Князь Гроза переживал о своем новоприобретенномм внуке, советовался с теми, кого тот привык называть семьей.
Они тоже чувствовали, что с ним что-то не так... В деревне им казалось, что он пережил все свои страхи, они прожили на белых землях почти пять лет, освоились, успокоились. Были довольны жизнью. И Рассвет казался счастливым. Лекарка Астена вздыхала, теребя изнуренными руками новый белый передник.
- Ох, княже, если бы я знала, что с ним! Таким я его только почти сразу после пыток видела, чем помочь ему, не знаю, не разумею!
Княжич Рассвет, с трудом переставляя ноги, медленно бродил целыми днями по незнакомым коридорам терема. Его лицо было осунувшимся, а в глазах застыла тень пережитых ужасов. Темные, злые сны давили на него. В этих снах блуждал он по пожарищу, видел обугленный труп Малинки, видел пробитую упавшей балкой голову Медвяна...
Там, в снах, он мог говорить, но ценой за исцеление от немоты стали пять жизней. Успокаивался он только в присутствии всех своих близких, только так он чувствовал себя в безопасности... Затем заметил, что Малинка его боится. Она была совсем крошкой, когда они познакомились, не помнила толком рабства, не помнила Рассвета другим. И вдруг стала избегать его прикосновений, хотя именно держа ее на руках, вдыхая чистый детский запах, он мог отвлечься от этих снов...
Тогда он попытался посмотреть на все ее глазами, увидел себя - угрюмого, осунувшегося, и понял, что тратит жизнь на борьбу с видениями, тешит этим Черную Госпожу. Рассвет попытался улыбнуться, но лишь болезненно скривил губы. Он протянул руку, и девочка осторожно подошла, крепко обняв его. Княжич прижал её к себе, зажмурив глаза. Впервые за долгое время он почувствовал себя в безопасности.
Он стал контролировать себя везде, особенно во сне. Тяжёлые воспоминания медленно отступали, уступая место умиротворению.
Рассвет понимал, что теперь ему предстоит заново привыкать к мирной жизни, учиться доверять и не бояться. Но сейчас, в объятиях сестры, он ощущал, как напряжение потихоньку покидает его тело. Впервые за долгое время он почувствовал, что, возможно, сможет вернуться к прежней жизни. Тем более, что теперь жизнь изменилась окончательно. Постепенно Рассвет привыкал к мирной жизни, но порой его все еще посещали кошмары, в которых являлась Черная Госпожа – его мучительница. Днем же он проводил время с родными, стараясь забыть о пережитом. Вскоре он сумел, если не сдружиться, то хотя бы не дичиться с другими княжичами и младшими княжичами, которых было полно в тереме.
С раннего утра во дворце кипела жизнь. Младшие княжичи собрались на охоту - их ждали леса, полные дичи, и веселые военные игры. Они с азартом гонялись за зайцами, натягивали луки, метали копья, оттачивая свое мастерство, а кто-то предпочитал охоту в волчьем облике. А после, запыхавшиеся, но довольные, играли в мяч, громко смеясь и подбадривая друг друга.
Вскоре к ним присоединился княжич Рассвет со своими друзьями. Их встретил младший княжич Лунный, с интересом поглядывая на Красаву. Он провел их на поляну, рассказывая о веселых забавах, которыми развлекаются княжичи и княжны. Красава спросила, чем младшие княжичи отличаются от просто княжичей. Ведь не возраст имеет дело.
- Мы, младшие княжичи, хоть и носим высокие титулы, но не имеем права на престол, - пояснил Лунный. - Я - правнук правящего князя, и мои дети после меня будут зваться боярами Лунными, без приставки "княжич". Так что мы можем вволю резвиться и наслаждаться жизнью, не думая о будущем правлении.
Красава с любопытством слушала его рассказ, понимая разницу между положением старших и младших княжичей.
Жаркий летний день, молодежь собралась на берегу реки, чтобы поиграть в любимую игру - ручной мяч. Играли "звезда на звезду" в каждой команде по пять человек. Игра подходила и для Рассвета - двигаться там было не надо, даже запрещено. Лунный стал пятым лучом в их звезде, состоящей из Рассвета, Медвяна, Любимы и Красавы. В соперничающую звезду тут же втиснулся Елизар, который всегда не упускал случая уколоть старшего брата язвительными замечаниями.
Едва игра началась, Елизар сразу принялся отпускать колкости в адрес Рассвета, насмехаясь над его хромотой и немотой. Красава, Любима и Медвян, заметив это, быстро переглянулись и, используя давно разработанный ими еще в рабстве тайный язык мимики и едва заметных жестов, стали действовать сообща против Елизара. Ловко перекидывая мяч друг другу, они умело обходили Елизара, не давая ему возможности коснуться мяча. Тот все больше злился, пытаясь уязвить соперников словами, но Красава, Любима и Медвян словно не замечали его выпадов, продолжая свою слаженную игру.
И вот, в самое напряженное мгновение, Медвян резко метнул мяч прямо в голову Елизара. Тот, не успев собраться и ответить на бросок, с громким стуком рухнул на песок, потеряв сознание. Победа звезды Лунного, назначенного ими воеводой, была полной - они не только обыграли Елизара, но и преподнесли ему достойный урок за его злые насмешки.
Елизар затаил обиду на Рассвета. Как он только не пытался доказать всем вокруг, что Рассвет - воплощение зла! Князь Елисей предпочитал ему верить.
Князь Гроза, должно быть в память о дочери и из желания возместить внуку годы рабства, пытался примирить отца и сына. Но сам Рассвет не видел в этом никакого смысла.
Однажды, спеша по делам, он ощутил резкую боль в ноге и вынужденно привалился к гладкой стене. Рассвет вытащил булавку и уколол себя в ногу, успокаивая судорогу. Его уши уловили приглушенный шепот из-за стены, сквозь приоткрытую дверь.
Голоса принадлежали его деду, князю Грозе, и отцу, Елисею.
— Он способный чародей, — произнес Елисей с ноткой сожаления. — И лекарь... Но... — он запнулся, его голос стал мягче, — ...но на этом все.
— Он твой сын, и по праву наследник, — возразил Гроза, его рык был сдержанным, но твердым. — Неужели ты так легко откажешься от него?
— Нет, Гроза, — Елисей вздохнул, — но он не годен для правления. Плохой боец, к тому же калека.
Рассвет ощутил, как холодок пробежал по его телу. Его отец считал его непригодным для венца? Так он и не просился...
— Он просто напуган, растерян, — продолжал Гроза. — Детство, проведенное в рабстве... Оно выбило бы из колеи любого.
Елисей фыркнул.
— Нет, это не только страх. Он лжет. Лицемерит. Он разыгрывает несчастного калеку, чтобы добиться жалости и сочувствия. Знаешь, в плену мне доводилось всякое видеть и слышать.
- И что же?
Елисей опустил глаза, вздохнул.
- Черная Госпожа любила поразвлекаться с пленными. Однажды я слышал, как она говорила, что готовит особенного разведчика. Того, кто легко войдет в любые двери, княжеской крови. Что если это Рассвет? Елизар говорит, что...
— Меньше слушай своего Елизара! — громыхнул старый князь. — Вот уж кто врет, не краснея!
Князь Елисей тоже был скор на обиду и ссору.
— Если мы тебе не любы, то сей же час я прикажу собирать вещи в дорогу. Я тут уже месяц торчу, а воз и ныне там.
— Сядь, мальчишка! Перебивать меня вздумал? — рявкнул Гроза. И уже тише возразил. — Ты неправ. Просто ты не стараешься понять его.
— Я пробовал, Гроза, поверь мне. Но он холодный и отстраненный. Не знаю, что с ним делать, о чем говорить.
— Он так долго был несчастлив, — сказал Гроза. — И я уверен, что это отчасти и наша вина.
— Я... — Елисей запнулся, его голос дрогнул. — Разве я плох как отец?
— Ты не был плохим отцом. Но ты и не был хорошим.
— Но что я могу сделать? — Елисей был близок к отчаянию. — Я не могу заставить его доверять мне. И себя заставить доверять ему я не могу.
— Просто будь рядом с ним, поддерживай его, даже если он не отвечает взаимностью. Со временем он поймет, что ты любишь его. Елисей молчал в задумчивости. Потом что-то пробормотал, но Рассвет не разобрал слов.
После этого Елисей несколько раз разговаривал с ним, но было видно, что князя одолевала скука. Ему было лень ждать, пока Рассвет напишет ответ, ему было скучно слушать про то, что было интересно Рассвету. И скучно было самому что-то рассказывать. У него был Елизар, которого он вырастил и которого любил.
— Еще одна попытка, внук, — попросил его старый князь. — Еще одна попытка, и я от тебя отстану!
Оборотни известны своей преданностью роду, немного звериной. Оттого, наверно, старому князю, окруженному толпой родственников, было тяжело принять, что отец может не любить сына.
Рассвет тихо постучал в массивные двери, собрав всю свою решимость. Когда князь наконец соизволил его принять, юноша почтительно склонил голову, стараясь не встречаться взглядом с суровыми глазами отца.
Он протянул отцу лист бумаги.
"Сиятельный князь, я здесь по просьбе моего деда. Если это необходимо, я могу отречься от любых притязаний на венец..."
Князь усмехнулся.
- А я тебе еще его и не предлагал, дорогой мой. Вот ты и выдаешь свои намерения.
"Умоляю, выслушайте меня. Я не предатель, я ваш сын! Всё, в чём меня обвиняют - ложь и клевета!"
Но князь Елисей даже не дал ему договорить. Он презрительно фыркнул и отвернулся, словно не в силах вынести даже вида своего отпрыска.
- Довольно! Я не желаю слушать твои оправдания, мальчишка. Ты позор моего рода, и я не уверен, что ты вообще мой сын. Убирайся с глаз моих! Может, тебя нарочно создала Черная Госпожа, чтобы рассорить князей Белых Земель?
Рассвет отшатнулся, словно получив пощёчину. Боль и разочарование исказили его лицо. Он хотел что-то сказать, но горло сжималось, не позволяя произнести ни слова. Так и не найдя нужных слов, Рассвет махнув рукой, развернулся и поспешно вышел.
Он далеко уйти не сумел, хромая нога подгибалась.
Первой дверью оказалась комната, которую княжичу Елизару выделили как учебную в то время, пока он будет гостить в Волчьем тереме.
Елизар встретил его словами:
- О, на ловца и зверь бежит!
Зловещая тень княжича Елизара нависла над хрупкой фигурой его брата Рассвета. Его губы кривились в презрительной усмешке.
- Ах, бедный, несчастный Рассвет! Как же тебе, должно быть, тяжело влачить свое жалкое существование! - его голос, полный фальшивого сочувствия, звенел в высоких сводах. - Все вокруг тебя так сочувствуют твоей участи. Но ведь никто не знает, как ты на самом деле меня ненавидишь и издеваешься надо мной, когда никто не видит!
Елизар с наслаждением наблюдал, как по лицу Рассвета пробежала гримаса боли, когда он упомянул его немоту и хромоту. Внезапно его взгляд упал на раскрытые страницы рукописи, лежащей на столе. Хитрая усмешка исказила его черты.
- Ах, вот ты и постарался испортить мою работу! Теперь мой научный руководитель точно съест меня живьем, если я не сдам ее в срок! - он театрально всхлипнул, обливаясь слезами. - Ты, жестокий, бессердечный злодей, чудовище! Как ты мог так поступить со мной?
Рассвет с холодным интересом наблюдал, как Елизар в истерике метался по библиотеке, угрожая выброситься из окна. Охали и ахали прибежавшие на крики слуги. Не выдержав, Рассвет сделал приглашающий жест в сторону окна, похлопал в ладоши и принялся наблюдать за лицедейством.
Таким их застали дед и отец.
Тяжелый вздох сорвался с губ князя Грозы, когда он увидел сцену, разворачивающуюся в библиотеке. Его внук Рассвет, стоял, безучастно наблюдая за истерикой младшего брата, Елизара. Князь Елисей подошел ближе, переводя суровый взгляд с одного княжича на другого.
- Что здесь происходит? - его голос был полон недовольства.
Елизар тут же замер, вытирая слезы и пытаясь изобразить на лице раскаяние.
- Отец, князь, простите! Я... Я случайно испортил свою работу, и теперь боюсь, что не успею ее сдать. А Рассвет... - он бросил полный ненависти взгляд на брата, - Рассвет нарочно это сделал, чтобы навредить мне!
Рассвет лишь пожал плечами, его лицо оставалось бесстрастным. Он не стал оправдываться, понимая, что его слова все равно не будут услышаны.
Князь Елисей нахмурился, переводя взгляд с одного на другого. Он прекрасно знал, что Елизар склонен к преувеличениям и лидейству, но в то же время сомневался в искренности Рассвета. Сердце князя Грозы сжималось от боли, когда он думал о том, что столь близкие родичи так и не смогли наладить отношения
- Елизар, - произнес князь Елисей, положив руку на плечо гостя, - ступай к себе и успокойся. Я поговорю с Рассветом.
Елизар бросил еще один уничижительный взгляд на брата, но послушно направился к выходу. Как только за ним закрылась дверь, Гроза подошел к Рассвету и положил руку ему на плечо.
- Внук мой, - его голос звучал устало и с горечью, - почему ты не можешь найти общий язык с братом? Неужели ваши недомолвки так сильны?
Рассвет опустил голову, его пальцы сжались в кулаки. Как он мог объяснить деду, что ненавидит не Елизара, а ложь и лицемерие, которые тот проявляет?
Он поднял голову и посмотрел на деда, его глаза были полны боли и разочарования. Медленно он покачал головой, давая понять, что не может объяснить то, что чувствует.
Князь Гроза тяжело вздохнул, понимая, что его внук вновь закрылся от него. Он сжал плечо Рассвета, пытаясь хоть как-то выразить свою поддержку, но юноша лишь отстранился, избегая прикосновений.
- Рассвет, - Гроза заговорил мягче, - я знаю, что ты несчастлив. И я хочу помочь тебе. Но ты должен довериться мне, позволить мне понять тебя.
Рассвет отвел взгляд, его губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но так и не решился. Вместо этого он развернулся и направился к выходу, оставляя деда наедине с его мыслями.
Князь Гроза смотрел вслед удаляющейся фигуре внука, чувствуя, как сердце наполняется болью и разочарованием. Он так хотел наладить отношения Елисея и Елизара с Рассветом, но они упорно отвергали все его попытки.
Он обернулся к князю Елисею.
- А не загостился ли ты у меня, княже? Думаю, вам пора.
Поздней ночью Рассвет снова проснулся от кошмара. Образ умирающего Елизара все еще стоял перед его глазами, вызывая странное чувство удовлетворения. Он знал, что может спасти брата, но не станет этого делать. Почему-то ему казалось, что смерть Елизара принесет ему долгожданное облегчение.
Рассвет сел на кровати, обхватив колени руками. Он понимал, что эти мысли неправильны, что он не должен желать смерти брату. Но в то же время он не мог избавиться от этого чувства. Елизар причинял ему столько боли, столько страданий... Неужели он действительно заслуживает пощады?
Рассвет покачал головой, пытаясь отогнать эти мысли. Нет, он не может так поступить, это будет слишком жестоко. Он должен найти в себе силы простить Елизара, несмотря ни на что. Это прощение нужно ни Елизару, плевать на него. Только самому Рассвету. Чтобы не превратиться в ту бездушную тварь из сна...
Рассвет глубоко вздохнул, успокаивая бешено бьющееся сердце. Чтож, родственные отношения не сложились., это не повод убивать. Но чтобы не стать Рассветом из кошмаров, ему нужно быть очень осторожным. Зло притягивает.
Князь Елисей и княжич Елизар покинули Волчий терем, и Рассвету стало легче дышать.
Он нагружал себя работой, с окрестных деревень, а потом и из других княжеств прибывали к нему страждущие исцеления.
Он чувствовал себя на своем месте.
Он был счастлив.
Пока не пришло на его имя приглашение на Великий Княжеский Собор, в Ройдану, где должны были решить его судьбу.
Они тоже чувствовали, что с ним что-то не так... В деревне им казалось, что он пережил все свои страхи, они прожили на белых землях почти пять лет, освоились, успокоились. Были довольны жизнью. И Рассвет казался счастливым. Лекарка Астена вздыхала, теребя изнуренными руками новый белый передник.
- Ох, княже, если бы я знала, что с ним! Таким я его только почти сразу после пыток видела, чем помочь ему, не знаю, не разумею!
Княжич Рассвет, с трудом переставляя ноги, медленно бродил целыми днями по незнакомым коридорам терема. Его лицо было осунувшимся, а в глазах застыла тень пережитых ужасов. Темные, злые сны давили на него. В этих снах блуждал он по пожарищу, видел обугленный труп Малинки, видел пробитую упавшей балкой голову Медвяна...
Там, в снах, он мог говорить, но ценой за исцеление от немоты стали пять жизней. Успокаивался он только в присутствии всех своих близких, только так он чувствовал себя в безопасности... Затем заметил, что Малинка его боится. Она была совсем крошкой, когда они познакомились, не помнила толком рабства, не помнила Рассвета другим. И вдруг стала избегать его прикосновений, хотя именно держа ее на руках, вдыхая чистый детский запах, он мог отвлечься от этих снов...
Тогда он попытался посмотреть на все ее глазами, увидел себя - угрюмого, осунувшегося, и понял, что тратит жизнь на борьбу с видениями, тешит этим Черную Госпожу. Рассвет попытался улыбнуться, но лишь болезненно скривил губы. Он протянул руку, и девочка осторожно подошла, крепко обняв его. Княжич прижал её к себе, зажмурив глаза. Впервые за долгое время он почувствовал себя в безопасности.
Он стал контролировать себя везде, особенно во сне. Тяжёлые воспоминания медленно отступали, уступая место умиротворению.
Рассвет понимал, что теперь ему предстоит заново привыкать к мирной жизни, учиться доверять и не бояться. Но сейчас, в объятиях сестры, он ощущал, как напряжение потихоньку покидает его тело. Впервые за долгое время он почувствовал, что, возможно, сможет вернуться к прежней жизни. Тем более, что теперь жизнь изменилась окончательно. Постепенно Рассвет привыкал к мирной жизни, но порой его все еще посещали кошмары, в которых являлась Черная Госпожа – его мучительница. Днем же он проводил время с родными, стараясь забыть о пережитом. Вскоре он сумел, если не сдружиться, то хотя бы не дичиться с другими княжичами и младшими княжичами, которых было полно в тереме.
С раннего утра во дворце кипела жизнь. Младшие княжичи собрались на охоту - их ждали леса, полные дичи, и веселые военные игры. Они с азартом гонялись за зайцами, натягивали луки, метали копья, оттачивая свое мастерство, а кто-то предпочитал охоту в волчьем облике. А после, запыхавшиеся, но довольные, играли в мяч, громко смеясь и подбадривая друг друга.
Вскоре к ним присоединился княжич Рассвет со своими друзьями. Их встретил младший княжич Лунный, с интересом поглядывая на Красаву. Он провел их на поляну, рассказывая о веселых забавах, которыми развлекаются княжичи и княжны. Красава спросила, чем младшие княжичи отличаются от просто княжичей. Ведь не возраст имеет дело.
- Мы, младшие княжичи, хоть и носим высокие титулы, но не имеем права на престол, - пояснил Лунный. - Я - правнук правящего князя, и мои дети после меня будут зваться боярами Лунными, без приставки "княжич". Так что мы можем вволю резвиться и наслаждаться жизнью, не думая о будущем правлении.
Красава с любопытством слушала его рассказ, понимая разницу между положением старших и младших княжичей.
Жаркий летний день, молодежь собралась на берегу реки, чтобы поиграть в любимую игру - ручной мяч. Играли "звезда на звезду" в каждой команде по пять человек. Игра подходила и для Рассвета - двигаться там было не надо, даже запрещено. Лунный стал пятым лучом в их звезде, состоящей из Рассвета, Медвяна, Любимы и Красавы. В соперничающую звезду тут же втиснулся Елизар, который всегда не упускал случая уколоть старшего брата язвительными замечаниями.
Едва игра началась, Елизар сразу принялся отпускать колкости в адрес Рассвета, насмехаясь над его хромотой и немотой. Красава, Любима и Медвян, заметив это, быстро переглянулись и, используя давно разработанный ими еще в рабстве тайный язык мимики и едва заметных жестов, стали действовать сообща против Елизара. Ловко перекидывая мяч друг другу, они умело обходили Елизара, не давая ему возможности коснуться мяча. Тот все больше злился, пытаясь уязвить соперников словами, но Красава, Любима и Медвян словно не замечали его выпадов, продолжая свою слаженную игру.
И вот, в самое напряженное мгновение, Медвян резко метнул мяч прямо в голову Елизара. Тот, не успев собраться и ответить на бросок, с громким стуком рухнул на песок, потеряв сознание. Победа звезды Лунного, назначенного ими воеводой, была полной - они не только обыграли Елизара, но и преподнесли ему достойный урок за его злые насмешки.
Глава восьмая
Елизар затаил обиду на Рассвета. Как он только не пытался доказать всем вокруг, что Рассвет - воплощение зла! Князь Елисей предпочитал ему верить.
Князь Гроза, должно быть в память о дочери и из желания возместить внуку годы рабства, пытался примирить отца и сына. Но сам Рассвет не видел в этом никакого смысла.
Однажды, спеша по делам, он ощутил резкую боль в ноге и вынужденно привалился к гладкой стене. Рассвет вытащил булавку и уколол себя в ногу, успокаивая судорогу. Его уши уловили приглушенный шепот из-за стены, сквозь приоткрытую дверь.
Голоса принадлежали его деду, князю Грозе, и отцу, Елисею.
— Он способный чародей, — произнес Елисей с ноткой сожаления. — И лекарь... Но... — он запнулся, его голос стал мягче, — ...но на этом все.
— Он твой сын, и по праву наследник, — возразил Гроза, его рык был сдержанным, но твердым. — Неужели ты так легко откажешься от него?
— Нет, Гроза, — Елисей вздохнул, — но он не годен для правления. Плохой боец, к тому же калека.
Рассвет ощутил, как холодок пробежал по его телу. Его отец считал его непригодным для венца? Так он и не просился...
— Он просто напуган, растерян, — продолжал Гроза. — Детство, проведенное в рабстве... Оно выбило бы из колеи любого.
Елисей фыркнул.
— Нет, это не только страх. Он лжет. Лицемерит. Он разыгрывает несчастного калеку, чтобы добиться жалости и сочувствия. Знаешь, в плену мне доводилось всякое видеть и слышать.
- И что же?
Елисей опустил глаза, вздохнул.
- Черная Госпожа любила поразвлекаться с пленными. Однажды я слышал, как она говорила, что готовит особенного разведчика. Того, кто легко войдет в любые двери, княжеской крови. Что если это Рассвет? Елизар говорит, что...
— Меньше слушай своего Елизара! — громыхнул старый князь. — Вот уж кто врет, не краснея!
Князь Елисей тоже был скор на обиду и ссору.
— Если мы тебе не любы, то сей же час я прикажу собирать вещи в дорогу. Я тут уже месяц торчу, а воз и ныне там.
— Сядь, мальчишка! Перебивать меня вздумал? — рявкнул Гроза. И уже тише возразил. — Ты неправ. Просто ты не стараешься понять его.
— Я пробовал, Гроза, поверь мне. Но он холодный и отстраненный. Не знаю, что с ним делать, о чем говорить.
— Он так долго был несчастлив, — сказал Гроза. — И я уверен, что это отчасти и наша вина.
— Я... — Елисей запнулся, его голос дрогнул. — Разве я плох как отец?
— Ты не был плохим отцом. Но ты и не был хорошим.
— Но что я могу сделать? — Елисей был близок к отчаянию. — Я не могу заставить его доверять мне. И себя заставить доверять ему я не могу.
— Просто будь рядом с ним, поддерживай его, даже если он не отвечает взаимностью. Со временем он поймет, что ты любишь его. Елисей молчал в задумчивости. Потом что-то пробормотал, но Рассвет не разобрал слов.
После этого Елисей несколько раз разговаривал с ним, но было видно, что князя одолевала скука. Ему было лень ждать, пока Рассвет напишет ответ, ему было скучно слушать про то, что было интересно Рассвету. И скучно было самому что-то рассказывать. У него был Елизар, которого он вырастил и которого любил.
— Еще одна попытка, внук, — попросил его старый князь. — Еще одна попытка, и я от тебя отстану!
Оборотни известны своей преданностью роду, немного звериной. Оттого, наверно, старому князю, окруженному толпой родственников, было тяжело принять, что отец может не любить сына.
Рассвет тихо постучал в массивные двери, собрав всю свою решимость. Когда князь наконец соизволил его принять, юноша почтительно склонил голову, стараясь не встречаться взглядом с суровыми глазами отца.
Он протянул отцу лист бумаги.
"Сиятельный князь, я здесь по просьбе моего деда. Если это необходимо, я могу отречься от любых притязаний на венец..."
Князь усмехнулся.
- А я тебе еще его и не предлагал, дорогой мой. Вот ты и выдаешь свои намерения.
"Умоляю, выслушайте меня. Я не предатель, я ваш сын! Всё, в чём меня обвиняют - ложь и клевета!"
Но князь Елисей даже не дал ему договорить. Он презрительно фыркнул и отвернулся, словно не в силах вынести даже вида своего отпрыска.
- Довольно! Я не желаю слушать твои оправдания, мальчишка. Ты позор моего рода, и я не уверен, что ты вообще мой сын. Убирайся с глаз моих! Может, тебя нарочно создала Черная Госпожа, чтобы рассорить князей Белых Земель?
Рассвет отшатнулся, словно получив пощёчину. Боль и разочарование исказили его лицо. Он хотел что-то сказать, но горло сжималось, не позволяя произнести ни слова. Так и не найдя нужных слов, Рассвет махнув рукой, развернулся и поспешно вышел.
Он далеко уйти не сумел, хромая нога подгибалась.
Первой дверью оказалась комната, которую княжичу Елизару выделили как учебную в то время, пока он будет гостить в Волчьем тереме.
Елизар встретил его словами:
- О, на ловца и зверь бежит!
Зловещая тень княжича Елизара нависла над хрупкой фигурой его брата Рассвета. Его губы кривились в презрительной усмешке.
- Ах, бедный, несчастный Рассвет! Как же тебе, должно быть, тяжело влачить свое жалкое существование! - его голос, полный фальшивого сочувствия, звенел в высоких сводах. - Все вокруг тебя так сочувствуют твоей участи. Но ведь никто не знает, как ты на самом деле меня ненавидишь и издеваешься надо мной, когда никто не видит!
Елизар с наслаждением наблюдал, как по лицу Рассвета пробежала гримаса боли, когда он упомянул его немоту и хромоту. Внезапно его взгляд упал на раскрытые страницы рукописи, лежащей на столе. Хитрая усмешка исказила его черты.
- Ах, вот ты и постарался испортить мою работу! Теперь мой научный руководитель точно съест меня живьем, если я не сдам ее в срок! - он театрально всхлипнул, обливаясь слезами. - Ты, жестокий, бессердечный злодей, чудовище! Как ты мог так поступить со мной?
Рассвет с холодным интересом наблюдал, как Елизар в истерике метался по библиотеке, угрожая выброситься из окна. Охали и ахали прибежавшие на крики слуги. Не выдержав, Рассвет сделал приглашающий жест в сторону окна, похлопал в ладоши и принялся наблюдать за лицедейством.
Таким их застали дед и отец.
Тяжелый вздох сорвался с губ князя Грозы, когда он увидел сцену, разворачивающуюся в библиотеке. Его внук Рассвет, стоял, безучастно наблюдая за истерикой младшего брата, Елизара. Князь Елисей подошел ближе, переводя суровый взгляд с одного княжича на другого.
- Что здесь происходит? - его голос был полон недовольства.
Елизар тут же замер, вытирая слезы и пытаясь изобразить на лице раскаяние.
- Отец, князь, простите! Я... Я случайно испортил свою работу, и теперь боюсь, что не успею ее сдать. А Рассвет... - он бросил полный ненависти взгляд на брата, - Рассвет нарочно это сделал, чтобы навредить мне!
Рассвет лишь пожал плечами, его лицо оставалось бесстрастным. Он не стал оправдываться, понимая, что его слова все равно не будут услышаны.
Князь Елисей нахмурился, переводя взгляд с одного на другого. Он прекрасно знал, что Елизар склонен к преувеличениям и лидейству, но в то же время сомневался в искренности Рассвета. Сердце князя Грозы сжималось от боли, когда он думал о том, что столь близкие родичи так и не смогли наладить отношения
- Елизар, - произнес князь Елисей, положив руку на плечо гостя, - ступай к себе и успокойся. Я поговорю с Рассветом.
Елизар бросил еще один уничижительный взгляд на брата, но послушно направился к выходу. Как только за ним закрылась дверь, Гроза подошел к Рассвету и положил руку ему на плечо.
- Внук мой, - его голос звучал устало и с горечью, - почему ты не можешь найти общий язык с братом? Неужели ваши недомолвки так сильны?
Рассвет опустил голову, его пальцы сжались в кулаки. Как он мог объяснить деду, что ненавидит не Елизара, а ложь и лицемерие, которые тот проявляет?
Он поднял голову и посмотрел на деда, его глаза были полны боли и разочарования. Медленно он покачал головой, давая понять, что не может объяснить то, что чувствует.
Князь Гроза тяжело вздохнул, понимая, что его внук вновь закрылся от него. Он сжал плечо Рассвета, пытаясь хоть как-то выразить свою поддержку, но юноша лишь отстранился, избегая прикосновений.
- Рассвет, - Гроза заговорил мягче, - я знаю, что ты несчастлив. И я хочу помочь тебе. Но ты должен довериться мне, позволить мне понять тебя.
Рассвет отвел взгляд, его губы дрогнули, словно он хотел что-то сказать, но так и не решился. Вместо этого он развернулся и направился к выходу, оставляя деда наедине с его мыслями.
Князь Гроза смотрел вслед удаляющейся фигуре внука, чувствуя, как сердце наполняется болью и разочарованием. Он так хотел наладить отношения Елисея и Елизара с Рассветом, но они упорно отвергали все его попытки.
Он обернулся к князю Елисею.
- А не загостился ли ты у меня, княже? Думаю, вам пора.
Поздней ночью Рассвет снова проснулся от кошмара. Образ умирающего Елизара все еще стоял перед его глазами, вызывая странное чувство удовлетворения. Он знал, что может спасти брата, но не станет этого делать. Почему-то ему казалось, что смерть Елизара принесет ему долгожданное облегчение.
Рассвет сел на кровати, обхватив колени руками. Он понимал, что эти мысли неправильны, что он не должен желать смерти брату. Но в то же время он не мог избавиться от этого чувства. Елизар причинял ему столько боли, столько страданий... Неужели он действительно заслуживает пощады?
Рассвет покачал головой, пытаясь отогнать эти мысли. Нет, он не может так поступить, это будет слишком жестоко. Он должен найти в себе силы простить Елизара, несмотря ни на что. Это прощение нужно ни Елизару, плевать на него. Только самому Рассвету. Чтобы не превратиться в ту бездушную тварь из сна...
Рассвет глубоко вздохнул, успокаивая бешено бьющееся сердце. Чтож, родственные отношения не сложились., это не повод убивать. Но чтобы не стать Рассветом из кошмаров, ему нужно быть очень осторожным. Зло притягивает.
Князь Елисей и княжич Елизар покинули Волчий терем, и Рассвету стало легче дышать.
Он нагружал себя работой, с окрестных деревень, а потом и из других княжеств прибывали к нему страждущие исцеления.
Он чувствовал себя на своем месте.
Он был счастлив.
Пока не пришло на его имя приглашение на Великий Княжеский Собор, в Ройдану, где должны были решить его судьбу.
