– Да, если ты хочешь, – выдал Картунов серьезным тоном.
Малыш счастливо улыбнулся и с волнением посмотрел на меня, ожидая поддержки.
Не нужно! Вот не нужно моему сыну общаться с этим мужчиной. Потом, когда Дмитрий уедет, Сережа будет скучать.
Вздохнула, не обращая внимания на прожигающий взгляд, и улыбнулась, прекрасно зная, что мой мальчик воспримет это как молчаливое согласие.
«Да, согласилась! Ну а как по-другому, ведь я хочу, чтобы он был счастлив»
Малыш повернулся к Дмитрию и, сделав шаг, прижал его огромную руку к груди, довольно выдыхая:
– Очень хочу!
– Тогда жди, – уверенно проговорил мужчина и, глянув мне в глаза, немного задумчиво щурясь, открыл дверь и вышел.
Сережа тут же бросился ко мне и прошептал:
– Спасибо, мама! Спасибо! Я так хочу, чтоб он пришел.
Даже не знала, что сказать. Закусила губу и провела рукой по его шелковистым волосам, нежно улыбаясь. Сынок поднял довольное личико и с волнением спросил:
– А ты таблетку выпила? Да?
«Второй контролер»
Мысленно усмехнулась, и, погладив по щеке, успокоила:
– Конечно, ведь я хочу, чтобы мы выздоровели и пошли кататься на горки.
– Здорово! И я хочу! А мы дядю Диму с собой возьмем? Ведь, да?
Так… мне кажется, или имя Картунова очень часто звучит в нашей семье?
– Посмотрим, а пока пойдем. Хоть покажешь, как играть с твоей новой машиной.
Сын тут же поменялся в лице и с восхищением принялся рассказывать все опции, какие есть у машины, а я слушала, радуясь, и помогая ему со словами, когда он не договаривал или неправильно выговаривал их.
Прошло четыре дня. Я пошла на поправку, а Сережа уже был здоров, изредка покашливая. Всегда считала, что правильное лечение ведет к скорейшему выздоровлению. Поэтому наблюдала за тем, как он катался на горке с детворой, а сама стояла рядом, отмечая каждый его спуск и подъем, зорко прослеживая, чтобы никто не толкнул или не дернул за шарф, а то завязала назад, а случаи разные бывают.
Сегодня впервые за неделю вышли на улицу. Решили на сорок минут, чтобы не совсем замерзнуть после болезни, да и сама еще не окрепла, но антибиотик и частое полоскание горла давали свои результаты, поэтому стояла в теплой одежде, вдыхая морозный воздух.
Внезапно напряглась, стоило только почувствовать знаковый аромат туалетной воды. Картунов. Странный мужчина. Он приходил каждый день, играл, оставался на ужин, а когда собиралась мыть ребенка, без напоминаний уходил. Мы больше не разговаривали на тему брака. Мужчина просто проводил время с нами, а я наблюдала со стороны или тоже принимала участие в их играх, особенно когда садились строить из конструктора, которого целых три пакета принес Картунов. Я с радостью принималась за интересное занятие, строя дольше всех, но красивее. Дмитрий работал на скорость и дома у него были однотипные, как и гаражи, а Сергей тоже старался не отставать, и у него это хорошо получалось.
Оказавшись напротив меня, мужчина задал вопрос:
– Давно гуляете?
– Привет, – всегда поражалась отсутствию его приветствия, которого никогда не было, и пояснила: – Примерно двадцать минут. Еще десять и домой.
Мужчина задумался, а потом предложил:
– Тут приметил блинную, можно зайти и согреться чаем.
Посмотрела на него, желая задать множество вопросов, пока рядом нет сына, но не стала.
– Можно, – кивнула в ответ, задумчиво посмотрев на него, отмечая хмурый взгляд и спортивный стиль одежды. Притом постоянно. Никогда бы не сказала, что этот мужчина богат и имеет свой бизнес. Мне всегда казалось, что они гламурные и важные, а Дмитрий прямой, непробиваемый и суровый во всем. Постояла и вдруг, не ожидая от себя, выдала: – Завтра собираемся на детский сеанс в кино. Сережа хотел предложить тебе пойти с нами.
Мужчина повернулся в сторону небольшой горки, где сын спорил с мальчиком, а уже через минуту они дружно плюхнулись на ватрушку и поехали, громко визжа, и сказал:
– Я завтра с утра должен быть в Москве. У меня… бой.
Даже не думала, что буду испытывать грусть и сожаление, но такие ощущения появились неизвестно откуда. Почему? Зачем? С чего? Ведь все равно… уедет и ладно. Но почему-то непонятная щемящая тоска в груди заставила задуматься.
Смотрела вперед, не отрывая взгляда от горки, отмечая родителей, бабушек, дедушек, с улыбками поглядывающих на деток, а потом проговорила:
– Удачи в бою.
Картунов усмехнулся и проговорил:
– Через неделю снова буду здесь.
Ничего не ответила. Просто молчала, смотря вперед, не понимая себя, его желание быть с нами, и почему начинаю считать, что это норма.
В это время сынок скатился и увидел Дмитрия, громко завизжал и бросился к нему с криком:
– Ура! Ура! Ты пришел! Я так ждал.
Мужчина подхватил мальчика на руки и произнес:
– Конечно, пришел. А ты что творишь, споришь с приятелем?
Сережа нахмурился, вспоминая, когда он общался с другом, а потом беспечно заявил:
– Не-е-ет! Просто Витя хотел один съехать, а без ватрушки же не скользко.
– Но вы придумали выход?
– Да! Вместе! – счастливо поделился малыш, поправляя шапку, сползающую на лоб.
– Так, у тебя нос совсем красный, – пробурчал мужчина, тут же предлагая: – Пойдем греться чаем с блинами?
Сынок посмотрел на меня, вспоминая что-то, и с грустью сообщил:
– Так мама не пекла блины. Я же знаю.
– А мы в кафе, и там согреемся. Хочешь? И мама замерзла. Вон вся от холода дрожит.
– Да! Нужно ее чаем поить! – воскликнул Сергей, а потом посмотрел на меня, одетую в десять одежек, совсем не замерзшую, и поинтересовался: – Мама, мы же пойдем, правда?
Кивнула и согласилась, чувствуя какую-то скованность. В кафе мы пробыли сорок минут, где Сережа перепробовал все блины с начинками, откусывая, и отдавая Дмитрию, который доедал, уплетая за обе щеки, не забывая при этом и про свои. Я же едва сдерживала в себе улыбку, отмечая все это безобразие.
Поздно вечером, когда мы уже были дома, и я помыла сына, уложив спать, Дмитрий не уходил, отчего я не понимала. Прочитав третью сказку, я услышала:
– Ксения, я поговорю с Сергеем?
Сын довольно улыбнулся, а я вышла, чувствуя себя неудобно оттого, что есть какие-то секреты от меня. Пошла в кухню. Выпив апельсинового сока, прислонилась к кухонному шкафу и стояла, пока не увидела, как в дверях появился Дмитрий с файлом, в котором были бумаги, и пошел на меня. Почувствовала себя маленькой и не защищенной по сравнению с ним, попутно подавляя желание сбежать. Облизнула губы и спросила:
– Как Сергей?
– Уснул.
Даже не поверила. Подняла бровь, на что услышала:
– Нагулялся, набегался, вот и вырубился.
Кивнула и спросила:
– Ты сказал ему, что уезжаешь?
– Да, все нормально, – выдал Картунов, а потом протянул бумаги, со словами: – Это бумаги на квартиру и кредит, заверенные нотариально, я подписал, можешь почитать. Они твои.
Даже слов в ответ не нашлось. Просто не нашлось и все. Я пораженно приняла очень важные для меня документы и перечитала несколько раз, не понимая, почему он так поступил. На последнем чтении все буквы сливались в темное пятно, и уже не могла смотреть. Сглотнув, подняла глаза на мужчину и спросила:
– Почему?
– Потому что так захотел, – сказал он лениво и тут же заметил: – Можешь переезжать в свою квартиру. Она твоя и сына.
Отложила бумаги на столешницу кухонного гарнитура и выдавила:
– Спасибо, – я была благодарна и находилась в растерянности, тут же думая о том, что завтра нужно сходить к адвокату и уточнить, так ли это на самом деле, чтобы потом не было неприятных сюрпризов. И если честно признаться самой себе, не могла я спокойно принять такую оглушающую новость, после всего, что узнала, и произошло. Закусила губу и прошептала: – Теперь… у меня не будет проблем с племянниками?
– Думаю, нет, но… если вдруг возникнут - помогу.
– А что… с наследством? Как поступишь? – поинтересовалась, вполне полагая, что Дмитрий решил оставить его себе, раз так кардинально все изменил. Что было бы правильно. Михаил этого хотел.
– Еще не решил, – сухо проинформировал меня мужчина, тут же напоминая: – Если передумаешь…
– Нет, я не хочу этого наследства. Это не мое, и я считаю, что ты должен принять…
Дмитрий просто смотрел на меня, а потом сказал:
– Я ничего не должен. И делаю только то, что хочу.
– Молодец, – прошептала, чувствуя какое-то напряжение, агрессию на пополам с возбуждением, и не понимая себя, но, осознавая, что лучше уйти. Только попыталась отойти, как мужчина дернул на себя, мгновенно перехватывая пальцами подбородок. Мой протест потерялся, так как Дмитрий молниеносно атаковал мои губы, подавляя своим бешеным напором любое сопротивление.
А дальше пошло настоящее безумие, которое невозможно описать. Мускулистые руки с такой силой сжимали, что, казалось, раздавят. Мужчина сминал мои губы, врываясь языком в рот, соблазняя так яростно и неистово, что я потерялась в водовороте взрывных ощущений и тонула от восторга.
Поцелуй, словно омут, с неведомой силой утягивающий за собой в пучину, подчиняя, и когда казалось что стоит только сдаться, наступит облегчение. И сейчас было совершенно неважно, какое оно, я просто потеряла себя.
После того как мужчина оторвался от моих губ и отпустил, я жадно хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя. Картунов же поедал меня голодным жадным взглядом, еле сдерживая себя, отчего вздувались вены на его висках, губы сжимались в тонкую линию, а грудная клетка ходила ходуном. Он несколько секунд взглядом сканировал эмоции на моем лице, а потом хрипло выдал:
– Я приеду, и мы продолжим.
Покачала головой, в ужасе от предложенной перспективы, боясь потерять себя окончательно, и убежденно проговорила:
– Пожалуй, достаточно. Уверена, что не стоит…
– Посмотрим, – нагло заявил мужчина и, притянув к себе, отчего чуть не завалилась на него, сжал ягодицы и заявил в лицо: – И да… надеюсь, замуж не выскочишь за это время.
С возмущением посмотрела на Дмитрия, и отчеканила:
– Желания нет, но, если надумаю… тебя точно не спрошу.
Картунов сильнее прижал к своему телу, отчего полностью ощутила, как он возбужден и насколько у него приличные размеры, а потом хищно заявил:
– Это навряд ли. Если только не захочешь жить с калекой.
Только открыла рот, желая ответить, как была вынуждена смотреть на его удаляющуюся спину. Бежать и выкрикивать, что считаю нужным и правильным – это не для меня. Я просто хотела, чтобы он ушел, и когда он так и сделал, закрыла глаза и со стоном прошептала:
– Боже мой. Связалась с медведем на свою голову.
На работе последние дни было невероятно много заказов. Мы с Надеждой работали с утра до вечера, еле успевая выполнять все в установленные сроки, чему несказанно радовались, хоть и уставали безмерно. Прошло пять дней. Я полностью выздоровела. Сыну наняла прекрасную няню, правда, без опыта, но чуткую и внимательную девушку, подругу Кротовой. Сидорова только окончила педагогический институт, и пока никуда не устраивалась. Сереже она очень понравилась, и больше он не говорил о Вере Петровне, все только о Марине и… Дмитрии.
Картунов не появлялся и не звонил. Хотя я ничего не ждала, да и не нужно мне это было. А вот сын очень скучал. Сильно. Постоянно спрашивал, просил позвонить, с грустью в глазах смотрел в окно на двор, считая, что дядя Дима не знает нашего нового адреса. Даже елку не захотел ставить и игрушки выбирать, а ведь скоро праздник.
Я же… после поцелуя чувствовала себя странно, не понимая, почему так часто думаю об этом. Злилась, что он так поступил с моим ребенком. Ведь мог бы и позвонить. Не хотела, чтобы приходил и вновь врывался в нашу спокойную жизнь. Конечно, я была несказанно благодарна ему, за то, что вернул нам все, что было положено по брачному договору, но не могла смотреть, как страдает сын. Вот же бесчувственный мужлан!
Глянула на Надю и нахмурилась, на девушке сегодня совсем лица не было, но при этом она также отлично работала, как и вчера. Впрочем, как и всегда. Надя в этом плане профессионал, у нее ничто не влияет на качество работы. Она всегда собрана и полностью в процессе. Поставила чайник, когда закипел, разлила кипяток и добавила заварки, и как только готовый торт убрали в холодильник, предложила:
– Сейчас отдохнем, чай попьем, и ты мне, наконец, расскажешь, что у тебя случилось.
– Ой, не знаю… – подавленно прошептала она, разминая спину, застыв на месте, как будто не знала, чем заняться.
– Так, давай чаевничать, и если захочешь, поделишься, что тебя гнетет.
Она улыбнулась и села на высокий стул. Взялась красивыми тонкими пальцами за стекло кружки и сделала глоток.
– Как отдохнули? Помирились? – поинтересовалась, зная точно, что вроде как у пары все хорошо. Петрушин эти дни привозил и увозил ее домой, чего раньше за ним не наблюдалось. Не только вежлив, но даже и общителен со мной. Как будто подменили, но в лучшую сторону.
– Да, наверное, – взволнованно прошептала она, и вдруг посмотрев на меня своими темно-зелеными глазами, поделилась: – Я… совершила ужасную глупость и теперь мне стыдно.
Даже рот открыла, не представляя, как Надя может совершить глупость. Она на это просто не способна. Добрая, милая и отзывчивая, всегда готовая броситься на помощь.
– Рассказывай, – отчеканила, поставив свою кружку, давая остыть янтарному напитку. Очень любила чай и всегда экспериментировала, желая найти что-то особенное. В зависимости от настроения заваривала себе маленькие чайнички и наслаждалась, успокаиваясь, думая о чем-то приятном.
– В общем, так получилось, что три года назад случайно по ошибке я стала общаться по интернету с парнем, или скорее с мужчиной, под ником «energy racer».
– Энергетический гонщик? – тут же перевела я, удивляясь странному псевдониму.
– Да… странно, мне тоже так показалось, но потом поняла, почему такое название. При первом общении подумала, что хам, но, оказалось, совсем не так. Артур невероятно общительный и умный человек, с ним очень интересно.
– И… – проговорила, взяв бутерброд, которые принесла Екатерина, проворчав, что мы так ничего еще и не ели.
Кротова сделала глоток и поставила кружку, а потом посмотрела на меня, и скромно потупив глаза, призналась:
– Покажется странным, но по интернету у нас образовалась очень сильная связь. Было такое ощущение, что, кроме него, мне никто не нужен. Знаю, странно… но потом он пропал и я подумала, что все. А тут Егор и… что потом, сама все знаешь.
Молчала. Ждала, что будет дальше. Она вздохнула и продолжила свой рассказ, интригуя меня все больше и больше.
– На выходные мы ездили к его дедушке и бабушке. Мне показалось замечательным, что познакомлюсь с ними. Но там… оказался ОН. Представь мой шок, когда увидела его лицо. У меня в ноутбуке есть его фотография, но старая, и я ему свою отсылала.
– Стой, я запуталась, – поспешно сказала, поднимая руку, чтобы подруга не торопилась. – Гонщик был в доме у бабушки и дедушки твоего Егора? Что он там делал?
– Да, Артур и Егор – троюродные братья, – чуть ли не со стоном протянула она.
Улыбнулась, удивляясь таким невероятным совпадениям, но, отмечая, что Надя совсем отчаялась, проговорила:
– Бывает, не переживай. И что дальше? Почему ты такая расстроенная?
– Я… да потому что Артур повел себя странно. Он… не хочу вдаваться в подробности, но, как оказалось, его компьютер сгорел при пожаре, и он не смог найти меня. Видишь ли, моя страница в соц. сетях скрыта, и если сама не начинаю разговор, невозможно найти, поэтому мы и потерялись.
Малыш счастливо улыбнулся и с волнением посмотрел на меня, ожидая поддержки.
Не нужно! Вот не нужно моему сыну общаться с этим мужчиной. Потом, когда Дмитрий уедет, Сережа будет скучать.
Вздохнула, не обращая внимания на прожигающий взгляд, и улыбнулась, прекрасно зная, что мой мальчик воспримет это как молчаливое согласие.
«Да, согласилась! Ну а как по-другому, ведь я хочу, чтобы он был счастлив»
Малыш повернулся к Дмитрию и, сделав шаг, прижал его огромную руку к груди, довольно выдыхая:
– Очень хочу!
– Тогда жди, – уверенно проговорил мужчина и, глянув мне в глаза, немного задумчиво щурясь, открыл дверь и вышел.
Сережа тут же бросился ко мне и прошептал:
– Спасибо, мама! Спасибо! Я так хочу, чтоб он пришел.
Даже не знала, что сказать. Закусила губу и провела рукой по его шелковистым волосам, нежно улыбаясь. Сынок поднял довольное личико и с волнением спросил:
– А ты таблетку выпила? Да?
«Второй контролер»
Мысленно усмехнулась, и, погладив по щеке, успокоила:
– Конечно, ведь я хочу, чтобы мы выздоровели и пошли кататься на горки.
– Здорово! И я хочу! А мы дядю Диму с собой возьмем? Ведь, да?
Так… мне кажется, или имя Картунова очень часто звучит в нашей семье?
– Посмотрим, а пока пойдем. Хоть покажешь, как играть с твоей новой машиной.
Сын тут же поменялся в лице и с восхищением принялся рассказывать все опции, какие есть у машины, а я слушала, радуясь, и помогая ему со словами, когда он не договаривал или неправильно выговаривал их.
***
Прошло четыре дня. Я пошла на поправку, а Сережа уже был здоров, изредка покашливая. Всегда считала, что правильное лечение ведет к скорейшему выздоровлению. Поэтому наблюдала за тем, как он катался на горке с детворой, а сама стояла рядом, отмечая каждый его спуск и подъем, зорко прослеживая, чтобы никто не толкнул или не дернул за шарф, а то завязала назад, а случаи разные бывают.
Сегодня впервые за неделю вышли на улицу. Решили на сорок минут, чтобы не совсем замерзнуть после болезни, да и сама еще не окрепла, но антибиотик и частое полоскание горла давали свои результаты, поэтому стояла в теплой одежде, вдыхая морозный воздух.
Внезапно напряглась, стоило только почувствовать знаковый аромат туалетной воды. Картунов. Странный мужчина. Он приходил каждый день, играл, оставался на ужин, а когда собиралась мыть ребенка, без напоминаний уходил. Мы больше не разговаривали на тему брака. Мужчина просто проводил время с нами, а я наблюдала со стороны или тоже принимала участие в их играх, особенно когда садились строить из конструктора, которого целых три пакета принес Картунов. Я с радостью принималась за интересное занятие, строя дольше всех, но красивее. Дмитрий работал на скорость и дома у него были однотипные, как и гаражи, а Сергей тоже старался не отставать, и у него это хорошо получалось.
Оказавшись напротив меня, мужчина задал вопрос:
– Давно гуляете?
– Привет, – всегда поражалась отсутствию его приветствия, которого никогда не было, и пояснила: – Примерно двадцать минут. Еще десять и домой.
Мужчина задумался, а потом предложил:
– Тут приметил блинную, можно зайти и согреться чаем.
Посмотрела на него, желая задать множество вопросов, пока рядом нет сына, но не стала.
– Можно, – кивнула в ответ, задумчиво посмотрев на него, отмечая хмурый взгляд и спортивный стиль одежды. Притом постоянно. Никогда бы не сказала, что этот мужчина богат и имеет свой бизнес. Мне всегда казалось, что они гламурные и важные, а Дмитрий прямой, непробиваемый и суровый во всем. Постояла и вдруг, не ожидая от себя, выдала: – Завтра собираемся на детский сеанс в кино. Сережа хотел предложить тебе пойти с нами.
Мужчина повернулся в сторону небольшой горки, где сын спорил с мальчиком, а уже через минуту они дружно плюхнулись на ватрушку и поехали, громко визжа, и сказал:
– Я завтра с утра должен быть в Москве. У меня… бой.
Даже не думала, что буду испытывать грусть и сожаление, но такие ощущения появились неизвестно откуда. Почему? Зачем? С чего? Ведь все равно… уедет и ладно. Но почему-то непонятная щемящая тоска в груди заставила задуматься.
Смотрела вперед, не отрывая взгляда от горки, отмечая родителей, бабушек, дедушек, с улыбками поглядывающих на деток, а потом проговорила:
– Удачи в бою.
Картунов усмехнулся и проговорил:
– Через неделю снова буду здесь.
Ничего не ответила. Просто молчала, смотря вперед, не понимая себя, его желание быть с нами, и почему начинаю считать, что это норма.
В это время сынок скатился и увидел Дмитрия, громко завизжал и бросился к нему с криком:
– Ура! Ура! Ты пришел! Я так ждал.
Мужчина подхватил мальчика на руки и произнес:
– Конечно, пришел. А ты что творишь, споришь с приятелем?
Сережа нахмурился, вспоминая, когда он общался с другом, а потом беспечно заявил:
– Не-е-ет! Просто Витя хотел один съехать, а без ватрушки же не скользко.
– Но вы придумали выход?
– Да! Вместе! – счастливо поделился малыш, поправляя шапку, сползающую на лоб.
– Так, у тебя нос совсем красный, – пробурчал мужчина, тут же предлагая: – Пойдем греться чаем с блинами?
Сынок посмотрел на меня, вспоминая что-то, и с грустью сообщил:
– Так мама не пекла блины. Я же знаю.
– А мы в кафе, и там согреемся. Хочешь? И мама замерзла. Вон вся от холода дрожит.
– Да! Нужно ее чаем поить! – воскликнул Сергей, а потом посмотрел на меня, одетую в десять одежек, совсем не замерзшую, и поинтересовался: – Мама, мы же пойдем, правда?
Кивнула и согласилась, чувствуя какую-то скованность. В кафе мы пробыли сорок минут, где Сережа перепробовал все блины с начинками, откусывая, и отдавая Дмитрию, который доедал, уплетая за обе щеки, не забывая при этом и про свои. Я же едва сдерживала в себе улыбку, отмечая все это безобразие.
Поздно вечером, когда мы уже были дома, и я помыла сына, уложив спать, Дмитрий не уходил, отчего я не понимала. Прочитав третью сказку, я услышала:
– Ксения, я поговорю с Сергеем?
Сын довольно улыбнулся, а я вышла, чувствуя себя неудобно оттого, что есть какие-то секреты от меня. Пошла в кухню. Выпив апельсинового сока, прислонилась к кухонному шкафу и стояла, пока не увидела, как в дверях появился Дмитрий с файлом, в котором были бумаги, и пошел на меня. Почувствовала себя маленькой и не защищенной по сравнению с ним, попутно подавляя желание сбежать. Облизнула губы и спросила:
– Как Сергей?
– Уснул.
Даже не поверила. Подняла бровь, на что услышала:
– Нагулялся, набегался, вот и вырубился.
Кивнула и спросила:
– Ты сказал ему, что уезжаешь?
– Да, все нормально, – выдал Картунов, а потом протянул бумаги, со словами: – Это бумаги на квартиру и кредит, заверенные нотариально, я подписал, можешь почитать. Они твои.
Даже слов в ответ не нашлось. Просто не нашлось и все. Я пораженно приняла очень важные для меня документы и перечитала несколько раз, не понимая, почему он так поступил. На последнем чтении все буквы сливались в темное пятно, и уже не могла смотреть. Сглотнув, подняла глаза на мужчину и спросила:
– Почему?
– Потому что так захотел, – сказал он лениво и тут же заметил: – Можешь переезжать в свою квартиру. Она твоя и сына.
Отложила бумаги на столешницу кухонного гарнитура и выдавила:
– Спасибо, – я была благодарна и находилась в растерянности, тут же думая о том, что завтра нужно сходить к адвокату и уточнить, так ли это на самом деле, чтобы потом не было неприятных сюрпризов. И если честно признаться самой себе, не могла я спокойно принять такую оглушающую новость, после всего, что узнала, и произошло. Закусила губу и прошептала: – Теперь… у меня не будет проблем с племянниками?
– Думаю, нет, но… если вдруг возникнут - помогу.
– А что… с наследством? Как поступишь? – поинтересовалась, вполне полагая, что Дмитрий решил оставить его себе, раз так кардинально все изменил. Что было бы правильно. Михаил этого хотел.
– Еще не решил, – сухо проинформировал меня мужчина, тут же напоминая: – Если передумаешь…
– Нет, я не хочу этого наследства. Это не мое, и я считаю, что ты должен принять…
Дмитрий просто смотрел на меня, а потом сказал:
– Я ничего не должен. И делаю только то, что хочу.
– Молодец, – прошептала, чувствуя какое-то напряжение, агрессию на пополам с возбуждением, и не понимая себя, но, осознавая, что лучше уйти. Только попыталась отойти, как мужчина дернул на себя, мгновенно перехватывая пальцами подбородок. Мой протест потерялся, так как Дмитрий молниеносно атаковал мои губы, подавляя своим бешеным напором любое сопротивление.
А дальше пошло настоящее безумие, которое невозможно описать. Мускулистые руки с такой силой сжимали, что, казалось, раздавят. Мужчина сминал мои губы, врываясь языком в рот, соблазняя так яростно и неистово, что я потерялась в водовороте взрывных ощущений и тонула от восторга.
Поцелуй, словно омут, с неведомой силой утягивающий за собой в пучину, подчиняя, и когда казалось что стоит только сдаться, наступит облегчение. И сейчас было совершенно неважно, какое оно, я просто потеряла себя.
После того как мужчина оторвался от моих губ и отпустил, я жадно хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя. Картунов же поедал меня голодным жадным взглядом, еле сдерживая себя, отчего вздувались вены на его висках, губы сжимались в тонкую линию, а грудная клетка ходила ходуном. Он несколько секунд взглядом сканировал эмоции на моем лице, а потом хрипло выдал:
– Я приеду, и мы продолжим.
Покачала головой, в ужасе от предложенной перспективы, боясь потерять себя окончательно, и убежденно проговорила:
– Пожалуй, достаточно. Уверена, что не стоит…
– Посмотрим, – нагло заявил мужчина и, притянув к себе, отчего чуть не завалилась на него, сжал ягодицы и заявил в лицо: – И да… надеюсь, замуж не выскочишь за это время.
С возмущением посмотрела на Дмитрия, и отчеканила:
– Желания нет, но, если надумаю… тебя точно не спрошу.
Картунов сильнее прижал к своему телу, отчего полностью ощутила, как он возбужден и насколько у него приличные размеры, а потом хищно заявил:
– Это навряд ли. Если только не захочешь жить с калекой.
Только открыла рот, желая ответить, как была вынуждена смотреть на его удаляющуюся спину. Бежать и выкрикивать, что считаю нужным и правильным – это не для меня. Я просто хотела, чтобы он ушел, и когда он так и сделал, закрыла глаза и со стоном прошептала:
– Боже мой. Связалась с медведем на свою голову.
ГЛАВА 9
На работе последние дни было невероятно много заказов. Мы с Надеждой работали с утра до вечера, еле успевая выполнять все в установленные сроки, чему несказанно радовались, хоть и уставали безмерно. Прошло пять дней. Я полностью выздоровела. Сыну наняла прекрасную няню, правда, без опыта, но чуткую и внимательную девушку, подругу Кротовой. Сидорова только окончила педагогический институт, и пока никуда не устраивалась. Сереже она очень понравилась, и больше он не говорил о Вере Петровне, все только о Марине и… Дмитрии.
Картунов не появлялся и не звонил. Хотя я ничего не ждала, да и не нужно мне это было. А вот сын очень скучал. Сильно. Постоянно спрашивал, просил позвонить, с грустью в глазах смотрел в окно на двор, считая, что дядя Дима не знает нашего нового адреса. Даже елку не захотел ставить и игрушки выбирать, а ведь скоро праздник.
Я же… после поцелуя чувствовала себя странно, не понимая, почему так часто думаю об этом. Злилась, что он так поступил с моим ребенком. Ведь мог бы и позвонить. Не хотела, чтобы приходил и вновь врывался в нашу спокойную жизнь. Конечно, я была несказанно благодарна ему, за то, что вернул нам все, что было положено по брачному договору, но не могла смотреть, как страдает сын. Вот же бесчувственный мужлан!
Глянула на Надю и нахмурилась, на девушке сегодня совсем лица не было, но при этом она также отлично работала, как и вчера. Впрочем, как и всегда. Надя в этом плане профессионал, у нее ничто не влияет на качество работы. Она всегда собрана и полностью в процессе. Поставила чайник, когда закипел, разлила кипяток и добавила заварки, и как только готовый торт убрали в холодильник, предложила:
– Сейчас отдохнем, чай попьем, и ты мне, наконец, расскажешь, что у тебя случилось.
– Ой, не знаю… – подавленно прошептала она, разминая спину, застыв на месте, как будто не знала, чем заняться.
– Так, давай чаевничать, и если захочешь, поделишься, что тебя гнетет.
Она улыбнулась и села на высокий стул. Взялась красивыми тонкими пальцами за стекло кружки и сделала глоток.
– Как отдохнули? Помирились? – поинтересовалась, зная точно, что вроде как у пары все хорошо. Петрушин эти дни привозил и увозил ее домой, чего раньше за ним не наблюдалось. Не только вежлив, но даже и общителен со мной. Как будто подменили, но в лучшую сторону.
– Да, наверное, – взволнованно прошептала она, и вдруг посмотрев на меня своими темно-зелеными глазами, поделилась: – Я… совершила ужасную глупость и теперь мне стыдно.
Даже рот открыла, не представляя, как Надя может совершить глупость. Она на это просто не способна. Добрая, милая и отзывчивая, всегда готовая броситься на помощь.
– Рассказывай, – отчеканила, поставив свою кружку, давая остыть янтарному напитку. Очень любила чай и всегда экспериментировала, желая найти что-то особенное. В зависимости от настроения заваривала себе маленькие чайнички и наслаждалась, успокаиваясь, думая о чем-то приятном.
– В общем, так получилось, что три года назад случайно по ошибке я стала общаться по интернету с парнем, или скорее с мужчиной, под ником «energy racer».
– Энергетический гонщик? – тут же перевела я, удивляясь странному псевдониму.
– Да… странно, мне тоже так показалось, но потом поняла, почему такое название. При первом общении подумала, что хам, но, оказалось, совсем не так. Артур невероятно общительный и умный человек, с ним очень интересно.
– И… – проговорила, взяв бутерброд, которые принесла Екатерина, проворчав, что мы так ничего еще и не ели.
Кротова сделала глоток и поставила кружку, а потом посмотрела на меня, и скромно потупив глаза, призналась:
– Покажется странным, но по интернету у нас образовалась очень сильная связь. Было такое ощущение, что, кроме него, мне никто не нужен. Знаю, странно… но потом он пропал и я подумала, что все. А тут Егор и… что потом, сама все знаешь.
Молчала. Ждала, что будет дальше. Она вздохнула и продолжила свой рассказ, интригуя меня все больше и больше.
– На выходные мы ездили к его дедушке и бабушке. Мне показалось замечательным, что познакомлюсь с ними. Но там… оказался ОН. Представь мой шок, когда увидела его лицо. У меня в ноутбуке есть его фотография, но старая, и я ему свою отсылала.
– Стой, я запуталась, – поспешно сказала, поднимая руку, чтобы подруга не торопилась. – Гонщик был в доме у бабушки и дедушки твоего Егора? Что он там делал?
– Да, Артур и Егор – троюродные братья, – чуть ли не со стоном протянула она.
Улыбнулась, удивляясь таким невероятным совпадениям, но, отмечая, что Надя совсем отчаялась, проговорила:
– Бывает, не переживай. И что дальше? Почему ты такая расстроенная?
– Я… да потому что Артур повел себя странно. Он… не хочу вдаваться в подробности, но, как оказалось, его компьютер сгорел при пожаре, и он не смог найти меня. Видишь ли, моя страница в соц. сетях скрыта, и если сама не начинаю разговор, невозможно найти, поэтому мы и потерялись.
