«Станция Мэттю» стала крупнейшим центром обслуживания. Тут могли устранить любую поломку механической части, а так же оснастить самыми долгодействующими руллями движения.
Под руководством жены Мэттю портные, кожевники и ювелиры переделывали деревянный салон в комфортабельную карету. Драпировали раджийскими шелками, украшали узорами, оснащали громкими музыкальными руллями и вообще всем, что только захочет владелец хэрри.
Ультрехтские кэрольды и богачи, разделявшие увлечение Мэттю полумагическими механизмами, знали его в лицо. Советовались, какую модель хэрри стоило брать, а какую нет. Они же помогли открыть представительства «Станции Мэттю» во всех крупных городах Химмельблю и зависимых от него государств.
3
Однажды на «Станцию Мэттю» прибыл курьер, на плаще которого светился герб кэрольда Стеккеля, младшего троюродного брата Гувернюра Химмельблю.
В умобразе, который передал курьер, кэрольд просил Мэттю Конли, прибыть в Скерварский замок для личной беседы:
«Слава о ваших инженерных и организационных талантах достигла моих ушей, — объявил кэрольд Стеккель в умобразе. — Как и вы, кэр Мэттю, я испытываю восхищение перед механистическими конструкциями. У меня возникла идея, которая требует обсуждения с таким выдающимся знатоком самоходной техники, как вы».
Мэттю Конли ехал день и ночь. Спал и обедал в самоходке, делая редкие остановки по гигиеническим соображениям. Пересматривал умобраз, стараясь по выражению призрачного лица кэрольда Стеккеля угадать цель поездки.
Да, Мэттю привык к беседам с высокопоставленными особами, но никто из них не говорил ему «вы», и тем более не предлагал личной беседы, тему которой не раскрывал даже в запечатанном магией умобразе.
«Чего бы он ни хотел, это наверняка нечто большее, чем помощь в покупке», — подумал Мэттю, останавливая хэрри у ворот замка.
Кэрольд Стеккель ожидал гостя в подвальном помещении. На стенах висели световые шарики, освещая ряд из десятка самоходок таких необычных моделей, что Мэттю забыл о приветственном поклоне:
— Что это за хэрри? Впервые такие вижу!
— Мне нравится, что вы сразу перешли к делу, — улыбнулся Стеккель. — Эти хэрри созданы не на заводах Драйденских Земель, а у нас, в Химмельблю.
— Всемогущ Триединый, — не поверил Мэттю. — Наконец-то наши научились их делать.
Он осмотрел ближайшую самоходку. Её внешний вид крайне отличался от любых драйденских хэрри. Впереди располагался непонятный ящик, занимавший чуть ли не половину длины, отчего экипаж казался несбалансированным. Корпус изготовлен не из дерева или магической бумаги, пропитанной каменным раствором, а из тонкого железа, как лёгкие доспехи арбалетчика.
— Железо? — переспросил Мэттю. — Это какой мощности нужен рулль движения, чтобы толкать повозку? Цена за него будет неподъёмной даже для богатого покупателя.
Стеккель снова загадочно улыбнулся:
— Посмотрите внимательно, кэр Мэттю.
Расстелив свой плащ, Мэттю лёг на спину и пролез под днище самоходки. Снял кожух, открывая шестерёночный механизм ходовой части. Обычно здесь, в специальном отделении, подвешивалась бумажка рулля движения.
Мэттю давно знал, что нет нужды прятать рулль в столь неудобном месте. Хитроумные драйденские конструкторы сделали это намеренно, чтобы владелец хэрри не менял рулль самостоятельно, а обращался на станции обслуживания. Так они принуждали владельца платить и монополисту «Форендлер», и слугам на станции.
— Ничего не понимаю, клянусь Триединым, — пробурчал с пола Мэттю. — Где рулль движения?
— Хе-хе, в том-то и дело, рулль не нужен.
Мэттю вылез и оттряхнул плащ:
— Как же она движется? На какой магии?
— Без магии.
— На горелом угле и водяном паре? — блеснул познаниями Мэттю.
— Лучше. На энергии сгоревшего масленичного топлива.
4
Стеккель и Мэттю шагали вдоль экспериментальных повозок.
— Вы задумывались, Мэттю, почему наша страна, будучи самой богатой и влиятельной в мире, не производит самоходки? Ведь человек, однажды прокатившийся на хэрри, навсегда потеряет желание трястись в седле.
Мэттю отвёл глаза:
— Об это не принято говорить.
— Не стесняйтесь меня, говорите правду.
— Наш Гувернюр, его семья и часть богатых кэрольдов, типа вас, не заинтересованы в замене хортов самоходками.
— И почему же?
— Потому что кэрольдам и Гувернюру принадлежат многочисленные пастбища и хортозаводы. Прогресс их разорит.
— Верно. Что ещё? Не стесняйтесь, Мэттю.
— Цены на содержание самоходок искусственно завышены по всему миру. Рулли движения, производимые «Форендлером», обходятся дороже, чем содержание хортов. Себестоимость рулля на поездку расстоянием в тысячу флю — всего семь пеньгенов.
— Но продаётся за сто?
Мэттю покраснел:
— На моих станциях продаём за сто пятьдесят. Дальнобойные так и по сто семдесят уходят…
Стеккель ободряюще улыбнулся:
— Гувернюр и «Форендлер» действуют как одна банда.
— Именно.
— Теперь вы понимаете, Мэттю, что если я начну производство самоходок, которым не нужны рулли, это разрушит монополию не только Гувернюра, хортозаводчиков и «Форендлера», но и драйденских производителей? Им тоже выгодны высокие цены. Торговцы хортами отдают им часть прибыли. Взамен драйденцы ограничивают количество производимых хэрри.
— Но чего вы хотите от меня, уважаемый кэрольд?
— Чтобы вы возглавили производство, а после — продажи. Видишь ли, я из гувернюрской семьи. Обучен дипломатии, бою на мечах и немного военному искусству. Инженерное дело постигал самостоятельно. Книги по механике читал тайком, как эротические умобразы. Эти экипажи созданы на мои деньги, но без моего участия в разработке. Я сам не знаю, почему они движутся без рулей, на энергии какого-то там топлива. Мне объясняли, но я не понял. Что-то там сгорает, потом толкает какой-то поршень… Звучит, как магия.
— Механика — это магия, доступная всем. Так говорили нам в ремесленном училище.
— Тем более, вы понимаете, что владельцы Форендлерской монополии не заинтересованы в изменениях.
Мэттю задумался:
— Простите, кэрольд, но в чём ваш интерес? Только ли в развитии технологий? Торговля хортами и прибыль от «Форендлера» наполняют не только казну Гувернюра, но и кошелёк вашей семьи.
— Вот поэтому, Мэттю, я и хочу, чтобы вы руководили строительством заводов, а сеть «Станций Мэттю» использовали для продажи топлива.
— Точно, — Мэттю хлопнул себя по лбу. — Топливо это как рулли движения. Только продавать его будем — мы.
— Мне нравится, что вы сказали «мы».
— Но что за топливо и где его добывать?
— Это некое подземное масло. По моему приказу его месторождения разведали в Химмельблю, в Вейроне и в Северном Нип Понге. Разведанных запасов хватит на тысячу семилуний. И эти запасы в наших… в моих руках. Я скупил или взял в аренду большинство месторождений. Предлагаю вам не работу, но партнёрство.
— И какова цена расстояния в тысячу флю для масленичных хэрри?
— Пол пеньгена. Да и то — завышено.
«И всё равно дешевле самого дешёвого рулля, слепленного пьяным магом-недоучкой» — подумал Мэттю.
5
На обратном пути Мэттю уже не гнал самоходку без остановок. Ехал медленно, ночуя в гостиницах своих станций.
Остался последний перегон до Ультрехта.
Мэттю сидел перед открытым окном гостиничного номера, наблюдая работу станции. Во двор вкатилась очередная самоходка, заляпанная грязью. Владелец вышел и скрылся в харчевне. Расторопные слуги станции вручную отогнали экипаж в свободное стойло (их по привычке называли терминами хортозаводчиков) и начали мыть корпус, смазывать механизмы, менять рулли движения.
Другой клиент пожелал установить именной рулль движения. То есть, чтобы никто, кроме хозяина хэрри не смог ею управлять. На его зов из таверны вышел маг. Лениво, не проявляя уважения к клиенту, он начал создавать рулль, записывая заклинания на свитке бумаги.
Мэттю сжал кулаки — высокомерие магов раздражало. Так как они подчинялись только «Форендлеру», он не имел права наказывать их, удерживая жалование, которое, кстати, платил почему-то он.
Во двор въехала повозка с тройкой хортов, доверху гружённая товарными ящиками. На станциях Мэттю никому не отказывали в обслуживании, даже гужевому транспорту.
Медлительные хорты давно не справлялись с перевозкой товаров по Тракту. Количество товаров увеличивалось каждое семилуние, а огромные грузовые хэрри были не по карману среднему торговцу. Масленичные самоходки перевернут всё представление о передвижении товаров и услуг.
Мэттю представил, что на станциях вместо руллей и магов будут стоять некие чаны с топливом. Более того, можно сократить и слуг. Можно сделать так, чтобы владельцы сами заполняли топливные кадки своих хэрри.
Быстро прикинул в уме: самые дорогие чаны с шлангами и насосами для подачи топлива в экипаж, обойдутся дешевле, чем все эти посредники из магов, торговцев руллями и проверяльщиками качества магии, которые регулярно, как разбойники, набегали на станции с проверками.
— Революция, — отчётливо сказал Мэттью. — Кэрольд Стеккель предлагает устроить настоящую революцию.
«Но не будет ли согласие на партнёрство предательством Гувернюра? — подумал он. — Что если немагические самоходки станут вне закона? Тогда и я буду предателем, а не благодетелем.
Мэттю вспомнил, какие чувства испытал, когда Стеккель прокатил его на экспериментальной самоходке. Обычная хэрри была немного быстрее самого быстрого хорта. Скорость, которую развил масленичный хэрри, вообще не поддавалась учёту. Стеккель уверял, что в четыре раза быстрее хорта, но и то, не разгонялся до предела по соображениям безопасности.
«Вы согласны, Мэттю?» — спросил кэрольд.
«Предварительно согласен, но надо посоветоваться с женой».
Выехав рано утром на Тракт, заваленный навозом, Мэттю понял, он едет домой не для того, чтобы советоваться с женой, а чтобы объявить своё решение: он станет партнёром кэрольда Стеккеля. Отдаст все силы на реорганизацию «Станций Мэттю» в сеть заправок для революционных хэрри.
6
Последняя тысяча флю до Ультрехта пролегала по участку Голдиварского Тракта. По обеим сторонам раскинулись огромные пастбища. Табун хортов мчался по зелёной траве, их бока блестели под солнцем, которое ещё не закрыло очередное затмение одной из семи лун.
«Красивые хортяжки, — подумал Мэттю. — Скоро вы станете ненужными».
Скорость хэрри вдруг резко упала. Мэттю дёрнул рычаг управления вправо. Проехав ещё четверть флю, хэрри остановилась у обочины.
Мимо проследовала вереница из десятка телег. Хорты роняли на плиты Голдиварского Тракта навоз. Возницы грузовых телег никогда не оснащали хортов мешком для сбора навоза, считая это лишней тратой времени.
— Так тебе и надо, — крикнул возница с одной телеги. — Носитесь на своих руллях, как ненормальные.
Не отвечая на подколки возницы, Мэттью встал на колени, чтобы заменить рулль движения. Хотя было странно, что предыдущий перестал работать. Мэттью всегда ездил на дальнобойных руллях. Одного хватило бы, чтобы четыре раза съездить в Скервар и обратно.
«Сволочные станционные маги, и здесь обманули— подумал Мэттю.
— С руллем всё в порядке, — сказал кто-то за спиной. — Это я его ослабил.
Из высокой травы вышел маг. Он не скрывал своей принадлежности: на робе виднелся знак «Форендлера». За магом следовало несколько арбалетчиков. Мэттю отступил, озираясь.
Маг выставил руку и сжал пальцы в кулак. В голове у Мэттю зашумело, мир почернел, как во время затмения. Мэттю упал в руки арбалетчиков.
И тут же очнулся.
Он полулежал в деревянном кресле, установленном в центре комнаты с каменными стенами. Освещалась она не световыми шариками, а факелами на «долгом огне», тряпьё для таких факелов промокалось воском и обрабатывалось заклинанием горения. Факела стоило дороже, чем обычные световые шары, но выглядели гораздо красивее.
Мэттю помотал головой, разгоняя неуместные финансовые мысли. Сел ровнее и увидел, что перед ним расположен круглый столик, за которым сидел тот самый маг. Капюшон был опущен, открывая лысую голову.
Маг что-то писал в блокноте, сверяясь с диаграммами из раскрытой книги. Мэттю попробовал слезть с кресла, но оказалось, что он привязан к нему силой.
— Обожди немного, Мэттю, — буднично попросил маг. — Тебе уже некуда торопиться.
7
Закончив писать, маг захлопнул книгу, закрыл блокнот и поднялся:
— Мэттю Конли, ты же понял, почему тебя схватили?
— Нарушая, между прочим, все мои гражданские права.
— Это верно. Но у нас нет выбора. Кэрольд Стеккель зашёл слишком далеко. Думаешь, вы первые, кто придумал поменять рулли движения на природный источник силы?
— Я думаю, вы должны немедленно меня отпустить. Тогда, быть может, соглашусь забыть о вашем произволе.
Собеседник достал круглую коробочку, в которой маги носили свои рулли. Открыл её, перебирая свитки:
— Мэттю, ты до сих пор не понял, что нам плевать на твои гражданские права? Ты не можешь рассчитывать на защиту государства, против которого начал работать.
— Против государства работаете вы, задерживая технологическое развитие! Масленичные хэрри произведут переворот. Транспорт станет доступным. Транспортные услуги — дешевле. Товары…
— Да, да, да. Товары будут быстрее перевозиться из города в город, а торговля и производство начнут быстрее оборачивать средства. Даже бедные люди, которые не могли купить хорта, смогут купить хэрри. Это понятно.
Маг достал какой-то рулль, развернул его, поднося ближе к факелу, чтобы прочесть строки заклинаний:
— Но ты подумал о последствиях вашей так называемой «технологической революции»? Что прикажешь делать с тысячами пастухов, с производителями хортовой упряжи или с поставщиками сена? Разве ты не знаешь, что есть деревни, которые живут только за счёт продажи корма для хортов? А что делать землевладельцам, которые потратили миллионы пеньгенов на покупку пастбищных угодий?
— Крестьяне могут переехать в города и работать на фабриках, где будут собирать хэрри. Да и добыча топлива требует рабочих рук. Землевладельцы смогли вложить миллионы? Значит — не бедные люди, с голоду не помрут.
— Допустим. А обо мне ты подумал? Обо мне и тысячах моих коллег, которые всю жизнь посвятили созданию руллей движения, куда прикажешь пойти им?
Мэттю заколебался:
— Маги всегда найдут работу. Выучат что-нибудь другое.
— Почему они должны менять свою жизнь по прихоти незнакомых людей? Не проще ли избавится от вас, пока вы не избавились от них?
Мэттю промолчал. Ему было страшно, он уже не думал о революции, а думал о том, какими словами начать умолять о пощаде.
Лысый маг сложил руки на груди:
— Семдесят семилуний назад, участники химмель-драйденской экспедиции на остров Вердум обнаружили город вымершей цивилизации. Как ты или кэрольд Стеккель, вердумцы были очарованы технологиями.
— Я читал о вердумцах иное, — отозвался Мэттю. — Среди них никогда не рождались те, кто был способен к магии. Технология — их единственный путь развития.
— Ты хорошо осведомлён. Как бы там ни было, но чертежи самоходных устройств, работающих на энергии какого-то подземного топлива, были доставлены в Химмельблю и Драйденские Земли. Они легли в основу первых драйденских хэрри. Заодно «Форендлер» продавил предложение заменить топливо на рулли движения.
Мэттю слушал с интересом. Оказывается, немагические самоходки могли появиться ещё раньше!
Под руководством жены Мэттю портные, кожевники и ювелиры переделывали деревянный салон в комфортабельную карету. Драпировали раджийскими шелками, украшали узорами, оснащали громкими музыкальными руллями и вообще всем, что только захочет владелец хэрри.
Ультрехтские кэрольды и богачи, разделявшие увлечение Мэттю полумагическими механизмами, знали его в лицо. Советовались, какую модель хэрри стоило брать, а какую нет. Они же помогли открыть представительства «Станции Мэттю» во всех крупных городах Химмельблю и зависимых от него государств.
3
Однажды на «Станцию Мэттю» прибыл курьер, на плаще которого светился герб кэрольда Стеккеля, младшего троюродного брата Гувернюра Химмельблю.
В умобразе, который передал курьер, кэрольд просил Мэттю Конли, прибыть в Скерварский замок для личной беседы:
«Слава о ваших инженерных и организационных талантах достигла моих ушей, — объявил кэрольд Стеккель в умобразе. — Как и вы, кэр Мэттю, я испытываю восхищение перед механистическими конструкциями. У меня возникла идея, которая требует обсуждения с таким выдающимся знатоком самоходной техники, как вы».
Мэттю Конли ехал день и ночь. Спал и обедал в самоходке, делая редкие остановки по гигиеническим соображениям. Пересматривал умобраз, стараясь по выражению призрачного лица кэрольда Стеккеля угадать цель поездки.
Да, Мэттю привык к беседам с высокопоставленными особами, но никто из них не говорил ему «вы», и тем более не предлагал личной беседы, тему которой не раскрывал даже в запечатанном магией умобразе.
«Чего бы он ни хотел, это наверняка нечто большее, чем помощь в покупке», — подумал Мэттю, останавливая хэрри у ворот замка.
Кэрольд Стеккель ожидал гостя в подвальном помещении. На стенах висели световые шарики, освещая ряд из десятка самоходок таких необычных моделей, что Мэттю забыл о приветственном поклоне:
— Что это за хэрри? Впервые такие вижу!
— Мне нравится, что вы сразу перешли к делу, — улыбнулся Стеккель. — Эти хэрри созданы не на заводах Драйденских Земель, а у нас, в Химмельблю.
— Всемогущ Триединый, — не поверил Мэттю. — Наконец-то наши научились их делать.
Он осмотрел ближайшую самоходку. Её внешний вид крайне отличался от любых драйденских хэрри. Впереди располагался непонятный ящик, занимавший чуть ли не половину длины, отчего экипаж казался несбалансированным. Корпус изготовлен не из дерева или магической бумаги, пропитанной каменным раствором, а из тонкого железа, как лёгкие доспехи арбалетчика.
— Железо? — переспросил Мэттю. — Это какой мощности нужен рулль движения, чтобы толкать повозку? Цена за него будет неподъёмной даже для богатого покупателя.
Стеккель снова загадочно улыбнулся:
— Посмотрите внимательно, кэр Мэттю.
Расстелив свой плащ, Мэттю лёг на спину и пролез под днище самоходки. Снял кожух, открывая шестерёночный механизм ходовой части. Обычно здесь, в специальном отделении, подвешивалась бумажка рулля движения.
Мэттю давно знал, что нет нужды прятать рулль в столь неудобном месте. Хитроумные драйденские конструкторы сделали это намеренно, чтобы владелец хэрри не менял рулль самостоятельно, а обращался на станции обслуживания. Так они принуждали владельца платить и монополисту «Форендлер», и слугам на станции.
— Ничего не понимаю, клянусь Триединым, — пробурчал с пола Мэттю. — Где рулль движения?
— Хе-хе, в том-то и дело, рулль не нужен.
Мэттю вылез и оттряхнул плащ:
— Как же она движется? На какой магии?
— Без магии.
— На горелом угле и водяном паре? — блеснул познаниями Мэттю.
— Лучше. На энергии сгоревшего масленичного топлива.
4
Стеккель и Мэттю шагали вдоль экспериментальных повозок.
— Вы задумывались, Мэттю, почему наша страна, будучи самой богатой и влиятельной в мире, не производит самоходки? Ведь человек, однажды прокатившийся на хэрри, навсегда потеряет желание трястись в седле.
Мэттю отвёл глаза:
— Об это не принято говорить.
— Не стесняйтесь меня, говорите правду.
— Наш Гувернюр, его семья и часть богатых кэрольдов, типа вас, не заинтересованы в замене хортов самоходками.
— И почему же?
— Потому что кэрольдам и Гувернюру принадлежат многочисленные пастбища и хортозаводы. Прогресс их разорит.
— Верно. Что ещё? Не стесняйтесь, Мэттю.
— Цены на содержание самоходок искусственно завышены по всему миру. Рулли движения, производимые «Форендлером», обходятся дороже, чем содержание хортов. Себестоимость рулля на поездку расстоянием в тысячу флю — всего семь пеньгенов.
— Но продаётся за сто?
Мэттю покраснел:
— На моих станциях продаём за сто пятьдесят. Дальнобойные так и по сто семдесят уходят…
Стеккель ободряюще улыбнулся:
— Гувернюр и «Форендлер» действуют как одна банда.
— Именно.
— Теперь вы понимаете, Мэттю, что если я начну производство самоходок, которым не нужны рулли, это разрушит монополию не только Гувернюра, хортозаводчиков и «Форендлера», но и драйденских производителей? Им тоже выгодны высокие цены. Торговцы хортами отдают им часть прибыли. Взамен драйденцы ограничивают количество производимых хэрри.
— Но чего вы хотите от меня, уважаемый кэрольд?
— Чтобы вы возглавили производство, а после — продажи. Видишь ли, я из гувернюрской семьи. Обучен дипломатии, бою на мечах и немного военному искусству. Инженерное дело постигал самостоятельно. Книги по механике читал тайком, как эротические умобразы. Эти экипажи созданы на мои деньги, но без моего участия в разработке. Я сам не знаю, почему они движутся без рулей, на энергии какого-то там топлива. Мне объясняли, но я не понял. Что-то там сгорает, потом толкает какой-то поршень… Звучит, как магия.
— Механика — это магия, доступная всем. Так говорили нам в ремесленном училище.
— Тем более, вы понимаете, что владельцы Форендлерской монополии не заинтересованы в изменениях.
Мэттю задумался:
— Простите, кэрольд, но в чём ваш интерес? Только ли в развитии технологий? Торговля хортами и прибыль от «Форендлера» наполняют не только казну Гувернюра, но и кошелёк вашей семьи.
— Вот поэтому, Мэттю, я и хочу, чтобы вы руководили строительством заводов, а сеть «Станций Мэттю» использовали для продажи топлива.
— Точно, — Мэттю хлопнул себя по лбу. — Топливо это как рулли движения. Только продавать его будем — мы.
— Мне нравится, что вы сказали «мы».
— Но что за топливо и где его добывать?
— Это некое подземное масло. По моему приказу его месторождения разведали в Химмельблю, в Вейроне и в Северном Нип Понге. Разведанных запасов хватит на тысячу семилуний. И эти запасы в наших… в моих руках. Я скупил или взял в аренду большинство месторождений. Предлагаю вам не работу, но партнёрство.
— И какова цена расстояния в тысячу флю для масленичных хэрри?
— Пол пеньгена. Да и то — завышено.
«И всё равно дешевле самого дешёвого рулля, слепленного пьяным магом-недоучкой» — подумал Мэттю.
5
На обратном пути Мэттю уже не гнал самоходку без остановок. Ехал медленно, ночуя в гостиницах своих станций.
Остался последний перегон до Ультрехта.
Мэттю сидел перед открытым окном гостиничного номера, наблюдая работу станции. Во двор вкатилась очередная самоходка, заляпанная грязью. Владелец вышел и скрылся в харчевне. Расторопные слуги станции вручную отогнали экипаж в свободное стойло (их по привычке называли терминами хортозаводчиков) и начали мыть корпус, смазывать механизмы, менять рулли движения.
Другой клиент пожелал установить именной рулль движения. То есть, чтобы никто, кроме хозяина хэрри не смог ею управлять. На его зов из таверны вышел маг. Лениво, не проявляя уважения к клиенту, он начал создавать рулль, записывая заклинания на свитке бумаги.
Мэттю сжал кулаки — высокомерие магов раздражало. Так как они подчинялись только «Форендлеру», он не имел права наказывать их, удерживая жалование, которое, кстати, платил почему-то он.
Во двор въехала повозка с тройкой хортов, доверху гружённая товарными ящиками. На станциях Мэттю никому не отказывали в обслуживании, даже гужевому транспорту.
Медлительные хорты давно не справлялись с перевозкой товаров по Тракту. Количество товаров увеличивалось каждое семилуние, а огромные грузовые хэрри были не по карману среднему торговцу. Масленичные самоходки перевернут всё представление о передвижении товаров и услуг.
Мэттю представил, что на станциях вместо руллей и магов будут стоять некие чаны с топливом. Более того, можно сократить и слуг. Можно сделать так, чтобы владельцы сами заполняли топливные кадки своих хэрри.
Быстро прикинул в уме: самые дорогие чаны с шлангами и насосами для подачи топлива в экипаж, обойдутся дешевле, чем все эти посредники из магов, торговцев руллями и проверяльщиками качества магии, которые регулярно, как разбойники, набегали на станции с проверками.
— Революция, — отчётливо сказал Мэттью. — Кэрольд Стеккель предлагает устроить настоящую революцию.
«Но не будет ли согласие на партнёрство предательством Гувернюра? — подумал он. — Что если немагические самоходки станут вне закона? Тогда и я буду предателем, а не благодетелем.
Мэттю вспомнил, какие чувства испытал, когда Стеккель прокатил его на экспериментальной самоходке. Обычная хэрри была немного быстрее самого быстрого хорта. Скорость, которую развил масленичный хэрри, вообще не поддавалась учёту. Стеккель уверял, что в четыре раза быстрее хорта, но и то, не разгонялся до предела по соображениям безопасности.
«Вы согласны, Мэттю?» — спросил кэрольд.
«Предварительно согласен, но надо посоветоваться с женой».
Выехав рано утром на Тракт, заваленный навозом, Мэттю понял, он едет домой не для того, чтобы советоваться с женой, а чтобы объявить своё решение: он станет партнёром кэрольда Стеккеля. Отдаст все силы на реорганизацию «Станций Мэттю» в сеть заправок для революционных хэрри.
6
Последняя тысяча флю до Ультрехта пролегала по участку Голдиварского Тракта. По обеим сторонам раскинулись огромные пастбища. Табун хортов мчался по зелёной траве, их бока блестели под солнцем, которое ещё не закрыло очередное затмение одной из семи лун.
«Красивые хортяжки, — подумал Мэттю. — Скоро вы станете ненужными».
Скорость хэрри вдруг резко упала. Мэттю дёрнул рычаг управления вправо. Проехав ещё четверть флю, хэрри остановилась у обочины.
Мимо проследовала вереница из десятка телег. Хорты роняли на плиты Голдиварского Тракта навоз. Возницы грузовых телег никогда не оснащали хортов мешком для сбора навоза, считая это лишней тратой времени.
— Так тебе и надо, — крикнул возница с одной телеги. — Носитесь на своих руллях, как ненормальные.
Не отвечая на подколки возницы, Мэттью встал на колени, чтобы заменить рулль движения. Хотя было странно, что предыдущий перестал работать. Мэттью всегда ездил на дальнобойных руллях. Одного хватило бы, чтобы четыре раза съездить в Скервар и обратно.
«Сволочные станционные маги, и здесь обманули— подумал Мэттю.
— С руллем всё в порядке, — сказал кто-то за спиной. — Это я его ослабил.
Из высокой травы вышел маг. Он не скрывал своей принадлежности: на робе виднелся знак «Форендлера». За магом следовало несколько арбалетчиков. Мэттю отступил, озираясь.
Маг выставил руку и сжал пальцы в кулак. В голове у Мэттю зашумело, мир почернел, как во время затмения. Мэттю упал в руки арбалетчиков.
И тут же очнулся.
Он полулежал в деревянном кресле, установленном в центре комнаты с каменными стенами. Освещалась она не световыми шариками, а факелами на «долгом огне», тряпьё для таких факелов промокалось воском и обрабатывалось заклинанием горения. Факела стоило дороже, чем обычные световые шары, но выглядели гораздо красивее.
Мэттю помотал головой, разгоняя неуместные финансовые мысли. Сел ровнее и увидел, что перед ним расположен круглый столик, за которым сидел тот самый маг. Капюшон был опущен, открывая лысую голову.
Маг что-то писал в блокноте, сверяясь с диаграммами из раскрытой книги. Мэттю попробовал слезть с кресла, но оказалось, что он привязан к нему силой.
— Обожди немного, Мэттю, — буднично попросил маг. — Тебе уже некуда торопиться.
7
Закончив писать, маг захлопнул книгу, закрыл блокнот и поднялся:
— Мэттю Конли, ты же понял, почему тебя схватили?
— Нарушая, между прочим, все мои гражданские права.
— Это верно. Но у нас нет выбора. Кэрольд Стеккель зашёл слишком далеко. Думаешь, вы первые, кто придумал поменять рулли движения на природный источник силы?
— Я думаю, вы должны немедленно меня отпустить. Тогда, быть может, соглашусь забыть о вашем произволе.
Собеседник достал круглую коробочку, в которой маги носили свои рулли. Открыл её, перебирая свитки:
— Мэттю, ты до сих пор не понял, что нам плевать на твои гражданские права? Ты не можешь рассчитывать на защиту государства, против которого начал работать.
— Против государства работаете вы, задерживая технологическое развитие! Масленичные хэрри произведут переворот. Транспорт станет доступным. Транспортные услуги — дешевле. Товары…
— Да, да, да. Товары будут быстрее перевозиться из города в город, а торговля и производство начнут быстрее оборачивать средства. Даже бедные люди, которые не могли купить хорта, смогут купить хэрри. Это понятно.
Маг достал какой-то рулль, развернул его, поднося ближе к факелу, чтобы прочесть строки заклинаний:
— Но ты подумал о последствиях вашей так называемой «технологической революции»? Что прикажешь делать с тысячами пастухов, с производителями хортовой упряжи или с поставщиками сена? Разве ты не знаешь, что есть деревни, которые живут только за счёт продажи корма для хортов? А что делать землевладельцам, которые потратили миллионы пеньгенов на покупку пастбищных угодий?
— Крестьяне могут переехать в города и работать на фабриках, где будут собирать хэрри. Да и добыча топлива требует рабочих рук. Землевладельцы смогли вложить миллионы? Значит — не бедные люди, с голоду не помрут.
— Допустим. А обо мне ты подумал? Обо мне и тысячах моих коллег, которые всю жизнь посвятили созданию руллей движения, куда прикажешь пойти им?
Мэттю заколебался:
— Маги всегда найдут работу. Выучат что-нибудь другое.
— Почему они должны менять свою жизнь по прихоти незнакомых людей? Не проще ли избавится от вас, пока вы не избавились от них?
Мэттю промолчал. Ему было страшно, он уже не думал о революции, а думал о том, какими словами начать умолять о пощаде.
Лысый маг сложил руки на груди:
— Семдесят семилуний назад, участники химмель-драйденской экспедиции на остров Вердум обнаружили город вымершей цивилизации. Как ты или кэрольд Стеккель, вердумцы были очарованы технологиями.
— Я читал о вердумцах иное, — отозвался Мэттю. — Среди них никогда не рождались те, кто был способен к магии. Технология — их единственный путь развития.
— Ты хорошо осведомлён. Как бы там ни было, но чертежи самоходных устройств, работающих на энергии какого-то подземного топлива, были доставлены в Химмельблю и Драйденские Земли. Они легли в основу первых драйденских хэрри. Заодно «Форендлер» продавил предложение заменить топливо на рулли движения.
Мэттю слушал с интересом. Оказывается, немагические самоходки могли появиться ещё раньше!
