Пролог.
«Лишь когда Свет окончательно уничтожит Тьму, наступит беспросветный мрак».
Книга Бытия.
Иэхх… как же хорошо – встать с утречка и внезапно обнаружить, что все складывается именно так, как нужно! Еще пять лет назад об этом и помыслить было нельзя, а сегодня… смотрите-ка! Сам граф Экхимос приглашает Мое Ужасающее Великолепие на аудиенцию! Более того, ради такого случая он рискнул припереться в наш захудалый городишко, вселился в лучшие апартаменты единственной гостиницы (при воспоминании о размерах водившихся там клопов мои губы сами собой расползлись в мечтательной улыбке), уже успел вкусить все прелести провинциальной жизни, а теперь соизволил обратить свое внимание на такого мерзкого, неудобоваримого, отвратительно довольного этим свершившимся фактом… меня.
– Замечательно! – промурлыкал я, повертев в руках белоснежный конверт, увенчанный родовым гербом Экхимосов. – Ну-ка, ну-ка… что он там пишет?
Подцепив щедрую плюху сургуча острым ногтем и выудив наружу такой же безупречно белый лист плотной бумаги, я поморщился, почуяв исходящий от нее тонкий аромат дорогих благовоний, и звучно чихнул.
– Тьфу! Чтоб вас, дорогой граф, почесуха от этих притираний замучила! – я пробежался глазами по сухим строчкам официального приглашения. – Ого! Кажется, вы срочно хотите меня видеть и ради этого даже изволите называть меня «господином некромантом»… что?! Уже сегодня?! Прямо с утра?! Ну, это вряд ли – визит к такой важной особе требует не только тщательной подготовки, но и хорошо продуманного плана. А я с утра небрит, нечесан, да и гардероб с прошлого года не успел обновить… так что, боюсь, графу придется немного подождать. Скажем, до обеда?
Довольно хмыкнув, я бросил письмо обратно на подоконник. Затем подмигнул нахохлившемуся там почтальону-ворону и, отломив у стоящего рядом кактуса кончик, с силой бросил его в пернатого визитера. Тот недовольно каркнул, взмахнул было старыми, истрепанными крыльями, однако магию почуял вовремя – мы слишком давно с ним знакомы, чтобы он купился на такой элементарный трюк.
«Почтальон» высоко подпрыгнул, громко щелкнул клювом и, проявив чудеса изворотливости, проворно подхватил угощение. И только после этого, заметно взбодрившись, наконец, взлетел – передать известному столичному графу радостную весть о том, что сегодня к полудню его сиятельство будет иметь счастье лицезреть мою помятую физиономию.
Глава 1
«Кто ходит в гости по утрам, тот обычно бесит всех, к кому заявляется».
Народная примета.
К важному визиту я отнесся со всей ответственностью: для начала смыл с лица маску из болотного ила, придающего коже неестественную бледность; заложил под нижнее веко толику раздражающей мази, чтобы белки покраснели, как у голодного упыря; затем причесался… в смысле, плюнул на рукав и тщательно отполировал живописную лысину на макушке. После чего снял халат и какое-то время внимательно изучал свои болезненно худые руки, на которых вплоть до самых пальцев виднелся умопомрачительно сложный рисунок из тонюсеньких вен.
При виде моей фигуры старое зеркало, с боем добытое у предыдущего владельца еще в прежние времена, истерично всхлипнуло и мелко задрожало, гнусно преуменьшив и без того не слишком выдающиеся достоинства моего тела. Впрочем… почему это они не выдающиеся? Орлиный нос выдавался вперед даже очень. И мощные надбровные дуги не подкачали. Шейка тонковата, конечно, да и впалая грудь не блещет мускулатурой, но я никогда не гнался за размерами. Зато живот по-боевому торчал вперед, а потом плавно и гармонично переходил в узкие бедра, выделяющиеся в своей верхней части не только куцей растительностью, но и вызывающе торчащими гребнями тазовых костей.
– Хватит ржать, – буркнул я, мрачно уставившись на увенчанную кривящейся харей раму. И нехорошо улыбнулся, показав отражению желтовато-коричневые, хищно заостренные на кончиках зубы. Затем подчеркнуто медленно поднял правую руку, где на указательном пальце недобро блеснул неестественно длинный ноготь, и… издевательский смех как отрезало.
Да. Артефакты некроманта – весьма своеобразная собственность. Древние артефакты, пережившие не одного хозяина и впитавшие в себя некоторую толику их скверных характеров, еще и смертельно опасны. Поэтому лучше сразу продемонстрировать, кто здесь главный.
При виде моего когтя по зеркалу снова пробежала рябь – на этот раз испуганная. Харя наверху моментально захлопнула рот, сжавшись в ожидании удара. Зато изображение вновь стало нормальным, рельефным и таким четким, что при желании я мог рассмотреть каждый волосок у себя в подмышках.
– Еще раз проявишь самостоятельность, разобью, – будничным тоном сообщил я, неторопливо проведя отравленным ногтем по раме. – Твой прежний хозяин был великодушен, раз позволил обрести псведоразум. Но я – не он, учти это. И достал тебя из подвала не затем, чтобы выслушивать комментарии, понятно?
Харя торопливо закивала.
– Замечательно, – снова улыбнулся я, так же медленно отводя руку. – Тогда угасни.
Зеркало мгновенно потемнело и тут же подобострастно выдвинуло снизу два просторных ящика. В верхнем была аккуратно сложена моя рабочая одежда – длинный черный балахон, такая же черная накидка, широкий, старательно вышитый по краю красной нитью пояс с пустыми ножнами, и пара перчаток. А в нижнем оказались начищенные до блеска башмаки и ритуальный нож, при виде которого мое настроение снова стало мирным и благодушным.
– Новости на сегодня есть? – осведомился я, неспешно облачаясь. Но харя на верхушке отрицательно замотала головой. – Странно. Неужели никто больше не пытался взломать дверь или хотя бы одно окно? Говори.
– Нет, хозяин, – послушно прошептало зеркало сразу всей поверхностью. – После того, как нескольких воришек вы обратили в камень и украсили ими ваш сад, никто не рискует.
– Жаль. Заклятие окаменение помогает мне поддерживать репутацию, но от свежего материала я отказываться не собираюсь. В наше время так трудно добыть неповрежденный мозг или здоровое сердце… особенно не вступив в конфликт с Советом магов. Правильно я говорю?
– Да, хозяин, – почтительно отозвалось зеркало.
Я удовлетворенно кивнул и, набросив на присмиревший артефакт покрывало, быстрым шагом направился в кабинет.
– Лиш, завтрак должен быть на столе через две минуты! – по дороге крикнул в сторону лестницы и, не дожидаясь ответа, захлопнул дверь, на какое-то время отрезав себя от остального мира.
Надо сказать, кабинет – это моя законная гордость. Целый год его обустраивал, обставлял по своему вкусу и могу без ложной скромности заявить, что это – самое защищенное место в Масоре , а то, может, и во всем королевстве Сазул. Собственно, кабинет – это громко сказано: обычная скромная комнатушка семь на пять шагов, которая кому-то может показаться собачьей конурой. Но там было все, что могло потребоваться для работы: любовно сделанные чучела, старательно заспиртованные органы, тщательно отполированные черепа – человеческие и не очень… книги, свитки, древние фолианты, за каждый из которых меня еще лет пятьдесят назад стоило убить, воскресить, а потом снова убить; тщательно рассортированные яды… ух! Прямо смотрю и каждый раз радуюсь, что все это богатство досталось мне одному.
Подойдя к длинному, занимающему почти всю стену шкафу, я подхватил с пола дорожную сумку и принялся методично набивать всякой ее всячиной.
– Что? Опять на работу собрался? – вдруг проскрипел с верхней полки недовольный старческий голос.
Я покосился на неуклюже выбравшийся со своего места пыльный фолиант, на корешке которого угадывалось полуистершееся название: «Пособие для начинающего некроманта», и хмыкнул:
– Надо же нам на что-то жить? Да и надо воспользоваться ситуацией, пока Совет не отменил амнистию.
– Куда он денется, если нежити с каждым годом становится все больше? – мрачно буркнула книга. – «Светлые» же не будут ручки свои марать? Потому и ищут уцелевших дураков, которые снова рискнут им поверить!
– Нич, не надо опять про Гильдии! – поморщился я, распихивая по карманам редкие травы. – Война давно закончилась, все успокоилось… скажи спасибо, что мы с тобой ее почти не застали. Кстати, не помнишь, куда я дел вытяжку из корня астериса ?
Книга недовольно зашелестела страницами.
– В шкафу. В левом нижнем ящике, если ты ничего не перепутал в прошлый раз… и не уходи от темы: у тебя запасы на исходе!
– Если все пройдет нормально, о запасах можно будет не волноваться.
– Думаешь, граф столько заплатит?
– А куда он денется? – вместо ответа усмехнулся я, выудив из верхнего ящика стола заранее составленный бланк магического контракта, запечатанного моей личной Печатью. – Виго, кстати, прислал с вороном краткую справку, так что не волнуйся – я его сиятельству очень нужен.
Я отыскал, наконец, мешочек с семенами астериса, аккуратно убрал его в основное отделение сумки.
– Как тебе, кстати, мой внешний вид? Соответствую статусу?
– Дурацкий у тебя вид, – выдала свое мнение наглая книга и даже позеленела на корешке, будто на нее капнули ядом. – Башка лысая, ботинки отдраены, балахон чистый, да и руки бы не мешало хорошенько подготовить к визиту!
– Предлагаешь отрастить шевелюру, обстричь ногти, потом вывозиться, как свинья, и в таком виде явиться к графу? – рассеянно уточнил я, выдвигая очередной ящик. – Может, тогда и маску не надо было с рожи смывать? Глядишь, и хватил бы его сиятельство внезапный удар, а я бы потом неплохо заработал, поднимая его труп ради безутешной вдовы…
– Некромант в любой ситуации должен оставаться некромантом! – непримиримо отрезал Нич, побагровев от возмущения. – Ни один уважающий себя мэтр не придет к клиенту в чистом балахоне! Это же рабочая одежда! Ра-бо-чая! Значит, должна быть пропитана эманациями смерти, нести на себе прах фамильного склепа и активно убеждать мертвяков в том, что ты – один из них, иначе даже самое примитивное умертвие не позволит тебе приблизиться! И вообще, у приличного некроманта должен быть фамилиар!
– Ты прав. Давно, кстати, об этом думаю. Но совершенно не хочу таскаться по городу с флегматичным полутрупом и постоянно ждать, что оживленная мною тварь вдруг выйдет из-под контроля. Сам знаешь: у фамилиаров отвратительный характер и слишком сильная жажда крови, чтобы рисковать использовать их без управляющего заклятья.
– А у тебя резерв маленький, – не преминул злорадно напомнить Нич. Ну не поганец, а?
– Да, – ровно согласился я, старательно не замечая, как он снова начинает пунцоветь от распирающей его гордости, как будто мои проблемы с резервом были делом его рук. – А брать с собой живого спутника…
Нич мерзко захихикал. А я приставил (ох, проклятый рост!) к шкафу табурет и с кряхтением взобрался повыше, чтобы дотянуться до верхних полок.
– Тебе с твоими габаритами можно только крысу откормленную заводить вместо фамилиара! – окончательно распоясался фолиант и гнусно загоготал над моими недостатками. – Или мышку! Хочешь, приманю парочку?
– Нет, – задумчиво отозвался я, добыв, что хотел, и, осторожно придерживая живот, спустился. – Надо что-то поменьше… и, одновременно, поомерзительнее… скажем, слизень? Черно-бурая махровая гусеница? Нет, не то. Клоп? М-м-м… пожалуй, для меня слишком мелко… кузнечик – слишком просто, бабочка – слишком красиво, богомол – слишком заумно, а что, если… о! Точно! Придумал!
– Да? – с сомнением протянул фолиант, нутром почуяв фальшивые нотки в моем голосе. Но тем не менее, заинтересованно подполз к краю полки.
– Мне нужен ТАРАКАН!
– Кто?! – чуть не свалился со шкафа Нич, а потом отпрянул и зябко передернул страницами. – Фу, Гираш… все-таки есть у тебя талант – портить людям настроение. Как представлю тебя с тараканом на плече, аж подташнивать начинает. Эти усы… этот панцирь, который хрустит под тапком… желтая жижа, которая из него вытекает, если как следует наступить… бр-р!
– Вот именно, – коварно улыбнулся я и щелкнул пальцами, обездвиживая мелкого подлеца. – И это – одна из причин, по которой ты сегодня идешь со мной.
– ЧТО?!
Нич, осознав всю глубину моего предательства, тихо взвыл, отчаянно не желая покидать нагретое место. Но самостоятельной воли в моем доме он, к сожалению для себя, не имел. Поэтому мог только возмущенно хрипеть, сопеть и давиться приглушенными ругательствами, пока под действием чар один за другим закрывались маленькие замочки на его тисненой обложке.
– Гираш, как ты смеешь?! – истошно завопил артефакт, когда я снял его с полки и небрежно бросил на стол. – Мы же договорились! Ты обещал, что не станешь подвергать риску мой хрупкий дух!
– Не волнуйся: рядом со мной ты будешь в полной безопасности.
– Но ты проклят!
– Ты тоже.
– Ты меня обманул!
– Как и ты меня, – равнодушно отвернулся я. А потом, вспомнив о важном, потянулся за коротким стиком, покоящемся в аккуратном кожаном чехле. – Думаешь, я забыл Систу? Или поверил, что ты случайно вылез из сумки именно в тот момент, когда в доме находился деревенский староста?
Нич громко сплюнул и зашипел, так как преобразование вошло в решающую стадию.
– Может, ты решил, что я прощу тебе насмешку? – холодно улыбнулся я, чувствуя, как от злости его буквально распирает. После чего демонстративно сложил руки на груди, дождался трансформации, и бесстрастно взглянул на огромного черного таракана, буравящего меня снизу вверх ненавидящим взглядом.
То, что это будет нелегко, я знал: Нич еще в прошлой жизни терпеть не мог насекомых, поэтому-то я и выбрал для него такую форму. Уже давно. Еще с тех пор, когда по причине недавней… очередной, разумеется… нашей с ним ссоры этот мстительный мерзавец решил испоганить мне все планы. И ровно в тот миг, когда я почти добился согласия на магическую практику в одной мерзкой деревеньке, внезапно выскочил из сумки и заорал дурным голосом, что, дескать, у нас закончились сопли мертвецов, а без них не удастся сотворить какое-то там умопомрачительно гадкое колдовство.
Представляете себе реакцию старосты?!
Напомню, дело было достаточно давно, когда только-только вышедший указ о неприкосновенности «темных» еще не успел добраться до окраин. Поэтому при виде некроманта мужик не только мигом разорвал на части контракт, но и зычно кликнул соседей. Те – за вилы и – ко мне. Так что пришлось в темпе разыгрывать тактическое отступление, чем я, естественно, остался недоволен. Правда, приберег свою жуткую месть до подходящего случая. И только сейчас, глядя на здоровенного, устрашающе раздувшегося от злости таракана, наконец, сполна ощутил ее упоительную сладость.
– Я тебе ненавижу! – с яростью прострекотал Нич, нервно дернув кончиками длинных усов и тщетно пытаясь перебороть мою магию. – За это унижение… за мой омерзительный вид… и то, что ты запихнул меня в это отвратительное пособие для некромантов…
Я безмятежно улыбнулся и одним щелчком пальцев снял обездвиживающее заклятие. Так резко, что Нич, слишком быстро освободившийся от магических пут, со всего маху приложился мордой об стол.
Раздался звучный хруст.
– Гираш!!! Да я же тебя… – почти беззвучно выдохнул таракан, когда к нему вернулась способность разговаривать. В бешенстве приподнявшись на задние лапы, он уже разинул пасть, чтобы в голос проорать, что именно он со мной сделает… Но неожиданно наткнулся на мой холодный взгляд.
