ГЛАВА 1
15 декабря
Новосибирск
Лежу на своем любимом бежевом диванчике и счастливо смотрю в натяжной потолок с шестью подсветками. Счастье зашкаливает оттого, что я все экзамены сдала автоматами и теперь можно ОТДЫХАТЬ. Тем более с мамой вчера разговаривала, и она согласилась на то, чтобы я отметила Новый год у себя, а не ехала к ней в Челябинск.
«Да, она у меня супер!»
Услышав трель звонка, схватила сотовый и, взглянув, что это сводная сестричка мне звонит, счастливо ответила:
– Привет!
Вместо приветствия услышала отчаянное рыдание. Мгновенно села нормально на диван и уточнила:
– Лизка, ты чего ноешь?
– Кристи, ты что, правда, не приедешь к нам? – проскулила она.
– М-м-м… да. Хотела в этом году… – договорить не успела.
– Нет! Ты не можешь! – истерически воскликнула она и вновь расплакалась.
«Почему это? Все могу! Ведь я: способная, смелая и наглая девушка! К тому же конкретная спортсменка для тех, кто не понимает с первого раза».
Не желая обидеть чувствительную, наидобрейшую сестренку, уточнила:
– Почему не могу?
– Потому что… мне так плохо. Пожалуйста, приезжай!
Вздохнула, уже представляя себе, как обрадуются мои друзья будущей новости, особенно Лидия. Она, так вообще, много чего интересного мне скажет.
– Лиза… – начала я.
– Кристи, прошу тебя. Пожалуйста! Умоляю…
– Что случилось? – громко проговорила, желая услышать четкий ответ.
– Я… я не могу… Не могу даже говорить об этом. Это так ужасно. Бесчеловечно!
Вздохнула и произнесла:
– Ладно, завтра в шесть утра выезжаю. Ночью буду. А уже днем нормально поговорим. Хорошо?
– Ты… ты… самая лучшая сестра на свете. Я тебя так жду! Ты мне очень нужна! – с восторгом проговорила Лиза, переставая плакать, но не хлюпать носом, что я отчетливо слышала в трубку.
Была бы стеснительная, даже покраснела бы, но нет… такого милого качества за собой никогда не замечала.
– Ладно. Только ты это, успокойся. Все будет хорошо, – пробубнила, пересиливая себя не завыть от разочарования, ведь все мои грандиозные планы теперь коту под хвост.
– Нет! Ничего не будет! Все ужасно! – слезно выдала она и опять принялась реветь.
Подождала минуту и попросила:
– Не плач! Я уже почти в пути.
– Спасибо! Ты… ты…
– Ага… я поняла. Валерьянки хлебни и спи!
– Хо-хорошо, – просипела Зелинская.
– До встречи, сестренка.
– Жду тебя.
Только отключилась, как раздался звонок в дверь. Положила сотовый на столик и пошла открывать, надеясь, что там не сектанты. В последнее время добрые самаритяне атаковали наш дом своей верой.
Пока топала, окинула взглядом родные стеночки. Свою двухкомнатную квартирку я очень люблю, даже обожаю. В новостройке несколько лет назад приобрела, продав старую трешку, на что мама даже согласилась. Меньше комнат, но зато в центре города.
Все тут обставила по своему вкусу, как мне хотелось, чему была несказанно рада. Современный взгляд, замечательный вкус и готова сидеть тут бесконечно, чувствуя всей душой, что я дома. А вот раньше не любила свое жилище. Мама у меня художница, творческая личность, и какого только хлама туда не несла. Все она считала сказочным, а я – пипец каким старьем, но выкинуть нельзя было, поэтому казалось, что живу в музее.
Открыла дверь и увидела Лиду, которую все ласково называют атаманша. Естественно, когда она далеко и шепотом, так как Атаманова Лидия является мастером по рукопашному бою, а также по кикбоксингу и дзюдо. Усиленно занимается в бойцовском клубе карате и самбо. Соседка работает судебным приставом, но это все пустяки, хотя для некоторых очень даже серьезно.
Светловолосая блондинка с внешностью ангела и характером сте… (не будем вдаваться в подробности), длинными стройными ногами, шикарной фигурой была старше меня на три года. Мы с ней соседки, а также лучшие подруги.
Лида вошла в квартиру, держа двумя руками тарелку, накрытую полотенцем. А там… по запаху… пирожки. Чуть не поперхнулась слюной от счастья! Подружка откинула ненужную тряпку в сторону и проговорила:
– С капустой и картошкой!
– Атаманова, ты сама? Супер! Ты – лучшая! Непременно все съем! – воскликнула и тут же попыталась схватить один, но вредная жадоба отвернулась и счастливо выдала:
– Я лучшая, но не в этом, как, впрочем, и ты. Рехнулась, Быковская, что ли? Бабуля нажарила и мне приволокла, а я к тебе. Но ты даже чай не поставила, а уже ручки тянешь, желая слопать в одного.
Засмеялась и весело сказала:
– Милости прошу. Тебе и пирожкам всегда рада!
– Кто бы сомневался, – заметила она, шуруя прямиком в мою любименькую черно-белую кухоньку.
Через полчаса мы сидели за столом, сытые и довольные, разговаривая на интересующие темы:
– Такое горе, что нужно все бросить и ехать к этой плаксе? – недовольно буркнула Лида.
– Лиза – моя любимая сестренка, – рявкнула ей в ответ, предупреждая, чтобы она фильтровала свои словечки.
– Прости… к твоей сестренке, – поправилась подруга, при этом мило скривившись.
– Если не стала говорить, то серьезно. Лизка очень скромная и хорошая девочка. Как мама вышла замуж за ее отца, как родную меня приняла. Свои секреты только мне доверяет. Мировая.
– Ой, не люблю я вот таких добреньких. Как-то настораживают, – честно сообщила Лидия, с негативом посматривая на стремный, искусственный подсолнух – подарок моего парня.
Да-а-а, вкус у Соловьева, конечно, просто отвратительный, но что поделать, Александр хотел порадовать меня.
– Нее-е, тут особый случай. Я уверена в ней.
– Но из-за ее капризов мотать 20 часов без отдыха – это не дело, а тем более нарушать мои грандиозные планы. К тому же ты мне обещала, и мама твоя согласилась. И все через одно место… из-за одной плак… девочки. Кстати, сколько ей?
– Лизе 20 лет, – ответила, прекрасно зная, что Лидия по этому поводу скажет.
– Я поражена! И к ней, взрослой девке, нужно все бросить и ехать? Да это…
– Лида, – рявкнула, сразу же напоминая ей о том факте, что плакса – моя сестра.
– Прости, но меня это прямо выводит из себя.
– Не ворчи, как баба-яга. Знаю, что всем обещала, но не могу отказать ей.
– Потому что дура добрая! – воскликнула Атаманова, улыбаясь очаровательной улыбкой.
– Ты мне льстишь, – усмехнулась в ответ.
– Да уж, точно. Переборщила немного.
Рассмеялись, а потом она все-таки не выдержала и полезла своими ручками к моему подарочку.
– Что это за убожество у тебя в кухне появилось? – осведомилась корректная Лидия, трогая потрепанные листочки, еле живой стебель, придирчиво рассматривая подсолнух в горшке.
Посмотрела на свой «шедевр» и поделилась:
– Соловьев, заботливый мой, в клювике принес.
– Понятно тогда, – усмехнулась Лида, а потом встала и заявила: – Ладно, я пошла. У меня встреча с Валентином.
– Пошла защищать его от всех монстров, живущих в этом злом городе? – стараясь не засмеяться, поинтересовалась вежливая я.
– Нет, просто он… ранимый, – категорично сообщила подруга, направляясь на выход.
– Нда-а, ну как надоест быть негласным телохранителем и наидобрейшим ангелом, спросишь мое мнение.
– Да я и так его знаю. Но что поделать?! Любовь! – воскликнула она, озаряясь ангельской улыбочкой.
– «Это любоф-ф-ф, сказала кошка, поедая мышку», – счастливо выдала, складывая руки на груди.
– Примерно так! Все, а то опоздаю в оперу.
Чуть не поперхнулась слюной, а потом улыбнулась и посоветовала:
– Знаю несколько способов, как сделать так, чтобы никто не заметил, что ты спишь. Мама вечно меня туда таскала. Опыт огроменный.
– Постараюсь сдержаться и…
– Не уснуть?! – закончила за нее.
– Да, наверное, – вымученно заявила Атаманова и пошла вперед, а я ей вдогонку крикнула:
– Лидка…
Она повернулась и развела руки в стороны, прекрасно зная, что я не просто так ее окликнула. Даже ухмыльнулась, подозревая, что лучшая подружка сейчас порадует ее интересным вопросиком.
– Ты сказала ему, кем работаешь?
Спрашиваю я по вполне понятной причине. Потому что был у нее очень неудачный роман с парнем, который, узнав, где она работает, сбежал. В результате оказалось, что Славик – скрывающийся алиментщик с нереальной задолженностью матери с тремя детишками.
Змееныш мерзопакостный! Да, это мое личное мнение о таких гаденышах, и ничего с собой поделать не могу. Но подруга проигнорировала мой совет и не пробила Шортикова по базе, хотя на лбу у него огромными буквами было выбито: «Козел». Атаманова вечно считает, что не имеет прав лезть в чужую жизнь, рассчитывая, что ухажер сам все расскажет.
«Ага… Как же! Такие не рассказывают…»
Через год встретила этого… Валентина. Странный тип с лицом модели и речами праведника, который в первую же нашу совместную встречу высказал мне, что негоже девушкам ходить не в юбках, на то они и прекрасный пол. Потом еще и еще… какой-то бред говорил в целях просвещения, а как узнал, что я спортсменка и занимаюсь восточными единоборствами (специально ему сказала, провоцируя на разговор по душам, чтобы понять, что за перец тут рисуется), вскочил и грозно «посоветовал» мне глупостями ни заниматься, ни быть ЧУЧЕЛОМ.
В общем, как только подруга направилась в кухню, прижала его к стене и попросила (несомненно… именно так… ПОПРОСИЛА) его не открывать свой рот в мой адрес либо останется без зубов. Причем без всех.
Больше мы с ним не виделись, но он всегда передает приветы. Не знаю, зачем этот гусь Лиде, но меня он реально бесит.
Надо отметить, что Валентин – нежный красавчик, и речь его не звучит, а льется. По ушам прямо бульдозером прет. Но что поделать, нравятся Атамановой такие… такие… такие ЛОСИ. Да, а все потому, что в детстве насмотрелась она на родителей: папа добрый и пассивный, а мама – полный доминант, в доме всем управляет. И жили они душа в душу. Вот и ей такого же счастья хочется. Поэтому Лидия находит себе вроде как добрых мужичков, но идиотов, проверяя почву, чтобы потом управлять.
– Нет, – буркнула она.
– Правильно, зачем пугать твоего зайчика!
– Ему 28, и он… не такой.
– Несомненно! И будь осторожна, не вздумай парня обнять. Милые девушки так не поступают! Они скромно пыхтят в сторонке, томно хлопая накладными ресницами, при этом открывая свой миленький ротик, ожидая чуда.
– Злодейка ты, Кристи, – довольно выдала Атаманова мне, еле сдерживая хохот.
– Конечно, беру пример с подруги! Она у меня супер, но иногда тупит. Хорошо вам повеселиться! – счастливо выдала я.
Как только Лидия закрыла дверь своей квартиры, тут же вздохнула. Была уверена, что еще немного и ее милый заумный ботаник, то есть учитель по физике, хоть как узнает, кто такая Атаманова Лидия, и познакомится с ее настоящим характером.
Очень надеюсь, что все будет хорошо, но вот как-то не верится. Да и подруга грузится, видно, тоже чует.
Закрыла дверь и пошла в спальню. Покидала, то есть сложила свои вещи (все не мнущиеся), и отправилась в душ. Как только обсохла, забралась в свою кроватку, и мгновенно уснула.
***
16 декабря
«Подъем в пять часов – это не утро, а издевательство!»
Как зомби ходила по квартире, пытаясь понять, что мне нужно сделать. Потом приняла ледяной душ и мгновенно проснулась. За десять минут собралась, попила чай, выкинула из холодильника все портящиеся продукты и вышла в коридор, не забыв закрыть квартиру.
Спускаясь по лестнице с девятого этажа, чтобы размяться, на четвертом наткнулась на… непонятную группу обкуренных пацанчиков-наркоманчиков. Поставила спортивную сумку и пакет с мусором на ступеньку и громко поздоровалась:
– Доброе утро, товарищи наркоманы! Вас выкинуть или сами?!
Не нужно думать, что я такая отчаянная. Все знакомые люди! Почти родные! Как-то рано летним утром, возвращаясь с утренней пробежки с Лидой, наткнулись тут на них. Смелые худенькие мужички, как только увидели нас (красивых и потненьких), решили себя порадовать и начали приставать. Разбросали мы их хорошо (пришлось потом белить стены, старшая по дому очень настаивала), а потом Лидия вызвала полицию. Год они не показывались, а сейчас подзабыли нас малость, и вновь здесь.
– Ээ-э-э тебе че… че… че… а-а-а-м… че…
– Ну-ну… еще немного и ты сможешь сказать фразу! – поддержала я самого обкуренного, качающегося и приседающего паренька в красной курточке и женских колготках. Такой тонюсенький, как тростиночка, что я по сравнению с ним – девка УХ!
«Ну и прикид… Новая мужская мода, а я и не знала…»
– Нее-е… мы это… ошиблись. Не надо, – выдохнул самый нормальный парень на вид, стоящий в кроссовках и шортах, ну а сверху пальто. – Мы… мы не придем больше.
– Вот и я думаю, ошиблись, мальчики, – ласково пропела, а потом посмотрела на часы и, определив, что опаздываю, грозно рявкнула:
– Так! Быстро свое добро с лестницы подняли и умотали отсюда. Пять минут. Либо сегодня вам ночлег обеспечен в обезьяннике! Живо!
Все мгновенно засобирались, правда, самый обкуренный пытался возмущаться, но его схватили в охапку и затолкали в лифт. Да и мусор собрали. Молодцы! Даже баб Галин захватили. Добрая старушка всегда его здесь ставит, рассчитывая, что об этом никто не узнает и обязательно вынесет. Мусоропровод у нас заварен, чтобы тараканчиков и муравьев не было.
Через пять минут я проверила всю лестницу и вышла из дома. Прошлась до мусорки, отмечая, что наркоманчики уже скрылись из виду, и пошла к своей машинке. Закинув сумку в багажник своей девочки, села на водительское сиденье и врубив радио, поехала в дальнюю поездку.
ГЛАВА 2
17 декабря
Челябинск
Время – 00:10
Приехала в полночь, уставшая, никакая. Вытащила сумку и, поставив машину на сигнашку, потопала к огромному двухэтажному дому Зелинских. Тут все, как всегда. Стильно, модно и шикарно.
Петр Сергеевич, муж моей мамы – замечательный мужчина. Предприниматель от бога и добрейшей души человек. Даже странно, что Лизка не выросла эгоисткой, а умницей и послушной дочерью.
Дверь открыла мама, и мгновенно прижала меня к груди. Высокая стройная темноволосая женщина, поражающая необычайной красотой. По женской линии корни ей достались корейские. Поэтому кожа у нее смуглая, талия тонкая, угловатые скулы, небольшие, но пухлые губы, аккуратный нос и зауженный разрез глаз. Она выглядит сказочкой принцессой, особенно когда замечтается о своем.
Ну а я… пошла в папу, хотя фигурка у меня тоже ничего и волосы темные, но вот по мне сразу видно, что девка я русская, особенно когда открою рот.
– Моя малышка! Я соскучилась. Очень плохо, что ты там, а я здесь. Как было бы хорошо, если моя малышка жила в Челябинске. Но нет же, все никак не можешь вырваться из своего Новосибирска. И что там хорошего? А я бы была так счастлива, зная, что ты рядом, – выдала она за несколько секунд, продолжая обнимать меня.
И вот так всегда! Мамуличка-красатуличка творческая у меня личность, и когда говорит об одном, моментально переходит на вторую тему, следом на третью, и потом всем и неважно, о чем говорилось вначале.
– Привет, мамуль. Тоже соскучилась! – воскликнула, а потом добавила: – Не обижусь, если покормишь меня, свою голодную дочурку. Один раз в столовку заезжала, чуть не отравилась мантами. Не понимаю, как их можно так погано сготовить?!
– Конечно! Конечно! Иди в свою комнату, а я посмотрю, что там есть, – задумчиво проговорила она, очевидно, вспоминая то, что не знает. Тут же улыбнулась мне и добавила: – А потом мы с тобой поговорим. Кстати, как там бабуля? Ты к ней заезжала? Наверное, здоровье хромает. Кристи, а, знаешь, что я недавно услышала?!
