Ло. От винта!
Фантастическая повесть №2
Неназываемый! Когда же я научусь! Бестолковая мартышка. Ну почему меня вечно заносит в отхожие места? Или, в лучшем случае, в ванные комнаты. Нет бы оказаться в кладовой с колбасами-сырами, пирогами-паштетами и раскрашенными пряниками в красивых картонных коробочках, приготовленных к Празднику осени. Я задержала дыхание, открыла дверь и вышла наружу.
Впрочем, на здешний сервис я грешила зря. Опрятный храм человеческих нужд стоял в конце прелестной дорожки, выложенной цветной плиткой. Мелкие красные розы цвели, как обалдевшие, по обе стороны известного заведения, глуша своим вызывающим ароматом все проявления жизни. Я громко чихнула. У меня чуткое обоняние.
– Всеблагая! Кто здесь в такую рань?
Милая полненькая дама за сорок смотрела улыбчиво-удивленно. Синее платье с широкой юбкой, передник белый с оборками. Запах цветочного мыла, гренков с абрикосовым конфитюром и жареной докторской колбасы. Настороженности в ее взгляде я не заметила. Да! Говор провинциальный, с легким пришепетыванием. С языками у меня проблем нет. Узнать бы только где я.
Приятная тетя разглядывала меня, терпеливо дожидаясь ответа.
Чистое стекло французского окна отразило знакомую фигуру. Длинная худая барышня с кудрявыми светлыми волосами и глазами непонятного цвета. Шорты под корень, белая рубаха оверсайз, пустой рюкзак за плечами, кеды.
– Доброе утро, мадам. Меня зовут Ло, – я чуть присела в книксене, демонстрируя зачатки хороших манер, – не подскажите, где я могу позавтракать? Ужасно кушать хочется.
– Всеблагая! Конечно же здесь! Моя булочная уже открылась! – добрая женщина всплеснула руками. Приглашающе поклонилась и пошла вперед среди ярких роз, показывая дорогу.
Розы мешались с настурциями, хостами, папоротниками и разными геранями-маргаритками. Погода стояла чудесная. Солнышко деликатно просвечивало сквозь листву. Сегодня первое сентября, но меня эта дата никак не касается. Я больше не ученица. Кеды мягко, неслышно ступают вслед каблучкам хозяйки по мощеной дорожке. Запах кофе с корицей и сливками пощекотал мой чуткий нос. Красота!
– Ты на автобусе приехала? Одна? – спрашивала хозяйка. Чуть оглядывалась на меня через плечо.
– Меня приятели подвезли, – легко соврала я. Имела некоторый опыт в своих прогулках по свету. – Они отправились дальше, а я осталась. Очень приглянулся ваш город.
Я улыбалась от уха до уха.
Женщина охотно кивнула:
– Наш Розен-Лев самый красивый на всем Побережье.
– Да, – я засмеялась, – чего-чего, а роз у вас хватает.
А я молодец! Попала по адресу, именно этот курортный городишко мне нужен.
– Каролина, – булочница протянула мне открытую ладонь.
Я пожала вежливо, снова машинально присев в книксене. Атмосфера «Школы для девушек Сент-Грей» не желала меня отпускать.
– У нас многие отдыхают из солидных семей. В центре есть дорогие гостиницы, – говорила Каролина, подводя меня к умывальнику. Мои приседания не оставили ее равнодушной. – Я тоже комнаты сдаю. Есть одна с отдельным выходом в сад. Недорого совсем.
– Удобства на улице? – я улыбнулась.
– Нет-нет! На улице – это форсмажорный вариант, – тетя в переднике гордо вручила мне полотенце, – капучино или латте? Круассанчик с шоколадом?
– Яичницу с колбасой и американо в самой большой кружке. Какая найдется! – я плеснула в лицо холодной водой. Хорошо!
– А на сладкое? Есть остатки вчерашнего яблочного пирога. Он у меня лучший на Побережье.
– Лучше бутерброд с сыром и помидорами. Я не слишком люблю сладкое, – откровенно призналась я в своих гастрономических увлечениях.
– Это ты мой пирог еще не пробовала, малышка, – снисходительно заявила хозяйка заведения, – пойдем-ка на кухню, пока нет никого.
Я почувствовала себя почти дома.
Вот приятно находиться на кухне человека, который любит готовить еду, есть сам и кормить других! Я с любопытством оглядела святая-святых заведения. Плиты-духовки-жаровни древние и последний писк кулинарной моды. Медные сковородищи для украшения и современные для дела. А запахи какие! Симфония! Черная солидная кофе-машина порадовала отдельной мелодией.
Мне позволено было занять табурет у рабочего стола. Рот у Каролины не закрывался. Чудесная женщина готовила завтрак и докладывала местные новости и обстоятельства жизни.
– Летний сезон прошел нормальненько! Отдыхающие наши все порядочные люди, никакой тебе шантропы. У нас в Розен-Лев всегда приличные люди отдыхают, семейные, со средним достатком. Никто не гоняет по ночам на мотоциклах или там на этих низких машинах за бешеные деньги. Все отдыхающие спокойненько спят, как лапочки, а утром ко мне идут. Кофе с яблочным пирогом, взбитые сливки, булочки…
Ветерок поднимал край белой занавески. Касался кожи на лице запахом соленой воды и водорослей.
– Ночью был шторм? – я перебила. Приняла с благодарностью яичницу в круглой чугунной сковороде на деревянной дощечке.
– Было волнение, да. Так ведь сентябрь наступил, – ответила Каролина. Посмотрела в окно. – Время романов.
Ух-ты? Я с интересом глянула на взрослую женщину. Время романов? Помидорки черри красными половинками выглядывали среди круглых желтков. Зеленые перья лука, фиолетовые ленты базилика. Безупречные крошечные сосиски. Сам Кандинский нашел бы композицию идеальной.
– О! Я забыла! Заболталась с тобой и забыла! – она так испуганно вскрикнула, что я поневоле заозиралась.
Булочница включила телек. Такие огромные экраны обычно держат в спортбарах, где любители пива собираются болеть на ЧМ.
Только не это! Светские новости развернулись в полстены. Во всей красе.
Хозяин здешней земли в парадной форме двигался вдоль строя верхом на белом жеребце. Войска ели начальство преданными глазами и были счастливы. Открывали рты в немом приветствии. Командующий остро держал ладонь у козырька. Потом кадр сменился, предлагая зрителям махание венценосной руки в белой перчатке из золоченой кареты. Потом редкое умение местного владыки попадать бутылкой шампанского по новому авианосцу. Новостная лента неумолимо под звуки «Сказок Венского леса» несла дальше подробности аристократической жизни правящей семьи. Играние клюшкой в гольф с maman. Катание на коллекционном «мустанге» с небывалой скоростью и по специальной дороге. Пожимание ручек пунцовым от восторга лавочникам и портным. Гуляние с младшими сестрами по любимому парку и кидание апорта паре любимых русских псовых борзых. А вот это вранье! Собак барон Максимус Кей-Мерер терпеть не может. Малышка Камилла, его младшая сестренка, так жалобно выпрашивала у всесильного брата щенка тойтерьера, что потек бы айсберг вечной мерзлоты, но не барон. Получила семилетняя красавица на Праздник Всех Подруг жемчужный гарнитур. Жаль ее тогда было до слез…мне тоже достался подарочек от их сиятельства. И я отблагодарила. Стоп! Я не смотрю светских хроник! Терпеть не могу!
На экране барон увлеченно вальсировал по наборному паркету с очередной красавицей.
– Какой душка, наш Кейчик! Так бы и съела! – восторженно-гастрономическая реплика хозяйки вернула меня в мир простых и обыкновенных.
Я засмеялась:
– Как? Как вы сказали? Кейчик?
– Наш барон, красавчик, Кей-Мерер! Так бы и скушала, – Каролина чмокнула экран.
Там как раз расцвел крупный план властителя государства. Он смотрел открыто на свой народ. Любил его и награждал доброй улыбкой. Глаза прозрачные цвета ключевой воды. Брови прямые, широкие. Чуткие ноздри. Губы мягкие, податливые.
Я прислушалась к себе. Руки не потеют, голова нормальная. Ни тикается, ни рыдается. Ти-ши-на.
Барон опять отрастил волосы по лопатки и в косу заплел. Верен своей провинциальной привычке. Снова расшитый золотом мундир. Вырядился, как павлин. Что ж эполеты не нацепил? Золотая канитель закончилась у мастера герра Шен-Зона?
Каролина заботливо протерла Кей-Мерера салфеткой.
– Я поставила десять крон, что наш мальчик женится до первого дня зимы, – сообщила добрая женщина.
Мой американо издавал отличный аромат. Яблочный пирог я с удовольствием оценила на самый восхитительный балл. Ставки на барона?
– На ком женится? Есть избранница? – я украсила жирными подслащенными сливками кусочки запеченного яблока.
– На Веронике, разумеется! На ком же еще! Кей-Мереры подгребли под себя земли ее семьи, теперь логично закрепить договорчик свадебкой. Я целый месяц с удовольствием смотрела, как барон председательствовал на Совете, все переживали, – поведала политически подкованная женщина, возмутилась моему невежеству, – Ло, ты с какой пальмы свалилась?
Свободный Город Сент-Грей, откуда я свалилась, остался одной из последних независимых территорий на этой планете. Геополитика меня мало заводит, но тот милый факт, что моя родная «Лучшая школа для девушек» не подконтрольна хапугам-баронам, доставлял холодное удовольствие.
Пока я придумывала ответ, пришли три дамы в кофейню. Подружки-одноклассницы. Я слушала сквозь разноцветные блестящие бусины занавески, как животрепещут в местной жизни две темы: Праздник осени и барон Максимус Август Отто Кей-Мерер. Душка Кейчик, по версии улыбчивой Каролины. Споры о судьбе последнего кипели нешуточные. У каждой девушки здесь имелись свои аргументированные взгляды на свадебные сроки и кандидаток. Ставки росли, кофе со сливками тек приторно сладкой рекой, булочки с ароматом корицы и сливочным кремом не отставали.
Слушать весь этот сериальный бред мне не улыбалось от слова совсем.
– Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, дамы, – я снова присела, как пуделиха, Гнала куртуазность на всю катушку. – Подскажите пожалуйста, где я могу найти нотариуса?
Зря старалась. Тщательно упакованные в цветные наряды тетеньки молча измерили мою длинную фигуру с кудрявой головы до кедов и обратно. Не одобрили.
– Нотариус мсье Маковски живет в районе улицы Главной. Ты хочешь отправиться в центр Розен-Лев в таком виде? – допросила меня Каролина.
Ее приятельницы солидарно поджали губы. Сахарная пудра на них мешалась с розовым перламутром губных помад.
– Шорты запрещены законом? – я не хотела дерзить, просто пошутила. Спустила курок.
– Шорты разрешены законом! – тут же накинулся на меня стройных хор модных консультанток.
– У тебя половина голого зада на улицу смотрит. Причем, большая. Трусов нет очевидно.
– И лифчика тоже! Я вижу, как торчат твои соски сквозь рубаху.
– И причесаться бы тебе не мешало, девочка.
– И умыться!
– И постареть лет на тридцать, и отрезать ноги, чтобы не лезли в глаза. Лучше всего надеть чадру, пусть пыхтит себе через сетку, –засмеялась Каролина, – девочки, давайте успокоимся и не станем переживать.
Я слегка обалдела от такого яростного напора. Шорты у меня действительно коротковаты, и белья я не ношу. Но городок ведь курортный: пляж, отели, рестораны. Что не так?
– Главная улица – это респектабельная часть Розен-Лев. Пляжный вид там запрещен. Поэтому первый же полицейский тебя задержит и выпишет штраф. Всеблагая! Я забыла спросить, – Каролина испуганно прижала мягкие руки к полной груди, – сколько тебе лет, девочка?
– Восемнадцать, – я улыбнулась. Правду говорить легко и приятно.
– Подойди, – серьезно велела булочница, указав пальцем на коробочку идентификатора, надежно прикрученную к столешнице барной стойки тремя конкретными болтами.
Старая модель. Возможно, что даже старше меня. Владельцы гостиничного бизнеса имеют право потребовать у постояльцев доказать свою личность. И платежеспособность. Но в реальной жизни далеко не все хозяева отельчиков, ресторанчиков и гостевых домов занимаются этой имперской ерундой. Разумные здешние люди охотнее доверяют своей немалой интуиции и опыту курортной жизни. И денежки на благословенном Побережье предпочитают наличные. По понятным соображениям. И не считают, подобно нищим романтикам, что прикосновение к звонкой монете уменьшает любовь. Совсем наоборот.
Я поддернула выше рукав и подставила левое запястье в сенсорную зону прибора.
– Петрова Ло, восемнадцать лет, пол женский. Платежная карта имеется. О! Подданная Великой Империи, ничего себе! Постоянное проживание: командорский крейсер Начальника Пограничной Службы Дальних Рубежей, ого! Теперь понятно, почему ты ничего про нашего чудесного барона не знаешь, – читала вслух мои данные хозяйка булочной и недорогих комнат для отдыхающих. Что еще, интересно, увидел в моем ай-ди ее старенький аппарат?
Я ждала, если честно, охов-вздохов милой дамы по поводу своего редкого происхождения. Вплоть до изгнания из рая с позором. Но ничего не произошло. Кара читала дальше молча и слегка шевелила губами.
Подружки-советчицы тянули шеи поглядеть, но Каролина строго блюла Правила о неразглашении личных данных. Никому не позволила сунуть нос в планшет. Растреплет теткам потом мои тайны, к гадалке не ходи.
– Вы обещали комнату с выходом в сад, – я нарушила затянувшееся молчание.
Женщина с шумом сунула гаджет в ящик стола, заперла на ключ.
– Добро пожаловать в Розен-Лев, дорогая Петрова Ло! – торжественно объявила Каролина.
Адрес пристойного магазинчика готового платья и пункта выдачи наличных я получила незамедлительно.
Заодно узнала, что нотариус мэтр Маковски откроет контору не раньше полудня. Любит поспать?
– Он зануда, скряга и педофил, обожает руки распускать с малолетками, – высказалась неожиданно одна из приятельниц Каролины. Та, что наезжала на мои шорты с особым пристрастием. – Так что держись от него на расстоянии, девушка.
– Вряд ли мне что-то угрожает, – я беспечно махнула ладошкой, – детскую категорию я переросла. Мне восемнадцать лет.
– А выглядишь на тринадцать. Особенно в этих драных трусах. Залезет грязными руками тебе туда нотариус, реветь поздно будет, – сделала прогноз на мое будущее дама. – Я свою горничную от него еле спасла, довел девчонку до истерики мерзкий эротоман. Пришлось в деревню отправить бедняжку.
– Ты не рассказывала, Фло! – набросились на подругу остальные красавицы. – Ты утаила! Не поделилась! Мы не думать не думали!
– А что тут рассказывать? – отмахнулась от них строгая тетя, – вам-то он не опасен.
Они заговорили разом. Я потихоньку ускользнула на улицу. Я не боюсь насильников. Пусть только попробует мсье юрист пощупать меня за теплые места, откушу его грабли по самые яйца. Это я умею.
Я вышла на солнце. Ветер удачно подталкивал в спину. Пах розами, чем же еще? Шевелил мои кудри на затылке. Вся сирень здесь сошла далекой весной.
Время романов. Шептал горячий ноздреватый асфальт подошвам моих кедов.
– Сентябрь – время романов, – я засмеялась над собой. Пошла быстрей, почти побежала.
Океан показался справа. Ослепил. Я, как деревенская дурочка, замахала ему руками. Ветер поменялся и обдувал разгоряченное лицо дружески настойчиво. За спиной послышался звук мотора, громкое шуршание шин по щебню. Клаксон смешно мяукнул, догоняя. Я не спешила оглядываться. Загадала: если предложит подвести, не поеду, пошлю к Неназываемому. Если скажет что-нибудь интересное, то подумаю.
На сердце тихо-тихо, глубоко, не достать, ныла, покачиваясь, тонкая иголка.
Буквально, вчера. Последний день лета.
– Слышала новость? – леди Анна, директриса «Лучшей школы для девушек Сент-Грей» грациозно сбросила с себя простыню и пошла к горячему бассейну.
Фантастическая повесть №2
ГЛАВА 1. Привет!
Неназываемый! Когда же я научусь! Бестолковая мартышка. Ну почему меня вечно заносит в отхожие места? Или, в лучшем случае, в ванные комнаты. Нет бы оказаться в кладовой с колбасами-сырами, пирогами-паштетами и раскрашенными пряниками в красивых картонных коробочках, приготовленных к Празднику осени. Я задержала дыхание, открыла дверь и вышла наружу.
Впрочем, на здешний сервис я грешила зря. Опрятный храм человеческих нужд стоял в конце прелестной дорожки, выложенной цветной плиткой. Мелкие красные розы цвели, как обалдевшие, по обе стороны известного заведения, глуша своим вызывающим ароматом все проявления жизни. Я громко чихнула. У меня чуткое обоняние.
– Всеблагая! Кто здесь в такую рань?
Милая полненькая дама за сорок смотрела улыбчиво-удивленно. Синее платье с широкой юбкой, передник белый с оборками. Запах цветочного мыла, гренков с абрикосовым конфитюром и жареной докторской колбасы. Настороженности в ее взгляде я не заметила. Да! Говор провинциальный, с легким пришепетыванием. С языками у меня проблем нет. Узнать бы только где я.
Приятная тетя разглядывала меня, терпеливо дожидаясь ответа.
Чистое стекло французского окна отразило знакомую фигуру. Длинная худая барышня с кудрявыми светлыми волосами и глазами непонятного цвета. Шорты под корень, белая рубаха оверсайз, пустой рюкзак за плечами, кеды.
– Доброе утро, мадам. Меня зовут Ло, – я чуть присела в книксене, демонстрируя зачатки хороших манер, – не подскажите, где я могу позавтракать? Ужасно кушать хочется.
– Всеблагая! Конечно же здесь! Моя булочная уже открылась! – добрая женщина всплеснула руками. Приглашающе поклонилась и пошла вперед среди ярких роз, показывая дорогу.
Розы мешались с настурциями, хостами, папоротниками и разными геранями-маргаритками. Погода стояла чудесная. Солнышко деликатно просвечивало сквозь листву. Сегодня первое сентября, но меня эта дата никак не касается. Я больше не ученица. Кеды мягко, неслышно ступают вслед каблучкам хозяйки по мощеной дорожке. Запах кофе с корицей и сливками пощекотал мой чуткий нос. Красота!
– Ты на автобусе приехала? Одна? – спрашивала хозяйка. Чуть оглядывалась на меня через плечо.
– Меня приятели подвезли, – легко соврала я. Имела некоторый опыт в своих прогулках по свету. – Они отправились дальше, а я осталась. Очень приглянулся ваш город.
Я улыбалась от уха до уха.
Женщина охотно кивнула:
– Наш Розен-Лев самый красивый на всем Побережье.
– Да, – я засмеялась, – чего-чего, а роз у вас хватает.
А я молодец! Попала по адресу, именно этот курортный городишко мне нужен.
– Каролина, – булочница протянула мне открытую ладонь.
Я пожала вежливо, снова машинально присев в книксене. Атмосфера «Школы для девушек Сент-Грей» не желала меня отпускать.
– У нас многие отдыхают из солидных семей. В центре есть дорогие гостиницы, – говорила Каролина, подводя меня к умывальнику. Мои приседания не оставили ее равнодушной. – Я тоже комнаты сдаю. Есть одна с отдельным выходом в сад. Недорого совсем.
– Удобства на улице? – я улыбнулась.
– Нет-нет! На улице – это форсмажорный вариант, – тетя в переднике гордо вручила мне полотенце, – капучино или латте? Круассанчик с шоколадом?
– Яичницу с колбасой и американо в самой большой кружке. Какая найдется! – я плеснула в лицо холодной водой. Хорошо!
– А на сладкое? Есть остатки вчерашнего яблочного пирога. Он у меня лучший на Побережье.
– Лучше бутерброд с сыром и помидорами. Я не слишком люблю сладкое, – откровенно призналась я в своих гастрономических увлечениях.
– Это ты мой пирог еще не пробовала, малышка, – снисходительно заявила хозяйка заведения, – пойдем-ка на кухню, пока нет никого.
Я почувствовала себя почти дома.
Вот приятно находиться на кухне человека, который любит готовить еду, есть сам и кормить других! Я с любопытством оглядела святая-святых заведения. Плиты-духовки-жаровни древние и последний писк кулинарной моды. Медные сковородищи для украшения и современные для дела. А запахи какие! Симфония! Черная солидная кофе-машина порадовала отдельной мелодией.
Мне позволено было занять табурет у рабочего стола. Рот у Каролины не закрывался. Чудесная женщина готовила завтрак и докладывала местные новости и обстоятельства жизни.
– Летний сезон прошел нормальненько! Отдыхающие наши все порядочные люди, никакой тебе шантропы. У нас в Розен-Лев всегда приличные люди отдыхают, семейные, со средним достатком. Никто не гоняет по ночам на мотоциклах или там на этих низких машинах за бешеные деньги. Все отдыхающие спокойненько спят, как лапочки, а утром ко мне идут. Кофе с яблочным пирогом, взбитые сливки, булочки…
Ветерок поднимал край белой занавески. Касался кожи на лице запахом соленой воды и водорослей.
– Ночью был шторм? – я перебила. Приняла с благодарностью яичницу в круглой чугунной сковороде на деревянной дощечке.
– Было волнение, да. Так ведь сентябрь наступил, – ответила Каролина. Посмотрела в окно. – Время романов.
Ух-ты? Я с интересом глянула на взрослую женщину. Время романов? Помидорки черри красными половинками выглядывали среди круглых желтков. Зеленые перья лука, фиолетовые ленты базилика. Безупречные крошечные сосиски. Сам Кандинский нашел бы композицию идеальной.
– О! Я забыла! Заболталась с тобой и забыла! – она так испуганно вскрикнула, что я поневоле заозиралась.
Булочница включила телек. Такие огромные экраны обычно держат в спортбарах, где любители пива собираются болеть на ЧМ.
Только не это! Светские новости развернулись в полстены. Во всей красе.
Прода от 05.09.2020, 12:59
Хозяин здешней земли в парадной форме двигался вдоль строя верхом на белом жеребце. Войска ели начальство преданными глазами и были счастливы. Открывали рты в немом приветствии. Командующий остро держал ладонь у козырька. Потом кадр сменился, предлагая зрителям махание венценосной руки в белой перчатке из золоченой кареты. Потом редкое умение местного владыки попадать бутылкой шампанского по новому авианосцу. Новостная лента неумолимо под звуки «Сказок Венского леса» несла дальше подробности аристократической жизни правящей семьи. Играние клюшкой в гольф с maman. Катание на коллекционном «мустанге» с небывалой скоростью и по специальной дороге. Пожимание ручек пунцовым от восторга лавочникам и портным. Гуляние с младшими сестрами по любимому парку и кидание апорта паре любимых русских псовых борзых. А вот это вранье! Собак барон Максимус Кей-Мерер терпеть не может. Малышка Камилла, его младшая сестренка, так жалобно выпрашивала у всесильного брата щенка тойтерьера, что потек бы айсберг вечной мерзлоты, но не барон. Получила семилетняя красавица на Праздник Всех Подруг жемчужный гарнитур. Жаль ее тогда было до слез…мне тоже достался подарочек от их сиятельства. И я отблагодарила. Стоп! Я не смотрю светских хроник! Терпеть не могу!
На экране барон увлеченно вальсировал по наборному паркету с очередной красавицей.
– Какой душка, наш Кейчик! Так бы и съела! – восторженно-гастрономическая реплика хозяйки вернула меня в мир простых и обыкновенных.
Я засмеялась:
– Как? Как вы сказали? Кейчик?
– Наш барон, красавчик, Кей-Мерер! Так бы и скушала, – Каролина чмокнула экран.
Там как раз расцвел крупный план властителя государства. Он смотрел открыто на свой народ. Любил его и награждал доброй улыбкой. Глаза прозрачные цвета ключевой воды. Брови прямые, широкие. Чуткие ноздри. Губы мягкие, податливые.
Я прислушалась к себе. Руки не потеют, голова нормальная. Ни тикается, ни рыдается. Ти-ши-на.
Барон опять отрастил волосы по лопатки и в косу заплел. Верен своей провинциальной привычке. Снова расшитый золотом мундир. Вырядился, как павлин. Что ж эполеты не нацепил? Золотая канитель закончилась у мастера герра Шен-Зона?
Каролина заботливо протерла Кей-Мерера салфеткой.
– Я поставила десять крон, что наш мальчик женится до первого дня зимы, – сообщила добрая женщина.
Мой американо издавал отличный аромат. Яблочный пирог я с удовольствием оценила на самый восхитительный балл. Ставки на барона?
– На ком женится? Есть избранница? – я украсила жирными подслащенными сливками кусочки запеченного яблока.
– На Веронике, разумеется! На ком же еще! Кей-Мереры подгребли под себя земли ее семьи, теперь логично закрепить договорчик свадебкой. Я целый месяц с удовольствием смотрела, как барон председательствовал на Совете, все переживали, – поведала политически подкованная женщина, возмутилась моему невежеству, – Ло, ты с какой пальмы свалилась?
Свободный Город Сент-Грей, откуда я свалилась, остался одной из последних независимых территорий на этой планете. Геополитика меня мало заводит, но тот милый факт, что моя родная «Лучшая школа для девушек» не подконтрольна хапугам-баронам, доставлял холодное удовольствие.
Пока я придумывала ответ, пришли три дамы в кофейню. Подружки-одноклассницы. Я слушала сквозь разноцветные блестящие бусины занавески, как животрепещут в местной жизни две темы: Праздник осени и барон Максимус Август Отто Кей-Мерер. Душка Кейчик, по версии улыбчивой Каролины. Споры о судьбе последнего кипели нешуточные. У каждой девушки здесь имелись свои аргументированные взгляды на свадебные сроки и кандидаток. Ставки росли, кофе со сливками тек приторно сладкой рекой, булочки с ароматом корицы и сливочным кремом не отставали.
Слушать весь этот сериальный бред мне не улыбалось от слова совсем.
– Простите, что вмешиваюсь в ваш разговор, дамы, – я снова присела, как пуделиха, Гнала куртуазность на всю катушку. – Подскажите пожалуйста, где я могу найти нотариуса?
Зря старалась. Тщательно упакованные в цветные наряды тетеньки молча измерили мою длинную фигуру с кудрявой головы до кедов и обратно. Не одобрили.
– Нотариус мсье Маковски живет в районе улицы Главной. Ты хочешь отправиться в центр Розен-Лев в таком виде? – допросила меня Каролина.
Ее приятельницы солидарно поджали губы. Сахарная пудра на них мешалась с розовым перламутром губных помад.
– Шорты запрещены законом? – я не хотела дерзить, просто пошутила. Спустила курок.
– Шорты разрешены законом! – тут же накинулся на меня стройных хор модных консультанток.
– У тебя половина голого зада на улицу смотрит. Причем, большая. Трусов нет очевидно.
– И лифчика тоже! Я вижу, как торчат твои соски сквозь рубаху.
– И причесаться бы тебе не мешало, девочка.
– И умыться!
– И постареть лет на тридцать, и отрезать ноги, чтобы не лезли в глаза. Лучше всего надеть чадру, пусть пыхтит себе через сетку, –засмеялась Каролина, – девочки, давайте успокоимся и не станем переживать.
Я слегка обалдела от такого яростного напора. Шорты у меня действительно коротковаты, и белья я не ношу. Но городок ведь курортный: пляж, отели, рестораны. Что не так?
– Главная улица – это респектабельная часть Розен-Лев. Пляжный вид там запрещен. Поэтому первый же полицейский тебя задержит и выпишет штраф. Всеблагая! Я забыла спросить, – Каролина испуганно прижала мягкие руки к полной груди, – сколько тебе лет, девочка?
– Восемнадцать, – я улыбнулась. Правду говорить легко и приятно.
– Подойди, – серьезно велела булочница, указав пальцем на коробочку идентификатора, надежно прикрученную к столешнице барной стойки тремя конкретными болтами.
Старая модель. Возможно, что даже старше меня. Владельцы гостиничного бизнеса имеют право потребовать у постояльцев доказать свою личность. И платежеспособность. Но в реальной жизни далеко не все хозяева отельчиков, ресторанчиков и гостевых домов занимаются этой имперской ерундой. Разумные здешние люди охотнее доверяют своей немалой интуиции и опыту курортной жизни. И денежки на благословенном Побережье предпочитают наличные. По понятным соображениям. И не считают, подобно нищим романтикам, что прикосновение к звонкой монете уменьшает любовь. Совсем наоборот.
Я поддернула выше рукав и подставила левое запястье в сенсорную зону прибора.
– Петрова Ло, восемнадцать лет, пол женский. Платежная карта имеется. О! Подданная Великой Империи, ничего себе! Постоянное проживание: командорский крейсер Начальника Пограничной Службы Дальних Рубежей, ого! Теперь понятно, почему ты ничего про нашего чудесного барона не знаешь, – читала вслух мои данные хозяйка булочной и недорогих комнат для отдыхающих. Что еще, интересно, увидел в моем ай-ди ее старенький аппарат?
Я ждала, если честно, охов-вздохов милой дамы по поводу своего редкого происхождения. Вплоть до изгнания из рая с позором. Но ничего не произошло. Кара читала дальше молча и слегка шевелила губами.
Подружки-советчицы тянули шеи поглядеть, но Каролина строго блюла Правила о неразглашении личных данных. Никому не позволила сунуть нос в планшет. Растреплет теткам потом мои тайны, к гадалке не ходи.
– Вы обещали комнату с выходом в сад, – я нарушила затянувшееся молчание.
Женщина с шумом сунула гаджет в ящик стола, заперла на ключ.
– Добро пожаловать в Розен-Лев, дорогая Петрова Ло! – торжественно объявила Каролина.
Адрес пристойного магазинчика готового платья и пункта выдачи наличных я получила незамедлительно.
Заодно узнала, что нотариус мэтр Маковски откроет контору не раньше полудня. Любит поспать?
– Он зануда, скряга и педофил, обожает руки распускать с малолетками, – высказалась неожиданно одна из приятельниц Каролины. Та, что наезжала на мои шорты с особым пристрастием. – Так что держись от него на расстоянии, девушка.
– Вряд ли мне что-то угрожает, – я беспечно махнула ладошкой, – детскую категорию я переросла. Мне восемнадцать лет.
– А выглядишь на тринадцать. Особенно в этих драных трусах. Залезет грязными руками тебе туда нотариус, реветь поздно будет, – сделала прогноз на мое будущее дама. – Я свою горничную от него еле спасла, довел девчонку до истерики мерзкий эротоман. Пришлось в деревню отправить бедняжку.
– Ты не рассказывала, Фло! – набросились на подругу остальные красавицы. – Ты утаила! Не поделилась! Мы не думать не думали!
– А что тут рассказывать? – отмахнулась от них строгая тетя, – вам-то он не опасен.
Они заговорили разом. Я потихоньку ускользнула на улицу. Я не боюсь насильников. Пусть только попробует мсье юрист пощупать меня за теплые места, откушу его грабли по самые яйца. Это я умею.
Я вышла на солнце. Ветер удачно подталкивал в спину. Пах розами, чем же еще? Шевелил мои кудри на затылке. Вся сирень здесь сошла далекой весной.
Время романов. Шептал горячий ноздреватый асфальт подошвам моих кедов.
– Сентябрь – время романов, – я засмеялась над собой. Пошла быстрей, почти побежала.
Океан показался справа. Ослепил. Я, как деревенская дурочка, замахала ему руками. Ветер поменялся и обдувал разгоряченное лицо дружески настойчиво. За спиной послышался звук мотора, громкое шуршание шин по щебню. Клаксон смешно мяукнул, догоняя. Я не спешила оглядываться. Загадала: если предложит подвести, не поеду, пошлю к Неназываемому. Если скажет что-нибудь интересное, то подумаю.
На сердце тихо-тихо, глубоко, не достать, ныла, покачиваясь, тонкая иголка.
Прода от 08.09.2020, 22:10
ГЛАВА 2. Вчера
Буквально, вчера. Последний день лета.
– Слышала новость? – леди Анна, директриса «Лучшей школы для девушек Сент-Грей» грациозно сбросила с себя простыню и пошла к горячему бассейну.
