- Может, ты перепутал, и мне стоит держаться по дальше от Карины, это логичнее? – решил пошутить Женька.
- Нет, я сказал что сказал… – и Арсен оглянулся нет ли кого за спиной: –…вообще я тебе ничего не говорил.
Арсен ушел так же внезапно, как и появился, оставив Женьку в недоумении. Плечо юноши лизнуло раскаленным железом.
- Ай! – Женька стал чесать беспокоящее место, вышел из подсобки и прошел в туалет, там было большое зеркало, заглянул в него, приспустивши рубашку парень увидел рану напоминавшую обморожение.
**********
Время шло к полудню, посетителей в зале становилось больше, следственно работа на кухне стала интенсивнее. Девочки также носились от столика к столику. А Ваник Ашотович сокрушался на подорожание аренды и продуктов, а как увидел счет выставленный стекольщиком, попросил валидола и грозился прикрыть кафе за убытки. Женька только иронично улыбался этим словам.
По нарастанию заиграла мелодия звонка, Женька достал смартфон из кармана и держа его между ухом и плечом ответил, а руками выполнял заказы:
- Алле, Женя? – проскользнула некая неуверенность в голосе, юноша узнал звонившего сразу:
- Константин, здравствуете! – уверенно ответил Женька, ставя на поднос выполненный заказ и кивком головы указав что официантки могут забирать. – Что не будь случилось?
- Да-а… я все-таки заехал по пути на работу в церковь, ну чтоб наверняка… – и драчливый владелец пострадавшего авто запнулся, так и не досказав, что он там наверняка хотел сделать:– Тут такое! Такое! – его голос дрожал, а на заднем плане слышны взволнованные голоса людей.
- Что опять та таинственная гостья объявилась? – решил отшутиться парень.
- Нет! Иконы замироточили! – с придыханием, таившим восторг ответил Константин.
- Это как? – нахмуривши брови спросил бармен.
- Ну, капли по иконам потекли, словно они плачут! Священники тут суетиться начали, а бабки кричать, что это знамение Божье! Только вот чего? – и голос Константина задрожал, выражая глубокую нервозность владельца. И тут Женьку как мешком по голове стукнули, а по спине пронеслись мурашки и наверное он побледнел.
- «День первый и низвергнуться небесные твари.
На день второй изольют слезы святые
На день третий издохнет домашний скот.
В день четвертый распахнётся небесный глаз,
На день пятый побагровеют все воды.
На день шестой спокойствие воцариться, да не верь в него – убегай.
Седмицей недели начнётся Жатва!» – голос Женьки стал чужим, он сам испугался этого, а сердце сжало в кулак от страха.
- В смысле? – удивился мужчина.
- Да забейте, отчего-то детский стишок вспомнился. – Поспешил успокоить бармен Константина. – А вы можете записать все происходящее на видео и прислать мне по Вайберу, этот номер телефона, что вы позвонили за ним закреплен.
- Хорошо, а зачем? – после паузы ответил мужик.
- Нужно. – Кратко ответил Женька. Разговор был окончен. Бармен успел выполнить еще два заказа, когда пришло видео и он его немедленно просмотрел. Действенно, пусть слегка размыто, но было видно, что иконы плачут. Предчувствие чего-то не хорошего закралось в душу, только Женька так не смог разгадать причины.
В зале становилось все шумнее и девочки работали с удвоенным темпом. Звякнул колокольчик и вошел, вчерашний таинственный посетитель, он занял тот же столик, осмотревший всех посетителей насмешливым взглядом. Арина сообразить не успела, как Карина уже оказалась подле опасно красивого незнакомца, судя по выражению лица девушки, она кокетничала с посетителем. Ох уж эта Каринка! Если сейчас это безобразие увидит Ваник Ашотович, кто-то получит её один штраф.
- Представляете, какой хороший у нас постоянный клиент! – подлетела к стойке на крыльях идиотичной любви Каринка: – Такой милый, интересный и красивый! Ах, мужчина мечты…не то, что некоторые… – и девушка покосилась на Женьку, который состроил ироничную ухмылку. Наверное, ему следовало обидеться на сотрудницу, но врач на больных не обижается! Да и просто физически некогда ерундой страдать, когда запарка на работе.
- И чем он хорош? Парой слащавых фраз? – заступилась за друга Арина. Её злило наплевательское, а иногда издевательское отношение Карины к Женьке. Ну и что, что он простой бармен? Зато с ним интересно! И он надежный, не то, что эти мажоры, вечером тебе песни любви поют, а утром за шиворот за дверь выбрасывают, как ненужного котёнка.
Конечно, с Ариной такого не было. Но вот ее знакомых и просто других девушек частенько постигала подобная судьба в погоне за идеалом. Поэтому эта фея-заступница не позволяет себе такой оплошности – как любовь. Сиё чувство придумали мужики, дабы девушки тупели и могли вестись на их дебелизм: «Смотри, какой я альфа самец! Поэтому я могу изменять направо и налево лгать и считать при этом тебя дурой, ах, да, и относиться как к мусору. А ты должна улыбаться, как идиотка и во всем мне подчиняться!». Рыр-х! Бесит! Арина метнула молнии в подругу и на посетителя.
- Ты чего так распалилась? И нет, не только словами…если он действительно состоятельный, то настоящий мужик! Настоящие женщины выбирают только таких, а всякие недотёпы… – и Карина с головы до ног окинула придирчивым взглядом подругу... – выбирают неудачников.
- Что сейчас подёрнуться? – Подойдя с миской мороженного в одной руке и ложкой в другой Арсен: – На кого ставим? – заговорщически предложил гурман.
- Лучше не надо, разгар рабочего дня все-таки. Короче ты берешь на себя Каринку, а я…
- А что эту когтистую, то сразу я? Мне лицо жалко! – патетично поднявши ложку возразил Арсен.
- Иди работать! А то жрет он! И вообще, ты кого когтистой назвал? – взорвалась гневом раскрасневшаяся Карина и метнула молнии в Арсена, который невозмутимо облизал ложку.
- У меня обеденный перерыв! – гордо ответил Арсен. Этот помощник повара неспроста позволяет себе подобные выходки, он любимый племянник Ваника Ашотовича. Поскольку у хозяина кафе нет своих детей: он взял попечительство над ребёнком брата, которого считал непутевым, из-за того, что тот жил в глухой деревне и пас овец. Ваник Ашотович полагал, что овцепас ничего не сможет дать хорошего сыну, в отличии успешного дяди. Арсен и впрямь смог переехать пусть в не большой город, зато цивилизованный, поступил в университет, но чтобы парень не зазнавался и знал почем достаются деньги (ну и Ваник Ашотович опять решил с экономить, правда, поздно понял что неудачно) устроил родственника к себе. Что самое интересное, несмотря на характер раздолбая Арсен преуспел на своей должности, только вот привычек, таких как внезапные «обеденные перерывы» не смог избавиться.
- А с каких пор обедом считается мороженное? – с сарказмом переспросила Арина, скрестивши руки на груди.
- Это не просто мороженое, а с шоколадной крошкой! – возмутился Арсен, который с детства любил этот продукт.
- Ах, это существенно меняет дело! – подняла руки вверх Арина.
- Чувак, шоколадная крошка поглощает твое мороженное! – с каменным лицом, ели сдерживая смех, заметит Женька: – Ты уверен, что это шоколад?
Арсен обратил более пристальное внимание на миску со снедью, глаза его вылезли из орбит, кожа позеленела, а пухлые губы искривись, как будто он сейчас заплачет. Ребята уже ждали истошный вопль отвращения, а вместо этого:
- А...ну ладно! Заодно пообедаю! К тому же пара насекомых в тарелке аппетита не испортят! – и он дальше продолжил есть, удалившись на кухню. С минуту ребята стояли в онемении, потом прыснув, взорвались смехом.
Карина с Ариной решили пока не драться, разгар рабочего дня всё-таки, а вовсе не потому, что Ваник Ашотович показался в зале и суровым взглядом смотрел на работу сотрудников.
За столом, что располагался поодаль входной двери сидела молодая мамочка. А подле нее был пододвинут стул с переноской. Видно было по внешнему виду женщины, что материнство даётся ей нелегко: бледное измученное лицо, ещё сохранило свежесть молодости. Мешки и синяки под красными глазами, на голове бедлам и одета в мятую видавшую виды и детские конфузы, одежду. Мамочка заботливо ухаживала за своим чадом, которое стало отчего-то подвывать, а потом разревелось в полную силу. Она пыталась его утихомирить но увы не получалось это сделать, чувство неловкости за эту ситуацию одолевало её и обидна из-за своего бессилия. Все посетители косились на нее, у кого-то в глазах читалось понимание, у кого сочувствие, у кого возмущение, но был один тип. Это мужчина лет двадцать девять, он видимо трудоголик или бизнесмен, ведь даже в обеденный перерыв работал на ноутбуке, который поставил на стол рядом с тарелкой и чашкой. Он был одет с иголочки и в модный костюм, да и заказ не дешевый сделал. Мужчина пытался игнорировать плачь, но вскоре его терпение иссякло и он вызверился на мамочку:
- Женщина, да сколько можно! Можете утихомирить своего чертёночка!
Мамочка этого и боялась, она вздрогнула от этих слов и ее глаза заблестели.
- Прошу прощения, поймите, у него зубы режутся, он в последнее время беспокойный! – пыталась оправдать свое чадо мамочка, держа младенца за ручку, словно защищая.
- Тогда пусть он орет у вас дома! А тут кафе – не ясли! – просквозил гневным взглядом бедную женщину бизнесмен. Остальные посетители, молча за всем этим наблюдали и чем громче малыш орал, тем больше приверженцев бизнесмена становилось.
- Ужас какой, нужно вразумить этого нахала! – возмутился Женька, он не мог молча наблюдать за этим безобразием. Для него имя матери священно. Пусть не помнит ее лицо, ничего, сердце-то любовь к ней не отпустит.
- Успокойся, рыцарь! Она уже собирается сама уходить. – Сухо ответила Арина, нельзя было понять по лицу, что твориться в душе этой холодной особы, но судя по ноткам недовольства, она бы этого мужика в выглаженном костюме выкинула как раз сквозь окно, где вчера разбили стекло. Сейчас, правда оно переплетено летами и знаками загорожено, но ничего, ради такого дела, можно и обойти преграды.
Мамочка тяжко вздохнула, поднялась, положила деньги за так и не тронутый обед, взяла переноску и поплелась к выходу.
- Арин, догони ее и отдай это! – на момент когда мамочка собиралась Ваник Ашотович куда-то пропал, а теперь появился с фирменным пакетом в руках, из него пахло вкусной снедью, он вручил его изумлённой Арине, она кивнула и побежала к выходу.
- Это вам! – с самой светлой улыбкой, на которую могла быть способна в данной ситуации произнесла Арина, вручая пакет удивленной мамочке: – От заведения подарок!
- Мне? – в голосе женщины засквозило истинное удивление: – А за что? Уж не за то, что мы взбудоражили всех посетителей! – улыбнулась устало она.
- У нас в кафе сегодня акция: приносите ребёнка, получаете обед в подарок! – решила отшутиться официантка, правда, наверное, шутка вышла не к месту и глупой.
- Да не стоит! – пыталась отказаться женщина, только Арина была упорной, особенно если дело касалось того, что она хотела. В данный момент она хотела, чтобы эта незнакомая женщина спокойно пообедала, ведь, наверное, ей некогда себе готовить. К удивлению Арины на лице мамочки отобрались радость, как у ребенка. Для этой замученной женщины сегодня случилась маленькая радость. И пусть это всего лишь бесплатный обед, но то тепло, которое от него веяло, и эта доброта от официантки, с бейджем «Арина». Боже! Арина показалась мамочке ангелом красивым и лучезарным, хотя это скорее всего просто так упали солнечные лучи. – Спасибо! – все тепло и доброту решила вложить в эту короткую фразу женщина и почему-то слеза скатилась с её глаза.
Карина удивилась такому внезапному решению Ваника Ашотовича: как она просила прибавку к жалованию, ей отказали, а какой-то мамаше-наседке, бесплатный обед? И за что? Что приволокла своего орущего охламона в кафе и помешала всем мирно обедать? Канина думала, что их директор более сильная и расчетливая личность, а на деле оказался таким же лохом, как и все. Правда высказать это ему в лицо она не решилась. И посчитала уместным, вообще смолчать о своем отношении к ситуации, а то не только Арина на нее наброситься. Карине внезапно вспомнилось ее детство: ее рождение стало сюрпризом для матери...неприятным сюрпризом, только не понять для кого больше для матери или ее работодателя, от которого та залетела. Хозяин сжалился и принял внебрачную дочь в свою законную семью, матери было запрещено видеться с ребенком, но та особо не жаждала встречи. Отец любви к Карине не испытывал, воспитывал в строгости, как он говорил, не из-за зла – а потому, что ей труднее других придётся: его законные дети имеют больше прав, чем она. Азы дадут, а так придется всего добиться самой. И ни одна собака не помогала на пути к высшей цели, только насмехались и мешали. Почему одни с рождения получают все особо не утруждая себя? Иным приходиться горбатиться за самую малость?
Арина вошла в зал, Карина, увидев ее фыркнула и пошла выполнять заказы.
- Ваник Ашотович, ваш поступок заслуживает похвалы! – сказал Женька, внезапно понял что его шеф не так плох как кажется.
- Глупости! Это просто пакет с едой и все! – махнул рукой мужчина.
Ванику Ашотовичу вспомнилось его детство, о котором он хотел бы забыть. Глухая деревенька, отчий дом, который можно спутать с хлевом, девять детей и все хотят есть и родители пытаются из-за всех сил обеспечить хотя бы необходимым отпрысков. Почему-то эта молодая мамочка напомнила его матушку, которая также не спала ночами, была худа и измотала, самым ярким воспоминаем о ее внешности было: большие карие глаза.
Таинственный посетитель внимательно за всем происходящим наблюдал, делая про себя определённые выводы.
Вечер наступил внезапно, посетителей становилось все меньше, пока совсем не осталось. Женька убирал со столов, а уборщица протирала их. Арина сидела за барной стойкой и рисовала. Она так углубилась в процесс, что не заметила, как подкралась Карина. В глазах подруги заблестели алчные искры и она мигом выхватила скечбук из-под владелицы:
- И кого мы там рисуем?
- Карина, отдай! – кинулась отвоёвывать Арина свое сокровище. Женька и Галина Петровна озадачено посмотрели на проделки этой черно-курой бестии.
- А фиг тебе! – и Каринку понесло на кухню, Арина пулей за ней. Сколько бы играли они в догонялки не сказать, Карина оступилась и выронила скечбук, он пролетев в воздухе угодил прямиком в печь, где готовились хачапури. Карина не ожидала такого поворота, она хотела немного позлить подругу, а не сжечь ее творения.– Бли-ин! Прости- прости!
- Карина! – в этом коротком слове было столько боли, глаза Арины заблестели и стали влажными.
Внезапно на кухню зашел Женька, он пересёк ее черной молнией, создавая ветер за собой, не моргнув глазом засунул руку в алую пасть печи и извлёк уже опалённый и горящий альбом для рисунков, второй рукой он погасил его. Карина и Арина побледнели и замерли на месте, как в землю проросли, даже моргать на секунду забыли. Первой опомнилась от зрелища Арина и подбежавши в Женьке первым делом схватила за ту руку, что побывала в печи.
- Ты что больной? Ты ожоги получил! – да только когда Арина развернула его ладонь, чтобы осмотреть поняла что ожогов-то и не было, кожа была запачкана золой, но волдырей или покраснения не было.
