"Смерть собаки Баскервилей" - несколько отрывков (выборочно)

Холмс допустил ошибку. У Гейта возникают сомнения в том, что виновником преступлений был именно Стэплтон. Цепь загадочных происшествий и смертей подтверждает его догадки. "Кого пытаюсь высмотреть я в зловещей мгле? Собаку, призрак, воскресшего Стэплтона? И вот снова вой, скользнул по болту и перетек в глухой рык. Я бросился бежать на звук, трава хрустела под ногами, я шарил взглядом по кочкам и зарослями тростника. «Ночное время, когда силы зла властвуют безраздельно…»

***

Я приехал в Девоншир в конце октября, теплая южная осень встретила меня уже поблекшей зеленью и сырыми ветрами. По дороге к Гримпену я насмотрелся на взгорья, поросшие вереском, на мхи, хвощи и папоротники, на болота, леса и знаменитые древние дольмены. Честно говоря, я ожидал увидеть более мрачную картину. Осенний Девоншир поразил меня живописными пейзажами. С первого взгляда я влюбился эту в пасторальную безмятежность и рыжих коров на зеленых лугах.

От плана поселиться в гримпенской гостинице я отказался сразу же, как только узнал, что Меррипит-хаус пустует и сдается. Мне повезло, лучшей штаб-квартиры и не придумаешь. Какая удача – сходу угодить в самое сердце трагедии, поселиться в преступном гнезде.

Около получаса езды в повозке – и мы на месте. Я стоял перед невзрачным домом, казавшимся обиженным и покинутым. Унылые серые стены украшал зеленый плющ, жизнерадостно карабкающийся по выбоинам и трещинам. Низкорослый чахлый фруктовый сад не оживлял пейзаж, а скорее подчеркивал убожество местности.

Нас было двое, я и мой камердинер Хьюз, расторопный невозмутимый малый, отставной сержант королевской пехоты. Позвенев ключами, он отпер двери и под скрип несмазанных петель я вошел в обитель зла и печали. Внутри все оказалось не так уж плохо, в комнатах сохранились остатки уюта и семейного тепла. Резной буфет, изящное бюро, лампа с замысловатым абажуром, гравюры на стенах, вышитые подушки на диване и в креслах. Чувствовалось, что к обустройству интерьера приложилась женская рука. Обжитое и брошенное гнездышко.

Вид из окна был великолепен – бескрайние болота, серые валуны, лужи и кочки среди холмов до самого горизонта. Я потрудился поинтересоваться мнением моего угрюмого спутника:
– Как вам здесь нравится, Хьюз?
– Дом, как дом. Если бы не болота…
– Ну, не знаю, старина. Я доволен. Растопите камин, сварите кофе покрепче. Запасемся свечами и будем ждать.
Последнюю фразу я произнес почти шепотом, себе под нос, но Хьюз расслышал.
– Чего ждать, сэр?
– А вот увидите. Хотя, может, лучше было бы и ничего так и не дождаться.
– Неприятностей ждете?
– Все может быть, Хьюз. Все, что угодно.

Я поднялся на второй этаж и из трех спален выбрал ту, что выходила окнами на болота. Голубые в полоску обои, светлая мебель, печь в белом кафеле – очень мило. Мой револьвер из внутреннего кармана пиджака перекочевал в ящик прикроватной тумбочки. Я присел на подоконник и полюбовался болотным пейзажем – застывшим и пустынным. Заросли тростника, ярко-зеленые пятна ряски, холм, вздымающийся у горизонта, и тишина, зависшая над этой загадочной красотой. Вот здесь все и случилось. И совсем недавно. В этом доме, на этих болотах… Я в логове зверя. Кто б мог подумать, среди такого покоя… Зло не ушло из этих мест, оно притаилось, спряталось и выжидает… Еще немного и я начну писать стихи.

Внизу, на первом этаже, грохнуло. Хьюз что-то уронил. Я отошел от окна, вынул из саквояжа томик в красной обложке с золотым тиснением, новый, но уже основательно зачитанный, и пристроил его на комоде.

***

Намереваясь пополнить свои запасы курева, я зашел в лавочку у почтамта. Тусклый вечерний свет, льющийся через большие решетчатые окна, и лампа с круглым плафоном сносно освещали прилавок и полки магазинчика. В нос ударил крепкий запах пряностей.

В лавке была всего пара посетителей. В углу маячила сгорбленная спина – старичок рассматривал пачки с чаем. Девушка в темно-сером жакете и зеленом берете расплачивалась за покупки – два небольших свертка. Я видел ее легкий профиль с чуть вздернутым носом и пухленькой нижней губой, на щеке лежал нежный румянец и россыпь бледных веснушек, в каштановых волосах гулял рыжеватый блеск. Спрятав покупки в сумку, она обернулась, отходя от прилавка, и я поймал взгляд ее золотисто-карих глаз. Я уставился на нее, замерев на месте. Мы смотрели друг на друга не больше пяти секунд, но показалось, что гораздо дольше. Похоже, юной леди не понравилось, как я на нее пялюсь, она опустила глаза, и, поскольку я стоял на ее пути будто вкопанный, была вынуждена обойти меня, как афишную тумбу. Я шагнул к прилавку и услышал за спиной звон дверного колокольчика – девушка вышла. Глядя на полки, я не мог найти коробки с сигаретами – лицо незнакомки все еще стояло у меня перед глазами.

***

В лощине стояла полная тишина, воздух, казалось, застыл – ни ветерка, ни дуновения. Странное ощущение – словно в яму провалился.

– Да, мрачное место, – поделился я впечатлением. – Отличная сцена для кровавой драмы. Если б ничего и не было, то стоило бы придумать.
Баскервиль глянул на меня с ироничной улыбкой.
– Если б не было? Вы верите в эти россказни про собаку?
– Я материалист, сэр Генри, но воздух Девоншира действует на меня разлагающе.
– Ну что, мне сказать, мистер Гейт? – усмехнулся баронет. – Держитесь, мы все тут немного чокнутые.

Посмеявшись, мы слезли с коней и прошлись по лужайке. Вот здесь все и произошло более двухсот лет назад. Здесь преследователи нашли мертвую дочку фермера, Хьюго Баскервиля с растерзанным горлом и огромную собаку с окровавленной пастью. Жуткая картина в лунном свете… Или это только сказки? Но даже если сказки, почему-то именно эту долину называют местом действия. Значит, что-то здесь было. Вот каменные столбы, те самые, о них говорится в рукописи, в XVII веке они еще стояли по стойке смирно. Единственные уцелевшие свидетели, они знают всю правду… На меня накатила странная тревога, я почувствовал себя беззащитным. Но что нам здесь угрожало? Мне почудилось, что за мной кто-то наблюдает. Я внимательно осмотрелся и, не приметив ничего подозрительного, вроде бы, успокоился. Наверное, есть в этом месте сакральная червоточина, будоражащая воображение.

– Интересно было бы прийти сюда ночью, – заметил я. – Ясной ночью в полнолуние.
– Да? А вы, и правда, любитель острых ощущений… – отозвался баронет. – Что ж, дорогу вы теперь знаете, можете прийти, когда вздумается.

И тут я увидел то, что не ожидал, но в глубине души, признаюсь, хотел увидеть. В первые секунды я решил, что у меня просто разыгралась фантазия. Я присел на корточки – на проплешине голой земли рядом с лужей виднелся большой отпечаток звериной лапы… Да что там, это был собачий след, огромный собачий след.

***

Скрипнула дверь. Показалось? Нет, кто-то ходит внизу. Осторожные, но уверенные шаги, легкие чуть слышные. Хьюз вернулся? Нет, он не так ноги переставляет, его негромкую, но тяжелую поступь я и спросонья узнаю. Это кто-то чужой и с тайными намереньями.

Я спустился по лестнице, мягко ступая, замирая и прислушиваясь на каждом шагу. Вот и освещенный проем первого этажа, мне уже видна гостиная… Тень лежит на полу, кто-то стоит посреди комнаты. Тихо, ни звука… Только тиканье каминных часов. Тень шевельнулась, двинулась, медленно бесшумно. Я сделал еще несколько шагов и заглянул в гостиную. Темная фигура стояла перед диваном…

***

Слуга стал что-то невнятно лепетать, мы с Баскервилем переглянулись и, уже не слушая старика, поспешили к дому. Оставив лошадей во дворе, мы вбежали в распахнутые настежь двери… Должен признаться, что к этому моменту я уже вывел предположение, что Френкленда сразил сердечный приступ или удар, но представшая нашим глазам картина не оставила сомнений – старика убили. Он лежал у камина на полу лицом вниз с разбитой головой в луже крови. Я наклонился и дотронулся до бледной холодной руки – Френкленд был мертв, труп уже закоченел. Мы простояли, молча глядя на мертвеца, наверное, с минуту – слуга успел вернуться в дом и присоединиться к нам.
– Вы работали на него? – спросил Баскервиль.
– Да. Меня зовут Андруз, к вашим услугам, джентльмены, – он говорил не очень внятно и слегка шепелявил.
– Кто еще есть в доме?
– Никого. Кухарка приходит после полудня, через день.
Старик вынул из кармана несвежий платок и вытер вспотевшее лицо.

***

Тихий протяжный вой донесся до моих ушей, словно слетев со страниц книги. Что это? Откуда? Я глянул в окно, передо мной, поблескивая в лунном свете, распласталось болото. Зависшая над ним тишина казалась незыблемой. Уж не померещилось ли мне? Я хотел было снова сесть в кресло, когда заунывный тягучий стон снова разнёсся в тиши, уже громче, протяжнее с надрывом. Вот оно! Собака вернулась?!

Я схватил револьвер, слетел по лестнице на первый этаж и выскочил из дома. Меня окатило холодной ночной сыростью. Холмистая равнина простиралась в сумраке, разбавленном лунным светом. Я осмотрелся – тишь спокойствие и ни одной живой души. Только я с бешено колотившимся сердцем в груди и револьвером в руке. Кого пытаюсь высмотреть я в зловещей мгле? Собаку, призрак, воскресшего Стэплтона? И вот снова вой – скользнул по болоту и перетек в глухой рык. Я бросился бежать на звук, трава хрустела под ногами, я шарил взглядом по кочкам и зарослям тростника. «Ночное время, когда силы зла властвуют безраздельно…» Нет, зло не ушло из этих болот, оно здесь, где-то рядом…

И я увидел ее… Я увидел черный силуэт собаки на вершине невысокого холма. Крупное животное на крепких длинных лапах. Она чует меня? Она смотрит на меня? На минуту замерев, не отрывая взгляда от развернувшейся картины, я бросился бежать к холму.

***

Бэрримор принес портвейн, и мы с леди Бэрил продолжили разговор. Миссис Баскервиль улыбнулась с мягким лукавством:
– Бедный мистер Гейт, вы устали от загадок, но, помнится, вы именно за ними приехали сюда?
– Я был очарован историей о собаке, но я не искал приключений на свою голову.
– Я вас понимаю. Мой вам совет – бросьте Меррипит-хаус, переселитесь в Гримпен, там вам будет спокойней.
– Еще спокойней мне будет в Лондоне.
– Да? Вы хотите уехать? – в глазах леди блеснуло искреннее сожаление.
– Не хочу и не уеду. И в Гримпен не переберусь. Вы правы, я получил то, что искал и, по большому счету, мне все это нравится.
– И вам не кажется, что здесь опасно?
– Для себя я никакой опасности пока не заметил. А вас не тревожит возвращение собаки Баскервилей?
– Что? Как она может вернуться? Ее же Холмс застрелил.
– А вы не слышали вой на болотах?
– Я – нет.
– И следов не видели? Вот мы с сэром Генри наткнулись на очень интересный след в долине. Он не рассказывал?
Миссис Баскервиль пожала плечами:
– Собачей след, это всего лишь собачий след.
– Это был очень большой собачий след, миледи. А неподалеку от Меррипит-хауса, на болоте, я видел собаку, огромную черную собаку.
– Со светящейся мордой?
– Нет, как будто.
– Даже не знаю, что вам сказать на это, – усмехнулась Бэрил, покачав головой.
– А что если Стэплтон вернулся и взялся за старое? – спросил я.
Улыбка сошла с губ миссис Баскервиль.
– Вы это всерьез сейчас сказали, мистер Гейт?

***

В полутьме я не заметил притаившийся на пути овраг и едва не свалился в него, чудом удержавшись на краю. В тот момент, когда я осматривался, в небо взлетела ракета, осветив край поляны. Вспышка озарила дно ложбины и погасла, но я успел заметить… Я не понял, что это. То что там лежало… Этого не должно было там быть. Я склонился к оврагу, вглядываясь в темноту, пытаясь разобрать, что такое извлекла из мрака случайная вспышка. Мелькнула мысль сходить на поляну за факелом, но я побоялся, что не смогу вернуться на место, потеряю его, мне не хотелось возиться. Я решил, что справлюсь, и стал спускаться в овраг, он был неглубокий, с пологим склоном. На дне, и правда, что-то лежало, я наткнулся на это и, присев, стал шарить руками. Сырая трава, камень, ткань… Кажется, шелк… Что-то холодное, гладкое, влажное… Кожа… Человек. На дне оврага лежал человек. Я ощупывал лицо человека… Шея, волосы… Это женщина. Она лежала без движения, податливая, как кукла.

***

Мистическая сказка… Легенда, записанная в 1742-ом о трагедии, происшедшей в эпоху Великого мятежа 1649-1653 года. И реальное дело Стэплтона – 1898 год. Между гибелью Хьюго Баскервиля и убийством Чарльза Баскервиля прошло примерно 240 лет. Что связывает эти истории? Поробуем провести параллели.

Собака – орудие убийства. В чьих руках? Вообще-то, вроде как, в руках дьявола… Собака в рукописи причисляется к силам зла. Но Хьюго наказан за грехи, его убийство это скорее кара божья… Орудие адское, но кара божья. Но тогда за что наказана дочь фермера? Стоп. А кто сказал, что девицу убила собака? Ну-ка, что там в рукописи? «Луна ярко освещала лужайку, посреди которой лежала несчастная девица, скончавшаяся от страха и потери сил». Да, собака к ней не прикоснулась. Собака загрызла Хьюго. Стало быть, дьявол тут ни при чем, черный пес это кара божья. А в нашей истории животное орудие преступления.

Теперь посмотрим на других персонажей. Хьюго это Стэплтон, оба беспутные парни, оба злодеи, оба Баскервили, оба скверно кончили. Стэплтон взял в руки то оружие, которое двести лет назад погубило его предка, но, в конечном счете, это оружие обратилось против самого злодея.

Так, дальше девица, дочь фермера. Кто это? Бэрил? А может Лора? По версии Ватсона, обе являются жертвами Стэплтона. Обеих он использовал. Вот только почему-то Бэрил вызывает сочувствие у автора, а Лора нет. Лору Ватсон, вроде как, даже порицает. Хотя именно Бэрил была соучастницей афер Стэплтона еще до приезда в Девоншир. Эти дела с растраченными деньгами и школой… Ее роль могла быть, конечно, пассивной, но все-таки. Она его, как минимум, покрывала. Прошлое Лоры менее криминально. Она просто влюбляется не в тех мужчин. Но Ватсон явно недолюбливает ее. Почему? Лора резко отвечала на его расспросы. А по какому праву доктор лез в ее жизнь? Он не полицейский, не следователь, не судья. Миссис Лайонс имела все основания послать его к черту. Кажется, Ватсон считал ее соучастницей преступления. Может быть, он в чем-то прав? Может быть, я просто чего-то не замечаю? Чего-то такого, что он разглядел?

Бэрил в повести представлена запуганной жертвой. Но что дает Стэплтону власть над ней? Бэрил Гарсия, красавица из Коста-Рики, женщина с сильным характером, «женщина, в чих жилах течет испанская кровь». Как там о ней пишет Ватсон? «Ее тонкие, горделивые черты были настолько правильны, что лицо могло бы показаться безжизненным, если б не выразительный рот и быстрый взгляд прекрасных темных глаз». Могло бы показаться безжизненным… Такие лица бывают у людей, которые отлично владеют собой. Хорошо. Чем же взял ее этот невысокий худощавый блондин с постной физиономией и узким длинным подбородком? Если Бэрил не нравились его криминальные наклонности, то чем он ее удерживал? В книги не заметно ни особого ума, ни обаяния Стэплтона, состоятельным человеком его тоже не назовешь. Бэрил не нравились его преступные планы, почему она не бросила его? Боялась? Она его просто боялась? Под личиной хлипкого ученого скрывалось чудовище. Хотелось бы мне на него посмотреть. Кстати, Лоре он тоже нравился. Невзрачный парень с постным лицом, а какой успех у женщин.

***

За завтраком я заметил, что Хьюз молчалив и задумчив. Я прицепился к нему с расспросами, он увиливал, но в конце концов сдался.
– Можете думать обо мне что угодно, сэр, но я вам признаюсь. Сегодня я так струхнул, что чуть было не прочитал «Отче наш».
– Бог ты мой, вы наговариваете на себя, мой храбрый Хьюз.
– А я так думаю, мистер Гейт, что если бы сегодня вы оказались на моем месте, то выпустили всю обойму из своего револьвера.
Я не стал спорить, я люблю пострелять.
– Так вот, что я вам расскажу. С утра я отправился на ферму, за молоком и маслом к завтраку. Хозяйство Бакера примерно в двух милях от нас, вы знаете. Уже светало, туман стелился в низине. Я шел по тропинке мимо болот. И вдруг из этого самого тумана...

***

Ветер гонял песчинки по камням, перебирал стебельки трав, небо посерело, горизонт засветился золотом. Я призадумался о скоротечности времени, о бренном и вечном… Как в друг сдавленный вскрик Баскервиля… Не крик, а громкий возбужденный шепот:
– Господи, Гейт, смотрите!
Я обернулся, баронет указывал на холм, с которого мы сошли. По его склону двигался человек в сером плаще с капюшоном на голове. Не торопясь, он ловко спускался к подножью, словно плыл, глядя себе под ноги и не замечая нас.
– Эй! Любезный, постойте! – крикнул сэр Генри.
Незнакомец даже не глянул в нашу сторону, он не замедлил и не ускорил шаг, будто не замечая ничего вокруг. Эта серая тень спустилась с холма и скрылась за камнями. Я подумал о том, что человек в плаще прошел мимо нашего лагеря и взглянул на то место, где четверть часа назад сидел доктор. Его на камне не было.
– Мортимер! – в тревоге вскрикнул я и глянул на Баскервиля.
Баронет понял меня, и мы бросились бежать к холму. У подножья я осмотрелся, пытаясь найти незнакомца, но он словно испарился. Мы в спешке пустились вверх по склону. Достигнув места нашей стоянки, мы нашли доктора, опрокинутого на землю навзничь. Наш друг лежал, раскинув руки, шляпа с головы слетела, очки на носу перекосились. Я бросился на колени и приподнял голову бедолаги:
– Мортимер! – позвал я и не получил ответа.



Несколько глав на Продамане https://prodaman.ru/LyudmilaD-va/books/Smert-sobaki-Baskervilej
Полностью на Призрачных мирах https://feisovet.ru/магазин/Смерть-собаки-Баскервилей-Л-Паче

...................................................................