А между тем Маша налила себе игристого и мне предложила:
— Попробуй с клубникой. Просто шедевр!
Я попробовала и от удовольствия замерла, а затем, подобрев, её спросила:
— И какая у тебя просьба?
— Вик, мне Гущин сказал, что ты эту неделю полностью свободна.
— Я? Свободна? Два ночных мероприятия! Да ещё эта картина! — указала я на мольберт, и Маша сразу посмотрела на набросок.
— Какая милая девушка! Это чей-то портрет? Она мне кого-то напоминает…
— Нет, это не портрет. Это моя больная фантазия, — честно ответила я. — А картина ещё не готова. Я уже второй раз скрываю сроки. Так что я занята до зубов.
— Вик, я знаю тебя. Ты и на коленке свой шедевр нарисуешь. А мне нужна помощь. Помоги, пожалуйста. Гущин не будет тебя трогать. Тебе всего три дня меня заменить…
— Что сделать? — не поняла я.
— На моей работе заменить меня. Дядю я уже предупредила. Он не против. Тебе нужно только принимать звонки, следить за почтой и по заявкам звонить сразу Андрею Вадимовичу. Работа до трех часов дня. Ты успеешь попасть в свои салоны на ночные пати.
Выпила я, видимо, много, а ещё эта душистая клубника совсем задобрила меня. Я поплыла, поэтому уже не могла отказать подруге:
— Ну, если Гущин не против…
— Ты увидишь, мой начальник лучше всех Высоковских вместе взятых. Ты таких ещё не видела. Мой дядечка — потрясающий человек. Он тебе обязательно понравится.
— Маш, — усмехнулась я. — Я сейчас сама себе начальник, и мне секретаршей теперь быть не комильфо.
— Подумаешь, я тоже как бы начальница.
— Ты — акционер, а это другое, — напомнила я. — И работаешь больше по привычке.
— Да, чтобы не скатиться? и не разжиреть. Работа держит женщину в тонусе. А с моим дядей ты вообще расцветешь.
Я надулась, как будто сейчас выгляжу плохо. Наоборот, столько сил трачу на поддержание медийной внешности. И на тебе! Не расцвела совсем, даже любовь не помогла!
— Вик, — догадалась Маша. — Я не про внешность, а про душу говорю. Завтра сама все увидишь, — и, допив бокал вина, подруга помчалась к порогу. — Все, я побежала, а то у нас рано утром самолёт. Адрес я тебе сообщением скину. Вот ключ от офиса, — кинула она его мне. — Спасибо, что выручила! Завтра не опаздывай. Он этого не любит…
Опять не любит! Такое ощущение, что все начальники — настоящие деспоты!
Впрочем, на тот момент я даже понятия не имела, на что согласилась, и что эти три дня запомню на всю оставшуюся жизнь!
Утром я спросонья еле продрала глаза, чтобы вырубить надоевший будильник. Он звенел так, что, казалось, у меня мозги из ушей вытекут. Отключив этого маленького дьявола, я повернулась в другую сторону, накрыв себя полностью одеялом, и сладко ушла в сон. Но тут зазвонил мой мобильник, запев песню «Uno».
Честно говоря, я готова была его разбить. Гущин снова поменял мне звонок. Вот паролила я его, а что толку? Он каким-то образом всегда знает, как мой телефон распаролить. Увидев, что звонит мне Маша, я все же приняла звонок, включив громкую связь, откинулась на подушки и закрыла глаза, готовая провалиться в царство Морфея.
— Вика! — позвала она меня. — Надеюсь, ты проснулась и пьешь уже кофе.
— Маш, я сплю, а ты мне мешаешь. Что так рано звонишь?
— Так и думала. Ты забыла, что тебе сегодня на мою работу. Сколько же ты вчера выпила?
Если честно, после ее ухода ни грамма. Я просто дописывала до утра свою картину. Лишь во время творчества я чувствовала облегчение и могла отвлечься от тревог. Я их выносила на холст. Картина получалась смешанной с реализмом и сюрреализмом… В этой мазковой технике я писала впервые, поэтому возилась очень долго, вспоминая слова моего деревенского учителя.
Я резко вскочила с кровати, тут же почувствовала сильную головную боль и громко застонала.
— Вижу, все запасы Высоковского опустошила, — услышала мои стоны Маша. — Вик, ты не боишься, что он тебя за пьянство бросит?
— Я не пила, — провыла я, собирая вещи в ванну. — У меня мигрень после бессонной ночи…
В общем, на работу я все-таки заковыляла. С трудом отыскав свой новый офис, я вошла знакомиться с новым начальником с умирающим лицом, которое едва скрывало приступы тошноты. Уж точно мне было не до кофе.
Здание оказалось не самым престижным. Сразу было видно, что мой руководитель - бизнесмен среднего звена. Там даже на проходной всех пускали, хотя охранники стояли. Постучав в дверь, я вошла в обычный, ничем не примечательный кабинет, посередине которого стояли объединенные столы. Как я поняла, один из них должен быть моим. Передо мной стоял щупленький седой дядечка, который выглядел очень моложаво, и улыбался, словно солнышко. Глядя на него, не смотря на головную боль и тошноту, которые даже пенталгин не мог снять, я в ответ заулыбалась и сказала:
— Здравствуйте, я Вика…
— Проходи, садись, — предложил он мне. — Маша так хвалила тебя. Ты, правда, такая умная, что преступление раскрыла?
— О, это в прошлом.
Ну, совсем я не готова ему рассказывать сейчас историю моей будущей семьи. Голова так сильно болела, что я готова была лечь прямо на стол и медленно умирать…
— Хорошо, перейдем к делу. Какие программы знаешь? — резко перевел тему он.
— Я в разных работала. В любых могу разобраться… — еле ответила я, схватившись за лоб.
— Что-то ты вялая. Голова болит? Уж не пила ли ты вчера? Вредные привычки имеешь? О них мне племянница не говорила. Чертовка…
— Нет… У меня просто мигрень…
— Ох, ваши уловки, чтобы не работать, — заулыбался дядя Маши. — На, вот выпей мою настойку и полегчает, — он достал из стеллажей бутылку из-под вина и наполнил обычную чашку. — Моя Танюша ее готовила. Головную боль враз снимает. Выпей и садись в программах разбираться. Пароли все в этой книжке. Здесь контакты партнеров, а здесь мое расписание. Вот офисный мобильник. Вот телефон…
Я его слушала, как во сне и, казалось, что вот-вот отключусь… Но тут травяная настойка начала действовать, и моя голова начала светлеть. Я подошла к окну, распахнула его и стала дышать, пусть воздухом с трассы…
Мой новый начальник куда-то вышел, а я села разбираться в новых программах. Как я поняла, мне надо было работать в «1С», «Смете» и «Банке-клиенте». В принципе, кроме «Сметы», я со всеми программами работала. Но от возможности познать что-то новое я не приходила в ужас. Я знала, что можно всему научиться, если сильно захотеть. Поэтому, как только прошла головная боль, я почувствовала голод и сразу нашла на полке банку растворимого кофе и заварила себе чашку ароматного напитка.
И вдруг в кабинет ворвались трое молодых парней лет двадцати пяти. Увидев меня, они замерли и уставились. А один из них, самый хмурый, спросил:
— А ты кто такая? Что ты тут делаешь?
— Попробуй с клубникой. Просто шедевр!
Я попробовала и от удовольствия замерла, а затем, подобрев, её спросила:
— И какая у тебя просьба?
— Вик, мне Гущин сказал, что ты эту неделю полностью свободна.
— Я? Свободна? Два ночных мероприятия! Да ещё эта картина! — указала я на мольберт, и Маша сразу посмотрела на набросок.
— Какая милая девушка! Это чей-то портрет? Она мне кого-то напоминает…
— Нет, это не портрет. Это моя больная фантазия, — честно ответила я. — А картина ещё не готова. Я уже второй раз скрываю сроки. Так что я занята до зубов.
— Вик, я знаю тебя. Ты и на коленке свой шедевр нарисуешь. А мне нужна помощь. Помоги, пожалуйста. Гущин не будет тебя трогать. Тебе всего три дня меня заменить…
— Что сделать? — не поняла я.
— На моей работе заменить меня. Дядю я уже предупредила. Он не против. Тебе нужно только принимать звонки, следить за почтой и по заявкам звонить сразу Андрею Вадимовичу. Работа до трех часов дня. Ты успеешь попасть в свои салоны на ночные пати.
Выпила я, видимо, много, а ещё эта душистая клубника совсем задобрила меня. Я поплыла, поэтому уже не могла отказать подруге:
— Ну, если Гущин не против…
— Ты увидишь, мой начальник лучше всех Высоковских вместе взятых. Ты таких ещё не видела. Мой дядечка — потрясающий человек. Он тебе обязательно понравится.
— Маш, — усмехнулась я. — Я сейчас сама себе начальник, и мне секретаршей теперь быть не комильфо.
— Подумаешь, я тоже как бы начальница.
— Ты — акционер, а это другое, — напомнила я. — И работаешь больше по привычке.
— Да, чтобы не скатиться? и не разжиреть. Работа держит женщину в тонусе. А с моим дядей ты вообще расцветешь.
Я надулась, как будто сейчас выгляжу плохо. Наоборот, столько сил трачу на поддержание медийной внешности. И на тебе! Не расцвела совсем, даже любовь не помогла!
— Вик, — догадалась Маша. — Я не про внешность, а про душу говорю. Завтра сама все увидишь, — и, допив бокал вина, подруга помчалась к порогу. — Все, я побежала, а то у нас рано утром самолёт. Адрес я тебе сообщением скину. Вот ключ от офиса, — кинула она его мне. — Спасибо, что выручила! Завтра не опаздывай. Он этого не любит…
Опять не любит! Такое ощущение, что все начальники — настоящие деспоты!
Впрочем, на тот момент я даже понятия не имела, на что согласилась, и что эти три дня запомню на всю оставшуюся жизнь!
Утром я спросонья еле продрала глаза, чтобы вырубить надоевший будильник. Он звенел так, что, казалось, у меня мозги из ушей вытекут. Отключив этого маленького дьявола, я повернулась в другую сторону, накрыв себя полностью одеялом, и сладко ушла в сон. Но тут зазвонил мой мобильник, запев песню «Uno».
Честно говоря, я готова была его разбить. Гущин снова поменял мне звонок. Вот паролила я его, а что толку? Он каким-то образом всегда знает, как мой телефон распаролить. Увидев, что звонит мне Маша, я все же приняла звонок, включив громкую связь, откинулась на подушки и закрыла глаза, готовая провалиться в царство Морфея.
— Вика! — позвала она меня. — Надеюсь, ты проснулась и пьешь уже кофе.
— Маш, я сплю, а ты мне мешаешь. Что так рано звонишь?
— Так и думала. Ты забыла, что тебе сегодня на мою работу. Сколько же ты вчера выпила?
Если честно, после ее ухода ни грамма. Я просто дописывала до утра свою картину. Лишь во время творчества я чувствовала облегчение и могла отвлечься от тревог. Я их выносила на холст. Картина получалась смешанной с реализмом и сюрреализмом… В этой мазковой технике я писала впервые, поэтому возилась очень долго, вспоминая слова моего деревенского учителя.
Я резко вскочила с кровати, тут же почувствовала сильную головную боль и громко застонала.
— Вижу, все запасы Высоковского опустошила, — услышала мои стоны Маша. — Вик, ты не боишься, что он тебя за пьянство бросит?
— Я не пила, — провыла я, собирая вещи в ванну. — У меня мигрень после бессонной ночи…
В общем, на работу я все-таки заковыляла. С трудом отыскав свой новый офис, я вошла знакомиться с новым начальником с умирающим лицом, которое едва скрывало приступы тошноты. Уж точно мне было не до кофе.
Здание оказалось не самым престижным. Сразу было видно, что мой руководитель - бизнесмен среднего звена. Там даже на проходной всех пускали, хотя охранники стояли. Постучав в дверь, я вошла в обычный, ничем не примечательный кабинет, посередине которого стояли объединенные столы. Как я поняла, один из них должен быть моим. Передо мной стоял щупленький седой дядечка, который выглядел очень моложаво, и улыбался, словно солнышко. Глядя на него, не смотря на головную боль и тошноту, которые даже пенталгин не мог снять, я в ответ заулыбалась и сказала:
— Здравствуйте, я Вика…
— Проходи, садись, — предложил он мне. — Маша так хвалила тебя. Ты, правда, такая умная, что преступление раскрыла?
— О, это в прошлом.
Ну, совсем я не готова ему рассказывать сейчас историю моей будущей семьи. Голова так сильно болела, что я готова была лечь прямо на стол и медленно умирать…
— Хорошо, перейдем к делу. Какие программы знаешь? — резко перевел тему он.
— Я в разных работала. В любых могу разобраться… — еле ответила я, схватившись за лоб.
— Что-то ты вялая. Голова болит? Уж не пила ли ты вчера? Вредные привычки имеешь? О них мне племянница не говорила. Чертовка…
— Нет… У меня просто мигрень…
— Ох, ваши уловки, чтобы не работать, — заулыбался дядя Маши. — На, вот выпей мою настойку и полегчает, — он достал из стеллажей бутылку из-под вина и наполнил обычную чашку. — Моя Танюша ее готовила. Головную боль враз снимает. Выпей и садись в программах разбираться. Пароли все в этой книжке. Здесь контакты партнеров, а здесь мое расписание. Вот офисный мобильник. Вот телефон…
Я его слушала, как во сне и, казалось, что вот-вот отключусь… Но тут травяная настойка начала действовать, и моя голова начала светлеть. Я подошла к окну, распахнула его и стала дышать, пусть воздухом с трассы…
Мой новый начальник куда-то вышел, а я села разбираться в новых программах. Как я поняла, мне надо было работать в «1С», «Смете» и «Банке-клиенте». В принципе, кроме «Сметы», я со всеми программами работала. Но от возможности познать что-то новое я не приходила в ужас. Я знала, что можно всему научиться, если сильно захотеть. Поэтому, как только прошла головная боль, я почувствовала голод и сразу нашла на полке банку растворимого кофе и заварила себе чашку ароматного напитка.
И вдруг в кабинет ворвались трое молодых парней лет двадцати пяти. Увидев меня, они замерли и уставились. А один из них, самый хмурый, спросил:
— А ты кто такая? Что ты тут делаешь?
