Тот с нежным хрустальным звоном разлетелся вдребезги, однако Дариан не обратил на это ни малейшего внимания. Пылая от возмущения, он выпрямился во весь свой немаленький рост и прорычал, глядя побелевшими от ярости глазами на Норберга: -- Сначала вы обвинили меня в том, что я пытаюсь убить жену. Теперь начали намекать, будто я неверен ей. Знаете, это уж чересчур! Пойдите вон отсюда и никогда больше не появляйтесь в нашем доме!
Я испуганно втянула голову в плечи. Ого! Пожалуй, я еще ни разу не видела Дариана настолько разъяренным. В его голосе звенела непривычная сталь, глаза метали молнии, да что там, он даже стал словно выше ростом.
Затем я с любопытством посмотрела на Норберга. Интересно, как он отреагирует на это? Неужели встанет и действительно уйдет? Стыдно признаться, но мне не понравилась эта мысль. Пожалуй, я действительно не хочу, чтобы Норберг уходил. Рядом с ним я чувствовала себя спокойной и защищенной. Все-таки, как ни крути, но от злобного призрака спас меня именно Норберг. Если бы не его вмешательство, то, скорее всего, я бы уже предстала перед судом богов.
-- Пойдите вон! -- вновь грозно рявкнул Дариан, когда осознал, что пауза несколько затянулась.
-- И не подумаю, -- хладнокровно отозвался Норберг, по-прежнему восседая в кресле и с откровенной насмешкой взирая на моего разгневанного супруга.
-- К-как? -- От подобной наглости несчастный Дариан начал запинаться. По-моему, он всерьез ожидал, что Норберг смутится, встанет и немедленно покинет наш дом. А тут оказалось, что тот даже пальцем не желает нужным пошевелить.
-- Как? -- чуть окрепшим голосом повторил Дариан и с весьма недвусмысленными намерениями сжал кулаки. -- Ну, знаете ли!.. Это переходит всяческие грани...
-- Вы предлагаете устроить самую настоящую драку на глазах вашей очаровательной супруги? -- оборвал его Норберг и широко улыбнулся, наблюдая за тем, как пунцовый румянец гнева начал медленно, но верно заливать лицо Дариана. Снисходительно обронил: -- Не стоит, глубокоуважаемый виер. Право слово -- не стоит. Вы ведь понимаете, что проиграете, и вашему самолюбию окажется нанесен непоправимый удар. Стоит ли так рисковать?
Дариан угрюмо молчал. Его явно впечатлили доводы менталиста, но идти на попятную он не торопился, видимо, не желая выглядеть смешным в моих глазах. И это было приятно. Ну, то есть, я продолжала испытывать глухое раздражение, которое только усиливалось от малейшего взгляда на мужа. Но где-то очень глубоко в душе я почувствовала себя польщенной. Надо же, Дариан прекрасно осознает, что эту схватку ему не суждено выиграть, но все равно готов биться до последнего.
По всей видимости, Норберга тоже впечатлила отчаянная храбрость противника. По крайней мере, в его глазах мелькнула тень уважения.
-- Я не покину ваш дом до тех пор, пока не буду абсолютно уверен, что Алексе ничего не угрожает, -- уже мягче сказал он. -- К тому же она сама разрешила мне принять участие в расследовании.
-- Это правда? -- Дариан требовательно посмотрел на меня.
Я лишь виновато потупилась и едва заметно кивнула. Да, разрешила. А что я еще могла сделать? К тому же, как ни крути, но, скорее, это я должна просить Норберга о помощи. Он спас мне жизнь, не дав призраку испепелить меня заживо!
В гостиной после этого повисла такая полная всеобъемлющая тишина, что я услышала, как где-то на улице заунывно завыла собака, приветствуя наступление еще одного морозного вечера.
-- Что же, вижу, ты не учишься на печальном опыте прошлого, -- наконец, сказал Дариан.
Нет, он больше не угрожал и не кричал. Напротив, весь его воинственный пыл растаял на глазах. Он разжал кулаки, потер переносицу, даже не пытаясь скрыть предательскую дрожь пальцев.
-- Я думал, события в Гроштере ясно дали тебе понять, что есть люди, от которых стоит держаться как можно дальше, даже если они предлагают тебе помощь, -- негромко добавил он. -- Как говорится, бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
Почему-то мне стало стыдно. Я опустила голову и принялась с преувеличенным вниманием разглядывать ковер под своими туфлями, опасаясь даже на миг встретиться глазами со своим супругом.
-- Ну что же, надеюсь, вы меня извините, -- произнес Дариан, когда понял, что ответа от меня так и не последует. Устало понурил плечи и медленно отправился прочь из гостиной.
-- Куда ты? -- не выдержав, окликнула его я.
Удивительное дело, но сейчас глухое раздражение на супруга, которое мучило меня, почти улеглось. А на смену ему пришло новое чувство, более всего напоминающее раскаяние.
-- Не буду мешаться под ногами, -- не оборачиваясь, кинул Дариан. -- К тому же, как я понял из слов достопочтенного виера Норберга, мне надлежит держаться как можно дальше от тебя. Во избежание, так сказать, всяких неприятностей. Вот и постараюсь следовать его рекомендациям.
Я хотела было еще что-то сказать. Даже открыла рот и попыталась подняться из кресла. Глаза почему-то обожгли непрошенные слезы. Но я перехватила предупреждающий взгляд Норберга. Тот едва заметно покачал головой, и я послушно опустилась обратно в кресло.
Наверное, Дариан все-таки ожидал, что я остановлю его. По крайней мере, на пороге гостиной он почти остановился, но на меня по-прежнему не глядел. Однако, осознав, что я ничего не скажу ему, почти выбежал прочь.
Я тяжело вздохнула. Меня раздирали сейчас совершенно противоположные эмоции. С одной стороны, хотелось броситься за Дарианом и попросить у него прощения. А с другой... С другой, как ни печально осознавать, но мне словно стало легче дышать после его ухода.
-- Не переживайте, -- с сочувствием сказал Норберг. -- Он вернется. Обязательно вернется.
-- Вы уверены в этом? -- тоскливо протянула я, глядя на закрывшуюся дверь.
-- Никогда и ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. -- Норберг пожал плечами. -- Алекса, а вдруг через мгновение на вашего супруга упадет кирпич, а я вам тут наобещал с три короба?
Я вздрогнула и с нескрываемой опаской посмотрела на него. Уж не намекает ли он на то, что вздумал расправиться с моим супругом? Но в голосе Норберга не было и намека на угрозу. Он просто констатировал факты.
-- Я хочу сказать, что если не произойдет ничего непоправимого, то ваш супруг обязательно вернется к вам, -- пояснил Норберг, перехватив мой взгляд. -- Если, конечно, по-настоящему любит.
Если! Я горько усмехнулась. Да, воистину, Норберг не был бы Норбергом, если бы не добавил в последнюю фразу чуточку скрытого яда.
-- Ну а теперь к делу, -- продолжил он намного серьезнее. -- Чем быстрее мы выясним, кто стоит за этими нападениями, тем быстрее ваша жизнь вернется к обычное русло, чего вы, насколько я понимаю, желаете всем сердцем.
-- А что взамен? -- уныло вопросила я. -- Что вы потребуете взамен вашей помощи?
-- Ничего невыполнимого для вас!
И Норберг показал в широкой ослепительной улыбке все свои белоснежные зубы.
Правда, мне было совсем не до веселья. Ох, ну и в ситуацию же я угодила! Как бы в итоге мне не пришлось стать одной из верных "ворон" Норберга. Но с другой стороны, на чаше весов моя жизнь!
Был ранний вечер, но февраль, пожалуй, один из самых темных месяцев в Хельоне. Порой солнце не видно неделями, поскольку оно не в силах пробиться через плотные снеговые тучи. Вот и теперь за окнами вновь мело, укутывая деревья и улицы города в белые одежды.
Я невольно передернула плечами и задернула занавески, чтобы вид ненастья не отвлекал меня. Что скрывать, я никогда не любила зиму и, особенно, метели. Казалось, будто бесконечные снегопады способны стереть всю мою прошлую жизнь, заставив все начать заново. Так легко заблудиться в буране, не узнав знакомых мест, и так тяжело найти дорогу домой, где тебе всегда рады и ждут.
-- Придется начинать без Фелана, -- в этот момент проговорил за моей спиной Норберг, чем заставил меня вынырнуть из философских рассуждений.
Мы сейчас расположились в моей мастерской, которая находилась на некотором отдалении от дома. Нет, это была не моя идея и, говоря откровенно, она мне не нравилась. Как бы Дариан не взбесился пуще прежнего, узнав, что я уединилась тут с Норбергом. Он ведь прекрасно знает, как последний относится ко мне, полагаю, даже догадывается о том, что менталист пытался меня соблазнить. В доме мне было бы несколько спокойнее. Мало кто способен заняться развратом, если в комнату в любой момент может заглянуть тот же Гисберт. А тут... Сигнальные чары, установленные на дорожке, ведущей от дома к мастерской, и делай, что знаешь. Все равно успеешь привести себя в порядок.
Но, увы, Норберг остался глух к моей просьбе остаться в гостиной. По его словам, мы бы не смогли там нормально поговорить. Мол, языки у слуг часто бывают длинными. Нет, он не обвиняет, конечно, Гисберта и Сесилию в том, что они могли снабжать злоумышленников информацией, поскольку заглядывал в их мысли. По крайней мере, сознательно. Но, вполне возможно, они делают это случайно. Опытный преступник без особых проблем способен разговорить кого угодно. Там глядишь, не заметил, как сам о себе все великие тайны выложишь без малейшего принуждения.
В общем, так или иначе, но мы оказались здесь. И теперь я нервничала, то и дело выглядывая в окно -- не спешит ли к мастерской разъяренный Дариан, решивший, будто я тут развлекаюсь с Норбергом.
-- А где ваш брат? -- поинтересовалась я, когда до меня дошел смысл последней фразы менталиста.
-- Занят, -- коротко ответил тот. Недовольно хмыкнул, заметив, что я продолжаю на него выжидающе смотреть, после чего неохотно добавил: -- Знаете ли, я не лукавил, когда сказал, что в Хельон меня прежде всего привело дело государственной важности. Фелан был так любезен, что согласился взять это на себя, позволив мне разбираться с проблемами, так сказать, личного характера.
-- И вы, конечно же, не желаете рассказать мне, что за беда привела вас в Хельон, -- скорее, утвердительно, чем вопросительно сказала я, недовольно передернув плечами.
Ишь ты, я для него -- проблема личного характера! Даже не знаешь, чувствовать ли себя польщенной или оскорбленной. Но одно ясно, мы слишком сблизились за последние сутки. И мне надлежит быть настороже. Все-таки Дариан прав: бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и Норберга нельзя назвать альтруистом, свою выгоду он умудряется извлечь из любой ситуации.
-- Не желаю, -- как и следовало ожидать, ответил Норберг. Помолчал немного, но вдруг добавил: -- Хотя нет, пожалуй, пару слов скажу. Алекса, как вы относитесь к новому королевскому наместнику?
-- К Кеймону Регасу? -- удивленно переспросила я. Пожала плечами. -- Да никак, в общем-то. Я сделала для него амулеты, защищающие мысли от проникновения извне, но мы практически не общались.
-- И продолжайте с ним не общаться, -- от души посоветовал мне Норберг. -- Кеймон одно время был тесно связан с почитателями бога-пасынка. Он вроде как раскаялся, но кто знает, искренне ли это чувство. Как говорится, черного кобеля не отмыть добела.
Я невольно хихикнула, услышав столь простонародное изречение из уст холеного и обычно весьма высокомерного мужчины.
-- Если все так, то почему Кеймона не арестуют? -- поинтересовалась я. -- Ведь, насколько я понимаю, служение богу-пасынку требует человеческих жертвоприношений.
-- Сам Кеймон никого и никогда не убивал, -- ответил Норберг. Подумал немного и исправился: -- Ну, до недавнего времени. Однако в данном случае его поступок можно охарактеризовать, скорее, как самооборону и защиту.
Я невольно поежилась. Надо же, какие интересности я узнала про нового королевского наместника! То-то он мне не понравился с первого взгляда. Ну, то есть, мы достаточно вежливо пообщались, однако мне было явно не по себе в его присутствии. Я вряд ли сумею внятно сформулировать свои мысли в тот момент, но от Кеймона веяло таким холодом, что я после его ухода до отказа забила камин дровами и потом еще долго сидела около него, не в силах согреться.
-- Тогда почему я должна быть осторожна с ним? -- продолжила я расспросы, хотя видела, что Норбергу был бы рад прекратить разговор на эту тему.
-- Потому что, -- веско сказал он. -- Служение богу-пасынку -- это не шуточки. Однажды он впустил в душу зло. И это зло будет медленно, но верно разъедать его душу. Возможно, он сумеет победить в этой схватке, а скорее всего -- нет. И мне было бы спокойнее, если бы я знал, что вы, Алекса, не попадетесь ему под горячую руку невзначай.
-- Если наместник так опасен, как вы говорите, то почему вы не арестуете его? -- с недоумением повторила я свой недавний вопрос.
Норберг очень не хотел мне отвечать. Во время разговора он сидел в моем рабочем кресле, но теперь встал. Неспешно прошелся по просторной комнате, сложив за спиной руки. Остановился около книжного шкафа, тронул было пальцем корешки томов, но почти сразу обернулся ко мне.
-- Вы достаточно умны, чтобы найти ответ самостоятельно, -- с кривой ухмылкой проговорил он.
-- Вам невыгодно это, -- протянула я. -- Вы ведь помешены на власти и контроле. Кеймон отныне знает, что вы в курсе его грязных секретов и постыдных тайн. То бишь, будет поступать так, как вы ему прикажете. Правильно?
-- Прозвучало не слишком вежливо, но суть вы уловили верно, -- прохладно проговорил Норберг.
Я открыла было рот, желая резко сказать, что такое поведение неприемлемо и недопустимо. Если он считает, что Кеймон опасен, то обязан изолировать его от общества, пока не произошло какой-нибудь беды! Но так ничего и не сказала Норбергу. Нет, это пустой спор. Он вряд ли прислушается к моему мнению, а будет и дальше поступать так, как выгодно прежде всего ему.
Норберг с усмешкой наблюдал за мной, видимо, ожидая, что я взорвусь гневной проповедью и обличительной речью. Но я закрыла рот и поспешила занять кресло, из которого он только что встал. Больше никаких стульев в моей мастерской не было, поскольку гостей я сюда предпочитала не приглашать. Пусть теперь сам постоит.
-- Предлагаю вернуться к моим проблемам, -- сухо сказала я. -- Итак, как вы собираетесь искать злоумышленников?
В фиалковых глазах Норберга заискрился смех. Должно быть, его повеселил мой командирский тон. Мол, шмакодявка такая -- а приказывать вздумала. Но менталист послушно склонил голову, пряча в тени улыбку, скользнувшую по его губам.
-- Сначала обговорим оплату за мою помощь, -- мягко проговорил он, вновь посмотрев на меня. -- Алекса, вы боитесь, что я потребую от вас по окончанию этого дела примерить черные одежды моей верной "вороны". Так вот, это не так. Как я уже говорил вам, ничего невыполнимого я не потребую. Вы останетесь в Хельоне подле вашего горячо любимого супруга. -- Подумал немного и чуть слышно добавил: -- Если, конечно, сами того пожелаете.
Я изумленно кашлянула. Ого! Как-то я не ожидала подобной любезности со стороны Норберга. С чего вдруг такая доброта?
-- Чары, под чье влияние вы попали, являются ментальными, что я опять-таки вам уже говорил, -- пояснил Норберг. -- И я сам безумно хочу узнать, кто это тут забавляется колдовством такого вида. Считайте, что задета моя профессиональная гордость и честь.
Я испуганно втянула голову в плечи. Ого! Пожалуй, я еще ни разу не видела Дариана настолько разъяренным. В его голосе звенела непривычная сталь, глаза метали молнии, да что там, он даже стал словно выше ростом.
Затем я с любопытством посмотрела на Норберга. Интересно, как он отреагирует на это? Неужели встанет и действительно уйдет? Стыдно признаться, но мне не понравилась эта мысль. Пожалуй, я действительно не хочу, чтобы Норберг уходил. Рядом с ним я чувствовала себя спокойной и защищенной. Все-таки, как ни крути, но от злобного призрака спас меня именно Норберг. Если бы не его вмешательство, то, скорее всего, я бы уже предстала перед судом богов.
-- Пойдите вон! -- вновь грозно рявкнул Дариан, когда осознал, что пауза несколько затянулась.
-- И не подумаю, -- хладнокровно отозвался Норберг, по-прежнему восседая в кресле и с откровенной насмешкой взирая на моего разгневанного супруга.
-- К-как? -- От подобной наглости несчастный Дариан начал запинаться. По-моему, он всерьез ожидал, что Норберг смутится, встанет и немедленно покинет наш дом. А тут оказалось, что тот даже пальцем не желает нужным пошевелить.
-- Как? -- чуть окрепшим голосом повторил Дариан и с весьма недвусмысленными намерениями сжал кулаки. -- Ну, знаете ли!.. Это переходит всяческие грани...
-- Вы предлагаете устроить самую настоящую драку на глазах вашей очаровательной супруги? -- оборвал его Норберг и широко улыбнулся, наблюдая за тем, как пунцовый румянец гнева начал медленно, но верно заливать лицо Дариана. Снисходительно обронил: -- Не стоит, глубокоуважаемый виер. Право слово -- не стоит. Вы ведь понимаете, что проиграете, и вашему самолюбию окажется нанесен непоправимый удар. Стоит ли так рисковать?
Дариан угрюмо молчал. Его явно впечатлили доводы менталиста, но идти на попятную он не торопился, видимо, не желая выглядеть смешным в моих глазах. И это было приятно. Ну, то есть, я продолжала испытывать глухое раздражение, которое только усиливалось от малейшего взгляда на мужа. Но где-то очень глубоко в душе я почувствовала себя польщенной. Надо же, Дариан прекрасно осознает, что эту схватку ему не суждено выиграть, но все равно готов биться до последнего.
По всей видимости, Норберга тоже впечатлила отчаянная храбрость противника. По крайней мере, в его глазах мелькнула тень уважения.
-- Я не покину ваш дом до тех пор, пока не буду абсолютно уверен, что Алексе ничего не угрожает, -- уже мягче сказал он. -- К тому же она сама разрешила мне принять участие в расследовании.
-- Это правда? -- Дариан требовательно посмотрел на меня.
Я лишь виновато потупилась и едва заметно кивнула. Да, разрешила. А что я еще могла сделать? К тому же, как ни крути, но, скорее, это я должна просить Норберга о помощи. Он спас мне жизнь, не дав призраку испепелить меня заживо!
В гостиной после этого повисла такая полная всеобъемлющая тишина, что я услышала, как где-то на улице заунывно завыла собака, приветствуя наступление еще одного морозного вечера.
-- Что же, вижу, ты не учишься на печальном опыте прошлого, -- наконец, сказал Дариан.
Нет, он больше не угрожал и не кричал. Напротив, весь его воинственный пыл растаял на глазах. Он разжал кулаки, потер переносицу, даже не пытаясь скрыть предательскую дрожь пальцев.
-- Я думал, события в Гроштере ясно дали тебе понять, что есть люди, от которых стоит держаться как можно дальше, даже если они предлагают тебе помощь, -- негромко добавил он. -- Как говорится, бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
Почему-то мне стало стыдно. Я опустила голову и принялась с преувеличенным вниманием разглядывать ковер под своими туфлями, опасаясь даже на миг встретиться глазами со своим супругом.
-- Ну что же, надеюсь, вы меня извините, -- произнес Дариан, когда понял, что ответа от меня так и не последует. Устало понурил плечи и медленно отправился прочь из гостиной.
-- Куда ты? -- не выдержав, окликнула его я.
Удивительное дело, но сейчас глухое раздражение на супруга, которое мучило меня, почти улеглось. А на смену ему пришло новое чувство, более всего напоминающее раскаяние.
-- Не буду мешаться под ногами, -- не оборачиваясь, кинул Дариан. -- К тому же, как я понял из слов достопочтенного виера Норберга, мне надлежит держаться как можно дальше от тебя. Во избежание, так сказать, всяких неприятностей. Вот и постараюсь следовать его рекомендациям.
Я хотела было еще что-то сказать. Даже открыла рот и попыталась подняться из кресла. Глаза почему-то обожгли непрошенные слезы. Но я перехватила предупреждающий взгляд Норберга. Тот едва заметно покачал головой, и я послушно опустилась обратно в кресло.
Наверное, Дариан все-таки ожидал, что я остановлю его. По крайней мере, на пороге гостиной он почти остановился, но на меня по-прежнему не глядел. Однако, осознав, что я ничего не скажу ему, почти выбежал прочь.
Я тяжело вздохнула. Меня раздирали сейчас совершенно противоположные эмоции. С одной стороны, хотелось броситься за Дарианом и попросить у него прощения. А с другой... С другой, как ни печально осознавать, но мне словно стало легче дышать после его ухода.
-- Не переживайте, -- с сочувствием сказал Норберг. -- Он вернется. Обязательно вернется.
-- Вы уверены в этом? -- тоскливо протянула я, глядя на закрывшуюся дверь.
-- Никогда и ни в чем нельзя быть абсолютно уверенным. -- Норберг пожал плечами. -- Алекса, а вдруг через мгновение на вашего супруга упадет кирпич, а я вам тут наобещал с три короба?
Я вздрогнула и с нескрываемой опаской посмотрела на него. Уж не намекает ли он на то, что вздумал расправиться с моим супругом? Но в голосе Норберга не было и намека на угрозу. Он просто констатировал факты.
-- Я хочу сказать, что если не произойдет ничего непоправимого, то ваш супруг обязательно вернется к вам, -- пояснил Норберг, перехватив мой взгляд. -- Если, конечно, по-настоящему любит.
Если! Я горько усмехнулась. Да, воистину, Норберг не был бы Норбергом, если бы не добавил в последнюю фразу чуточку скрытого яда.
-- Ну а теперь к делу, -- продолжил он намного серьезнее. -- Чем быстрее мы выясним, кто стоит за этими нападениями, тем быстрее ваша жизнь вернется к обычное русло, чего вы, насколько я понимаю, желаете всем сердцем.
-- А что взамен? -- уныло вопросила я. -- Что вы потребуете взамен вашей помощи?
-- Ничего невыполнимого для вас!
И Норберг показал в широкой ослепительной улыбке все свои белоснежные зубы.
Правда, мне было совсем не до веселья. Ох, ну и в ситуацию же я угодила! Как бы в итоге мне не пришлось стать одной из верных "ворон" Норберга. Но с другой стороны, на чаше весов моя жизнь!
***
Был ранний вечер, но февраль, пожалуй, один из самых темных месяцев в Хельоне. Порой солнце не видно неделями, поскольку оно не в силах пробиться через плотные снеговые тучи. Вот и теперь за окнами вновь мело, укутывая деревья и улицы города в белые одежды.
Я невольно передернула плечами и задернула занавески, чтобы вид ненастья не отвлекал меня. Что скрывать, я никогда не любила зиму и, особенно, метели. Казалось, будто бесконечные снегопады способны стереть всю мою прошлую жизнь, заставив все начать заново. Так легко заблудиться в буране, не узнав знакомых мест, и так тяжело найти дорогу домой, где тебе всегда рады и ждут.
-- Придется начинать без Фелана, -- в этот момент проговорил за моей спиной Норберг, чем заставил меня вынырнуть из философских рассуждений.
Мы сейчас расположились в моей мастерской, которая находилась на некотором отдалении от дома. Нет, это была не моя идея и, говоря откровенно, она мне не нравилась. Как бы Дариан не взбесился пуще прежнего, узнав, что я уединилась тут с Норбергом. Он ведь прекрасно знает, как последний относится ко мне, полагаю, даже догадывается о том, что менталист пытался меня соблазнить. В доме мне было бы несколько спокойнее. Мало кто способен заняться развратом, если в комнату в любой момент может заглянуть тот же Гисберт. А тут... Сигнальные чары, установленные на дорожке, ведущей от дома к мастерской, и делай, что знаешь. Все равно успеешь привести себя в порядок.
Но, увы, Норберг остался глух к моей просьбе остаться в гостиной. По его словам, мы бы не смогли там нормально поговорить. Мол, языки у слуг часто бывают длинными. Нет, он не обвиняет, конечно, Гисберта и Сесилию в том, что они могли снабжать злоумышленников информацией, поскольку заглядывал в их мысли. По крайней мере, сознательно. Но, вполне возможно, они делают это случайно. Опытный преступник без особых проблем способен разговорить кого угодно. Там глядишь, не заметил, как сам о себе все великие тайны выложишь без малейшего принуждения.
В общем, так или иначе, но мы оказались здесь. И теперь я нервничала, то и дело выглядывая в окно -- не спешит ли к мастерской разъяренный Дариан, решивший, будто я тут развлекаюсь с Норбергом.
-- А где ваш брат? -- поинтересовалась я, когда до меня дошел смысл последней фразы менталиста.
-- Занят, -- коротко ответил тот. Недовольно хмыкнул, заметив, что я продолжаю на него выжидающе смотреть, после чего неохотно добавил: -- Знаете ли, я не лукавил, когда сказал, что в Хельон меня прежде всего привело дело государственной важности. Фелан был так любезен, что согласился взять это на себя, позволив мне разбираться с проблемами, так сказать, личного характера.
-- И вы, конечно же, не желаете рассказать мне, что за беда привела вас в Хельон, -- скорее, утвердительно, чем вопросительно сказала я, недовольно передернув плечами.
Ишь ты, я для него -- проблема личного характера! Даже не знаешь, чувствовать ли себя польщенной или оскорбленной. Но одно ясно, мы слишком сблизились за последние сутки. И мне надлежит быть настороже. Все-таки Дариан прав: бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и Норберга нельзя назвать альтруистом, свою выгоду он умудряется извлечь из любой ситуации.
-- Не желаю, -- как и следовало ожидать, ответил Норберг. Помолчал немного, но вдруг добавил: -- Хотя нет, пожалуй, пару слов скажу. Алекса, как вы относитесь к новому королевскому наместнику?
-- К Кеймону Регасу? -- удивленно переспросила я. Пожала плечами. -- Да никак, в общем-то. Я сделала для него амулеты, защищающие мысли от проникновения извне, но мы практически не общались.
-- И продолжайте с ним не общаться, -- от души посоветовал мне Норберг. -- Кеймон одно время был тесно связан с почитателями бога-пасынка. Он вроде как раскаялся, но кто знает, искренне ли это чувство. Как говорится, черного кобеля не отмыть добела.
Я невольно хихикнула, услышав столь простонародное изречение из уст холеного и обычно весьма высокомерного мужчины.
-- Если все так, то почему Кеймона не арестуют? -- поинтересовалась я. -- Ведь, насколько я понимаю, служение богу-пасынку требует человеческих жертвоприношений.
-- Сам Кеймон никого и никогда не убивал, -- ответил Норберг. Подумал немного и исправился: -- Ну, до недавнего времени. Однако в данном случае его поступок можно охарактеризовать, скорее, как самооборону и защиту.
Я невольно поежилась. Надо же, какие интересности я узнала про нового королевского наместника! То-то он мне не понравился с первого взгляда. Ну, то есть, мы достаточно вежливо пообщались, однако мне было явно не по себе в его присутствии. Я вряд ли сумею внятно сформулировать свои мысли в тот момент, но от Кеймона веяло таким холодом, что я после его ухода до отказа забила камин дровами и потом еще долго сидела около него, не в силах согреться.
-- Тогда почему я должна быть осторожна с ним? -- продолжила я расспросы, хотя видела, что Норбергу был бы рад прекратить разговор на эту тему.
-- Потому что, -- веско сказал он. -- Служение богу-пасынку -- это не шуточки. Однажды он впустил в душу зло. И это зло будет медленно, но верно разъедать его душу. Возможно, он сумеет победить в этой схватке, а скорее всего -- нет. И мне было бы спокойнее, если бы я знал, что вы, Алекса, не попадетесь ему под горячую руку невзначай.
-- Если наместник так опасен, как вы говорите, то почему вы не арестуете его? -- с недоумением повторила я свой недавний вопрос.
Норберг очень не хотел мне отвечать. Во время разговора он сидел в моем рабочем кресле, но теперь встал. Неспешно прошелся по просторной комнате, сложив за спиной руки. Остановился около книжного шкафа, тронул было пальцем корешки томов, но почти сразу обернулся ко мне.
-- Вы достаточно умны, чтобы найти ответ самостоятельно, -- с кривой ухмылкой проговорил он.
-- Вам невыгодно это, -- протянула я. -- Вы ведь помешены на власти и контроле. Кеймон отныне знает, что вы в курсе его грязных секретов и постыдных тайн. То бишь, будет поступать так, как вы ему прикажете. Правильно?
-- Прозвучало не слишком вежливо, но суть вы уловили верно, -- прохладно проговорил Норберг.
Я открыла было рот, желая резко сказать, что такое поведение неприемлемо и недопустимо. Если он считает, что Кеймон опасен, то обязан изолировать его от общества, пока не произошло какой-нибудь беды! Но так ничего и не сказала Норбергу. Нет, это пустой спор. Он вряд ли прислушается к моему мнению, а будет и дальше поступать так, как выгодно прежде всего ему.
Норберг с усмешкой наблюдал за мной, видимо, ожидая, что я взорвусь гневной проповедью и обличительной речью. Но я закрыла рот и поспешила занять кресло, из которого он только что встал. Больше никаких стульев в моей мастерской не было, поскольку гостей я сюда предпочитала не приглашать. Пусть теперь сам постоит.
-- Предлагаю вернуться к моим проблемам, -- сухо сказала я. -- Итак, как вы собираетесь искать злоумышленников?
В фиалковых глазах Норберга заискрился смех. Должно быть, его повеселил мой командирский тон. Мол, шмакодявка такая -- а приказывать вздумала. Но менталист послушно склонил голову, пряча в тени улыбку, скользнувшую по его губам.
-- Сначала обговорим оплату за мою помощь, -- мягко проговорил он, вновь посмотрев на меня. -- Алекса, вы боитесь, что я потребую от вас по окончанию этого дела примерить черные одежды моей верной "вороны". Так вот, это не так. Как я уже говорил вам, ничего невыполнимого я не потребую. Вы останетесь в Хельоне подле вашего горячо любимого супруга. -- Подумал немного и чуть слышно добавил: -- Если, конечно, сами того пожелаете.
Я изумленно кашлянула. Ого! Как-то я не ожидала подобной любезности со стороны Норберга. С чего вдруг такая доброта?
-- Чары, под чье влияние вы попали, являются ментальными, что я опять-таки вам уже говорил, -- пояснил Норберг. -- И я сам безумно хочу узнать, кто это тут забавляется колдовством такого вида. Считайте, что задета моя профессиональная гордость и честь.
