Бумеранг

Посмотрела на ведро с жареными ножками, как и на второе с острыми крыльями, и как бы невзначай заметила:
       – Не вижу у тебя проблемы, но если тяжело, то, может, это от фастфуда? Ты ведь еще тот любитель.
       – Наверное. Ну, теперь ты со мной, и я точно не буду давиться лапшой быстрого приготовления. Я ведь вообще не люблю готовить. Времени нет. А когда учусь, то в столовой питаюсь. Кстати, последний курс меда. Через год выдохну. Хотя… Ты ведь теперь будешь со мной. Ты на какой факультет поступила? На мой же?
       – Стоматологический факультет, кафедра детской стоматологии. А ты, насколько помню, у нас будущий челюстно-лицевой хирург? Кафедра челюстно-лицевой хирургии. Или ошибаюсь?
       – Да. Но знаешь, мне вот уже совсем не хочется… – выдал и хлебнул горький кофе, который налил и мне. Поблагодарила и отставила в сторону, не желая обидеть. Слишком крепкий. К тому же я видела, как он в маленькую кружку кидал две столовые ложки кофе. С горкой. Мои глаза в этот миг вылезли из орбит.
       – Почему?
       – Это ведь родители настояли, так как у отца своя стоматология, а я вот не знаю. Не лежит душа. Мне больше нравится продавать или покупать, чем копаться у кого-то во рту. Не мое.
       – Не знаю, я очень хочу учиться, а потом уже работать, – честно призналась, а потом виновато добавила: – Ты прости меня, что свалилась как снежный ком на голову. Думала, что увидимся просто, погуляем. И вот я у тебя дома…
       Мартынов протестующее начал трясти головой.
       – Ты что? Мне в радость. Может, рассмотришь меня как своего парня? Если забыла, наши родители очень этого хотели.
       – Шутник! Это было давно и неправда, – весело сказала и задумалась. – Но мама бы была рада, если бы видела нас сейчас.
       Друг детства показал на место рядом с ним и хлопнул рукой по дивану, предлагая сесть. Я же только повела головой, давая понять, что не сяду.
       За те годы, что мы не виделись, Леша возмужал. Настоящий мужчина, и изменился сильно. В детстве мы были очень дружны и понимали друг друга. Сейчас все иначе, мы повзрослели.
       – А что с квартирой? Тебе ведь полагается, да?
       Закусила губу, чтобы не засмеяться, считая этот вопрос весьма больной темой. И не потому, что мне не видать квартиры. Нет. Потому что сразу вспоминалась моя боевая бабушка.
       – Бабушка пишет во все инстанции. Всех прокляла по пятое колено. До президента дошла. Ее там бояться как кару небесную.
       – Твоя бабуля может. Так бы не помешала квартира.
       – Обещали в этом году, как только приеду учиться. До этого времени буду жить в общежитии, если разрешат заехать.
       – Не переживай! Заедешь! А пока… я буду жить как сыр в масле. Ты же нереально готовишь. Завтра побалуешь чем-нибудь?
       – Да я так… обычно, – выдала, ощущая, как покраснели мои щеки. Вечно краснела, как кисейная барышня по любому поводу и без него. – Только если продукты есть.
       – Я тебе карту дам, и ты купишь продукты.
       – Нет, так не пойдет. Я у тебя живу.
       – Я, наверное, маме позвоню… – грозно начал он, пугая тем, что тетя Галя сразу же проведет со мной беседу. Но я не хотела никого напрягать.
       – О, не нужно твоей маме, – сказала, вспоминая, как она громко реагирует, когда считает, что это неправильно. Галина Мартынова после смерти мамы не раз звонила мне, приглашала в гости, но я любезно отказывалась.
       – А если вместе пойдем?
       – Будет отлично! – воскликнула, понимая, что это самый лучший вариант.
       – Тогда договорились! Но я оставлю денег.
       – Нет.
       – На тот случай, если нужно будет срочно что-то купить. Не подумай, я сам зарабатываю. Ты же знаешь… – начал он, поправляя челку, шикарно подмигивая.
       – Знаю.
       – Хотя родители тоже подваливают, но это так, если нужно приобрести хорошую вещь. Ты бы видела, какой я себе купил байк! Просто бомба!
       – Хотела бы посмотреть, – с улыбкой сказала, отмечая, как горят его глаза.
       – Тогда доедай и пошли! У меня тут гараж рядом. Как раз в магазин зайдем. Что там нужно купить, чтобы ты приготовила сырники? Я помню, ты мне хвалилась по телефону. Теперь не отпущу, пока не приготовишь то, чем баловала других, – серьезно заявил он.
       – Без проблем, – ответила на вопрос по сырникам. Взгляд остановился на жирных ножках и крылышках. Интересно, как часто в этом ресторанчике растительное масло меняют? Кушать было невозможно. Так и сидела голодная, не в силах что-то из этого запихнуть в себя. – Если честно, не могу. У меня уже желудок встал.
       – Да? Мне прямо хорошо. А как иначе? Мать с батей вечно заняты, а мне денег скинут, вот поэтому я ребенок фастфудов. Но надеюсь, моя язва отдохнет, пока ты здесь.
       – Главное, чтобы ел.
       – Уж я буду! – клятвенно пообещал Мартынов, приложив руку к груди. Выглядел до невозможности мило.
       – Договорились.
       – Тогда в гараж, а потом в магазин? – предложил Леша, резко вскакивая, уже желая куда-то мчаться. И ведь всегда такой был, сколько его помнила.
       На том и порешили. Я переоделась опять в джинсы, на что услышала:
       – Надо с тобой в бутики, чтобы модные шмотки приобрести. Может, завтра? – задумчиво протянул парень, вызывая мой стон.
       Да что опять не так?
       Мне вот все равно.
       – Нет. Или тебе со мной стыдно?
       – Нет.
       – Вот и договорись. Кстати, тут подработку можно найти? – сказала, направляясь к выходу. Где-то там мои чистые, но старые кроссовки, проживающую свою последнюю жизнь.
       – Зачем? Ты же у меня.
       – Это временно. Я буду жить в общежитии. К тому же все равно расходы будут.
       – Я помогу…
       – Нет, – категорично заявила, отчаянно желая найти себе что-нибудь на несколько часов после учебы.
       – И куда бы ты хотела?
       – Что-нибудь связанное с кухней… Несколько часов вечером.
       – Ох… – Мартынов задумался, сложив рук на груди. – Ну, я поспрашиваю. Может, около дома что найдем. Ты пробовала готовить роллы или суши?
       – Нет. Никогда не пробовала. Хотя… – задумалась, пытаясь вспомнить, чем питались по праздникам, когда жили с родителями в городе, но память держала это в секрете, – если только тогда, когда здесь жила.
       – Непременно попробуем. А так бы смогла?
       – Нужно посмотреть, но думаю, что справлюсь.
       – Просто у меня там работает знакомая. Спрошу, вдруг есть место.
       – Хорошо. Спасибо! Ты замечательный! – воскликнула и вышла из квартиры в момент, когда вышел сосед.
       Наши взгляды встретились, отчего тут же стало не по себе. И я опять покраснела, поэтому быстро отвернулась, чтобы не видел меня. Вечно так!
       В черных джинсах и в водолазке сосед Леши выглядел старше и строже. В руках парня была спортивная сумка. Замечу, хоть по внешности он конкретно проигрывал Алексею, но было в нем что-то дикое, мужское, что цепляло.
       Парни встретились и несколько секунд смотрели друг на друга, а потом сосед направился по лестнице, а мы поплелись к лифту.
       – Это твой сосед? – спросила, стоило оказаться в лифте. Не удержалась.
       – Ага. У него характер оставляет желать лучшего. Тебе лучше держаться от него подальше.
       – А тебе?
       – Мне… Мы лучшие друзья, – тут он замялся и добавил: – Были…
       – Что случилось?
       – Так бывает…
       – Ты жалеешь?
       Он задумался, а потом покачал головой, не желая отвечать. Вероятно, хорошими друзьями были, и каждый переживает по-своему. И все же мне с трудом верилось, что с этим грубияном можно дружить.
       – Во сколько завтра нужно быть в общаге? – спросил Алексей, меняя тему. Понятно, что не хотел рассказывать.
       – В девять. Я вроде дорогу запомнила…
       – Я тебя отвезу на байке, как раз оценишь.
       – Спасибо, но я могу сама.
       – Ну уж нет! После твоей дыры мы заедем к маме. Она будет рада.
       – С утра?
       – Как раз покормит нас. У нее свое кафе. Думаю, матушка будет рада.
       – И я бы хотела увидеть твою маму, – призналась, начиная уже волноваться. Столько лет не виделись.
       – И я про это! Так что договорились.
       – А твоя работа?
       – Я взял выходной, так что буду зарабатывать очки, чтобы ты забыла о том, как сидела пять часов под дверью.
       – Я забыла, как только оказалась в твоей теплой квартире.
       – Это хорошо. И все же… – довольно сказал он и взял мою руку, крепко сжимая ее, – я хочу заработать очки. Кстати, давно хотел рассказать…
       
       

***

       
       На следующее утро не хотела просыпаться, но пришлось, так как меня безжалостно разбудили чудесным ароматом молотых кофейных зерен. Леша старался на кухне, шумя на весь дом. Будто не один, а целый полк Алексеев туда забился, гремя кастрюлями и ложками. Даже подушку на голову закинула, но все равно слышала. Такой грохот невозможно было не услышать!
       Через десять минут Мартынов принес на подносе кофе с подгорелой яичницей, и еще захватил круассаны недельной давности.
       – А как же сырники? – спросила, обдумывая, как бы отвертеться. Выглядело пугающе, и я уже не говорю про съедобно.
       – Завтра тогда, а сегодня я решил начать завоевание именно так.
       «Ага, завоевать… И решил действовать через больницу, когда я туда попаду после его завтрака?» – подумала, обдумывая, куда это выкинуть. В окно несерьезно. В детстве так делала, за что получала затрещин от бабули, приезжающей в город нас навестить. Вечно кто-нибудь видел и бабуле докладывал. Но я тогда считала это необходимой мерой. Она готовила на убой, будто на неделю хотела накормить.
       – Ага, завоевывают красивых, а у меня волосы набекрень, лицо сонное, – начала, мечтая о стакане воды. Утром обычно ничего в рот не лезло, только после жидкости уже через час можно было чайку хлебнуть.
       – Поверь, ты и такая хорошенькая. Не могу на тебя насмотреться.
       Сделала глоток кофе, понимая, что там кофейного порошка на десять кружек. Все же решил травануть меня. Провела языком по зубам, переживая, что перекрасятся, и весело заметила:
       – А ты за это время стал таким донжуаном.
       – Ага, таким, что девушка спала на диване, а я в своей спальне. У меня трешка, если забыла.
       – Я не могла занять спальню хозяина. В третьей комнате ты организовал спортзал. К тому же у тебя невероятно классный диван, – заметила и попыталась вновь влить в себя кофе, ощущая горьковатый вкус. Но есть плюс – чудесно пахло. Просто восхитительно!
       Дальше плюсы заканчивались.
       И что ворчу себе под нос, когда парень старался? Лешка – любитель поспать, а для меня пошел на кухню и готовил. Вероятно, первый раз в жизни осилил приготовление яичницы.
       Так что я отметила его старания.
       Улыбнулась и честно призналась:
       – Ты невероятный!
       – Спасибо! Хотел тебя порадовать. Рад, что ты оценила. Я в кофе добавил корицу, но об этом никому. Это огромный секрет.
       – Обещаю. Никому, – сказала и, пересилив себя, запихнула в рот кусочек яичницы, стараясь при этом выглядеть счастливой.
       Чеснок!
       Много соли и чеснока!
       Мамочка, да я сегодня проведу день на унитазе!
       – М-м-м… – как можно бодрее сказала, пытаясь не кривиться. – Чеснока ты не пожалел.
       – О да! Рад, что ты заметила. Переживаю, что заболеешь. Вчера по дождю прошла. Это плохо. Поэтому я для тебя постарался.
       Ага, не помру от холода, так загнусь от отравления.
       Какой у меня заботливый друг!
       – Но ты много не ешь… – Улыбка появилась на моем лице, и я сразу же сжала вилку, желая услышать продолжение. – Мы поедем к моей маме после общаги. Сегодня увидишь ее, она нас ждет. Ты влюбишься в ее чудесные блинчики.
       – Здорово! – сказала и оставила вилку в покое на подносе. Вроде как наелась. – Слушай, а почему ты вечно на фастфуде, когда у тебя мама первоклассный повар?
       – Да потому что она далеко живет, да и не хочется, чтобы пилила меня за учебу. Я ей сказал, что хочу потом заняться мотоциклами и тачками.
       – Ты твердо решил?
       – Я обещал, что за год подумаю.
       – Ох…
       – Если не поддерживаешь, то лучше молчи, – обиженно буркнул он.
       Усмехнулась и добавила:
       – Твоя жизнь.
       – Но деньги родителей, поэтому проблема. Я хочу тачки гонять, да и так… Есть наметки, но пока не скажу.
       – Так еще год! Ты маме обещал.
       – Э, да. Целый год! Опять… эти кривые рты, гнилые зубы. Скукота!
       Треснула чуть его по голове ладошкой и сказала:
       – Твоя работа будет заключаться в том, чтобы они кривыми не были!
       – Да в курсе я, но меня это жуть как раздражает еще с первого курса.
       – Тогда почему пошел? – удивленно уточнила я.
       – Из-за отца. У него на меня огромные надежды.
       – Понятно.
       – А мне вот непонятно, – со вздохом сказал он, а потом довольно воскликнул: – Все, хватит об этом, мне родителей хватает.
       – Тогда мне пора в душ. Кстати, ты меня заговорил. Сколько времени?
       – Да еще рано, – довольно сообщил он. – Я специально пораньше разбудил, чтобы ты оценила мои таланты.
       – И я оценила. Спасибо! – сказала, стараясь не вспоминать этот ужасный вкус кофе и подгорелой яичницы. Ужас на всю жизнь.
       – Я еще в другом очень даже хорош, – не сказал, а пропел Леша, наклоняясь ко мне.
       Не ожидая такой рекламы, покраснела и рукой слегка хрястнула ему по затылку.
       – Я сейчас кирпич достану и тресну.
       – Что, осталась привычка с детства, когда лифт не брал? – весело спросил он, складывая руки на груди.
       – К сожалению… – со вздохом согласилась.
       – Кстати, мы можем съездить к вам домой. Вдруг твой отец там.
       Улыбка моментально растаяла на моем лице. Не мог промолчать? Зачем вспоминать отца? Да и навряд ли он остался здесь жить. Укатил куда-нибудь в Москву или в Питер. Что ему, свободному, еще тут делать?
       – Я не думаю, что это хорошая идея.
       – Если бы он увидел тебя, то понял, что совершил ошибку. К тому же я помню тетю Таню. Ты очень похожа на нее, только ноги короче.
       – Это был комплимент? – подняв бровь, спросила у него. Скромности ему не занимать.
       – Ох… Даже не знаю…
       – Кирпич все же достану… – вслух стала рассуждать я.
       И тут раздались какие-то странные звуки. Со стороны стены.
       – Что это? – спросила я, пытаясь понять. Будто в стену долбили.
       – Да там Макар грушу долбит. Хотя, что ему еще делать? Только кулаками работать, раз хочет что-то доказать кому-то, – раздраженно буркнул Леша, чем удивил. Столько агрессии и обиды чувствовала в его словах, что стало любопытно узнать, что между друзьями произошло.
       – Макар? Твой бывший друг? – уточнила я.
       – Да, мой сосед. Он занимается боксом.
       – Ох… – выдохнула, ни капли не удивляясь. С таким мощным телом понятно, что спортсмен.
       – Я раньше тоже занимался, но теперь нет. Не люблю, когда есть лучше меня. Так что мне быстро разонравилось. Да и руки целы – это плюс.
       – А он занимается профессионально?
       – Нет, ради денег. Бои без правил… А так он, как и мы, в медицинском учится.
       – Да? – удивленно уточнила. Вот это неожиданно!
       – Ага, к тому же он из таких, грубых и молчаливых, ему только в государственную больницу, чтобы шарахались, но молча сидели в очереди.
       – Понятно.
       – Ну, все, красавица, собирайся! Мы едем в общежитие, а потом к моей маме. Уверен, она будет от тебя в восторге, а ты от ее вкусностей. Я ее уже предупредил, и она раньше времени сорвалась на работу. Но не могу не заметить того, что она там находится безвылазно, сколько ее помню, – последнюю фразу Леша произнес с грустью. Видимо, ему очень не хватало родительской любви и заботы.
       – Мама тоже любила свою работу… – задумчиво призналась я.
       – Вот! Не зря же подруги! – Алексей сразу приободрился.
       – Точно!
       – Все, Катюш, поехали, – сказал он и поднялся, хватая у меня поднос.
       – Э-э-э… – начала, желая уточнить, что будет с его творением искусства. Старался ведь.
       – Время! Мы слишком много болтали. Я сам доем.
       Усмехнулась и поспешила в ванную, пока он не передумал. Я бы еще поспала, так как очень поздно легли, но времени в обрез.