Так, ну тут все ясно. Это уже сдвиг по фазе. При других обстоятельствах этот псих мог бы стать отличным учебным пособием для психологов.
- И вы сможете доказать это? – восторженно произнесла я.
Играть, так играть! Станиславский, жду твоих аплодисментов!
- Конечно! – воодушевленно начал этот псих. – Мы шагнули вперед на несколько ступеней развития! Несущие открывают новые станции по всему космосу, мы разрабатываем новые технологии, проводим свои исследования, среди нас много тайных агентов, и с каждым днем к нам приходит все больше людей. Мы сделали огромный прорыв в технических и биологических исследованиях! И, пока ваши планеты уничтожают сами себя, мы завоюем этот мир, чтобы сделать его совершенным!
- Неужели? И вы собираетесь утереть нос Виктории? – удивленно-недоверчиво-наигранно вопросила я. – Самостоятельно? В одиночку?
Кажется, сейчас будет самое интересное. Осталось только вытащить из него информацию, и бац! Вот тебе и повод жить!
Неужели эта дрянь, вколотая мне в вены, так положительно на меня влияет?
- Ну конечно, нет. – рассмеялся доктор, запрокинув голову. – Наши агенты пробрались в верхние ряды ваших планет. В каждом посольстве есть кто-то, кто способен посеять панику. К тому же, Земля вполне лояльна к нам, не смотря на показательное презрение, они вполне взаимодействуют с нами, понимая, что в будущем именно мы возглавим мир.
- Земляне взаимодействуют с вами? – вопросила я, неожиданно слащавым голосом. Ну вот, теперь я обязана выжить, иначе умру неспокойно, зная, что не помогла Виктории и не утерла нос Земле.
Одно дело, когда предательство Земли недоказуемо, а другое – когда жертва похищения рассказывает услышанное. Это уже показания свидетелей, собственно, доказательство!
- А как вы собираетесь добиться всемирного признания? – задаю вопрос я, чувствуя, как туманиться сознание. К горлу подступил ком, перед глазами заплясали искры. Минуту, нужно продержаться всего минуту, пока он не ответит. А потом…
- Взорвем еще пару объектов на ведущих планетах, чтобы доказать свое могущество…- уклончиво ответил псих. – Начнем с…,-сознание потемнело, мир поплыл. – а закончим Викторией. Ваши…
Мир покачнулся, рассыпаясь миллиардами искр.
- Ну, вот и все, Никколета. – печально произнес доктор. – Ты была так молода и талантлива, но, к сожалению, твой час настал. Не смотря на подлость твоего народа, ты положила на алтарь исследований свою юность и будущее. Наука всегда будет помнить твое имя, Никколета Грэйс Ривера, и мы, будущее этого мира, не забудем твоей жертвы. Кровь, отданная тобой, пойдет на исследования для создания новой сверх расы. Во имя Несущих!
А дальше запищал аппарат. И он развязал меня, подхватил пластиковые пакеты с выкачанной кровью, погасил свет и неторопливо покинул помещение, насвистывая незатейливую мелодию. Какого это, убить человека, а потом спокойно наслаждаться своей предстоящей жизнью?
Я же, собрав последние силы, дернула рукой, вырывая чертов не отключённый провод капельницы из своей вены. Руку ожгло огнем, но я была жива.
Помещение кружилось, и, чтобы сесть, мне пришлось приложить немало усилий. Да, доктор считал меня Никколетой Грэйс Ривера, Викторианкой. Но я была Кэсседи Никколета Элмерз, Землянкой, слабой по своему определению.
Только доктор не знал этого, поэтому не мог предвидеть того, что произошло. Я уверена, что он вколол мне медицинское средство, которое с одной капсулы губительно действовало на Викториансев. Есть такое, его название не раскрывается, но в определенных источниках его знают.
По определению, Викториансы более сильные и выносливые, чем прочие расы, но это средство влияет на них психологически, подавляя инстинкты. Единственное в своем роде медицинское средство, с одной ампулы способное убить Викторианса.
Собственно, впервые так безумно рада, что я Землянка. Только чувствую себя все равно плохо.
Говорят, что это загадочное средство – витамин, которое практически никак не воздействует на другие нации, разве что, положительно. Единственные подобные инциденты происходят с Викториансами. Поэтому, я не понимала природу своего состояния. Возможно, дело в обильной потере крови. Но…я пеняла на мутацию, делающую из меня Викторианку.
Сейчас я примерно на третью часть Викторианка, а это значит, что также губительно оно должно сказываться на мне. Но мне повезло, что я не мутировала до конца иначе бы валяться моему хладному трупику на кушеточке.
На мне была странная рубашка, напоминающая медицинские робы из далекого прошлого. Это вызвало некую панику, но затуманенное сознание лишь отмахнулось. Плевать на одежду, мне нужно спастись! Только бы добраться до сенсора или любого другого связующего элемента. Я могла бы позвонить на свой номер, он наверняка проверяется, за ним следят. Давай, девочка, кроме самой себя тебе никто не поможет!
Я искала взглядом дверь, или окно, или хоть что-то, через что можно сбежать. И обязательно, чтобы это «что-то» было не заперто.
Взгляд наткнулся на вентиляционную трубу. Давно я этих штук не видела, разве что в старых боевиках. Ну а почему нет? Это же отличный вариант! Заметить человека в вентиляционной трубе сложнее в тысячи раз, чем если бы я начала расхаживать по их коридорам. Осталось только туда залезть…
Выход нашелся быстро. Я всего лишь передвинула кушетку поближе ко входу, благо кушетка-то на колесиках. Встав на нее, без сомнений полезла в трубу, вдыхая металлический, сжатый воздух.
Внутри оказалось достаточно просторно, чтобы я смогла пролезть. Другое дело, что поверхность была просто ледяной, и при прикосновениях колени и ладони ожигало холодом. Картинка происходящего до сих пор расплывалась, и с каждой минутой я чувствовала себя все хуже. Кажется, у меня был жар. Лоб горел и тело пробирал озноб.
Только держаться! Я не хочу умереть в…вентиляционной трубе. Боже, хоть от медикаментов того психа, но не в этой трубе.
А тем временем я ползла вперед, вперед, вперед. так, по моим внутренним ощущениям, прошло около получаса. И я очень надеюсь, что террорюги еще не подняли на уши охрану, обнаружив мой побег. Хотя, возможно, они уверены, что я уже мертва и проверять меня не имеет смысла до тех пор, пока аппарат не выкачает остатки крови? Кстати, тоже интересная штучка, этот аппарат. Он модифицирует кровь, даже после смерти донора, не позволяя ей сворачиваться. Открытие Викториансев, между прочем.
Интересно, эта труба когда-нибудь закончится? Или она сразу в открытый космос ведет? Стоп, а мы вообще в космосе? Или мы уже на планете, к примеру, Земле? Тогда я точно не сумею сбежать.
С другой стороны, смерть за мной по пятам идет. Начиная с того момента моей жизни, когда убили няню. Они вполне могли убить и меня, и если бы не она, то навряд ли я спаслась бы. А потом? Когда я связалась с РЕЧНО? Опасность ходила следом за мной, тысячи людей хотели моей смерти. И так всю жизнь. Университет, конкуренция, по ночам работа агентом, собственное расследование, бесконечная гонка за информацией, предательство Земли и Императора, похищение Истребителями, мутация. А теперь это. Возможно, риск – смысл моей жизни.
Но я не сдалась тогда, так почему должна сдаться сейчас? Да, силы на исходе, я на вражеской станции, навряд ли мне помогут, и я осталась одна. Шансы низки как никогда, но свою жизнь я продам дорого, очень дорого. В конце-то концов! Я – Кэсседи Никколета Элмерз, политолог. Плевать на новую жизнь, новый род занятий и новое имя. Я осталась прежней! И я не сдамся!
Я-то не сдалась, а вот вентиляционная труба…закончилась. Да так резко и неожиданно, что я просто полетела вниз со скоростью корабля Истребителей, больно ударившись лодыжкой по пути. Каких же сил мне стоило не закричать! Но я не хотела привлекать еще больше внимание, потому что, если я вдруг выпаду в кабинете их начальства, то есть микроскопические шансы, что меня не заметят. А если я буду кричать, то заметят меня все и сразу…
Выпала я в коридоре. Простом таком, абсолютно чистом и металлическом, как у Истребителей. Только у тех огромно иллюминатора, открывающего прекрасный вид на просторы космоса, не было.
Мириады звезд, сотни тысяч путей, настоящий темный океан, открывающий невероятные возможности. В космосе можно заблудиться, утонуть, потеряться. Он не исчисляем, бесконечен. И где-то там находиться моя семья, которая оплакивает потерю.
Отгоняя непрошенные мысли, я огляделась.
К слову, коридор был абсолютно пустой. Я даже взбодрилась от такой удачи! Наконец-то мне повезло! Но неожиданно до меня дошли звуки.
Я так испугалась, когда очутилась здесь, что не заметила алый свет и громогласные крики серены: «ОПАСНОСТЬ! НАПАДЕНИЕ НА КОРАБЛЬ! ОПАСНОСТЬ!». Но я не сдвинулась ни миллиметр, глядя в космос.
Потому что там, прямо перед огромным иллюминатором, всплыл огромный корабль, в сотни раз больше, чем я могла бы представить. Огромное количество оружий: лазеры, ударные пушки, усилители, мощные ядра, были наставлены на корабль, на котором находилась я. Черный, как ночь, с ярыми красными вспышками, он внушал ужас. Пораженная зрелищем, я не сразу заметила другие корабли, не уступающие в размерах этому, возникшие рядом. Опасность возникла в упор к кораблю террористов, словно капитаны кораблей не боялись возможного сопротивления, словно…ожидая его.
Именно в такие моменты ты чувствуешь себя незначительной, маленькой, совершенно слабой перед возможными опасностями.
Назревало сражение, и я не знала кто одержит победу. Террористы? Они затихли, на корабле не было ни одного громкого шума, кроме моего сердцебиения. Сдались? Нет, все на свои местах, они готовы к атаке. Нужен только повод, первый выстрел нападающих, чтобы террористы пустили в ход свою артиллерию. Или победа останется за неизвестными нападающими? Очень сомневаюсь, что те, у кого численный перевес, сдадутся на милость заранее проигравшей стороне. Они не собирались отступать и, тем более, позволять врагам одержать победу.
Назревало страшное. Воздух приобрел металлический привкус, я чувствовала кожей сгущающуюся напряжение, звенящую тишину, которую в любой момент могли пронзить звуки атаки. Затишье перед бурей, и я, один на один с открывающейся картиной.
От нападающего корабля отделился серебристый отсек, медленно приближающийся к кораблю террористов. По таким люди пересаживаются с одного корабля на другой в открытом космосе, сейчас же это означало войско, идущие прямо внутрь корабля. Как смело.
Только вот, не думаю, что нападающие станут разбираться, прежде чем выстрелить прямо в меня. Своя, чужая, виновная, не виновная. Я на корабле врагов? Я враг.
А тоннель был все ближе, и я знала, что будет сейчас.
ВЗРЫВ!
Стены сотряс удар. Земля ушла из-под ног, заставив рухнуть грузом на пол. Противоударное стекло пошло трещинам. В некоторых местах рухнул потолок, обрушивая чистый металл рядом со мной. Сирена взревела, в тысячи раз громче, в миллионы раз чаще. «НАПАДЕНИЕ НА КОРАБЛЬ! АТАКА!». Бездушная система оповещения надрывала холодный голос, окрашивая пространство в алый. Воздух наполнился пылью, вентиляционное обслуживание не справлялось.
Я судорожно вцепилась в чудом уцелевшую стену, со страхом и отчаяньем глядя на приближающийся тоннель. Еще один удар, и рухнет вторая стена, стекло выдержит еще три, а пол – шесть, но разгерметизация произойдет еще быстрее. Снаружи корабль не пострадал – слишком прочный материал, изнутри уже появляются разгромленные помещения. Корабль трясет словно продукты в блендере, сам блендер не пострадает, а то, что внутри - раздробит. Пора убираться отсюда!
Мне нужно найти купол, эвакуирующий людей, скафандр, другой корабль. Хоть что-то!
Я подскочила, готовясь бежать с новой серией ударов. Но их не было. Один? Всего один? Чего же они ждут? Пока войско окажется на корабле? Почему нет новых ударов?! Неужели, они нападают не ради завоевания, а ради спасательной миссии?
И тут меня озарило. Я взглянула на корабли еще раз. Черные, с металлическим блеском, продолговатые, спереди имеющие форму глаз стрекозы, нашпигованные оружием и техническими приспособлениями, с противоударными стеклами, выдерживающими полное крушения корабля. Но я искала взглядом другое, эмблему, подтверждение моих догадок…
УДАР!
Некогда думать, пора бежать. Плевать на факты, если мои догадки верны, то меня не тронут, если же напротив, то я правильно поступлю, попробовав сбежать.
По внутренним стенам, соединяющим помещения, пошли трещины. Одна, две…Так, Кэс, прекращай любоваться, пора делать ноги!
Я сорвалась на бег, проклиная свою внимательность. Иногда стоит забывать про мелочи, порой лучше думать о чем-то большом, например, об огромное корабле, чьи люди хотят явно не купон на миллион вручить. Я неслась по коридорам, молясь, не наткнуться на террористов.
На террористов не наткнулась, на обломки корабля – да. Чувствуя, как из раны на ноге стекает кровь, я все равно бежала, сглатывая слезы. Только истерики не хватало!
Найти спасение, суметь заставить спасательную шлюпку полететь, свалить с корабля, и только потом думать о происходящем. Когда я окажусь в безопасности, хоть всю неделю прореветь, а сейчас – бежать.
Я свернула за поворот, оглядываясь назад. Никого. И тут произошел третий удар. Не такой сильный, стены не рухнули, но сотряслись, пол не пошел ходуном, но…
Меня озарила догадка. Это не удар. Был подсоединен тоннель!
Раздались быстро настигающие голоса. Чьи-то короткие указания далеко за спиной, дробные звуки шагов, кто-то снял затвор с оружия. Я юркнула в небольшой коридор, заканчивающийся тупиком.
Прижавшись спиной к холодной стене, попыталась перевести дыхание. Сердце билось где-то в районе пяток, и не покинуло мое тело только потому, что не могло выбраться через них. Страшно? Ужасно!
- Все чисто, - объявил один из атакующих, отвлекшись на секунду.
Этого хватило, чтобы умереть.
Ему в горло вошла пуля, и он повалился на пол, захлебываясь кровью. Его страшные, но не долгие конвульсии, будут преследовать меня всю жизнь. Первый из нападающих был убит. Началась перестрелка.
Атакующие спряталась за углом, практически напротив моего закоулка. Один из них затащил раненного, проверив пульс, сообщил в рацию: «Атака. Код: 237. Один погибший». Я закрыла глаза, вдыхая кислород часто-часто, понимая, что мне предстоит выбираться из тупичка через них.
Но после очередного залпа, атакующие двинулись вперед, пригнувшись, прицелившись, держа оружие наготове. Один из солдат опустился рядом с умершим, закрыл ему глаза, и шепнул последние слова над погибшим соратником. Недолго, буквально три секунду, и он двинулся вперед, точно также, как и все остальные.
Я переждала несколько секунд, двигаясь маленькими шажочками в сторону коридора. Собравшись с силами, выглянула. Разруха, обломки, тела погибших. Большинство из них были в белоснежных комбинезонах, что позволяло предположить о многочисленных смертях со стороны экипажа террористов. Атакующие носили другую униформу - черные комбинезоны, полностью экипированные под все возможные виды атак. Я вышла в коридор, замерев у погибшего воина. Черт бы меня побрал!
Белоснежная эмблема на черном костюме. Истребители!
Истребителей было сотни, тысячи, и все они в большинстве своем боролись с террористами.
- И вы сможете доказать это? – восторженно произнесла я.
Играть, так играть! Станиславский, жду твоих аплодисментов!
- Конечно! – воодушевленно начал этот псих. – Мы шагнули вперед на несколько ступеней развития! Несущие открывают новые станции по всему космосу, мы разрабатываем новые технологии, проводим свои исследования, среди нас много тайных агентов, и с каждым днем к нам приходит все больше людей. Мы сделали огромный прорыв в технических и биологических исследованиях! И, пока ваши планеты уничтожают сами себя, мы завоюем этот мир, чтобы сделать его совершенным!
- Неужели? И вы собираетесь утереть нос Виктории? – удивленно-недоверчиво-наигранно вопросила я. – Самостоятельно? В одиночку?
Кажется, сейчас будет самое интересное. Осталось только вытащить из него информацию, и бац! Вот тебе и повод жить!
Неужели эта дрянь, вколотая мне в вены, так положительно на меня влияет?
- Ну конечно, нет. – рассмеялся доктор, запрокинув голову. – Наши агенты пробрались в верхние ряды ваших планет. В каждом посольстве есть кто-то, кто способен посеять панику. К тому же, Земля вполне лояльна к нам, не смотря на показательное презрение, они вполне взаимодействуют с нами, понимая, что в будущем именно мы возглавим мир.
- Земляне взаимодействуют с вами? – вопросила я, неожиданно слащавым голосом. Ну вот, теперь я обязана выжить, иначе умру неспокойно, зная, что не помогла Виктории и не утерла нос Земле.
Одно дело, когда предательство Земли недоказуемо, а другое – когда жертва похищения рассказывает услышанное. Это уже показания свидетелей, собственно, доказательство!
- А как вы собираетесь добиться всемирного признания? – задаю вопрос я, чувствуя, как туманиться сознание. К горлу подступил ком, перед глазами заплясали искры. Минуту, нужно продержаться всего минуту, пока он не ответит. А потом…
- Взорвем еще пару объектов на ведущих планетах, чтобы доказать свое могущество…- уклончиво ответил псих. – Начнем с…,-сознание потемнело, мир поплыл. – а закончим Викторией. Ваши…
Мир покачнулся, рассыпаясь миллиардами искр.
- Ну, вот и все, Никколета. – печально произнес доктор. – Ты была так молода и талантлива, но, к сожалению, твой час настал. Не смотря на подлость твоего народа, ты положила на алтарь исследований свою юность и будущее. Наука всегда будет помнить твое имя, Никколета Грэйс Ривера, и мы, будущее этого мира, не забудем твоей жертвы. Кровь, отданная тобой, пойдет на исследования для создания новой сверх расы. Во имя Несущих!
А дальше запищал аппарат. И он развязал меня, подхватил пластиковые пакеты с выкачанной кровью, погасил свет и неторопливо покинул помещение, насвистывая незатейливую мелодию. Какого это, убить человека, а потом спокойно наслаждаться своей предстоящей жизнью?
Я же, собрав последние силы, дернула рукой, вырывая чертов не отключённый провод капельницы из своей вены. Руку ожгло огнем, но я была жива.
Помещение кружилось, и, чтобы сесть, мне пришлось приложить немало усилий. Да, доктор считал меня Никколетой Грэйс Ривера, Викторианкой. Но я была Кэсседи Никколета Элмерз, Землянкой, слабой по своему определению.
Только доктор не знал этого, поэтому не мог предвидеть того, что произошло. Я уверена, что он вколол мне медицинское средство, которое с одной капсулы губительно действовало на Викториансев. Есть такое, его название не раскрывается, но в определенных источниках его знают.
По определению, Викториансы более сильные и выносливые, чем прочие расы, но это средство влияет на них психологически, подавляя инстинкты. Единственное в своем роде медицинское средство, с одной ампулы способное убить Викторианса.
Собственно, впервые так безумно рада, что я Землянка. Только чувствую себя все равно плохо.
Говорят, что это загадочное средство – витамин, которое практически никак не воздействует на другие нации, разве что, положительно. Единственные подобные инциденты происходят с Викториансами. Поэтому, я не понимала природу своего состояния. Возможно, дело в обильной потере крови. Но…я пеняла на мутацию, делающую из меня Викторианку.
Сейчас я примерно на третью часть Викторианка, а это значит, что также губительно оно должно сказываться на мне. Но мне повезло, что я не мутировала до конца иначе бы валяться моему хладному трупику на кушеточке.
На мне была странная рубашка, напоминающая медицинские робы из далекого прошлого. Это вызвало некую панику, но затуманенное сознание лишь отмахнулось. Плевать на одежду, мне нужно спастись! Только бы добраться до сенсора или любого другого связующего элемента. Я могла бы позвонить на свой номер, он наверняка проверяется, за ним следят. Давай, девочка, кроме самой себя тебе никто не поможет!
Я искала взглядом дверь, или окно, или хоть что-то, через что можно сбежать. И обязательно, чтобы это «что-то» было не заперто.
Взгляд наткнулся на вентиляционную трубу. Давно я этих штук не видела, разве что в старых боевиках. Ну а почему нет? Это же отличный вариант! Заметить человека в вентиляционной трубе сложнее в тысячи раз, чем если бы я начала расхаживать по их коридорам. Осталось только туда залезть…
Выход нашелся быстро. Я всего лишь передвинула кушетку поближе ко входу, благо кушетка-то на колесиках. Встав на нее, без сомнений полезла в трубу, вдыхая металлический, сжатый воздух.
Внутри оказалось достаточно просторно, чтобы я смогла пролезть. Другое дело, что поверхность была просто ледяной, и при прикосновениях колени и ладони ожигало холодом. Картинка происходящего до сих пор расплывалась, и с каждой минутой я чувствовала себя все хуже. Кажется, у меня был жар. Лоб горел и тело пробирал озноб.
Только держаться! Я не хочу умереть в…вентиляционной трубе. Боже, хоть от медикаментов того психа, но не в этой трубе.
А тем временем я ползла вперед, вперед, вперед. так, по моим внутренним ощущениям, прошло около получаса. И я очень надеюсь, что террорюги еще не подняли на уши охрану, обнаружив мой побег. Хотя, возможно, они уверены, что я уже мертва и проверять меня не имеет смысла до тех пор, пока аппарат не выкачает остатки крови? Кстати, тоже интересная штучка, этот аппарат. Он модифицирует кровь, даже после смерти донора, не позволяя ей сворачиваться. Открытие Викториансев, между прочем.
Интересно, эта труба когда-нибудь закончится? Или она сразу в открытый космос ведет? Стоп, а мы вообще в космосе? Или мы уже на планете, к примеру, Земле? Тогда я точно не сумею сбежать.
С другой стороны, смерть за мной по пятам идет. Начиная с того момента моей жизни, когда убили няню. Они вполне могли убить и меня, и если бы не она, то навряд ли я спаслась бы. А потом? Когда я связалась с РЕЧНО? Опасность ходила следом за мной, тысячи людей хотели моей смерти. И так всю жизнь. Университет, конкуренция, по ночам работа агентом, собственное расследование, бесконечная гонка за информацией, предательство Земли и Императора, похищение Истребителями, мутация. А теперь это. Возможно, риск – смысл моей жизни.
Но я не сдалась тогда, так почему должна сдаться сейчас? Да, силы на исходе, я на вражеской станции, навряд ли мне помогут, и я осталась одна. Шансы низки как никогда, но свою жизнь я продам дорого, очень дорого. В конце-то концов! Я – Кэсседи Никколета Элмерз, политолог. Плевать на новую жизнь, новый род занятий и новое имя. Я осталась прежней! И я не сдамся!
Я-то не сдалась, а вот вентиляционная труба…закончилась. Да так резко и неожиданно, что я просто полетела вниз со скоростью корабля Истребителей, больно ударившись лодыжкой по пути. Каких же сил мне стоило не закричать! Но я не хотела привлекать еще больше внимание, потому что, если я вдруг выпаду в кабинете их начальства, то есть микроскопические шансы, что меня не заметят. А если я буду кричать, то заметят меня все и сразу…
Выпала я в коридоре. Простом таком, абсолютно чистом и металлическом, как у Истребителей. Только у тех огромно иллюминатора, открывающего прекрасный вид на просторы космоса, не было.
Мириады звезд, сотни тысяч путей, настоящий темный океан, открывающий невероятные возможности. В космосе можно заблудиться, утонуть, потеряться. Он не исчисляем, бесконечен. И где-то там находиться моя семья, которая оплакивает потерю.
Отгоняя непрошенные мысли, я огляделась.
К слову, коридор был абсолютно пустой. Я даже взбодрилась от такой удачи! Наконец-то мне повезло! Но неожиданно до меня дошли звуки.
Я так испугалась, когда очутилась здесь, что не заметила алый свет и громогласные крики серены: «ОПАСНОСТЬ! НАПАДЕНИЕ НА КОРАБЛЬ! ОПАСНОСТЬ!». Но я не сдвинулась ни миллиметр, глядя в космос.
Потому что там, прямо перед огромным иллюминатором, всплыл огромный корабль, в сотни раз больше, чем я могла бы представить. Огромное количество оружий: лазеры, ударные пушки, усилители, мощные ядра, были наставлены на корабль, на котором находилась я. Черный, как ночь, с ярыми красными вспышками, он внушал ужас. Пораженная зрелищем, я не сразу заметила другие корабли, не уступающие в размерах этому, возникшие рядом. Опасность возникла в упор к кораблю террористов, словно капитаны кораблей не боялись возможного сопротивления, словно…ожидая его.
Именно в такие моменты ты чувствуешь себя незначительной, маленькой, совершенно слабой перед возможными опасностями.
Назревало сражение, и я не знала кто одержит победу. Террористы? Они затихли, на корабле не было ни одного громкого шума, кроме моего сердцебиения. Сдались? Нет, все на свои местах, они готовы к атаке. Нужен только повод, первый выстрел нападающих, чтобы террористы пустили в ход свою артиллерию. Или победа останется за неизвестными нападающими? Очень сомневаюсь, что те, у кого численный перевес, сдадутся на милость заранее проигравшей стороне. Они не собирались отступать и, тем более, позволять врагам одержать победу.
Назревало страшное. Воздух приобрел металлический привкус, я чувствовала кожей сгущающуюся напряжение, звенящую тишину, которую в любой момент могли пронзить звуки атаки. Затишье перед бурей, и я, один на один с открывающейся картиной.
От нападающего корабля отделился серебристый отсек, медленно приближающийся к кораблю террористов. По таким люди пересаживаются с одного корабля на другой в открытом космосе, сейчас же это означало войско, идущие прямо внутрь корабля. Как смело.
Только вот, не думаю, что нападающие станут разбираться, прежде чем выстрелить прямо в меня. Своя, чужая, виновная, не виновная. Я на корабле врагов? Я враг.
А тоннель был все ближе, и я знала, что будет сейчас.
ВЗРЫВ!
Стены сотряс удар. Земля ушла из-под ног, заставив рухнуть грузом на пол. Противоударное стекло пошло трещинам. В некоторых местах рухнул потолок, обрушивая чистый металл рядом со мной. Сирена взревела, в тысячи раз громче, в миллионы раз чаще. «НАПАДЕНИЕ НА КОРАБЛЬ! АТАКА!». Бездушная система оповещения надрывала холодный голос, окрашивая пространство в алый. Воздух наполнился пылью, вентиляционное обслуживание не справлялось.
Я судорожно вцепилась в чудом уцелевшую стену, со страхом и отчаяньем глядя на приближающийся тоннель. Еще один удар, и рухнет вторая стена, стекло выдержит еще три, а пол – шесть, но разгерметизация произойдет еще быстрее. Снаружи корабль не пострадал – слишком прочный материал, изнутри уже появляются разгромленные помещения. Корабль трясет словно продукты в блендере, сам блендер не пострадает, а то, что внутри - раздробит. Пора убираться отсюда!
Мне нужно найти купол, эвакуирующий людей, скафандр, другой корабль. Хоть что-то!
Я подскочила, готовясь бежать с новой серией ударов. Но их не было. Один? Всего один? Чего же они ждут? Пока войско окажется на корабле? Почему нет новых ударов?! Неужели, они нападают не ради завоевания, а ради спасательной миссии?
И тут меня озарило. Я взглянула на корабли еще раз. Черные, с металлическим блеском, продолговатые, спереди имеющие форму глаз стрекозы, нашпигованные оружием и техническими приспособлениями, с противоударными стеклами, выдерживающими полное крушения корабля. Но я искала взглядом другое, эмблему, подтверждение моих догадок…
УДАР!
Некогда думать, пора бежать. Плевать на факты, если мои догадки верны, то меня не тронут, если же напротив, то я правильно поступлю, попробовав сбежать.
По внутренним стенам, соединяющим помещения, пошли трещины. Одна, две…Так, Кэс, прекращай любоваться, пора делать ноги!
Я сорвалась на бег, проклиная свою внимательность. Иногда стоит забывать про мелочи, порой лучше думать о чем-то большом, например, об огромное корабле, чьи люди хотят явно не купон на миллион вручить. Я неслась по коридорам, молясь, не наткнуться на террористов.
На террористов не наткнулась, на обломки корабля – да. Чувствуя, как из раны на ноге стекает кровь, я все равно бежала, сглатывая слезы. Только истерики не хватало!
Найти спасение, суметь заставить спасательную шлюпку полететь, свалить с корабля, и только потом думать о происходящем. Когда я окажусь в безопасности, хоть всю неделю прореветь, а сейчас – бежать.
Я свернула за поворот, оглядываясь назад. Никого. И тут произошел третий удар. Не такой сильный, стены не рухнули, но сотряслись, пол не пошел ходуном, но…
Меня озарила догадка. Это не удар. Был подсоединен тоннель!
Раздались быстро настигающие голоса. Чьи-то короткие указания далеко за спиной, дробные звуки шагов, кто-то снял затвор с оружия. Я юркнула в небольшой коридор, заканчивающийся тупиком.
Прижавшись спиной к холодной стене, попыталась перевести дыхание. Сердце билось где-то в районе пяток, и не покинуло мое тело только потому, что не могло выбраться через них. Страшно? Ужасно!
- Все чисто, - объявил один из атакующих, отвлекшись на секунду.
Этого хватило, чтобы умереть.
Ему в горло вошла пуля, и он повалился на пол, захлебываясь кровью. Его страшные, но не долгие конвульсии, будут преследовать меня всю жизнь. Первый из нападающих был убит. Началась перестрелка.
Атакующие спряталась за углом, практически напротив моего закоулка. Один из них затащил раненного, проверив пульс, сообщил в рацию: «Атака. Код: 237. Один погибший». Я закрыла глаза, вдыхая кислород часто-часто, понимая, что мне предстоит выбираться из тупичка через них.
Но после очередного залпа, атакующие двинулись вперед, пригнувшись, прицелившись, держа оружие наготове. Один из солдат опустился рядом с умершим, закрыл ему глаза, и шепнул последние слова над погибшим соратником. Недолго, буквально три секунду, и он двинулся вперед, точно также, как и все остальные.
Я переждала несколько секунд, двигаясь маленькими шажочками в сторону коридора. Собравшись с силами, выглянула. Разруха, обломки, тела погибших. Большинство из них были в белоснежных комбинезонах, что позволяло предположить о многочисленных смертях со стороны экипажа террористов. Атакующие носили другую униформу - черные комбинезоны, полностью экипированные под все возможные виды атак. Я вышла в коридор, замерев у погибшего воина. Черт бы меня побрал!
Белоснежная эмблема на черном костюме. Истребители!
Истребителей было сотни, тысячи, и все они в большинстве своем боролись с террористами.
