- Нет, Вова, вряд ли у него там зарплата такая официальная, - поморщился Виктор. – Он там хоть и начальник, но над кем? Над декларантами. Да и то – всего-то замдиректора. Лишь бы не воровал.
- Да вряд ли, он не такой…
«Кто же знает, каким он сейчас стал», - подумал Гордеев. Значит, стал посещать Насона, его сейчас начнет обрабатывать. Ну, пускай…
- Ты к нам пойдешь? – как-то обеспокоенно спросил Насон.
- Ну да, собирался посмотреть, как вы живете, - сказал Виктор. – А что?
- Да, в общем-то – ничего. Если тебя не смутит – там у нас Большой сидит…
Прошло уже несколько лет, как Гордеев не видел бывшего начальника. Он знал, что Гера периодически бывает в порту, общается с ребятами. Что с того? Запретить кому-то этого делать он не мог, да и зачем? Самому же сталкиваться не приходилось, и постепенно все то, неприятное, связанное с увольнением Большова из таможни, забылось. И вот он здесь. Давать задний ход было явно не к лицу, и Виктор, натянув улыбку, треснул Насона по плечу:
- Так что ты сразу не сказал? Пошли скорее!
Большой сидел и о чем-то болтал с Дубинкиным в маленьком совещательном зале. Когда Гордеев зашел в помещение, Гера помотал головой:
- Ух ты! Не может быть! Руководство пожаловало! Какие люди!
Он встал и первым протянул руку, которую Виктор пожал. Они присели обратно за стол.
- Все знаешь, значит? - Гордеев был немного удивлен.
- Конечно, - засмеялся Гера, - слухами ж земля полнится. Вот и не знаю, как теперь можно сидеть с вами за одним столом…
Было непонятно, шутил он или стебался, но Виктор не мог позволить себе выйти на эмоции при подчиненных.
- Да сиди уж, - засмеявшись, ответил он в тон Гериным словам, - чего там. Чем занимаешься-то?
- Гера у нас теперь большой спец по купле-продаже,- опередив Большова, выпалил Дубинкин. – Алкоголь, продукты питания. Торговля, короче.
Гера согласно кивнул.
- Понятная тема, - Гордеев вспомнил недавнее знакомство. - На себя работаешь?
- Не, ты что, - махнул рукой Большой. – Откуда деньги? Я бы с удовольствием. А что значит – понятная тема? У тебя бизнес свой? Вам же нельзя? Или оформил на кого? – он засмеялся.
- Нет, знакомый хороший есть наверху в этой сфере, - похвалился Виктор.
- Да ты что! – ухватился Гера. – Помочь сможешь?
- А в чем?
- Я сейчас в конкурсе участвую, на должность руководителя отдела. За прошедшие годы уже опыт появился, наработки. Да и госслужба опять же – это же наше минторговли проводит. Есть там кто?
- Паша Рушников подойдет? – Конечно, Пашей местного министра торговли Виктору еще ни разу не приходилось называть, но очень уж хотелось блеснуть таким знакомством перед всеми.
- Ф-ф, естественно, это их босс, - откинулся на стуле Гера. Глаза его сощурились. – Серьезно сможешь помочь?
- Позвони завтра вечером.
Большой покопался в стареньком телефоне, потом протянул его Виктору. На экране был сотовый номер Гордеева. «Откуда?» - чуть не выкрикнул Виктор, но сумел себя сдержать и только кивнул.
- Тогда до завтра, - кивнул в ответ Гера. – Заранее – большое спасибо. Ладно, мужики, задержался я, пора уже двигать, дома потеряют. Спасибо за компанию.
Все встали и проводили Большова до выхода, потом вернулись обратно за стол.
- Гера в своем репертуаре, - прервал молчание Дубинкин.
Гордееву оставалось только кивнуть. Он тоже не стал задерживаться и поспешил попрощаться с земляками. Внутри его все кипело. Со времен Седова никто не разговаривал с ним в таком тоне, тем более при подчиненных. И хотя Большой не подходил под категорию «все», он прекрасно был знаком с каждым из присутствовавших – Виктора это еще больше распаляло. «Помощи захотел? Хер тебе, а не помощь!» - мысленно ответил он Гере, входя в кабинет.
В этот момент звякнул сотовый. «Еще один нарисовался…»
- Извини, что в рабочее время отвлекаю, - Анатолий не был настроен на приветствия. - Но ты что-то пропал совсем. Можешь говорить-то? Але, ты слышишь меня?
- Да, слышу, - процедил Виктор. – Просто в сторонку отошел…
- Правильно, конспирация у нас – первое дело, - смешок Анатолия был слышен весьма отчетливо. – Сможем сегодня увидеться? Вечерком, часов в семь, на прежнем месте?
- Да, подъеду.
Настроение было испорчено окончательно. До конца рабочего дня он полистал документы, и в начале седьмого выдвинулся в сторону города. Мысли вились вокруг одного – что этому хмырю надо? Почему-то думалось, что явно не денег. А значит – опять что-то пронюхал, и Гордеев должен либо оправдываться, либо в чем-то помогать. Чего очень не хотелось, а выхода не было.
Анатолий был в знакомой кабинке.
- Привет, начальник, как приятно вас видеть, - улыбаясь, протянул руку он. Виктору все это напомнило встречу с Герой Большовым.
- Есть будешь? – сменил тон комитетчик.
- Нет, попил бы чего-нибудь. Чаю, что ли, - Виктору не хотелось задерживаться.
Анатолий кивнул и, вызвав официантку, сделал заказ. Пока несли чай с пирожным, болтали о всякой ерунде – погоде, политике, спорте, в котором Гордеев ни фига не понимал. Просто надо было о чем-то говорить… Но как только официантка закрыла за собой дверь, и Анатолий сменил на лице выражение, Виктор понял – речь пойдет явно не о деньгах.
- Расскажи мне, как таможня закупает продукцию? Ну, там конкурсы, тендеры, все эти новые процедуры – это я понимаю, но есть ли что-то особенное? И самое главное – где и на чем можно нагреть руки? Понимаешь меня?
Выдох Гордеева был не совсем естественным и скорее – закамуфлированным под обдув горячего чая, но обхитрить комитетчика было тяжело. Анатолий засмеялся.
- Слушай, сколько мы друг друга знаем? А ты все еще не научился мне доверять. И чем дальше, тем больше ты мне показываешь, что у тебя есть от меня тайны, которые я должен буду разгадать. И я их разгадаю – не сразу, позже, но разгадаю. Ведь ты должен понимать, что мы с тобой делаем одно дело, и если бы я хотел… Но я не хочу. Я сто раз говорил о своей заинтересованности в тебе. Так что – успокойся, и давай поговорим по существу.
Слушая эти слова, Виктор понимал, насколько все его связи и должности мизерны перед возможностями этого короткостриженного мужчины. Он кивнул и, прочистив горло, сказал:
- Закупками занимается тыловая служба. Организуется что-то типа конкурса, собираются предложения, а потом создается комиссия, которая выбирает наиболее подходящий вариант. Это бывает нечасто, нас же в основном снабжает Москва, но на местном уровне мы можем этим заниматься. Когда все выбрали, начальник все заверяет, выделяются деньги и идет оплата. Я не особо в курсе, это не мое направление, но примерно все так. Но думаю, что в основном тыловиков надо прижимать при продаже чего налево, это же с армии известно, что кто ближе к складу, тот всегда толще. Если надо – выясню.
- Надо, - кивнул Анатолий, - выясни. Тихонько, конечно. Но все-таки не по сбыту, а по закупу. Есть у вас такой Черных…
- …Да, начальник тылового отдела.
- Вот-вот, на него и обрати внимание. Постарайся перетащить на себя функционал по тыловой службе, ты же сейчас первый зам! Кстати, мы и не обмыли это событие. Может, спрыснем децл?
На душе уже было спокойнее, и Виктор согласился. Дальше вечер прошел, как говорится, в теплой и дружеской атмосфере.
О просьбе Большого Гордеев и думать забыл, и если бы не звонок вечером следующего дня с незнакомого номера, он бы и не вспомнил. Обычно подобные звонки он сбрасывал, но этот взял.
- Привет, это Гера, по вчерашнему вопросу.
- Привет. Извини, еще не выяснил. Перезвони дня через два-три, - ответил Виктор и отбился. Подумав немного, он ввел последний номер в «черный список» телефона. Конечно, Большой может позвонить и с другого номера, но он не глуп и должен будет понять причину, по которой с ним не хотят говорить.
Больше Гера ему не звонил. Никогда.
Перетащить на себя функционал кураторства конкурсными процедурами практически ничего не стоило – Ухватов только рад был сбросить с себя лишние обязанности. Гордеев постепенно присматривался к Черных, как-то поговорил с ним об общих вопросах, потом поговорил о нем с другими работниками Летной таможни. Постепенно нарисовалась простая картина: неглупый и нежадный работник, свои обязанности исполняет хорошо, не без минусов, конечно, но в целом придраться было не к чему. Почему же он так заинтересовал ФСБ? Но вопросы Анатолию задавать не следовало, и Виктор продолжил наблюдение.
Жена предложила отметить очередной его день рождения не в кабаке, а на даче. Подумав, Виктор согласился. Тем более, что собрав в неформальной обстановке гостей, можно было сразу отметить и назначение, которое до сих пор не было «обмыто», в чем его постоянно упрекали Мятников и вся его команда. Опять же – охранное предприятие начало свою деятельность, надо было решать вопросы расширения сферы бизнеса, благо постепенно круг знакомых расширялся, и в него уже входили директора заводов, депутаты, владельцы предприятий разной направленности. С кем-то Виктор сталкивался во время продолжающихся периодических «встреч и проводов», а кто-то сам был не против познакомиться с высокопоставленным руководителем таможни, чтобы впоследствии урегулировать определенные вопросы. А «дачный» день рождения и непринужденная обстановка позволяли многое упростить в общении, опять же место позволяло пригласить хоть сто человек, были бы столы да стулья… Но в двадцать первом веке эти вопросы решались, как и проблемы с едой и развозом, ну а комары – да как-нибудь переживем!
Дело закрутилось. В назначенный день, слава богу, не было дождя, иначе бы шутки про Москву и разгон облаков превысили количество поздравлений. Форма одежды была оговорена полуполевая, но почти все приехали «при красоте». Ста человек, конечно, не было, да и до пятидесяти не дотянули, но важно же не количество, а качество! Ах, что это был за день рожденья! А какие были гости! Какие были сказаны слова в честь виновника торжества, его очаровательной супруги и прелестной дочери! Виктор с Татьяной еще долго вспоминали все это, рассматривая фотографии и смеясь над видео. Венцом, апогеем всего был вкаченный в ворота чудо-подарок - пузатый мотоцикл «БМВ» последней модели с красными бантами на руле. Гордеев только по юности в родном селе последний раз гонял с пацанами на великах, да пару раз – на мопедах, брали у старших, но разве можно было сесть в лужу при всех? И он оседлал черного красавца, и даже проехал на нем немного по дорожке туда-обратно, со смесью смеха и ужаса думая о том, куда ему этот подарок теперь девать. Впрочем, это все завтра, а сегодня – сегодня обильно накрытый стол, супердевочки из кейтеринга, музыка, танцы, сломанные каблуки, смех, вежливые слова и обещания в вечной дружбе и верности до гроба! Эх, вот это жизнь…
Мотоцикл в итоге оставили на даче – загнали в гараж, тем более, что все охраняется, поселок солидный, не хухры-мухры! Там же в основном оставили и остальные подарки – жена с дочерью должны были все по-правильному «разместить». Много чего удалось порешать, по той же охранной фирме, и Татьяна на пару с женой Бородина окунулась в работу. Сам Тима, с женой присутствовавший на празднестве, вершил вопросы по персоналу и параллельно – по собакам, тем самым сукам, что предлагала плодить его жена. Эта тема пришлась по вкусу некоторым гостям, и дело также пошло, отчего Тимофей был несказанно благодарен Виктору.
- Я тебе потом щеночка подарю, - говорил Бородин.
- Даром не нужен, - отнекивался Гордеев.
В жизни все было хорошо, на работе все было хорошо. Что еще можно было пожелать? Время пролетало незаметно. Дочка поступила в институт – и сама не глупа, и связи помогли. Вложенные деньги начинали работать в «охранке». Другие деньги приходили своим, прежним путем – от «пассажирки», от карго. Итальянцы говорят – La vita e bella, жизнь прекрасна! Да, белая полоса, надо ли думать о черной?
Пришла пора лететь в Москву с первым полугодовым «отчетом». В поездке не было ничего нового. Тот же отель, то же кафе, где они опять обедали с Плесковой. Конверт она быстрым движением забросила в сумку, кивнув при этом – дескать, спасибо! На прощание выдала новость:
- К вам в ближайшее время будет направлена комиссия. Начнут дрючить по всем направлениям. Сам понимаешь – после того, что к вам ушел такой кусок карго, надо кого-то наказать. Но даже если они что-то нароют, тебя это не коснется, за этим проследит один человек в составе комиссии.
Ревизии проходили в таможнях по несколько раз в год, это было вполне естественно – через организацию проходят деньги, поэтому в таможнях к этим процедурам давно привыкли. Вопрос был в том, КТО и КАК проводит эти проверки. Поэтому слова Плесковой о своем человеке в составе комиссии, как и само предупреждение о комиссии, Гордеев принял с благодарностью. Конверты начинали делать свое дело.
Комиссия действительно приехала, и шерстила она в основном именно Летную таможню. Было много неприятных вопросов, но по итогу ничего особенного не нашли. Все вздохнули с облегчением, в том числе и Гордеев. Все-таки было немного боязно.
Через неделю после комиссии позвонил Анатолий.
- Готовься, понадобится твоя помощь, - «обрадовал» он.
Под пристальное внимание попал проводимый конкурс по закупке новых хисканов. Правда, хисканами их можно было называть только по старинке – теперь это были серьезнейшие рентгенаппараты, к тому же закупалась мобильная модификация. Несколько компаний предлагали свою продукцию, и комиссия, которую возглавлял Черных, должна была отобрать лучший вариант. Анатолий объяснил ситуацию: Черных нуждается в средствах и активно ищет того, кто «предложит». Поэтому ему подведут «крота». Гордеев нужен для того, чтобы обеспечить «формальность процедуры», если Черных вдруг чего-то заподозрит…
- Но ведь по сути, это… провокация! - Они сидели в той же кабинке, пили чай, и Виктор, долго раздумывая, просто не смог подобрать другого слова.
- С чего бы это? – Анатолий нахмурился. – У тебя подчиненный кровно заинтересован во взятке – какая тут провокация? А может, ты думаешь, что мы его просто так, на улице увидели? И у нас нет на него никакой информации от твоих коллег из ОСБ?
Возразить Гордееву было нечего. А ОСБ с ним информацией не делился. В результате конкурс прошел как надо – «нужная» фирма его и выиграла. Однако после этого коммерсанты «отказались» платить отступные, и Черных начал нервничать. Он начал прессовать коммерсантов, не понимая, кто за ними стоит. Зря. Вскоре после Нового года его просто задержали. Итог следственным действиям подвел суд - семь лет.
Сказать, что для Виктора все это стало шоком – значит не сказать ничего. И вроде бы никакой вины самого Гордеева в случившемся не было. Он никого не подставил, не подтолкнул на противоправный поступок. Но… По сути, он мог все это предотвратить одним словом. Одним окриком поставить человека на место – если тот действительно был настолько неправ. Однако Виктор не сделал ничего. И человек сел в тюрьму, сел надолго. Гордеев это осознавал – но не понимал, почему все так вышло. И сколько еще раз ему придется оказаться в такой ситуации.
Долгое время мысли о произошедшем вытесняли все остальное. Виктор давно не находился в подобной депрессии – пожалуй, со времен увольнения Большова.
- Да вряд ли, он не такой…
«Кто же знает, каким он сейчас стал», - подумал Гордеев. Значит, стал посещать Насона, его сейчас начнет обрабатывать. Ну, пускай…
- Ты к нам пойдешь? – как-то обеспокоенно спросил Насон.
- Ну да, собирался посмотреть, как вы живете, - сказал Виктор. – А что?
- Да, в общем-то – ничего. Если тебя не смутит – там у нас Большой сидит…
Прошло уже несколько лет, как Гордеев не видел бывшего начальника. Он знал, что Гера периодически бывает в порту, общается с ребятами. Что с того? Запретить кому-то этого делать он не мог, да и зачем? Самому же сталкиваться не приходилось, и постепенно все то, неприятное, связанное с увольнением Большова из таможни, забылось. И вот он здесь. Давать задний ход было явно не к лицу, и Виктор, натянув улыбку, треснул Насона по плечу:
- Так что ты сразу не сказал? Пошли скорее!
Большой сидел и о чем-то болтал с Дубинкиным в маленьком совещательном зале. Когда Гордеев зашел в помещение, Гера помотал головой:
- Ух ты! Не может быть! Руководство пожаловало! Какие люди!
Он встал и первым протянул руку, которую Виктор пожал. Они присели обратно за стол.
- Все знаешь, значит? - Гордеев был немного удивлен.
- Конечно, - засмеялся Гера, - слухами ж земля полнится. Вот и не знаю, как теперь можно сидеть с вами за одним столом…
Было непонятно, шутил он или стебался, но Виктор не мог позволить себе выйти на эмоции при подчиненных.
- Да сиди уж, - засмеявшись, ответил он в тон Гериным словам, - чего там. Чем занимаешься-то?
- Гера у нас теперь большой спец по купле-продаже,- опередив Большова, выпалил Дубинкин. – Алкоголь, продукты питания. Торговля, короче.
Гера согласно кивнул.
- Понятная тема, - Гордеев вспомнил недавнее знакомство. - На себя работаешь?
- Не, ты что, - махнул рукой Большой. – Откуда деньги? Я бы с удовольствием. А что значит – понятная тема? У тебя бизнес свой? Вам же нельзя? Или оформил на кого? – он засмеялся.
- Нет, знакомый хороший есть наверху в этой сфере, - похвалился Виктор.
- Да ты что! – ухватился Гера. – Помочь сможешь?
- А в чем?
- Я сейчас в конкурсе участвую, на должность руководителя отдела. За прошедшие годы уже опыт появился, наработки. Да и госслужба опять же – это же наше минторговли проводит. Есть там кто?
- Паша Рушников подойдет? – Конечно, Пашей местного министра торговли Виктору еще ни разу не приходилось называть, но очень уж хотелось блеснуть таким знакомством перед всеми.
- Ф-ф, естественно, это их босс, - откинулся на стуле Гера. Глаза его сощурились. – Серьезно сможешь помочь?
- Позвони завтра вечером.
Большой покопался в стареньком телефоне, потом протянул его Виктору. На экране был сотовый номер Гордеева. «Откуда?» - чуть не выкрикнул Виктор, но сумел себя сдержать и только кивнул.
- Тогда до завтра, - кивнул в ответ Гера. – Заранее – большое спасибо. Ладно, мужики, задержался я, пора уже двигать, дома потеряют. Спасибо за компанию.
Все встали и проводили Большова до выхода, потом вернулись обратно за стол.
- Гера в своем репертуаре, - прервал молчание Дубинкин.
Гордееву оставалось только кивнуть. Он тоже не стал задерживаться и поспешил попрощаться с земляками. Внутри его все кипело. Со времен Седова никто не разговаривал с ним в таком тоне, тем более при подчиненных. И хотя Большой не подходил под категорию «все», он прекрасно был знаком с каждым из присутствовавших – Виктора это еще больше распаляло. «Помощи захотел? Хер тебе, а не помощь!» - мысленно ответил он Гере, входя в кабинет.
В этот момент звякнул сотовый. «Еще один нарисовался…»
- Извини, что в рабочее время отвлекаю, - Анатолий не был настроен на приветствия. - Но ты что-то пропал совсем. Можешь говорить-то? Але, ты слышишь меня?
- Да, слышу, - процедил Виктор. – Просто в сторонку отошел…
- Правильно, конспирация у нас – первое дело, - смешок Анатолия был слышен весьма отчетливо. – Сможем сегодня увидеться? Вечерком, часов в семь, на прежнем месте?
- Да, подъеду.
Настроение было испорчено окончательно. До конца рабочего дня он полистал документы, и в начале седьмого выдвинулся в сторону города. Мысли вились вокруг одного – что этому хмырю надо? Почему-то думалось, что явно не денег. А значит – опять что-то пронюхал, и Гордеев должен либо оправдываться, либо в чем-то помогать. Чего очень не хотелось, а выхода не было.
Анатолий был в знакомой кабинке.
- Привет, начальник, как приятно вас видеть, - улыбаясь, протянул руку он. Виктору все это напомнило встречу с Герой Большовым.
- Есть будешь? – сменил тон комитетчик.
- Нет, попил бы чего-нибудь. Чаю, что ли, - Виктору не хотелось задерживаться.
Анатолий кивнул и, вызвав официантку, сделал заказ. Пока несли чай с пирожным, болтали о всякой ерунде – погоде, политике, спорте, в котором Гордеев ни фига не понимал. Просто надо было о чем-то говорить… Но как только официантка закрыла за собой дверь, и Анатолий сменил на лице выражение, Виктор понял – речь пойдет явно не о деньгах.
- Расскажи мне, как таможня закупает продукцию? Ну, там конкурсы, тендеры, все эти новые процедуры – это я понимаю, но есть ли что-то особенное? И самое главное – где и на чем можно нагреть руки? Понимаешь меня?
Выдох Гордеева был не совсем естественным и скорее – закамуфлированным под обдув горячего чая, но обхитрить комитетчика было тяжело. Анатолий засмеялся.
- Слушай, сколько мы друг друга знаем? А ты все еще не научился мне доверять. И чем дальше, тем больше ты мне показываешь, что у тебя есть от меня тайны, которые я должен буду разгадать. И я их разгадаю – не сразу, позже, но разгадаю. Ведь ты должен понимать, что мы с тобой делаем одно дело, и если бы я хотел… Но я не хочу. Я сто раз говорил о своей заинтересованности в тебе. Так что – успокойся, и давай поговорим по существу.
Слушая эти слова, Виктор понимал, насколько все его связи и должности мизерны перед возможностями этого короткостриженного мужчины. Он кивнул и, прочистив горло, сказал:
- Закупками занимается тыловая служба. Организуется что-то типа конкурса, собираются предложения, а потом создается комиссия, которая выбирает наиболее подходящий вариант. Это бывает нечасто, нас же в основном снабжает Москва, но на местном уровне мы можем этим заниматься. Когда все выбрали, начальник все заверяет, выделяются деньги и идет оплата. Я не особо в курсе, это не мое направление, но примерно все так. Но думаю, что в основном тыловиков надо прижимать при продаже чего налево, это же с армии известно, что кто ближе к складу, тот всегда толще. Если надо – выясню.
- Надо, - кивнул Анатолий, - выясни. Тихонько, конечно. Но все-таки не по сбыту, а по закупу. Есть у вас такой Черных…
- …Да, начальник тылового отдела.
- Вот-вот, на него и обрати внимание. Постарайся перетащить на себя функционал по тыловой службе, ты же сейчас первый зам! Кстати, мы и не обмыли это событие. Может, спрыснем децл?
На душе уже было спокойнее, и Виктор согласился. Дальше вечер прошел, как говорится, в теплой и дружеской атмосфере.
О просьбе Большого Гордеев и думать забыл, и если бы не звонок вечером следующего дня с незнакомого номера, он бы и не вспомнил. Обычно подобные звонки он сбрасывал, но этот взял.
- Привет, это Гера, по вчерашнему вопросу.
- Привет. Извини, еще не выяснил. Перезвони дня через два-три, - ответил Виктор и отбился. Подумав немного, он ввел последний номер в «черный список» телефона. Конечно, Большой может позвонить и с другого номера, но он не глуп и должен будет понять причину, по которой с ним не хотят говорить.
Больше Гера ему не звонил. Никогда.
Глава 37
Перетащить на себя функционал кураторства конкурсными процедурами практически ничего не стоило – Ухватов только рад был сбросить с себя лишние обязанности. Гордеев постепенно присматривался к Черных, как-то поговорил с ним об общих вопросах, потом поговорил о нем с другими работниками Летной таможни. Постепенно нарисовалась простая картина: неглупый и нежадный работник, свои обязанности исполняет хорошо, не без минусов, конечно, но в целом придраться было не к чему. Почему же он так заинтересовал ФСБ? Но вопросы Анатолию задавать не следовало, и Виктор продолжил наблюдение.
Жена предложила отметить очередной его день рождения не в кабаке, а на даче. Подумав, Виктор согласился. Тем более, что собрав в неформальной обстановке гостей, можно было сразу отметить и назначение, которое до сих пор не было «обмыто», в чем его постоянно упрекали Мятников и вся его команда. Опять же – охранное предприятие начало свою деятельность, надо было решать вопросы расширения сферы бизнеса, благо постепенно круг знакомых расширялся, и в него уже входили директора заводов, депутаты, владельцы предприятий разной направленности. С кем-то Виктор сталкивался во время продолжающихся периодических «встреч и проводов», а кто-то сам был не против познакомиться с высокопоставленным руководителем таможни, чтобы впоследствии урегулировать определенные вопросы. А «дачный» день рождения и непринужденная обстановка позволяли многое упростить в общении, опять же место позволяло пригласить хоть сто человек, были бы столы да стулья… Но в двадцать первом веке эти вопросы решались, как и проблемы с едой и развозом, ну а комары – да как-нибудь переживем!
Дело закрутилось. В назначенный день, слава богу, не было дождя, иначе бы шутки про Москву и разгон облаков превысили количество поздравлений. Форма одежды была оговорена полуполевая, но почти все приехали «при красоте». Ста человек, конечно, не было, да и до пятидесяти не дотянули, но важно же не количество, а качество! Ах, что это был за день рожденья! А какие были гости! Какие были сказаны слова в честь виновника торжества, его очаровательной супруги и прелестной дочери! Виктор с Татьяной еще долго вспоминали все это, рассматривая фотографии и смеясь над видео. Венцом, апогеем всего был вкаченный в ворота чудо-подарок - пузатый мотоцикл «БМВ» последней модели с красными бантами на руле. Гордеев только по юности в родном селе последний раз гонял с пацанами на великах, да пару раз – на мопедах, брали у старших, но разве можно было сесть в лужу при всех? И он оседлал черного красавца, и даже проехал на нем немного по дорожке туда-обратно, со смесью смеха и ужаса думая о том, куда ему этот подарок теперь девать. Впрочем, это все завтра, а сегодня – сегодня обильно накрытый стол, супердевочки из кейтеринга, музыка, танцы, сломанные каблуки, смех, вежливые слова и обещания в вечной дружбе и верности до гроба! Эх, вот это жизнь…
Мотоцикл в итоге оставили на даче – загнали в гараж, тем более, что все охраняется, поселок солидный, не хухры-мухры! Там же в основном оставили и остальные подарки – жена с дочерью должны были все по-правильному «разместить». Много чего удалось порешать, по той же охранной фирме, и Татьяна на пару с женой Бородина окунулась в работу. Сам Тима, с женой присутствовавший на празднестве, вершил вопросы по персоналу и параллельно – по собакам, тем самым сукам, что предлагала плодить его жена. Эта тема пришлась по вкусу некоторым гостям, и дело также пошло, отчего Тимофей был несказанно благодарен Виктору.
- Я тебе потом щеночка подарю, - говорил Бородин.
- Даром не нужен, - отнекивался Гордеев.
В жизни все было хорошо, на работе все было хорошо. Что еще можно было пожелать? Время пролетало незаметно. Дочка поступила в институт – и сама не глупа, и связи помогли. Вложенные деньги начинали работать в «охранке». Другие деньги приходили своим, прежним путем – от «пассажирки», от карго. Итальянцы говорят – La vita e bella, жизнь прекрасна! Да, белая полоса, надо ли думать о черной?
Пришла пора лететь в Москву с первым полугодовым «отчетом». В поездке не было ничего нового. Тот же отель, то же кафе, где они опять обедали с Плесковой. Конверт она быстрым движением забросила в сумку, кивнув при этом – дескать, спасибо! На прощание выдала новость:
- К вам в ближайшее время будет направлена комиссия. Начнут дрючить по всем направлениям. Сам понимаешь – после того, что к вам ушел такой кусок карго, надо кого-то наказать. Но даже если они что-то нароют, тебя это не коснется, за этим проследит один человек в составе комиссии.
Ревизии проходили в таможнях по несколько раз в год, это было вполне естественно – через организацию проходят деньги, поэтому в таможнях к этим процедурам давно привыкли. Вопрос был в том, КТО и КАК проводит эти проверки. Поэтому слова Плесковой о своем человеке в составе комиссии, как и само предупреждение о комиссии, Гордеев принял с благодарностью. Конверты начинали делать свое дело.
Комиссия действительно приехала, и шерстила она в основном именно Летную таможню. Было много неприятных вопросов, но по итогу ничего особенного не нашли. Все вздохнули с облегчением, в том числе и Гордеев. Все-таки было немного боязно.
Через неделю после комиссии позвонил Анатолий.
- Готовься, понадобится твоя помощь, - «обрадовал» он.
Под пристальное внимание попал проводимый конкурс по закупке новых хисканов. Правда, хисканами их можно было называть только по старинке – теперь это были серьезнейшие рентгенаппараты, к тому же закупалась мобильная модификация. Несколько компаний предлагали свою продукцию, и комиссия, которую возглавлял Черных, должна была отобрать лучший вариант. Анатолий объяснил ситуацию: Черных нуждается в средствах и активно ищет того, кто «предложит». Поэтому ему подведут «крота». Гордеев нужен для того, чтобы обеспечить «формальность процедуры», если Черных вдруг чего-то заподозрит…
- Но ведь по сути, это… провокация! - Они сидели в той же кабинке, пили чай, и Виктор, долго раздумывая, просто не смог подобрать другого слова.
- С чего бы это? – Анатолий нахмурился. – У тебя подчиненный кровно заинтересован во взятке – какая тут провокация? А может, ты думаешь, что мы его просто так, на улице увидели? И у нас нет на него никакой информации от твоих коллег из ОСБ?
Возразить Гордееву было нечего. А ОСБ с ним информацией не делился. В результате конкурс прошел как надо – «нужная» фирма его и выиграла. Однако после этого коммерсанты «отказались» платить отступные, и Черных начал нервничать. Он начал прессовать коммерсантов, не понимая, кто за ними стоит. Зря. Вскоре после Нового года его просто задержали. Итог следственным действиям подвел суд - семь лет.
Сказать, что для Виктора все это стало шоком – значит не сказать ничего. И вроде бы никакой вины самого Гордеева в случившемся не было. Он никого не подставил, не подтолкнул на противоправный поступок. Но… По сути, он мог все это предотвратить одним словом. Одним окриком поставить человека на место – если тот действительно был настолько неправ. Однако Виктор не сделал ничего. И человек сел в тюрьму, сел надолго. Гордеев это осознавал – но не понимал, почему все так вышло. И сколько еще раз ему придется оказаться в такой ситуации.
Долгое время мысли о произошедшем вытесняли все остальное. Виктор давно не находился в подобной депрессии – пожалуй, со времен увольнения Большова.
