– Не надейся. Я себе йогурт забываю купить, а тут кошка… Скрючилась бы у меня, бедняжка.
– Я бы помогал, кормил, как своего Леопольда.
Мгновенно в голове возник толстенький (даже зажравшийся я бы сказала) котяра с ехидными глазками, выпрашивающий еду, царапая с самым невинным видом диван Соловьева.
– Не-е-е… Я как-нибудь без этого линяющего счастья обойдусь, – призналась в ответ на столь щедрое предложение.
– Тогда возвращайся скорее.
– Если получится, то обязательно, – заверила его, уже почти заканчивая свое интересное занятие.
– Ну все. Давай. Жду.
– Не скучай!
– А как же люблю и целую?! – не унимался Санек.
– Целую! Пока! – громко отчеканила, чтобы прочувствовал.
– Ладно, хоть так. Пока, кошечка!
Положила трубку и залезла под одеяло, вспоминая события за весь день. С определенного момента загадочно улыбалась неизвестно чему, а потом закрыла глаза и провалилась в сон.
21 декабря
Подхожу к кинотеатру и улыбка на губах. Еще бы… в черных брючках, свитерочке нежнейшей вязки беленького цвета, ну и в удобной обуви на нормальном каблучке. В общем, сама себе рада.
Почти опаздываю (как и положено даме), потому как на газельке добиралась, чтобы Артурчик по номеру моей машинки не спалил – кто я такая. Хотя конечно, он мог это сделать в первый раз, но надеюсь, что Львову было не до этого. Мне, например, точно.
Естественно, мне, как всегда, повезло. Села вроде в приличную чистую газельку, а там ничего не изменилось за три года, что я за рулем. И плевать, что города разные: прокурено и «бутырка» орет. Скрипела всю дорогу зубами. Вроде как звуковое сопровождение жизненных песен, а бесило. Даже прочувствовать успела их тяжелуху, бытовуху и угнетуху, а также отметила продажных баб-изменниц.
Бабушка еще разговаривала рядом (орала, если быть точной). Думала предложить ей повторять вопросы, которые на том конце связи дочь ей кричала, но не стала. Зачем развлекать пассажиров в газельке?
Оглохла немного, но это ничего. Ну а потом гвоздь дороги – пробка. Такая… длинная… нескончаемая.
Надухарилась, когда вышла из транспорта, и потопала в нужную сторону. Львов внимательно смотрел на всех дам, вглядываясь в каждую красотку в юбке или в платье.
«Наивный!!! Хватит! Побаловала и достаточно! Терпи меня такую!!!»
Подошла к нему сзади и резко дернула за пальто. Шустрый парнишка мгновенно повернулся ко мне, и тут же его суровое лицо сменилось улыбкой наглого котяры. Посмотрел на часы и проинформировал:
– Ты даже не опоздала. Через пять минут начало.
– И тебе привет, Пуаро. Успеем, – успокоила и пошла вперед, а он за мной.
– Я купил попкорн, – порадовал он меня.
– Ужас! – довольно воскликнула, перескакивая через ступеньки.
– И пепси. Ты любишь, надеюсь?!
– А то!!! Прощай диета! – счастливо проговорила, продолжая подниматься.
Львов замер на месте и выдал:
– Зря? Не ешь и не пьешь такое?
Повернулась и любезно предупредила:
– Зря будет, если себе не купил, потому, как делиться не буду, – оповестила и пошла вперед.
В общем, через десять минут мы сидели на последнем ряду в пустом кинозале, окруженные со всех сторон попкорном и напитками.
– А что поближе не судьба? – шепотом поинтересовалась у Львова.
– Зрение подводит? – усмехнулся Принц, на что получил мой придирчивый взгляд. Заодно отобрала у него «пепси», вручив оранжевую фигню, которую он приобрел мне.
Дальше все было замечательно! Смеялись как никогда. Комедия суперская, а Артур вечно комментировал, что мне особенно нравилось. Даже слишком, отчего я больше смеялась над его шутками, чем над героями.
Когда уже выходили из кинотеатра, выкинув в мусорку половину добра (была мысль домой утащить, но воздержалась), остановились на крылечке.
– Может в кафе? – с добрейшей улыбкой предложил Артурчик, что никак невозможно отказаться.
– Зачем? Я здесь переела, – счастливо поделилась с ним своим мнением.
– Тогда прогуляемся? Рядом парк, – не унимался парень.
– Ладно, только без фокусов, – предупредила, а то, кто его знает, на что он способен поздним вечером.
– Ага… Я уже понял, что тыкать провинившихся в снег – твое хобби, – рассмеялся Львов.
– Точно. Жуть как! Представляю их мамиными котами-дармоедами, которые мне до 18 лет нормально жить не давали.
– Это как?
– Жизненно, и поверь, подробности тебе не нужны, – честно выдала, вспоминая сиамских лысых крыс, вечно одаривающих меня щедрыми подарками, считая мои вещи своим туалетом.
– И что, как я понимаю, мама стояла горой за любимых котят? – весело поинтересовался Львов, пока мы шли по дорожке.
– Да, поэтому сейчас отыгрываюсь на… воришках… хамах… и так далее.
– Не завидую провинившимся.
Рассмеялась, и вдруг схватив горсть снега, слепила приличный снежок и швырнула в Артурчика. Просто так! Чтобы не расслаблялся с дамой! Попала ему за шиворот, отчего он издал какой-то нереальный рев и, прищурившись, тоже принялся лепить снежный ком для нападения. Я не растерялась и быстрее давай лепить шарики, чтобы отбить будущую атаку.
Через полчаса наших веселых, наверняка идиотских игр, мы дышали как паровозики, сидя на скамейке. Артур отряхивал с головы снег, а шапку шлепал по ноге, с усмешкой замечая:
– Если заболею, будешь лечить!
– Во мужики пошли! Трындец! Даже снега не поел, я уже не говорю о сосульках, и планирует заболеть. Доходяжка!
– Черт, нет бы поспешно согласилась. Так нет, еще и обозвала, – скалясь, пожурил он.
– А зачем? Градусником не подрабатываю, а лекарства можно заказать из аптеки. Болей в свое удовольствие, сколько душе угодно! – просветила неосведомленного Принца.
– Они так не посочувствуют, как ты! – сексуальным голоском сообщил Львов, откидываясь на спинку скамейки.
– Шутник, как я погляжу.
– Нет! Уверен, что ты не сможешь бросить бедного парня в беде. Особенно если он так красив и обаятелен, как я, – заявил Львов, улыбаясь как чеширский кот.
«Комментариев нет. Скромность Артурчика их задушила!»
– Принц… прямо в точку, – усмехнулась, удивляясь тому факту, что мне сейчас невероятно хорошо и спокойно.
– Да-а-а. И в беде… Ждет помощи от…
– Врача?
– Нет! У нас же сказочные герои!
– Снегурочки?!
«Чтобы заморозила, а то вечно скалиться»
– Нет! – скривился он.
– Бабы-яги? Это я могу устроить… – убедительно закивала, подтверждая свои слова.
– Нет! Золушки! Вот! – довольно выдал Львов.
– Нет, мне не подходит.
– Тогда и мне – принц…
– Значит, ведьма и леший! – воскликнула, считая, что мы нашли себя в сказке.
– Я такой страшный? – не удержался наглый красавчик от этой заметки.
– Да! – воскликнула, но замечая, как он пораженно застыл, добавила: – Красивый, что аж СТРАШНО сводит зубы от восхищения.
– А ты такая добрая, что прямо…
– Вот не надо, – предупредила я Лешего.
– Хорошо. Хорошо! Сдаюсь, но все же… уверен, что ты не настолько такая колючая, как хочешь показать мне.
– Наивный глупец! – выдала и, схватив снега в ладошку, безжалостно запихнула ему за шиворот, а потом рванула от него, крича напоследок: – Все, я домой!
Только подумала, что оторвалась, повернулась, как тут же в меня влетел Львов. Покачнулась, трепыхнулась, и чуть не завалилась, но крепкие ручки Артурчика вцепились в мою талию как родные. Поддержал и со всей силы втемяшил в свое тело, отчего я даже перестала смеяться.
Дальше мысленный процесс остановился. Лишь смотрела в его голубые глаза и понимала, что все не так, как нужно, но продолжала стоять и пялиться на него. Парень притянул к себе и, окинув голодным взглядом мои губы, хрипло выдал:
– Кристина…
Дальше он наклонился и поцеловал. Нежно, сладко, необыкновенно, что я растерялась. На мгновение. А потом ответила, наслаждаясь невероятной лаской, с каждым мгновением нарастающей и переходящей в бушующий ураган. Не думала, что ТАК можно целоваться. Жаждать этого! Все доводы и мысли летели к черту, оголяя только желания и страсть.
Все закончилось… непонятно когда. Возможно потому, что нужно дышать. Перевела взгляд на темно-серое небо, замечая горящие светильники, а потом на сверкающий снег на обочине. Вспомнила, зачем я здесь и отступила на шаг.
– Кристина, – уверенно проговорил Артур, наступая на меня.
– Отставить наступление! – грозно проговорила (к слову… папа был у меня военный), продолжая двигаться.
– Давай поговорим. Не убегай! – хищно как-то проговорил этот хитрющий лев, пожирая меня глазами. В данный момент только так его видела.
– Нет, все. Потом как-нибудь… наверное. Мне пора. Не иди за мной! – произнесла и повернулась к нему спиной, быстро направляясь в сторону остановки.
Всю дорогу думала, что все не так, как должно быть. Определенно, парень мне… немного… нравится (самую капельку), особенно целоваться с ним, а так нельзя.
«Нельзя!»
23 декабря
Нахожусь в мастерской, наблюдая за мамой. Она пишет новую картину маслом на холсте, закрепленным на мольберте, а я валяюсь рядом на диванчике. Хотя мы с ней совершенно разные, но очень любим друг друга, и мне иногда жаль, что я не взяла ее «творческих» качеств.
Мамулька у меня всегда такая жизнерадостная, добрая, невероятная женщина. Всегда во всем видит только хорошее, даже в плохом. Позитив зашкаливает на высшей отметке. Странные невероятные мысли и идеи, иногда не понятные, но такие эффектные и фееричные.
А я… в папу пошла… всем. Он у меня серьезный дяденька был. Полковник! Вот поэтому такая спортивная и дерзкая получилась. Жаль, что он не с нами. Умер от инсульта, когда я училась в шестом классе.
– Кристи, милая, что ты грустишь? – ласково спросила Анастасия Александровна, работая мастихином, специальной лопаточкой, накладывая и снимая краску с холста.
– Не знаю… – произнесла, откидывая очередной журнал со звездами, даже не прочитав и половины.
– Надеюсь, у тебя это быстро пройдет, – с надеждой проговорила она, прищурившись и взяв кисть.
– Мамуль, у меня и не начиналось. Я не знаю, чем заняться, – честно призналась, замечая у нее на круглом стеклянном столике в хрустальной вазочке шикарные золотые конфетки. Встала и наглым образом стащила одну.
«Превосходно!!! Хочу еще!»
– Это хорошо. Твой отец тоже никогда не мог сидеть без дела. Все ему нужно было совершать подвиги. Подумаю, чем тебе заняться. Может, сходим куда-нибудь?
«Зачем??? Опять по музеям шариться? Полчаса у одной картины торчать, любуясь шедевром? Я все понимаю, но не так!!! Я лучше лыжи приобрету и пойду на двухчасовую прогулку. Кстати, мысль! Так и сделаю».
– Ээ-э вот не надо. Я сама найду. Честное слово, не беспокойся, – отчеканила на одном дыхании, чтобы мамуличка дальше не развивала свои идеи, а то ведь и в драматический театр потащит.
– Ну, смотри, милая. Не хочу, чтобы у тебя было как у Лизоньки. Стоит только вспомнить и мурашки по коже. Бедная малышка! – проговорила маман, уже работая пальцем, размазывая белую краску на холсте.
Насупилась и мгновенно положила вторую конфетку в вазочку, уточняя:
– Не понимаю, о чем ты говоришь?
Мама прищурила глаз, потом отошла в сторону, после в другую, придирчиво вглядываясь в свою картину. Спустя недолгое время повернулась ко мне и произнесла:
– Так мы тебе не говорили. Ты как раз находилась на соревнованиях по кикбоксингу в Санкт-Петербурге.
– В Москве, – подправила я.
– Неважно. После ты уехала на отдых в горы…
– И? Что случилось с Лизкой? – буркнула, с нетерпением ожидая ее ответа.
– Бедная девочка. Такой стресс. Такой стресс! Я все ходила и переживала… Какая у нее все же ранимая тонкая нежная душа.
Вдохнула глубоко воздух и настойчиво поинтересовалась:
– Мама, что случилось с Лизой?
Женщина вновь взяла кисточку и проговорила:
– У нее был нервный срыв. Пришлось даже обратиться к специалистам. Неразделенная любовь вроде как, ведь Лизавета нам так ничего и не объяснила. Но девочка была в ужасной истерике. Там еще что-то было с кровью, но она не дала нам ознакомиться с заключением, порвав результаты. Мало того, не поехала на научную конференцию, а Петя такие надежды возлагал на это мероприятие. Даже договорился с научными деятелями, а тут такое! Но через месяц… Лизонька пришла в норму.
– То есть это было в июле? – уточнила, пытаясь все сведения соединить воедино.
– Да, наверное, ты тогда уже отдыхала на Кавказе в горах.
– Алтае, – неосознанно подправила ее.
– Ах да. Прости. Ты постоянно то туда, то сюда мотаешься со своим спортом, и тяжело запомнить, – с улыбкой проговорила она, извиняясь за свою забывчивость, что меня совсем не смущало или напрягало. Я в восторге от своей творческой мамулички!
– Олимпиадами.
– Эх, ну почему ты не художница. Мы бы с тобой… так писали!!!
Усмехнулась, и все же схватив две очень вкусные конфетки, направилась к ней. Поцеловала в щеку, отчего кисть в ее руке поехала в сторону, перечеркнув лицо юной девы, и я тут же умоляющее протараторила:
– Прости. Я случайно! Не буду мешать. Люблю тебя!
– И я тебя, – проговорила Анастасия Александровна, с грустью смотря на мое вмешательство, и я решила быстренько удрать, продолжая слушать в спину: – Очень-очень. Доча, больше меня так не дергай, когда я работаю! Просто ужасно, что получилось!
– Ага, – пообещала, искренне надеясь не забыть об этом.
– Пообедать не забудь, – напомнила мама.
– Поужинать, – с улыбкой усмехнулась я.
– Ой, а уже вечер? – проговорила она, смотря по сторонам.
– Да. Советую днем шторы распахивать, – крикнула уже у двери.
– Хорошо, а утром было очень светло…
Улыбнулась и пошла в кухню, где замечательная повариха, Вера Николаевна, должна была уже приготовить пирог. Капустный! Мой любимый! Я ее вчера об этом просила, восхваляя кулинарные способности женщины. И ни в коем случае не подлизывалась. Только чистая правда.
Только вошла в кухню как услышала:
– Вот и моя голодная девочка пришла. Садись, давай. Только-только достала пирог.
– С нетерпением предвкушаю! Какой божественный запах! – счастливо проговорила, и тут же услышала в ответ:
– Как хорошо, что теперь в доме едят уже два человека,
– А другие святым духом питаются? – со смехом поинтересовалась, усаживаясь на высокий стул.
– Перевод продуктов. Что твоя мама, Анастасия Александровна, что Лизонька, как дюймовочки питаются.
– Угу, – уже с полным ртом ответила, наслаждаясь самым невероятным пирогом на свете. Вкуснотища! Только хотела похвалить, но моментально среагировала на звук сотового. WhatsApp.
Посмотрела на экран и прочитала:
Принц: Поговорим?
Вопрос, если честно, смутил. Как будто он это не антизолушке написал, а Кристине. Ем пирог и молчу, поглядывая в ленту переписки, ожидая продолжения. Вдруг сотовый зазвонил, и я застыла, увидев, что это никто иной, как Артур Львов желает со мной поговорить.
«Что за фигня???»
Сотовый перестал кричать песенку, и я тут же услышала:
– Жених, поди?
– Почему вы так решили? – осведомилась у женщины, хитро мне подмигивающей.
– Ты сильно реагируешь. Провинился?!
Я улыбнулась и только хотела ответить, как услышала писк сообщения. Посмотрела и офигела:
Принц: Кристина, я знаю, что это ты. Сегодня с утра друг прислал инфу по номеру машины, на которой ты была в наше первое знакомство, где указан телефон владельца.
Аппетит пропал и даже застрял где-то в горле, не давая дышать. Мгновенно схватила кружку с чаем и отпила горячую жидкость, обжигая губы. Еда пошла в правильном направлении, хотя ощущение кома поперек гортани осталось. Спрыгнула со стула и со страхом посмотрела на сотовый.
– Я бы помогал, кормил, как своего Леопольда.
Мгновенно в голове возник толстенький (даже зажравшийся я бы сказала) котяра с ехидными глазками, выпрашивающий еду, царапая с самым невинным видом диван Соловьева.
– Не-е-е… Я как-нибудь без этого линяющего счастья обойдусь, – призналась в ответ на столь щедрое предложение.
– Тогда возвращайся скорее.
– Если получится, то обязательно, – заверила его, уже почти заканчивая свое интересное занятие.
– Ну все. Давай. Жду.
– Не скучай!
– А как же люблю и целую?! – не унимался Санек.
– Целую! Пока! – громко отчеканила, чтобы прочувствовал.
– Ладно, хоть так. Пока, кошечка!
Положила трубку и залезла под одеяло, вспоминая события за весь день. С определенного момента загадочно улыбалась неизвестно чему, а потом закрыла глаза и провалилась в сон.
***
21 декабря
Подхожу к кинотеатру и улыбка на губах. Еще бы… в черных брючках, свитерочке нежнейшей вязки беленького цвета, ну и в удобной обуви на нормальном каблучке. В общем, сама себе рада.
Почти опаздываю (как и положено даме), потому как на газельке добиралась, чтобы Артурчик по номеру моей машинки не спалил – кто я такая. Хотя конечно, он мог это сделать в первый раз, но надеюсь, что Львову было не до этого. Мне, например, точно.
Естественно, мне, как всегда, повезло. Села вроде в приличную чистую газельку, а там ничего не изменилось за три года, что я за рулем. И плевать, что города разные: прокурено и «бутырка» орет. Скрипела всю дорогу зубами. Вроде как звуковое сопровождение жизненных песен, а бесило. Даже прочувствовать успела их тяжелуху, бытовуху и угнетуху, а также отметила продажных баб-изменниц.
Бабушка еще разговаривала рядом (орала, если быть точной). Думала предложить ей повторять вопросы, которые на том конце связи дочь ей кричала, но не стала. Зачем развлекать пассажиров в газельке?
Оглохла немного, но это ничего. Ну а потом гвоздь дороги – пробка. Такая… длинная… нескончаемая.
Надухарилась, когда вышла из транспорта, и потопала в нужную сторону. Львов внимательно смотрел на всех дам, вглядываясь в каждую красотку в юбке или в платье.
«Наивный!!! Хватит! Побаловала и достаточно! Терпи меня такую!!!»
Подошла к нему сзади и резко дернула за пальто. Шустрый парнишка мгновенно повернулся ко мне, и тут же его суровое лицо сменилось улыбкой наглого котяры. Посмотрел на часы и проинформировал:
– Ты даже не опоздала. Через пять минут начало.
– И тебе привет, Пуаро. Успеем, – успокоила и пошла вперед, а он за мной.
– Я купил попкорн, – порадовал он меня.
– Ужас! – довольно воскликнула, перескакивая через ступеньки.
– И пепси. Ты любишь, надеюсь?!
– А то!!! Прощай диета! – счастливо проговорила, продолжая подниматься.
Львов замер на месте и выдал:
– Зря? Не ешь и не пьешь такое?
Повернулась и любезно предупредила:
– Зря будет, если себе не купил, потому, как делиться не буду, – оповестила и пошла вперед.
В общем, через десять минут мы сидели на последнем ряду в пустом кинозале, окруженные со всех сторон попкорном и напитками.
– А что поближе не судьба? – шепотом поинтересовалась у Львова.
– Зрение подводит? – усмехнулся Принц, на что получил мой придирчивый взгляд. Заодно отобрала у него «пепси», вручив оранжевую фигню, которую он приобрел мне.
Дальше все было замечательно! Смеялись как никогда. Комедия суперская, а Артур вечно комментировал, что мне особенно нравилось. Даже слишком, отчего я больше смеялась над его шутками, чем над героями.
Когда уже выходили из кинотеатра, выкинув в мусорку половину добра (была мысль домой утащить, но воздержалась), остановились на крылечке.
– Может в кафе? – с добрейшей улыбкой предложил Артурчик, что никак невозможно отказаться.
– Зачем? Я здесь переела, – счастливо поделилась с ним своим мнением.
– Тогда прогуляемся? Рядом парк, – не унимался парень.
– Ладно, только без фокусов, – предупредила, а то, кто его знает, на что он способен поздним вечером.
– Ага… Я уже понял, что тыкать провинившихся в снег – твое хобби, – рассмеялся Львов.
– Точно. Жуть как! Представляю их мамиными котами-дармоедами, которые мне до 18 лет нормально жить не давали.
– Это как?
– Жизненно, и поверь, подробности тебе не нужны, – честно выдала, вспоминая сиамских лысых крыс, вечно одаривающих меня щедрыми подарками, считая мои вещи своим туалетом.
– И что, как я понимаю, мама стояла горой за любимых котят? – весело поинтересовался Львов, пока мы шли по дорожке.
– Да, поэтому сейчас отыгрываюсь на… воришках… хамах… и так далее.
– Не завидую провинившимся.
Рассмеялась, и вдруг схватив горсть снега, слепила приличный снежок и швырнула в Артурчика. Просто так! Чтобы не расслаблялся с дамой! Попала ему за шиворот, отчего он издал какой-то нереальный рев и, прищурившись, тоже принялся лепить снежный ком для нападения. Я не растерялась и быстрее давай лепить шарики, чтобы отбить будущую атаку.
Через полчаса наших веселых, наверняка идиотских игр, мы дышали как паровозики, сидя на скамейке. Артур отряхивал с головы снег, а шапку шлепал по ноге, с усмешкой замечая:
– Если заболею, будешь лечить!
– Во мужики пошли! Трындец! Даже снега не поел, я уже не говорю о сосульках, и планирует заболеть. Доходяжка!
– Черт, нет бы поспешно согласилась. Так нет, еще и обозвала, – скалясь, пожурил он.
– А зачем? Градусником не подрабатываю, а лекарства можно заказать из аптеки. Болей в свое удовольствие, сколько душе угодно! – просветила неосведомленного Принца.
– Они так не посочувствуют, как ты! – сексуальным голоском сообщил Львов, откидываясь на спинку скамейки.
– Шутник, как я погляжу.
– Нет! Уверен, что ты не сможешь бросить бедного парня в беде. Особенно если он так красив и обаятелен, как я, – заявил Львов, улыбаясь как чеширский кот.
«Комментариев нет. Скромность Артурчика их задушила!»
– Принц… прямо в точку, – усмехнулась, удивляясь тому факту, что мне сейчас невероятно хорошо и спокойно.
– Да-а-а. И в беде… Ждет помощи от…
– Врача?
– Нет! У нас же сказочные герои!
– Снегурочки?!
«Чтобы заморозила, а то вечно скалиться»
– Нет! – скривился он.
– Бабы-яги? Это я могу устроить… – убедительно закивала, подтверждая свои слова.
– Нет! Золушки! Вот! – довольно выдал Львов.
– Нет, мне не подходит.
– Тогда и мне – принц…
– Значит, ведьма и леший! – воскликнула, считая, что мы нашли себя в сказке.
– Я такой страшный? – не удержался наглый красавчик от этой заметки.
– Да! – воскликнула, но замечая, как он пораженно застыл, добавила: – Красивый, что аж СТРАШНО сводит зубы от восхищения.
– А ты такая добрая, что прямо…
– Вот не надо, – предупредила я Лешего.
– Хорошо. Хорошо! Сдаюсь, но все же… уверен, что ты не настолько такая колючая, как хочешь показать мне.
– Наивный глупец! – выдала и, схватив снега в ладошку, безжалостно запихнула ему за шиворот, а потом рванула от него, крича напоследок: – Все, я домой!
Только подумала, что оторвалась, повернулась, как тут же в меня влетел Львов. Покачнулась, трепыхнулась, и чуть не завалилась, но крепкие ручки Артурчика вцепились в мою талию как родные. Поддержал и со всей силы втемяшил в свое тело, отчего я даже перестала смеяться.
Дальше мысленный процесс остановился. Лишь смотрела в его голубые глаза и понимала, что все не так, как нужно, но продолжала стоять и пялиться на него. Парень притянул к себе и, окинув голодным взглядом мои губы, хрипло выдал:
– Кристина…
Дальше он наклонился и поцеловал. Нежно, сладко, необыкновенно, что я растерялась. На мгновение. А потом ответила, наслаждаясь невероятной лаской, с каждым мгновением нарастающей и переходящей в бушующий ураган. Не думала, что ТАК можно целоваться. Жаждать этого! Все доводы и мысли летели к черту, оголяя только желания и страсть.
Все закончилось… непонятно когда. Возможно потому, что нужно дышать. Перевела взгляд на темно-серое небо, замечая горящие светильники, а потом на сверкающий снег на обочине. Вспомнила, зачем я здесь и отступила на шаг.
– Кристина, – уверенно проговорил Артур, наступая на меня.
– Отставить наступление! – грозно проговорила (к слову… папа был у меня военный), продолжая двигаться.
– Давай поговорим. Не убегай! – хищно как-то проговорил этот хитрющий лев, пожирая меня глазами. В данный момент только так его видела.
– Нет, все. Потом как-нибудь… наверное. Мне пора. Не иди за мной! – произнесла и повернулась к нему спиной, быстро направляясь в сторону остановки.
Всю дорогу думала, что все не так, как должно быть. Определенно, парень мне… немного… нравится (самую капельку), особенно целоваться с ним, а так нельзя.
«Нельзя!»
***
23 декабря
Нахожусь в мастерской, наблюдая за мамой. Она пишет новую картину маслом на холсте, закрепленным на мольберте, а я валяюсь рядом на диванчике. Хотя мы с ней совершенно разные, но очень любим друг друга, и мне иногда жаль, что я не взяла ее «творческих» качеств.
Мамулька у меня всегда такая жизнерадостная, добрая, невероятная женщина. Всегда во всем видит только хорошее, даже в плохом. Позитив зашкаливает на высшей отметке. Странные невероятные мысли и идеи, иногда не понятные, но такие эффектные и фееричные.
А я… в папу пошла… всем. Он у меня серьезный дяденька был. Полковник! Вот поэтому такая спортивная и дерзкая получилась. Жаль, что он не с нами. Умер от инсульта, когда я училась в шестом классе.
– Кристи, милая, что ты грустишь? – ласково спросила Анастасия Александровна, работая мастихином, специальной лопаточкой, накладывая и снимая краску с холста.
– Не знаю… – произнесла, откидывая очередной журнал со звездами, даже не прочитав и половины.
– Надеюсь, у тебя это быстро пройдет, – с надеждой проговорила она, прищурившись и взяв кисть.
– Мамуль, у меня и не начиналось. Я не знаю, чем заняться, – честно призналась, замечая у нее на круглом стеклянном столике в хрустальной вазочке шикарные золотые конфетки. Встала и наглым образом стащила одну.
«Превосходно!!! Хочу еще!»
– Это хорошо. Твой отец тоже никогда не мог сидеть без дела. Все ему нужно было совершать подвиги. Подумаю, чем тебе заняться. Может, сходим куда-нибудь?
«Зачем??? Опять по музеям шариться? Полчаса у одной картины торчать, любуясь шедевром? Я все понимаю, но не так!!! Я лучше лыжи приобрету и пойду на двухчасовую прогулку. Кстати, мысль! Так и сделаю».
– Ээ-э вот не надо. Я сама найду. Честное слово, не беспокойся, – отчеканила на одном дыхании, чтобы мамуличка дальше не развивала свои идеи, а то ведь и в драматический театр потащит.
– Ну, смотри, милая. Не хочу, чтобы у тебя было как у Лизоньки. Стоит только вспомнить и мурашки по коже. Бедная малышка! – проговорила маман, уже работая пальцем, размазывая белую краску на холсте.
Насупилась и мгновенно положила вторую конфетку в вазочку, уточняя:
– Не понимаю, о чем ты говоришь?
Мама прищурила глаз, потом отошла в сторону, после в другую, придирчиво вглядываясь в свою картину. Спустя недолгое время повернулась ко мне и произнесла:
– Так мы тебе не говорили. Ты как раз находилась на соревнованиях по кикбоксингу в Санкт-Петербурге.
– В Москве, – подправила я.
– Неважно. После ты уехала на отдых в горы…
– И? Что случилось с Лизкой? – буркнула, с нетерпением ожидая ее ответа.
– Бедная девочка. Такой стресс. Такой стресс! Я все ходила и переживала… Какая у нее все же ранимая тонкая нежная душа.
Вдохнула глубоко воздух и настойчиво поинтересовалась:
– Мама, что случилось с Лизой?
Женщина вновь взяла кисточку и проговорила:
– У нее был нервный срыв. Пришлось даже обратиться к специалистам. Неразделенная любовь вроде как, ведь Лизавета нам так ничего и не объяснила. Но девочка была в ужасной истерике. Там еще что-то было с кровью, но она не дала нам ознакомиться с заключением, порвав результаты. Мало того, не поехала на научную конференцию, а Петя такие надежды возлагал на это мероприятие. Даже договорился с научными деятелями, а тут такое! Но через месяц… Лизонька пришла в норму.
– То есть это было в июле? – уточнила, пытаясь все сведения соединить воедино.
– Да, наверное, ты тогда уже отдыхала на Кавказе в горах.
– Алтае, – неосознанно подправила ее.
– Ах да. Прости. Ты постоянно то туда, то сюда мотаешься со своим спортом, и тяжело запомнить, – с улыбкой проговорила она, извиняясь за свою забывчивость, что меня совсем не смущало или напрягало. Я в восторге от своей творческой мамулички!
– Олимпиадами.
– Эх, ну почему ты не художница. Мы бы с тобой… так писали!!!
Усмехнулась, и все же схватив две очень вкусные конфетки, направилась к ней. Поцеловала в щеку, отчего кисть в ее руке поехала в сторону, перечеркнув лицо юной девы, и я тут же умоляющее протараторила:
– Прости. Я случайно! Не буду мешать. Люблю тебя!
– И я тебя, – проговорила Анастасия Александровна, с грустью смотря на мое вмешательство, и я решила быстренько удрать, продолжая слушать в спину: – Очень-очень. Доча, больше меня так не дергай, когда я работаю! Просто ужасно, что получилось!
– Ага, – пообещала, искренне надеясь не забыть об этом.
– Пообедать не забудь, – напомнила мама.
– Поужинать, – с улыбкой усмехнулась я.
– Ой, а уже вечер? – проговорила она, смотря по сторонам.
– Да. Советую днем шторы распахивать, – крикнула уже у двери.
– Хорошо, а утром было очень светло…
Улыбнулась и пошла в кухню, где замечательная повариха, Вера Николаевна, должна была уже приготовить пирог. Капустный! Мой любимый! Я ее вчера об этом просила, восхваляя кулинарные способности женщины. И ни в коем случае не подлизывалась. Только чистая правда.
Только вошла в кухню как услышала:
– Вот и моя голодная девочка пришла. Садись, давай. Только-только достала пирог.
– С нетерпением предвкушаю! Какой божественный запах! – счастливо проговорила, и тут же услышала в ответ:
– Как хорошо, что теперь в доме едят уже два человека,
– А другие святым духом питаются? – со смехом поинтересовалась, усаживаясь на высокий стул.
– Перевод продуктов. Что твоя мама, Анастасия Александровна, что Лизонька, как дюймовочки питаются.
– Угу, – уже с полным ртом ответила, наслаждаясь самым невероятным пирогом на свете. Вкуснотища! Только хотела похвалить, но моментально среагировала на звук сотового. WhatsApp.
Посмотрела на экран и прочитала:
Принц: Поговорим?
Вопрос, если честно, смутил. Как будто он это не антизолушке написал, а Кристине. Ем пирог и молчу, поглядывая в ленту переписки, ожидая продолжения. Вдруг сотовый зазвонил, и я застыла, увидев, что это никто иной, как Артур Львов желает со мной поговорить.
«Что за фигня???»
Сотовый перестал кричать песенку, и я тут же услышала:
– Жених, поди?
– Почему вы так решили? – осведомилась у женщины, хитро мне подмигивающей.
– Ты сильно реагируешь. Провинился?!
Я улыбнулась и только хотела ответить, как услышала писк сообщения. Посмотрела и офигела:
Принц: Кристина, я знаю, что это ты. Сегодня с утра друг прислал инфу по номеру машины, на которой ты была в наше первое знакомство, где указан телефон владельца.
Аппетит пропал и даже застрял где-то в горле, не давая дышать. Мгновенно схватила кружку с чаем и отпила горячую жидкость, обжигая губы. Еда пошла в правильном направлении, хотя ощущение кома поперек гортани осталось. Спрыгнула со стула и со страхом посмотрела на сотовый.
