Сверху я слышала, как она пробовала связаться с Морозовым - отменить встречу, но то ли ей дали неправильный телефон, то ли он не слышал звонка...
- День добрый!
Двери библиотеки распахнулись, когда никто... не то что бы не ждал, но мы так закрутились с переносом книг, да еще и компьютеры после вчерашнего аварийного отключения тормозили страшно, что просто забыли посмотреть на часы.
Мороз-воевода и его команда вполне соответствовали донесшимся до нас слухам - высокий подтянутый представительный шатен в сопровождении нескольких таких же подтянутых и даже немного лощеных чиновников, казалось, полностью заполнили собой помещение.
- Тепло ли тебе, девица? - Как-то очень по-дружески засмеялся Морозов, глядя на Анастасию, которая, в очередной раз дуя на коченеющие пальцы, пыталась обновить страничку библиотеки “Вконтакте”. За спиной у Настеньки стояла наряженная уже чуть ли не в конце ноября елка.
- Тепло, батюшка-морозушка, тепло, - откликнулась Анастасия голосом умирающей лебедушки.
Выдрессировали мы ее тут все-таки!
Впрочем, если она тут с начала рабочего дня сидит, то немудрено было и замерзнуть.
Один из сотрудников Морозова - плечистый такой блондин - широким жестом накинул ей на плечи собственное пальто. Анастасия бросила на него взгляд трепетной лани, несмело улыбнулась и дрожащими губами прошептала:
- Спасибо.
Виктория Николаевна чувствительно ткнула меня локтем в бок и хитро подмигнула - мол, твой выход, по сценарию.
- Чего требовать-то, - заговорщически наклонилась я к ней поближе, - женихов и приданого или все-таки бюджета дополнительного?
Виктория Николаевна на секунду задумалась, а потом решительно махнула рукой:
- Бюджета! Да побольше!
Мы синхронно хмыкнули, привлекая к себе внимание.
Морозов виновато улыбнулся и подошел знакомиться.
По крайней мере сегодня, новое начальство произвело приятное впечатление - ему даже не нужно было объяснять, почему мы хотим перенести встречу, сам предложил. Мы торжественно (насколько позволяли замерзшие пальцы) внесли друг друга в списки контактов (телефон, кстати, первый раз Виктории Николаевне таки неправильный дали), прикинули несколько вариантов возможных дат встречи, и красавцы удалые великаны молодые уже собрались нас покидать, когда мне пришла в голову мысль.
- Раз уж у вас время все равно было на нас забронировано, давайте вы нам быстренько книжки перетаскаете?
Всплеска энтузиазма не наблюдалось, но помочь наши новые знакомые нам помогли. А потом блондин с собой Анастасию забрал под предлогом, что ему все-таки без пальто не выжить на таком морозе, но и девушку раздевать тоже нельзя.
- Тулупчик-то новый! - Хмыкнул Морозов, явно что-то знавший про блондина. Впрочем, отпустил его с миром, повелев появиться через пару часов на следующей какой-то важной встрече.
На новом рандеву с Морозовым, прошедшем уже без приключений, я не присутствовала, так как услали меня в местную командировку в районный отдел образования - визировать окончательный вариант плана каникульных мероприятий для школьников. Вообще-то, визы могла поставить и Анастасия или кто-нибудь еще из младших сотрудников, но девушки наши, все сплошь незамужние, явно хотели поприсутствовать на встрече с молодыми перспективными, а раз я уже замужем побывала, то мне, явно читалось на лицах вышедших на охоту за скальпами дам, больше и не надо. Я сделала вид, что не поняла намека, и спорить не стала - мне еще с ними тут практически жить. А со своими личными потребностями как-нибудь без коллег разберусь.
Но ровно в тот же день, ближе к вечеру, столкнулись мы с Морозовым на автобусной остановке. Я даже сразу и глазам не поверила - такой солидный мужчина и без машины. Блондин, вон, его на какой-то большой белой тачке Анастасию домой повез.
На самом деле, я бы и сама на тачке домой поехала, в смысле на такси, но вот ровно сейчас денег не было от слова “совсем” - аванс-то уже давно потрачен на подарки к новому году, деньги за халтуру еще не пришли (сегодня же пну заказчиков, чтобы почесались быстрее!), а до зарплаты пока далеко. Вот и куковала на остановке, подпрыгивая периодически, чтобы согреться. Автобус, как и положено, застрял где-то в пробке.
- Тепло ли тебе, девица? - Широко улыбнулся Морозов. И тут же повинился, кивая мне за спину. - Простите, невозможно было удержаться.
Я оглянулась - прыгала я прямо у большого рекламного плаката, приглашающего всех желающих на новогоднюю елку в известном молодежном клубе. Под елочкой то есть.
- Да ты что, старый, очумел, что ли?! Не видишь, у меня руки и ноги замерзли! - Фыркнула я в ответ и тут же сделала вид, что очень сожалею. - Взаимно, удержаться совершенно невозможно.
- Сильно замерзли? - Вдруг неожиданно участливо спросил Морозов. Оглянулся по сторонам и, решительно взяв меня за руку, потянул куда-то в сторону. - Давайте пойдем погреемся - вон, вроде, приличное заведение. А потом я постараюсь воспользоваться служебным положением…
Ни сил, ни, честно говоря, желания отказываться от столь щедрого предложения не было. И кафешка там была вполне симпатичная. Так что я даже и трепыхаться не стала.
По дороге Морозов объяснил тайну своего появления на остановке: служебную машину перехватили коллеги, а его собственная вчера ночью пострадала от хулиганов - кто-то проткнул ему пару колес. Вот и пришлось пойти в народ.
И мы как-то так очень славно посидели в кафе, что даже жалко было уходить, когда отзвонился водитель служебной машины. Без всяких романтических ожиданий, на самом деле Александр оказался приятным и интересным собеседником. А как мы с ним на “ты” перешли я даже и не заметила.
- Извини, - уже практически, поднимаясь из-за стола, повинился он, - не мог удержаться на остановке. Понимаешь, у меня дед актером был, и сколько я его помню, он в декабре все время Деда Мороза изображал. И его часто приглашали именно на роль Морозко - он внешне немного на Хвылю был похож. Вот я роль и выучил. Таблица умножения так от зубов отскакивать не будет. Я понимаю, что тебя этим вопросом уже изна… замучили…
- “Изнасиловали” - это вот правильно было сказать. А в качестве моральной компенсации знаешь, что я с тебя стребую?
Виновато подглядывающий на меня Александр вопросительно приподнял бровь.
— Подавай быстрее жениха! - Ткнула я пальцем в его сторону. - Да приданого! Да побольше! У!
Девушка-официантка смотрела на нас округлившимися глазами
— Э! Э-э! Э-э! - театрально открыл рот Морозов.
— То-то жа!
Мы рассмеялись на все кафе и, не сговариваясь, быстро вскочили и направились в сторону выхода.
- А то сейчас сотрудники “Скорую” вызовут.
<...>
Потом мы с Александром еще несколько раз встречались во время рабочих заседансов в отделе, еще несколько раз посидели в кафе, а ближе к Новому году он неожиданно (для меня!) пригласил меня на праздничную вечеринку в муниципалитете. Где мы столкнулись нос к носу с плечистым блондином за ручку с Настенькой. Блондина, кстати, звали Эдуард, как исполнителя роли Ивана в “любимом” фильме(6). Это паранойя, или все-таки мироздание мне на что-то пытается намекнуть? Слава богу, никто из присутствующих на празднике фанатом “Морозко” не являлся, так что обошлось без шуток и, соответственно, жертв.
И как-то вот само собой получилось, что собственно утром (вернее, ближе к полудню) нового года я проснулась на квартире Александра. А домой вернулась только через два дня - вещи собрать на первое время.
- С кем Новый год встретишь… - с намеком пододвинул мне Саша чемодан пообъемнее.
После окончания каникулярных мероприятий, когда в библиотеке нашей ненадолго воцарились тишина и спокойствие, Саша подкатился ко мне с официальным предложением.
- Жениха я тебе, душенька, обеспечил. А вот с приданым… Тут такое дело… Слышала, открывают новую историческую библиотеку?
Еще бы не слышать! В нее еще несколько приличных семейных библиотек и архивов передали, которые до этого в частных коллекциях хранились (собственно, под них библиотеку и открывали - одним из условий передачи ценных подарков городу было, что они станут доступными широкой публике), так уже не дождаться было - очень хотелось там покопаться, я ж историк по второму образованию.
- Директора там уже назначили, а вот заместителя по библиотечной работе сейчас ищут. Хочешь попробовать?
<...>
- Теперь твоя душенька довольна?
Я держала в руках копию приказа о назначении меня заместителем гендиректора новой библиотеки.
Сказать, что я была довольна - ничего не сказать! Но был нюанс.
- Переживаешь, что болтают, что это из-за меня?
Конечно, болтали - наш стремительный роман с Сашей обсуждали едва ли не с большим энтузиазмом, чем очередной сезон "Игры престолов".
- Пусть завидуют, - беспечно отмахнулась я. - Вот из-за дурацких сплетен переживать я абсолютно не собираюсь. И вообще: лучше быть, чем слыть!
- Будем!
От Сашиного взгляда и тона где-то внизу живота что-то екнуло. Я непроизвольно закусила нижнюю губу.
- Не переводи стрелки! - Я помахала у него перед носом приказом. - То есть приданое мне самой зарабатывать придется?
Саша придвинулся поближе и аккуратно перехватил мою руку с бумажкой.
- А что делать? - В притворном сожалении покачал головой, одновременно, ласково, но настойчиво разжимая мои пальцы, держащие приказ. - Новые времена - новые нравы... Равенство полов... - лист мягко спланировал на пол, вторая рука Саши обвила меня за талию, лишая пространства для маневра. - Женская эмансипация...
- Работать-то еще ничего, - свободной рукой я потянулась к галстуку, - а вот с отпуском ты мне свинью все-таки подложил... - галстук отправился составлять компанию приказу, - дед Мороз несчастный.
Хотя свинья - это хорошо. В “Морозко”, кстати, в какой-то момент непонятно стало, почему это соседи над Марфушенькой смеются - три свиньи, который ей в упряжку запрягли, вполне ценное приобретение для деревенской семьи; а уж про то, какие передо мной перспективы на новой работе открываются, просто умолчу. И конечно, переживу я в этот раз без отпуска. Но немного все-таки было досадно - на лето было столько планов, однако, если в мае выходить на новую работу, загорать придется по дороге на галеры.
Рука, забравшаяся мне под блузку, замерла. Куда?!
- Ох, черт! Не подумал... Но мы что-нибудь придумаем...
Дальше стало немножечко не до летних планов.
<...>
- Понимаете, Марфа Васильевна, это очень пожилой человек и, похоже, уже не совсем в себе... Все твердит, что у него долг перед какой-то Марфой, а как услышал, как Вас зовут, сначала чуть инфаркт не схватил, а потом потребовал чтобы Вы приехали собственной персоной. И уперся, что последнюю часть архива он передаст только лично Вам в руки. А там осталось-то всего несколько пачек писем, да три или четыре книги.
Адвокат, занимавшаяся вопросами передачи библиотек и архивов, взглянула на меня немного виновато.
- Не страшно, мне не сложно, - заверила я ее, принимая папку с бумагами, которые нужно будет подписать при получении ценного груза.
На самом деле, нет проблем - заодно зайду на свою старую квартиру, как раз там рядом, а если долго не задержусь, так и в библиотеку свою бывшую загляну - навестить Викторию Николаевну и Анастасию, которую в честь кадровых перестановок приняли в штат.
Иван Дмитриевич впечатление старого маразматика не производил. Ну, такой немного сумасшедший коллекционер - помимо семейных документов, передаваемых сейчас городу, он еще открытки, этикетки спичечных коробков, одноразовые пакетики сахара и маленькие, не больше пяти сантиметров высотой, фигурки игрушечных троллей собирал (мы договорились, что я зайду к нему еще - посмотреть повнимательнее, сегодня ему нужно было куда-то уходить). Без проволочек выдал остатки архива и три книги, подписал все акты о передаче, аккуратно сложил свою часть бумаг, уточнил, не нужна ли мне папочка для моей части... Потом тяжело вздохнул и попросил задержаться еще немного.
Вернулся в комнату, где мы расположились, все так же тяжело вздыхая и чуть ли не к груди прижимая потрепанный том.
- Знаете, Марфа, это тут такая необычная история... Вы, наверное, не поверите. Книгу эту я украл. Ее хозяйку звали Марфа Семеновна, - я вздрогнула, - она... Сейчас даже глупо об этом вспоминать, но я был еще практически ребенком и очень любил свою маму. Марфа Семеновна с отцом близко дружила - у них было много общих интересов. А мать... Она ревновала, понимаете? При том, что отец поводов к ревности не давал и всю жизнь любил только маму, но вот...- развел руками, не выпуская книгу. - Мать... я потом понял, что она... не всегда была права, но в двенадцать лет... Я хотел сделать Марфе Семеновне гадость. И сделал. Эта книга была ей очень дорога, я знал - она несколько раз при мне об этом с отцом говорила. Вот...
Еще раз вздохнул и все-таки положил книгу на стол между нами.
- Я сначала ее выкинуть собирался, но не смог - всю жизнь меня воспитывали в уважении к книгам. И я ее спрятал у нас на даче, потом, честно говоря, про нее забыл, а когда нашел… Сначала было стыдно признаваться. Затем оказалось с Марфа Семеновна переехала в другой город.
Да, был такой момент, когда прабабушка несколько лет прожила где-то за Уралом, потом вернулась в наш город.
- А почтой посылать я не рискнул. И… знаете, вот странно как-то, но, наверное, не смог просто с ней расстаться, хотя и не читал ее ни разу, пролистал пару раз на досуге и отложил.
Иван Дмитриевич аккуратно, почти трепетно, коснулся края обложки.
- Мать, когда узнала, что у меня эта книга, испугалась. Тоже,знаете, странно так было - она Марфу Семеновну почти все время ведьмой называла. Но я думал, что это она из-за отца злится. А тут вдруг понял, что она на полном серьезе. Тоже просила выкинуть. И ни в коем случае с Марфой Семеновной не встречаться. Я в какой-то момент книгу опять спрятал, матери сказал, что отдал знакомому коллекционеру. Она поверила. А потом на похоронах мамы Марфа Семеновна ко мне сама подошла. Посмотрела так… И вдруг говорит - мол, книгу мою береги, моей наследнице ее отдашь. И практически в лицо рассмеялась - что, думал, я не знаю, кто книгу украл? Стыдно было - ужас как! А я на следующий день после похорон должен был в длительную командировку уехать и вот никакой возможности в тот день… похороны, поминки, отец совсем разбитый... Я ей говорю - Марфа Семеновна, не серчайте, вернусь из командировки, заберу книгу с дачи и сразу к Вам. А она так головой покачала и сказала, что не увидимся уже. И повторила, что передать нужно наследнице. А как наследницу искать? Усмехнулась - вот чистая ведьма! - и заверила, что сам пойму, когда время придет. А через пару месяцев я узнал, что Марфа Семеновна умерла. Права оказалась - не встретились мы больше.
Иван Дмитриевич помолчал, а потом решительным жестом подвинул мне книгу.
- В начале декабря появился у меня посетитель странный… У нас есть небольшой клуб коллекционеров, мы выставки устраиваем, обмениваемся информацией… И он попросил троллей посмотреть. Ну а я что? Пожалуйста.
- А не страшно домой незнакомых людей пускать?
- Так я дома в такие моменты не один. И камеры у меня работают. Да и все знают, что раритетов в моей коллекции нет - чисто любительская.
- День добрый!
Двери библиотеки распахнулись, когда никто... не то что бы не ждал, но мы так закрутились с переносом книг, да еще и компьютеры после вчерашнего аварийного отключения тормозили страшно, что просто забыли посмотреть на часы.
Мороз-воевода и его команда вполне соответствовали донесшимся до нас слухам - высокий подтянутый представительный шатен в сопровождении нескольких таких же подтянутых и даже немного лощеных чиновников, казалось, полностью заполнили собой помещение.
- Тепло ли тебе, девица? - Как-то очень по-дружески засмеялся Морозов, глядя на Анастасию, которая, в очередной раз дуя на коченеющие пальцы, пыталась обновить страничку библиотеки “Вконтакте”. За спиной у Настеньки стояла наряженная уже чуть ли не в конце ноября елка.
- Тепло, батюшка-морозушка, тепло, - откликнулась Анастасия голосом умирающей лебедушки.
Выдрессировали мы ее тут все-таки!
Впрочем, если она тут с начала рабочего дня сидит, то немудрено было и замерзнуть.
Один из сотрудников Морозова - плечистый такой блондин - широким жестом накинул ей на плечи собственное пальто. Анастасия бросила на него взгляд трепетной лани, несмело улыбнулась и дрожащими губами прошептала:
- Спасибо.
Виктория Николаевна чувствительно ткнула меня локтем в бок и хитро подмигнула - мол, твой выход, по сценарию.
- Чего требовать-то, - заговорщически наклонилась я к ней поближе, - женихов и приданого или все-таки бюджета дополнительного?
Виктория Николаевна на секунду задумалась, а потом решительно махнула рукой:
- Бюджета! Да побольше!
Мы синхронно хмыкнули, привлекая к себе внимание.
Морозов виновато улыбнулся и подошел знакомиться.
По крайней мере сегодня, новое начальство произвело приятное впечатление - ему даже не нужно было объяснять, почему мы хотим перенести встречу, сам предложил. Мы торжественно (насколько позволяли замерзшие пальцы) внесли друг друга в списки контактов (телефон, кстати, первый раз Виктории Николаевне таки неправильный дали), прикинули несколько вариантов возможных дат встречи, и красавцы удалые великаны молодые уже собрались нас покидать, когда мне пришла в голову мысль.
- Раз уж у вас время все равно было на нас забронировано, давайте вы нам быстренько книжки перетаскаете?
Всплеска энтузиазма не наблюдалось, но помочь наши новые знакомые нам помогли. А потом блондин с собой Анастасию забрал под предлогом, что ему все-таки без пальто не выжить на таком морозе, но и девушку раздевать тоже нельзя.
- Тулупчик-то новый! - Хмыкнул Морозов, явно что-то знавший про блондина. Впрочем, отпустил его с миром, повелев появиться через пару часов на следующей какой-то важной встрече.
На новом рандеву с Морозовым, прошедшем уже без приключений, я не присутствовала, так как услали меня в местную командировку в районный отдел образования - визировать окончательный вариант плана каникульных мероприятий для школьников. Вообще-то, визы могла поставить и Анастасия или кто-нибудь еще из младших сотрудников, но девушки наши, все сплошь незамужние, явно хотели поприсутствовать на встрече с молодыми перспективными, а раз я уже замужем побывала, то мне, явно читалось на лицах вышедших на охоту за скальпами дам, больше и не надо. Я сделала вид, что не поняла намека, и спорить не стала - мне еще с ними тут практически жить. А со своими личными потребностями как-нибудь без коллег разберусь.
Но ровно в тот же день, ближе к вечеру, столкнулись мы с Морозовым на автобусной остановке. Я даже сразу и глазам не поверила - такой солидный мужчина и без машины. Блондин, вон, его на какой-то большой белой тачке Анастасию домой повез.
На самом деле, я бы и сама на тачке домой поехала, в смысле на такси, но вот ровно сейчас денег не было от слова “совсем” - аванс-то уже давно потрачен на подарки к новому году, деньги за халтуру еще не пришли (сегодня же пну заказчиков, чтобы почесались быстрее!), а до зарплаты пока далеко. Вот и куковала на остановке, подпрыгивая периодически, чтобы согреться. Автобус, как и положено, застрял где-то в пробке.
- Тепло ли тебе, девица? - Широко улыбнулся Морозов. И тут же повинился, кивая мне за спину. - Простите, невозможно было удержаться.
Я оглянулась - прыгала я прямо у большого рекламного плаката, приглашающего всех желающих на новогоднюю елку в известном молодежном клубе. Под елочкой то есть.
- Да ты что, старый, очумел, что ли?! Не видишь, у меня руки и ноги замерзли! - Фыркнула я в ответ и тут же сделала вид, что очень сожалею. - Взаимно, удержаться совершенно невозможно.
- Сильно замерзли? - Вдруг неожиданно участливо спросил Морозов. Оглянулся по сторонам и, решительно взяв меня за руку, потянул куда-то в сторону. - Давайте пойдем погреемся - вон, вроде, приличное заведение. А потом я постараюсь воспользоваться служебным положением…
Ни сил, ни, честно говоря, желания отказываться от столь щедрого предложения не было. И кафешка там была вполне симпатичная. Так что я даже и трепыхаться не стала.
По дороге Морозов объяснил тайну своего появления на остановке: служебную машину перехватили коллеги, а его собственная вчера ночью пострадала от хулиганов - кто-то проткнул ему пару колес. Вот и пришлось пойти в народ.
И мы как-то так очень славно посидели в кафе, что даже жалко было уходить, когда отзвонился водитель служебной машины. Без всяких романтических ожиданий, на самом деле Александр оказался приятным и интересным собеседником. А как мы с ним на “ты” перешли я даже и не заметила.
- Извини, - уже практически, поднимаясь из-за стола, повинился он, - не мог удержаться на остановке. Понимаешь, у меня дед актером был, и сколько я его помню, он в декабре все время Деда Мороза изображал. И его часто приглашали именно на роль Морозко - он внешне немного на Хвылю был похож. Вот я роль и выучил. Таблица умножения так от зубов отскакивать не будет. Я понимаю, что тебя этим вопросом уже изна… замучили…
- “Изнасиловали” - это вот правильно было сказать. А в качестве моральной компенсации знаешь, что я с тебя стребую?
Виновато подглядывающий на меня Александр вопросительно приподнял бровь.
— Подавай быстрее жениха! - Ткнула я пальцем в его сторону. - Да приданого! Да побольше! У!
Девушка-официантка смотрела на нас округлившимися глазами
— Э! Э-э! Э-э! - театрально открыл рот Морозов.
— То-то жа!
Мы рассмеялись на все кафе и, не сговариваясь, быстро вскочили и направились в сторону выхода.
- А то сейчас сотрудники “Скорую” вызовут.
<...>
Потом мы с Александром еще несколько раз встречались во время рабочих заседансов в отделе, еще несколько раз посидели в кафе, а ближе к Новому году он неожиданно (для меня!) пригласил меня на праздничную вечеринку в муниципалитете. Где мы столкнулись нос к носу с плечистым блондином за ручку с Настенькой. Блондина, кстати, звали Эдуард, как исполнителя роли Ивана в “любимом” фильме(6). Это паранойя, или все-таки мироздание мне на что-то пытается намекнуть? Слава богу, никто из присутствующих на празднике фанатом “Морозко” не являлся, так что обошлось без шуток и, соответственно, жертв.
И как-то вот само собой получилось, что собственно утром (вернее, ближе к полудню) нового года я проснулась на квартире Александра. А домой вернулась только через два дня - вещи собрать на первое время.
- С кем Новый год встретишь… - с намеком пододвинул мне Саша чемодан пообъемнее.
После окончания каникулярных мероприятий, когда в библиотеке нашей ненадолго воцарились тишина и спокойствие, Саша подкатился ко мне с официальным предложением.
- Жениха я тебе, душенька, обеспечил. А вот с приданым… Тут такое дело… Слышала, открывают новую историческую библиотеку?
Еще бы не слышать! В нее еще несколько приличных семейных библиотек и архивов передали, которые до этого в частных коллекциях хранились (собственно, под них библиотеку и открывали - одним из условий передачи ценных подарков городу было, что они станут доступными широкой публике), так уже не дождаться было - очень хотелось там покопаться, я ж историк по второму образованию.
- Директора там уже назначили, а вот заместителя по библиотечной работе сейчас ищут. Хочешь попробовать?
<...>
- Теперь твоя душенька довольна?
Я держала в руках копию приказа о назначении меня заместителем гендиректора новой библиотеки.
Сказать, что я была довольна - ничего не сказать! Но был нюанс.
- Переживаешь, что болтают, что это из-за меня?
Конечно, болтали - наш стремительный роман с Сашей обсуждали едва ли не с большим энтузиазмом, чем очередной сезон "Игры престолов".
- Пусть завидуют, - беспечно отмахнулась я. - Вот из-за дурацких сплетен переживать я абсолютно не собираюсь. И вообще: лучше быть, чем слыть!
- Будем!
От Сашиного взгляда и тона где-то внизу живота что-то екнуло. Я непроизвольно закусила нижнюю губу.
- Не переводи стрелки! - Я помахала у него перед носом приказом. - То есть приданое мне самой зарабатывать придется?
Саша придвинулся поближе и аккуратно перехватил мою руку с бумажкой.
- А что делать? - В притворном сожалении покачал головой, одновременно, ласково, но настойчиво разжимая мои пальцы, держащие приказ. - Новые времена - новые нравы... Равенство полов... - лист мягко спланировал на пол, вторая рука Саши обвила меня за талию, лишая пространства для маневра. - Женская эмансипация...
- Работать-то еще ничего, - свободной рукой я потянулась к галстуку, - а вот с отпуском ты мне свинью все-таки подложил... - галстук отправился составлять компанию приказу, - дед Мороз несчастный.
Хотя свинья - это хорошо. В “Морозко”, кстати, в какой-то момент непонятно стало, почему это соседи над Марфушенькой смеются - три свиньи, который ей в упряжку запрягли, вполне ценное приобретение для деревенской семьи; а уж про то, какие передо мной перспективы на новой работе открываются, просто умолчу. И конечно, переживу я в этот раз без отпуска. Но немного все-таки было досадно - на лето было столько планов, однако, если в мае выходить на новую работу, загорать придется по дороге на галеры.
Рука, забравшаяся мне под блузку, замерла. Куда?!
- Ох, черт! Не подумал... Но мы что-нибудь придумаем...
Дальше стало немножечко не до летних планов.
<...>
- Понимаете, Марфа Васильевна, это очень пожилой человек и, похоже, уже не совсем в себе... Все твердит, что у него долг перед какой-то Марфой, а как услышал, как Вас зовут, сначала чуть инфаркт не схватил, а потом потребовал чтобы Вы приехали собственной персоной. И уперся, что последнюю часть архива он передаст только лично Вам в руки. А там осталось-то всего несколько пачек писем, да три или четыре книги.
Адвокат, занимавшаяся вопросами передачи библиотек и архивов, взглянула на меня немного виновато.
- Не страшно, мне не сложно, - заверила я ее, принимая папку с бумагами, которые нужно будет подписать при получении ценного груза.
На самом деле, нет проблем - заодно зайду на свою старую квартиру, как раз там рядом, а если долго не задержусь, так и в библиотеку свою бывшую загляну - навестить Викторию Николаевну и Анастасию, которую в честь кадровых перестановок приняли в штат.
Иван Дмитриевич впечатление старого маразматика не производил. Ну, такой немного сумасшедший коллекционер - помимо семейных документов, передаваемых сейчас городу, он еще открытки, этикетки спичечных коробков, одноразовые пакетики сахара и маленькие, не больше пяти сантиметров высотой, фигурки игрушечных троллей собирал (мы договорились, что я зайду к нему еще - посмотреть повнимательнее, сегодня ему нужно было куда-то уходить). Без проволочек выдал остатки архива и три книги, подписал все акты о передаче, аккуратно сложил свою часть бумаг, уточнил, не нужна ли мне папочка для моей части... Потом тяжело вздохнул и попросил задержаться еще немного.
Вернулся в комнату, где мы расположились, все так же тяжело вздыхая и чуть ли не к груди прижимая потрепанный том.
- Знаете, Марфа, это тут такая необычная история... Вы, наверное, не поверите. Книгу эту я украл. Ее хозяйку звали Марфа Семеновна, - я вздрогнула, - она... Сейчас даже глупо об этом вспоминать, но я был еще практически ребенком и очень любил свою маму. Марфа Семеновна с отцом близко дружила - у них было много общих интересов. А мать... Она ревновала, понимаете? При том, что отец поводов к ревности не давал и всю жизнь любил только маму, но вот...- развел руками, не выпуская книгу. - Мать... я потом понял, что она... не всегда была права, но в двенадцать лет... Я хотел сделать Марфе Семеновне гадость. И сделал. Эта книга была ей очень дорога, я знал - она несколько раз при мне об этом с отцом говорила. Вот...
Еще раз вздохнул и все-таки положил книгу на стол между нами.
- Я сначала ее выкинуть собирался, но не смог - всю жизнь меня воспитывали в уважении к книгам. И я ее спрятал у нас на даче, потом, честно говоря, про нее забыл, а когда нашел… Сначала было стыдно признаваться. Затем оказалось с Марфа Семеновна переехала в другой город.
Да, был такой момент, когда прабабушка несколько лет прожила где-то за Уралом, потом вернулась в наш город.
- А почтой посылать я не рискнул. И… знаете, вот странно как-то, но, наверное, не смог просто с ней расстаться, хотя и не читал ее ни разу, пролистал пару раз на досуге и отложил.
Иван Дмитриевич аккуратно, почти трепетно, коснулся края обложки.
- Мать, когда узнала, что у меня эта книга, испугалась. Тоже,знаете, странно так было - она Марфу Семеновну почти все время ведьмой называла. Но я думал, что это она из-за отца злится. А тут вдруг понял, что она на полном серьезе. Тоже просила выкинуть. И ни в коем случае с Марфой Семеновной не встречаться. Я в какой-то момент книгу опять спрятал, матери сказал, что отдал знакомому коллекционеру. Она поверила. А потом на похоронах мамы Марфа Семеновна ко мне сама подошла. Посмотрела так… И вдруг говорит - мол, книгу мою береги, моей наследнице ее отдашь. И практически в лицо рассмеялась - что, думал, я не знаю, кто книгу украл? Стыдно было - ужас как! А я на следующий день после похорон должен был в длительную командировку уехать и вот никакой возможности в тот день… похороны, поминки, отец совсем разбитый... Я ей говорю - Марфа Семеновна, не серчайте, вернусь из командировки, заберу книгу с дачи и сразу к Вам. А она так головой покачала и сказала, что не увидимся уже. И повторила, что передать нужно наследнице. А как наследницу искать? Усмехнулась - вот чистая ведьма! - и заверила, что сам пойму, когда время придет. А через пару месяцев я узнал, что Марфа Семеновна умерла. Права оказалась - не встретились мы больше.
Иван Дмитриевич помолчал, а потом решительным жестом подвинул мне книгу.
- В начале декабря появился у меня посетитель странный… У нас есть небольшой клуб коллекционеров, мы выставки устраиваем, обмениваемся информацией… И он попросил троллей посмотреть. Ну а я что? Пожалуйста.
- А не страшно домой незнакомых людей пускать?
- Так я дома в такие моменты не один. И камеры у меня работают. Да и все знают, что раритетов в моей коллекции нет - чисто любительская.
