НА НОВЫЙ ЛАД… - 2
*По мотивам:
«Мимино» к/с «Мосфильм» 1977 г.
«Малыш и Карлсон» к/с «Союзмультфильм» 1968 г.
Старик не сразу услышал, что его кто-то зовет:
- Карлсон? Карлсон, это ты?
Он обернулся. На него смотрел какой-то чернявый мужчина с большим носом.
- Извините, мы знакомы?
- Карлсон, ты меня не узнаешь? Это же я, Малыш.
Такого не могло быть. Хотя бы потому, что… этого не могло быть никогда.
- Малыш???
- Да, да, черт возьми, - засмеялся собеседник и чуть потанцевал на месте. – Не узнать, да?
- Да, это точно.
- А вот я тебя сразу узнал, - продолжал улыбаться Малыш. – Хоть ты и постарел на сто миллионов лет. Сколько мы не виделись?
- Не помню. Не знаю, - старика почему-то пугал этот смеющийся носатый дядя.
- Слушай, давай присядем, - предложил Малыш, - вон, славная скамеечка стоит. Посидим, поговорим. У тебя есть время? Тебе не холодно?
Столько вопросов! Он даже не знал, что нужно сказать в первую очередь.
- Хорошо, - старик сел на скамейку. Солнце было высоко, и совсем не казалось, что осень уже наступила. – Нет, мне не холодно. И время у меня есть.
- Я просто вижу, - Малыш ткнул пальцем в его пальто, - что у тебя не самые новые вещи. Как ты живешь? Где? Есть ли у тебя семья?
Опять вопросы. Всю жизнь его преследовали вопросы – разные, но как же их было много?
- Нормально живу. Где придется… Есть добрые люди. Они помогают, - он вздохнул. – А ты как?
- У меня все хорошо, - продолжал улыбаться Малыш. – Семья, работа. Нам повезло в свое время. Не уверен, что ты помнишь… - и Малыш захохотал – громко, заливисто, держась за живот: - Я понял, почему ты меня не узнал! Из-за носа, да?
Было не совсем приятно, но пришлось признаться:
- Да.
- Ты забыл! Ты просто забыл! То, что творится в Европе сейчас, - то же самое было в те годы и здесь, вспомни, Карлсон! Просто нам чуть больше повезло с жильем, в отличие от тебя, и работа у родителей была постоянно, и поэтому на кухне всегда что-то было.
- Наверно…
- Да не наверно, а точно! Швеция предоставила нам возможность начать жизнь сначала. Сейчас я пытаюсь отдать долги своей второй родине. Пусть вот это выросло с той поры, когда мы с тобой вместе ели варенье, - Малыш почесал свой внушительный нос, - и я не выгляжу, как стопроцентный швед, но сейчас моя фамилия Свантесон! Впрочем, - Малыш опять захохотал, - ты, Карлсон, тоже на чистокровного шведа никогда не походил.
Старику тоже захотелось почесать свой нос, но он сдержался.
- А ты помнишь, Карлсон, как мы познакомились? – Малыш чуть придвинулся к нему. – Как вместе гуляли, прикалывались? Как танцевали? Как искали мою машину, а потом долго на ней ехали, помнишь? Как ты резиной барыжил? Как ты чуть не угодил в тюрьму за драку?
- Да, - заулыбался старик, - славное было время.
- А потом ты улетел, - погрустнел Малыш. – Почему?
- Сложно объяснить. Так было надо…
- Кстати, - опять оживился Малыш, - помнишь ту, которой ты тогда пытался дозвониться из отеля?
Он напряг память. Точно, была такая. Кинула она тогда и его самого, и Малыша - с подругой…
- Лариса…
- Точно! Я ее недавно встретил – здесь, в Швеции. Она тоже иммигрировала. Живет недалеко, в старом городе. Кошку себе завела. А замуж до сих пор так и не вышла. Но фамилию сменила! Была то ли Комарова, то ли Козлова, а стала фрекен Бок, ха-ха! Та еще… мадемуазель…
- Да уж, - покачал головой старик, - эти русские такие. Быстро ассимилируются, дай только повод.
- Брось расстраиваться, Карлсон. Я понимаю – один раз, шуры-муры, так сказать – культурное мероприятие… Но – без обид - одну умную вещь скажу, только ты не обижайся. Не пара вы были, не пара. Вон, видишь кошку? Вот она…
- Да говорил ты мне! – почему-то ему не понравилось все это вспоминать.
- Слушай, - Малыш подвинулся еще ближе, - насчет жилья. У тебя же родственники были?
- Тетя Нина? – он поднял глаза на Малыша. – Она мне не родственница. Просто у нее муж какой-то прохиндей… Это он нас тогда с отелем подставил.
- Ох, - вздохнул Малыш, - от этого жулья нигде нет спасения. Я тут с одним связался. Вроде хорошие глаза… ну видно было, что человек хороший!
- И что он?
- А, - махнул рукой Малыш, - дали недавно пять лет. Обещал потом… помочь.
Старик помолчал, потом сказал:
- А мне действительно помогли. Спутали сначала, а потом все выяснили, но – все равно помогли. Ненадолго, правда, это затянулось. Но я не в обиде. Сам виноват.
- Почему? – Малыш был искренне удивлен. – Квалификацию потерял?
- Что ты! – Он даже выпрямился. – Я был отличным пилотом. В полном расцвете сил. Умный, красивый, в меру упитанный. Еще и талантливый! Но однажды не в то время позвонил не в то место. И это стало известно начальству. А с Израилем в это время были сложные отношения. Плюс внешность, фамилия... Вылетел с волчьим билетом.
- Националисты есть везде, - согласился Малыш. – Был бы повод. Для них мы все на одно лицо…
- Эт-то точно…
- Блин, да ты замерз! – Малыш обнял его и начал растирать плечи, руки. Потом снял с себя меховую кепку и надел на старика.
- Вот, дарю! Маловата немного, и вообще она скорее зимняя, но сейчас она на солнце нагреется… а от тепла ведь предметы расширяются, и она будет тебе впору. А если ты пострижешься – будет вообще класс! Ну, а зимой… в холоде предметы сужаются, и твоя голова будет меньше, ведь так?
«Наверно», - подумал он. Ему была приятна такая забота со стороны молодого – и одновременно - старого друга, даже чуть-чуть навернулись слезы, которые он украдкой смахнул.
- Карлсон, а что это у тебя за часы? – поинтересовался Малыш. – Я смотрю – фирменные, должны быть дорогими. Мог бы продать, купить что-то из одежды.
- Они не ходят, - мотнул рукой с часами старик, чтобы скрыть их подальше под одеждой. – Я хотел их продать, думал – противоударные, решил проверить, и оказалось, что нет.
Он постарался переменить тему.
- А у тебя, значит, все хорошо?
- Да, - кивнул Малыш, - Долго работал водителем, потом перешел на офисную работу.
- А что так? Больше платят? – Было намного приятнее говорить о Малыше, чем о нем самом.
- Нет, - замялся Малыш, - там были небольшие проблемы с полицией. Ты же понимаешь, будь ты по паспорту хоть трижды швед - лицо-то не изменить. Нас тут совсем не уважают. И машину отобрали, и права. Я им и так, и этак, и анекдот рассказал, а они…
- А семья?
- Да тоже все нормально. Пока, правда, раздельно живем.
- А что так? – Он повторялся, но ничего не мог с этим поделать.
- Она… помаду в машине нашла. Я ей объясняю: сестру в больницу возил, родную. А там, рядом с помадой - пробка от шампанского. Сейчас у нее… не помню, как это на официальном языке, но, в общем - неприязнь у нее ко мне, и кушать не может.
- А ты?
- Что я? Тоже понервничал раз, зачем отрицать. Люстру зацепил… стулом.
- Да ты что!
- Да, вот так. А люстра была из венецианского стекла. Да пустяки все это, дело-то житейское!
- Значит, не все у тебя хорошо?
Малыш посмотрел на него.
- Такие вопросы задаешь, что отвечать неудобно.
Они помолчали. Потом Малыш вздохнул и сказал:
- Карлсон, пойдем в кафе. Здесь есть одно славное место, хозяин – мой знакомый друг. Я угощаю. Пойдем, а? Посидим еще, поболтаем. Чай, кофе…
- Кофе не хочу. Чай… чай можно.
Он немного пожевал губами.
- А… торт там будет?
- Конечно! Все будет – и торт, и плюшки, и шоколад, и конфеты! Тебя там встретят, как родного. Скажут: «Добро пожаловать, дорогой друг Карлсон!» Ой, извини, - Малыш убрал руку с плеч собеседника, - я тебе, наверно, всю шею уже… отсидел, ха-ха! – Малыш взял руку старика в свои руки и крепко сжал. - Просто пойми - хочется еще посидеть, повспоминать старое. И сделать тебе что-то приятное. Ведь когда близкому человеку приятно, я чувствую, что мне тоже приятно. Не отказывай, пожалуйста?
Старик посмотрел в глаза Малышу и удивился той теплоте, что струилась оттуда. И улыбнулся:
- Хорошо. Только обещай – мы там немножечко пошалим, ладно..?
*Данный текст создан без цели извлечения прибыли. Все права на использование персонажей и сюжеты оригинальных произведений принадлежат законным правообладателям.
*По мотивам:
«Мимино» к/с «Мосфильм» 1977 г.
«Малыш и Карлсон» к/с «Союзмультфильм» 1968 г.
Старик не сразу услышал, что его кто-то зовет:
- Карлсон? Карлсон, это ты?
Он обернулся. На него смотрел какой-то чернявый мужчина с большим носом.
- Извините, мы знакомы?
- Карлсон, ты меня не узнаешь? Это же я, Малыш.
Такого не могло быть. Хотя бы потому, что… этого не могло быть никогда.
- Малыш???
- Да, да, черт возьми, - засмеялся собеседник и чуть потанцевал на месте. – Не узнать, да?
- Да, это точно.
- А вот я тебя сразу узнал, - продолжал улыбаться Малыш. – Хоть ты и постарел на сто миллионов лет. Сколько мы не виделись?
- Не помню. Не знаю, - старика почему-то пугал этот смеющийся носатый дядя.
- Слушай, давай присядем, - предложил Малыш, - вон, славная скамеечка стоит. Посидим, поговорим. У тебя есть время? Тебе не холодно?
Столько вопросов! Он даже не знал, что нужно сказать в первую очередь.
- Хорошо, - старик сел на скамейку. Солнце было высоко, и совсем не казалось, что осень уже наступила. – Нет, мне не холодно. И время у меня есть.
- Я просто вижу, - Малыш ткнул пальцем в его пальто, - что у тебя не самые новые вещи. Как ты живешь? Где? Есть ли у тебя семья?
Опять вопросы. Всю жизнь его преследовали вопросы – разные, но как же их было много?
- Нормально живу. Где придется… Есть добрые люди. Они помогают, - он вздохнул. – А ты как?
- У меня все хорошо, - продолжал улыбаться Малыш. – Семья, работа. Нам повезло в свое время. Не уверен, что ты помнишь… - и Малыш захохотал – громко, заливисто, держась за живот: - Я понял, почему ты меня не узнал! Из-за носа, да?
Было не совсем приятно, но пришлось признаться:
- Да.
- Ты забыл! Ты просто забыл! То, что творится в Европе сейчас, - то же самое было в те годы и здесь, вспомни, Карлсон! Просто нам чуть больше повезло с жильем, в отличие от тебя, и работа у родителей была постоянно, и поэтому на кухне всегда что-то было.
- Наверно…
- Да не наверно, а точно! Швеция предоставила нам возможность начать жизнь сначала. Сейчас я пытаюсь отдать долги своей второй родине. Пусть вот это выросло с той поры, когда мы с тобой вместе ели варенье, - Малыш почесал свой внушительный нос, - и я не выгляжу, как стопроцентный швед, но сейчас моя фамилия Свантесон! Впрочем, - Малыш опять захохотал, - ты, Карлсон, тоже на чистокровного шведа никогда не походил.
Старику тоже захотелось почесать свой нос, но он сдержался.
- А ты помнишь, Карлсон, как мы познакомились? – Малыш чуть придвинулся к нему. – Как вместе гуляли, прикалывались? Как танцевали? Как искали мою машину, а потом долго на ней ехали, помнишь? Как ты резиной барыжил? Как ты чуть не угодил в тюрьму за драку?
- Да, - заулыбался старик, - славное было время.
- А потом ты улетел, - погрустнел Малыш. – Почему?
- Сложно объяснить. Так было надо…
- Кстати, - опять оживился Малыш, - помнишь ту, которой ты тогда пытался дозвониться из отеля?
Он напряг память. Точно, была такая. Кинула она тогда и его самого, и Малыша - с подругой…
- Лариса…
- Точно! Я ее недавно встретил – здесь, в Швеции. Она тоже иммигрировала. Живет недалеко, в старом городе. Кошку себе завела. А замуж до сих пор так и не вышла. Но фамилию сменила! Была то ли Комарова, то ли Козлова, а стала фрекен Бок, ха-ха! Та еще… мадемуазель…
- Да уж, - покачал головой старик, - эти русские такие. Быстро ассимилируются, дай только повод.
- Брось расстраиваться, Карлсон. Я понимаю – один раз, шуры-муры, так сказать – культурное мероприятие… Но – без обид - одну умную вещь скажу, только ты не обижайся. Не пара вы были, не пара. Вон, видишь кошку? Вот она…
- Да говорил ты мне! – почему-то ему не понравилось все это вспоминать.
- Слушай, - Малыш подвинулся еще ближе, - насчет жилья. У тебя же родственники были?
- Тетя Нина? – он поднял глаза на Малыша. – Она мне не родственница. Просто у нее муж какой-то прохиндей… Это он нас тогда с отелем подставил.
- Ох, - вздохнул Малыш, - от этого жулья нигде нет спасения. Я тут с одним связался. Вроде хорошие глаза… ну видно было, что человек хороший!
- И что он?
- А, - махнул рукой Малыш, - дали недавно пять лет. Обещал потом… помочь.
Старик помолчал, потом сказал:
- А мне действительно помогли. Спутали сначала, а потом все выяснили, но – все равно помогли. Ненадолго, правда, это затянулось. Но я не в обиде. Сам виноват.
- Почему? – Малыш был искренне удивлен. – Квалификацию потерял?
- Что ты! – Он даже выпрямился. – Я был отличным пилотом. В полном расцвете сил. Умный, красивый, в меру упитанный. Еще и талантливый! Но однажды не в то время позвонил не в то место. И это стало известно начальству. А с Израилем в это время были сложные отношения. Плюс внешность, фамилия... Вылетел с волчьим билетом.
- Националисты есть везде, - согласился Малыш. – Был бы повод. Для них мы все на одно лицо…
- Эт-то точно…
- Блин, да ты замерз! – Малыш обнял его и начал растирать плечи, руки. Потом снял с себя меховую кепку и надел на старика.
- Вот, дарю! Маловата немного, и вообще она скорее зимняя, но сейчас она на солнце нагреется… а от тепла ведь предметы расширяются, и она будет тебе впору. А если ты пострижешься – будет вообще класс! Ну, а зимой… в холоде предметы сужаются, и твоя голова будет меньше, ведь так?
«Наверно», - подумал он. Ему была приятна такая забота со стороны молодого – и одновременно - старого друга, даже чуть-чуть навернулись слезы, которые он украдкой смахнул.
- Карлсон, а что это у тебя за часы? – поинтересовался Малыш. – Я смотрю – фирменные, должны быть дорогими. Мог бы продать, купить что-то из одежды.
- Они не ходят, - мотнул рукой с часами старик, чтобы скрыть их подальше под одеждой. – Я хотел их продать, думал – противоударные, решил проверить, и оказалось, что нет.
Он постарался переменить тему.
- А у тебя, значит, все хорошо?
- Да, - кивнул Малыш, - Долго работал водителем, потом перешел на офисную работу.
- А что так? Больше платят? – Было намного приятнее говорить о Малыше, чем о нем самом.
- Нет, - замялся Малыш, - там были небольшие проблемы с полицией. Ты же понимаешь, будь ты по паспорту хоть трижды швед - лицо-то не изменить. Нас тут совсем не уважают. И машину отобрали, и права. Я им и так, и этак, и анекдот рассказал, а они…
- А семья?
- Да тоже все нормально. Пока, правда, раздельно живем.
- А что так? – Он повторялся, но ничего не мог с этим поделать.
- Она… помаду в машине нашла. Я ей объясняю: сестру в больницу возил, родную. А там, рядом с помадой - пробка от шампанского. Сейчас у нее… не помню, как это на официальном языке, но, в общем - неприязнь у нее ко мне, и кушать не может.
- А ты?
- Что я? Тоже понервничал раз, зачем отрицать. Люстру зацепил… стулом.
- Да ты что!
- Да, вот так. А люстра была из венецианского стекла. Да пустяки все это, дело-то житейское!
- Значит, не все у тебя хорошо?
Малыш посмотрел на него.
- Такие вопросы задаешь, что отвечать неудобно.
Они помолчали. Потом Малыш вздохнул и сказал:
- Карлсон, пойдем в кафе. Здесь есть одно славное место, хозяин – мой знакомый друг. Я угощаю. Пойдем, а? Посидим еще, поболтаем. Чай, кофе…
- Кофе не хочу. Чай… чай можно.
Он немного пожевал губами.
- А… торт там будет?
- Конечно! Все будет – и торт, и плюшки, и шоколад, и конфеты! Тебя там встретят, как родного. Скажут: «Добро пожаловать, дорогой друг Карлсон!» Ой, извини, - Малыш убрал руку с плеч собеседника, - я тебе, наверно, всю шею уже… отсидел, ха-ха! – Малыш взял руку старика в свои руки и крепко сжал. - Просто пойми - хочется еще посидеть, повспоминать старое. И сделать тебе что-то приятное. Ведь когда близкому человеку приятно, я чувствую, что мне тоже приятно. Не отказывай, пожалуйста?
Старик посмотрел в глаза Малышу и удивился той теплоте, что струилась оттуда. И улыбнулся:
- Хорошо. Только обещай – мы там немножечко пошалим, ладно..?
*Данный текст создан без цели извлечения прибыли. Все права на использование персонажей и сюжеты оригинальных произведений принадлежат законным правообладателям.
