Пролог.
– Леди Цицелия ван дер Браас?
Я удивленно обернулась.
– Согласно статье тридцать третьей уложения «О нематериальных сущностях» ваше пребывание в замке Лиханштайн является незаконным, – сухим официальным тоном сообщил мне симпатичный молодой человек в строгом черном костюме. После чего достал из саквояжа какую-то помятую бумажку с большой круглой печатью и так же сухо добавил: – Решением Королевского суда от тринадцатого числа сего месяца я уполномочен провести процедуру вашего развоплощения. Вы готовы оставить этот мир со спокойной душой и чистой совестью?
– Что? – вздрогнула я, отлетая от окна, за которым медленно кружились хлопья пушистого снега, постепенно укрывая давно омертвевший сад белым саваном. – Вы тоже хотите меня убить?!
В погруженной во мрак библиотеке на мгновение стало светло, как днем. Покрытые густым слоем пыли полки ощутимо задрожали. По полу пробежала легкая дрожь. А невесть откуда взявшийся в моем доме незнакомец явно напрягся, когда я разгневанной фурией пронеслась через все помещение и карающей тенью зависла над его головой.
– Кто вы?! И как посмели явиться без приглашения?!
– Мое имя Лей де Шо, леди Браас. Отдел магического надзора, – спокойно произнес он, бесстрашно глядя мне в лицо. – Должен сообщить, что с сегодняшнего дня замок вам больше не принадлежит. Этим утром Королевское Бюро Расследований официально признало вашу смерть естественной, в связи с чем дело было закрыто, а все имущественные права указом короля отошли вашим ближайшим родственникам. Обычно закон не запрещает духам находиться рядом с родными и близкими. Однако, создав угрозу для их жизни и послужив препятствием для посещения ими фамильного замка, вы нарушили статью восемьдесят вторую закона «О правах наследования». И одновременно попали под действие уложения «О нематериальных сущностях», согласно которому вас отнесли к неуправляемым и потенциально опасным сущностям, подлежащим развоплощению.
Я скрипнула зубами.
Что?! Это я неуправляемая?!
Да как он смеет?! И о каких, к темным землям, родственниках говорит?! Может, после смерти у меня и появились пробелы в памяти, но неужто я должна была терпеть присутствие какого-то лысого урода, который трижды пытался изгнать меня из собственного дома?! Или двух придурков-магов, что нарисовали в холле черную пентаграмму, от которой у меня испортилась кожа, а платье стало похожим на решето? А может, я должна была с распростертыми объятиями встретить группу идиотов, забравшихся сюда прошлой ночью и настойчиво желавших продолбить дыру в подвал?!
Не скрою, мне было приятно обрушить на них развешанные в коридоре звериные головы. Пентаграмму с пола чудом удалось стереть, а гнусного старикашку я и вовсе обдала кипятком из очень своевременно взорвавшейся трубы. Правда, система отопления после этого испортилась, а в замке резко похолодало – все же зима на дворе, но призраку мороз повредить не может. Зато желающих меня уничтожить резко поубавилось.
– Леди Цицелия? Вы меня слышите? – настороженно спросил парень, не услышав ответа. – Вы согласны с приговором или будете сопротивляться?
Я сцедила сквозь зубы страшное проклятие.
– Как вы собираетесь это сделать? Надеюсь, не заклинанием?
– Нет, мы подозреваем, что на вас оно не подействует, – тонко улыбнулся гость. А затем порылся в кармане пиджака и выудил оттуда массивный перстень-печатку с крупным рубином посередине. – В данный момент ваш дух привязан к этому предмету. И как только он покинет пределы замка, вы больше не сможете здесь находиться.
Едва взглянув на печатку, я поняла, что еще слишком мало о себе знаю, тогда как парень действительно нашел мое слабое место: камень в перстне тускло светился, и от него ко мне тянулась алая ниточка, похожая на слабо пульсирующую пуповину. Правда, крепилась она не к моему животу, а постепенно истаивала где-то в районе босых пяток. Но я ни на миг не усомнилась, что, как только эта привязка исчезнет, больше меня в замке ничто удерживать не будет.
– А ну, отдай! – рявкнула я, стремительно спикировав на незнакомца. Тот, словно того и ждал, проворно отпрыгнул в сторону. А когда я рванула следом, одним мановением руки создал портал и сиганул в него прямо у меня перед носом.
Спасибо замку, что в его пределах я могла чуточку больше, чем обычное привидение – в последний миг полупрозрачные пальцы все же сумели уцепиться за черный воротник, едва не оторвав его от пиджака. Но, поскольку силы были неравны, то меня выдернуло из библиотеки и затянуло в стремительно угасающий портал.
От мощного рывка я потеряла равновесие и всем телом впечаталась в спину удирающего наглеца. Тот удивленно выдохнул, вываливаясь уже с той стороны. Обо что-то споткнулся и, взмахнув руками, с приглушенным возгласом растянулся на полу. А когда я мстительно пнула его по ноге и с досадой сплюнула, обнаружив, что полностью утратила даруемые замком преимущества, повернул голову и, уставившись куда-то мне за спину, радостно воскликнул:
– Вы были правы, шеф! Она действительно купилась!
Глава 1.
На какое-то время я по-настоящему растерялась, впав в некое подобие оцепенения. И могла только шокированно следить, как резво поднимается с пола помятый, но улыбающийся во всю смазливую харю молодчик, и небрежно кидает кому-то мой родовой перстень.
– Готово, шеф. Теперь она полностью в вашей власти.
– Хорошая работа, Лей, – раздался у меня из-за спины спокойный голос. – Можешь идти.
Медленно повернувшись вокруг своей оси, я так же заторможенно уставилась на гордо выпрямившегося и звонко щелкнувшего каблуками парня. Ошеломленно моргнула, когда он по-военному четко развернулся и, лихо подмигнув, бодрым шагом прошел прямо сквозь меня. Наконец, так же медленно обвела глазами совершенно незнакомое помещение и только тогда окончательно осознала, что меня самым наглым образом обманули.
Больше всего эта комната напоминала кабинет. Просторный. С высоким потолком и такими же высокими стрельчатыми окнами, деликатно прикрытыми тонкими занавесками. Внутри находилась простая, но со вкусом подобранная мебель. Всю левую стену занимал огромный стеллаж с книгами. Напротив стояли два удобных кожаных кресла, между которыми приютился аккуратный столик, украшенный крохотной кружевной салфеткой. У входа обнаружилось несколько стульев, а перед стеллажом красовался массивный письменный стол, где восседал крупный брюнет в темно-синем мундире.
О знаках различия не могу судить – набор цветных ленточек, украшавших левое надплечье мужчины, мне ни о чем не сказал. Как и вышитый на рукаве герб, на котором было изображено какое-то животное.
А вот лицо так называемого шефа мне не понравилось – холеное, властное, с жесткими складками у рта и тонкой сеточкой едва заметных морщинок вокруг глаз, словно этот человек постоянно щурился при разговоре. Его не смягчали даже ухоженные, свободно ниспадающие на плечи волнистые волосы. А притаившаяся в уголках губ усмешка делала этого человека откровенно неприятным собеседником, создавая ощущение, что ему известно нечто такое, о чем тебе никогда не расскажут.
На меня мужчина не смотрел – все его внимание было поглощено разложенными на столе бумагами. Но стоило мне заметить лежащий на одной из папок знакомый перстень и нетерпеливо качнуться в ту сторону, как длинные тонкие пальцы сделали неуловимый жест, и меня словно парализовало.
– Леди Цицелия ван дер Браас, – скучающим голосом сообщил незнакомец, демонстративно приподняв со стола исписанный мелким почерком лист и пробежавшись по нему глазами. – Потомственная ведьма. Автор четырнадцати монографий и нескольких заклятий, признанных уникальными. Чуть более шестидесяти лет назад организовала первую в королевстве школу ведьм. Являлась почетным членом Ордена магов. Сотрудничала с КБР . Какое-то время являлась внештатным консультантом в отделе магического надзора. Но потом решила поучаствовать в попытке государственного переворота. Была осуждена, однако ввиду особых заслуг перед магическим сообществом попала под амнистию и последние пятнадцать лет находилась под домашним арестом. Умерла ровно месяц назад в возрасте ста тридцати двух лет. От старости. Все правильно?
Я угрюмо промолчала – чужое заклятие сковывало меня по рукам и ногам, не позволяя ответить.
– Что же побудило вас снова нарушить закон, леди Браас? – тем же скучающим тоном осведомился мужчина, поднимая голову, и я чуть не вздрогнула – у него оказались нереально яркие глаза. Темно-синие, под цвет мундира. И настолько завораживающие, что я бы непременно замерла, если бы уже не была парализованной. – Создание перстня-привязки для магов, находящихся в заключении, строго запрещено. Разве вы этого не знали?
Он что, издевается?!
– Ах да, – неожиданно улыбнулся брюнет, подняв со стола слабо светящийся перстень и небрежно подбросив его на ладони. – Как я мог забыть, что призраки совершенно не помнят, что с ними было при жизни, поэтому бесполезно спрашивать, знают ли они наши законы и помнят ли о былых прегрешениях…
На губах мужчины заиграла та самая мерзкая усмешка, которая прямо-таки просилась туда изначально, а я почувствовала, что страстно, до дрожи в полупрозрачных руках, хочу его ударить.
– Позвольте мне напомнить: обряды на кладбищах, похищение людей, несанкционированный вызов духов и умышленное нанесение сотрудникам правопорядка телесных повреждений… всем этим вы успели широко прославиться, леди Браас. И список можно продолжать до бесконечности, потому что за свои сто тридцать два года вы успели натворить дел на пару сотен повешений и даже парочку сожжений ко костре. Не зря ваше имя в последние годы стало в Лиэрии нарицательным. И вот, казалось бы, все наладилось, страна с облегчением вздохнула после вашей кончины… но на девятый день вы снова появляетесь в замке Лиханштайн и опять доставляете нам беспокойство.
У меня скулы свело от ярости.
Как он смеет рассуждать о моих грехах, зная, что я о них даже не помню?! Да еще лишить меня дара речи! Сковать каким-то дурацким заклятием и сделать вид, что у нас тут светская беседа! При том, что я не могу ни пошевелиться, ни возразить!
– Что же мне с вами делать? – задумчиво произнес мужчина, крутя перстень в руках. – Понимаю, что момент своей смерти вы также не помните. И возможно, сомневаетесь, что речь идет именно о вас. Но прежде, чем делать выводы, мои люди сумели проникнуть в замок, отыскали ваши останки и добыли этот перстень. Так что боюсь, вы нарушили закон не дважды, а трижды, госпожа ведьма. Первый раз – когда посмели создать данный артефакт, второй – когда рискнули привязать к нему свою душу, а третий… знаете, вчера мои сотрудники получили серьезные травмы, после того как вы изволили обрушить на их головы тяжелые чучела…
Так им и надо! Нечего было долбить пол в попытке добраться до саркофага! Жаль, что кого-то я все-таки проворонила, иначе не видать бы им перстня как своих ушей!
– Вижу, хотя бы это вы прекрасно помните, – удовлетворенно кивнул мужчина, когда я почувствовала, что самым настоящим образом закипаю от злости. – Что дает мне повод считать ваши действия отнюдь не спонтанными. По закону, умышленное нападение на сотрудника правопорядка карается заключением от десяти лет до пожизненного срока. Однако для призраков и приравненным к ним сущностям наказание одно – немедленное развоплощение. А значит…
Он с силой сжал кулак, внутри которого коротко сверкнула синяя молния, а затем что-то хрустнуло. После чего разжал пальцы и продемонстрировал горстку пепла, оставшуюся от перстня.
Дон-н-н! – раздался снаружи тягучий звук колокола, заставивший меня вздрогнуть всем телом.
Что?! Неужели я умру так просто?!
– Прощайте, леди Браас, – невозмутимо сказал убийца, поднимаясь из-за стола и снимая со стоящей в углу вешалки черное шерстяное пальто.
Я не ответила, в шоке уставившись на стремительно истаивающую алую нить.
Нет, такого не может быть! Он обманул меня, хитростью выманив из замка! Выдвинул какие-то нелепые обвинения, а теперь взял и с легкостью уничтожил перстень! Мое единственное пристанище! Хотя я ни словечка не успела сказать в свое оправдание, ведь он лишил меня даже этой возможности!
– Вы… – у меня наконец прорезался голос. – Что вы наделали?!
Мужчина спокойно накинул пальто и решительно двинулся к выходу.
– Привел в исполнение приговор. А теперь ухожу домой – у меня рабочий день закончился.
– Но как вы могли?! Это же не по-человечески!
Он на мгновение обернулся.
– И об этом мне говорит старуха, именем которой пугают детей?
– Я не старуха! – гневно воскликнула я. Но мужчина только усмехнулся и движением руки создал большое зеркало, в котором отразилась… точнее, отразилось… нечто невообразимое. С пугающе серой кожей, со спутанными, падающими на лицо неопрятными лохмами, из-под которых бешено сверкали две алые точки глаз. Босое. Скрюченное в три погибели. И одетое в грязные лохмотья, в которых лишь при очень внимательно рассмотрении можно было признать некогда длинное платье.
При виде этого ужаса я испуганно дернулась и, каким-то чудом разорвав обездвиживающее заклятие, с протестующим воплем шарахнулась в сторону. А мужчина надел на голову шляпу и негромко рассмеялся.
– Из уважения к вашим сединам, госпожа ведьма, я позволю вам умереть не сразу. Несколько минут на воспоминания и покаяние у вас еще есть.
– Кто вы? – хрипло прошептала я, с ненавистью глядя на его холеное лицо. – Как вас зовут? Хочу знать, кого буду проклинать все оставшееся мне время.
– Лорд Райв де Фосс, к вашим услугам, – иронично поклонился брюнет, открывая дверь. После чего быстро вышел и с грохотом ее захлопнул, оставив меня в полном одиночестве.
Несколько мгновений после этого я висела неподвижно, надеясь непонятно на что. А затем осознала, что все происходит в реальности, и проклятый лорд больше не вернется. Потом заметила, что, оставшись без подпитки от перстня, начинаю медленно, но неумолимо исчезать. Приглушенно взвыла. А затем резко крутанулась на месте и со всей силы ударила кулаком по оставленному словно в насмешку зеркалу.
Настоящим оно было или нет, но разлетелось на кусочки как миленькое, избавив меня от необходимости любоваться на кошмарное отражение. Правда, до пола осколки не долетели – истаяли по пути, как попавший под жаркие солнечные лучи снежинки. Тем не менее, бессмысленный акт разрушения доставил мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Которое стало бы несравненно больше, если бы я нашла способ пнуть не зеркало, а того, кто меня убил.
А потом я глубоко вздохнула и решила действовать. Сидеть сложа руки и ждать смерти было невыносимо, поэтому я заставила себя успокоиться, а затем кинулась к двери в надежде, что снаружи найдется хоть какое-то спасение.
Увы. Видимо, убийца что-то такое предвидел, потому что дверь оказалась для меня непреодолимой. Сколько я ни билась, но вырваться из кабинета так и не смогла, хотя сквозь остальные предметы и мебель мои пальцы проходили без труда.
Убедившись, что выход надежно перекрыт, я помчалась проверять окна. А обнаружив, что и они меня не пускают, кинулась ощупывать стены, пол, потолок, книжные стеллажи… но везде наткнулась на неодолимую преграду и чуть не взвыла от отчаяния.
– Должен же быть какой-то выход! – прошептала я, чувствуя, как утекают драгоценные секунды, и лихорадочно обшаривая углы в поисках хотя бы крохотной щелочки.
