Естественно! Кто такой шанс погадить деду упустит?
— Я смотрю в отчаяние, — покачала головой.
— Не поверите, госпожа чародейка, в таком отчаяние, что сегодня с утра уже три волоска седых выдрал! Скоро весь поседею!
Невольно я покосилась на рыжеватые кудри, аккуратно прилизанные пчелиным воском.
— Так быть, помогу, — с недовольным видом, словно делала огромное одолжение, что в принципе так и было, согласилась я и кивнула на стол: — Оплатите еду.
— Я? — оторопел помощник мэра. — Но я ведь ничего не ел.
— Но вы же желаете бывшего начальника отправить в лучший мир?
— Да, но… — Он оглянулся через плечо, проверяя не подслушивают ли нас хозяин и немногочисленные посетители. — Не хотел затрагивать щекотливый вопрос, мы уже оплатили замку тридцать монет.
— Они не включали темную магию, — напомнила я. — Темной магии нужна оплата. Иначе призрак вернется обратно в кабинет, и вы точно поседеете, господин Боуз. Отдайте мелочевкой, иначе потом обойдется дороже.
— Почему? — тихо спросил он.
— Расценки вырастут.
— Ну, тогда мы дождемся, когда из замка пришлют светлого чародея. У вас же там чародеев много проживает, — попытался он меня шантажировать.
— Прекрасно, — мило улыбнулась я. — Дожидайтесь. Вечером я им напомню, что вы ждете. Всего доброго, господин помощник. Передавайте привет новому мэру и мое почтение старому…
Я взялась за вилку с заинтересованным видом начала отскребать яичницу.
— С другой стороны, сколько еще ждать, — нервно улыбнулся Боуз и поднялся из-за стола. — Пойду с хозяином расплачусь.
— Идите, — с трудом сдерживая издевательскую ухмылку, благословила я на растрату.
Что-то бормоча под нос, он понуро потрусил к тавернщику, с интересом следящему за нашими переговорами. Особенно не прислушивалась, но, кажется, помощник мэра ловко уместил и связал в одном предложении аферистов, ведьм и славный род чародеев, живущий в замке в окрестностях города. Хотя, конечно, дураку было известно, что именно город стоял в окрестностях Иствана.
— Кстати, господин помощник, возьмите бутылку вина! — крикнула я ему в спину.
Бедняга Боун так резко обернулся, что едва не потерял равновесие.
— Прямо сейчас?! — в лице и в голосе читалось искреннее возмущение. — Утро на дворе!
— Не поверите, но я заметила, — издевательски прижала я руку к сердцу.
Онемев от возмущения, он пару раз открыл и закрыл рот, а потом все-таки вернулся с бутылкой вина, заткнутой пробкой.
— Я купил белое игристое, — буркнул помощник и снова уселся на лавку. — Подойдет.
— Да без разницы. Бутылка для господина мэра, — пожала я плечами, закусывая практически холодной яичницей.
— Он же бестелесный, — не понял Боуз.
— И что? — сощурилась я.
— Нет-нет, ничего! — помахал он руками и не удержался: — Долго мы будем завтракать?
— А вы куда-то торопитесь? — отозвалась я, спокойно намазывая мягкий сыр на хлеб. — Поверьте издох… умерший мэр никуда не исчезнет.
— Я больше боюсь, что живой появится, — пробормотал Боуз и печально прихлебнул селегерского кваса. К середине кружки он перестал морщиться и, кажется, даже подправил настроение.
Покончив с едой, я вытерла руки о салфетку, засунула в рот мятную пластинку и объявила, что готова отлавливать призраков.
— Идемте! — решительно кивнул Боуз и стремительно зашагал к выходу.
— Господин помощник, бутылку возьмите, — позвала я.
— Ох, совсем голова чугунная, — фальшиво рассмеялся он, вернулся к столу и замялся: — Может, превратите ее во что-нибудь?
— Во что? — удивилась я.
— В кастрюлю, бутылку с сиропом от кашля, молочный бидон, во что-нибудь еще.
Видимо, бессмертному Боузу было неловко с утра пораньше выходить из таверны в компании молоденькой девицы и бутылки игристого.
— Сколько заплатите? — отказалась я колдовать бесплатно больше, чем требовали обстоятельства.
— Да я просто поинтересовался…
Он обреченно схватил бутыль под мышку, но по дороге к двери попытался засунуть под пиджачный жилет, который немедленно оттопырился. И теперь даже слепой заметил бы, что Боуз прячет под одеждой винишко.
— Поверьте на слово, так еще заметнее, — сухо прокомментировала я и, попрощавшись с тавернщиком, толкнула дверь.
Мы друг за другом вышли в солнечного утро на людную улицу. Как ни странно, транспорт из замка уже стоял у пешеходной мостовой.
— Как удачно. — Боуз предпочел сделать вид, будто не заставил моего кучера дежурить возле выхода в таверну и любезно открыл дверь коляски: — Доедем?
— Куда ж мы денемся, — усаживаясь пробормотала я и аккуратно расправила юбку.
Помощник плюхнулся рядом, отчего зашаталась коляска, поерзал, усаживаясь удобнее, словно собирался в дорогу до самой столицы, а не на соседнюю площадь. Мы тронулись в сторону мэрии, доехали быстро и с ветерком. Бронзовый отец основатель с птичьей стаей, обосновавшейся на башке, грозно рассматривал соседние конторки, облепленные разноликими вывесками. Понятия не имею, кто из чародеев замка заговаривал статую, но в магии он явно не понимал ни шиша (разве что шиш). Даже городские голуби хохотали над этим самым чародеем, а заодно над мэрией, без претензий заплатившей бракоделу!
— Выходит, отношения у господина мэра с пресветлым были паршивые? — не без удовольствия предположила я. Другого объяснения, почему дед не побоялся за семейную репутацию, просто не нашлось.
— Что вы, госпожа чародейка! — с жаром заспорил помощник, словно дело касалось его лично, а не помершего начальника, превратившегося в злого потустороннего «сыча». — Самые преотличные! Пресветлый всегда отправлял к нам лучшего ученика. Вот как уважал господина мэра!
— Оно и заметно.
Если я думала, что по замку слухи разлетались быстро, то просто не представляла, с какой скоростью работает «голубиная почта» в маленьком городке. В скромном холле мэрии собралась толпа народа. Уверена, срочные прошения к новому мэру были не причем. Всем хотелось проследить собственными глазами, а потом рассказать соседям и знакомым, как молоденькая чародейка будет гонять по коридорам дух преставившегося градоправителя… Или же он ее, смотря, как дело повернется.
Стоило нам войти, как со ступенек, покрытых исхоженной дорожкой, вскочил патлатый старичок. Размахивая деревянной шваброй, он бросился в нашу сторону:
— Господин помощник, слава богу, вы пришли!
— Сторож? — тихо спросила я у помощника.
— Счетовод, — деликатным шепотом поправил он.
— Тоже бессмертный? — не удержалась я от шпильки, и помощник только обиженно засопел.
Бессменно бессмертный встал перед нами, загородив проход и отрапортовал, как дозорный боевым генералам:
— Я сидел на страже! Никто оттуда не вылетал, и никто туда не прорвался! — он указал шваброй в сторону лестницы, видимо, имея в виду второй этаж.
— Спасибо, господин Ходж, мы ценим вашу помощь, — торжественно объявил Боуз, и мы начали подниматься в приемную к мэру. Счетовод потрусил за нами следом, стараясь не отставать ни на шаг.
Зрители провожали нас скептическими шепотками — очевидно вид «темной Истван» их совсем не впечатлил. Похоже, я была и ростом маловата, и округлостями бедновата, и по возрасту на серьезного мага не тянула.
Мы добрались до приемной. Внутри мебели было немного: стояли рядком стулья, громоздкий секретарский стол. На подоконнике пылилась едва живая мухоловка. Дверь в кабинет мэра разрисована нечитабельными магическими символами, словно на ходу придуманными предыдущим ловцом.
— Господин чародей, сказал, что эти символы сдержат злой дух в кабинете, — пояснил Боуз.
— И дверь испортил! — с отчаянием воскликнул счетовод. — Из мореного, между прочим, дуба. Теперь придется новую заказывать!
— Вам уже десять раз сказали, скупердяй вы этакий: символы исчезнут, как только дух изыдет, — проворчал мэрский помощник, видимо, лично дававший разрешение на порчу. — Так ведь, госпожа чародейка?
— Вы точно не хотите слышать ответ, — покачала я головой, — лучше откройте бутылку вина и поскорее закончим.
Пробка с хлопком и дымком выскочила из бутылочного горлышка. В пыльном воздухе повеяло перебродившим виноградом. Я забрала из рук Боуза будущую «карету» для помершего мэра и уточнила, кивнув на мухоловку:
— Чей цветок?
— Бывшей супруги бывшего господина мэра, — доложил счетовод. — Все думаем, что же теперь с ним делать. Выбросить жалко, а не выбросить...
Я перевернула бутыль и начала выливать пенящийся напиток в иссохшую, растрескавшуюся землю под цветком.
— Что вы делаете?! — с ужасом вскричали клерки в два голоса.
— Выливаю вино, — удивленно оглянулась я. — А что?
— Вы же сказали, что оно нужно для мэра! — поперхнувшись, проскрипел помощник и разразился лающим кашлем.
— Я сказала, что мэру нужна бутылка, — напомнила я. — Про содержимое речи не шло.
— Так вы его, что ли, в бутылку собрались сажать?! — Боуз даже отдышаться не успел, как вскричал и снова едва не поперхнулся возмущением. — Как паршивого джинна?!
— Не хочу вас расстраивать, господа, но ваш бывший мэр сейчас хуже, чем паршивый джин, — вздохнула я и только качнула бутылку, как культурные мужчины заорали:
— Не смейте!
— Святые демоны, да вы же все равно цветок хотели выкидывать! — охнула я.
— Вино пожалейте, страшная девица! — охнул счетовод. — Что оно вам сделало плохого?
— Зачем сразу в цветок?! — едва не схватился за сердце Боуз. — Давайте в графин!
Откуда ни возьмись появился пыльный графин, в котором воду держали еще при жизни мэра, другими словами, очень давно. Вино, шипя и пенясь, добралось до серединки хрустальной пузатой посудины и было бережно прикрыто хрустальной же крышечкой. Должна сказать, что двое мужчин, один из них со шваброй, ревностно проследили. Чтобы ни одной капли не осталось на дне будущего мэрского саркофага.
Я решительно направилась к безобразно изрисованным дверям, но не успела схватиться за ручку, как сердобольный Боуз вдруг принялся нервничать:
— Госпожа чародейка, может, вам сначала переобуться?
— Почему вас взволновала моя обувь? — искренне заинтересовавшись, оглянулась я.
— А как же вы в туфельках-то будете за призраком гоняться? — развел он руками. — Прыгать, бегать, уворачиваться от разных предметов? Когда я говорил, что он буйный, ни капельки не приукрашивал.
— Жуть, какой буйный! — с жаром подтвердил счетовод.
— У меня в шкафчике стоят домашние туфли, — прервал коллегу Боуз. — Они вам, госпожа чародейка, конечно, размером будут великоваты, но зато почти не растоптанные, всего раза три надеванные.
— Точь-в-точь, как новенькие! — поддакнул счетовод. — И швабру возьмите для защиты от злого духа! Очень рекомендую! У нее форма похожа на святой крест. Я в прошлый раз обнимал и чувствовал небесное благословение.
— Господа, мне приятно, что вы волнуетесь за мою шею, но не надо. От меня еще ни один призрак не сбегал. В идеале мне даже шагать не придется за вашим мэром.
Я решительно дернула ручку, дверь оказалась запертой на замок.
— Ой! Сейчас ключики найдем… — засуетились мои работодатели.
Боуз полез в карман штанов за ключами, принялся звенеть мелочевкой.
— Не напрягайтесь, — вздохнула я, вскрывая замок колдовством, и ввалилась в кабинет. Вслед мне понеслось испуганное молчание. Видимо, мужчины засмотрелись на дымок, полетевший из замочной скважины.
В кабинете царил хаос. Казалось, будто предыдущей ночью почивший градоправитель тоже разбирал ящики в поисках нужных ингредиентов для сложного зелья. На полу валялись бумаги, стекла массивных книжных шкафов были побиты, а разодранные тома законов и королевских указов валялись на полу. В общем, призрак действительно развлекался и чудил.
Я поставила на письменный стол бутылку, прошлась по кабинету и остановилась напротив портрета градоправителя. На изображении он был сердитым, усатым и важным.
— Уважаемый господин мэр, предлагаю сделку…
Из портрета вырвался клуб черного дыма, который из себя представлял «уважаемый господин», и выстрелил мне в лицо. Звонко чихнув, я помахала перед носом ладошкой и попыталась снова вступить в цивилизованные переговоры:
— Господин мэр, я несколько разочарована…
Степень моего разочарования привидение, конечно, оценить было неспособно и с разоренного стола отправило мне в голову шкатулку. Резная вещица летела, хлопала крышкой, как пастью, и рассеивала в воздухе именные мэрские карточки. Пришлось взмахом руки отбросить ее к стенке. С грохотом она рассыпалась на кусочки, визитки закружились в воздухе и медленно опали на загаженный паркет.
— Значит так, нечисть… — процедила я, упирая руки в бока. — Не то чтобы я не могла засунуть тебя в бутылку силой, просто проявляю уважение к существу слабее. Выбирай: вечная смерть или жизнь в тихом месте с видом на озеро Истван и с единственным собственником?
Надо же, как красиво описала дедовский кабинет, что самой стало завидно и захотелось там поселиться. В общем, для меня выбор был очевиден, для бывшего мэра не совсем. Он некоторое время носился холодным сквозняком по помещению, колотил чудом сохранившиеся вещи, звенел стеклом на полу. В конечно итоге так разлетался негодяй, что задрал мне юбку до коленей. Пока подол опадал, я успела обнаружить на остром носу почти новых туфель некрасивую царапину явно местного производства.
— Развею… — вкрадчиво пригрозила я и для острастки щелкнула пальцами, выстраивая непрошибаемую стену.
Призрак оказался не из самых ловких и догадливых, а может, при жизни мэр страдал дальнозоркостью, но аздался ясный звук от удара, по воздуху, как по водной глади, поплыли круги. Воображение живо дорисовало, как достопочтенный градоправитель с обширными формами, густыми усами и глазами на выкате карикатурно стекает вниз. Видимо, удар подействовал на него отрезвляюще, и мэр полез в бутылку. В этот раз в прямом смысле слова: в винной таре заклубился дымок.
— Вы сделали абсолютно правильный выбор, господин мэр. Согласитесь, приятно даже после смерти попортить нервы старому другу, — улыбнулась я, заткнула горлышко пробкой и немедленно поставила магическую печать, чтобы господин мэр не передумал переезжать под бок к Парнасу. Нечисть бывает ужасно непостоянной. Не хотелось бы развеивать бесхозный призрак просто оттого, что он дурен и не понимает моего… в смысле, собственного счастья.
С довольной улыбкой я толкнула дверь… Та оказалась надежно заперта. Магия на замок не действовала. Вернее, подействовала: закрыла его на три оборота, а потом открыла обратно потому, как только деби… очень неосторожный маг запрется в комнате с призраком, отрезав свободный путь к отступлению. И я понятия не имею, что за чудный человек забаррикадировал этот самый путь. Страшно заинтригованная я налегла на дверь плечом, но она поддаваться не захотела.
— Смотри, призрак хочет выползти наружу! — шептались в приемной мои славные наниматели.
— Святые демоны, даже проклятия жалко, — покачала я головой.
С помощью магии и бранного слова тяжелая дверь из мореного дуба эффектно, с треском и стуком, раскрылась, вмазавшись ручкой в стену. Наступило ошарашенное молчание. Из приемной на меня таращились двое опытных «ловцов на привидения», хорошенько помянувшие мэра белым игристым. На полу валялась разломанная не две части священная швабра.
— Вы что, дверь шваброй подперли? — тихо спросила я.
— У вас там такой грохот стоял, что мы думали все… — выпалил счетовод Ходж, пожертвовавший священным оружием простив потусторонних сил.
— Я смотрю в отчаяние, — покачала головой.
— Не поверите, госпожа чародейка, в таком отчаяние, что сегодня с утра уже три волоска седых выдрал! Скоро весь поседею!
Невольно я покосилась на рыжеватые кудри, аккуратно прилизанные пчелиным воском.
— Так быть, помогу, — с недовольным видом, словно делала огромное одолжение, что в принципе так и было, согласилась я и кивнула на стол: — Оплатите еду.
— Я? — оторопел помощник мэра. — Но я ведь ничего не ел.
— Но вы же желаете бывшего начальника отправить в лучший мир?
— Да, но… — Он оглянулся через плечо, проверяя не подслушивают ли нас хозяин и немногочисленные посетители. — Не хотел затрагивать щекотливый вопрос, мы уже оплатили замку тридцать монет.
— Они не включали темную магию, — напомнила я. — Темной магии нужна оплата. Иначе призрак вернется обратно в кабинет, и вы точно поседеете, господин Боуз. Отдайте мелочевкой, иначе потом обойдется дороже.
— Почему? — тихо спросил он.
— Расценки вырастут.
— Ну, тогда мы дождемся, когда из замка пришлют светлого чародея. У вас же там чародеев много проживает, — попытался он меня шантажировать.
— Прекрасно, — мило улыбнулась я. — Дожидайтесь. Вечером я им напомню, что вы ждете. Всего доброго, господин помощник. Передавайте привет новому мэру и мое почтение старому…
Я взялась за вилку с заинтересованным видом начала отскребать яичницу.
— С другой стороны, сколько еще ждать, — нервно улыбнулся Боуз и поднялся из-за стола. — Пойду с хозяином расплачусь.
— Идите, — с трудом сдерживая издевательскую ухмылку, благословила я на растрату.
Что-то бормоча под нос, он понуро потрусил к тавернщику, с интересом следящему за нашими переговорами. Особенно не прислушивалась, но, кажется, помощник мэра ловко уместил и связал в одном предложении аферистов, ведьм и славный род чародеев, живущий в замке в окрестностях города. Хотя, конечно, дураку было известно, что именно город стоял в окрестностях Иствана.
— Кстати, господин помощник, возьмите бутылку вина! — крикнула я ему в спину.
Бедняга Боун так резко обернулся, что едва не потерял равновесие.
— Прямо сейчас?! — в лице и в голосе читалось искреннее возмущение. — Утро на дворе!
— Не поверите, но я заметила, — издевательски прижала я руку к сердцу.
Онемев от возмущения, он пару раз открыл и закрыл рот, а потом все-таки вернулся с бутылкой вина, заткнутой пробкой.
— Я купил белое игристое, — буркнул помощник и снова уселся на лавку. — Подойдет.
— Да без разницы. Бутылка для господина мэра, — пожала я плечами, закусывая практически холодной яичницей.
— Он же бестелесный, — не понял Боуз.
— И что? — сощурилась я.
— Нет-нет, ничего! — помахал он руками и не удержался: — Долго мы будем завтракать?
— А вы куда-то торопитесь? — отозвалась я, спокойно намазывая мягкий сыр на хлеб. — Поверьте издох… умерший мэр никуда не исчезнет.
— Я больше боюсь, что живой появится, — пробормотал Боуз и печально прихлебнул селегерского кваса. К середине кружки он перестал морщиться и, кажется, даже подправил настроение.
Покончив с едой, я вытерла руки о салфетку, засунула в рот мятную пластинку и объявила, что готова отлавливать призраков.
— Идемте! — решительно кивнул Боуз и стремительно зашагал к выходу.
— Господин помощник, бутылку возьмите, — позвала я.
— Ох, совсем голова чугунная, — фальшиво рассмеялся он, вернулся к столу и замялся: — Может, превратите ее во что-нибудь?
— Во что? — удивилась я.
— В кастрюлю, бутылку с сиропом от кашля, молочный бидон, во что-нибудь еще.
Видимо, бессмертному Боузу было неловко с утра пораньше выходить из таверны в компании молоденькой девицы и бутылки игристого.
— Сколько заплатите? — отказалась я колдовать бесплатно больше, чем требовали обстоятельства.
— Да я просто поинтересовался…
Он обреченно схватил бутыль под мышку, но по дороге к двери попытался засунуть под пиджачный жилет, который немедленно оттопырился. И теперь даже слепой заметил бы, что Боуз прячет под одеждой винишко.
— Поверьте на слово, так еще заметнее, — сухо прокомментировала я и, попрощавшись с тавернщиком, толкнула дверь.
Мы друг за другом вышли в солнечного утро на людную улицу. Как ни странно, транспорт из замка уже стоял у пешеходной мостовой.
— Как удачно. — Боуз предпочел сделать вид, будто не заставил моего кучера дежурить возле выхода в таверну и любезно открыл дверь коляски: — Доедем?
— Куда ж мы денемся, — усаживаясь пробормотала я и аккуратно расправила юбку.
Помощник плюхнулся рядом, отчего зашаталась коляска, поерзал, усаживаясь удобнее, словно собирался в дорогу до самой столицы, а не на соседнюю площадь. Мы тронулись в сторону мэрии, доехали быстро и с ветерком. Бронзовый отец основатель с птичьей стаей, обосновавшейся на башке, грозно рассматривал соседние конторки, облепленные разноликими вывесками. Понятия не имею, кто из чародеев замка заговаривал статую, но в магии он явно не понимал ни шиша (разве что шиш). Даже городские голуби хохотали над этим самым чародеем, а заодно над мэрией, без претензий заплатившей бракоделу!
— Выходит, отношения у господина мэра с пресветлым были паршивые? — не без удовольствия предположила я. Другого объяснения, почему дед не побоялся за семейную репутацию, просто не нашлось.
— Что вы, госпожа чародейка! — с жаром заспорил помощник, словно дело касалось его лично, а не помершего начальника, превратившегося в злого потустороннего «сыча». — Самые преотличные! Пресветлый всегда отправлял к нам лучшего ученика. Вот как уважал господина мэра!
— Оно и заметно.
Если я думала, что по замку слухи разлетались быстро, то просто не представляла, с какой скоростью работает «голубиная почта» в маленьком городке. В скромном холле мэрии собралась толпа народа. Уверена, срочные прошения к новому мэру были не причем. Всем хотелось проследить собственными глазами, а потом рассказать соседям и знакомым, как молоденькая чародейка будет гонять по коридорам дух преставившегося градоправителя… Или же он ее, смотря, как дело повернется.
Стоило нам войти, как со ступенек, покрытых исхоженной дорожкой, вскочил патлатый старичок. Размахивая деревянной шваброй, он бросился в нашу сторону:
— Господин помощник, слава богу, вы пришли!
— Сторож? — тихо спросила я у помощника.
— Счетовод, — деликатным шепотом поправил он.
— Тоже бессмертный? — не удержалась я от шпильки, и помощник только обиженно засопел.
Бессменно бессмертный встал перед нами, загородив проход и отрапортовал, как дозорный боевым генералам:
— Я сидел на страже! Никто оттуда не вылетал, и никто туда не прорвался! — он указал шваброй в сторону лестницы, видимо, имея в виду второй этаж.
— Спасибо, господин Ходж, мы ценим вашу помощь, — торжественно объявил Боуз, и мы начали подниматься в приемную к мэру. Счетовод потрусил за нами следом, стараясь не отставать ни на шаг.
Зрители провожали нас скептическими шепотками — очевидно вид «темной Истван» их совсем не впечатлил. Похоже, я была и ростом маловата, и округлостями бедновата, и по возрасту на серьезного мага не тянула.
Мы добрались до приемной. Внутри мебели было немного: стояли рядком стулья, громоздкий секретарский стол. На подоконнике пылилась едва живая мухоловка. Дверь в кабинет мэра разрисована нечитабельными магическими символами, словно на ходу придуманными предыдущим ловцом.
— Господин чародей, сказал, что эти символы сдержат злой дух в кабинете, — пояснил Боуз.
— И дверь испортил! — с отчаянием воскликнул счетовод. — Из мореного, между прочим, дуба. Теперь придется новую заказывать!
— Вам уже десять раз сказали, скупердяй вы этакий: символы исчезнут, как только дух изыдет, — проворчал мэрский помощник, видимо, лично дававший разрешение на порчу. — Так ведь, госпожа чародейка?
— Вы точно не хотите слышать ответ, — покачала я головой, — лучше откройте бутылку вина и поскорее закончим.
Пробка с хлопком и дымком выскочила из бутылочного горлышка. В пыльном воздухе повеяло перебродившим виноградом. Я забрала из рук Боуза будущую «карету» для помершего мэра и уточнила, кивнув на мухоловку:
— Чей цветок?
— Бывшей супруги бывшего господина мэра, — доложил счетовод. — Все думаем, что же теперь с ним делать. Выбросить жалко, а не выбросить...
Я перевернула бутыль и начала выливать пенящийся напиток в иссохшую, растрескавшуюся землю под цветком.
— Что вы делаете?! — с ужасом вскричали клерки в два голоса.
— Выливаю вино, — удивленно оглянулась я. — А что?
— Вы же сказали, что оно нужно для мэра! — поперхнувшись, проскрипел помощник и разразился лающим кашлем.
— Я сказала, что мэру нужна бутылка, — напомнила я. — Про содержимое речи не шло.
— Так вы его, что ли, в бутылку собрались сажать?! — Боуз даже отдышаться не успел, как вскричал и снова едва не поперхнулся возмущением. — Как паршивого джинна?!
— Не хочу вас расстраивать, господа, но ваш бывший мэр сейчас хуже, чем паршивый джин, — вздохнула я и только качнула бутылку, как культурные мужчины заорали:
— Не смейте!
— Святые демоны, да вы же все равно цветок хотели выкидывать! — охнула я.
— Вино пожалейте, страшная девица! — охнул счетовод. — Что оно вам сделало плохого?
— Зачем сразу в цветок?! — едва не схватился за сердце Боуз. — Давайте в графин!
Откуда ни возьмись появился пыльный графин, в котором воду держали еще при жизни мэра, другими словами, очень давно. Вино, шипя и пенясь, добралось до серединки хрустальной пузатой посудины и было бережно прикрыто хрустальной же крышечкой. Должна сказать, что двое мужчин, один из них со шваброй, ревностно проследили. Чтобы ни одной капли не осталось на дне будущего мэрского саркофага.
Я решительно направилась к безобразно изрисованным дверям, но не успела схватиться за ручку, как сердобольный Боуз вдруг принялся нервничать:
— Госпожа чародейка, может, вам сначала переобуться?
— Почему вас взволновала моя обувь? — искренне заинтересовавшись, оглянулась я.
— А как же вы в туфельках-то будете за призраком гоняться? — развел он руками. — Прыгать, бегать, уворачиваться от разных предметов? Когда я говорил, что он буйный, ни капельки не приукрашивал.
— Жуть, какой буйный! — с жаром подтвердил счетовод.
— У меня в шкафчике стоят домашние туфли, — прервал коллегу Боуз. — Они вам, госпожа чародейка, конечно, размером будут великоваты, но зато почти не растоптанные, всего раза три надеванные.
— Точь-в-точь, как новенькие! — поддакнул счетовод. — И швабру возьмите для защиты от злого духа! Очень рекомендую! У нее форма похожа на святой крест. Я в прошлый раз обнимал и чувствовал небесное благословение.
— Господа, мне приятно, что вы волнуетесь за мою шею, но не надо. От меня еще ни один призрак не сбегал. В идеале мне даже шагать не придется за вашим мэром.
Я решительно дернула ручку, дверь оказалась запертой на замок.
— Ой! Сейчас ключики найдем… — засуетились мои работодатели.
Боуз полез в карман штанов за ключами, принялся звенеть мелочевкой.
— Не напрягайтесь, — вздохнула я, вскрывая замок колдовством, и ввалилась в кабинет. Вслед мне понеслось испуганное молчание. Видимо, мужчины засмотрелись на дымок, полетевший из замочной скважины.
В кабинете царил хаос. Казалось, будто предыдущей ночью почивший градоправитель тоже разбирал ящики в поисках нужных ингредиентов для сложного зелья. На полу валялись бумаги, стекла массивных книжных шкафов были побиты, а разодранные тома законов и королевских указов валялись на полу. В общем, призрак действительно развлекался и чудил.
Я поставила на письменный стол бутылку, прошлась по кабинету и остановилась напротив портрета градоправителя. На изображении он был сердитым, усатым и важным.
— Уважаемый господин мэр, предлагаю сделку…
Из портрета вырвался клуб черного дыма, который из себя представлял «уважаемый господин», и выстрелил мне в лицо. Звонко чихнув, я помахала перед носом ладошкой и попыталась снова вступить в цивилизованные переговоры:
— Господин мэр, я несколько разочарована…
Степень моего разочарования привидение, конечно, оценить было неспособно и с разоренного стола отправило мне в голову шкатулку. Резная вещица летела, хлопала крышкой, как пастью, и рассеивала в воздухе именные мэрские карточки. Пришлось взмахом руки отбросить ее к стенке. С грохотом она рассыпалась на кусочки, визитки закружились в воздухе и медленно опали на загаженный паркет.
— Значит так, нечисть… — процедила я, упирая руки в бока. — Не то чтобы я не могла засунуть тебя в бутылку силой, просто проявляю уважение к существу слабее. Выбирай: вечная смерть или жизнь в тихом месте с видом на озеро Истван и с единственным собственником?
Надо же, как красиво описала дедовский кабинет, что самой стало завидно и захотелось там поселиться. В общем, для меня выбор был очевиден, для бывшего мэра не совсем. Он некоторое время носился холодным сквозняком по помещению, колотил чудом сохранившиеся вещи, звенел стеклом на полу. В конечно итоге так разлетался негодяй, что задрал мне юбку до коленей. Пока подол опадал, я успела обнаружить на остром носу почти новых туфель некрасивую царапину явно местного производства.
— Развею… — вкрадчиво пригрозила я и для острастки щелкнула пальцами, выстраивая непрошибаемую стену.
Призрак оказался не из самых ловких и догадливых, а может, при жизни мэр страдал дальнозоркостью, но аздался ясный звук от удара, по воздуху, как по водной глади, поплыли круги. Воображение живо дорисовало, как достопочтенный градоправитель с обширными формами, густыми усами и глазами на выкате карикатурно стекает вниз. Видимо, удар подействовал на него отрезвляюще, и мэр полез в бутылку. В этот раз в прямом смысле слова: в винной таре заклубился дымок.
— Вы сделали абсолютно правильный выбор, господин мэр. Согласитесь, приятно даже после смерти попортить нервы старому другу, — улыбнулась я, заткнула горлышко пробкой и немедленно поставила магическую печать, чтобы господин мэр не передумал переезжать под бок к Парнасу. Нечисть бывает ужасно непостоянной. Не хотелось бы развеивать бесхозный призрак просто оттого, что он дурен и не понимает моего… в смысле, собственного счастья.
С довольной улыбкой я толкнула дверь… Та оказалась надежно заперта. Магия на замок не действовала. Вернее, подействовала: закрыла его на три оборота, а потом открыла обратно потому, как только деби… очень неосторожный маг запрется в комнате с призраком, отрезав свободный путь к отступлению. И я понятия не имею, что за чудный человек забаррикадировал этот самый путь. Страшно заинтригованная я налегла на дверь плечом, но она поддаваться не захотела.
— Смотри, призрак хочет выползти наружу! — шептались в приемной мои славные наниматели.
— Святые демоны, даже проклятия жалко, — покачала я головой.
С помощью магии и бранного слова тяжелая дверь из мореного дуба эффектно, с треском и стуком, раскрылась, вмазавшись ручкой в стену. Наступило ошарашенное молчание. Из приемной на меня таращились двое опытных «ловцов на привидения», хорошенько помянувшие мэра белым игристым. На полу валялась разломанная не две части священная швабра.
— Вы что, дверь шваброй подперли? — тихо спросила я.
— У вас там такой грохот стоял, что мы думали все… — выпалил счетовод Ходж, пожертвовавший священным оружием простив потусторонних сил.
