Космический корабль уверенно летел сквозь коридор угрюмых астероидов. Чёрный изящный корпус отражал таинственные тени обрывистой породы. Один из титанов не выдержал и, опасно приблизившись, прикоснулся к обшивке, оставляя надрывно-ноющее приветствие.
За свежей царапиной пролетело название челнока - АРХИМЕД.
В настолько плотный астероидный пояс мог влететь только отчаянный. Слишком много скал дрейфовало в беспокойном сне. Их сотни тысяч, а эта песчинка, этот маленький корабль, был совсем мелкой крохой. Никто и не заметит, если её случайно раздавит.
Но корабль был не прост. Успешно уклоняясь, он умудрялся в самый последний момент резко менять местоположение.
Кусочки минералов, кварца и металлов ударялись о чёрный корпус и, в бессилии, отпрыгивали в сторону. Крупный астероид отделился от общей массы, гордо перегородив проход.
Его соседи, в солидарности, начали сжимать коридор по бокам. Но тот безразлично юркнул вниз и, пролетев сквозь множества преград, оставил позади удручённых гигантов.
Изредка, будучи в совершенном тупике, челнок замедлялся, чтобы разрушить преграды небольшими лазерными вспышками.
Блестящая песчинка, вопреки ожиданиям, была неподвластна силам природы.
Где-то вдалеке начали вырисовываться правильные формы объекта, которые выделялись на фоне окружающей обстановки всё сильнее. Обтекаемый, длинный. Да, это он.
Навигационная система запищала, извещая пилота о находке. Двигатели челнока усилили тягу. Постукивание камушков о корпус переросло в яростный многосторонний скрип. Через мгновение всё стихло. Облако могильных осколков позади.
Чужак приближался к заброшенному космическому кораблю.
Стало понятно, что объект представлял собой миллионы обломков, волей богов сформировавших некоторую форму крейсера.
Система вновь выдала положительный сигнал: «Обнаружены изолированные пустоты».
Да. В груде покорёженного металла уцелела носовая часть. Целый километр пустот.
Этажи дверных отсеков еле просматривались под обломками, вперемешку с обрывками кабелей. Один торчал безобразнее других, - концы раскурочены на десятки щупалец, которые застыли в агонии.
Какой-то кусок металла подплыл близко и от кабеля пошла контактная искра. Архимед включил магнитные тормоза и остановился в ста метрах от этого места.
Очевидно, что никакое столкновение с небесным телом не оставит столь выборочные повреждения. Сколько тысяч лет прошло с тех пор, как этот корабль пал жертвой древней войны? Наверняка, потери были страшными с обеих сторон.
Вот израненные турели, а эти ещё не успели выползти. Соседние вырвало с корнем, оставив сплошные пучки механизмов. В свои лучшие дни крейсер наверняка внушал сущий трепет во всех концах галактики.
От Архимеда отделилась белая точка.
Приблизившись к уцелевшей части, космонавт задумчиво провёл рукой по корпусу, словно считывая невидимые знаки. Обшивка полна сколов, выбоин, глубоких царапин. В скафандре включились двигатели, и чужак поплыл дальше.
Спустя час скитаний космонавт заметил пустые места для спасательных капсул: Длинный ряд закрученных затворов, под ним дублирующий.
Куда могли направиться те капсулы? Возможно, в давние времена здесь и не было плотного астероидного потока. Кто-то уничтожил парочку планет уже позже.
Космонавт обернулся оценить преодолённое расстояние.
Бровь удивлённо приподнялась: он не добрался и до середины. Издалека казалось всё по-другому.
Космонавт остановился у первого капсульного входа. Вытянув руку, стал сканировать мелкие полости зелёным лучом: Не то. Поднялся чуть выше, скан. Не то. Чуть в сторону, скан. Есть.
Из запястья вытянутой руки сверкнули тоненькие лазерные струйки, которые проплавив в обшивке прямоугольник. Космонавт примагнитился ладонью и потянул на себя – ничего не сдвинулось.
Выругавшись, вновь включил лазер. Только спустя минуты квадратный кусок космической стали поддался.
Оглядев примагниченную пластину, он присвистнул. Слой тонкий, как волос. Пластина тут же погрузилась в контейнер для находок.
Изучая открывшуюся полость, взгляд напоролся на микросхемы. На белой плате сверкали треугольные транзисторы с кристальной вершиной.
Всё другое, и вместе с тем, те же провода, микропроцессор. Вот шина, у неё ножки впаяны в схему.
-Первый пошёл.
От спины космонавта отделился шар с мелкими дырочками, который мгновенно встал подле микросхем. Вытянулись тонкие проводки и подсоединились к разным местам. Искусственный интеллект начал подбор алгоритмов.
Внутри старинного корабля завыли механизмы, поочерёдно переключаясь, и вихревой шлюз с шипением разомкнулся. Космонавта встретил слабый воздушный поток.
Влетая внутрь, космонавт отдал команду и шар молниеносно вернулся.
Спустя секунду шлюз с шипением замкнулся, и темнота обвилась вокруг. По закону подлости сейчас должен был кто-то напасть. Оставшийся в живых последний защитный механизм.
Но на шлеме включились два фонаря, а лучи света промчались по пустынному коридору. Гладкие стены из плотно подогнанных металлических прямоугольников, как кирпичная кладка. Абсолютная космическая тишина.
Придерживаясь шлюзов, исследователь поплыл в полуметре над полом. Невесть откуда взявшаяся пыль расступалась и затягивалась в невидимые водовороты. Каждые несколько метров стояли терминалы. Когда-то члены экипажа стремились к ним, чтобы набрать спасительную комбинацию.
Чувствовалось, что крейсер проектировался как родной дом на тысячи жителей.
Космонавт плыл мимо переходов в другие коридоры, конец которых лучи света не могли нащупать. Интуитивный страх периодически вспыхивал. Бог его знает, что таилось внутри многоветвистых переходов.
Общее запустение угнетало. Ни ящиков, ни трупов. Ничего.
Видимо, в момент раскола корабля вакуум высосал всё, что только можно, а система безопасности принудительно изолировала слишком поздно.
Хотя, контакты снаружи искрили, это могло быть и статичное электричество, формируемое не генератором, а «натираемое» окружающими магнитными полями.
Даже самые долгоживущие источники питания, известные человечеству, не дотягивали и до тысячи лет.
-Запись. Говорит Ровальд, космический Археолог номер 19… Общее запустение. Никаких обозначений и субъектов. Корабль в поясе астероидов AR12… Внутри сохранены рабочие механизмы, неавтономные. Очевидно, все основные системы корабля уничтожены. Это лишь самые бесполезные остатки. Продолжаю исследование.
На мгновение коридоры наполнил скрежет и показалось, что корабль ожил. Но то был лишь осколок астероида, который наткнулся на внешнюю обшивку.
На голографическом мониторе внутри скафандра вёлся отсчёт пройденного расстояния:
Позади двести метров. Чудовищно мало, чтобы составить впечатление о древней цивилизации. По галактическим законам, чтобы объект таких размеров засчитался, надо было пройти не менее пятисот.
Преодолев ещё пару пустынных коридоров, космонавт остановился перед плотно закрытыми отсечными дверями.
Три глубоких борозды шли наискось. Словно за кем-то гнался бешеный зверь, рубанув наискось лапой в самый последний момент. Дальше коридор вёл налево, в глубины.
-Запись. Найдено несканируемое пространство. Координаты 1231.7666.2.22… Открою позже.
Всюду темнота, да тишина. Датчики на скафандре помигивали, отслеживая состояние здоровья.
-Иду дальше.
Коридор ничем не менялся. Дальше шли отсечные двери каждый десяток метров. Некоторые были открыты, но внутри ничего не обнаруживалось. Совершенно пустые комнаты, с какими-то кубами. И три борозды. Всюду появлялись три борозды. И чем дальше, тем чаще.
Свет фонарей выхватил вдалеке какую-то фигуру. Та опиралась на стену одной рукой.
-Запись. Вижу силуэт человека. Возможно киборга, или робота. Сканирование говорит, что источников энергии нет, поэтому степень активации неопределена. Иду на сближение.
Подходя всё ближе, Ровальд заметил, что это и есть тот самый робот, который оставлял три борозды. Рука, на которую он опирался, была той самой лапой с тремя толстыми лезвиями. В голове, огромное вплавление, как и в груди. Лишь рот с клыками застыл в извечном желании сожрать того, кто в него стрелял.
Археолог просканировал механизм, каждый сустав, попытался взять пробу с поверхности, но это оказалось ещё труднее, чем разрезать обшивку корабля, и он бросил эту затею.
-Запись. Первый артефакт и первые данные. Нападающий робот, сплав превосходить обшивку корабля, но при этом сам уничтожен. Что говорит о том, что нападающий превосходил как минимум в развитии сплавов. Однако, приведён в полную негодность. Что говорит, силы сопротивления, всё-таки, были относительно боеспособны.
Только Ровальд пошёл дальше, как край глаза уловил, что объект шевельнулся. Но то лишь тень робота.
Дальше внутренняя обшивка коридора менялась. Он стал пересекаться с другими коридорами. Люки в вентиляционную систему были выломаны, открывая бесчисленное количество кабелей. Обойдя все коридоры, и не встретив ничего, кроме ещё пары таких застывших, Ровальд наткнулся на груду больших странных капсул, рядом с которыми лежала огромная пушка, длинной пять метров, из которой тянулись три столь же огромных и толстых манипулятора. Сфотографировав всё и, заметив, что капсулы не поддаются сканированию, он решил вернуться сюда позже.
-Запись. Система коридоров и шлюзов изучена, приступая к открытию первых обнаруженных дверей. Позади шестьсот пятьдесят два метра. Видимо, я попал в систему коридоров, которая связывала корабль со всеми органами управления. Здесь, преимущественно, были жилые отсеки.
Предчувствие подсказывало, что за дверьми действительно могло что-то находиться. Археолог надеялся, что это не какая-нибудь техническая шахта.
Вернувшись, космонавт привычными движениями лазеры вырезали квадрат возле двери, а к микросхемам присосался шар.
Загудело напряжение, двери стали медленно расступаться и замерли, оставив небольшую расщелину для обзора.
У взломщика кончилось напряжение, но космонавт не спешил менять батарею. Ровальд пару раз нажал на экран, расположенный на левой руке и от исследователя отделился дрон. Таких у него было четыре.
Резво орудуя микродвигателями, маленький разведчик проник внутрь и начал глубокое сканирование.
На экране шлема засеменили списки распознанных объектов, фотоизображения, используемые материалы, предполагаемое название.
Оказалась личная комната. Спальня. Кажется, раньше такие места называли каютой.
Предметы личной гигиены бессовестно плавали в невесомости. В дальнем углу в воздухе висела усохшая пара скелетов в комбинезонах. Руки сцеплены в замок. Когда-то облегающая одежда собралась мешками вдоль озябших фигур. Плечи и грудь, что одного, что второго, пестрели звёздочками отличий. Пустые глазницы, сквозь время и пространство смотрели прямо на исследователя: «Почему не успел?». Мрачная картина.
-Запись. Обнаружено нетронутое место, личная каюта.
Под рукой у скелета лежал толстый журнал. Не из бумаги - поблёскивало пластиковое покрытие. Но делать было нечего. Чтобы войти, надо насытить двери напряжением.
Космонавт вставил толстую силовую батарейку в шар и добрый гул продолжился, но, теперь нарастая.
Звуки включающихся рубильников эхом прокатились по динамикам скафандра. Освещение вразнобой мерцало вдоль коридоров, уходя в даль. Взгляду открылись исцарапанные стены, которые тянулись вслед за вспышками в самые глубины, но двери медленно поддавались.
-Я бы наделал. Но не сегодня. – Наставительно заметил космонавт.
Игра света продолжалась, пока на другом конце корабля что-то не отвалилось. С гулким эхом оно раскачивалось по кругу, словно жестяная тарелка.
Археолог присвистнул. Не удивительно, что кусок корабля отвалился. Удивительно, что что-то работало.
Затем последовал металлический стук, за ним ещё один. Ещё пара. Постукивания стали ритмичными, настойчивыми. Ножки уверенно направлялись к виновнику торжества.
Писк на ручном радаре подтвердил: кто-то приближался. Двери уже были открыты достаточно, чтобы протиснуться.
-Закрывай! – Пролез внутрь космонавт.
Шарик послушно завибрировал, перенастраивая системы.
Ещё пара дронов отделилась от космонавта и устремилось в коридор. Первый, не желая оставаться в комнате, последовал за ними.
Что-то замкнуло, и двери начали закрываться. Механизмы с радостью возвращались в привычное положение.
Отстукивания откровенно напоминали паучьи, они уже совсем рядом.
Шар убрал проводки и направился за хозяином, но мелькнувшая тень с озверением раздробила взломщика на тысячу осколков и двери захлопнулись.
Свет предательски моргнул над головой и всё стихло, оставляя космонавта наедине с нахлынувшими чувствами.
Какое-то время он висел в воздухе, пока о шлем не ударилась металлическая зубная щётка.
Исследователь дёрнулся и переключился на изображения с дронов. Те вовсю летели вдоль коридоров: ничего.
Он глубоко вздохнул и заставил дронов развернуться. Маленькие юркие роботы полетели обратно, перепискивая, словно разговаривая друг с другом. Но это были сигналы эхолокации. Любой объект, отличающийся от поверхностей имел приоритет обнаружения.
Не желая отрываться от видеонаблюдения, он стал изучать содержимое комнаты краем глаза.
Две кровати, два стола, кубики из тёмного металла под ними вместо кресла. Но только один предмет завоевал пристальное внимание. Бортовой журнал. Весь из прозрачного пластика.
Раскрыв первую же страницу, космонавт прочёл на русском языке:
-Сатурн?! Юпитер?! 23 531 год?! Солнечная система?
На мгновение он потерял связь с реальностью. Снова проверил дронов - один уничтожен.
Остальные ничего не нашли. Он направил их к месту гибели первого и стал внимательно наблюдать за картинкой.
Дроны приблизились к судьбоносному повороту, за которым была утрачена связь с собратом.
Сенсоры опознали какой-то овал в качестве «головы» сидящей на широкой трубке – «туловище». Три красных точки робота безразлично смотрели в угол, а полусогнутые паучьи ножки были крепко прикованы к полу магнитами.
Дроны окружили объект, изучая его со всех сторон, но «паук» рванулся, и новая потеря связи встала на всех каналах.
Космонавт хотел присесть чтобы подпереть голову рукой, но в невесомости это было невозможно. Деваться некуда, путь закрыт. Снаружи боевой андроид, которому тысяча лет. Если не больше.
Космонавт вздохнул, выругался, и не спеша отстегнул контейнер, в который стал складывать попадавшиеся предметы. Туда же отправился и пластиковый бортовой журнал.
Средств против столь быстрой боевой машины у него не имелось. Даже дроны оказались не в силах спастись, а ведь их реакции считались самыми совершенными у археологов.
Подплыв к стене, он включил лазерные резаки и стал координировать вырисовку красных линий, которые объединились в высокий прямоугольник. Заработал лазерный резак.
Ритмичное постукивание возобновилось. Андроид среагировал на тепло. Но здесь ему делать было нечего. Термодвери состояли из материала, который с трудом преодолевал даже промышленный резак. Что уж говорить о паучке?
Паук приблизился к закрытым дверям и замер, словно подбирая варианты дальнейших действий. Взобрался на двери и с ударил несколько раз.
За свежей царапиной пролетело название челнока - АРХИМЕД.
В настолько плотный астероидный пояс мог влететь только отчаянный. Слишком много скал дрейфовало в беспокойном сне. Их сотни тысяч, а эта песчинка, этот маленький корабль, был совсем мелкой крохой. Никто и не заметит, если её случайно раздавит.
Но корабль был не прост. Успешно уклоняясь, он умудрялся в самый последний момент резко менять местоположение.
Кусочки минералов, кварца и металлов ударялись о чёрный корпус и, в бессилии, отпрыгивали в сторону. Крупный астероид отделился от общей массы, гордо перегородив проход.
Его соседи, в солидарности, начали сжимать коридор по бокам. Но тот безразлично юркнул вниз и, пролетев сквозь множества преград, оставил позади удручённых гигантов.
Изредка, будучи в совершенном тупике, челнок замедлялся, чтобы разрушить преграды небольшими лазерными вспышками.
Блестящая песчинка, вопреки ожиданиям, была неподвластна силам природы.
Где-то вдалеке начали вырисовываться правильные формы объекта, которые выделялись на фоне окружающей обстановки всё сильнее. Обтекаемый, длинный. Да, это он.
Навигационная система запищала, извещая пилота о находке. Двигатели челнока усилили тягу. Постукивание камушков о корпус переросло в яростный многосторонний скрип. Через мгновение всё стихло. Облако могильных осколков позади.
Чужак приближался к заброшенному космическому кораблю.
Стало понятно, что объект представлял собой миллионы обломков, волей богов сформировавших некоторую форму крейсера.
Система вновь выдала положительный сигнал: «Обнаружены изолированные пустоты».
Да. В груде покорёженного металла уцелела носовая часть. Целый километр пустот.
Этажи дверных отсеков еле просматривались под обломками, вперемешку с обрывками кабелей. Один торчал безобразнее других, - концы раскурочены на десятки щупалец, которые застыли в агонии.
Какой-то кусок металла подплыл близко и от кабеля пошла контактная искра. Архимед включил магнитные тормоза и остановился в ста метрах от этого места.
Очевидно, что никакое столкновение с небесным телом не оставит столь выборочные повреждения. Сколько тысяч лет прошло с тех пор, как этот корабль пал жертвой древней войны? Наверняка, потери были страшными с обеих сторон.
Вот израненные турели, а эти ещё не успели выползти. Соседние вырвало с корнем, оставив сплошные пучки механизмов. В свои лучшие дни крейсер наверняка внушал сущий трепет во всех концах галактики.
От Архимеда отделилась белая точка.
Приблизившись к уцелевшей части, космонавт задумчиво провёл рукой по корпусу, словно считывая невидимые знаки. Обшивка полна сколов, выбоин, глубоких царапин. В скафандре включились двигатели, и чужак поплыл дальше.
Спустя час скитаний космонавт заметил пустые места для спасательных капсул: Длинный ряд закрученных затворов, под ним дублирующий.
Куда могли направиться те капсулы? Возможно, в давние времена здесь и не было плотного астероидного потока. Кто-то уничтожил парочку планет уже позже.
Космонавт обернулся оценить преодолённое расстояние.
Бровь удивлённо приподнялась: он не добрался и до середины. Издалека казалось всё по-другому.
Космонавт остановился у первого капсульного входа. Вытянув руку, стал сканировать мелкие полости зелёным лучом: Не то. Поднялся чуть выше, скан. Не то. Чуть в сторону, скан. Есть.
Из запястья вытянутой руки сверкнули тоненькие лазерные струйки, которые проплавив в обшивке прямоугольник. Космонавт примагнитился ладонью и потянул на себя – ничего не сдвинулось.
Выругавшись, вновь включил лазер. Только спустя минуты квадратный кусок космической стали поддался.
Оглядев примагниченную пластину, он присвистнул. Слой тонкий, как волос. Пластина тут же погрузилась в контейнер для находок.
Изучая открывшуюся полость, взгляд напоролся на микросхемы. На белой плате сверкали треугольные транзисторы с кристальной вершиной.
Всё другое, и вместе с тем, те же провода, микропроцессор. Вот шина, у неё ножки впаяны в схему.
-Первый пошёл.
От спины космонавта отделился шар с мелкими дырочками, который мгновенно встал подле микросхем. Вытянулись тонкие проводки и подсоединились к разным местам. Искусственный интеллект начал подбор алгоритмов.
Внутри старинного корабля завыли механизмы, поочерёдно переключаясь, и вихревой шлюз с шипением разомкнулся. Космонавта встретил слабый воздушный поток.
Влетая внутрь, космонавт отдал команду и шар молниеносно вернулся.
Спустя секунду шлюз с шипением замкнулся, и темнота обвилась вокруг. По закону подлости сейчас должен был кто-то напасть. Оставшийся в живых последний защитный механизм.
Но на шлеме включились два фонаря, а лучи света промчались по пустынному коридору. Гладкие стены из плотно подогнанных металлических прямоугольников, как кирпичная кладка. Абсолютная космическая тишина.
Придерживаясь шлюзов, исследователь поплыл в полуметре над полом. Невесть откуда взявшаяся пыль расступалась и затягивалась в невидимые водовороты. Каждые несколько метров стояли терминалы. Когда-то члены экипажа стремились к ним, чтобы набрать спасительную комбинацию.
Чувствовалось, что крейсер проектировался как родной дом на тысячи жителей.
Космонавт плыл мимо переходов в другие коридоры, конец которых лучи света не могли нащупать. Интуитивный страх периодически вспыхивал. Бог его знает, что таилось внутри многоветвистых переходов.
Общее запустение угнетало. Ни ящиков, ни трупов. Ничего.
Видимо, в момент раскола корабля вакуум высосал всё, что только можно, а система безопасности принудительно изолировала слишком поздно.
Хотя, контакты снаружи искрили, это могло быть и статичное электричество, формируемое не генератором, а «натираемое» окружающими магнитными полями.
Даже самые долгоживущие источники питания, известные человечеству, не дотягивали и до тысячи лет.
-Запись. Говорит Ровальд, космический Археолог номер 19… Общее запустение. Никаких обозначений и субъектов. Корабль в поясе астероидов AR12… Внутри сохранены рабочие механизмы, неавтономные. Очевидно, все основные системы корабля уничтожены. Это лишь самые бесполезные остатки. Продолжаю исследование.
На мгновение коридоры наполнил скрежет и показалось, что корабль ожил. Но то был лишь осколок астероида, который наткнулся на внешнюю обшивку.
На голографическом мониторе внутри скафандра вёлся отсчёт пройденного расстояния:
Позади двести метров. Чудовищно мало, чтобы составить впечатление о древней цивилизации. По галактическим законам, чтобы объект таких размеров засчитался, надо было пройти не менее пятисот.
Преодолев ещё пару пустынных коридоров, космонавт остановился перед плотно закрытыми отсечными дверями.
Три глубоких борозды шли наискось. Словно за кем-то гнался бешеный зверь, рубанув наискось лапой в самый последний момент. Дальше коридор вёл налево, в глубины.
-Запись. Найдено несканируемое пространство. Координаты 1231.7666.2.22… Открою позже.
Всюду темнота, да тишина. Датчики на скафандре помигивали, отслеживая состояние здоровья.
-Иду дальше.
Коридор ничем не менялся. Дальше шли отсечные двери каждый десяток метров. Некоторые были открыты, но внутри ничего не обнаруживалось. Совершенно пустые комнаты, с какими-то кубами. И три борозды. Всюду появлялись три борозды. И чем дальше, тем чаще.
Свет фонарей выхватил вдалеке какую-то фигуру. Та опиралась на стену одной рукой.
-Запись. Вижу силуэт человека. Возможно киборга, или робота. Сканирование говорит, что источников энергии нет, поэтому степень активации неопределена. Иду на сближение.
Подходя всё ближе, Ровальд заметил, что это и есть тот самый робот, который оставлял три борозды. Рука, на которую он опирался, была той самой лапой с тремя толстыми лезвиями. В голове, огромное вплавление, как и в груди. Лишь рот с клыками застыл в извечном желании сожрать того, кто в него стрелял.
Археолог просканировал механизм, каждый сустав, попытался взять пробу с поверхности, но это оказалось ещё труднее, чем разрезать обшивку корабля, и он бросил эту затею.
-Запись. Первый артефакт и первые данные. Нападающий робот, сплав превосходить обшивку корабля, но при этом сам уничтожен. Что говорит о том, что нападающий превосходил как минимум в развитии сплавов. Однако, приведён в полную негодность. Что говорит, силы сопротивления, всё-таки, были относительно боеспособны.
Только Ровальд пошёл дальше, как край глаза уловил, что объект шевельнулся. Но то лишь тень робота.
Дальше внутренняя обшивка коридора менялась. Он стал пересекаться с другими коридорами. Люки в вентиляционную систему были выломаны, открывая бесчисленное количество кабелей. Обойдя все коридоры, и не встретив ничего, кроме ещё пары таких застывших, Ровальд наткнулся на груду больших странных капсул, рядом с которыми лежала огромная пушка, длинной пять метров, из которой тянулись три столь же огромных и толстых манипулятора. Сфотографировав всё и, заметив, что капсулы не поддаются сканированию, он решил вернуться сюда позже.
-Запись. Система коридоров и шлюзов изучена, приступая к открытию первых обнаруженных дверей. Позади шестьсот пятьдесят два метра. Видимо, я попал в систему коридоров, которая связывала корабль со всеми органами управления. Здесь, преимущественно, были жилые отсеки.
Предчувствие подсказывало, что за дверьми действительно могло что-то находиться. Археолог надеялся, что это не какая-нибудь техническая шахта.
Вернувшись, космонавт привычными движениями лазеры вырезали квадрат возле двери, а к микросхемам присосался шар.
Загудело напряжение, двери стали медленно расступаться и замерли, оставив небольшую расщелину для обзора.
У взломщика кончилось напряжение, но космонавт не спешил менять батарею. Ровальд пару раз нажал на экран, расположенный на левой руке и от исследователя отделился дрон. Таких у него было четыре.
Резво орудуя микродвигателями, маленький разведчик проник внутрь и начал глубокое сканирование.
На экране шлема засеменили списки распознанных объектов, фотоизображения, используемые материалы, предполагаемое название.
Оказалась личная комната. Спальня. Кажется, раньше такие места называли каютой.
Предметы личной гигиены бессовестно плавали в невесомости. В дальнем углу в воздухе висела усохшая пара скелетов в комбинезонах. Руки сцеплены в замок. Когда-то облегающая одежда собралась мешками вдоль озябших фигур. Плечи и грудь, что одного, что второго, пестрели звёздочками отличий. Пустые глазницы, сквозь время и пространство смотрели прямо на исследователя: «Почему не успел?». Мрачная картина.
-Запись. Обнаружено нетронутое место, личная каюта.
Под рукой у скелета лежал толстый журнал. Не из бумаги - поблёскивало пластиковое покрытие. Но делать было нечего. Чтобы войти, надо насытить двери напряжением.
Космонавт вставил толстую силовую батарейку в шар и добрый гул продолжился, но, теперь нарастая.
Звуки включающихся рубильников эхом прокатились по динамикам скафандра. Освещение вразнобой мерцало вдоль коридоров, уходя в даль. Взгляду открылись исцарапанные стены, которые тянулись вслед за вспышками в самые глубины, но двери медленно поддавались.
-Я бы наделал. Но не сегодня. – Наставительно заметил космонавт.
Игра света продолжалась, пока на другом конце корабля что-то не отвалилось. С гулким эхом оно раскачивалось по кругу, словно жестяная тарелка.
Археолог присвистнул. Не удивительно, что кусок корабля отвалился. Удивительно, что что-то работало.
Затем последовал металлический стук, за ним ещё один. Ещё пара. Постукивания стали ритмичными, настойчивыми. Ножки уверенно направлялись к виновнику торжества.
Писк на ручном радаре подтвердил: кто-то приближался. Двери уже были открыты достаточно, чтобы протиснуться.
-Закрывай! – Пролез внутрь космонавт.
Шарик послушно завибрировал, перенастраивая системы.
Ещё пара дронов отделилась от космонавта и устремилось в коридор. Первый, не желая оставаться в комнате, последовал за ними.
Что-то замкнуло, и двери начали закрываться. Механизмы с радостью возвращались в привычное положение.
Отстукивания откровенно напоминали паучьи, они уже совсем рядом.
Шар убрал проводки и направился за хозяином, но мелькнувшая тень с озверением раздробила взломщика на тысячу осколков и двери захлопнулись.
Свет предательски моргнул над головой и всё стихло, оставляя космонавта наедине с нахлынувшими чувствами.
Какое-то время он висел в воздухе, пока о шлем не ударилась металлическая зубная щётка.
Исследователь дёрнулся и переключился на изображения с дронов. Те вовсю летели вдоль коридоров: ничего.
Он глубоко вздохнул и заставил дронов развернуться. Маленькие юркие роботы полетели обратно, перепискивая, словно разговаривая друг с другом. Но это были сигналы эхолокации. Любой объект, отличающийся от поверхностей имел приоритет обнаружения.
Не желая отрываться от видеонаблюдения, он стал изучать содержимое комнаты краем глаза.
Две кровати, два стола, кубики из тёмного металла под ними вместо кресла. Но только один предмет завоевал пристальное внимание. Бортовой журнал. Весь из прозрачного пластика.
Раскрыв первую же страницу, космонавт прочёл на русском языке:
-Сатурн?! Юпитер?! 23 531 год?! Солнечная система?
На мгновение он потерял связь с реальностью. Снова проверил дронов - один уничтожен.
Остальные ничего не нашли. Он направил их к месту гибели первого и стал внимательно наблюдать за картинкой.
Дроны приблизились к судьбоносному повороту, за которым была утрачена связь с собратом.
Сенсоры опознали какой-то овал в качестве «головы» сидящей на широкой трубке – «туловище». Три красных точки робота безразлично смотрели в угол, а полусогнутые паучьи ножки были крепко прикованы к полу магнитами.
Дроны окружили объект, изучая его со всех сторон, но «паук» рванулся, и новая потеря связи встала на всех каналах.
Космонавт хотел присесть чтобы подпереть голову рукой, но в невесомости это было невозможно. Деваться некуда, путь закрыт. Снаружи боевой андроид, которому тысяча лет. Если не больше.
Космонавт вздохнул, выругался, и не спеша отстегнул контейнер, в который стал складывать попадавшиеся предметы. Туда же отправился и пластиковый бортовой журнал.
Средств против столь быстрой боевой машины у него не имелось. Даже дроны оказались не в силах спастись, а ведь их реакции считались самыми совершенными у археологов.
Подплыв к стене, он включил лазерные резаки и стал координировать вырисовку красных линий, которые объединились в высокий прямоугольник. Заработал лазерный резак.
Ритмичное постукивание возобновилось. Андроид среагировал на тепло. Но здесь ему делать было нечего. Термодвери состояли из материала, который с трудом преодолевал даже промышленный резак. Что уж говорить о паучке?
Паук приблизился к закрытым дверям и замер, словно подбирая варианты дальнейших действий. Взобрался на двери и с ударил несколько раз.
