Гл.1.
За что они за нами охотятся? Эти чудища в виде вековых деревьев с ветвями–змеями, пытавшимися нас поймать, и, страшно подумать, что ещё с нами сотворить. Юшку уже утащили, как он кричал. Ор стоял и вой такой, что было страшно не только жить, дышать.
Вздохнули с Михелем только тогда, когда наступила тишина да такая тягучая и, в тоже время, каждый шорох, падение осеннего листа на землю вызывало панику и желание вжаться в землю.
Привстав из-под пожелтевшего папоротника, устлавшего поляну, под молодняком дуба, я осмотрелся. Ужасных деревьев не было, но было ощущения присутствие монстров. Вдруг они могут изменять форму и стать невидимыми, как в самых страшных ужастиках, что заселились на экранах кинотеатров и теликах. Говорят, что всё возможно быть и в реальностях.
– Ну что делать то? Надо выбираться. Михель! Михель! – прошептал я. В ответ тишина. Я обернулся и чуть громче прошипел: Михель!
Но тот молчал, уткнувшись лицом в мох, покрывавшем в основание деревца. Я подполз к нему и тут же толкнул.
- Мм! – Михель обхватил ствол дерева обеими руками и было впечатление, что он с ним сросся и, не будет никакой возможности их разъединить. Они стали одним целым.
- Не мычи, Мыхель! Да оторвись ты от дерева. Вдруг оно такое же… Давай ползком выбираться…
– Нее! Только бегом. На другое не согласен… – Прошептал он, поворачивая лицо ко мне, – и чего взбесились? Мы ж удили спокойно, никого не трогали и откуда взялись? Ты видел, как Юшку схватили мы даже не успели ничего понять… куда его? Жив ли? Как он кричал! Я видел, как вырывался… Боже!
– Михель, хватит болтать! Ноги делать надо!
– Хилька, что ты там видишь? Они здесь?
– Нет никого не вижу. Давай ноги в руки и вперёд!
Я вскочил и побежал, слыша топот и дыхание Михельки за спиной. Мне казалось, что не мой друг бежит, а стадо слонов. "Как же он тяжело дышит, – подумал я. – Успеть бы как можно дальше уйти от ужасного места, где нет деревьев вековых со стволами покрытыми потрескавшейся корой, наростами и ветками способными вытягиваться в длину. Словно лапы с когтями. Или мне от страха так показалось. Говорят, что у страха глаза велики. Но нет. Не может такое показаться. Надо дать Хильке отдохнуть. "Вон какое-то строение в нём и спрячемся", – мелькнула светлая мысль в потемневшем от ужаса мозгу, при виде маленькой избушки, затерявшейся, как мне показалось, среди густого кустарника.
Гл 2.
– Хилька, давай быстрее! Я вижу наше убежище…
– Да бегу я, бегу.
– Я слышу… дышишь как паровоз только гудка не слышно… прибавь шаг!
И тут Хилька меня удивил. Я никак не думал, что задыхающийся от бега мужик может так набрать скорость что пятки сверкали и, если бы это был асфальт точно искры бы летели во все стороны. "Надо же спринтер". Я бегаю, скажу вам, не медленно даже можно сказать прилично, а это вечно плетущийся сзади увалень, меня обогнал. Вот мотивация что делает с человеком, скажу я вам.
Наконец я добрался до пункта назначения. Дверь перед моим носом захлопнулась, я даже не успел руку выставить чтобы открыть, как она меня прихлопнула по носу. Я взвыл от боли. Липкая жидкость, полилась словно река, по губам, по подбородку словно горная река с перекатами. В глазах искры летают, я ввалился в домик на дощатый пол с таким грохотом что Михель подпрыгнул и от страха, брякнулся рядом вопя:
– Спаситее, помогите…
И хотя я был полуобморочном состоянии и нашёл в себе силы привстать и заткнуть ему рот рукой:
– Заткнись, придурь! Сейчас призовёшь уродов деревянных!
Видели бы вы его глаза! Из узких азиатских глаз они превратились в огромные блюдца, наполненные слезами и ужасом во взгляде. Мне стало его жаль
– Я уберу руку, – тот головой машет, – ты не будешь орать? – опять кивок в согласии.
И только я руку убрал он зашептал:
– Это не убежище! Это ловушка. Ты посмотри два на два из фанеры…для охотников или дровосеков… надо от сюда убираться!
Я огляделся. Постучал по стенам, выглянул наружу и убедился, что фанера, покрашенная под дерево с листвой! Возле домика лежали спиленные деревья или ветки тех самых злодеев что за нами гнались. Вот что значит гнев деревьев. Если у человека отрубить руки или ноги он погибнет, а эти нет. Живее живых.
И только это я понял я тут же услышал тяжёлые приближающие шаги. Огляделся. Они шли к нам. Я был в ступоре от страха и ужаса, моё тело парализовало и, если бы не Михель я погиб бы на месте. Но, Слава Богу, не дождавшись меня он выглянул на улицу и увидев, что происходит подхватил моё тщедушное, безвольное тельце затащил в домик. Подперев дверь скамейкой, не понимая, что это бесполезно перед исполинами, имеющими неимоверную силу и разум. И всё же хоть и хрупко, но всё же убежище с маленьким оконцем и не большой дверцей. И как Михель в этот домик пролез со мною на руках до сих пор не понимаю. Его широта плеч занимала почти всё место, для меня оного оставалось мизер, если бы я был как он, нам пришлось стоять, не шевелясь, прижавшись друг к другу. Но здесь все было гармонично, если можно, так сказать. В общем он положил меня на пол. А сам смотрел в маленькое оконце, высматривая что там происходит. Но это было трудно сделать. И ему приходилось вертеться вокруг него, ища угол чтобы лучше рассмотреть: не появились ли чудища. И вдруг он вскрикнул. Отскочил от окна.
– Сволочи! По глазам! Веткой! Ну я им покажу. – Крикнул он в ярости. Протерев глаза. Стал искать орудие чем можно было бы справится с исполинами. Я все так же лежал на полу, боясь пошевелится. – Развалился! – пробурчал он, перешагивая через меня. – Нашёл! – радостно вздохнув проговорил он, показывая мне железный прут. – Сейчас я покажу им кто здесь…
При виде его воинственного настроя я понял, что он задумал. Михель, наклонился и уже готов был убрать скамейку, но я вцепился ему в ноги, пытаясь оттащить. Сил не было, совсем не было, но внимание его я отвлёк.
– Отцепись! – прошипел он словно змея.
– Не… - все так же держа его ноги, возразил я. – Смотри. Оглянись…
Гл.3.
– Что? – сердился Михель, но всё же обернулся: – ах вы, гады! Оттолкнув меня, бросился на блуждающие по потолку, в поиске своих жертв, то есть нас, ветки. Каким он был героем. Я его таким не видел. Всегда спокойный, медлительный добряк, слово плохого от него не слышал, а тут. Вы бы слышали. Уши бы заткнули от его лексикона матерного. Я даже в тот момент его ещё больше зауважал. Представьте эту глыбу с железным прутом-саблей бросившегося в бой с ветками-монстров. Я боялся пошевелится не из-за веток, а из-за Михеля помешать его дуэли - это было чертовски опасно. Можно было огрести по полной. И неизвестно чем это кончилось. Но, без травмы точно не обошлось бы. Да и ветки не собирались отступать. Лезли… лезли. Не знаю сколько бы это длилось, и кто бы победил. Но Михель не выдержал.
С боевым криком: ууу! – он, отпихнув моё тело, отбросил скамейку и выскочил на улицу, где встал как вкопанный, поражёный от увиденного. Я это видел, ибо выскочил следом за ним.
Нас окружали исполины, которые дружненько развернулись и направились в нашу сторону. И тут уже мне пришлось Михеля затаскивать в домик. Скольких трудов на это было потрачено. Но я успел. И только закрыл дверцу, как послышались удары по ней. Дверь трещала под напором деревьев. Ветки через оконце тянулись к нам, пытаясь схватить. "Интересно, как бы они нас вытащили наши тела через отверстие для дула ружья? Пятьдесят на пятьдесят - всего-то. – промелькнула у меня мысль. – Страшно подумать. Переломали бы нас как тростинку. Зверюги!"
Не успели мы отдышаться, как услышали женские крики, они были слышны совсем рядом, за стеной мы и опомнится не успели как дверь распахнулась и, перед нами появилось существо. Иначе мы назвать не могли. Чёрные волосы, торчащие во все стороны, были как живые, так как хозяйка этой прелести не замолкая ни на секунду, вертела головой с неимоверной скоростью, что казалось ещё немного и, голова женской особи будет лежать возле наших ног. Чему помешал Михель.
Просочившись между мной и хлипкой стеной, оказавшись возле горлопанки даже не размахнувшись рукой, слегка дал пощёчину. Наступила тишина. Ненадолго. Существо стало икать и всхлипывать.
Михель возвышался над хрупкой фигуркой и было видно, не знал, что же предпринять.
Вдруг существо притихло, убрав волосы, огляделось и опять возопило:
– Закройте двери, остолопы!
Михель тут же выполнил приказ девушки. Вот здесь-то мы её и разглядели. Чёрные, как смоль, глаза смотрели на нас с ужасом и гневом. Ей на вид лет восемнадцать, может, мне показалось. Но на вид она точно была ещё девчушкой. Худенькая, маленькая, в джинсах, обтягивающих стройные ножки, в кофточке, разорванной на груди. Она казалась мне прекрасной и в тоже время жалкой. Как же мне хотелось её обнять, успокоить. Но я понимал, что мне до неё не добраться. Между нами всё так же был Михель.
Гл.4.
Тишина только слышно наше дыхание да гул с улицы. Я осмелился выглянуть наружу. Удивление моё было велико. Тут бы всех повергло в шок, как и меня в данный момент. Деревья стояли плотным кружком, ветвями переплелись. Видно было решали: что с нами делать?
– Ну, если они все разом навалятся, то нас ничто не спасёт! – шептал я. – Нас просто сотрут. Превратят в кучу… Господи! Михель! Михель, надо уходить…
– Нет – Михель девицу к стенке прижал да к губам палец приставил, сам на неё строго смотрит: - тсс чтоб мне ни гугу! – Та лишь в ответ головой тряхнула в согласии. - Дай гляну! - меня в сторонку отодвинул сам наружу выглянул: - Да! - и больше ни слова не сказав, распахнул дверь да наружу выскочил. Я девчонку за руку схватил да за ним следом, да только далеко не убежали, на дерево то и налетели. Сидим рядком, от ужаса зависли. А тут слышим голос друга нашего, которого считали погибшим:
- Бегите, други мои, не то без головы останетесь и…
Не договорил бедняга. Голова с его плеч слетела да к нашим ногам упала. Тут мы не выдержали, с воплями побежали на дорогу-то и выскочили. Тут нас, словно кегли, грузовик и посшибал, вдоль дороги аккуратно уложил, но одно я помню очень хорошо краем глаза видел: как деревья радостно ветвями машут… а машина, не останавливаясь, умчалась…
Жаль девчонку. Совсем молоденькая, а уже на обочине с подвёрнутой неестественно ножкой в джинсах, обтягивающих её… Страшная смерть Юшки… Эх, Михель, Михель… о себе уж и молчу… нет их больше…
И вдруг я почувствовал, как меня кто-то схватил за ногу и потащил в лес. Приподняв голову, я увидел: как один из исполинов тащит меня обратно в лес…
За что они за нами охотятся? Эти чудища в виде вековых деревьев с ветвями–змеями, пытавшимися нас поймать, и, страшно подумать, что ещё с нами сотворить. Юшку уже утащили, как он кричал. Ор стоял и вой такой, что было страшно не только жить, дышать.
Вздохнули с Михелем только тогда, когда наступила тишина да такая тягучая и, в тоже время, каждый шорох, падение осеннего листа на землю вызывало панику и желание вжаться в землю.
Привстав из-под пожелтевшего папоротника, устлавшего поляну, под молодняком дуба, я осмотрелся. Ужасных деревьев не было, но было ощущения присутствие монстров. Вдруг они могут изменять форму и стать невидимыми, как в самых страшных ужастиках, что заселились на экранах кинотеатров и теликах. Говорят, что всё возможно быть и в реальностях.
– Ну что делать то? Надо выбираться. Михель! Михель! – прошептал я. В ответ тишина. Я обернулся и чуть громче прошипел: Михель!
Но тот молчал, уткнувшись лицом в мох, покрывавшем в основание деревца. Я подполз к нему и тут же толкнул.
- Мм! – Михель обхватил ствол дерева обеими руками и было впечатление, что он с ним сросся и, не будет никакой возможности их разъединить. Они стали одним целым.
- Не мычи, Мыхель! Да оторвись ты от дерева. Вдруг оно такое же… Давай ползком выбираться…
– Нее! Только бегом. На другое не согласен… – Прошептал он, поворачивая лицо ко мне, – и чего взбесились? Мы ж удили спокойно, никого не трогали и откуда взялись? Ты видел, как Юшку схватили мы даже не успели ничего понять… куда его? Жив ли? Как он кричал! Я видел, как вырывался… Боже!
– Михель, хватит болтать! Ноги делать надо!
– Хилька, что ты там видишь? Они здесь?
– Нет никого не вижу. Давай ноги в руки и вперёд!
Я вскочил и побежал, слыша топот и дыхание Михельки за спиной. Мне казалось, что не мой друг бежит, а стадо слонов. "Как же он тяжело дышит, – подумал я. – Успеть бы как можно дальше уйти от ужасного места, где нет деревьев вековых со стволами покрытыми потрескавшейся корой, наростами и ветками способными вытягиваться в длину. Словно лапы с когтями. Или мне от страха так показалось. Говорят, что у страха глаза велики. Но нет. Не может такое показаться. Надо дать Хильке отдохнуть. "Вон какое-то строение в нём и спрячемся", – мелькнула светлая мысль в потемневшем от ужаса мозгу, при виде маленькой избушки, затерявшейся, как мне показалось, среди густого кустарника.
Гл 2.
– Хилька, давай быстрее! Я вижу наше убежище…
– Да бегу я, бегу.
– Я слышу… дышишь как паровоз только гудка не слышно… прибавь шаг!
И тут Хилька меня удивил. Я никак не думал, что задыхающийся от бега мужик может так набрать скорость что пятки сверкали и, если бы это был асфальт точно искры бы летели во все стороны. "Надо же спринтер". Я бегаю, скажу вам, не медленно даже можно сказать прилично, а это вечно плетущийся сзади увалень, меня обогнал. Вот мотивация что делает с человеком, скажу я вам.
Наконец я добрался до пункта назначения. Дверь перед моим носом захлопнулась, я даже не успел руку выставить чтобы открыть, как она меня прихлопнула по носу. Я взвыл от боли. Липкая жидкость, полилась словно река, по губам, по подбородку словно горная река с перекатами. В глазах искры летают, я ввалился в домик на дощатый пол с таким грохотом что Михель подпрыгнул и от страха, брякнулся рядом вопя:
– Спаситее, помогите…
И хотя я был полуобморочном состоянии и нашёл в себе силы привстать и заткнуть ему рот рукой:
– Заткнись, придурь! Сейчас призовёшь уродов деревянных!
Видели бы вы его глаза! Из узких азиатских глаз они превратились в огромные блюдца, наполненные слезами и ужасом во взгляде. Мне стало его жаль
– Я уберу руку, – тот головой машет, – ты не будешь орать? – опять кивок в согласии.
И только я руку убрал он зашептал:
– Это не убежище! Это ловушка. Ты посмотри два на два из фанеры…для охотников или дровосеков… надо от сюда убираться!
Я огляделся. Постучал по стенам, выглянул наружу и убедился, что фанера, покрашенная под дерево с листвой! Возле домика лежали спиленные деревья или ветки тех самых злодеев что за нами гнались. Вот что значит гнев деревьев. Если у человека отрубить руки или ноги он погибнет, а эти нет. Живее живых.
И только это я понял я тут же услышал тяжёлые приближающие шаги. Огляделся. Они шли к нам. Я был в ступоре от страха и ужаса, моё тело парализовало и, если бы не Михель я погиб бы на месте. Но, Слава Богу, не дождавшись меня он выглянул на улицу и увидев, что происходит подхватил моё тщедушное, безвольное тельце затащил в домик. Подперев дверь скамейкой, не понимая, что это бесполезно перед исполинами, имеющими неимоверную силу и разум. И всё же хоть и хрупко, но всё же убежище с маленьким оконцем и не большой дверцей. И как Михель в этот домик пролез со мною на руках до сих пор не понимаю. Его широта плеч занимала почти всё место, для меня оного оставалось мизер, если бы я был как он, нам пришлось стоять, не шевелясь, прижавшись друг к другу. Но здесь все было гармонично, если можно, так сказать. В общем он положил меня на пол. А сам смотрел в маленькое оконце, высматривая что там происходит. Но это было трудно сделать. И ему приходилось вертеться вокруг него, ища угол чтобы лучше рассмотреть: не появились ли чудища. И вдруг он вскрикнул. Отскочил от окна.
– Сволочи! По глазам! Веткой! Ну я им покажу. – Крикнул он в ярости. Протерев глаза. Стал искать орудие чем можно было бы справится с исполинами. Я все так же лежал на полу, боясь пошевелится. – Развалился! – пробурчал он, перешагивая через меня. – Нашёл! – радостно вздохнув проговорил он, показывая мне железный прут. – Сейчас я покажу им кто здесь…
При виде его воинственного настроя я понял, что он задумал. Михель, наклонился и уже готов был убрать скамейку, но я вцепился ему в ноги, пытаясь оттащить. Сил не было, совсем не было, но внимание его я отвлёк.
– Отцепись! – прошипел он словно змея.
– Не… - все так же держа его ноги, возразил я. – Смотри. Оглянись…
Гл.3.
– Что? – сердился Михель, но всё же обернулся: – ах вы, гады! Оттолкнув меня, бросился на блуждающие по потолку, в поиске своих жертв, то есть нас, ветки. Каким он был героем. Я его таким не видел. Всегда спокойный, медлительный добряк, слово плохого от него не слышал, а тут. Вы бы слышали. Уши бы заткнули от его лексикона матерного. Я даже в тот момент его ещё больше зауважал. Представьте эту глыбу с железным прутом-саблей бросившегося в бой с ветками-монстров. Я боялся пошевелится не из-за веток, а из-за Михеля помешать его дуэли - это было чертовски опасно. Можно было огрести по полной. И неизвестно чем это кончилось. Но, без травмы точно не обошлось бы. Да и ветки не собирались отступать. Лезли… лезли. Не знаю сколько бы это длилось, и кто бы победил. Но Михель не выдержал.
С боевым криком: ууу! – он, отпихнув моё тело, отбросил скамейку и выскочил на улицу, где встал как вкопанный, поражёный от увиденного. Я это видел, ибо выскочил следом за ним.
Нас окружали исполины, которые дружненько развернулись и направились в нашу сторону. И тут уже мне пришлось Михеля затаскивать в домик. Скольких трудов на это было потрачено. Но я успел. И только закрыл дверцу, как послышались удары по ней. Дверь трещала под напором деревьев. Ветки через оконце тянулись к нам, пытаясь схватить. "Интересно, как бы они нас вытащили наши тела через отверстие для дула ружья? Пятьдесят на пятьдесят - всего-то. – промелькнула у меня мысль. – Страшно подумать. Переломали бы нас как тростинку. Зверюги!"
Не успели мы отдышаться, как услышали женские крики, они были слышны совсем рядом, за стеной мы и опомнится не успели как дверь распахнулась и, перед нами появилось существо. Иначе мы назвать не могли. Чёрные волосы, торчащие во все стороны, были как живые, так как хозяйка этой прелести не замолкая ни на секунду, вертела головой с неимоверной скоростью, что казалось ещё немного и, голова женской особи будет лежать возле наших ног. Чему помешал Михель.
Просочившись между мной и хлипкой стеной, оказавшись возле горлопанки даже не размахнувшись рукой, слегка дал пощёчину. Наступила тишина. Ненадолго. Существо стало икать и всхлипывать.
Михель возвышался над хрупкой фигуркой и было видно, не знал, что же предпринять.
Вдруг существо притихло, убрав волосы, огляделось и опять возопило:
– Закройте двери, остолопы!
Михель тут же выполнил приказ девушки. Вот здесь-то мы её и разглядели. Чёрные, как смоль, глаза смотрели на нас с ужасом и гневом. Ей на вид лет восемнадцать, может, мне показалось. Но на вид она точно была ещё девчушкой. Худенькая, маленькая, в джинсах, обтягивающих стройные ножки, в кофточке, разорванной на груди. Она казалась мне прекрасной и в тоже время жалкой. Как же мне хотелось её обнять, успокоить. Но я понимал, что мне до неё не добраться. Между нами всё так же был Михель.
Гл.4.
Тишина только слышно наше дыхание да гул с улицы. Я осмелился выглянуть наружу. Удивление моё было велико. Тут бы всех повергло в шок, как и меня в данный момент. Деревья стояли плотным кружком, ветвями переплелись. Видно было решали: что с нами делать?
– Ну, если они все разом навалятся, то нас ничто не спасёт! – шептал я. – Нас просто сотрут. Превратят в кучу… Господи! Михель! Михель, надо уходить…
– Нет – Михель девицу к стенке прижал да к губам палец приставил, сам на неё строго смотрит: - тсс чтоб мне ни гугу! – Та лишь в ответ головой тряхнула в согласии. - Дай гляну! - меня в сторонку отодвинул сам наружу выглянул: - Да! - и больше ни слова не сказав, распахнул дверь да наружу выскочил. Я девчонку за руку схватил да за ним следом, да только далеко не убежали, на дерево то и налетели. Сидим рядком, от ужаса зависли. А тут слышим голос друга нашего, которого считали погибшим:
- Бегите, други мои, не то без головы останетесь и…
Не договорил бедняга. Голова с его плеч слетела да к нашим ногам упала. Тут мы не выдержали, с воплями побежали на дорогу-то и выскочили. Тут нас, словно кегли, грузовик и посшибал, вдоль дороги аккуратно уложил, но одно я помню очень хорошо краем глаза видел: как деревья радостно ветвями машут… а машина, не останавливаясь, умчалась…
Жаль девчонку. Совсем молоденькая, а уже на обочине с подвёрнутой неестественно ножкой в джинсах, обтягивающих её… Страшная смерть Юшки… Эх, Михель, Михель… о себе уж и молчу… нет их больше…
И вдруг я почувствовал, как меня кто-то схватил за ногу и потащил в лес. Приподняв голову, я увидел: как один из исполинов тащит меня обратно в лес…
