Ведь выяснил же, что я блефую, и на самом деле нет никакого письма, в котором рассказывается о преступлениях Луциуса и приводятся доказательства его вины. А следовательно, нет и резона оставлять мне жизнь. Нет человека — нет проблемы. До сегодняшнего дня я была абсолютно уверена, что Луциус придерживается именно такого жизненного принципа.
— Но зачем тебе все это? — повторила я самый главный, пожалуй, вопрос, ответа на который уже и не чаяла добиться. — Безумие какое-то!
— В общем, выбирай, Доминика. — Луциус вновь проигнорировал мой законный интерес и холодно улыбнулся. — У тебя всего два пути. Первый: ты соглашаешься стать моей женой. Сегодня же мы заключаем брак и по религиозным канонам, и по светским. Через пару дней, когда я улажу тут последние дела, а ты немного оправишься после столь внезапного переселения из Хекса, мы отбудем на Варрий. Обещаю тебе, что практически сразу я начну разрабатывать план по устранению Викория Тиана, виновника гибели твоей семьи. И на первую же годовщину нашей свадьбы ты получишь его голову на фарфоровом блюде.
Я невольно поежилась, зримо представив себе эту картину. А ведь Луциус и впрямь способен на подобный подарок. По крайней мере, чувство юмора у него весьма своеобразное, а жестокости и решимости не занимать.
— Второй же путь... — Луциус с демонстративной грустью вздохнул. — Ох, Доминика, мне самому неприятно озвучивать тебе его. Но если ты отвергнешь мое предложение руки и сердца, то немедля вернешься на Хекс. Думаю, дальнейшую твою незавидную участь можно не описывать. Надеюсь, Иракша будет милостива к тебе и пошлет легкую и быструю смерть. Хотя я на твоем месте особенно бы в это не верил. Знаю я нравы хекских коллег по магическому департаменту, а ты, как-никак, убила их товарища.
Я прикусила губу, удерживая себя от самоубийственного желания бросить в лицо Луциуса оскорбление. Никогда бы не подумала, что попаду в столь безвыходную ситуацию. Как ни крути, но это идеальная ловушка.
— Ну же, Доминика! — Луциус укоризненно покачал головой, видимо, покоробленный моим долгим размышлением. — Не обижай меня, пожалуйста. Неужели ты предпочтешь долгую и мучительную смерть моим объятиям? Поверь, из меня получится хороший муж. Я потребую от тебя только одну вещь — верность. Тебе нечего опасаться, пока ты будешь предана мне.
— И жили они долго и счастливо и умерли в один день, — пробормотала я известную присказку, которой заканчиваются, пожалуй, все сказки.
— Вполне возможно, так и получится. — Луциус серьезно кивнул, не сводя с меня испытующего взгляда.
Я тоскливо покосилась в окно, за которым густели сумерки осеннего ненастного вечера. Вот же влипла! Даже в самом кошмарном сне я не могла представить себе, что получу настолько оригинальное предложение руки и сердца. А самое страшное заключается в том, что мне придется согласиться. Как-то не готова я пока умирать.
— Я ненавижу тебя, — в сотый, наверное, раз за этот несчастливый день прошептала я.
— Не совсем то, что я ожидал услышать, но приму это за знак согласия. — Луциус негромко фыркнул от смеха, привычно не обидевшись на мои слова. Склонил голову набок, весело разглядывая меня, и промурлыкал: — Ну что же, моя дорогая. Иди в свою комнату и оденься. Не могу же я вести тебя к алтарю, завернутой в испачканный кровью плед. Совсем скоро ты станешь госпожой Эрикой Киас.
Я кисло поморщилась, не испытывая и тысячной долей того воодушевления, которое прозвучало в его голосе. Встала и понуро поплелась к себе.
— Но зачем тебе все это? — повторила я самый главный, пожалуй, вопрос, ответа на который уже и не чаяла добиться. — Безумие какое-то!
— В общем, выбирай, Доминика. — Луциус вновь проигнорировал мой законный интерес и холодно улыбнулся. — У тебя всего два пути. Первый: ты соглашаешься стать моей женой. Сегодня же мы заключаем брак и по религиозным канонам, и по светским. Через пару дней, когда я улажу тут последние дела, а ты немного оправишься после столь внезапного переселения из Хекса, мы отбудем на Варрий. Обещаю тебе, что практически сразу я начну разрабатывать план по устранению Викория Тиана, виновника гибели твоей семьи. И на первую же годовщину нашей свадьбы ты получишь его голову на фарфоровом блюде.
Я невольно поежилась, зримо представив себе эту картину. А ведь Луциус и впрямь способен на подобный подарок. По крайней мере, чувство юмора у него весьма своеобразное, а жестокости и решимости не занимать.
— Второй же путь... — Луциус с демонстративной грустью вздохнул. — Ох, Доминика, мне самому неприятно озвучивать тебе его. Но если ты отвергнешь мое предложение руки и сердца, то немедля вернешься на Хекс. Думаю, дальнейшую твою незавидную участь можно не описывать. Надеюсь, Иракша будет милостива к тебе и пошлет легкую и быструю смерть. Хотя я на твоем месте особенно бы в это не верил. Знаю я нравы хекских коллег по магическому департаменту, а ты, как-никак, убила их товарища.
Я прикусила губу, удерживая себя от самоубийственного желания бросить в лицо Луциуса оскорбление. Никогда бы не подумала, что попаду в столь безвыходную ситуацию. Как ни крути, но это идеальная ловушка.
— Ну же, Доминика! — Луциус укоризненно покачал головой, видимо, покоробленный моим долгим размышлением. — Не обижай меня, пожалуйста. Неужели ты предпочтешь долгую и мучительную смерть моим объятиям? Поверь, из меня получится хороший муж. Я потребую от тебя только одну вещь — верность. Тебе нечего опасаться, пока ты будешь предана мне.
— И жили они долго и счастливо и умерли в один день, — пробормотала я известную присказку, которой заканчиваются, пожалуй, все сказки.
— Вполне возможно, так и получится. — Луциус серьезно кивнул, не сводя с меня испытующего взгляда.
Я тоскливо покосилась в окно, за которым густели сумерки осеннего ненастного вечера. Вот же влипла! Даже в самом кошмарном сне я не могла представить себе, что получу настолько оригинальное предложение руки и сердца. А самое страшное заключается в том, что мне придется согласиться. Как-то не готова я пока умирать.
— Я ненавижу тебя, — в сотый, наверное, раз за этот несчастливый день прошептала я.
— Не совсем то, что я ожидал услышать, но приму это за знак согласия. — Луциус негромко фыркнул от смеха, привычно не обидевшись на мои слова. Склонил голову набок, весело разглядывая меня, и промурлыкал: — Ну что же, моя дорогая. Иди в свою комнату и оденься. Не могу же я вести тебя к алтарю, завернутой в испачканный кровью плед. Совсем скоро ты станешь госпожой Эрикой Киас.
Я кисло поморщилась, не испытывая и тысячной долей того воодушевления, которое прозвучало в его голосе. Встала и понуро поплелась к себе.
