— Это тебе за реванш.
Вместо праведного возмущения в мужчине это подняло не бурю возмущения, а бурю страсти.
Он снова ее целовал, а рука, приподняв ее ногу, полезла за юбку. Первым остановился он сам. Тяжело дыша, отстранился, поправил ее платье и отошел к окну. Там оперся руками на подоконник и постарался успокоиться.
— А ты мазохист.
Ольга мурлыкнула, подойдя к нему поближе.
— А ты садистка. Мы идеальная пара. Но если ты подойдешь еще ближе, то я уже остановиться не смогу.
— Поняла, уже ухожу.
Плечи у мужчины поникли, но он даже не обернулся. Ольга царапнула ему рубашку на спине и со смешком выбежала за дверь.
Тело переполняла эйфория. Хотелось раскинуть руки в стороны, запеть самую дурацкую из известных песен и закружиться. Удержаться от этого порыва было просто физически трудно. Ольга сжала руки в замок, так они хотели на свободу и в полет. А вот шальную улыбку ничего не сдерживало. Как и у Игоря. Он улыбался, все еще смотря в окно. Жизнь, определенно, перестала быть размеренной, предсказуемой и скучной. И это прекрасно. Кто знал, что то, чего он избегал всю жизнь, ему как раз и было так нужно для счастья.
Оставался еще час до конца рабочего дня, но Игорь никак не мог сосредоточиться на работе, ведь буквально через несколько кабинетов находилась она — заноза в его… хмм… жизни. Сладкая заноза.
Поработать так и не удалось, хотя распланировано все было до ночи. Игорь позвонил и отменил встречу, вместо этого вышел перехватить свою птичку.
Ольга летела к машине, помахивая пальцем в такт насвистываемой крайне похабной песенке от группы «Ленинград». Неожиданно кто-то сзади схватил рукой ее за талию, а другой закрыл рот. Ольга, пару лет назад увлекшаяся единоборствами, сразу же со всей дури припечатала ногу атакующего каблуком.
Рот Игоря закрыт не был, так что вскрикнул он качественно. К машинам шли и другие труженики ЦИТ. Чтобы начальника не заметили, Ольга затащила хромающего к себе в машину на заднее сиденье.
— У тебя не только зубы, но и ноги лишние.
— Нет, я все-таки не мазохист, не надо меня больше бить, тетенька.
За что Игорь схлопотал подзатыльник. Начальник сразу протянул загребущие лапки к чужим окорочкам.
— Тебя возбуждают избиения? Хочешь, перевозбужу без использования меня как гладильной доски?
Игорь отвлекся. Вот… женщины, и в такое время им тоже надо поговорить.
— Скорее, я заметил закономерность, что, только побив меня, ты даешь мне шанс к тебе приблизиться. Я решил, что обмен меня устраивает.
— Не боишься сдохнуть до того, как доберешься до моего исподнего?
— Вот как раз эту теорию и проверяю.
Сиденье было маленьким, платье узким, и рука никак не хотела подниматься выше бедер, поэтому Оловянов решил сегодня еще пожить и переключился на снятие кардигана, а затем и на бретельки. Оба тяжело дышали и вспотели, но не останавливались. Одна бретелька упала набок, и Игорь снова поцеловал Ольгу. Жар опустился еще ниже, а штанный житель решил тоже занять побольше места в машине. Застонав и оторвавшись от чужих губ, Ольга зашептала:
— Нам нужно подумать о ребенке.
— Ага… — Игорь вернулся к поцелую, а потом резко открыл глаза: — ЧТО? — Мужчина подскочил, ударившись затылком о низенький потолок машины.
— Ну неудобно просто. Стоит вон за стеклом, подглядывает.
Недалеко от машины и правда стоял парнишка лет десяти и с интересом рассматривал, чего это там делают за стеклом. Игорь засмеялся и уронил голову к Ольге на плечо, не переставая хохотать.
— Эй, ты чего? Истерика, что ли?
Игорь, отсмеявшись, сел в машине, переложив девушку так, чтобы она могла сидеть полулежа, облокотившись спиной на него.
— В моей машине больше места, не хочешь переместиться?
— Так меня еще не соблазняли. — Ольга фыркнула и, повернувшись, сильно изгибая шею, приподняла бровь, информируя, что такое не прокатит, момент упущен. Игорь не выглядел расстроенным, он снова зарылся в ее волосы. Ольга с облегчением вернула шею в прямое положение.
— Ты чего вечно в кустиках прячешься?
— Я тебя нюхаю.
— И как пахнут змейки?
— Неповторимо сладко.
Ольга хмыкнула и заерзала, пытаясь в тесной машине принять позу поудобнее. Игорь застонал.
— Змею, значит, на груди пригрел, акулка.
— Зато мне сейчас не было бы так тепло. Ты не могла бы мне прозвище поприятнее придумать? Ты попросила тебя птичкой не называть, я и не называю. Вот и ты придумай что-нить получше.
— Мм-м… котенок?
Игорь довольно зажмурился, но Ольга это не увидела, так как он был за спиной, да еще и зарылся в ее кудри.
— Мне нравится. Это потому, что я такой милый?
— Нет, это потому, что, если сделаешь мне больно, я тебя утоплю.
Игорь тихо засмеялся, Ольга ощутила тепло его дыхания на шее и покрылась мурашками.
— Верю тебе на слово и учту.
«Только акулы не тонут». — Ольга вздохнула и отстранилась. Хватит на сегодня глупостей, ей нужно время обдумать то, что сейчас произошло. Игорь схватил ее за руку, не давая выйти из машины, и повернул лицом к себе, отчего девушке пришлось встать на четвереньки, уперевшись руками в пряжку его ремня.
— Мне кажется, что, если ты сейчас выйдешь, в твоей хорошенькой головке включится маячок мышки. Ты снова попытаешься от меня сбежать. Не уходи, пожалуйста.
Взгляд у него был серьезный, хотя зрачки все еще занимали большую часть радужки, а под руками было совсем неудобно. Да еще и этот ремень давит в пальцы своими железками.
Ольга попыталась поставить руки удобнее, но Игорь зарычал, крепко схватил ее и перевернул вниз. Обивка заскрипела. Оголенное плечо обожгло жаром от резкого трения о сиденье при повороте. Но это было незаметно по сравнению с тем, какой жар ощущался у всего остального тела. Мужчина навалился сверху, впился в губы. В этот раз у него успешно получилось поднять юбку, так как еще при повороте он просунул колено девушке между ног, иначе их длинные нижние конечности никак бы не уместились в этой малогабаритке.
Раздался стук в стекло. Совсем озверев, Игорь резко поднял голову (ударился о низкий потолок) и рявкнул:
— ЧТО?
За окном что-то упало и раздался Иркин дрожащий голос:
— Ольга сумочку забыла.
— А упала, наверно, как раз моя сумочка? Бли-ин, это ж самое дорогое в моем гардеробе. — И уже громче: — Ирка, если от падения она порвалась или хотя бы испачкалась, то же самое произойдет и с тобой.
— Что, я не помню, что ли, как ты хвасталась, как давно о такой мечтала? Я б такое не забыла, ты ж вообще о шмотках обычно не разговариваешь, и эта единственная адекватная вещь в твоем гардеробе.
Ничто так не помогает нашему офис-менеджеру отойти от шока, как разговор о шмотках.
— Пусти меня, мне нужно забрать сумку.
Но Игорь просто опустил стекло и высунул руку. Ольга услышала удаляющийся стук шпилек Ирки. «Ой, что завтра будет!» Девушка мученически прикрыла глаза, боясь думать об этом.
— Слезай-ка с меня, ПЕЖОнский любовничек.
— На чем мы там остановились? — Игорь попытался вернуться к процессу, но Ольга взбрыкнула.
— На проверке моей сумки на предмет повреждений!
Игорь вздохнул и пробурчал что-то о том, что людей она любит явно меньше вещей.
— Они зато не предают.
Игорь закатил глаза, явно считая себя совершенством. Комментировать он не стал, боясь, что это перерастет в скандал. Ольга только начала ему открываться. Пришлось сесть на сиденье, как и положено пассажирам, и поднять Ольгу, которая вынужденно раскорячилась от неудобства позы.
Выходить из машины в том состоянии, в котором он пребывал сейчас, совершенно не хотелось. И не только из-за вида. Рядом сидела такая теплая и домашняя девушка. Волосы колечками извивались на голой шее, кардиган валялся в ногах. Игорь закрыл окно, чтобы девушку не продуло. Все-таки вечер, а она в одном сарафанчике без накидки. Пока Ольга рассматривала сумку, он поднял накидку, отряхнул и надел Ольге на плечи. От прикосновения к ее коже снова стало невыносимо больно. Пока она рядом, да еще и в таком виде — с красными губами, успокоить свой организм никак не удавалось.
— Как ты приобрела эту машину?
Ольга отвлеклась и внимательно посмотрела в глаза начальнику. Такой высокий, разница с нею больше 10 сантиметров точно, а может, и 15. Массивный, он занимал практически все пространство.
— Муж подарил.
У Игоря во взгляде мелькнуло какое-то сильное чувство, но он быстро скрыл его за окаменением лица. «Хоть и акула бизнеса, а эмоции так и хлещут».
— Бывший?
Ольга кивнула.
— Почему вы разошлись?
— Это трудно объяснить. Слишком мы с Ленькой разные были.
Казалось, в машине сгустились тучи, Игорь опустил голову так, чтобы не было видно, что творится у него во взгляде.
— А как вы познакомились?
Ольга улыбнулась воспоминаниям о тихом и милом мальчике, который решился.
— Он просто позвал меня на свидание. Я его не замечала, если честно. Худенький, молчаливый. Я в институте в более шумных компаниях обитала. Оказывается, я ему нравилась. Он решился и подошел, друзья мои рассмеялись его словам, а я… я согласилась. До него меня никто на свидания не звал, только на вечеринки и пьянки. Ухаживал красиво: цветы, кино, рестораны. Птичкой называл. — Ольга смутилась. Отвлекшись от разглядывания своих рук, посмотрела на Игоря и встретилась с его взглядом. Казалось, сейчас из глаз начальника выползут тучи и начнется шквальный ветер, который унесет все машины с этой стоянки на Аляску — такая буря там творилась.
Ольга замолчала, ощутив ком в горле из-за увиденного. Игорь отвернулся к окну, девушка вернулась к разглядыванию рук. Молчание начало тяготить Ольгу, и она продолжила, стараясь говорить веселым голосом, а потом и сама повеселела, все-таки любила она бывшего по-своему. Иначе и замуж бы не вышла.
— Я как-то незаметно влюбилась… через два года отношений. Кажется, он меня просто приручил. И птичка стала комнатной. Готовила, убиралась и офигевала от того, что, оказывается, любви для счастливой совместной жизни недостаточно. Нужна поддержка родственников или независимость от них. Мы не сдружились с его мамой. Такая… сильная, она меня подавляла. Я поняла, почему Ленька вырос скромным. У него просто не было и шанса. Он как в заложниках был всю жизнь, так в заложниках и остался. Мать за него все делала, он того же ждал от меня. А я… я ведь совсем не такая идеальная, как свекровь. Однажды я просто устала выслушивать, какая я ничего не умеющая дрянь, и ответила. Тогда свекровь сказала ему меня бросить, и сама же выставила за дверь нашей ипотечной квартиры в том, в чем была. Я только через неделю вещи свои забрала. Вещей-то там было всего на один рюкзак, остальное, по ее словам, было куплено за деньги сыночка. Так меня решили на развод. — Ольга фыркнула, специально исковеркав последнюю фразу, а из глаз покатились слезы. Девушка коснулась века и посмотрела на мокрый палец. Она никогда не плакала, вспоминая этот эпизод, считая его самым счастливым событием в жизни.
— Мне тогда повезло. А вот Леньке нет. Его-то мать не выгнала. Я бы сама никогда не решилась на развод, он тоже. А в обыденной жизни нам и говорить-то было не о чем. Мы постоянно попадали на спорные темы и замолкали, с удивлением смотря друг на друга, не понимая, как можно считать иначе. Нас связывала только «Дота», — Ольга улыбнулась сквозь слезы воспоминаниям, — однажды он попросил меня ему подсаппортить. — Осознав, что Игорь не понял, перевела: — То есть помочь, играя за персонажа, у которого есть способности восстанавливать жизнь или ману. А я втянулась. Из дома я почти никогда не выходила, видела, что он ревнует из-за неуверенности в себе. Мне его было жалко. Каждый вечер играла, а потом и все выходные. И ночами. Познакомилась в сети с Васькой и Сашкой, стали играть вместе. А Ленька ревновал к ним, пришлось даже скрывать, что Васька тоже из Волгограда. — Ольга, вспомнив, как, заикаясь, муж высказывал свои предположения, улыбнулась. — С ним-то я уже не могла играть. Сам по себе спокойный, в игре он бесился от моей самостоятельности. Я и отказалась с ним играть. Зря, наверно, больше ничего нас не связывало с того момента. И потом он мне подарил Жужу. Имя я ей, правда, дала уже после развода, когда прикалывались с Васькой в игре о том, что езжу на «Пежо» и не пижу, — Ольга напела, хихикнув. Потом снова посерьезнела и, все еще глядя на свои мокрые руки, продолжила: — А тогда, когда он ее подарил, он выглядел так… мужественно. Ведь это впервые было полностью его решение. Даже на свадьбу со мной он решился, потому что мама говорила, что пора уже жениться и внуков понянчить хочет, и меня одобрила, не иначе как каким-то чудом. А может, ее обманула моя серая внешность, скрывшая мой тяжелый характер.
— Я не думаю, что у тебя серая внешность и тяжелый характер.
Ольга подняла взгляд на Игоря. Он внимательно смотрел на нее. Впервые за разговор он пошевелился, протянул к ней руку и коснулся ее щеки, вытирая соленые капельки.
— Ты красавица, и у тебя огненный характер. Борец за справедливость. Тот редкий тип героя, который уже не встречается в мужчинах, но каким-то образом уместился в маленькой хрупкой девушке с веселыми кудряшками и рыжими глазами.
Ее слезы он уже вытирал обеими руками. Только они полились сильнее, и Игорь прижал голову девушки к своей груди. Ольга с шумом разревелась, пуская сопли на рубашку, пахнущую почему-то совсем не по-мужски цветочным кондиционером для стирки.
— Так ты все-таки гей, вон на героев настоящих западаешь, цветами пахнешь.
Оловянов фыркнул.
— Егоза, ты можешь хотя бы поплакать спокойно, без своих пошлостей? — Игорь провел ладонью по ее затылку, пальцы запутывались в кучеряшках. — Дай и мне ощутить себя героем, утешая прекрасную леди.
Ольга откинулась, с разочарованием перестав ощущать тепло его груди, и посмотрела на него опухшими глазами.
— Пошли со мной… — сказал Игорь с легкой дрожью в голосе.
— …на свидание? Нет, я уже однажды пошла. И вышла замуж.
— Ольга, я же не съесть тебя предлагаю и даже не лечь под меня. Просто провести вместе время без взглядов твоих коллег и маленьких мальчиков под окном.
— Игорь, я не собиралась…
— Ах, ну да, я ж не ТОТ. — И, увидев ее сощуренные глаза и осознанность во взгляде, понял, что она все еще считает так же. А он ей напомнил. Игорь чертыхнулся и начал искать выход из ситуации, чтобы не прекратилось то, что еще толком не успело начаться. К сожалению, отвлечь от «разумных» мыслей его могло только одно. Но Ольга ускользнула от поцелуя, все еще смотря на него сощуренными глазами. Свет фонаря растекся по ней, и тень от длинных ресниц упала на щеки частой щеточкой. Почему-то именно это его снова возбудило.
— И никакого поцелуя на прощанье? Как же так, наша любовь под угрозой. — И притянул к себе сопротивляющуюся уже больше из принципа, чем от обиды, девушку.
— Наша любовь под угрозой, если ты не прекратишь свои замашки самца.
— Окей. — Игорь отпустил девушку и со счастливой улыбкой на губах открыл дверь машины.
— Какой послушный мальчик.
— Просто приятно, что ты подтвердила, что любовь все-таки есть.
— Эй! — Ольга кинула в хохочущее лицо многострадальную сумочку (выдержала Ирку — выдержит и эту наглую рожу). Но Игорь успел закрыть дверь. Сумочка сделала «блям» о стекло и вернулась на сиденье.
Улыбка Ольги погасла, когда она осмыслила его последнюю мысль: «Какая на фиг любовь? Я просто безмозглая.
Вместо праведного возмущения в мужчине это подняло не бурю возмущения, а бурю страсти.
Он снова ее целовал, а рука, приподняв ее ногу, полезла за юбку. Первым остановился он сам. Тяжело дыша, отстранился, поправил ее платье и отошел к окну. Там оперся руками на подоконник и постарался успокоиться.
— А ты мазохист.
Ольга мурлыкнула, подойдя к нему поближе.
— А ты садистка. Мы идеальная пара. Но если ты подойдешь еще ближе, то я уже остановиться не смогу.
— Поняла, уже ухожу.
Плечи у мужчины поникли, но он даже не обернулся. Ольга царапнула ему рубашку на спине и со смешком выбежала за дверь.
Тело переполняла эйфория. Хотелось раскинуть руки в стороны, запеть самую дурацкую из известных песен и закружиться. Удержаться от этого порыва было просто физически трудно. Ольга сжала руки в замок, так они хотели на свободу и в полет. А вот шальную улыбку ничего не сдерживало. Как и у Игоря. Он улыбался, все еще смотря в окно. Жизнь, определенно, перестала быть размеренной, предсказуемой и скучной. И это прекрасно. Кто знал, что то, чего он избегал всю жизнь, ему как раз и было так нужно для счастья.
Оставался еще час до конца рабочего дня, но Игорь никак не мог сосредоточиться на работе, ведь буквально через несколько кабинетов находилась она — заноза в его… хмм… жизни. Сладкая заноза.
Поработать так и не удалось, хотя распланировано все было до ночи. Игорь позвонил и отменил встречу, вместо этого вышел перехватить свою птичку.
Ольга летела к машине, помахивая пальцем в такт насвистываемой крайне похабной песенке от группы «Ленинград». Неожиданно кто-то сзади схватил рукой ее за талию, а другой закрыл рот. Ольга, пару лет назад увлекшаяся единоборствами, сразу же со всей дури припечатала ногу атакующего каблуком.
Рот Игоря закрыт не был, так что вскрикнул он качественно. К машинам шли и другие труженики ЦИТ. Чтобы начальника не заметили, Ольга затащила хромающего к себе в машину на заднее сиденье.
— У тебя не только зубы, но и ноги лишние.
— Нет, я все-таки не мазохист, не надо меня больше бить, тетенька.
За что Игорь схлопотал подзатыльник. Начальник сразу протянул загребущие лапки к чужим окорочкам.
— Тебя возбуждают избиения? Хочешь, перевозбужу без использования меня как гладильной доски?
Игорь отвлекся. Вот… женщины, и в такое время им тоже надо поговорить.
— Скорее, я заметил закономерность, что, только побив меня, ты даешь мне шанс к тебе приблизиться. Я решил, что обмен меня устраивает.
— Не боишься сдохнуть до того, как доберешься до моего исподнего?
— Вот как раз эту теорию и проверяю.
Сиденье было маленьким, платье узким, и рука никак не хотела подниматься выше бедер, поэтому Оловянов решил сегодня еще пожить и переключился на снятие кардигана, а затем и на бретельки. Оба тяжело дышали и вспотели, но не останавливались. Одна бретелька упала набок, и Игорь снова поцеловал Ольгу. Жар опустился еще ниже, а штанный житель решил тоже занять побольше места в машине. Застонав и оторвавшись от чужих губ, Ольга зашептала:
— Нам нужно подумать о ребенке.
— Ага… — Игорь вернулся к поцелую, а потом резко открыл глаза: — ЧТО? — Мужчина подскочил, ударившись затылком о низенький потолок машины.
— Ну неудобно просто. Стоит вон за стеклом, подглядывает.
Недалеко от машины и правда стоял парнишка лет десяти и с интересом рассматривал, чего это там делают за стеклом. Игорь засмеялся и уронил голову к Ольге на плечо, не переставая хохотать.
— Эй, ты чего? Истерика, что ли?
Игорь, отсмеявшись, сел в машине, переложив девушку так, чтобы она могла сидеть полулежа, облокотившись спиной на него.
— В моей машине больше места, не хочешь переместиться?
— Так меня еще не соблазняли. — Ольга фыркнула и, повернувшись, сильно изгибая шею, приподняла бровь, информируя, что такое не прокатит, момент упущен. Игорь не выглядел расстроенным, он снова зарылся в ее волосы. Ольга с облегчением вернула шею в прямое положение.
— Ты чего вечно в кустиках прячешься?
— Я тебя нюхаю.
— И как пахнут змейки?
— Неповторимо сладко.
Ольга хмыкнула и заерзала, пытаясь в тесной машине принять позу поудобнее. Игорь застонал.
— Змею, значит, на груди пригрел, акулка.
— Зато мне сейчас не было бы так тепло. Ты не могла бы мне прозвище поприятнее придумать? Ты попросила тебя птичкой не называть, я и не называю. Вот и ты придумай что-нить получше.
— Мм-м… котенок?
Игорь довольно зажмурился, но Ольга это не увидела, так как он был за спиной, да еще и зарылся в ее кудри.
— Мне нравится. Это потому, что я такой милый?
— Нет, это потому, что, если сделаешь мне больно, я тебя утоплю.
Игорь тихо засмеялся, Ольга ощутила тепло его дыхания на шее и покрылась мурашками.
— Верю тебе на слово и учту.
«Только акулы не тонут». — Ольга вздохнула и отстранилась. Хватит на сегодня глупостей, ей нужно время обдумать то, что сейчас произошло. Игорь схватил ее за руку, не давая выйти из машины, и повернул лицом к себе, отчего девушке пришлось встать на четвереньки, уперевшись руками в пряжку его ремня.
— Мне кажется, что, если ты сейчас выйдешь, в твоей хорошенькой головке включится маячок мышки. Ты снова попытаешься от меня сбежать. Не уходи, пожалуйста.
Взгляд у него был серьезный, хотя зрачки все еще занимали большую часть радужки, а под руками было совсем неудобно. Да еще и этот ремень давит в пальцы своими железками.
Ольга попыталась поставить руки удобнее, но Игорь зарычал, крепко схватил ее и перевернул вниз. Обивка заскрипела. Оголенное плечо обожгло жаром от резкого трения о сиденье при повороте. Но это было незаметно по сравнению с тем, какой жар ощущался у всего остального тела. Мужчина навалился сверху, впился в губы. В этот раз у него успешно получилось поднять юбку, так как еще при повороте он просунул колено девушке между ног, иначе их длинные нижние конечности никак бы не уместились в этой малогабаритке.
Раздался стук в стекло. Совсем озверев, Игорь резко поднял голову (ударился о низкий потолок) и рявкнул:
— ЧТО?
За окном что-то упало и раздался Иркин дрожащий голос:
— Ольга сумочку забыла.
— А упала, наверно, как раз моя сумочка? Бли-ин, это ж самое дорогое в моем гардеробе. — И уже громче: — Ирка, если от падения она порвалась или хотя бы испачкалась, то же самое произойдет и с тобой.
— Что, я не помню, что ли, как ты хвасталась, как давно о такой мечтала? Я б такое не забыла, ты ж вообще о шмотках обычно не разговариваешь, и эта единственная адекватная вещь в твоем гардеробе.
Ничто так не помогает нашему офис-менеджеру отойти от шока, как разговор о шмотках.
— Пусти меня, мне нужно забрать сумку.
Но Игорь просто опустил стекло и высунул руку. Ольга услышала удаляющийся стук шпилек Ирки. «Ой, что завтра будет!» Девушка мученически прикрыла глаза, боясь думать об этом.
— Слезай-ка с меня, ПЕЖОнский любовничек.
— На чем мы там остановились? — Игорь попытался вернуться к процессу, но Ольга взбрыкнула.
— На проверке моей сумки на предмет повреждений!
Игорь вздохнул и пробурчал что-то о том, что людей она любит явно меньше вещей.
— Они зато не предают.
Игорь закатил глаза, явно считая себя совершенством. Комментировать он не стал, боясь, что это перерастет в скандал. Ольга только начала ему открываться. Пришлось сесть на сиденье, как и положено пассажирам, и поднять Ольгу, которая вынужденно раскорячилась от неудобства позы.
Выходить из машины в том состоянии, в котором он пребывал сейчас, совершенно не хотелось. И не только из-за вида. Рядом сидела такая теплая и домашняя девушка. Волосы колечками извивались на голой шее, кардиган валялся в ногах. Игорь закрыл окно, чтобы девушку не продуло. Все-таки вечер, а она в одном сарафанчике без накидки. Пока Ольга рассматривала сумку, он поднял накидку, отряхнул и надел Ольге на плечи. От прикосновения к ее коже снова стало невыносимо больно. Пока она рядом, да еще и в таком виде — с красными губами, успокоить свой организм никак не удавалось.
— Как ты приобрела эту машину?
Ольга отвлеклась и внимательно посмотрела в глаза начальнику. Такой высокий, разница с нею больше 10 сантиметров точно, а может, и 15. Массивный, он занимал практически все пространство.
— Муж подарил.
У Игоря во взгляде мелькнуло какое-то сильное чувство, но он быстро скрыл его за окаменением лица. «Хоть и акула бизнеса, а эмоции так и хлещут».
— Бывший?
Ольга кивнула.
— Почему вы разошлись?
— Это трудно объяснить. Слишком мы с Ленькой разные были.
Казалось, в машине сгустились тучи, Игорь опустил голову так, чтобы не было видно, что творится у него во взгляде.
— А как вы познакомились?
Ольга улыбнулась воспоминаниям о тихом и милом мальчике, который решился.
— Он просто позвал меня на свидание. Я его не замечала, если честно. Худенький, молчаливый. Я в институте в более шумных компаниях обитала. Оказывается, я ему нравилась. Он решился и подошел, друзья мои рассмеялись его словам, а я… я согласилась. До него меня никто на свидания не звал, только на вечеринки и пьянки. Ухаживал красиво: цветы, кино, рестораны. Птичкой называл. — Ольга смутилась. Отвлекшись от разглядывания своих рук, посмотрела на Игоря и встретилась с его взглядом. Казалось, сейчас из глаз начальника выползут тучи и начнется шквальный ветер, который унесет все машины с этой стоянки на Аляску — такая буря там творилась.
Ольга замолчала, ощутив ком в горле из-за увиденного. Игорь отвернулся к окну, девушка вернулась к разглядыванию рук. Молчание начало тяготить Ольгу, и она продолжила, стараясь говорить веселым голосом, а потом и сама повеселела, все-таки любила она бывшего по-своему. Иначе и замуж бы не вышла.
— Я как-то незаметно влюбилась… через два года отношений. Кажется, он меня просто приручил. И птичка стала комнатной. Готовила, убиралась и офигевала от того, что, оказывается, любви для счастливой совместной жизни недостаточно. Нужна поддержка родственников или независимость от них. Мы не сдружились с его мамой. Такая… сильная, она меня подавляла. Я поняла, почему Ленька вырос скромным. У него просто не было и шанса. Он как в заложниках был всю жизнь, так в заложниках и остался. Мать за него все делала, он того же ждал от меня. А я… я ведь совсем не такая идеальная, как свекровь. Однажды я просто устала выслушивать, какая я ничего не умеющая дрянь, и ответила. Тогда свекровь сказала ему меня бросить, и сама же выставила за дверь нашей ипотечной квартиры в том, в чем была. Я только через неделю вещи свои забрала. Вещей-то там было всего на один рюкзак, остальное, по ее словам, было куплено за деньги сыночка. Так меня решили на развод. — Ольга фыркнула, специально исковеркав последнюю фразу, а из глаз покатились слезы. Девушка коснулась века и посмотрела на мокрый палец. Она никогда не плакала, вспоминая этот эпизод, считая его самым счастливым событием в жизни.
— Мне тогда повезло. А вот Леньке нет. Его-то мать не выгнала. Я бы сама никогда не решилась на развод, он тоже. А в обыденной жизни нам и говорить-то было не о чем. Мы постоянно попадали на спорные темы и замолкали, с удивлением смотря друг на друга, не понимая, как можно считать иначе. Нас связывала только «Дота», — Ольга улыбнулась сквозь слезы воспоминаниям, — однажды он попросил меня ему подсаппортить. — Осознав, что Игорь не понял, перевела: — То есть помочь, играя за персонажа, у которого есть способности восстанавливать жизнь или ману. А я втянулась. Из дома я почти никогда не выходила, видела, что он ревнует из-за неуверенности в себе. Мне его было жалко. Каждый вечер играла, а потом и все выходные. И ночами. Познакомилась в сети с Васькой и Сашкой, стали играть вместе. А Ленька ревновал к ним, пришлось даже скрывать, что Васька тоже из Волгограда. — Ольга, вспомнив, как, заикаясь, муж высказывал свои предположения, улыбнулась. — С ним-то я уже не могла играть. Сам по себе спокойный, в игре он бесился от моей самостоятельности. Я и отказалась с ним играть. Зря, наверно, больше ничего нас не связывало с того момента. И потом он мне подарил Жужу. Имя я ей, правда, дала уже после развода, когда прикалывались с Васькой в игре о том, что езжу на «Пежо» и не пижу, — Ольга напела, хихикнув. Потом снова посерьезнела и, все еще глядя на свои мокрые руки, продолжила: — А тогда, когда он ее подарил, он выглядел так… мужественно. Ведь это впервые было полностью его решение. Даже на свадьбу со мной он решился, потому что мама говорила, что пора уже жениться и внуков понянчить хочет, и меня одобрила, не иначе как каким-то чудом. А может, ее обманула моя серая внешность, скрывшая мой тяжелый характер.
— Я не думаю, что у тебя серая внешность и тяжелый характер.
Ольга подняла взгляд на Игоря. Он внимательно смотрел на нее. Впервые за разговор он пошевелился, протянул к ней руку и коснулся ее щеки, вытирая соленые капельки.
— Ты красавица, и у тебя огненный характер. Борец за справедливость. Тот редкий тип героя, который уже не встречается в мужчинах, но каким-то образом уместился в маленькой хрупкой девушке с веселыми кудряшками и рыжими глазами.
Ее слезы он уже вытирал обеими руками. Только они полились сильнее, и Игорь прижал голову девушки к своей груди. Ольга с шумом разревелась, пуская сопли на рубашку, пахнущую почему-то совсем не по-мужски цветочным кондиционером для стирки.
— Так ты все-таки гей, вон на героев настоящих западаешь, цветами пахнешь.
Оловянов фыркнул.
— Егоза, ты можешь хотя бы поплакать спокойно, без своих пошлостей? — Игорь провел ладонью по ее затылку, пальцы запутывались в кучеряшках. — Дай и мне ощутить себя героем, утешая прекрасную леди.
Ольга откинулась, с разочарованием перестав ощущать тепло его груди, и посмотрела на него опухшими глазами.
— Пошли со мной… — сказал Игорь с легкой дрожью в голосе.
— …на свидание? Нет, я уже однажды пошла. И вышла замуж.
— Ольга, я же не съесть тебя предлагаю и даже не лечь под меня. Просто провести вместе время без взглядов твоих коллег и маленьких мальчиков под окном.
— Игорь, я не собиралась…
— Ах, ну да, я ж не ТОТ. — И, увидев ее сощуренные глаза и осознанность во взгляде, понял, что она все еще считает так же. А он ей напомнил. Игорь чертыхнулся и начал искать выход из ситуации, чтобы не прекратилось то, что еще толком не успело начаться. К сожалению, отвлечь от «разумных» мыслей его могло только одно. Но Ольга ускользнула от поцелуя, все еще смотря на него сощуренными глазами. Свет фонаря растекся по ней, и тень от длинных ресниц упала на щеки частой щеточкой. Почему-то именно это его снова возбудило.
— И никакого поцелуя на прощанье? Как же так, наша любовь под угрозой. — И притянул к себе сопротивляющуюся уже больше из принципа, чем от обиды, девушку.
— Наша любовь под угрозой, если ты не прекратишь свои замашки самца.
— Окей. — Игорь отпустил девушку и со счастливой улыбкой на губах открыл дверь машины.
— Какой послушный мальчик.
— Просто приятно, что ты подтвердила, что любовь все-таки есть.
— Эй! — Ольга кинула в хохочущее лицо многострадальную сумочку (выдержала Ирку — выдержит и эту наглую рожу). Но Игорь успел закрыть дверь. Сумочка сделала «блям» о стекло и вернулась на сиденье.
Улыбка Ольги погасла, когда она осмыслила его последнюю мысль: «Какая на фиг любовь? Я просто безмозглая.