Обычная предосторожность. Ведь вы бы в любом другом отеле заперлись бы на ночь. Так вот, и здесь, не забудьте. Запритесь и никого не впускайте. Даже если это существо... То, что будет к вам стучаться, покажется вам невинным и безобидным.
– Вы, Вадим, сейчас на Веру Марковну похожи.
– Правда? – он усмехнулся. – Старею, мудрею.
Я позволил себе слегка психануть, тихо, без нажима:
– Черт. Да что это за место такое? Зачем же вы меня сюда притащили, если здесь опасно?
– Я не знал, что так получится. Да и не опасно здесь. Не открывайте никому, и все будет ок.
Кажется, Вадим был немного подшофе. В ответ на заботу, я попросил его, беречь себя, и отправился в номер.
Оставшись один в комнате, я загрузился вопросами. Елки-палки. Какая хрень творится в этой «Заставе встреч»? Или мне только кажется, что здесь неладно? Если забыть о словах старухи… Ну, переглядываются парень с девчонкой, ну напомнили мне, что дверь надо запереть… Однако смутная тревога засела у меня в душе, ныла, и не успокаивалась. Я решил осмотреть отель.
Вышел в тихий пустой коридор и побрел по мягкой ковровой дорожке, не слыша собственных шагов. Вот ряд закрытых дверей, маленький холл с парой кресел и журнальным столиком. Спустился на первый этаж – еще один коридор… Вот. Отлично, я не один. Мне на глаза попался человек – высокий, худой, в спортивном костюме. Я видел его только со спины и всего несколько секунд, он открыл одну из дверей и вошел в номер. Просто, буднично и никакой чертовщины. Значит, в отеле, кроме меня и чокнутой старушки, действительно есть еще постояльцы. Очень хорошо. Проследовав через коридор, я очутился в уже знакомом холле с камином и, завернув в столовую, остановился в дверях. Они сидели здесь, рядышком. Алиса складывала чистые наглаженные салфетки, Вадим наполнял солонки… Надо думать, солью. Просто, буднично и никакой чертовщины. Я вернулся в номер.
Зачем она пришла?
Меня разбудил стук в дверь, проснувшись, я не сразу сообразил, что происходит, а сообразив, вспомнил слова Вадима «…и никого не впускайте». Включил лампу у изголовья. На часах было далеко за полночь. Стук повторился, негромкий, но настойчивый. Я подошел к двери и спросил сонным надтреснутым голосом:
– Кто там?
– Это Алиса, – ответили мне из коридора.
Да, похоже, это она.
– Что случилось?
– Кирилл, откройте.
Ну вот, невинное и безобидное с виду существо хотело войти, и, следуя совету Вадима, я не должен был его впускать. Стучись в эту дверь сам Вадим, я бы, конечно, послал его к черту, но прятаться от Алисы, демонстрируя ей свою глупость или трусость, я не мог. Уже собравшись отпереть, я вспомнил, что стою в одних трусах. Предстать перед дамой в неглиже не хотелось, влезать в джинсы – поленился. Я подпоясался одеялом и открыл дверь.
Алиса, окинув меня взглядом и улыбнувшись, юркнула в комнату. Она была одета в белую фланелевую рубашку и джинсы, следом за ней тянулся земляничный аромат.
– Что случилось? – повторил я свой вопрос.
– Ничего. Я посижу у тебя. Можно?
– Можно.
Алиса подошла к окну, до половины закрыла его шторой и приказала мне:
– Запри дверь.
Я запер и спросил:
– Тебя кто-то напугал? – раз уж Алиса перешла на «ты», я решил сделать то же самое.
– Все в порядке, – ответила она. – Я не буду тебе мешать. Ложись и спи.
Какого черта и что за хрень? Я, как дурак, в растерянности стоял подпоясанный одеялом. Зачем она пришла? Вот, что я должен об этом думать? Зачем женщина врывается ночью к мужику? Чтобы переспать с ним, чтобы убить его, чтобы в карты поиграть или пожаловаться на подружку? Мне нравился первый вариант. Этот приказ, «ложись и спи», прозвучал, как издевательство, и я спросил:
– А ты?
– Обо мне не беспокойся.
Я лег. Алиса постояла у окна, глядя на улицу, я залюбовался ее стройной фигурой … Она обернулась, поймала мой взгляд и не могла не понять, что нравится мне. Алиса подошла и села на край постели. Я почувствовал себя больным, к которому пришел доктор. Вот сейчас пощупает пульс, положит руку на лоб…
– Сегодня утром в кафе… Это была ты.
– Может быть.
– А тот старик, который со мной сидел, ты его знаешь?
– Какой старик? Не помню.
Врет, видно, что врет. Я взял ее за руку.
– Зачем ты пришла?
– Мне нужно побыть здесь, рядом с тобой.
Ей зачем-то понадобилось сидеть здесь, рядом со мной, именно сейчас. «Запритесь и никого не пускайте. Даже если это существо... покажется вам невинным и безобидным». А ведь Вадим именно о ней говорил. Он знал, что она придет. В чем тут дело? Он из ревности так сказал, или Алиса действительно опасна? Кто знает, что творится в этой милой головке и на что способны эти тонкие пальчики. Сейчас проверим.
Алиса смотрела мне в глаза так, будто читала мои мысли. Я потянул ее к себе за руку. Она наклонилась, ее губы оказались совсем близко у моего лица. Пахло земляникой…
– Нет-нет, не так быстро, – прошептала ночная гостья, словно убаюкивая меня.
Ее рука коснулась моей щеки, скользнула по волосам, по шее, а губы тихо приговаривали:
– Эта последняя ночь в году, наступило 31 декабря, следующая ночь уже будет в новом году. И вот мы не спим в последнюю ночь года. В полупустом отеле посреди леса. А завтра? Завтра будет праздник, шампанское и коньяк, буженина, мандарины, свечи и бенгальские огни, бой курантов… Ты с друзьями встретишь новый год. Напьешься, захмелеешь, и тебе покажется, что ты счастлив…
Ее слова обволакивали меня теплым туманом, она все говорила, я уже плохо понимал, о чем… Я задремал… Елки-палки… Я уснул… Она прилегла рядом, гладила меня, нашёптывала, а я утонул, уплыл в сон, на самое дно…
Что-то грохнуло, я проснулся. Окно распахнуто, сквозняк треплет штору. Лампа, стоявшая у кровати на тумбочке, опрокинута и погасла. Через раскрытую дверь льётся свет, а в коридоре что-то творится – шум, возня, какой-то кипиш. Я вышел, прямо в трусах, не стесняясь своего исподнего.
Предо мной развернулась баталия. Алиса и Вадим дрались, они лупили друг друга подушками – у парня черная, у девушки белая. Они бились всерьез, с остервенением, подушки не выдержали натиска, треснули, и стая черного и белого пуха разлетелась по коридору. Алиса была ниже и изящнее Вадима, но, кажется, не уступала своему сопернику в силе и спуску ему не давала. Темноволосый парень в черном свитере и блондинка в белой рубашке отчаянно бились в черно-белом облаке пуха. Это странная драка, была похожа на игру, и вместе с тем, чувствовалось, что они рубятся всерьез, страшно… и красиво. Они не пускали в ход ноги и кулаки, не били в морду или под дых, и в тоже время, казалось, соперники готовы замочить друг друга. Сражались они молча – ни брани, ни угроз, ни претензий. Отбросив уже опустевшую и потерявшую боевую мощь подушку, Алиса схватила Вадима за грудки и припёрла к стене, он оттолкнул девушку, она отвесила ему леща по уху.
Нужно было что-то сделать, вмешаться, разнять, но я смотрел на этот бой, как завороженный и не двигался с места. Противников вынесло к лестнице, Алиса толкнула Вадима в грудь, он стал заваливаться назад, ухватился за девушку и увлек ее за собой. Они вместе полетели вниз по ступенькам – грохот, вскрик и что-то еще… Как только эти двое пропали из виду, с меня слетело оцепенение, я очнулся и бросился к лестнице. Но не увидел там никого, только черно-белое облако пуха кружилось над ступеньками. Я спустился в холл – пусто… Пусто и тихо. Заглянул в столовую, в кухню, прошел по коридору, снова поднялся на второй этаж. Никого. Парень с девушкой будто сквозь землю провалились. Я еще раз обошел отель и не встретил ни одной живой души. Словно и не было этой драки, только черные и белый пух гонял сквозняк по полю битвы.
Я вернулся в номер, закрыл окно, почувствовал, что продрог и залез под одеяло. Лежа, я вслушивался в мертвую тишину... и заснул.
Время истекло…
Проспал я все утро, а проснувшись, увидел, комнату, залитую ярким светом зимнего солнца. В окно смотрело чистое голубое небо. Часы показывали без десяти двенадцать. Я принял душ, побрился, оделся и решил спуститься вниз, чтобы разобраться с ночными страстями и позавтракать. Дверь оказалась заперта, ключа в замке не было. Его не было ни на тумбочке, ни на комоде, ни на подоконнике, ни на полу… Его нигде не было. Я позвонил на ресепшен и не услышал ничего, кроме унылых гудков в трубке. Очень хотелось есть, и очень хотелось уехать из этого чертова отеля. Еще минут десять я потратил на безуспешные поиски ключа и, наверно, четверть часа просидел в раздумье, поглядывая на окно.
Вдруг щелкнул замок, дверь тихонько скрипнула и открылась. На пороге стоял старик, тот самый, что подсел ко мне в кафе и напророчил скорую смерть.
– Ну, все, – сказал незваный гость. – Время истекло, можете ехать домой… Или куда вы там ехали.
– Какие люди, кого я вижу… А как же моя смерть, в ближайшие двадцать четыре часа?
– Вот я и говорю, – старик указал на часы, висевшие на стене, они показывали ровно тринадцать пятнадцать. – Время истекло.
– Но я жив.
– Живы. А знаете почему?
Старик подошел к окну, глянул на улицу и поманил меня. Я присоединился к нему. Внизу у крыльца стояли Вадим и Алиса. Видимо, они только что вышили из отеля. Парень застегивал пальто, девушка поправляла воротник полушубка. Они потоптались у порога и двинули к лесу, не спеша, оживленно болтая на ходу.
– Вот, – сказал старик, указывая на парочку. – В черном – это твоя смерть, а в белом – твой ангел-хранитель. Сегодня ангел победил.
По заснеженной поляне, рядышком шли парень в черном пальто и девушка в белом полушубке.
– А ты, приятель, три тысячи сэкономил, – усмехнувшись, добавил старик.
Конец
– Вы, Вадим, сейчас на Веру Марковну похожи.
– Правда? – он усмехнулся. – Старею, мудрею.
Я позволил себе слегка психануть, тихо, без нажима:
– Черт. Да что это за место такое? Зачем же вы меня сюда притащили, если здесь опасно?
– Я не знал, что так получится. Да и не опасно здесь. Не открывайте никому, и все будет ок.
Кажется, Вадим был немного подшофе. В ответ на заботу, я попросил его, беречь себя, и отправился в номер.
Оставшись один в комнате, я загрузился вопросами. Елки-палки. Какая хрень творится в этой «Заставе встреч»? Или мне только кажется, что здесь неладно? Если забыть о словах старухи… Ну, переглядываются парень с девчонкой, ну напомнили мне, что дверь надо запереть… Однако смутная тревога засела у меня в душе, ныла, и не успокаивалась. Я решил осмотреть отель.
Вышел в тихий пустой коридор и побрел по мягкой ковровой дорожке, не слыша собственных шагов. Вот ряд закрытых дверей, маленький холл с парой кресел и журнальным столиком. Спустился на первый этаж – еще один коридор… Вот. Отлично, я не один. Мне на глаза попался человек – высокий, худой, в спортивном костюме. Я видел его только со спины и всего несколько секунд, он открыл одну из дверей и вошел в номер. Просто, буднично и никакой чертовщины. Значит, в отеле, кроме меня и чокнутой старушки, действительно есть еще постояльцы. Очень хорошо. Проследовав через коридор, я очутился в уже знакомом холле с камином и, завернув в столовую, остановился в дверях. Они сидели здесь, рядышком. Алиса складывала чистые наглаженные салфетки, Вадим наполнял солонки… Надо думать, солью. Просто, буднично и никакой чертовщины. Я вернулся в номер.
Зачем она пришла?
Меня разбудил стук в дверь, проснувшись, я не сразу сообразил, что происходит, а сообразив, вспомнил слова Вадима «…и никого не впускайте». Включил лампу у изголовья. На часах было далеко за полночь. Стук повторился, негромкий, но настойчивый. Я подошел к двери и спросил сонным надтреснутым голосом:
– Кто там?
– Это Алиса, – ответили мне из коридора.
Да, похоже, это она.
– Что случилось?
– Кирилл, откройте.
Ну вот, невинное и безобидное с виду существо хотело войти, и, следуя совету Вадима, я не должен был его впускать. Стучись в эту дверь сам Вадим, я бы, конечно, послал его к черту, но прятаться от Алисы, демонстрируя ей свою глупость или трусость, я не мог. Уже собравшись отпереть, я вспомнил, что стою в одних трусах. Предстать перед дамой в неглиже не хотелось, влезать в джинсы – поленился. Я подпоясался одеялом и открыл дверь.
Алиса, окинув меня взглядом и улыбнувшись, юркнула в комнату. Она была одета в белую фланелевую рубашку и джинсы, следом за ней тянулся земляничный аромат.
– Что случилось? – повторил я свой вопрос.
– Ничего. Я посижу у тебя. Можно?
– Можно.
Алиса подошла к окну, до половины закрыла его шторой и приказала мне:
– Запри дверь.
Я запер и спросил:
– Тебя кто-то напугал? – раз уж Алиса перешла на «ты», я решил сделать то же самое.
– Все в порядке, – ответила она. – Я не буду тебе мешать. Ложись и спи.
Какого черта и что за хрень? Я, как дурак, в растерянности стоял подпоясанный одеялом. Зачем она пришла? Вот, что я должен об этом думать? Зачем женщина врывается ночью к мужику? Чтобы переспать с ним, чтобы убить его, чтобы в карты поиграть или пожаловаться на подружку? Мне нравился первый вариант. Этот приказ, «ложись и спи», прозвучал, как издевательство, и я спросил:
– А ты?
– Обо мне не беспокойся.
Я лег. Алиса постояла у окна, глядя на улицу, я залюбовался ее стройной фигурой … Она обернулась, поймала мой взгляд и не могла не понять, что нравится мне. Алиса подошла и села на край постели. Я почувствовал себя больным, к которому пришел доктор. Вот сейчас пощупает пульс, положит руку на лоб…
– Сегодня утром в кафе… Это была ты.
– Может быть.
– А тот старик, который со мной сидел, ты его знаешь?
– Какой старик? Не помню.
Врет, видно, что врет. Я взял ее за руку.
– Зачем ты пришла?
– Мне нужно побыть здесь, рядом с тобой.
Ей зачем-то понадобилось сидеть здесь, рядом со мной, именно сейчас. «Запритесь и никого не пускайте. Даже если это существо... покажется вам невинным и безобидным». А ведь Вадим именно о ней говорил. Он знал, что она придет. В чем тут дело? Он из ревности так сказал, или Алиса действительно опасна? Кто знает, что творится в этой милой головке и на что способны эти тонкие пальчики. Сейчас проверим.
Алиса смотрела мне в глаза так, будто читала мои мысли. Я потянул ее к себе за руку. Она наклонилась, ее губы оказались совсем близко у моего лица. Пахло земляникой…
– Нет-нет, не так быстро, – прошептала ночная гостья, словно убаюкивая меня.
Ее рука коснулась моей щеки, скользнула по волосам, по шее, а губы тихо приговаривали:
– Эта последняя ночь в году, наступило 31 декабря, следующая ночь уже будет в новом году. И вот мы не спим в последнюю ночь года. В полупустом отеле посреди леса. А завтра? Завтра будет праздник, шампанское и коньяк, буженина, мандарины, свечи и бенгальские огни, бой курантов… Ты с друзьями встретишь новый год. Напьешься, захмелеешь, и тебе покажется, что ты счастлив…
Ее слова обволакивали меня теплым туманом, она все говорила, я уже плохо понимал, о чем… Я задремал… Елки-палки… Я уснул… Она прилегла рядом, гладила меня, нашёптывала, а я утонул, уплыл в сон, на самое дно…
Что-то грохнуло, я проснулся. Окно распахнуто, сквозняк треплет штору. Лампа, стоявшая у кровати на тумбочке, опрокинута и погасла. Через раскрытую дверь льётся свет, а в коридоре что-то творится – шум, возня, какой-то кипиш. Я вышел, прямо в трусах, не стесняясь своего исподнего.
Предо мной развернулась баталия. Алиса и Вадим дрались, они лупили друг друга подушками – у парня черная, у девушки белая. Они бились всерьез, с остервенением, подушки не выдержали натиска, треснули, и стая черного и белого пуха разлетелась по коридору. Алиса была ниже и изящнее Вадима, но, кажется, не уступала своему сопернику в силе и спуску ему не давала. Темноволосый парень в черном свитере и блондинка в белой рубашке отчаянно бились в черно-белом облаке пуха. Это странная драка, была похожа на игру, и вместе с тем, чувствовалось, что они рубятся всерьез, страшно… и красиво. Они не пускали в ход ноги и кулаки, не били в морду или под дых, и в тоже время, казалось, соперники готовы замочить друг друга. Сражались они молча – ни брани, ни угроз, ни претензий. Отбросив уже опустевшую и потерявшую боевую мощь подушку, Алиса схватила Вадима за грудки и припёрла к стене, он оттолкнул девушку, она отвесила ему леща по уху.
Нужно было что-то сделать, вмешаться, разнять, но я смотрел на этот бой, как завороженный и не двигался с места. Противников вынесло к лестнице, Алиса толкнула Вадима в грудь, он стал заваливаться назад, ухватился за девушку и увлек ее за собой. Они вместе полетели вниз по ступенькам – грохот, вскрик и что-то еще… Как только эти двое пропали из виду, с меня слетело оцепенение, я очнулся и бросился к лестнице. Но не увидел там никого, только черно-белое облако пуха кружилось над ступеньками. Я спустился в холл – пусто… Пусто и тихо. Заглянул в столовую, в кухню, прошел по коридору, снова поднялся на второй этаж. Никого. Парень с девушкой будто сквозь землю провалились. Я еще раз обошел отель и не встретил ни одной живой души. Словно и не было этой драки, только черные и белый пух гонял сквозняк по полю битвы.
Я вернулся в номер, закрыл окно, почувствовал, что продрог и залез под одеяло. Лежа, я вслушивался в мертвую тишину... и заснул.
Время истекло…
Проспал я все утро, а проснувшись, увидел, комнату, залитую ярким светом зимнего солнца. В окно смотрело чистое голубое небо. Часы показывали без десяти двенадцать. Я принял душ, побрился, оделся и решил спуститься вниз, чтобы разобраться с ночными страстями и позавтракать. Дверь оказалась заперта, ключа в замке не было. Его не было ни на тумбочке, ни на комоде, ни на подоконнике, ни на полу… Его нигде не было. Я позвонил на ресепшен и не услышал ничего, кроме унылых гудков в трубке. Очень хотелось есть, и очень хотелось уехать из этого чертова отеля. Еще минут десять я потратил на безуспешные поиски ключа и, наверно, четверть часа просидел в раздумье, поглядывая на окно.
Вдруг щелкнул замок, дверь тихонько скрипнула и открылась. На пороге стоял старик, тот самый, что подсел ко мне в кафе и напророчил скорую смерть.
– Ну, все, – сказал незваный гость. – Время истекло, можете ехать домой… Или куда вы там ехали.
– Какие люди, кого я вижу… А как же моя смерть, в ближайшие двадцать четыре часа?
– Вот я и говорю, – старик указал на часы, висевшие на стене, они показывали ровно тринадцать пятнадцать. – Время истекло.
– Но я жив.
– Живы. А знаете почему?
Старик подошел к окну, глянул на улицу и поманил меня. Я присоединился к нему. Внизу у крыльца стояли Вадим и Алиса. Видимо, они только что вышили из отеля. Парень застегивал пальто, девушка поправляла воротник полушубка. Они потоптались у порога и двинули к лесу, не спеша, оживленно болтая на ходу.
– Вот, – сказал старик, указывая на парочку. – В черном – это твоя смерть, а в белом – твой ангел-хранитель. Сегодня ангел победил.
По заснеженной поляне, рядышком шли парень в черном пальто и девушка в белом полушубке.
– А ты, приятель, три тысячи сэкономил, – усмехнувшись, добавил старик.
Конец
