, судя по всему, вполне устраивает, потому что за последние несколько веков в Валлионе ни один из них не появился. Что же касается их отношений с богами, то покровительство Аллара они давно отвергли. Айда вообще не воспринимают всерьез. Насчет Лойна не знаю – ему и без того, кроме скаронов, никто не возносит молитв. В некотором роде его как бы и нет даже. Но у эаров, как говорят, после Гнева Богов появилось какое-то новое, непонятное божество. Кто-то, помимо Троих, кому, они поклоняются и по сей день. Только никто не знает, что это за бог и откуда они его взяли – эары давно перестали пускать людей и нелюдей за свои границы.
Я на секунду задумалась.
– Получается, они намеренно оборвали все контакты с внешним миром и не поддерживают ни с кем отношений? А на все попытки наладить диалог или спроваживают неугодных гостей подальше или, если гости окажутся настойчивыми, встречают их стрелами из-за кустов?
– Да. Причем к нелюдям у них почему-то более мягкое отношение – я ни разу не слышал, чтобы в Эйирэ был убит хоть один хвард. Однако пускать нас к себе они тоже не хотят – едва сунешься, как тут же меняют тропки и разворачивают восвояси.
– Зато не бьют, как зверей, – резонно возразил Лин, по-прежнему держась возле меня и не делая попыток отбежать в сторону. – И не ненавидят, как, например, нас.
Я забеспокоилась.
– Мейр, это правда? У эаров предвзятое отношение к шейри?
Оборотень хмыкнул.
– Не только у них. В Валлионе, например, их вообще не терпят. Даже рядом с Ведьмами. А если шейри окажется один, то его считают самой обычной нежитью. Тварью. И относятся соответственно.
– О-хо-хо…– всерьез призадумалась я, покосившись на непривычно притихшего кота: вот, выходит, чего он к ногам жмется. – А нас, случаем, из-за него не попытаются пристрелить еще на подходе?
– Надеюсь, что нет, – не слишком уверенно отозвался Мейр, и я задумалась еще сильнее.
– Плохо. Очень и очень плохо… Лин, а может, тебе подождать нас снаружи?
– Не могу, – вздохнул шейри, опустив уши. – Мне от тебя нельзя далеко отходить – заклятие не позволяет.
– Еще хуже. А если я приказать попробую?
– Попробуй, – вяло согласился кот. – Но не уверен, что сработает. А если и сработает, то мне будет так плохо, что… в общем, я лучше с тобой пойду. Да и вдруг тебя защищать придется?
– Много ты меня защитишь, – вздохнула теперь уже я, не к месту вспомнив о кахгаре, но Лин неожиданно насупился.
– Это потому, что я тогда маленький был! У меня просто не было шансов! Да и не успел я – едва примчался на звук, как Браслет уже все уладил!
Я скептически его оглядела.
– Маленький?
– Да! А теперь я подрос! Неужели не заметила?
– Ну… вообще-то… – я оглядела надувшегося от важности шейри еще раз и, скрепя сердце, признала: – Да, подрос чуть-чуть. И жирок с боков тоже растряс. Только, боюсь, этого мало.
Кот возмущенно вскинулся, но крыть было нечем: за последнее время он, благодаря тому, что почти все время бежал, действительно сбросил лишний вес и здорово похудел. Но при этом стал на ощупь плотным, гораздо более крепким, подтянутым и, кажется, даже потяжелел. Мышцы, наверное, нарастил, хотя за неделю это не должно было стать таким уж заметным. Но тут, возможно, дело в том, что он не простой кот, а шейри. Тогда как у демонов, быть может, совсем другая физиология. Я не знаю – демонологию в школе не изучала. Но удивляться тут все равно нечему – по большому счету помощи от кота-беса, если вдруг случится заварушка, не будет никакой.
Лин, видимо, понял это по моему лицу и расстроился.
– Я полезный, – печально сказал он, глядя на меня снизу вверх. – Мне только повзрослеть надо. Немного. И сил набраться.
– Я верю, – поспешила заверить я беднягу. – Просто мы с тобой мало времени уделяли этому вопросу. Но вот когда с эарами разберемся, то обязательно наверстаем, хорошо?
– Хорошо, – покорно согласился Лин, без особого энтузиазма потрусив вперед. – Но только мои хозяйки никогда так не делали. Сперва обещали, а как только я начинал подрастать, пугались и переставали меня кормить. Говорили, что тогда я могу стать опасным, и они не сумеют меня удержать. Я же – демон. Нежить. Зло и мрак, которому нельзя верить. Вот и ты обещаешь… хозяйка. Уже десятая, кажется, по счету.
– А я – неправильная хозяйка, – доверительно шепнула я, нагибаясь и подхватывая его на руки. Ух! И правда – какой тяжелый! – И еще я всегда выполняю свои обещания. Поэтому, как только выберемся отсюда, ты будешь спать исключительно рядом со мной, набираться сил, крепчать, расти… если, конечно, пообещаешь слушаться и не надумаешь стать коварным злобным демоном, готовым наброситься на меня и разорвать Договор при первом удобном случае.
Лин вздрогнул и уставился на меня широко раскрытыми глазами. Желтыми, почти янтарными, колдовскими.
– Ты… клянешься мне в этом?!
– Еще как, – твердо сказала я, искренне надеясь, что уберегу его от жуткой депрессии. – Ты – мой персональный демон. Мой проводник. И мой самый первый друг в этом странном мире. А я не привыкла подводить друзей, тем более, по такому пустяковому поводу. Твое взросление меня не тревожит, Лин. Единственное, о чем бы мне хотелось знать точно, так это то, что повзрослев и набравшись сил, ты не обернешь их против меня. Знаешь, у меня на родине столько страшилок ходит о коварстве демонов…
Шейри, не мигая, уставился на меня, мучительно о чем-то размышляя.
– А если я поклянусь тебе, что не стану нападать, ты будешь мне доверять? – очень тихо спросил он, наконец.
– Буду.
– Тогда я…
– Ты скажешь мне об этом позже, – перебила я закусившего губу кота. – Потом, когда все наладится и ты будешь совершенно в себе уверен. Поспешные решения до добра не доводят, а ты ведь можешь и пожалеть потом… не надо, не спорь… пусть все идет своим чередом, чертенок. Пусть пройдет хотя бы месяц, когда ты узнаешь меня получше, а я все-таки привыкну к тому, что у меня есть говорящий кот. Если уж ты и тогда повторишь свои слова, то я буду только рада. А если нет… что ж, думаю, мы все равно придумаем какой-нибудь выход. Хорошо?
– Да, – так же тихо ответил Лин.
Я облегченно улыбнулась и почесала его за ушком.
– Вот и ладушки. А теперь слезай – такое впечатление, что ты стал вдвое тяжелее. Я тебя теперь долго на руках не удержу.
Кот так же покорно спрыгнул на землю, но на мой намек на избыточный вес не отреагировал, будто вовсе не услышал. А по тому, как беспокойно задергался его пышный хвост, я видела, что он все еще о чем-то размышляет. И почему-то здорово колеблется – то ли не решаясь о чем-то спросить, то ли, наоборот, жалея о том, что сказал недавно. Однако в итоге он все-таки промолчал, а я сделала вид, что не заметила его мучительных раздумий. Аллар с ним. Могут же быть и у шейри свои тайны? Привет время – сам потом расскажет, а заставлять… нет уж, не стану: свои обещания, как я уже сказала, привыкла исполнять.
Какое-то время мы шли молча, размышляя каждый о своем, но потом Мейр отыскал небольшую, но очень красивую поляну и решил сделать привал. Правда, сразу предупредив нас, что у эаров с этим лесом существует какая-то особенная связь, так что ни цветы рвать, ни ветки ломать, ни костер разводить нам не следует. Потому что если мы только сделаем лесу больно, то никакого разговора с хозяевами у нас уже точно не получится.
На что он рассчитывал, входя сюда рука об руку со мной, не знаю. Наверное, на то, что его, как ло-хварда, все-таки не тронут и пропустят, как минимум, без эксцессов. И оно, может, так бы и было, если бы не одно но – Лин. Потому что шейри, как ни прячься, все равно за сто километров выглядит как шейри. С его-то непомерно длинным хвостом и умными желтыми глазами. А с учетом того, что он еще и разговаривает… в общем, мне было, чем озадачиться самой и крепко озадачить попутчиков.
– Ты права, – в конце концов, признал Мейр, искоса поглядывая на опечаленного кота. – Он может создать нам проблему. Если бы это был просто Ведьмин кот, то еще полбеды, но поскольку про говорящих шейри я еще ни разу не слышал, то, думаю, потенциал у него большой. Возможно даже, он совсем не из младших, как сказала тебе Айна. И, возможно, она об этом и сама понятия не имела.
– Что делать будем? – нахмурилась я. – Не заставлять же его молчать? И не затыкать пасть кляпом?
– Ну…
Лин помрачнел еще больше, уже чуя, чем дело кончится.
– Ты могла бы ему… приказать замолчать, – неуверенно закончил оборотень свою мудрую мысль. – Если он притворится простым котом, может, нас не примут сразу в штыки?
Я насупилась и, присев на корточки, погладила встопорщенную кошачью шерсть – Лин от одного только предположения вскинулся и зашипел так, что я даже решила, что эти двое сейчас сцепятся.
– Нет, – наконец, сказала я, заставив кота угомониться и удивленно обернуться. – Приказывать ему молчать не буду. И просить об этом не буду тоже, потому что бесполезно – он привык разговаривать, как человек, поэтому может в любой момент себя выдать. Но, возможно, выход все-таки есть… скажи, демон мой персональный, а ты мысленно говорить умеешь?
Лин так удивился, что резко сел на мохнатый зад и неприлично широко разинул пасть. В которой, кстати, мелькнули весьма приличные и явно не кошачьи зубки.
– Мысленно?!! Я?!!
– Ну да.
– Я… никогда не пробовал, – ошарашенно выдал кот, смешно растопырив уши и забавно наклонив голову.
Я приободрилась.
– Ну и что, что не пробовал? Ты и говорить никогда не пытался, а когда припекло, так и научился. Может, тебе и это по силам?
– В прошлый раз ты сама велела мне «отвечать по-человечески», – возразил шейри. – Ты приказала – я подчинился, хотя никогда не умел этого делать.
– Так в чем же дело теперь?
– Э?
Я ласково улыбнулась.
– Я разрешаю тебе говорить со мной мысленно, Лин. Понимаешь? И, как хозяйка, прошу тебя срочно этому научиться. Это жизненно необходимо, поэтому я ОЧЕНЬ тебя попрошу осилить эту нелегкую науку. Ну как? Работает?
– О будущем, друг мой. Кажется, оно начинает, наконец, постепенно вырисовываться.
Глава 17
О том, что мы приближаемся, наконец, к месту назначения, я поняла довольно быстро. Сперва по тому, как резко загустел и почернел окружающий лес. Затем – по тому, как последняя тропинка, смутно напоминающая старую и заброшенную дорогу, уверенно свернула на восток, оставив нас отыскивать дальнейший путь самостоятельно и, наверное, даже наощупь. Наконец, по тому, как исчезли ставшие привычными голубые сосны, а вместо них стали появляться странные, невиданные и совершенно невообразимого вида деревья. Поначалу по одному-два, затем – чаще и больше… а когда мы перешли вброд какую-то мелкую речушку, лес изменился так резко и внезапно, что мне моментально стало ясно – хозяева здесь уже другие. И порядки, судя по всему, тоже.
Надо сказать, что этот, новый лес выглядел гораздо интереснее и богаче, чем оставленными нами. В нем было так много ярких красок, так много необычных кустов, такое диковатое разнообразие флоры, что с непривычки разбегались глаза. Синий, фиолетовый, ярко желтый… я в жизни представить себе не могла, что трава может приобрести такой сочный сиреневый оттенок, а обычная с виду рябина вдруг вымахает до высоты трехэтажного дома и разродится крупными малиновыми плодами, больше похожими на гроздья винограда, чем на привычные ягоды. У деревьев, среди которых не встречалось, наверное, ни одного младше двух или трех сотен лет, листья были и огромные, буквально гигантские, в которые можно завернуться целиком, и совсем крохотные, не больше ногтя, на которые без лупы даже смотреть неудобно. Сами деревья удивительно прямые, будто специально выращенные, с могучими толстыми ветвями, по некоторым из которых вполне можно гулять, как по второму этажу, не испытывая никакого дискомфорта. Под ногами упруго пружинил густой мох. Тут и там то и дело встречались целые опушки, до отказа заполненные ошеломительно яркими цветами. Причем и у них лепестки оказались окрашены в такие резкие тона, что очень скоро у меня просто зарябило в глазах. А когда солнце скрылось за какой-то тучкой, и лес на мгновение погрузился в полумрак, стало ясно, что каждая травинка, каждый кустик и каждый цветок в нем имеет удивительную способность опалесцировать, как будто их посыпали фосфором.
Я внезапно почувствовала себя в сказке – в считанные секунды все пространство вокруг осветилось, будто солнечным днем. Заиграло, ослепило, ошеломило и почти оглушило, потому что никто из нас не ожидал встретить тут такое буйное великолепие красок. В полумраке совершенно по-другому заиграли роскошные сочные листья. Какими-то потусторонними показались свисающие до земли толстые лианы. У цветов причудливо изломались очертания, еще больше усилив впечатление нереальности происходящего. А у отливающей лиловым травы появились белые, светящиеся призрачным голубоватым светом, кончики. И все это жило, дышало, играло и потрясало воображение, заставляя восхищенно оглядываться и надолго забыть обо всем остальном.
Правда, потом солнце снова выглянуло из-за туч, и лес ненадолго притих. Как будто смутился нашим ошеломлением и попытался прикрыть режущую глаз красоту, милосердно приглушая свой ослепительный блеск. Но даже так он выглядел поразительно гармоничным. Каким-то цельным, единым и удивительно привлекательным.
– Уже близко, – неожиданно пояснил Мейр, насторожено оглядевшись. – Надеюсь, нас не остановят местные стражи и не надумают стрелять без предупреждения.
– А что, бывали прецеденты? – забеспокоилась я.
– Ну, эары не любят чужаков.
– Но мы же по делу, – резонно заявил шейри, прижимаясь к моим ногам. – Если бы не нужда, ни за что б сюда не сунулись. Дураков нет – топтать эту траву зазря.
– Не скажи: было время, когда за кровью эаров самым настоящим образом охотились. Пока они не начали отстреливать чужаков еще издали.
– Что о них вообще известно? – поинтересовалась я, осторожно ступая по необычной траве и стараясь не задеть многочисленные цветы.
Мейр пожал плечами.
– Не так уж много. Считается, что они стали первой расой на Во-Алларе. Первой, кто был создан Тремя Богами и назначен Хранителями этого мира. Говорят также, что эары были первыми Иштами, оберегающими Равновесие: они умеют чувствовать землю, как никто другой. Слышат ее, понимают, и земля отвечает им тем же. По крайней мере, так было когда-то. И даже было такое, что люди учились у эаров, почитая их мудрейшей и древнейшей расой. Однако потом что-то произошло, и все очень резко изменилось. Почему – неведомо, но поговаривают, что эары со временем возгордились своей силой, нарушили какое-то древнее Правило, поколебав тем самым Равновесие, после чего боги разгневались и оставили их своей благодатью. А эары, потеряв большую часть магии, затворились в этих лесах, отгородились от всего остального мира и тщетно пытаются сохранить то, что еще осталось от их былого могущества. Точно известно, что у них есть своя, ни на что не похожая магия, о которой даже Магистерия не имеет никакого представления. Я слышал, что какое-то время назад ее пытались изучать и даже отправляли посольство в Эйирэ (так, на языке эаров, называется этот лес), но успеха не достигли: посольство было проигнорировано, а сильнейшие маги Валлиона выдворены вон, как нашкодившие дети. После чего Валлион прекратил попытки наладить контакт и с тех пор практически забыл о существовании своего соседа. Эаров это, судя по всему, вполне устраивает, потому что за последние несколько веков в Валлионе ни один из них не появился. Что же касается их отношений с богами, то покровительство Аллара они давно отвергли. Айда вообще не воспринимают всерьез. Насчет Лойна не знаю – ему и без того, кроме скаронов, никто не возносит молитв. В некотором роде его как бы и нет даже. Но у эаров, как говорят, после Гнева Богов появилось какое-то новое, непонятное божество. Кто-то, помимо Троих, кому, они поклоняются и по сей день. Только никто не знает, что это за бог и откуда они его взяли – эары давно перестали пускать людей и нелюдей за свои границы.
Я на секунду задумалась.
– Получается, они намеренно оборвали все контакты с внешним миром и не поддерживают ни с кем отношений? А на все попытки наладить диалог или спроваживают неугодных гостей подальше или, если гости окажутся настойчивыми, встречают их стрелами из-за кустов?
– Да. Причем к нелюдям у них почему-то более мягкое отношение – я ни разу не слышал, чтобы в Эйирэ был убит хоть один хвард. Однако пускать нас к себе они тоже не хотят – едва сунешься, как тут же меняют тропки и разворачивают восвояси.
– Зато не бьют, как зверей, – резонно возразил Лин, по-прежнему держась возле меня и не делая попыток отбежать в сторону. – И не ненавидят, как, например, нас.
Я забеспокоилась.
– Мейр, это правда? У эаров предвзятое отношение к шейри?
Оборотень хмыкнул.
– Не только у них. В Валлионе, например, их вообще не терпят. Даже рядом с Ведьмами. А если шейри окажется один, то его считают самой обычной нежитью. Тварью. И относятся соответственно.
– О-хо-хо…– всерьез призадумалась я, покосившись на непривычно притихшего кота: вот, выходит, чего он к ногам жмется. – А нас, случаем, из-за него не попытаются пристрелить еще на подходе?
– Надеюсь, что нет, – не слишком уверенно отозвался Мейр, и я задумалась еще сильнее.
– Плохо. Очень и очень плохо… Лин, а может, тебе подождать нас снаружи?
– Не могу, – вздохнул шейри, опустив уши. – Мне от тебя нельзя далеко отходить – заклятие не позволяет.
– Еще хуже. А если я приказать попробую?
– Попробуй, – вяло согласился кот. – Но не уверен, что сработает. А если и сработает, то мне будет так плохо, что… в общем, я лучше с тобой пойду. Да и вдруг тебя защищать придется?
– Много ты меня защитишь, – вздохнула теперь уже я, не к месту вспомнив о кахгаре, но Лин неожиданно насупился.
– Это потому, что я тогда маленький был! У меня просто не было шансов! Да и не успел я – едва примчался на звук, как Браслет уже все уладил!
Я скептически его оглядела.
– Маленький?
– Да! А теперь я подрос! Неужели не заметила?
– Ну… вообще-то… – я оглядела надувшегося от важности шейри еще раз и, скрепя сердце, признала: – Да, подрос чуть-чуть. И жирок с боков тоже растряс. Только, боюсь, этого мало.
Кот возмущенно вскинулся, но крыть было нечем: за последнее время он, благодаря тому, что почти все время бежал, действительно сбросил лишний вес и здорово похудел. Но при этом стал на ощупь плотным, гораздо более крепким, подтянутым и, кажется, даже потяжелел. Мышцы, наверное, нарастил, хотя за неделю это не должно было стать таким уж заметным. Но тут, возможно, дело в том, что он не простой кот, а шейри. Тогда как у демонов, быть может, совсем другая физиология. Я не знаю – демонологию в школе не изучала. Но удивляться тут все равно нечему – по большому счету помощи от кота-беса, если вдруг случится заварушка, не будет никакой.
Лин, видимо, понял это по моему лицу и расстроился.
– Я полезный, – печально сказал он, глядя на меня снизу вверх. – Мне только повзрослеть надо. Немного. И сил набраться.
– Я верю, – поспешила заверить я беднягу. – Просто мы с тобой мало времени уделяли этому вопросу. Но вот когда с эарами разберемся, то обязательно наверстаем, хорошо?
– Хорошо, – покорно согласился Лин, без особого энтузиазма потрусив вперед. – Но только мои хозяйки никогда так не делали. Сперва обещали, а как только я начинал подрастать, пугались и переставали меня кормить. Говорили, что тогда я могу стать опасным, и они не сумеют меня удержать. Я же – демон. Нежить. Зло и мрак, которому нельзя верить. Вот и ты обещаешь… хозяйка. Уже десятая, кажется, по счету.
– А я – неправильная хозяйка, – доверительно шепнула я, нагибаясь и подхватывая его на руки. Ух! И правда – какой тяжелый! – И еще я всегда выполняю свои обещания. Поэтому, как только выберемся отсюда, ты будешь спать исключительно рядом со мной, набираться сил, крепчать, расти… если, конечно, пообещаешь слушаться и не надумаешь стать коварным злобным демоном, готовым наброситься на меня и разорвать Договор при первом удобном случае.
Лин вздрогнул и уставился на меня широко раскрытыми глазами. Желтыми, почти янтарными, колдовскими.
– Ты… клянешься мне в этом?!
– Еще как, – твердо сказала я, искренне надеясь, что уберегу его от жуткой депрессии. – Ты – мой персональный демон. Мой проводник. И мой самый первый друг в этом странном мире. А я не привыкла подводить друзей, тем более, по такому пустяковому поводу. Твое взросление меня не тревожит, Лин. Единственное, о чем бы мне хотелось знать точно, так это то, что повзрослев и набравшись сил, ты не обернешь их против меня. Знаешь, у меня на родине столько страшилок ходит о коварстве демонов…
Шейри, не мигая, уставился на меня, мучительно о чем-то размышляя.
– А если я поклянусь тебе, что не стану нападать, ты будешь мне доверять? – очень тихо спросил он, наконец.
– Буду.
– Тогда я…
– Ты скажешь мне об этом позже, – перебила я закусившего губу кота. – Потом, когда все наладится и ты будешь совершенно в себе уверен. Поспешные решения до добра не доводят, а ты ведь можешь и пожалеть потом… не надо, не спорь… пусть все идет своим чередом, чертенок. Пусть пройдет хотя бы месяц, когда ты узнаешь меня получше, а я все-таки привыкну к тому, что у меня есть говорящий кот. Если уж ты и тогда повторишь свои слова, то я буду только рада. А если нет… что ж, думаю, мы все равно придумаем какой-нибудь выход. Хорошо?
– Да, – так же тихо ответил Лин.
Я облегченно улыбнулась и почесала его за ушком.
– Вот и ладушки. А теперь слезай – такое впечатление, что ты стал вдвое тяжелее. Я тебя теперь долго на руках не удержу.
Кот так же покорно спрыгнул на землю, но на мой намек на избыточный вес не отреагировал, будто вовсе не услышал. А по тому, как беспокойно задергался его пышный хвост, я видела, что он все еще о чем-то размышляет. И почему-то здорово колеблется – то ли не решаясь о чем-то спросить, то ли, наоборот, жалея о том, что сказал недавно. Однако в итоге он все-таки промолчал, а я сделала вид, что не заметила его мучительных раздумий. Аллар с ним. Могут же быть и у шейри свои тайны? Привет время – сам потом расскажет, а заставлять… нет уж, не стану: свои обещания, как я уже сказала, привыкла исполнять.
Какое-то время мы шли молча, размышляя каждый о своем, но потом Мейр отыскал небольшую, но очень красивую поляну и решил сделать привал. Правда, сразу предупредив нас, что у эаров с этим лесом существует какая-то особенная связь, так что ни цветы рвать, ни ветки ломать, ни костер разводить нам не следует. Потому что если мы только сделаем лесу больно, то никакого разговора с хозяевами у нас уже точно не получится.
На что он рассчитывал, входя сюда рука об руку со мной, не знаю. Наверное, на то, что его, как ло-хварда, все-таки не тронут и пропустят, как минимум, без эксцессов. И оно, может, так бы и было, если бы не одно но – Лин. Потому что шейри, как ни прячься, все равно за сто километров выглядит как шейри. С его-то непомерно длинным хвостом и умными желтыми глазами. А с учетом того, что он еще и разговаривает… в общем, мне было, чем озадачиться самой и крепко озадачить попутчиков.
– Ты права, – в конце концов, признал Мейр, искоса поглядывая на опечаленного кота. – Он может создать нам проблему. Если бы это был просто Ведьмин кот, то еще полбеды, но поскольку про говорящих шейри я еще ни разу не слышал, то, думаю, потенциал у него большой. Возможно даже, он совсем не из младших, как сказала тебе Айна. И, возможно, она об этом и сама понятия не имела.
– Что делать будем? – нахмурилась я. – Не заставлять же его молчать? И не затыкать пасть кляпом?
– Ну…
Лин помрачнел еще больше, уже чуя, чем дело кончится.
– Ты могла бы ему… приказать замолчать, – неуверенно закончил оборотень свою мудрую мысль. – Если он притворится простым котом, может, нас не примут сразу в штыки?
Я насупилась и, присев на корточки, погладила встопорщенную кошачью шерсть – Лин от одного только предположения вскинулся и зашипел так, что я даже решила, что эти двое сейчас сцепятся.
– Нет, – наконец, сказала я, заставив кота угомониться и удивленно обернуться. – Приказывать ему молчать не буду. И просить об этом не буду тоже, потому что бесполезно – он привык разговаривать, как человек, поэтому может в любой момент себя выдать. Но, возможно, выход все-таки есть… скажи, демон мой персональный, а ты мысленно говорить умеешь?
Лин так удивился, что резко сел на мохнатый зад и неприлично широко разинул пасть. В которой, кстати, мелькнули весьма приличные и явно не кошачьи зубки.
– Мысленно?!! Я?!!
– Ну да.
– Я… никогда не пробовал, – ошарашенно выдал кот, смешно растопырив уши и забавно наклонив голову.
Я приободрилась.
– Ну и что, что не пробовал? Ты и говорить никогда не пытался, а когда припекло, так и научился. Может, тебе и это по силам?
– В прошлый раз ты сама велела мне «отвечать по-человечески», – возразил шейри. – Ты приказала – я подчинился, хотя никогда не умел этого делать.
– Так в чем же дело теперь?
– Э?
Я ласково улыбнулась.
– Я разрешаю тебе говорить со мной мысленно, Лин. Понимаешь? И, как хозяйка, прошу тебя срочно этому научиться. Это жизненно необходимо, поэтому я ОЧЕНЬ тебя попрошу осилить эту нелегкую науку. Ну как? Работает?
