Первые деревья зацветают на южных островах, а самые последние отцветают на северных. В общей сложности период цветения продолжается около месяца, и особо помешанные на этом деле путешествуют из района в район, чтобы продлить эйфорию.
Посещение цветущего парка считается обязательным для каждого гражданина страны. Семьи ходят семьей, школьники ходят классом, студенты соответственно группой. В фирме на это выделяется особый день. Младшие клерки идут с раннего утра в парк занимать место и раскидывают на облюбованном месте коврики. А вы думали, там пусто? Что вы! Там такое столпотворение, какое бывает в первые минуты открытия магазинов в день Черной Пятницы. Днем в парк прибывает начальство, и вот в такой дружеской, семейной обстановке, почти не толкаясь локтями, проходит любование цветущей сакурой.
Ладно, позавидовали, и будет. Вернемся к отступлению.
Запомнить иероглиф, разумеется, не так легко. Но особенно трудно только в первое время. Потом, как говорят ученые, левое полушарие мозга просыпается и начинает, хоть и со скрипом, но работать. Какую методику для запоминания используют другие, не знаю. Мне (по моей настоятельной просьбе) из Японии привезли два тома, где рассказывается история происхождения двух тысяч иероглифов, которые, как уже было сказано, входят в тот школьный минимум, освоив который, любой японец имеет право похлопать другого по плечу и с апломбом сказать: «Мы с тобой одной крови, ты и я!»
Дискуссия о разных методиках запоминания развернулась после группового занятия японским языком и мягко перетекла, как обычно, в соседний ресторан. На те курсы японского языка, которые я имела честь посещать, ходили очень-очень великовозрастные бездельники (многие уже обремененные семьями, детьми и ипотекой), которым для полного экзистенционального кайфа не хватало на сон грядущий только зазубривания японской абракадабры вместо разгадывания сканвордов или пролистывания Агаты Кристи. Разброс возрастов и профессий был самый диапазонистый из всех возможных. В группе присутствовал и чемпион России по карате, и женщина, увлекающаяся икебаной, и журналист, и писатель и энное количество другого народа, для которого вечерние курсы были неким хобби, а посему посиделки за рюмкой водки в недорогом ресторане тоже стали неким неизменным довеском к занятиям.
- Так кто как запоминает иероглифы? – возникший после третьей рюмки водки вопрос звучал вполне естественно и ожидаемо.
- У меня есть книга по истории иероглифов, - честно призналась я, не пытаясь быть оригинальной, - Я читаю статью о том, что натолкнуло древних китайцев на создание того или иного понятия, и запоминаю. Например, иероглиф «дешевый». Он имеет первое значение «спокойный», «мирный». Состоит из верхнего элемента «дом» и нижнего элемента «сидящая женщина». То есть в представлении японцев-китайцев, если женщина находится в доме, то в доме сохраняется мир и покой. Так и возник этот иероглиф.
Мою версию выслушали, комментировать интеллигентно не стали, но контраргументы явно готовы были сорваться с уст. А действительно, подумалось и мне, всегда ли женщина в доме бывает провозвестником мира и покоя? Невольно на ум пришел анекдот, в котором подгулявший муж возвращается домой поздно ночью, а на пороге его встречает рассвирепевшая жена со скалкой в руке, увидев которую, муж умиленно говорит: «А ты все печешь и печешь, дорогая?» Конец анекдота затерян в кровавой дымке истории, но на благополучный конец я бы все же не рассчитывала. Даже если… Нет, однозначно нет.
- Хм, а я запомнил этот иероглиф другим способом, - заявил молодой человек, который изучал японский для того, чтобы переводить на русский язык самурайские компьютерные игрушки.
- Как?
- Да вот сидел я и думал: а какую ассоциацию можно применить к понятиям «дешевый», «дом» и «женщина». И представил себе такую картину: иду я по Амстердаму, ну по той самой улице, где еще фонари ярко-выраженного пролетарского цвета, а там в окошках под крышей женщины сидят. Иду я и смотрю на ценники, выбираю, то бишь. Смотрю: нет, эти дорогие больно, не по карману, нет, не пойдет. Иду дальше: ну, эти уже получше, почти в рамках бюджета. Потом на следующую улицу перехожу. Смотрю – оба-на! Дешевые какие! Так иероглиф и запомнил.
Все замолчали и призадумались. То ли в воспоминания погрузились, то ли…. Я тоже, устыдившись, замолчала. Скажете тоже: книга, история! Когда тут такой экшн перед глазами развертывается! Даже мистер Грей с его «пятьюдесятью оттенками», судя по всему, стушевался и отошел в сторонку для нервного перекура.
Хм, мы, кажется, снова забрели не туда. Но нет, подождите, не разбегайтесь, вот-вот начнется самое главное, ради чего собственно и был затеян этот кружок вязания автомобильных ковриков.
Посещение цветущего парка считается обязательным для каждого гражданина страны. Семьи ходят семьей, школьники ходят классом, студенты соответственно группой. В фирме на это выделяется особый день. Младшие клерки идут с раннего утра в парк занимать место и раскидывают на облюбованном месте коврики. А вы думали, там пусто? Что вы! Там такое столпотворение, какое бывает в первые минуты открытия магазинов в день Черной Пятницы. Днем в парк прибывает начальство, и вот в такой дружеской, семейной обстановке, почти не толкаясь локтями, проходит любование цветущей сакурой.
Ладно, позавидовали, и будет. Вернемся к отступлению.
Запомнить иероглиф, разумеется, не так легко. Но особенно трудно только в первое время. Потом, как говорят ученые, левое полушарие мозга просыпается и начинает, хоть и со скрипом, но работать. Какую методику для запоминания используют другие, не знаю. Мне (по моей настоятельной просьбе) из Японии привезли два тома, где рассказывается история происхождения двух тысяч иероглифов, которые, как уже было сказано, входят в тот школьный минимум, освоив который, любой японец имеет право похлопать другого по плечу и с апломбом сказать: «Мы с тобой одной крови, ты и я!»
Дискуссия о разных методиках запоминания развернулась после группового занятия японским языком и мягко перетекла, как обычно, в соседний ресторан. На те курсы японского языка, которые я имела честь посещать, ходили очень-очень великовозрастные бездельники (многие уже обремененные семьями, детьми и ипотекой), которым для полного экзистенционального кайфа не хватало на сон грядущий только зазубривания японской абракадабры вместо разгадывания сканвордов или пролистывания Агаты Кристи. Разброс возрастов и профессий был самый диапазонистый из всех возможных. В группе присутствовал и чемпион России по карате, и женщина, увлекающаяся икебаной, и журналист, и писатель и энное количество другого народа, для которого вечерние курсы были неким хобби, а посему посиделки за рюмкой водки в недорогом ресторане тоже стали неким неизменным довеском к занятиям.
- Так кто как запоминает иероглифы? – возникший после третьей рюмки водки вопрос звучал вполне естественно и ожидаемо.
- У меня есть книга по истории иероглифов, - честно призналась я, не пытаясь быть оригинальной, - Я читаю статью о том, что натолкнуло древних китайцев на создание того или иного понятия, и запоминаю. Например, иероглиф «дешевый». Он имеет первое значение «спокойный», «мирный». Состоит из верхнего элемента «дом» и нижнего элемента «сидящая женщина». То есть в представлении японцев-китайцев, если женщина находится в доме, то в доме сохраняется мир и покой. Так и возник этот иероглиф.
Мою версию выслушали, комментировать интеллигентно не стали, но контраргументы явно готовы были сорваться с уст. А действительно, подумалось и мне, всегда ли женщина в доме бывает провозвестником мира и покоя? Невольно на ум пришел анекдот, в котором подгулявший муж возвращается домой поздно ночью, а на пороге его встречает рассвирепевшая жена со скалкой в руке, увидев которую, муж умиленно говорит: «А ты все печешь и печешь, дорогая?» Конец анекдота затерян в кровавой дымке истории, но на благополучный конец я бы все же не рассчитывала. Даже если… Нет, однозначно нет.
- Хм, а я запомнил этот иероглиф другим способом, - заявил молодой человек, который изучал японский для того, чтобы переводить на русский язык самурайские компьютерные игрушки.
- Как?
- Да вот сидел я и думал: а какую ассоциацию можно применить к понятиям «дешевый», «дом» и «женщина». И представил себе такую картину: иду я по Амстердаму, ну по той самой улице, где еще фонари ярко-выраженного пролетарского цвета, а там в окошках под крышей женщины сидят. Иду я и смотрю на ценники, выбираю, то бишь. Смотрю: нет, эти дорогие больно, не по карману, нет, не пойдет. Иду дальше: ну, эти уже получше, почти в рамках бюджета. Потом на следующую улицу перехожу. Смотрю – оба-на! Дешевые какие! Так иероглиф и запомнил.
Все замолчали и призадумались. То ли в воспоминания погрузились, то ли…. Я тоже, устыдившись, замолчала. Скажете тоже: книга, история! Когда тут такой экшн перед глазами развертывается! Даже мистер Грей с его «пятьюдесятью оттенками», судя по всему, стушевался и отошел в сторонку для нервного перекура.
Хм, мы, кажется, снова забрели не туда. Но нет, подождите, не разбегайтесь, вот-вот начнется самое главное, ради чего собственно и был затеян этот кружок вязания автомобильных ковриков.
