На первое сообщение я не обратила внимания. Телефон пискнул в вестибюле метро, когда я, медленно шагая в сплошном людском потоке, опаздывала на работу. Пришлось долго шарить рукой в моей безразмерной сумке, под завязку наполненной всяким хламом. Ноготь сломала. Блин.
Надпись на экране телефона разозлила.
«Осталось 86 400 секунд».
Вот что за бред? Надо уже ввести административную ответственность за спам и начать штрафовать этих креативщиков. А лучше сразу уголовную статью. С ссылкой в места, где вообще нет никакой связи.
Второе сообщение пришло во время совещания. Как раз в разгар мотивирующего спича нашего генерального. Пустого, но зажигательного. Спича, я имею в виду. Хотя и к генеральному это тоже в полной мере относится.
«Осталось 82 800 секунд».
Заколебали. Надо будет этот номер в черный список добавить. Но об этом спаме я вскоре забыла. Генеральный замотивировал.
Разбираться с настройками черного списка я полезла после того, как мне любезно сообщили, что «Осталось 79 200 секунд». Номер показался знакомым. Ба! Рука сама потянулась к пачке визиток, что хранились у меня в столе. Это же мой собственный номер! Ну класс. То есть это я сама себе смски рассылаю? За свои же деньги?
Я постучала по корпусу телефона, перезагрузила его. Я всегда так делаю, когда техника глючит. Вроде помогло. Но ровно на час. Следующее сообщение пришло еще до обеда.
«Осталось 75 600 секунд». Так. Ровно час. Вот именно! Мой телефон шлет мне сообщения каждый час. Кажется. Но с цифрами я плохо дружу.
Да это же обратный отсчет времени!
При помощи калькулятора я выяснила, что 86 400 секунд – это сутки. Вроде. Первое сообщение пришло в 8.08. Значит, телефон отсчитывает время до завтрашнего утра.
Повторная перезагрузка гаджета не помогла.
Надо отнести его в мастерскую, пусть посмотрят.
Странное дело, но к вечеру сообщения, неумолимо отсчитывающие время, начали напрягать. Я даже стала подумывать, а не отключить ли телефон. Нет, понятно, конечно, что это глюк. Но как-то неприятно. И с каждым «Осталось…» все сильнее...
***
Трудно сосредоточиться на работе, когда звонки от коллег не умолкают. Да ещё и это смс. Раздражает.
Ответив на десяток входящих, одному надо это, другому, то, отключила звук. Тем не менее, отвлекаясь на периодичность приходящего сообщения «Осталось…».
Кто устроил подобный розыгрыш? Наш программист Пашка Степнёв. Возможно, но не факт.
Время неумолимо отсчитывает секунды. Моё воображение рисует, словно перед глазами таймер. Что я могу забыть, когда оно вот, на столе ворохом бумаг лежит.
Надо сейф проверить. Вдруг что? Порвут тогда на части меня, а без этих частей, я, не я. Вот подстава будет.
Не знаю – огорчаться или смеяться. Червяк нервишки подтачивает.
Пришлось наводить ревизию сейфа. Оглядела документацию, проверила коробочки с печатями, посчитала запас штемпельной краски и другие принадлежности.
— Всё на месте, — выдохнула, произнося вслух и разгибая спину.
Какая зараза сейф к полу привинтил? Понимаю, был бы большой — другое дело. Повыше поднять не судьба, — неудобно же. И подсветку бы внутри сейфа, — как на телефоне. Ага, и надпись «Смотри, что берёшь».
Так, надо посмотреть заметки на смартфоне, может быть, что важное упущено.
Моя рука зависла над телефоном в момент очередной смс. Вместо того чтобы, выполнить, как ранее хотела, прикрыла попавшейся под руку папкой. Отвлекает. И с раздражением плюхнулась на стул. Немного погодя, потянула её на себя. Да, да ту самую папку, лежащую на телефоне, в ней собраны все мероприятия, запланированные на этот месяц.
Собственно говоря: неотложные дела никуда не денешь. До ланча была загружена по самую маковку. Побывала в отделе маркетинга. Два раза вызывали на ковёр к генеральному директору. Потом поцапалась с секретаршей Тамарой — что вовремя не предупреждает об опасности в лице главного.
Когда в обеденный перерыв коридоры наполнились снующими сотрудниками, а я проходила мимо кабинета программистов, задержалась. Прислушиваясь у двери к разговорам. Достав смартфон, посмотрела на пропущенные вызовы и сообщения. Секунды, секунды. В конце коридора, в ожидании лифта столпилась очередь.
До вечера я не выдержу, с ума сойду. А обед подождёт. Открыла дверь, впуская сравнительно свежего воздуха — кондиционеры стоят не у всех.
У компьютерного стола Павла толпились четыре охламона, таких, как и он сам, показывая на экран монитора и чему-то веселясь. Павел поднял голову, высматривая вошедшего.
— О, кто пришёл! — Высказался Степнёв.
— А что, обед не для всех? — Спросила, уверенно направляясь, к намеченной цели.
— Генномодифицированные продукты мы и здесь съесть можем, — ответил один из рядом стоя?щих со Степнёвым, отделившись от остальных. Подойдя к своему рабочему месту, достал рюкзак, поставив на стол, вытаскивая из него свёрток. — Вот глядите. Сытно, вкусно и не требует особых затрат, — пояснял он, выудив бутерброд.
Запах колбасы сразу заполнил кабинет мужского коллектива. Парни быстро рассосались по своим местам, последовав примеру первого.
Павел вопросительно посмотрел на меня, развернув кресло не вставая.
Обычно я не робею, непозволительная роскошь в моём случае, но вечно такой взгляд Павла выбивает из колеи. Как глянет, так обратно бежать хочется. Бровь уголком заломит и подрагивает ею. И это его поглаживание подбородка, словно у него борода Хатабыча из детского фильма. Сколько его помню, подбородок он пусть не идеально, но бреет. Со стороны — сама серьёзность.
Вот что за манеры! Понаберут по объявлению. Собственно все претензии ко мне — это же я резюме одобрила.
Ну что за день, а! Рука невольно потянулась к телефону время, время. Как бы с Павлом поговорить, без свидетелей?!
— Степнёв, есть предложение, — как можно более серьёзно произнесла, сделав вид, что паясничества не заметила, уперев руки о компьютерный стол.
— Предложение?! Мне? Польщен, — перебил меня Паша Степнёв, закидывая ногу на ногу.
— Не перебивай, — рассердилась я. — Если бы, заметь «бы». Если бы я сделала тебе предложение, о котором ты наверняка подумал, — Уверяю. Твоей девушке, думаю, не понравилось, знай она о твоих мыслишках, Паша, — Пауза немного затянулась. Притихли все, прекратив громко чавкать. — А теперь, — продолжила, поправив ремень сумочки на плече и встав в позу «Где муж ты шлялся, зараза», только сковороды не хватает, для убедительности. — Разговор есть, важный. Без свидетелей. Предлагаю обсудить за обедом, или может в коридор, выйдем?!
— Нет, я никуда не собираюсь. В отличие от некоторых, «заметь», мой «генномодифицированный продукт», — как можно громче сказал Степнёв. — Ещё не съеден, а на голодный желудок разного рода предложения, «без свидетелей», — вновь повышая голос. — Мной не усваиваются.
— Э, это произвол нельзя же так. Будьте людьми. Мы на рабочем месте, вообще-то, — запивая водой набитые рты, возразили нам.
— Ребят. — Утвердительно произнёс Паша, даже не обернувшись.
Когда кабинет опустел, Степнёв достал свой свёрток с едой и демонстративно (что до жути противно… Естественно, я-то обед пропустила), выложил свой запас провианта.
— Степнёв! Паша, что ты сделал с моим телефоном, у него глюки? Он отправляет сообщения, сам себе. Ничего с этим сделать не могу. Твоих, рук, дело?
— С чего это? Подобной ерундой не страдаю. Через эти руки, весь отдел со своими телефонами, проходит, а жаловаться пришла только ты, — демонстративно потряс свободной рукой Павел, и неуловимым движением указал указательным пальцем на меня.
— Паша, я серьёзно, вот взгляни, — указала на табло в смартфоне. — Телефон отсчитывает с самого утра секунды, оповещая меня ежечасно сообщением с моего же номера. Я точно помню, — что ничего подобного не выставляла. Кроме тебя, больше некого подозревать.
— Не, это не я. Был бы я, замутил чего-нибудь поинтересней, но не на работе. А это, так, баловство.
— Степнёв, прямо скажи, — исправить, сможешь? Нервирует.
— На это скорей всего и рассчитано, — с безразличием в голосе высказался он. — В ремонт не отдавала его в последнее время, мало ли, озорников везде хватает. Кстати, могу на прослушку проверить, — как раз программа обновилась. Сама знаешь — слив информации ведёт к непоправимым последствиям, — и уставился на меня, словно вся система кодов на мне написана.
— Проверяй, Паш. Правда, времени в обрез, — поторопила его я.
Степнёв набил полный рот остатками бутера. Вытер руки о висящую на кресле куртку. Проводя манипуляции с клавиатурой, протянул ко мне руку ладонью вверх.
Ах да, я же телефон в своих руках держу. Ожидание затянулось.
В дверь постучали.
— Немного подождите, — ответила я за Павла.
Как можно так обращаться с аппаратурой. Лапать немытыми руками. Да ещё эти крошки, — слов нет на них. Я уже пожалела свой смартфон и то, что не взяла спрей для очистки с собой.
— Стандартные фишки, ничего особенного не вижу. Прослушки нет, это радует, — обнадёжил меня Павел. — Могу предложить оставить твой телефон до завтра. А пока, так.
— Наверняка там есть что-то ещё?
— Есть, — кивнул Паша. — За пять минут не уложимся. Форматнуть надо бы.
— Зачем?
— В общем — на первый взгляд, всё указывает на то, простыми словами — недолго ему осталось. Вот с этими самыми секундами и прекратится работоспособность телефончика.
— Как, так?
— Как, обычно и бывает, они же невечные. Сегодня, завтра, какая разница… Любая техника имеет свою гарантию. Твоя, не исключение.
— Ну и заявочки! В любом случае остаться без связи, я не могу. Сам понимаешь, — нас отвлекли входящие парни не предупреждая. — Значит, так, если ещё кто обратится, дай знать.
— Не вопрос, передумаешь, заходи, — нарочито громко произнёс Степнёв.
На мгновение закатила глаза к потолку, забрала телефон и удалилась.
Секунду спустя вернулась.
— Паш, конфета есть? — Понимаю что глупый вопрос.
— О, видали?! — выпендрёжник!
Остаток рабочего дня обдумывала, как поступить, ну ладно сегодня я с ним (то есть с телефоном) доработаю, а завтра? Без телефона — что без рук и быстро не купишь.
Да, эти сообщения напрягают, ещё как, особенно вечером — когда хочется расслабиться, а телефон, отключить. Подумав, всё же решила переписать контакты вручную. Не забыть бы отдельно в блокнот заметки и ссылки внести. Что там ещё накопилось?
Этим и занималась до глубокой ночи, поглядывая и морщась, как от пощёчины с каждой присланной мне смс «вам осталось…», при этом кивая носом в стол от усталости. До кровати добиралась вслепую, натыкаясь на углы, и отрубившись, едва голова коснулась подушки.
Среди ночи проснулась от прозрения и очередного гудка предупреждающего сообщения в телефоне. Доклад! Вот склероз, не о том думала сегодня — вчера! Презентация, к которой нужно будет обстоятельно подготовиться. Шеф, по максимуму выжмет. Но почему Тамара умолчала? И я хороша, — куда смотрела?!
Утром я выглядела страшнее вечера. Чашка кофе не помог, и бодрости не прибавилось. Собираясь в спешке на работу, по привычке прихватила телефон понадеявшись на авось, глядя, как время быстро пролетело и последнее сообщение тому подтверждение. Свой доклад старалась из рук не выпускать, что бы точно про него не забыть, отправляясь пораньше, чем обычно.
По дороге к офису, ещё в маршрутке (нет у меня собственного средства передвижения!), откровенно молилась — про себя, чтоб пронесло и моя казнь в лице генерального обошлось штрафом, неувольнением. Иначе, точно, катастрофа будет ходячая в моём лице. Можно забыть и о смартфоне, и новых зимних сапогах. Летнюю обувь пора менять, чтоб её! Остаться без работы — потерять несколько месяцев, а на что жить? Это пострашнее глюка в телефоне. Новое сообщение напомнило об обратном отсчёте времени, чтобы не забыли. Неврастеником станешь быстрее, — чем старость придёт, — всего за сутки.
— У себя? — Кивнула на дверь генерального директора, вбежав в приёмную.
— Задерживается, — ответила секретарь.
— Вот и славно, — выдохнула я, что успею положить папку ему на стол до взбучки. — Тома? — задержалась по пути. — Почему не напомнила вчера, о презентации?
— Я не вездесущая, — сказала Тамара, косо посмотрев на меня, перекладывая документы с одного места, в другое. — Моё дело — на звонки отвечать, а не каждому приходящему, в рот заглядывать. И тем более, не экстрасенс я, — фыркнула наша секретарь.
— А надо бы. — Возмутилась я. Ладно, всё потом.
Едва войдя в кабинет главного, ноги, словно к полу приросли, а вот он, собственной персоной — разделяет нас только эта самая дверь. Его голос не с кем, не перепутаешь. Сердечный ритм отдаётся в висках так, что, наверное, Тамара слышит сквозь стены.
Хлопнула входная дверь. «Так, главное, собраться и не паниковать раньше времени» — Подбадривала саму себя я.
— Доброе утро, — поприветствовали мы друг друга.
— Чем обрадуете? — Поинтересовался генеральный директор, вешая свой пиджак во встроенный шкаф.
— Ваш доклад к презентации. Желаете сейчас ознакомиться, или позже? Возможно, надо кое-какие корректировки, поменять, я пометки сделала, но без вас никак, — выпалила я без перерыва на вдох.
— Сколько времени у нас? — Поинтересовался шеф, приоткрыв дверь в приёмную, — Тамара, почему жалюзи опущены? — Крикнул секретарю.
Женщина вбежала в кабинет, пробегая мимо нас, объясняя на ходу:
— Так протирали. По уставу положено. Не беспокойтесь, я никуда не отлучалась, — давая больше света пространству просторного кабинета. Даже дышать стало легче. На обратном пути, обходя меня, вздёрнула свой нос так, что до луны, наверное, достал. Буратино обзавидуется. — Может, кофе? — Елейным голосом пропела Тома на выходе.
— Пожалуй, — ответил генеральный директор, посмотрев на меня.
Тамара также чего-то ждала.
— Нет. Спасибо, — поблагодарила за невысказанное предложение. - У нас всего пять часов в запасе, — напомнила я, проследив взглядом за передвижением шефа к окну.
— Тогда перейдём к делу, — отстраняясь от подоконника, словно сам себе произнёс гендиректор.
— Собственно, вот, — до его рабочего стола я добралась первой, положив папку и легонько хлопнув по ней ладонью.
Мне показалось, или меня качнуло. Видимо, усталость с прошедшей ночи сказывается. Надо было от предложенного кофе не отказываться. В следующий момент я ничего не успела сообразить — на меня налетел ураган, в лице гендиректора, повалив на пол. За спиной полетели осколки стекла. Хлопок, как от выхлопной трубы автомобиля, словно её забило. Я зажмурилась.
Открыв глаза, обнаружился полнейший бардак — накренилась мебель (или, это у меня, не тот ракурс), разбросало всё, как иногда в таких случаях говорят: «Мамай прошёл». Свой смартфон обнаружился рядом со своим лицом. Необъяснимым образом, оказавшийся с включённым, надтреснутым экраном, а на нём последнее сообщение «вам осталось 0 секунд». Телефон разрядился до того, — как я смогла высвободить прижатую руку к чужому туловищу.
Мне бы подивиться над сложившейся ситуацией, но мысли такой не возникло, придавили-то меня вполне крепко. Неприятное внутреннее ощущение сохранилось, даже после того, когда мне помогли сесть, а после и встать. Бедные мои рёбра, гематома на всю, другую, половину туловища вылезет, ещё этот, край стола зацепила — когда падала. При этом бедный мой телефончик случайно пнули, я лишь проследила за его полётом, чуть шею не свернула.
Надпись на экране телефона разозлила.
«Осталось 86 400 секунд».
Вот что за бред? Надо уже ввести административную ответственность за спам и начать штрафовать этих креативщиков. А лучше сразу уголовную статью. С ссылкой в места, где вообще нет никакой связи.
Второе сообщение пришло во время совещания. Как раз в разгар мотивирующего спича нашего генерального. Пустого, но зажигательного. Спича, я имею в виду. Хотя и к генеральному это тоже в полной мере относится.
«Осталось 82 800 секунд».
Заколебали. Надо будет этот номер в черный список добавить. Но об этом спаме я вскоре забыла. Генеральный замотивировал.
Разбираться с настройками черного списка я полезла после того, как мне любезно сообщили, что «Осталось 79 200 секунд». Номер показался знакомым. Ба! Рука сама потянулась к пачке визиток, что хранились у меня в столе. Это же мой собственный номер! Ну класс. То есть это я сама себе смски рассылаю? За свои же деньги?
Я постучала по корпусу телефона, перезагрузила его. Я всегда так делаю, когда техника глючит. Вроде помогло. Но ровно на час. Следующее сообщение пришло еще до обеда.
«Осталось 75 600 секунд». Так. Ровно час. Вот именно! Мой телефон шлет мне сообщения каждый час. Кажется. Но с цифрами я плохо дружу.
Да это же обратный отсчет времени!
При помощи калькулятора я выяснила, что 86 400 секунд – это сутки. Вроде. Первое сообщение пришло в 8.08. Значит, телефон отсчитывает время до завтрашнего утра.
Повторная перезагрузка гаджета не помогла.
Надо отнести его в мастерскую, пусть посмотрят.
Странное дело, но к вечеру сообщения, неумолимо отсчитывающие время, начали напрягать. Я даже стала подумывать, а не отключить ли телефон. Нет, понятно, конечно, что это глюк. Но как-то неприятно. И с каждым «Осталось…» все сильнее...
***
Трудно сосредоточиться на работе, когда звонки от коллег не умолкают. Да ещё и это смс. Раздражает.
Ответив на десяток входящих, одному надо это, другому, то, отключила звук. Тем не менее, отвлекаясь на периодичность приходящего сообщения «Осталось…».
Кто устроил подобный розыгрыш? Наш программист Пашка Степнёв. Возможно, но не факт.
Время неумолимо отсчитывает секунды. Моё воображение рисует, словно перед глазами таймер. Что я могу забыть, когда оно вот, на столе ворохом бумаг лежит.
Надо сейф проверить. Вдруг что? Порвут тогда на части меня, а без этих частей, я, не я. Вот подстава будет.
Не знаю – огорчаться или смеяться. Червяк нервишки подтачивает.
Пришлось наводить ревизию сейфа. Оглядела документацию, проверила коробочки с печатями, посчитала запас штемпельной краски и другие принадлежности.
— Всё на месте, — выдохнула, произнося вслух и разгибая спину.
Какая зараза сейф к полу привинтил? Понимаю, был бы большой — другое дело. Повыше поднять не судьба, — неудобно же. И подсветку бы внутри сейфа, — как на телефоне. Ага, и надпись «Смотри, что берёшь».
Так, надо посмотреть заметки на смартфоне, может быть, что важное упущено.
Моя рука зависла над телефоном в момент очередной смс. Вместо того чтобы, выполнить, как ранее хотела, прикрыла попавшейся под руку папкой. Отвлекает. И с раздражением плюхнулась на стул. Немного погодя, потянула её на себя. Да, да ту самую папку, лежащую на телефоне, в ней собраны все мероприятия, запланированные на этот месяц.
Собственно говоря: неотложные дела никуда не денешь. До ланча была загружена по самую маковку. Побывала в отделе маркетинга. Два раза вызывали на ковёр к генеральному директору. Потом поцапалась с секретаршей Тамарой — что вовремя не предупреждает об опасности в лице главного.
Когда в обеденный перерыв коридоры наполнились снующими сотрудниками, а я проходила мимо кабинета программистов, задержалась. Прислушиваясь у двери к разговорам. Достав смартфон, посмотрела на пропущенные вызовы и сообщения. Секунды, секунды. В конце коридора, в ожидании лифта столпилась очередь.
До вечера я не выдержу, с ума сойду. А обед подождёт. Открыла дверь, впуская сравнительно свежего воздуха — кондиционеры стоят не у всех.
У компьютерного стола Павла толпились четыре охламона, таких, как и он сам, показывая на экран монитора и чему-то веселясь. Павел поднял голову, высматривая вошедшего.
— О, кто пришёл! — Высказался Степнёв.
— А что, обед не для всех? — Спросила, уверенно направляясь, к намеченной цели.
— Генномодифицированные продукты мы и здесь съесть можем, — ответил один из рядом стоя?щих со Степнёвым, отделившись от остальных. Подойдя к своему рабочему месту, достал рюкзак, поставив на стол, вытаскивая из него свёрток. — Вот глядите. Сытно, вкусно и не требует особых затрат, — пояснял он, выудив бутерброд.
Запах колбасы сразу заполнил кабинет мужского коллектива. Парни быстро рассосались по своим местам, последовав примеру первого.
Павел вопросительно посмотрел на меня, развернув кресло не вставая.
Обычно я не робею, непозволительная роскошь в моём случае, но вечно такой взгляд Павла выбивает из колеи. Как глянет, так обратно бежать хочется. Бровь уголком заломит и подрагивает ею. И это его поглаживание подбородка, словно у него борода Хатабыча из детского фильма. Сколько его помню, подбородок он пусть не идеально, но бреет. Со стороны — сама серьёзность.
Вот что за манеры! Понаберут по объявлению. Собственно все претензии ко мне — это же я резюме одобрила.
Ну что за день, а! Рука невольно потянулась к телефону время, время. Как бы с Павлом поговорить, без свидетелей?!
— Степнёв, есть предложение, — как можно более серьёзно произнесла, сделав вид, что паясничества не заметила, уперев руки о компьютерный стол.
— Предложение?! Мне? Польщен, — перебил меня Паша Степнёв, закидывая ногу на ногу.
— Не перебивай, — рассердилась я. — Если бы, заметь «бы». Если бы я сделала тебе предложение, о котором ты наверняка подумал, — Уверяю. Твоей девушке, думаю, не понравилось, знай она о твоих мыслишках, Паша, — Пауза немного затянулась. Притихли все, прекратив громко чавкать. — А теперь, — продолжила, поправив ремень сумочки на плече и встав в позу «Где муж ты шлялся, зараза», только сковороды не хватает, для убедительности. — Разговор есть, важный. Без свидетелей. Предлагаю обсудить за обедом, или может в коридор, выйдем?!
— Нет, я никуда не собираюсь. В отличие от некоторых, «заметь», мой «генномодифицированный продукт», — как можно громче сказал Степнёв. — Ещё не съеден, а на голодный желудок разного рода предложения, «без свидетелей», — вновь повышая голос. — Мной не усваиваются.
— Э, это произвол нельзя же так. Будьте людьми. Мы на рабочем месте, вообще-то, — запивая водой набитые рты, возразили нам.
— Ребят. — Утвердительно произнёс Паша, даже не обернувшись.
Когда кабинет опустел, Степнёв достал свой свёрток с едой и демонстративно (что до жути противно… Естественно, я-то обед пропустила), выложил свой запас провианта.
— Степнёв! Паша, что ты сделал с моим телефоном, у него глюки? Он отправляет сообщения, сам себе. Ничего с этим сделать не могу. Твоих, рук, дело?
— С чего это? Подобной ерундой не страдаю. Через эти руки, весь отдел со своими телефонами, проходит, а жаловаться пришла только ты, — демонстративно потряс свободной рукой Павел, и неуловимым движением указал указательным пальцем на меня.
— Паша, я серьёзно, вот взгляни, — указала на табло в смартфоне. — Телефон отсчитывает с самого утра секунды, оповещая меня ежечасно сообщением с моего же номера. Я точно помню, — что ничего подобного не выставляла. Кроме тебя, больше некого подозревать.
— Не, это не я. Был бы я, замутил чего-нибудь поинтересней, но не на работе. А это, так, баловство.
— Степнёв, прямо скажи, — исправить, сможешь? Нервирует.
— На это скорей всего и рассчитано, — с безразличием в голосе высказался он. — В ремонт не отдавала его в последнее время, мало ли, озорников везде хватает. Кстати, могу на прослушку проверить, — как раз программа обновилась. Сама знаешь — слив информации ведёт к непоправимым последствиям, — и уставился на меня, словно вся система кодов на мне написана.
— Проверяй, Паш. Правда, времени в обрез, — поторопила его я.
Степнёв набил полный рот остатками бутера. Вытер руки о висящую на кресле куртку. Проводя манипуляции с клавиатурой, протянул ко мне руку ладонью вверх.
Ах да, я же телефон в своих руках держу. Ожидание затянулось.
В дверь постучали.
— Немного подождите, — ответила я за Павла.
Как можно так обращаться с аппаратурой. Лапать немытыми руками. Да ещё эти крошки, — слов нет на них. Я уже пожалела свой смартфон и то, что не взяла спрей для очистки с собой.
— Стандартные фишки, ничего особенного не вижу. Прослушки нет, это радует, — обнадёжил меня Павел. — Могу предложить оставить твой телефон до завтра. А пока, так.
— Наверняка там есть что-то ещё?
— Есть, — кивнул Паша. — За пять минут не уложимся. Форматнуть надо бы.
— Зачем?
— В общем — на первый взгляд, всё указывает на то, простыми словами — недолго ему осталось. Вот с этими самыми секундами и прекратится работоспособность телефончика.
— Как, так?
— Как, обычно и бывает, они же невечные. Сегодня, завтра, какая разница… Любая техника имеет свою гарантию. Твоя, не исключение.
— Ну и заявочки! В любом случае остаться без связи, я не могу. Сам понимаешь, — нас отвлекли входящие парни не предупреждая. — Значит, так, если ещё кто обратится, дай знать.
— Не вопрос, передумаешь, заходи, — нарочито громко произнёс Степнёв.
На мгновение закатила глаза к потолку, забрала телефон и удалилась.
Секунду спустя вернулась.
— Паш, конфета есть? — Понимаю что глупый вопрос.
— О, видали?! — выпендрёжник!
Остаток рабочего дня обдумывала, как поступить, ну ладно сегодня я с ним (то есть с телефоном) доработаю, а завтра? Без телефона — что без рук и быстро не купишь.
Да, эти сообщения напрягают, ещё как, особенно вечером — когда хочется расслабиться, а телефон, отключить. Подумав, всё же решила переписать контакты вручную. Не забыть бы отдельно в блокнот заметки и ссылки внести. Что там ещё накопилось?
Этим и занималась до глубокой ночи, поглядывая и морщась, как от пощёчины с каждой присланной мне смс «вам осталось…», при этом кивая носом в стол от усталости. До кровати добиралась вслепую, натыкаясь на углы, и отрубившись, едва голова коснулась подушки.
Среди ночи проснулась от прозрения и очередного гудка предупреждающего сообщения в телефоне. Доклад! Вот склероз, не о том думала сегодня — вчера! Презентация, к которой нужно будет обстоятельно подготовиться. Шеф, по максимуму выжмет. Но почему Тамара умолчала? И я хороша, — куда смотрела?!
Утром я выглядела страшнее вечера. Чашка кофе не помог, и бодрости не прибавилось. Собираясь в спешке на работу, по привычке прихватила телефон понадеявшись на авось, глядя, как время быстро пролетело и последнее сообщение тому подтверждение. Свой доклад старалась из рук не выпускать, что бы точно про него не забыть, отправляясь пораньше, чем обычно.
По дороге к офису, ещё в маршрутке (нет у меня собственного средства передвижения!), откровенно молилась — про себя, чтоб пронесло и моя казнь в лице генерального обошлось штрафом, неувольнением. Иначе, точно, катастрофа будет ходячая в моём лице. Можно забыть и о смартфоне, и новых зимних сапогах. Летнюю обувь пора менять, чтоб её! Остаться без работы — потерять несколько месяцев, а на что жить? Это пострашнее глюка в телефоне. Новое сообщение напомнило об обратном отсчёте времени, чтобы не забыли. Неврастеником станешь быстрее, — чем старость придёт, — всего за сутки.
— У себя? — Кивнула на дверь генерального директора, вбежав в приёмную.
— Задерживается, — ответила секретарь.
— Вот и славно, — выдохнула я, что успею положить папку ему на стол до взбучки. — Тома? — задержалась по пути. — Почему не напомнила вчера, о презентации?
— Я не вездесущая, — сказала Тамара, косо посмотрев на меня, перекладывая документы с одного места, в другое. — Моё дело — на звонки отвечать, а не каждому приходящему, в рот заглядывать. И тем более, не экстрасенс я, — фыркнула наша секретарь.
— А надо бы. — Возмутилась я. Ладно, всё потом.
Едва войдя в кабинет главного, ноги, словно к полу приросли, а вот он, собственной персоной — разделяет нас только эта самая дверь. Его голос не с кем, не перепутаешь. Сердечный ритм отдаётся в висках так, что, наверное, Тамара слышит сквозь стены.
Хлопнула входная дверь. «Так, главное, собраться и не паниковать раньше времени» — Подбадривала саму себя я.
— Доброе утро, — поприветствовали мы друг друга.
— Чем обрадуете? — Поинтересовался генеральный директор, вешая свой пиджак во встроенный шкаф.
— Ваш доклад к презентации. Желаете сейчас ознакомиться, или позже? Возможно, надо кое-какие корректировки, поменять, я пометки сделала, но без вас никак, — выпалила я без перерыва на вдох.
— Сколько времени у нас? — Поинтересовался шеф, приоткрыв дверь в приёмную, — Тамара, почему жалюзи опущены? — Крикнул секретарю.
Женщина вбежала в кабинет, пробегая мимо нас, объясняя на ходу:
— Так протирали. По уставу положено. Не беспокойтесь, я никуда не отлучалась, — давая больше света пространству просторного кабинета. Даже дышать стало легче. На обратном пути, обходя меня, вздёрнула свой нос так, что до луны, наверное, достал. Буратино обзавидуется. — Может, кофе? — Елейным голосом пропела Тома на выходе.
— Пожалуй, — ответил генеральный директор, посмотрев на меня.
Тамара также чего-то ждала.
— Нет. Спасибо, — поблагодарила за невысказанное предложение. - У нас всего пять часов в запасе, — напомнила я, проследив взглядом за передвижением шефа к окну.
— Тогда перейдём к делу, — отстраняясь от подоконника, словно сам себе произнёс гендиректор.
— Собственно, вот, — до его рабочего стола я добралась первой, положив папку и легонько хлопнув по ней ладонью.
Мне показалось, или меня качнуло. Видимо, усталость с прошедшей ночи сказывается. Надо было от предложенного кофе не отказываться. В следующий момент я ничего не успела сообразить — на меня налетел ураган, в лице гендиректора, повалив на пол. За спиной полетели осколки стекла. Хлопок, как от выхлопной трубы автомобиля, словно её забило. Я зажмурилась.
Открыв глаза, обнаружился полнейший бардак — накренилась мебель (или, это у меня, не тот ракурс), разбросало всё, как иногда в таких случаях говорят: «Мамай прошёл». Свой смартфон обнаружился рядом со своим лицом. Необъяснимым образом, оказавшийся с включённым, надтреснутым экраном, а на нём последнее сообщение «вам осталось 0 секунд». Телефон разрядился до того, — как я смогла высвободить прижатую руку к чужому туловищу.
Мне бы подивиться над сложившейся ситуацией, но мысли такой не возникло, придавили-то меня вполне крепко. Неприятное внутреннее ощущение сохранилось, даже после того, когда мне помогли сесть, а после и встать. Бедные мои рёбра, гематома на всю, другую, половину туловища вылезет, ещё этот, край стола зацепила — когда падала. При этом бедный мой телефончик случайно пнули, я лишь проследила за его полётом, чуть шею не свернула.
