Глава 1
Марина смотрела во все глаза на себя в зеркало и не верила увиденному – неужели это она? Как могла она за одну ночь из серой невзрачной, скажем честно, серой мышки, превратиться вот в эту красавицу? Ведь это она? Да, она. Но… Глаза больше раскрылись, появился блеск и какая-то чертовщинка. Темные круги под глазами (от постоянного недосыпа) исчезли. Кожа разгладилась, стала упругой и наполнилась цветом. Волосы тонкие, тусклые, которые она прилизывала и скручивала на затылке, лежали на плечах пышной волной. Оооо. Такие прятать не нужно, такие можно выставлять на показ. Волнение охватило девушку до дрожи в пальчиках. Неужели такое возможно? Да она после продолжительного отдыха так не выглядела.
– Мне все это кажется. Я отойду от зеркала, выпью кофе, приду в себя, и в зеркале появится прежняя я.
Обхватив обеими руками чашку с кофе, она пыталась успокоиться и не позволяла себе дернуться опять к зеркалу. А так хотелось!
– А может быть, мне не привиделось то, что произошло вчера, может быть, действительно чудеса появились в моей жизни? Да нет, как такое может быть правдой?
Вчера у нее был день рождения. Да, да! Ей исполнилось, страшно сказать, двадцать пять лет. Но никто в бухгалтерии, где она работала, даже не вспомнил об этом, никто не поздравил ее. Она брала с собой к чаю и большую коробку конфет, и печенья напекла с утра. Но напоминать всем про свой праздник, не решилась. Так и осталось лежать принесенное угощение в столе.
А ее, ко всему прочему, еще и послали после обеда на дальнюю стройку, подписывать к прорабу бумаги. Курьер, видите ли, занят. Да, но курьер перемещался на машине, а она… И это в дождь и на другой конец города.
Было очень обидно, но она, как всегда, промолчала. И стройку эту с трудом нашла, и выслушала от прораба… лучше и не вспоминать. Смысл был в том, что она – дура, носящаяся с никому не нужными бумагами. Туфли, ее практически новенькие туфли, от дождя и грязи, по которой пришлось добираться до прораба, стали расползаться. «Вот тебе и подарочек на ДР», – думала она, чуть не плача, стараясь побыстрее выбраться оттуда.
Ждать автобуса не стала (когда он еще придет, а стоять на ветру понурой на глазах всей стройки не хотелось), пошла, хлюпая почти развалившимися туфлями, к частным домам неподалеку. «Дойду, и если не увижу автобуса, то вызову такси, там хотя бы адрес можно будет сказать».
Дождь лил, не переставая. И пасмурная хмарь вокруг говорила – вы надолго в моей власти. Вот уже и дома, а автобус так и не показался. Заслоняясь от ветра, она достала телефон и боковым зрением заметила скорчившуюся фигуру у забора.
Марина подбежала. Перед ней, прислонившись к забору, скорчившись, стояла старушка. Заметив девушку, та попросила:
– Деточка, будь ласка, помоги до дома добраться, плохо что-то мне.
– Конечно, конечно, бабушка, – Марина одной рукой взялась за старушку, а другой с зонтом прикрыла ту от дождя.
– Куда вести?
– Да вот эта калиточка.
Марина довела до крыльца и помогла подняться, а старушка протянула ей ключи:
– Не оставляй меня, деточка. Помоги мне и дальше.
Марина, сбросив свои полуразвалившиеся туфли, провела старушку в комнату к дивану и усадила.
– Деточка, подай мне телефон и накапай, пожалуйста, лекарство. Оно на кухне в синей бутылочке, двадцать капель.
– В воду?
– Да.
Старушка взяла телефон, и до Марины, которая уже на кухне накапывала лекарство, донеслось:
– Паша, поспеши. Пора.
Возвращаясь с лекарством, Марина заметила, что от ног идут мокрые следы, и поморщилась: «Как неудобно перед старушкой».
– Деточка, ты вся промокла. Как бы не заболела. Может, чайку горячего попьешь?
– Да нет, бабушка, спасибо. Побегу, домой еще как-то добраться надо.
– А ты не торопись, вот Паша скоро приедет, мы с ним дела решим, и завезет он тебя домой. Всяко быстрее будет. А сейчас хоть тапочки на ноги возьми теплые. Да и негоже меня сейчас одну оставлять.
Марина смутилась. Бабушка-то права, как ее одну оставить? А вдруг хуже станет?
– Может, скорую вызвать?
– Нет, нет. Старость это. Врачи ничем мне не помогут, а вот ты можешь.
– Бабушка, Вы говорите, что сделать, я все сделаю.
– Знаю, я, милая, добрая ты душа, да вот только неустроенная в жизни, несчастливая.
– Что Вы, бабушка, все у меня хорошо, ну не совсем хорошо, но нормально.
– Да ты можешь ничего не говорить, я-то все вижу. Эх. Как же мне с тобой быть?
Старушка замолчала и прикрыла глаза.
– Почему ты все обиды держись в себе, почему позволяешь собой помыкать?
– Да ведь, бабушка, худой мир лучше доброй ссоры.
– Это так, но, если ты сама себя не ценишь, то и другие относятся к тебе не лучшим образом. Пообещай мне, что научишься ценить себя и не будешь позволять другим обходиться с тобой по недоброму.
Старушка пристально всматривалась в глаза девушки, а Марина обратила внимание, что глаза у той очень странные. Радужка глаз совсем блеклая, а черный зрачок притягивает взгляд. Кажется, что пронзает насквозь.
– Обещай, – твердо повторила она.
– Хорошо. Я постараюсь. Обещаю.
Со двора раздался шум подъезжающей машины, и вскоре послышались уверенные шаги. В дом зашел статный мужчина в дорогом костюме и с такой заколкой на галстуке, которая сразу бликами бросалась в глаза. «Наверное, дорогой камушек на ней», – промелькнуло в голове у Марины. А мужчина, приобняв старушку и переглянувшись с ней особым каким-то взглядом, протянул Марине руку:
– Павел Андреевич, поверенный в делах Марии Григорьевны.
«Ой, а я даже имени не спросила у старушки», – спохватилась Марина.
– Марина, я здесь случайно, – ответила девушка.
– Запомните, Марина, случайных встреч не бывает. Паспорт у Вас при себе? Покажите.
Марина растерялась (зачем паспорт? Проверяет, не воровка ли я?), смутилась и достала паспорт.
Поверенный посмотрел паспорт и протянул его другому мужчине, на которого Марина и внимания раньше не обратила. Тот сел за стол и стал заполнять какие-то бумаги. Марина смотрела в недоумении и, наконец, набравшись смелости, спросила:
– Простите, а зачем Вам мой паспорт, что Вы заполняете?
Старушка тихо засмеялась и закашлялась.
– Подождите немного, сейчас мы бумаги оформим и все объясним. Вот. Давайте подпишите здесь, здесь и здесь. – Павел Андреевич протянул ей ручку и бумаги.
Марина глянула одним глазом – «Завещание».
– Нет. Я не буду подписывать.
– Деточка, ты меня очень обяжешь, выручишь. Посмотри, я совсем плоха, мне нужно подстраховаться. Не хочу, чтобы мои вещи попали в плохие руки. Завещание так или иначе вступит в силу после моей смерти. И оно уже оформлено на тебя. Но видишь ли, ты честная, и я тебе доверяю.
– Да Вы меня не знаете, как так можно?
– Я вижу. А бумаги… Там есть перечень всего, что у меня есть. Часть я отдаю тебе, а часть я хочу, чтобы ты сохранила для моей кровиночки, моего правнука и, когда он появится, передала ему. Чтобы никто чужой не смог наложить свои руки на мое достояние. Ты можешь для меня сделать это?
– Я не могу принять наследство от незнакомого человека. Не заставляйте меня.
– Еще я хочу, чтобы ты позаботилась о моих питомцах Кире и Каре.
– Это кто?
– Это мой кот и ворона. Они капризные, так ты уж будь с ними поласковей, не обижай их.
Кот, как будто услышал, что о нем говорят, вальяжной походкой вышел к гостям и обошел всех по кругу.
– Мария Григорьевна, не волнуйтесь, я помогу ей и расскажу все, – поспешил сказать Павел Андреевич.
– Деточка, подпиши и отпустим человека. Он уже замаялся ждать тебя.
Все это казалось бредом или какой-то неуместной шуткой, но в горле начало першить и озноб стал набирать силу, сил спорить не было.
Поверенный всунул ручку в руки девушки и опять показал, где поставить подпись. Марина и сама не поняла, как сдалась и подписала бумаги.
Старушка вслед за ней поставила свои подписи и часть бумаг отдала поверенному, а часть пришедшему с ним мужчине. Тот быстро спрятал их в портфель и, попрощавшись, ушел.
– Оставь нас на десять минут, Паша, – попросила старушка.
А потом повернулась к Марине.
– Девочка моя, я верю в тебя, твое доброе сердце. Ты сделаешь все, как должно. Правнука моего Алешку Ветрова жди не меньше года. Если он не появится, то можешь распоряжаться всем наследством.
– А где он?
– Носится по свету, уж и не знаю, когда объявится, как его найти. Я написала ему письмо и тебе. Письма у поверенного. А вот эту открытку даю тебе прямо в руки. Сохрани ее. Она очень важная, и никому ее не показывай. Когда придет время, вспомнишь про нее.
Марина глянула на открытку. Там была фотография девушки на фоне замка, и что удивительно, девушка была очень похожа на нее, но при этом такая красивая и в таком наряде, похожий Марина видела, может, только в кино.
– А теперь, девочка моя, я передам тебе свой Дар. А с ним и верну тебе удачу. Иди по жизни смело, помогай людям, но только тем, кто просит тебя о помощи, и не позволяй использовать себя. Если будет очень трудно, если нависнет какая беда, то можешь позвать меня, я постараюсь помочь.
Старушка взяла Марину за руки и, зацепив взгляд девушки, стала пристально смотреть в глаза. Голова у Марины закружилась, но неведомая сила не позволяла ей отвести глаза или закрыть их. В какой-то момент Марина просто отключилась. Она смутно осознавала, как Павел Андреевич вез ее домой, как поднимал в квартиру и укладывал на постель.
Очнулась она уже утром бодрая и наполненная ощущением счастья. А в ванной, умываясь, увидела себя в зеркале.
Глава 2
Марина выплыла из раздумья от звонка телефона.
– Марина, это Павел Андреевич. Извините за ранний звонок, у меня для Вас новости.
Марина, напряглась.
– Как Вы себя чувствуете?
– Все хорошо.
– Марина, Мария Григорьевна сегодня ночью ушла. Похороны состоятся завтра. Но сегодня ее питомцы остались осиротевшими. Не могли бы Вы приехать? Я сейчас в доме Марии Григорьевны и введу Вас в курс дела.
– Ой, как же это, – расстроилась Марина, – да, конечно, я сейчас приеду.
– Марина, я послал за Вами машину, она стоит во дворе Вашего дома. Я Вас жду, – и он отключился, а Марина, пытаясь осмыслить, еще пару минут сидела в ступоре. Потом подскочила и, быстро собравшись, выскочила на улицу. Водитель предусмотрительно распахнул ей дверь машины.
«Хорошо, что сегодня выходной, на работу бежать не надо», – мелькнуло в голове у девушки, и она опять погрузилась в мысли о том, что произошло вчера.
Как в тумане ступила она в осиротевший дом. Павел Андреевич встал навстречу, поздоровался. Марина выразила соболезнования. Зеркала были уже закрыты.
– Марина, скорбеть будем потом. Все хлопоты по похоронам я взял на себя. Но вот по хозяйству придется Вам все брать в свои руки. Я сейчас проведу Вас по дому, покажу, что где в общих чертах. С остальным Вы сами со временем разберетесь. А если возникнут вопросы, я всегда помогу.
И он повел девушку по дому.
– Павел Андреевич, простите, – не выдержала Марина, зачем Вы мне все это показываете?
– Девочка, ты не поняла? Теперь это твой дом, по крайней мере пока не появится Алеша. Надеюсь, ты в ближайшее время переберешься сюда и начнешь присматривать за ним. Дом не должен стоять в запустении, да и питомцы Марии Григорьевны… Кстати, инструкции по уходу за питомцами на листках на столе.
Марина в смятении присела на стул, стоявший рядом.
– Я как-то не могу все это осознать. Вы меня простите, Павел Андреевич, но у меня не умещается все это в голове.
– Марина, я все понимаю. Да, это неожиданно. Но пойми, Мария Григорьевна не просто так выбрала тебя и тебе передала свой дар. И, прости, времени на расшаркивания у меня нет, соберись и постарайся не подвести нас. Чтобы не забыть, вот карточка на твое имя. Каждый месяц я буду делать перечисления на нее. Это средства на дом и питомцев, так что с финансовой стороны ты не пострадаешь.
Павел Андреевич протянул конверт, и Марина взяла его в руки.
– Вот это ключи от дома, оплаты за дом я буду производить сам, но вода, электроэнергия – это уж твоя забота. Документы все находятся в рабочем столе в кабинете. Потом просмотришь. И вообще, давай так, ты осматривайся, осваивайся, а я потом отвечу на вопросы, которые возникнут. Но, конечно, в первую очередь – питомцы.
– А похороны? Что по ним?
– Марию Григорьевну в морге готовят к погребению. Завтра утром для прощания ее привезут сюда, а отсюда уже на кладбище. Надеюсь, ты будешь?
– Да, конечно.
– Тогда я пошел. Да. Вот мои телефоны. Если что-то срочное – звони.
И он ушел.
А Марина растерянно смотрела по сторонам. Да, в первую очередь инструкция по питомцам. Марина нашла ее и села изучать. Вроде бы все понятно. «Сейчас покормлю, что-то я никого из них не вижу».
Питомцев Марина нашла на улице. Кот сидел на подоконнике, а ворона на ветке березы, и было такое впечатление, что они разговаривают. Кот время от времени жалобно мяукал, а ворона в ответ каркала.
Марина прислушивалась к их беседе, пока меняла воду в поилке для вороны и выкладывала корм. Ворона косилась на нее одним глазом, но к кормушке не приближалась.
– Кара, Кара, лети покушай, я тебе всего вкусного принесла.
Ворона отвернулась, а кот убежал.
Марина тяжело вздохнула. Вот как ей наладить контакт с питомцами?
Подготовила еду и для Кири, но того не было видно и, как она ни звала, кот не появился. «Что ж, – решила Марина, – им нужно дать время привыкнуть ко мне».
Еще раз пройдясь по комнатам, она запаниковала. Вот как она будет здесь жить? Дом казался ей чужим и неприветливым. Ох, как все непросто. Но перебираться надо. За домом и питомцами нужно досматривать, Павел Андреевич прав. «Но сегодня я еще переночую у себя» – приняла решение Марина. А вот завтра…
***
Похороны прошли как во сне. Были какие-то люди, Павел Андреевич представлял ее дальней родственницей. У нее что-то спрашивали, но Марина боялась встревать в беседы и неосторожным словом сказать что-то не то. Видя ее неразговорчивость, от нее отстали. Иногда Марина ловила в стороне вопросы о наследстве. Павел Андреевич отвечал: «Все в надежных руках. А за домом пока будет присматривать Марина». Кто из пришедших кто, Марина не разбиралась. Тяжело на сердце было, и голова разболелась.
Павел Андреевич иногда подходил к ней и похлопывал по руке: «Держись».
Потом все разъехались, и Марина осталась в доме с поверенным.
– Когда переезжать собираешься? Я машину выделю.
– Завтра, наверное, часть вещей перевезу. Я такси возьму, не беспокойтесь, Павел Андреевич.
– Я буду беспокоиться, пока ты не устроишься нормально и не освоишься. Есть вопросы?
– Есть, но я думаю все потом. Голова разболелась, а завтра на работу. Надо в себя прийти.
– Как знаешь, позвони тогда завтра. У меня тоже еще много дел, так что я прощаюсь с тобой. Держись, девочка!
Марина опять занялась кормежкой Кары. Та опять косилась и ругалась на Марину. На разговоры с вороной сил не было, и Марина пошла позаботиться о Кире. Кота опять не было видно, а корм остался в лотках нетронутым. Марина печально вздохнула и поменяла на новый. Все. Можно возвращаться к себе. Девушка усмехнулась. «К себе» – сейчас не старая съемная квартира, а этот дом. Впрочем, завтра она начнет его обживать.
Глава 3
«Соберись, ты обещала! Пора менять свою жизнь» - напутствовала себя Марина, добираясь до места работы.
