Дурдом какой-то. Леон уже даже мысли не улавливал. Это ходячее радио не только раздражало. Оно - бесило и неимоверно выводило из себя.
- Ну и? - нетерпеливо задал вопрос. - Зачем явилась?
- Какой же ты бука! - надула губки Бернс. - Я по-дружески пришла. Познакомиться поближе. Ты, видимо, после задания очень спешил, да и все прошло как-то коряво. Вот я и решила в гости зайти, наверстать упущенное, пообщаться, узнать друг друга получше. Нам же еще работать вместе.
- Ты в курсе, что вламываться в чужой дом не просто неприлично - это карается законом. Я ведь могу и пристрелить сгоряча. Де юре, в качестве самообороны.
- А ты всегда ведешь себя так, словно забыл сделать прививку от бешенства? - надула губы блондинка. - И я не вламывалась. Пришла, а тебя нет. Звонила и звонила в домофон - никто не ответил. Как честный и законопослушный гражданин постояла еще немного, подождала под дверью. Это мне не сильно понравилось: холодно, сыро, скучно и поговорить не с кем. Так что… Замок я вскрыла очень бережно! Цивильненько и аккуратненько. Там ни царапинки не осталось, можешь сам посмотреть.
Леон потер ноющие виски.
- Я, кажется, ясно выразился, что не имею желания продолжать с тобой знакомство. Убирайся.
Бернс явно намеков не понимала. Да и прямой посыл до нее не дошел.
- Ну Хетфилд! Видишь ли… - потупилась она. - Мне жить негде. Пока. Я у тебя перекантуюсь, можно? Мы же напарники, Хетфилд, ну войди в положение, а?
- Ты с ума сошла? - опешил Леон от такой наглости.
- Это у тебя не все в порядке, - завозмущалась Бернс. - Кто сейчас создает такой интерьер? Скучно и серо. Никакой изюминки. Я думала геи более щепетильны в вопросе обстановки.
На этой реплике терпение Леона иссякло. Хоть Бернс и мастер контактного боя, но он тоже не пальцем деланный. Тем более дурацкая кофта, в которую та куталась, пришлась очень даже к месту. В эту самую кофту Леон и завернул упирающуюся девушку и, несмотря на вопли, выволок за пределы квартиры и закрыл дверь.
- Вот так вот, - сказал он.
Постоял у двери, послушал крики, доносившиеся с той стороны и сопряженные с тяжелыми ударами в дверь, подумал немного и… закрыл на все замки. Даже на цепочку.
Бернс стихла. Наверное, надоело стучаться в закрытую дверь, когда ей не рады. Может быть поняла, наконец, что она тут нежеланный гость. Есть же гостиницы в конце-то концов. Неужели всю зарплату, что ей платят в Департаменте за каждое задание, она тратит на одни только тряпки? Суммы вполне бы хватило снять номер минимум на месяц, пусть и эконом класса.
Что ж… Это только ее проблемы. А у Леона и своих достаточно. Он вернулся в кабинет и дописал документ. Только сохранил, запаролил и закрыл крышку компьютера, как со стороны кухни опять донеслись посторонние звуки. Хетфилд подорвался со своего места и влетел на кухню.
Слух его не подвел - там снова была Бернс. Губы искривлены в праведном негодовании, взгляд усталый, а кофта на правом плече испачкана ржавчиной.
- Не очень уж ты и вежливый, Хетфилд, - попыталась пристыдить его Бернс. - Фиговый из тебя джентльмен. Будто и не британец вовсе. Ты уверен в своей родословной?
Леон беспомощно оперся о косяк двери и выдал единственное:
- Как?..
- Э? - не поняла Бернс. - А! Так это ты не для меня оставил окно открытым? А мне уж показалось, что это у тебя такие извращенные развлечения.
Окно действительно было открытым. Но это же двенадцатый этаж... Как она вообще сюда забралась? Как выяснила, которое из всех других окон и как… Да ее хотя бы что-то вообще смущает?
Ну и психованного же сталкера подложил ему Департамент… И Мигель туда же со своей текилой. Удружил, куратор… Завтра выскажет ему все, что думает о тех, кто не умеет держать язык за зубами и выдает строго конфиденциальную информацию.
- Ну не кисни, - отрезвил голос Бернс до противного преисполненный оптимизма и живости. - Зато я молока купила!
Ничуть не разделяя ее воодушевление, Леон посмотрел на пакет, которым хвасталась Бернс, и скривился еще больше. Эту белую и вонючую гадость он ненавидел еще с детства. Театр абсурда...
- Ты в порядке? - забеспокоилась Бернс.- Эй, ты чего молчишь?
Леон молча развернулся и ушел к себе в спальню. Никаких сил на выяснение отношений, выдворения наглого захватчика уже не было. Он закрыл дверь на щеколду, потому что к обычным замкам доверия уже не было. Упал лицом в подушку и малодушно пообещал себе разобраться во всем завтра.
Завтра будет новый день и, может быть, этот кошмар в виде Бернс, наконец, закончится...
Глава 3. Каждое действие чревато противодействием. Не всегда полезным.
Противный звон будильника прервал мутное забытье, вместо которого должен был быть здоровый сон. Утро никогда не было для Леона любимым временем суток, но после дурной ночи (наличие инородного организма в квартире не способствовало спокойному отдыху), а также из-за предстоящей посиделки у озера с куратором - жизнелюбие и обаяние стремилось к нулю.
Контрастный душ взбодриться не помог: зеркало по-прежнему бесстрастно отображало нездоровую вампирскую бледность, глаза хронического алкоголика и взгляд серийного убийцы.
Он оделся и направился на кухню. Единственное, что могло сейчас хотя бы немного скрасить действительность - это классический завтрак по-хетфилдски: чашка кофе и сигарета.
Проходя мимо гостинной, окинул взглядом диван и заметил ворох пледа, из-под которого торчали светлые волосы. Обреченно хмыкнул и покачал головой. Увы, реальность страшнее кошмаров и вторжение Бернс не приснилось. Ну что же, не буди лихо, пока спит тихо.
Вид кухни тоже не обрадовал. Вываленное содержимое шкафчиков, крошки, лужица молока и грязная чашка на столе, смятое полотенце с явными следами ржавчины, чемоданоподобная косметичка на подоконнике… Апофеозом оказалась та самая бутылка текилы, которую Мигель пытался всучить Леону вот уже последние года два. Она подобно Эйфелевой башне возвышалась на барной стойке, всем своим видом говоря, что дальше будет только хуже. Леон словно наяву это услышал. И почему-то с характерным латиноамериканским акцентом.
К черту. Потом. Все потом.
Леон абстрагировался от раздражающего до зубовного скрежета бардака и сосредоточился на приготовлении. Чётко выверенные дозировки воды и кофе, любимая медная джезва, рассчитанное до секунды время заварки… и вот, ароматный напиток перелит в чашку тонкого фарфора.
Леон отпил кофе и затянулся самой первой за день сигаретой. Все неурядицы идут на хрен. Рекламная пауза.
Теперь можно смотреть на происходящее более трезвым взглядом, без налета утренней ненависти ко всему сущему. И что делать с дрянью, нагло вторгшейся в размеренный быт?
Можно было заявить на нее соответствующим органам, но… Сперва стоит надавить на Мигеля. Он, как куратор, первая ступень. А дальше будет видно. Хотя, нет. Леон злорадно ухмыльнулся.
Посмотрел на часы. Уже почти четыре утра, совсем скоро приедет Гонсалес. Хетфиллд вернулся в свою комнату, спрятал в тайник вещи, которые использовал в Департаменте. Не дай провидение этому нечто, спящему на диване, приглянется что-то из его личного арсенала. Затем проверил все окна. Ни один комар залететь сюда не должен. Все.
Теперь самое прекрасное, что надо сделать - сказать агенту Бернс “доброе утро”.
Уже полностью собравшись, Хетфилд зашел в гостинную и остановился у дивана, на которой разместилась напарница. С сожалением посмотрел на плед. Жалко его, неплохой был, но ради благого дела им можно и пожертвовать. Прислушался к дыханию Бернс. Спокойное, глубокое. Так безмятежно могут спать только люди с кристально чистой совестью. Либо люди, не отягощенные совестью вовсе.
Какая жалость, что придется выдернуть Бернс из её сладких грёз.
Леон резко потянул за край импровизированного одеяла и закатал дезориентированную девушку в плед, завязал узлом и выволок за пределы квартиры. Бернс от такой ласковой побудки явно опешила и начала активно возмущаться. Впрочем, ей это не помогло. Ибо брыкаться мешал качественный и плотный плед, а узлы Хетфилд вязал очень крепко. Тот же плед заглушил и все гневные выкрики. Да и сомнительно, что Бернс смогла бы сказать хоть что-то, несущее информационную нагрузку. Наверняка, там зеркальное отображение мыслей самого Леона.
Он аккуратно уложил свёрток у мусоропровода, закрыл дверь на несколько замков и молча ушел, оставив Бернс наслаждаться запахами помойки.
***
Тааак… правую руку сюда, левой ногой упереться в узел, представить себя гусеничкой… и вот, спустя массу усилий Тайлинн Бернс наконец-то смогла выбраться.
Она подробнее рассмотрела узлы, которые сплел психованный Хетфилд. Это ж надо с таким остервенением вязать! Настоящий шизик!
У Тайлинн появился достойный противник. И пусть придется каждый раз просыпаться связанной у мусоропровода, это того стоило. Бодрая выдалась побудка. Такого утра ей даже в армии не устраивали. Однако там учили, как быстро и успешно решать подобного рода неудобства. Выбралась из одеяльного кокона и выбежала на лестничную клетку, откуда отлично просматривался внутренний дворик и парадная. Хороший вид, Тай здесь уже нравилось. Макушка Хетфилда как раз оказалась в зоне видимости. Набрала в лёгкие воздуха и крикнула:
- Ну ты и сволочь!
В голосе не было ни злобы, ни ненависти, - одно восхищение. Напарник вздрогнул, обернулся и поднял глаза. Судя по хмурому выражению лица - ее точно заметил. Тай помахала обеими руками, напрочь забыв о пледе, который соскользнул вниз, оголив плечи. Взгляд Хетфилда потемнел, став колючим и злым. Он показал ей средний палец и скрылся за углом. Бернс не знала, донесся ли до Леона ее громкий смех, или нет, но сама ситуация позабавила.
Подняв упавший плед и замотавшись в него, Тайлинн вернулась в коридор и долго всматривалась в дверь квартиры, из которой её так эффектно выкинули.
Итак, развлечения закончились, настало время оценить ситуацию. Выводы пробивались самые неутешительные. В майке и одних трусах, она походила если не на сумасшедшую, то на извращенку - это точно. Для Бернс не было никакой проблемой в таком виде пройтись по всему городу, но босой на улице долго не походить, - холодно и грязно. Выглядывая из окна она заметила, что как раз прошлась поливомоечная машина. Конечно, в армии и не к такому привыкла, но сейчас она не солдат. Переодеться не во что - все необходимые вещи остались в запертой квартире. Ни отмычек с собой, ни мобильного телефона, ни кошелька. Один голый энтузиазм.
Долго не раздумывая, Тай двинулась в сторону соседней от квартиры Хетфилда двери. Нажала кнопку звонка и стала ждать. Никто не ответил. Снова позвонила. Тишина. Нетерпеливо постучала. Щелкнул замок, а дверь открыл заспанный мужик в мятой майке и потрепанных шортах. Недовольное зверское выражение лица сменилось крайне удивленным, когда он увидел полуголую девушку на пороге своего дома. Затем в его взгляде проскользнула тень вожделения и замешательства. Вот это нормальная реакция, не то, что у всяких… Хетфилдов.
- Привет, - лучезарно улыбнулась незваная гостья, позволив краю пледа соскользнуть с одного плеча. - Медвежонок, не приютишь ненадолго?
Мужик открыл было рот, но только вымученно промычал что-то нечленораздельное. Пока тот подбирал слова для ответа, Тай двинулась к нему вплотную. Мужик растерянно отступил, сделав два шага назад. Больше Бернс и не нужно было. Она юрко проскочила в теплую квартиру и направилась в ближайшую комнату.
- А-а… Ы-ы… О-о-о-о… - завыло сзади это нечто.
- Не беспокойся, милый, - заворковала она. - Я ненадолго.
Из спальни выскочила женщина тех же габаритов, что и мычащий в дверях мужик, заметила гостью и замерла.
- Привет, - так же елейно поприветствовала Тай и ее.
К мужчине, видать, на фоне экстремальной ситуации вернулся мыслительный процесс и речь, свойственная всем хомо-сапиенсам:
- Это не я! - воскликнул он и почему-то отскочил еще на пару шагов назад. От греха, наверное, подальше.
- Джейк, - крикнула женщина так, что Тай чуть слуха не лишилась. - Это что за хрень?
- Я не “хрень”, - запротестовала гостья. - Меня зовут Тай. Он - Джейк, правильно? А тебя как зовут?
Женщина вместо ответа только злобно пыхтела и уничтожающим взглядом поглядывала на мужика. Дабы не усугублять ситуацию, грозившую перерасти в семейный скандал, Тай сделала жалобное выражение лица и запричитала:
- Помогите, ребята, а? Приехала я, значится, в гости. К брату своему. А утром пришел его парень и выкинул меня на улицу. Полуголую и без ничего. Сами видите, в каком я состоянии, - она еще крепче закуталась в плед и громко всхлипнула, напустив еще большей трагедии. - Этот урод подумал, что брат ему изменяет… Со мной.
- Вот сволочь! - уже без тени зла воскликнула проникнувшаяся чужой бедой женщина. - Как так можно с девушкой обращаться?
- Парень… брата? - выпучив глаза, переспросил Джейк. Видать, это единственное, что он услышал из всего монолога Тай.
- Из какой ты квартиры? - полюбопытствовала женщина.
- Со-о-осе-е-е-е-дней, - завыла она, пытаясь вымучить из себя хотя бы видимость слез.
Пара понимающе переглянулась. Женщина потащила ее на кухню, представившись Сарой и предложила чаю с бутербродами.
- Мы видели нашего соседа только мельком, - женщина села напротив. - А мы еще с Джейком удивлялись, почему это такой молодой человек держится так отстраненно. Мы же соседи, как-никак.
- Да он полный придурок, - пережевывая хлеб с колбасой, выдала Тай. - Только о своем бойфренде и думает. Я бы к нему никогда не приехала, но так уж получилось, что больше-то и не к кому. Откуда же мне было знать, что их отношения настолько далеко зашли, что уже и ключами от квартиры обменялись. Я думала - все как раньше: свидания под луной, конфетно-шоколадный период. А вот оно как, на самом деле. И что я теперь брату скажу?
Сара с Джейком очень внимательно слушали рассказ бедной родственницы своего соседа. По их реакции, Тайлинн поняла, что Хетфилд с соседями не контачит, так что любое сказанное слово - будет в ее пользу.
- Самое ужасное, - на эмоциях воскликнула агент Бернс, мастерски владея лицом и голосом, - что бумажник и документы остались в квартире. Мне теперь уже и податься некуда, пока брат не вернется. А он на работе до самого вечера. А то и вовсе может не прийти. Он же этот… как его… о! трудоголик.
Слезоточивую речь перебил звонок будильника. Джейк, который, казалось, очень внимательно ловил каждое слово незнакомки, внезапно подскочил.
- Вот черт, на работу опаздываю! - воскликнул он, бросившись из кухни.
Сара бросила на гостью обеспокоенный взгляд. На ее лице Тайлинн прочитала целую гамму эмоций. Что делать с бедняжкой? Оставлять ее в квартире - не вариант. Воры нынче шибко изобретательны. Выгонять за дверь - тоже как-то не по человечески. На улице - холодно, да и дожди обещали к обеду. С похолоданием.
Бернс не стала дожидаться, когда те решат, что с ней делать, и сама предложила вариант, который должен был устроить всех:
- Выручайте! - она вскочила из-за стола, на ходу дожевывая бутерброд. - У меня машина внизу припаркована. Может, одолжите какую-то одежду, чтобы до нее дойти без приключений? Я потом переоденусь и верну. Обещаю! - и продемонстрировала клятвенный жест.
