ПРОЛОГ
Омск
– Кристина, погуляй с Настей, накорми и спать уложи, – услышала голос матери, когда спускалась на нижний этаж, чтобы проверить пирог в духовке.
– У меня сегодня тренировка и ночная смена, – сказала, понимая, что сейчас начнется скандал. В последнее время они стали случаться чаще.
Мать тут же оказалась рядом, за несколько секунд преодолев длинный коридор. Высокая, стройная блондинка с короткой стрижкой – именно так выглядела Титова Ольга Николаевна, утонченная и стильная женщина. Она прищурилась и яростно процедила:
– Ты не слышала, что я тебе сказала?!
Ага, как же… Не услышать мою маму довольно трудно. Ее командный тон может добить и глухого.
– Я объяснила…
– Да мне все равно на твои проблемы, моя дорогая. У меня работа. Работа, которая нас хорошо кормит, и с твоей подработкой рядом не стояла.
– Настя – не моя дочь. Почему ее воспитываю я? У ребенка есть мать и отец!
– Ты воспитываешь? Много на себя взяла, моя дорогая. Ты всего лишь помогаешь мне. Иногда.
– Я учусь, если ты забыла.
– Учишься? Ты учишься? Что за учеба такая? Учатся, когда твоя будущая работа будет нужна и необходима. А ты кем будешь? Тренером? Зачем? Какая польза в этом?
– Не помню, чтобы ты так отцу говорила, а он всю жизнь был спортсменом, тренером.
– Не смей мне хамить! Твое поведение невыносимо. Не зря меня предупреждал Максим, что еще устроишь мне ад на земле с твоим характером. Пусть отец с тобой поговорит.
– Он мне не отец! – заявила, не собираясь так его называть. Да Максима… мужчиной было трудно назвать. Трутень с красивым телом и вечными проблемами, которые решает моя мать, забыв про детей.
Совсем другое дело – мой отец! Мастер спорта, четырехкратный чемпион мира по ММА, двукратный по вольной борьбе, тренер сборной России по боксу. Вот это был настоящий мужчина!
А этот…
Червь с красивыми речами и накаченным телом, уделяющий своей прическе больше времени, чем я своим длинным волосам за месяц. Кстати, младше матери на двенадцать лет. Скользкий хитрый лис, от которого у матери помутился рассудок.
И это у хирурга престижного медицинского центра с высшей квалификационной категорией, имеющей ученую степень кандидата и доктора медицинских наук.
– Он для тебя отец!
– Ты ошибаешься, Воропаев Максим – всего лишь твой муж.
Ольга Николаевна с укором посмотрела на меня, а потом с обидой выдала:
– Почему ты такая резкая? Если бы была немного нежнее, то у тебя было бы все.
– Все? Вот это «все» имеет твой муженек, а я тут нянька, уборщица и повариха. Ты даже учиться мне не даешь. В чем проблема?
– Это временно. Сейчас я не могу тратиться.
– И что у нас случилось? – спросила, надеясь узнать правду. Как этот паразит поселился в нашем доме, он стал напоминать секретную организацию.
– Не волнуйся, все решится, но сейчас мне как никогда нужна твоя помощь.
– Мама, я помогаю: и с ребенком, и с домом, и со всем. Ничего не прошу, но ты должна предупреждать меня о проблемах.
– Не забивай голову. Я справлюсь.
– И все равно… – начала, не собираясь отступать, – у меня ночная смена в ресторане.
– Поменяйся или что ты делаешь, когда не получается?
– Я не могу поменяться. График ставит администратор.
– Кристи, решай сама. И завтра отвези ребенка в больницу на прием. Там нужно несколько врачей пройти. Год ей уже.
– Нет. У меня учеба.
И тут мать вышла из себя. Она резко пошла на меня и процедила:
– Ты решила меня взбесить?
– Я не могу пропускать. У меня тренировочные бои в универе.
– И что? Все равно сломаешь себе что-нибудь, так хоть отсрочишь.
– Я ничего не ломаю…
– Так другие помогут. Что еще ждать от боев?
– Мам, я чемпионка России по нескольким…
– А мне этого не нужно! Понимаешь? Все это глупости! Спорт твой только калечит, он ничего не дает.
– Если ты про папу…
– Он оставил нас! Я его предупреждала каждый раз, когда выходил на свой чертов ринг, но он не слушал. Ему было плевать на меня, на тебя, и нашу жизнь. Только этот кровавый спорт!
– Мама…
– Не говори! Я не хочу слышать! Понимаешь, я больше не хочу об этом слышать…
Мой отец скончался во время боя ММА от удара соперника в область живота. После этого мать сильно сдала. Ее ничего не радовало, не волновало. Стало просто безразлично на себя, меня и весь белый свет.
Тогда я очень переживала, пыталась вернуть ее к нормальной жизни, хоть сама очень страдала. Но было не до себя, я не хотела потерять второго любимого человека.
В таком амебном состоянии мать находилась до встречи с Максимом. И тогда начались кардинальные изменения в нашей семье, которые коснулись и меня. Мать совершенно поменялась. Казалось, она нашла свой идеал – мужчину, за которым присматривала как мать, и что странно, Максим слушался ее, заглядывая в рот, жалуясь на все, плача и вымаливая поддержку в любых своих безумных идеях. С отцом и со мной мать не могла использовать свою гиперопеку, так как мы решали свои проблемы сами, оберегая ее, и, оказывается, зря. Не знаю, что этот гадкий мужик ей напел, но она стала подозревать меня в немыслимых деяниях и контролировать, запрещая спорт, требуя полного подчинения. Макс плел ей о том, какие должны быть настоящие девушки, и я совершенно не вписывалась в его рамки.
Вспомнила случай, когда я тренировалась с метательными ножами, точно попадая в цель, и он случайно проходил мимо. Других же мест прогуляться в нашем шикарном саду не было, только у этого дерева. Замечу, нож его не задел, но он пролетел в сантиметре от его лица, что конкретно напугало мужчину. Час квакал на кухне, показывая на меня пальцем.
Итог: мать запретила метать ножи, а потом и все остальное. И это учитывая, что на территории дома у нас два спортивных домика. Отец позаботился.
Когда мама забеременела, все ухудшилось. Под влиянием своего дармоеда она решила, что пришла пора меня «правильно» воспитать, чтобы не потерять. Я старалась понять, учитывая ее деликатное состояние, и ждала.
А зря…
Мама родила чудесную девочку, которая свалилась на меня, так как некому стало выплачивать долги вечно-завывающего альфонса. И до сих пор проблемы этого паразита не заканчиваются.
– Я не могу отменить смену, завтра мне нужно внести плату за спортивный инвентарь.
– Не проблема, после купим.
– Ты три месяца назад так говорила.
– У меня пока нет возможности.
– Это не играет роли, когда мне нужно заниматься. Не ты, значит, я.
– Как хочешь, но завтра в больницу с малой непременно поедешь.
– Мама…
– Никаких мам! Ты сидишь с ней!
– Пусть Максим твой сидит! – в отчаянии закричала. Да, нервишки у меня порой шалили, как не пыталась себя контролировать. Просто в последнее время стало совсем тяжело.
– Он занят.
– Чем это? Пузо чешет на диване?
– Что?! Ты его осуждаешь? Ему и так тяжело!
И каждый раз что-то в этом духе. Как мне надоело «понимать» всяких трутней.
– И чего же ему так тяжело? – закричала, не понимая, с какой стати она его вечно защищает. Это ведь первосортный прихлебатель из клана дармоедов.
– Он потерял свою мать, и с работы его несправедливо уволили, повесив огромную сумму.
– Мама! – закричала, перехватывая ее за руки. – Ты себя послушай! Ну, послушай же! Ты разве не понимаешь, какой бред несешь? Когда он работал? Он же диванный прощелыга!
– Отпусти! Я опаздываю! – яростно сказала она и дернулась, на что сразу отреагировала, отступив на шаг.
– Ты должна появиться не позже восьми вечера, в противном случае твою дочь я оставлю отцу. Пусть для разнообразия посидит с ребенком.
– Максима не трогай, я постараюсь успеть. Сейчас он спит, не буди его.
– Ага… как же… разбудишь его. Если только бомбой или тарелкой в нос.
И зачем сказала? Мать моментально забыла, что ей нужно было куда-то идти, и поспешила ко мне для уточнений и рекомендаций. Еще бы… для нее сейчас прозвучала угроза в сторону муженька, насколько понимала по ее учащенному дыханию.
– И если еще раз его ударишь или обидишь, то я…
Вот честное слово, кто его бил? Массу наел, а сам как мышь трясется от каждого взмаха. Руку поднять нельзя.
– Что? Лишишь меня денег? Ты лишила. Перестанешь тратить на меня деньги? Ты перестала. Что там по списку у нас дальше? Выгнать из дома? А кто будет смотреть за вашей дочерью и выполнять роль прислуги?
– Тебе от меня только деньги нужны, да?
Вот и приехали! Все разговоры всегда сводятся именно к этой фразе.
– Нет. Но если ты не содержишь, дай мне себя содержать.
– Жилье есть, продукты я покупаю, за учебу платить не нужно.
– Есть такое, но расходы никто не отменял, даже банально проезд.
– Ты сама виновата в моем отношении. Я тебе предложила вариант: учиться на хирурга. С моими связями и возможностями…
– Мама, какой из меня хирург? Ну, какой? – воскликнула, удивляясь тому, что ей на протяжении двух лет не наскучило обсуждать эту тему. – Я боец.
– Ты девушка, а не боец! Понимаешь? Девушка, – по слогам сказала мать, видимо, на тот случай, если я забыла буквы. – Женщина, будущая мать. А все спортсменки калеки.
– Не нагнетай, ладно?
– А что я не так сказала? Каждый день вижу, оперирую тех, кто из-за спорта гробит свое здоровье. Да что говорить? Ты сама сколько раз ломала конечности?
– Мам…
– Все! Раз выбрала быть тренером, хочешь ломать себе кости, сама решай свои проблемы. Я не касаюсь. Одно скажу – ты на своей жизни поставила крест, – последнее она выдала дрожащим голосом и резко вышла из дома, громко хлопая дверью.
Выдала рык и ударила кулаком о стену, прислонившись всем телом, не в силах плакать.
Я не могла.
Не могла и все…
Даже когда отец скончался… Я ведь тогда находилась в зале и с ужасом наблюдала кошмарную картину смерти любимого мужчины. Я просто в отчаянии хрипела, пытаясь пробиться к рингу.
Отец с детства приучил меня держаться стойко, смело, не оглядываться назад и никогда не сдаваться.
И сейчас мне его так не хватало!
Громкий крик вернул в реальность.
Младшая сестра проснулась.
Быстро направилась в детскую спальню, где в кроватке стояла милая голубоглазая девочка и горько плакала, вытирая слезы маленькими ручками.
– Ты чего, малая? – сказала, подхватив на руки, понимая, что мокрая. – Вон оно что. Ну, бывает… Сейчас решим.
Через пять минут усадила чистую и довольную Настю на стульчик для кормления и села рядом на стул, размешивая суп-пюре, который приготовила еще в обед. Замечу, пирог не сгорел.
– Ну, давай, покушаем и пойдем гулять.
Отмечая, как загорелись глаза сестры, усмехнулась.
Любительница погулять.
Малышка как раз съела первую ложку, когда послышался шум. На втором этаже кто-то топал как слон. Гадать не стоило, это проснулся пан министр – лоботряс Максим.
Воропаев вышел в одних джинсах, щеголяя голым торсом. Вечно так ходил, очевидно, представляя себя в спортзале. Естественно, первым делом сразу направился к холодильнику. Замечу, его любимое место обитания. Схватив бутылку пива, он плюхнулся на плетеный стул и открыл крышку об стол, жадно глотая янтарную жидкость.
– Жрать готово?
Самый насущный вопрос у дармоеда.
Молчала.
Купить надо бы беруши для комфортного общения. Хотя, с другой стороны, кто знает этого психа? Вдруг от бешенства нападет.
Да и чего разговаривать, когда этот нахлебник вечно меня провоцировал? Получит, а потом маме жалуется.
Нытик.
– Э, ты оглохла?
Третья ложечка чудесно вошла в открытый ротик. Как бы еще десять таких ложек и можно спокойно выдохнуть. Улыбнулась малышке, чтобы не пугалась, и повернулась к этому аборигену.
– Сейчас ты оглохнешь… – процедила, притом с улыбкой. Научилась виртуозно улыбаться, как только появился маленький ребенок в доме.
– Ты как с отцом разговариваешь! – возмущенно выдал он и вновь глотнул из бутылки.
Посмотрела по сторонам, отмечая камеру. Не работала.
Обычно мама любовалась семейной идиллией на работе, но когда Макс поселился здесь, то их отключили. Он чувствовал себя под прицелом, как жаловался матери.
Ага, под прицелом… Как же! Специально отключил, чтобы она не видела, как он целыми днями пьет и телевизор гоняет.
Тем временем оболтус продолжал испепелять меня взглядом.
– Собери мне поесть! – услышала я приказ.
Погладила по голове сестру и, засунув в рот ложку с рагу, повернулась и очень даже мило проговорила:
– Если я соберу, то непременно добавлю мышьяк. Я же такая… коварная и подлая, как ты вчера сказал маме. Так что непременно отравлю, чтобы соответствовать.
Тут его взгляд изменился. Стал хитрее.
– Слушай, а почему нам с тобой не подружиться?
О, что-то новенькое! И что случилось?
– Непременно, но с условием: если только не буду тебя видеть.
– И чем я тебе не нравлюсь? Между прочим, у нас разница небольшая. Десять лет. Могли бы и подружиться.
– Мы не подружимся, – успокоила его.
– Почему же? Меня любят женщины.
Кто бы сомневался?
Неотразимый альфонс!
Промолчала, продолжая кормить малую. В последнее время аппетит ее оставлял желать лучшего, а тут лопала. Вероятно, хорошо, что в больницу пойдем, проверимся. Часто болеет в последнее время.
– Я бы мог уговорить мать вернуть твои карманные деньги, как и снять ограничения и запреты. Поверь, со мной можно договориться.
Вот и доели! Взяла пустую тарелку и вручила малой непроливайку с соком, направляясь к раковине. Быстро сполоснув, вытерла руки, тут же реагируя на приближение Максима. Обернулась, мгновенно выставляя руку, отталкивая от себя.
Прет как динозавр.
– Так что? – спросил, нагло улыбаясь.
– Проблемы нужны? – любезно уточнила. Я всегда очень любезная перед нападением, так сказать, даю шанс уйти по-хорошему. Но Максим всегда плохо понимает намеки, так что уточнила на всякий случай.
– Проблемы у тебя, пока ты сопротивляешься, – вдруг заметил отчим, начиная жадно шарить глазами по моему телу.
«Я не вижу. Не замечаю. Мне показалось… – уговаривала себя не вступать в конфликт. Зачем мне нужен скандал перед работой? Я справлюсь. – Сейчас он поймет и свалит…»
– Как я понимаю, подбиваешь клинья? – осторожно осведомилась.
– Я нет. Вовсе нет. Я хочу подружиться, – сказал и потянул руку, которую тут же перехватила, с силой сжав.
– А я нет… – предупредила жестко, усиливая нажим.
– И надолго тебя хватит? – спросил, скривившись на боль. – Мать будет недовольна, когда узнает…
Раз узнает, можно и поставить на место. Не просто же так получать. За дело, так за дело.
– Уди! – послышался тонкий голос сестры, которая била непроливайкой по ноге отца. Мужчина отпихнул ее ногой, отчего она упала и зарыдала.
Захотелось прибить этого горе-папашу, но, учитывая, что ребенок не на шутку испугался, схватила ее и стала успокаивать:
– Ну, все, Настюша, не плачь. Все, он ушел. Никто тебя не обидит, а если еще раз он толкнет тебя, я ему ноги сломаю, руки и каждое ребро в отдельности, а потом скажу, что так и было.
Говорила и смотрела этому дармоеду в глаза, обещая расплату конкретно и немедленно.
Порадовало, что он понял и поспешно ретировался.
Стоило ребенку увидеть, что папы нет, сразу успокоилась.
– Пошли собираться? – предложила и вытерла пальцами слезы на нежном личике, начиная подниматься по лестнице, слыша, как хлопает входная дверь. Максим ушел.
Через двадцать минут были полностью готовы. Не забыли два раза сходить на горшок, так что можно было спокойно гулять.
Полилась мелодия. Звонила тетя Зина, подруга моей матери.
