Пролог.
«Кто захочет у нас поживиться, тот быстро станет голым, босым и вообще неживым».
Гираш.
Его сиятельство граф Анорэ де Тре’бло ван Экхимос чувствовал себя скверно. Мало того, что всю ночь шел дождь, превратив проселочные дороги в настоящую кашу, так с утра еще и солнце, будто в отместку за недавний ливень, припекало так, что в образовавшейся духоте стало нечем дышать.
Внезапно за спиной раздался свист хлыста, а затем звучный удар, за которым послышалось раздраженное ржание.
Его сиятельство поморщился.
Кони явно устали тащить по грязи тяжелую карету, но увы – после того, как юный барон Невзун покинул свои владения, телепортационная арка стала недоступна, и желающие посетить его негостеприимные земли были вынуждены сперва добираться телепортом до Нирицы, а затем – как все, топать пешочком. Или ехать верхом, если позволяли средства. Даже если эти «желающие» выполняли волю короля и несли с собой высочайшее монаршее благословение на проведение ревизии на землях должника.
Неудачно ступив, жеребец под графом неожиданно споткнулся, и его сиятельство, с трудом удержавшись в седле, вполголоса ругнулся.
Вот же принесла нелегкая этих господ именно сегодня утром! И надо же было такому случиться, что мастер Лиурой лишь недавно нашел магическую аномалию в здешних землях, которая не позволяла открыть прямой портал в окрестности замка! В тот раз они намучились, пока добрались, и вот теперь снова?!
– Пошли, окаянные! – прикрикнул на гнедых, завязших в особо глубокой луже, кучер и снова щелкнул кнутом. – Н-но! Пшли, кому сказал!
Граф, деликатно промокнув платком мокрый от пота лоб, обернулся и, какое-то время понаблюдав за безуспешными попытками слуги выправить ситуацию, обреченно вздохнул: все плохо. Вчерашний ливень настолько испортил дорогу, что перегруженная карета вязла буквально на каждом шагу. И если поначалу казалось, что кони справятся, то теперь ближайшее будущее виделось ему совсем иначе. Распаренные скакуны всего за пару часов выбились из сил, карета на очередной луже безнадежно застряла, и теперь кони бесполезно рвались в постромках, пытаясь сдвинуть с места застрявший в грязи транспорт.
– Прощения просим, господа хорошие, – подтвердил его наихудшие опасения кучер и виновато сгорбился на козлах. – Но дальше карета с ездоками не пройдет – слишком глубоко завязла. Придется вылезать и искать окрестных мужиков, чтоб подсобили вытащить.
– Что?! – живо высунулась наружу толстая распаренная харя одного из пассажиров. – Ты что сказал, козья морда?! НАМ?! ВЫЛЕЗАТЬ?!
– А кнутом поперек спины не хочешь, смерд?! – поддержал его визгливый голосок изнутри.
– Это возмутительно! – раздраженно добавил оттуда же третий голос, помощнее да посолиднее. – Это ж сколько придется ждать, пока карету вытащат?!
Губы его сиятельства на миг тронула злорадная усмешка: ничего, посидят господа королевские надзирающие пару-тройку часиков в одиночестве. На жаре, в духоте да в тесноте. И будут тухнуть внутри не по причине плохого начала дня, а лишь потому, что кто-то пожадничал заплатить в Нирице за карету побольше, а теперь страшится сапожки замочить.
– Проклятые Невзуны… – снова донеслось до него злобное. – Вечно с ними какие-то проблемы! То портал не работает, то дороги похожи на кисель, да еще и встречающих ни одного нет!
– Вот именно! Что за неуважение к королю?!
– Я непременно изложу этот вопиющий факт в отчете…
В карете негромко заспорили, обсуждая, что делать дальше, а на лице графа мелькнула новая усмешка.
А что вы хотели? Чтобы вас тут хлебом-солью встретили, дармоедов? Ковры постелили до самых ворот, а потом еще чарочку с вином поднесли? Ну-ну. Молодой барон нынче в отъезде и прибудет на родину аж через несколько лет. А поскольку с момента поступления в Академию юноша считается совершеннолетним, то за его поступки нес ответственность уже не опекун, а только он сам. Уже по этой причине присутствие здесь графа было абсолютно неправомочным, но раз король пожелал… впрочем, дату проверки все равно назначал не его величество, а какой-то зажравшийся хлыщ из канцелярии. Вот пусть он и отвечает за последствия.
Когда позади послышался пронзительный скрип, его сиятельство удивленно обернулся. Однако слух его не обманул. Да и зрение ничуть не подвело – из кареты, приглушенно ругаясь, один за другим выбирались горе-проверяльщики: господин Альтиус фон Воррэн – помощник королевского советника, уже имевший удовольствие посетить эти земли два года назад; барон Вилле фон Дубинэ – уполномоченный его величества по строительным вопросам, ранее также бывавший в замке; и, наконец, господин Абирус Грабис – королевский оценщик, в обязанности которого входила оценка благосостояния юного барона Невзуна и определение сроков, в которые тому следовало окончательно расплатиться по ссуде.
Причем, если первые два господина внушали уважение своими объемами, ставшими за последние пару лет поистине грандиозными, то третий смотрелся недозрелым овсяным стебельком, по которому, к тому же, в детстве проехалась тяжелая телега. На фоне крупногабаритных соседей он выглядел бы смешно, если бы не недовольно поджатые губы, сильно выдающийся вперед нос и впалые, покрытые нездоровым румянцем щеки, на которых отчетливо шелушилась кожа. К тому же, этот прыщ сильно горбился, словно под тяжестью собственных грехов. Что, впрочем, не помешало ему сделать головокружительную карьеру и всего за несколько лет заработать почетное прозвище «королевский рвач». За цепкую хватку, пронырливость и умение вытрясать из должников душу.
Невзун, правда, злостным неплательщиком не был и, несмотря на грабительские проценты, всегда расплачивался вовремя. Но именно этим-то необычным фактом и заинтересовалось королевское казначейство, справедливо заподозрив юного барона в укрывательстве доходов. Где ж это видано, чтобы какой-то юнец из разорившегося баронства добросовестно расплачивался по ссуде? Правильно. Значит, там творится что-то незаконное. А раз незаконное, то преступную активность следует немедленно пресечь, а буде такая возможность – потихоньку прибрать к рукам прибыльное дельце.
Выбравшись из кареты, все трое брезгливо оглядели громадную лужу, содержимое которой начало с устрашающей скоростью наполнять их сапоги, и с кислыми минами потащились к обочине, с трудом выдирая ноги из глинистой почвы и вполголоса понося раскисшую дрогу.
– Дорогой Абирус, – пыхтя и отдуваясь, обратился к оценщику барон вон Воррэн, едва выбравшись на сухое. – А вам не кажется, что это было опрометчивое решение?
– Вы бы предпочли просидеть здесь до вечера, дожидаясь помощи? – огрызнулся оценщик, пытаясь вылить из голенищ грязную воду. – Оглянитесь: дорога пуста, после такого дождя ни один крестьянин сюда не сунется, а до ближайшей деревни, если верить господину графу, еще час ходу!
Барон нерешительно оглянулся на его сиятельство, под которым гарцевал вывозившийся по брюхо в грязи жеребец.
– Ну, господин граф мог бы съездить за помощью…
– В этом лесу конь запросто переломает ноги, – старательно держа голос ровным, отозвался граф Экхимос. – А на тракте – сами видите, что творится. Но если вы готовы обождать или рискнете самостоятельно сесть в седло…
Господин Грабис поморщился и, презрительно покосившись на объемное брюхо соседа, искривил губы.
– Не думаю, что это хорошая идея. Лошади нам понадобятся на обратном пути.
– Скажите, граф, а как здесь обстоят дела с нежитью? – опасливо поежился господин фон Дубинэ и беспокойно оглядел пустую обочину. – Верны ли слухи, что она все еще тут обитает?
Его сиятельство едва удержался от ухмылки.
– Не могу сказать, господин барон – лично не проверял.
– Но, согласно докладам…
– Я не готов поклясться, что именно этой ночью какая-нибудь тварь не забрела на окраины баронства с земель герцога Ангорского. В его владениях, насколько мне известно, с нежитью все еще беда. И даже если Невзуну удалось временно очистить свои земли от нежелательных соседей, то наших границ эти твари… разумеется, я не имею в виду милорда герцога… к сожалению, не признают, поэтому бродят где захотят и когда им вздумается.
Толстяки беспокойно переглянулись.
– Что же вы предлагаете? – спросил один.
– Какое несчастье, что мастер Лиурой не смог нас сопроводить… – сокрушался второй. – Уж он бы ни за что не допустил такого бедственного положения!
– Сожалею, господа, – бесстрастно отозвался его сиятельство. – В настоящее время мой маг находится в столице по очень важному делу. И, поскольку извещение о проверке дошло до меня лишь этим утром, то я не успел с ним связаться. Конечно, я отправил сигнал по амулету, однако ответа пока не получил. И сомневаюсь, что мастер Лиурой, даже если получил сообщение сразу, сможет прибыть ранее, чем к вечеру.
– Эй, кучер! – капризно надул губы барон фон Дубинэ, обернувшись к карете и суетящемуся вокруг нее мужичку. – Ты точно не сможешь вытащить ее в одиночку?
Тот, забравшись по колено в воду и осмотрев колеса, удрученно покачал головой.
– Нет, господин. Застряла намертво. И, кажется, передняя ось не в порядке. Не думаю, что смогу ее починить в ближайшие пару-тройку часов.
– Значит, придется идти самим, – с неудовольствием заключил господин Грабис и мрачно посмотрел на покрытую лужами дорогу. – Господин граф, вы не окажете нам услугу?
– Разумеется, барон. Чем я могу помочь?
– Вы не могли бы добраться до деревни и прислать сюда подмогу? Если вам удастся найти в этом захолустье хоть одну нормальную карету, мы будем вам очень признательны. И желательно заранее предупредить местных, что нам потребуется отдохнуть и обсушиться.
– Конечно, – любезно согласился его сиятельство. – Я постараюсь обернуться как можно скорее. Только, наверное, вам лучше уйти в тень – на такой жаре возможен тепловой удар.
– Благодарю за заботу, – кисло отозвался оценщик, с раздражением посмотрев на стоящие стеной деревья, под которыми кое-где тоже натекли большие лужи.
Граф только усмехнулся про себя, а затем пришпорил коня. Оставшиеся на обочине толстяки проводили его унылыми взглядами, остро жалея о том, что их ни одна лошадь не выдержит, и дружно вздохнули. А господин Абирус Грабис, недобро прищурившись, негромко процедил:
– Барончику крупно повезло, что его нет в замке. Но пусть не сомневается – я выясню, откуда он берет деньги, и составлю отчет так, что мало ему не покажется.
Глава 1
«Не завидуй чужому счастью – все равно я тебе не достанусь».
Надпись на ритуальном кинжале.
К тому времени, когда впереди показался фамильный замок Невзунов, его сиятельство уже с трудом удерживал на лице невозмутимое выражение. При взгляде на угрожающе побагровевших попутчиков его плечи периодически начинали подрагивать, в глазах поблескивали веселые огоньки, а по губам то и дело скользила коварная усмешка.
Да и как тут остаться спокойным, когда позади, пронзительно скрипя и бодро подскакивая на ухабах, громыхает древняя повозка, в которой, отчаянно вцепившись в борта, витиевато матерятся трое важных чиновников?
Увы, с транспортом им не повезло – в ближайшей деревне не нашлось ни золоченой кареты, ни бархатных подушечек, способных облегчить страдания королевских проверяющих. Единственным средством передвижения в разгар уборки урожая оказалась эта древняя двухколесная колымага, да и то – лишь потому, что еще поутру в ней перевозили навоз.
Естественно, заезжим господам об этом прискорбном факте не сообщили, саму телегу перед использованием облили несколькими ведрами воды, наскоро оттерли, застелили сверху коровьими шкурами и набросали вниз душистых трав. Однако на жаре мерзкий запашок все равно упорно просачивался наружу, доводя пассажиров до исступления.
Время от времени возница – загорелый до черноты полуголый вихрастый пацаненок – требовательно покрикивал на бредущего по грязи тяжеловоза, будто не замечая, что повозку от этого раскачивает еще сильнее. А когда кто-то из господ в очередной раз прикусывал язык или подскакивал особенно высоко, вынужденно обозревая роскошные сельские пейзажи, виновато оборачивался и доверительным тоном сообщал:
– Ничего, зато доберемся быстрее!
Терпеть дикую тряску важные господа не хотели. Но и лишнюю минуту в провонявшей насквозь телеге находиться никто из них не собирался, поэтому, стиснув зубы и намертво вцепившись друг в друга, они проклинали местные дороги тихо, вполголоса. А на едущего впереди графа смотрели хоть и с раздражением, но все же не с ненавистью – ведь если бы не он, им пришлось бы идти пешком, и тогда хлюпающие сапоги стали бы наименьшей из трудностей.
К счастью, чем ближе к цели, тем лучше становилась дорога. Постепенно подсохли обочины, глубокие ямы, куда то и дело попадали колеса, в какой-то момент вовсе исчезли, словно по волшебству. Коварная глинистая почва уступила место обычному грунту, а под конец дорога вообще стала ровной, как Королевский тракт.
Когда же лес закончился, и с высокого пригорка открылся прекрасный вид на уютную долину, где, как на ладони, с комфортом устроилось фамильное гнездо Невзунов, господа надзиратели вздохнули с невероятным облегчением. Их уже не могли смутить ни массивные, выкрашенные в черный цвет замковые башни, агрессивно пронзающие небо; ни такие же зловещие крепостные стены, над зубцами которых медленно клубился странный туман; ни мутная вода в защитном рве; ни выглядывающие из тумана уродливые головы многочисленных статуй, чьи оскаленные пасти выглядели откровенно пугающе… логово некромантов, что с них взять? Вероятно, юный барон просто не успел его преобразить.
Лихо слетев с пригорка, молодой возница умело остановил разогнавшегося до устрашающей скорости мерина, чуть-чуть не доехав до опущенного через ров моста.
– Прибыли, господа хорошие. Вот он – замок хозяина. Я вам еще нужен?
Господин фон Воррэн осторожно сполз с хлипких досок, по первости опасаясь доверять ослабшим ногам. Затем сделал на пробу пару шагов, убедился, что способен на такой серьезный подвиг, после чего надменно вскинул подбородок и, окинув каменную громаду высокомерным взглядом, процедил:
– Мы больше не нуждаемся в твоих услугах.
– Отлично! – не обратив внимания на тон, воскликнул парнишка. – Тогда я поехал – мне еще одну порцию навоза надо до обеда перевезти. Доброго дня!
С кряхтением вылезшие из повозки люди застыли, пытаясь найти в словах мальчишки злой умысел, но тот уже свистнул, гикнул, и недовольно крутящий мордой тяжеловоз на удивление резво взял с места. Да так, что уже через пару минут ловко взобрался обратно на пригорок, а вскоре и вовсе исчез из виду.
– Не стоит нам стоять у всех на виду, – негромко прокашлявшись, нарушил неловкое молчание граф Экхимос. – Вы со мной согласны, господа?
– Да-да, идемте в замок, – утирая обильно вступивший на лбу пот, пробормотал барон фон Дубинэ и тут же отмер. – Эта жара просто невыносима!
– Полностью с вами согласен, – шумно высморкался в платок господин фон Воррэн. – Пойдемте скорее, коллеги! Я умираю от жажды!
Атбирус Грабис, выразительно скривившись, мысленно увеличил количество претензий к хозяину замка еще на один пункт. Однако духота действительно выматывала, поэтому он не замедлил присоединиться к громко отдувающимся толстякам и, с достоинством взойдя вместе с ними на перекинутый через глубокий ров мост… растерянно замер.
