Канцлер рассеянно отозвался:
– Халид… Да-да, припоминаю. Посмотрим, что можно сделать. Простолюдин купец Гмыза. Советник по делам торговли займется им. Что же касается Джунгара… Он офицер гвардии. Вы просите сделать его вашим личным телохранителем. Боюсь, что…
Ноги Эразма вдруг отказались слушаться. Рассуждающий Канцлер по инерции сделал еще несколько шагов, пока не обнаружил, что отрока нет рядом. Архей обернулся и гримаса удивления, смешанного с негодованием на миг исказила его лицо. Но политик быстро взял себя в руки.
– Полноте, юный Эриний. Не будем омрачать сегодняшний торжественный день отказами! – вновь надел маску радушного хозяина вельможа, – все ваши просьбы будут исполнены незамедлительно!
В подтверждении слов, Архей тут же поймал за отворот камзола проходящего мимо царедворца и что-то горячо зашептал, склоняясь к отделанному галунами воротнику.
– Все улажено! – с деланным восторгом воскликнул Канцлер, оказываясь рядом с юношей. – Теперь ваша очередь. Извольте занять место рядом с ковровой дорожкой!
Эразм послушно встал на отведенное ему место.
Глашатай тотчас объявил:
– Палифет из рода Паллиниев. Первое Испытание.
Двоедушный бросил взгляд направо.Изящную арку, сооруженную прямо посередине зала приемов, венчали восьмигранные факелы. Слева Палифет, облаченный в серебристый камзол с кружевными манжетами и манишкой навыпуск, в сопровождении неизменных кормилиц, нелепо изгибаясь, приближался к сооружению. Расставшись на минуту с пышногрудыми спутницами, он преодолел створ арки под пристальными взглядами придворных.
Эразм скользнул взглядом по лицам. Равнодушные, надменные, сочувствующие, брезгливые, понимающие, хмурые,– люди сбросили маски, ожидая финала представления. Чтобы через миг после того, как станет ясно, кто займет престол, вновь надеть их. И закрепить намертво, распростившись с собственными лицами.
Тем временем калека миновал арку. Толпа, сдерживавшая дыхание, облегченно выдохнула. Послышались первые робкие аплодисменты. Их подхватили, и в мгновение ока, они уже целиком заполнили зал.
Эразм ступил на алую, как кровь, ковровую дорожку, когда в воздухе все еще звучали запоздалые одиночные хлопки. В последний момент он чуть сдержал шаг, замерев перед неизвестностью. И знакомый голос в голове пришел на помощь:
– Не дрейфь, пацан. Вперед!
Наследник сделал шаг. Факела высоко вверху зашипели, как исполинские змеи и ослепительно вспыхнули.
«Как в театре, – подумал Эразм, испытывая при том огромное облегчение. – Впрочем, как и все, что происходит внутри дворца».
Толпа предсказуемо ахнула. И отшатнулась от уже бывшего претендента на престол как от прокаженного.
– Эразм Эринийский, признаете ли вы справедливость Испытания? – загремел голос Главы попечительского совета. Густой мощный звук, казалось, давил на тело со всех сторон сразу. Рядовой горожанин непременно бы решил, что это колдовство. Но юноша точно знал, что причиной тому – специальная планировка зала, учитывающая законы распространения звука. Наука Джи-у-Кера не прошла даром. Да и демон кое-что знал об этом. Хоть пока и с большой неохотой делился своими знаниями. Словно в ответ на мысли отрока голос изнутри равнодушно прокомментировал: «Акустика».
– Признаю.
– Сознаете ли вы, что ваши слова равнозначны отказу от права на престолонаследие?
– Сознаю.
– Прекрасно, – уже не так сурово отозвался голос. – Вы можете быть свободны, благородный Эразм Эринийский.
Юноша было направился к дверям, но Архей перехватил его по пути.
– На вашем месте я остался бы до завершения церемонии, – презрительно сощурившись, прошипел политик.
Подоспевший Джи-у-Кер, с тревогой вглядываясь в лицо воспитанника, откликнулся:
– Непременно, господин Канцлер. Непременно.
Звездочета все еще грела надежда о столь необходимой для казны Эринии награде.
Торжественная часть, к вящему неудовольствия Эразма, затянулась сверх всякой меры. После объявления Палифета Императором, собравшихся пригласили в коронационный зал. За время перехода чуть ли не каждый придворный попытался поздравить бедного калеку. Но тот в ответ только растягивал губы в слабом подобии улыбки и нечленораздельно мычал. Его спутницы раздвигали толпу широкими бедрами, как волнолом разделяет пенные буруны. После ритуала вступления на трон, прежние гвардейцы в красно-белой форме уступили право пребывания возле Императора взводу военных из рода Полиниев, облаченных в желто-бирюзовые камзолы. Наблюдая перестроения солдат, Эразм с трудом сдерживал зевоту. Затем наступила очередь присяги. Царедворцы выстроились в очередь, спеша засвидетельствовать глубокую личную преданность новому господину. Ритуал не являлся обязательным, с минуты, когда венец из белого золота касался головы Императора, считалось, что все жители Равнин присягнули на верность самодержцу, но тем не менее, желающих избежать преклонения колена, в зале не нашлось. Даже эринийцы, под пристальным взором Канцлера, засвидетельствовали полную лояльность правителю.
Стоило торжественной части завершится, вновь появился глашатай. Настал черед узнать о милостях, даруемых Императором своим подданным. И сам трон, и восседающий на нем, довольный новой игрушкой в виде скипетра, Палифет, как бы разом отодвинулись на второй план. Толпа с вожделением ожидала слов о расточаемых господином благах.
И слова прозвучали. В числе последних милостей монарха, когда не только Эразм, но и Джи-у-Кер, уже повернулись спиной к глашатаю, прозвучало имя Ма-Листера.
– Генералу Ма-Листеру пожаловать земли провинции Эриния от побережья до реки…
Эразм припечатало к земле, будто боевой молот варвара с размаху опустился на темя. Джи-у-Кер замер как статуя, и кончик посоха застыл над мрамором пола, словно пешня над хрупким льдом.
«Что произошло, Эрик?» – первым подал голос внутренний демон.
– У нас больше нет дома, – убитым голосом бросил в пустоту юноша.
– Не стоит преувеличивать, – злорадно ухмыляясь возник, соткавшись из воздуха, Архей. – За рекой прекрасные заливные луга. Болота. Пустоши. Скалы, наконец. Да, и к тому же, вас будет сопровождать отныне не только мудрый звездочет, но и мужественный телохранитель. Я узнал о его своеволии. Такому солдату место на вольных хлебах, а не в гвардии! Островитянин тоже составит вам компанию. И не смейте говорить, что Канцлер не сдержал свое слово!
Архей хотел удалиться столь же стремительно, как и появился. Но не тут-то было. Правая рука Эразма помимо его воли молниеносно сграбастала вельможу за грудки. А левая столь же бесцеремонно притянула к себе звездочета, заодно перекрывая его спиной возможные любопытные взгляды.
– Я правильно понял, что ты, каракатица недожеванная, нас по миру пустить хочешь? – вопрос, обращенный Канцлеру, был выплюнут ему прямо в лицо. Джи-у-Керу даже показалось, что в самом что ни на есть буквальном смысле слова. Старику даже не пришло в голову усомниться, кто сейчас говорит устами ученика. Он только похолодел от дурного предчувствия.
Вельможа, никогда прежде не знавший подобного обращения, ошеломленно переводил взгляд со старика на юношу и обратно.
«Одержимость», – прошептал звездочет одними губами, в надежде хоть как-то объясниться.
– И все, как я понимаю, по закону, да? – демон встряхнул обоих так, будто в руках у него находились соломенные чучела.
– Ты чё молчишь, ветеран? На старости лет язык отсох или страшная охота ночевать под кустом, подтираться листом вдруг приспичила?
Джи-у-Кер попробовал пожать плечами. Более для виду, для Архея. Но в ответ получил лишь еще одну встряску. Лоб Эразма прижался вплотную к седому виску. И старик услышал жаркий свистящий шепот:
– Придумай че-нить пенсия. Не то, кавалерией Буденого клянусь со всеми ее тачанками, я эту рыжую гниду сию минуту в асфальт закатаю!
Звездочет вспомнил, с какой легкостью Двоедушный расправился с наемными убийцами, и капля пота побежала по спине.
«Да он ведь и, правда. Вот прямо сейчас. Здесь. Свернет шею самому могущественному человеку Империи как повар куренку!»
– Господа, позвольте мне разрешить ваш спор!
Хватка демона ослабла и вся троица смогла разглядеть говорившего. На какое-то время они застыли как громом пораженные. Рядом с ними, в окружении двух гигантов-охранников, стоял Император Палифет!
Прода от 14.02.2023, 04:53
Глава 13.
Сказать, что Канцлер был изумлен репликой Императора, – ничего не сказать. Архей застыл в совершенно нелепой позе с растопыренными руками и отвисшей челюстью.
– Вы сменили компанию, ваше Величество, – поприветствовал монарха демон, первым пришедший в себя. – Не могу не заметить, что нынешняя вам куда более к лицу!
Джи-у-Кер заметил про себя, что Двоедушный может при желании общаться на вполне сносном языке.
Палифет улыбнулся и непропорциональное лицо его оживилось.
– Использовать вещи, сообразуясь с обстоятельствами, первейшая задача правителя!
– Несомненно, ваше величество, несомненно!– Архей наконец обрел дар речи. А вместе с ним и привычку к заискиванию.
– Став невольным свидетелем вашего разговора, я пришел к следующим умозаключениям, – Император сделал вид, что не расслышал вельможу. – Первое. Моим именем поместье Эриниев обрело нового владельца. Второе. Эразм, как наследник древнего дворянского рода, категорически не согласен с волей монарха. Третье. Воля монарха стала полной неожиданностью для самого монарха.
Собравшиеся молчали, ожидая продолжения монолога самодержца. Тот прошелся от одного охранника к другому, причем походка его ничуть не изменилась. Все те же дерганные хаотичные движения, перемещающие удлиненное туловище на болезненно скрюченных конечностях.
– Должен признать, Император считает сие несправедливым. И он не намерен омрачать первый день своего правления обидой.
Палифет опять замолчал, внимательно разглядывая сжавшегося, как-то сразу потерявшего в росте, Канцлера.
– С другой стороны, уважения к правителю, в тот же день отменяющего собственный указ, ожидать не приходится. Однако… Однако, ситуация требует разрешения. Помнится мне, что в рыцарском кодексе есть пункт, по которому дворянин, имеющий имущественные претензии к другому дворянину, с соизволения Императорского дома, имеет право потребовать сатисфакции.
– Согласитесь, Ваше величество, что отрок вряд ли может стать на ристалище достойным соперником опытному воину, – осторожно вмешался осмотрительный звездочет.
– Вряд ли. Но ведь никто не мешает выставить вместо себя родственника, более сведущего в ратном деле.
– Эразм последний из рода Эриниев.
Палифет посуровел. Из затруднительного положения его вывел звонкий голос юноши:
– С вашего позволения, я воспользуюсь правом рыцарского кодекса.
– Браво, – Палифет хлопнул в ладоши, – вам тоже пришла в голову эта мысль? Как глава рода вы можете принять в клан любого подходящего воина. Назвать его своим братом. Отцом, сыном… да кем угодно! Я с радостью засвидетельствую вашу волю и выступлю поручителем! Дня вам хватит?
– Я буду готов к схватке через четверть часа, – прорычал демон, вновь распаляясь.
Щелчком пальцев Император подозвал Главу Совета.
– Милейший, извольте распорядиться приготовить турнирную площадку к дуэли!
Вельможа исчез со скоростью ветра выполнять первое поручение нового монарха, а Джи-у-Кер прошептал на ухо Эразму:
– Может быть, обратиться за помощью к Джунгару?
– Нет, – жестко отрезал Двоедушный, – с боровом я и сам справлюсь.
Звездочет лишь покачал головой перед тем, как отойти в сторону.
Однако, планам демона не суждено было сбыться. Ма-Листер и бровью не повел, узнав о вызове эринийца. В кругу офицеров он отпустил двусмысленную шутку о происхождении Эразма, вызвав взрыв хохота, опрокинул очередной кубок с вином, и, высоко задрав подбородок, проследовал к месту дуэли.
Трубы возвестили о начале схватки, и Палифет, удивленно округлив глаза при виде Эразма, в одиночку выходящего на площадку, все же отпустил красный платок. Лоскуток ткани падал долго, как во сне, знаменуя то, что бой будет продолжаться до смерти.
С противоположной стороны арены, под возгласы возбужденной толпы, охочей до кровавых игр, показался генерал. В отличии от эринийца он был не один.
Из-за спины Ма-Листера возникла девушка в облегающем юное ладное тело кожаном доспехе. Черные, как ночь над морем, волосы были коротко острижены, карие глаза блестели азартом предстоящей битвы, плотно притороченные к бедрам ножны покачивались в такт грациозной походке.
– Приемная дочь Ма-Листера, Али-Шери, – пояснил доброхот из первого ряда. – По прозвищу «Гюрза». По слухам, владеет кинжалами не хуже Хранительницы Восточных Врат.
Демон упрямо молчал и Эразму стало не по себе. Один на один с тренированным воином, пусть и девушкой… Он прекрасно сознавал, что все приемы, выученные им на уроках фехтования, коих сподобился получить не так уж и много, не идут ни в какое сравнение с настоящим боевым опытом. Шансы на победу без участия в схватке демона он оценивал как совершенно ничтожные. Юноша никогда не страдал излишним честолюбием. И умел переживать поражения, принимая их как очередной вызов обстоятельств. Вот только раньше между поражением и смертью никогда не стоял знак равенства. К тому же упоминание змеи вызвало подозрения о яде. Ученик звездочета вспомнил ночных убийц и поежился.
– Али-Шери, Эразм, – распорядитель обращался к дуэлянтам по именам, без всяких титулов, поскольку бог справедливости и смерти не различает ни царей, ни нищих, – вам надлежит выбрать оружие.
Гюрза извлекла оба клинка из ножен и провернула их перед собой с такой скоростью, что сталь на миг слилась в сплошную широкую полосу.
– Нет-нет, представитель дома Ма-Листер. По дуэльному кодексу Императорского двора, оружие предоставляется участникам из дворцового арсенала.
Девушка досадливо поморщилась, но отдала кинжалы подоспевшему оруженосцу. Эразм склонился в поклоне, приглашая соперницу первой проследовать за распорядителем в арсенал. Криво усмехнувшись, она согласилась. И уже через минуту вернулась, сжимая в руках стилеты, на вид мало чем отличающиеся от уже виденной юношей экипировки. Когда пришла его очередь выбирать, эриниец даже немного растерялся от обилия вариантов. Чего только не было на арсенальных стойках! И тяжелые шипастые булавы, и прихотливо изогнутые длинные алебарды, клевцы, пробивающие тяжелую броню, соседствовали с шестоперами, узкие метательные ножи, уложенные в чехлах один к одному, составляли компанию совсем уж разбойничьего вида кистеням. И, конечно же, мечи, сабли, топоры. Разнообразнейших размеров, форм и заточек.
«Я ничего не пропустил?– голос в голове заставил вздрогнуть. И почувствовать себя чуть защищенней.–Выбираешь чем с девкой сладишь? Это правильно».
Кто-кто, а демон внутри него паниковать уж точно не собирался. Эразму стало стыдно за проявленную слабость. И совсем скверно оттого, что теперь каждый его просчет обрел неусыпного свидетеля.
«Давай-ка пройдемся. По музеям, так сказать, и выставочным залам. Мать моя женщина, железа-то сколько. Мечта вторчермета, да и только. Ты в нем разбираешься?»
