В этот момент в дверь постучали, и заглянула медсестра.
- Это же вы Горбунов? – спросила она, глядя на Артема.
- Я.
- Там к вам пришли. Мужчина какой-то импозантный. Попросил, чтобы вы спустились.
- Маруся, а почему ко мне так редко ходят? – Василий уже был само очарование. – Нет, не мужчины – милые дамы, вот такие, как вы. Ведь я тоже невероятно импозантен.
- Да ну тебя, Вася, - хихикнула медсестра и ушла.
- Друг-брат-сват? – затараторил Вася.
- Вообще не представляю, - пожал плечами Артем. – И странно – никто не звонил.
Пока он спускался на первый этаж, в голове перебрал варианты насчет гостя. Но увидеть Мишакова не ожидал.
- Привет, - сухо поздоровался Слава. – Пошли до машины?
Артем попросил у охранника «дежурные» тапки, и они вышли. Сев в машину, Слава сразу конкретизировал:
- Я прекрасно осознаю, что ты обо мне думаешь. Мнение остальных мне поровну, но ты мне все же столько лет был другом…
Артем хмыкнул. Мишаков покосился на него.
- Да, возможно, мои слова тебе кажутся смешными. И я не настаиваю на том, чтобы ты продолжал меня уважать. Что сделано – то сделано. Я приехал договориться. Просто выслушай меня и прими решение. Хорошо?
- Слушаю.
- Какова нынешняя ситуация по компании, ты наверняка представляешь. Есть два пути – плохой и хороший. Я предлагаю хороший. Мои условия следующие: я выплачиваю тебе отступные, а ты даешь мне слово, что не будешь иметь ко мне претензий. Твоего слова мне будет достаточно.
- Благородно!
- Да, благородно. Потому что я знаю, кто ты и что такое твое слово. А та сумма, которую я тебе предложу, поможет тебе при необходимости наладить не один подобный бизнес.
- А тебе самому что мешает это сделать? – поинтересовался Горбунов.
- Мне сейчас нужен бизнес живой, рабочий и с историей.
- Ясно, - улыбнулся Артем, - ты кого-то нашел.
- Да, - кивнул Слава. – В Москве. Но там были условия.
- Понятно, - вздохнул Артем. – И сколько ты мне хочешь отстегнуть?
- Вот, - собеседник протянул заранее приготовленный листок, сложенный пополам. Артем развернул его, увидел цифру и присвистнул: - Ого! У тебя же нет таких денег!
- Уже есть. Для тебя – есть. Открою счет, где скажешь.
- Хм, ясно, - покивал Артем. – Спонсоры вложились.
- А есть разница? – Мишаков завел машину. – Это все, что я хотел тебе сообщить. Время подумать возьмешь?
- Да, до вечера, - Артем будто не заметил протянутую руку, открыл дверь и вышел из машины.
Не о чем думать он не собирался. Сумма была достаточно серьезной, а ввязываться в различные склоки Артему совсем не хотелось. И сидеть рядом с бывшим другом - тоже.
Зайдя в палату, он увидел, что Либерман уже тоже подошел.
- Такие дела, ребята, - сказал Лев Соломонович. – Судя по всему, у Бори был инфаркт, вскрытие, конечно, покажет целостную картину… да только кому она сейчас нужна? Жаль, мне не удалось пообщаться с ним перед смертью.
Он немного помолчал, потом продолжил:
- Вы, наверно, не знаете, но у нас принято хоронить человека как можно скорее. Я только что разговаривал с Ялынским. Мы хорошо поняли друг друга, поэтому сегодня Бореньку уже увезут отсюда. Не знаю, удастся ли мне вырваться на похороны, - он достал платок и промокнул глаза.
- Лев Соломонович, извините, если я влажу не в свои дела, но - о чем вы вчера говорили? – поинтересовался Артем. – Если это не секрет.
- Не секрет, конечно. Ни о чем и обо всем. О деталях каких-то. Детство его вспоминали. А еще он сказал, даже попросил, да – попросил: чтобы его не ругали.
- За что? – спросил Василий.
- За все. Если получится и если не получится, - Либерман посмотрел слезящимися глазами по очереди на сопалатников. – Мы ведь не будем его ругать, правда?
Четвертый курс процедур у Артема прошел полегче, даже в сон уже не так клонило, как раньше. Он решил просто полежать и с помощью телефона покопаться в Интернете, поискать новости по вчерашнему происшествию. Имя погибшей уже всем было известно. В основном преобладала всякая желтая бредятина: с кем жила, чем владела, и тому подобное. Никаких особенно интересных вестей Артем не нашел и хотел уже выключить поиск, но внезапно взгляд зацепился за фамилию «Анисимова» в одной из поисковых строк. Палец автоматически нажал нужную запись. Автор какого-то заштатного интернет-издания абсолютно безапелляционно рассуждал на тему «Око за око». Он не приводил никаких доказательств, но упоминал в статье, что за то, что Шестакова сделала в свое время с Анисимовой, произошедшее – не что иное, как кара небесная. Автор предполагал, что гибель Шестаковой не случайна. Упоминалась также та самая мифическая организация «Белая стрела», про которую совсем недавно говорил Вадеев, и которая якобы выступает в качестве защитника всех униженных и оскорбленных в стране. «Поэтому никто из тех, кого или чьих родных сильные мира сего калечили и убивали на наших дорогах, не должен терять надежды. Всегда против одной силы есть другая сила», - заканчивал автор свой опус.
Самым вежливым комментарием под статьей было: «Что автор курил, когда это писал?» Но Артему было не до шуток. Ведь предположение насчет гибели творец данной публикации высказал верное. И осознавать это было не самым приятным занятием.
Артем дождался сопалатников и зачитал им текст статьи.
- Да и наплевать, - Василий был категоричен. – Даже если все узнают – толку-то?
- Меня больше беспокоит, что ничего не пишут про машину, - Лев Соломонович по привычке снял очки и стал их протирать. – Ведь наверняка сразу нашли. Боря явно рядом ее оставил, только где?
- Надо было попросить ребят проводить его, а потом машину отогнать, - Вадеев постучал пальцами по столу. – Не подумали!
- А если там народу было много? – Артем покачал головой. – Не факт, что там можно было так просто подойти потом к машине.
- Может и так. Давай после обеда ты еще пороешься, может, отыщешь чего?
Информация о «припаркованном недалеко от места аварии автомобиле» появилась только ближе к вечеру. Впрочем, особого внимания этому факту, судя по всему, не уделялось – возможно, при расследовании не хотели излишней огласки. Также рассказывалось о состоянии водителя «КамАЗа» - он находился под наблюдением врачей в состоянии серьезного психического расстройства. Кое-какие показания ему все же пришлось дать, и они просочились в прессу. По его словам, появление женщины перед грузовиком было полнейшей неожиданностью, он увидел ее боковым зрением и потом почувствовал удар, после которого Шестакову отбросило прямо перед машиной. Да, тормоза были исправны… да, он нажал на педаль моментально… об остальном он предпочитает забыть. «С ним работают психологи» - говорилось в сообщении.
- Про камеры ничего не пишут? – спросил Вадеев. – Записи какие-нибудь, или еще чего?
Артем полистал сайты.
- Нет, ничего. С другой стороны – может быть тайна следствия.
- А у тебя знакомых в этих структурах нет? Узнать бы.
- Как ты себе это представляешь? – вскинулся Артем. – Даже причину не могу придумать.
- Да, действительно, - Вася почесал затылок, - затупил я что-то.
- Не надо ничего узнавать, ребятки, - Либерман надел очки. – За сутки журналисты что-нибудь накопают, и завтра нам будет предложена новая пища для размышлений. Таблетки, надеюсь, все приняли?
- Да.
- Да.
- Тогда, - Лев Соломонович повернулся и взял домино, – надо развеяться. Прошу к столу.
- Соломоныч, - Василий развел руки, - ты ли это?
- На конфеты или на щелбаны? – улыбнулся Артем.
Все засмеялись.
Василий начал медленно мешать доминошки. Тут открылась дверь, и на пороге в новом больничном наряде пред ними предстал Сан Саныч Анисимов.
- О, Сан Саныч! – Василий вытянул в его сторону руку. – Четвертым будешь?
- Ну, не могу я уже там, - сказал Анисимов с грустной улыбкой. – Какая разница, где спать? Завтра бы я пришел, или сегодня приду – говорю дежурному: пусти! Пустил, слава Богу!
Он закрыл дверь, кинул принесенный с собою пакет на кровать и сел на придвинутый стул.
- А завтра схожу к этим гражданам в прокуратуру, новости узнаю, не был-то сколько…
Он посмотрел на сидящих за столом. Только Либерман не сразу отвел глаза.
- Э, вы чего? Чего, спрашиваю? Молчите чего, а? Мужики, ну?
- Не надо тебе, Сан Саныч, никуда завтра идти, - тихо сказал Василий. - И вообще больше идти туда тебе не надо. Все кончилось.
- Что кончилось, Вася? Что?? Ну, не томите!
- Нет больше Шестаковой в этом мире, - ответил Либерман. – В аду она.
Они не были подготовлены к разговору с Сан Санычем. Они не выдерживали его взгляда, его вопросов. Возможно, им следовало бы переговорить, обсудить, как они преподнесут ему новость о гибели Шестаковой – но момент был упущен. Теперь приходилось за это расплачиваться.
Конечно, они рассказали ему все. Вывалили комом, почти не скрывая деталей. Говорил в основном Либерман, Василий – поменьше. Артем больше молчал, но именно он показывал Сан Санычу соответствующие новости в Интернете. Все трое внимательно смотрели на Анисимова – не знали, как он отреагирует на известие. Переглядывались: «Вроде нормально все, держится, да?» Анисимов держался – только на верхней губе высыпали бисеринки пота. Под конец он устало положил голову на руки. Сопалатники смотрели на него.
- Я бы сейчас с удовольствием водки выпил, - хриплым голосом сказал Сан Саныч.
Никто не улыбнулся и не ответил.
- И Катеньку помянул бы, и Бориса, и… - он встал и оглядел сидящих за столом. – Вы не представляете, что вы сделали. Я вам ноги целовать должен.
- Сан Саныч, прекрати, - попросил Вадеев.
- Нет, Вася, это ты прекрати. Есть у кого попить?
Артем налил ему воды.
- Спасибо. Сейчас, чуть успокоюсь. – Анисимов подошел к своей кровати и лег на нее. Это послужило невольным сигналом, и все разбрелись по кроватям.
- У меня все нормально, вы не подумайте, что я сейчас коньки отброшу, - Сан Саныч чуть приподнялся и поправил подушку. – Мне и помирать сейчас не страшно, а с другой стороны – окрепнуть чутка надо, есть причины еще пожить.
- Поделишься? – донеслось с Васиного угла.
«Молодец, Вася, отвлекает Сан Саныча, на разговор раскручивает», - подумал Артем. Его взгляд пересекся со взглядом Либермана – похоже, Лев Соломонович подумал о том же.
- Конечно, - ответил Анисимов. – Во-первых, вам должок отдать.
- Слушай, ну хорош уже, - прервал его Василий и сильно закашлялся.
- Нет, друзья, я ваш должник теперь. Что хотите, сделаю, как вы для меня.
- Зря вы так, Сан Саныч, - Либерман крутил в руках очки, словно не зная, что с ними делать. – Справедливость не должна быть замешана на долге. А зло всегда должно быть наказано.
- Как в сказках, - брякнул Артем.
- Да, - согласился с ним Либерман, - хоть жизнь совсем не сказка.
- Хорошо, пусть я неправильно выразился, извините, - Анисимов тяжело вздохнул и продолжил: - Но случилось то, о чем я не мог и мечтать. Хотя нет, правильнее будет сказать – о чем я мечтал все время после гибели Катеньки, но не смел и думать, что это случится. Я вам так благодарен за то, что вы мне все рассказали! И если бы у меня было здоровье, были силы и возможности – я бы только и делал, что занимался вот этим… тем, что вы сделали.
«Вот блин!» - Артем враз пожалел о Васиных «раскрутках».
- Ты башкой там в ПИТе двинулся? – Василий говорил с некоторой натугой, от кашля у него покраснело лицо. – Мультиков про Супермена насмотрелся под наркозом?
- Вася, ты не представляешь, чего я насмотрелся, пока в эту долбаную прокуратуру ходил. Сколько горя людского видел, сколько историй слышал, скольким людям разные подонки жизнь искалечили – и никто этих подонков не наказывает, никто! Да я там о таких случаях узнал, что моя трагедия – ничто!
- Ты в первую очередь успокойся, - попросил его Василий, - никто ж не говорит, что подонков этих прощать надо.
- Так может… имеет смысл продолжить начатое? – Анисимов приподнялся на кровати.
- Стоп, стоп, - Артем поднял руку. – Сан Саныч, но ведь так нельзя! Не может такого быть, чтобы не было на свете справедливости. Не все же прокуроры, или кто там из правоохранителей – взяточники? Есть и честные люди.
- А ты таких многих знаешь? – спросил Вадеев.
- Многих, не многих – какая разница? Кто мы, боги – наказывать людей, лишать их жизни? Пусть даже и по делу, по справедливости.
Наступила тишина. Было слышно, как в коридоре переговариваются медсестры.
- Не боги, - прервал паузу Либерман. – В этом вы, Артем, правы. Но почему тогда боги молчат?
Артем развел руками. Лев Соломонович потер глаза и продолжил:
- Каждый из нас верит в то, что излечится от этой проклятой болезни. Каждый из нас верит тому, что пишут в газетах… и в этом несчастном Интернете – про то, что все лечится. Но у троих из нас – вы, Артем, к счастью в наш круг не входите, и желаю вам этого избежать, - так вот у нас перспектива выкарабкаться маловероятна. Трое из находящихся здесь каждый день чувствуют, как внутри что-то становится хуже и хуже. Нас лечат, за лечение платят немалые деньги – извините, Сан Саныч, - но лучше-то нам не становится. И я снова хочу задать тот же вопрос – почему молчат упомянутые вами боги? Чем мы их прогневили? В чем мы перед ними виноваты?
Артем был просто ошарашен прямотой собеседника. Он посмотрел в глаза каждому из сопалатников и у каждого во взгляде увидел БОЛЬ.
- Я не знал, - только и смог сказать он, - что у всех вас все настолько плохо.
- Никто не готовится сдвигать кеды, Артем, - Василий ответил в своем стиле. – Просто прими это как данность. А жизнь – хм, еще поживем, - он улыбнулся.
- Все правильно, - сказал Либерман. – Так вот, о чем я говорил? Мне кажется, что каждый подлец в этом мире должен понимать, что есть не только отдаленная и никем не доказанная небесная кара. Такая же кара должна быть и здесь, на земле. Если это не делается государством – должен быть кто-то еще. И почему это будем не мы? Боренька показал нам пример. Терять нам по сути уже нечего. В некотором роде мы тоже приговорены – и видимо есть, за что. Пусть так. Но мы еще в силах помочь кому-то, как помогли Сан Санычу. У нас есть немного времени – пока мы в силах, пока мы здесь.
- Да и даже если выпишут домой умирать – какая разница? – тихо проговорил Анисимов. – Ну, так как, мужики? Нам есть кому помочь, поверьте.
- Я поначалу подумал, что Сан Саныч Робин Гудом заделаться задумал, - Василий ухмыльнулся и хлопнул себя по коленке. – Если по совести – я только за. Подонков надо наказывать, и никак иначе. И почему это не смогу сделать я? Когда-то наших дедов и отцов учили, что за благое дело и жизнь отдать не жалко. Так, Соломоныч?
Тот кивнул. Все взоры уперлись в Горбунова. Артем почувствовал, как у него покраснели уши. «Вот блин, как в школе, когда двойку получил», - мелькнула дурацкая мысль.
- Вы, Артем, самый здоровый среди нас, извините уж меня, старика, за прямоту, - сказал Либерман. – Мы с вами не так давно знакомы, но очевидно, что вы хороший человек. И я думаю, что выражу общее мнение, пожелав вам вылезти из пут этой дряни как можно быстрее, и жить еще долго и счастливо. Лично я буду за это молиться. Но без вашей помощи, в том числе финансовой, нам будет тяжело. Помогите нам, и вам обязательно воздастся.
Надо было что-то решать. Пауза постепенно затягивалась.
- Это же вы Горбунов? – спросила она, глядя на Артема.
- Я.
- Там к вам пришли. Мужчина какой-то импозантный. Попросил, чтобы вы спустились.
- Маруся, а почему ко мне так редко ходят? – Василий уже был само очарование. – Нет, не мужчины – милые дамы, вот такие, как вы. Ведь я тоже невероятно импозантен.
- Да ну тебя, Вася, - хихикнула медсестра и ушла.
- Друг-брат-сват? – затараторил Вася.
- Вообще не представляю, - пожал плечами Артем. – И странно – никто не звонил.
Пока он спускался на первый этаж, в голове перебрал варианты насчет гостя. Но увидеть Мишакова не ожидал.
- Привет, - сухо поздоровался Слава. – Пошли до машины?
Артем попросил у охранника «дежурные» тапки, и они вышли. Сев в машину, Слава сразу конкретизировал:
- Я прекрасно осознаю, что ты обо мне думаешь. Мнение остальных мне поровну, но ты мне все же столько лет был другом…
Артем хмыкнул. Мишаков покосился на него.
- Да, возможно, мои слова тебе кажутся смешными. И я не настаиваю на том, чтобы ты продолжал меня уважать. Что сделано – то сделано. Я приехал договориться. Просто выслушай меня и прими решение. Хорошо?
- Слушаю.
- Какова нынешняя ситуация по компании, ты наверняка представляешь. Есть два пути – плохой и хороший. Я предлагаю хороший. Мои условия следующие: я выплачиваю тебе отступные, а ты даешь мне слово, что не будешь иметь ко мне претензий. Твоего слова мне будет достаточно.
- Благородно!
- Да, благородно. Потому что я знаю, кто ты и что такое твое слово. А та сумма, которую я тебе предложу, поможет тебе при необходимости наладить не один подобный бизнес.
- А тебе самому что мешает это сделать? – поинтересовался Горбунов.
- Мне сейчас нужен бизнес живой, рабочий и с историей.
- Ясно, - улыбнулся Артем, - ты кого-то нашел.
- Да, - кивнул Слава. – В Москве. Но там были условия.
- Понятно, - вздохнул Артем. – И сколько ты мне хочешь отстегнуть?
- Вот, - собеседник протянул заранее приготовленный листок, сложенный пополам. Артем развернул его, увидел цифру и присвистнул: - Ого! У тебя же нет таких денег!
- Уже есть. Для тебя – есть. Открою счет, где скажешь.
- Хм, ясно, - покивал Артем. – Спонсоры вложились.
- А есть разница? – Мишаков завел машину. – Это все, что я хотел тебе сообщить. Время подумать возьмешь?
- Да, до вечера, - Артем будто не заметил протянутую руку, открыл дверь и вышел из машины.
Не о чем думать он не собирался. Сумма была достаточно серьезной, а ввязываться в различные склоки Артему совсем не хотелось. И сидеть рядом с бывшим другом - тоже.
Зайдя в палату, он увидел, что Либерман уже тоже подошел.
- Такие дела, ребята, - сказал Лев Соломонович. – Судя по всему, у Бори был инфаркт, вскрытие, конечно, покажет целостную картину… да только кому она сейчас нужна? Жаль, мне не удалось пообщаться с ним перед смертью.
Он немного помолчал, потом продолжил:
- Вы, наверно, не знаете, но у нас принято хоронить человека как можно скорее. Я только что разговаривал с Ялынским. Мы хорошо поняли друг друга, поэтому сегодня Бореньку уже увезут отсюда. Не знаю, удастся ли мне вырваться на похороны, - он достал платок и промокнул глаза.
- Лев Соломонович, извините, если я влажу не в свои дела, но - о чем вы вчера говорили? – поинтересовался Артем. – Если это не секрет.
- Не секрет, конечно. Ни о чем и обо всем. О деталях каких-то. Детство его вспоминали. А еще он сказал, даже попросил, да – попросил: чтобы его не ругали.
- За что? – спросил Василий.
- За все. Если получится и если не получится, - Либерман посмотрел слезящимися глазами по очереди на сопалатников. – Мы ведь не будем его ругать, правда?
Глава 17
Четвертый курс процедур у Артема прошел полегче, даже в сон уже не так клонило, как раньше. Он решил просто полежать и с помощью телефона покопаться в Интернете, поискать новости по вчерашнему происшествию. Имя погибшей уже всем было известно. В основном преобладала всякая желтая бредятина: с кем жила, чем владела, и тому подобное. Никаких особенно интересных вестей Артем не нашел и хотел уже выключить поиск, но внезапно взгляд зацепился за фамилию «Анисимова» в одной из поисковых строк. Палец автоматически нажал нужную запись. Автор какого-то заштатного интернет-издания абсолютно безапелляционно рассуждал на тему «Око за око». Он не приводил никаких доказательств, но упоминал в статье, что за то, что Шестакова сделала в свое время с Анисимовой, произошедшее – не что иное, как кара небесная. Автор предполагал, что гибель Шестаковой не случайна. Упоминалась также та самая мифическая организация «Белая стрела», про которую совсем недавно говорил Вадеев, и которая якобы выступает в качестве защитника всех униженных и оскорбленных в стране. «Поэтому никто из тех, кого или чьих родных сильные мира сего калечили и убивали на наших дорогах, не должен терять надежды. Всегда против одной силы есть другая сила», - заканчивал автор свой опус.
Самым вежливым комментарием под статьей было: «Что автор курил, когда это писал?» Но Артему было не до шуток. Ведь предположение насчет гибели творец данной публикации высказал верное. И осознавать это было не самым приятным занятием.
Артем дождался сопалатников и зачитал им текст статьи.
- Да и наплевать, - Василий был категоричен. – Даже если все узнают – толку-то?
- Меня больше беспокоит, что ничего не пишут про машину, - Лев Соломонович по привычке снял очки и стал их протирать. – Ведь наверняка сразу нашли. Боря явно рядом ее оставил, только где?
- Надо было попросить ребят проводить его, а потом машину отогнать, - Вадеев постучал пальцами по столу. – Не подумали!
- А если там народу было много? – Артем покачал головой. – Не факт, что там можно было так просто подойти потом к машине.
- Может и так. Давай после обеда ты еще пороешься, может, отыщешь чего?
Информация о «припаркованном недалеко от места аварии автомобиле» появилась только ближе к вечеру. Впрочем, особого внимания этому факту, судя по всему, не уделялось – возможно, при расследовании не хотели излишней огласки. Также рассказывалось о состоянии водителя «КамАЗа» - он находился под наблюдением врачей в состоянии серьезного психического расстройства. Кое-какие показания ему все же пришлось дать, и они просочились в прессу. По его словам, появление женщины перед грузовиком было полнейшей неожиданностью, он увидел ее боковым зрением и потом почувствовал удар, после которого Шестакову отбросило прямо перед машиной. Да, тормоза были исправны… да, он нажал на педаль моментально… об остальном он предпочитает забыть. «С ним работают психологи» - говорилось в сообщении.
- Про камеры ничего не пишут? – спросил Вадеев. – Записи какие-нибудь, или еще чего?
Артем полистал сайты.
- Нет, ничего. С другой стороны – может быть тайна следствия.
- А у тебя знакомых в этих структурах нет? Узнать бы.
- Как ты себе это представляешь? – вскинулся Артем. – Даже причину не могу придумать.
- Да, действительно, - Вася почесал затылок, - затупил я что-то.
- Не надо ничего узнавать, ребятки, - Либерман надел очки. – За сутки журналисты что-нибудь накопают, и завтра нам будет предложена новая пища для размышлений. Таблетки, надеюсь, все приняли?
- Да.
- Да.
- Тогда, - Лев Соломонович повернулся и взял домино, – надо развеяться. Прошу к столу.
- Соломоныч, - Василий развел руки, - ты ли это?
- На конфеты или на щелбаны? – улыбнулся Артем.
Все засмеялись.
Василий начал медленно мешать доминошки. Тут открылась дверь, и на пороге в новом больничном наряде пред ними предстал Сан Саныч Анисимов.
- О, Сан Саныч! – Василий вытянул в его сторону руку. – Четвертым будешь?
- Ну, не могу я уже там, - сказал Анисимов с грустной улыбкой. – Какая разница, где спать? Завтра бы я пришел, или сегодня приду – говорю дежурному: пусти! Пустил, слава Богу!
Он закрыл дверь, кинул принесенный с собою пакет на кровать и сел на придвинутый стул.
- А завтра схожу к этим гражданам в прокуратуру, новости узнаю, не был-то сколько…
Он посмотрел на сидящих за столом. Только Либерман не сразу отвел глаза.
- Э, вы чего? Чего, спрашиваю? Молчите чего, а? Мужики, ну?
- Не надо тебе, Сан Саныч, никуда завтра идти, - тихо сказал Василий. - И вообще больше идти туда тебе не надо. Все кончилось.
- Что кончилось, Вася? Что?? Ну, не томите!
- Нет больше Шестаковой в этом мире, - ответил Либерман. – В аду она.
Глава 18
Они не были подготовлены к разговору с Сан Санычем. Они не выдерживали его взгляда, его вопросов. Возможно, им следовало бы переговорить, обсудить, как они преподнесут ему новость о гибели Шестаковой – но момент был упущен. Теперь приходилось за это расплачиваться.
Конечно, они рассказали ему все. Вывалили комом, почти не скрывая деталей. Говорил в основном Либерман, Василий – поменьше. Артем больше молчал, но именно он показывал Сан Санычу соответствующие новости в Интернете. Все трое внимательно смотрели на Анисимова – не знали, как он отреагирует на известие. Переглядывались: «Вроде нормально все, держится, да?» Анисимов держался – только на верхней губе высыпали бисеринки пота. Под конец он устало положил голову на руки. Сопалатники смотрели на него.
- Я бы сейчас с удовольствием водки выпил, - хриплым голосом сказал Сан Саныч.
Никто не улыбнулся и не ответил.
- И Катеньку помянул бы, и Бориса, и… - он встал и оглядел сидящих за столом. – Вы не представляете, что вы сделали. Я вам ноги целовать должен.
- Сан Саныч, прекрати, - попросил Вадеев.
- Нет, Вася, это ты прекрати. Есть у кого попить?
Артем налил ему воды.
- Спасибо. Сейчас, чуть успокоюсь. – Анисимов подошел к своей кровати и лег на нее. Это послужило невольным сигналом, и все разбрелись по кроватям.
- У меня все нормально, вы не подумайте, что я сейчас коньки отброшу, - Сан Саныч чуть приподнялся и поправил подушку. – Мне и помирать сейчас не страшно, а с другой стороны – окрепнуть чутка надо, есть причины еще пожить.
- Поделишься? – донеслось с Васиного угла.
«Молодец, Вася, отвлекает Сан Саныча, на разговор раскручивает», - подумал Артем. Его взгляд пересекся со взглядом Либермана – похоже, Лев Соломонович подумал о том же.
- Конечно, - ответил Анисимов. – Во-первых, вам должок отдать.
- Слушай, ну хорош уже, - прервал его Василий и сильно закашлялся.
- Нет, друзья, я ваш должник теперь. Что хотите, сделаю, как вы для меня.
- Зря вы так, Сан Саныч, - Либерман крутил в руках очки, словно не зная, что с ними делать. – Справедливость не должна быть замешана на долге. А зло всегда должно быть наказано.
- Как в сказках, - брякнул Артем.
- Да, - согласился с ним Либерман, - хоть жизнь совсем не сказка.
- Хорошо, пусть я неправильно выразился, извините, - Анисимов тяжело вздохнул и продолжил: - Но случилось то, о чем я не мог и мечтать. Хотя нет, правильнее будет сказать – о чем я мечтал все время после гибели Катеньки, но не смел и думать, что это случится. Я вам так благодарен за то, что вы мне все рассказали! И если бы у меня было здоровье, были силы и возможности – я бы только и делал, что занимался вот этим… тем, что вы сделали.
«Вот блин!» - Артем враз пожалел о Васиных «раскрутках».
- Ты башкой там в ПИТе двинулся? – Василий говорил с некоторой натугой, от кашля у него покраснело лицо. – Мультиков про Супермена насмотрелся под наркозом?
- Вася, ты не представляешь, чего я насмотрелся, пока в эту долбаную прокуратуру ходил. Сколько горя людского видел, сколько историй слышал, скольким людям разные подонки жизнь искалечили – и никто этих подонков не наказывает, никто! Да я там о таких случаях узнал, что моя трагедия – ничто!
- Ты в первую очередь успокойся, - попросил его Василий, - никто ж не говорит, что подонков этих прощать надо.
- Так может… имеет смысл продолжить начатое? – Анисимов приподнялся на кровати.
- Стоп, стоп, - Артем поднял руку. – Сан Саныч, но ведь так нельзя! Не может такого быть, чтобы не было на свете справедливости. Не все же прокуроры, или кто там из правоохранителей – взяточники? Есть и честные люди.
- А ты таких многих знаешь? – спросил Вадеев.
- Многих, не многих – какая разница? Кто мы, боги – наказывать людей, лишать их жизни? Пусть даже и по делу, по справедливости.
Наступила тишина. Было слышно, как в коридоре переговариваются медсестры.
- Не боги, - прервал паузу Либерман. – В этом вы, Артем, правы. Но почему тогда боги молчат?
Артем развел руками. Лев Соломонович потер глаза и продолжил:
- Каждый из нас верит в то, что излечится от этой проклятой болезни. Каждый из нас верит тому, что пишут в газетах… и в этом несчастном Интернете – про то, что все лечится. Но у троих из нас – вы, Артем, к счастью в наш круг не входите, и желаю вам этого избежать, - так вот у нас перспектива выкарабкаться маловероятна. Трое из находящихся здесь каждый день чувствуют, как внутри что-то становится хуже и хуже. Нас лечат, за лечение платят немалые деньги – извините, Сан Саныч, - но лучше-то нам не становится. И я снова хочу задать тот же вопрос – почему молчат упомянутые вами боги? Чем мы их прогневили? В чем мы перед ними виноваты?
Артем был просто ошарашен прямотой собеседника. Он посмотрел в глаза каждому из сопалатников и у каждого во взгляде увидел БОЛЬ.
- Я не знал, - только и смог сказать он, - что у всех вас все настолько плохо.
- Никто не готовится сдвигать кеды, Артем, - Василий ответил в своем стиле. – Просто прими это как данность. А жизнь – хм, еще поживем, - он улыбнулся.
- Все правильно, - сказал Либерман. – Так вот, о чем я говорил? Мне кажется, что каждый подлец в этом мире должен понимать, что есть не только отдаленная и никем не доказанная небесная кара. Такая же кара должна быть и здесь, на земле. Если это не делается государством – должен быть кто-то еще. И почему это будем не мы? Боренька показал нам пример. Терять нам по сути уже нечего. В некотором роде мы тоже приговорены – и видимо есть, за что. Пусть так. Но мы еще в силах помочь кому-то, как помогли Сан Санычу. У нас есть немного времени – пока мы в силах, пока мы здесь.
- Да и даже если выпишут домой умирать – какая разница? – тихо проговорил Анисимов. – Ну, так как, мужики? Нам есть кому помочь, поверьте.
- Я поначалу подумал, что Сан Саныч Робин Гудом заделаться задумал, - Василий ухмыльнулся и хлопнул себя по коленке. – Если по совести – я только за. Подонков надо наказывать, и никак иначе. И почему это не смогу сделать я? Когда-то наших дедов и отцов учили, что за благое дело и жизнь отдать не жалко. Так, Соломоныч?
Тот кивнул. Все взоры уперлись в Горбунова. Артем почувствовал, как у него покраснели уши. «Вот блин, как в школе, когда двойку получил», - мелькнула дурацкая мысль.
- Вы, Артем, самый здоровый среди нас, извините уж меня, старика, за прямоту, - сказал Либерман. – Мы с вами не так давно знакомы, но очевидно, что вы хороший человек. И я думаю, что выражу общее мнение, пожелав вам вылезти из пут этой дряни как можно быстрее, и жить еще долго и счастливо. Лично я буду за это молиться. Но без вашей помощи, в том числе финансовой, нам будет тяжело. Помогите нам, и вам обязательно воздастся.
Надо было что-то решать. Пауза постепенно затягивалась.
