что традиция раскрашивать дома в Бурано связана с наследием острова как рыбацкой деревни, так как яркие цвета облегчали возвращающимся рыбакам находить свои дома в густом тумане лагуны, а также жители Бурано предпочитают яркую раскраску в качестве разделения, где заканчивается одна собственность и начинается другая. Кроме архитектуры и атмосферы острова, Микеле с Элодеей посмотрели на падающую башню, бывшую колокольню церкви Сан-Мартино (San-Martino), построенную в 15-м веке. Вдоволь нагулявшись по главной улице острова Бурано – Via Galuppi, которая была усеяна кондитерскими и сувенирными магазинами, в которых продавались многочисленные кружева и платки, влюбленные покинули ее, чтобы насладиться спокойствием и красотой каналов, а также яркими разноцветными домами Бурано. Вернувшись в отель на Лидо, Микеле с Элодеей упали на кровать и проспали до самого утра. Утром Элодея проснулась от поцелуев Микеле, который осторожно пытался разбудить свое чудо. Сомкнув свои объятия, влюбленные предались таинству любви. И снова были только Микеле, Элодея, прекрасная Венеция и их взаимная любовь. После обеда они поехали в Венецию просто погулять по ней. На знаменитом мосту Риальто (Ponte di Rialto), самом известном мосту Венеции Микеле долго рисовал портрет Элодеи и Элодею с потрясающе красивым видом на Венецию. Потом подписал рисунки: «Микеле Плачидо, свободный художник с Сицилии, поставил дату и подпись и протянул рисунки Элодеи со словами: «Это тебе на память о Прекрасной Венеции и обо мне», и поцеловал Элодею нежно. Блуждая по каналам Венеции, переходя через мосты и мостики, Микеле с Элодеей, наконец-то, пришли на площадь Святого Марка (Piazza San Marco), где Микеле в одном из ювелирных магазинов купил себе и Элодеи обручальные кольца. У них осталась лишь одна ночь вместе. Всю ночь влюбленные не сомкнули глаз, наслаждаясь друг другом. Утром скорый поезд увез их из так полюбившейся Элодеи Венеции в Милан. По дороге в Милан Микеле не сводил с Элодеи влюбленных глаз. Он был в растерянности, ведь Микеле только нашел свою вторую половину, а скоро близилось расставание с ней. Перед самым прибытием в Милан Микеле показал Элодеи точно такой же медальон, который он подарил ей по дороге из Милана в Венецию. Но в медальоне теперь была фотография Элодеи. Микеле надел медальон себе на шею со словами: «Теперь ты всегда будешь со мной». Проводив Элодею до гостиницы, Микеле долго целовал ее на прощание. Завтра должен быть тяжелый день, день расставания влюбленных. В аэропорту, пожав руку Джузеппе, после долгих прощаний с Элодеей Микеле под конец сказал ей: «Я очень люблю тебя, моя дорогая Элодея. И я буду любить тебя всегда. Скоро мы увидим друг друга снова по вацапу, но я что-нибудь придумаю, чтобы мы все время могли быть с тобой вместе». Элодея покидала Италию со смешанным чувством. Именно в этой прекрасной стране она встретила свою первую любовь, похожую на сон. Встретила и оставила свое сердце и Микеле в этой чудесной стране, которую полюбила также сильно, как и Микеле. Ее любовь была сильнее расставания с Микеле. Теперь Элодея твердо знала, что на этом свете есть ее вторая половинка, и никакие расстояния не смогут разлучить влюбленных. Самолет шел по взлетной полосе, затем оторвался от земли и взял курс на Санкт-Петербург, а Элодея лишь повторяла про себя: «Я очень люблю тебя, мой дорогой Микеле».
Нет ничего прекраснее на свете нового человека,
пришедшего в этот большой мир.
После возвращения вместе с Джузеппе домой в Санкт-Петербург из полюбившейся ей Италии, Элодея испытывала необыкновенный творческий подъем. В сердце Элодеи теперь поселилась любовь к Микеле, а эмоции, которые вызвали дни и ночи, проведенные с ним в потрясающе прекрасной Венеции, переполняли ее настолько сильно, что она начала творить, и не могла остановиться. Элодея рисовала на память незабываемые виды Венеции, особенно, мост Риальто и вид с него на красивую Венецию, где они вместе с Микеле кормили с рук остатками вафельных стаканчиков от мороженного вечно выпрашивающих у туристов, еду чаек. На каждой из своих работ Элодея обязательно изображала влюбленную пару. Эти произведения были превосходны. Что касается скульптуры, то на смену одиноким женским образам, в творчестве Элодеи появились парные образы, которые также были выполнены с применением техники ажурной вуали. Особенно красиво и утонченно у нее получилась скульптура молодого жениха и невесты. Прозрачная фата и платье невесты, казалось, словно были сотканы из воздуха. Все это девушка делала бессознательно. Она была влюблена в Микеле по уши. Это была первая любовь Элодеи в ее недолгой жизни. Поэтому всем этим Элодея занималась с большим энтузиастом и усердием, постоянно ожидая, все время звонка от ее любимого Микеле из Италии. Но он по непонятной причине ей не звонил. Она, в свою очередь, набирала по сто раз на дню его телефон, но вызываемый абонент все время был вне зоны действия сети. Через некоторое время на смену любовной эйфории к Элодеи пришло разочарование, и слезы стали сыпаться ручьем из ее еще недавно сияющих любовью, прекрасных черных глаз. «Он скорее всего бросил меня и забыл. Какая же я была наивная!», - думала Элодея. «Как можно было так быстро отдать свое сердце первому встречному?», -спрашивала она себя. «Да, он прекрасен, как Бог, но я же поверила его словам любви!» Теперь большую часть времени девушка проводила в постели, ничего не делая. Казалось, что все в этой жизни перестало ее интересовать. У Элодеи не было никакого желания вставать и что-то делать. Лежа целый день на своей постели, она ни о чем не думала. Горе поселилось в ее больной душе и разбитом сердце. Ее взгляд бессмысленно блуждал, в основном, по потолку, последовательно переходя на стены, словно ощупывая обои, и обратно. Джузеппе был очень обеспокоен таким болезненным состоянием Элодеи, прекрасно понимая, что произошло между ней и Микеле в Венеции, и почему она сейчас так сильно страдает. На все осторожные вопросы Джузеппе Элодея отвечала тихо: «Джузи, пожалуйста, оставь меня в покое. Я хочу побыть одна. Я очень устала от этой жизни. У меня болит душа». Весь мир представлялся Элодеи в черном свете. Крупные слезы лились градом из ее прекрасных глаз, не переставая, и только к вечеру все это, наконец, прекращалось, и Элодея приходила в себя, становясь сама собой. Именно тогда она чувствовала небольшое облегчение от душевного страдания, а болезнь отступала на ночь, чтобы ранним утром прийти к ней снова.
Джузеппе, переговорив со своими друзьями, наконец, смог уговорить Элодею посетить врача. К постоянным слезам еще добивалось недомогание и частые головные боли. Прошло уже более трех месяцев, как Элодея и Микеле расстались друг с другом в аэропорту Милана, а никаких вестей от Микеле не было. Элодея прекрасно помнила, как они страстно сжимали свои объятия и никак не могли оторваться друг от друга, как будто, представляли в этот момент единое и неделимое целое. В конце концов, Микеле отпустил ее, Элодея прошла на таможенный контроль на посадку в самолет, а Микеле еще очень долго стоял и не уходил, махал ей на прощание рукой и посылал ей вслед воздушные поцелуи. Пожилые итальянцы, наблюдавшие эту трогательную сцену прощания в аэропорту, понятливо улыбались, понимая, что расстаются два любящих друг друга человека. Ведь каждый из этих людей когда-то в своей жизни прошел и через встречи, и через расставания. Эта картина расставания с Микеле в аэропорту постоянно всплывала перед глазами Элодеи настолько реалистично, что она каждый раз, казалось, переживала все это заново. И теперь, сидя в клинике, куда ее привез Джузеппе, и ожидая приема терапевта, она вспоминала поразительно красивые синие глаза Микеле. Терапевт долго спрашивал Элодею о ее самочувствии, а затем назначил ей пройти полное обследование. За время страданий по своему возлюбленному Микеле Элодея очень сильно осунулась, и стала неважно выглядеть, опустилась и совершенно перестала следить за собой и ухаживать за своей внешностью. Все это стало для нее ненужным и бесполезным занятием. К своей внешности она стала относиться с безразличием. Кроме того, в таком жалком состоянии она абсолютно не могла ничего делать, не могла творить. А творчество было для нее глотком свежего воздуха и смыслом всей ее жизни. Еще Элодеи казалось, что она совсем не может думать. На смену полного отсутствия мыслей в голове Элодеи стали приходить навязчивые мысли о никчёмности жизни, которые преследовали ее весь день, и отступали только к вечеру. Возможно, Элодеи стало бы немного легче, если бы она осмелилась поделиться всем тем, что вызывало у нее такую душевную боль с Джузеппе. Но Джузеппе она все это не рассказывала, переживая все это глубоко внутри себя, и тем самым разрушая свою психику. Поход Элодеи по врачам пока не давал никаких результатов. Ей осталось посетить двоих докторов: гинеколога и психиатра. После осмотра гинеколога, встав с гинекологического кресла, Элодея услышала, как врач ей ласковым голосом сообщила: «Поздравляю Вас, деточка, Вы беременны, четырнадцатая неделя». Эта неожиданная новость на мгновенье, словно, парализовала Элодею, лишив ее способности соображать. Через несколько секунд, снова обретя дар речи, Элодея промолвила: «Вы, доктор, вероятно, ошибаетесь, у меня в этом месяце были месячные, но они были очень скудные». Сильно ошарашенная таким известием Элодея с нетерпением ждала ответа пожилого гинеколога. «Деточка, так иногда бывает. Я очень пожилой врач, и поверь мне, за все время моей практики, я никогда не ошибалась с определением беременности». «Но я, конечно, назначу все необходимые анализы и УЗИ. Сделайте, пожалуйста, их прямо сейчас, и сразу же с полученными результатами снова ко мне без очереди. Жду Вас», - добавила гинеколог.
Джузеппе, как верный пес, ждал Элодею за дверью кабинета. «Что она ему теперь скажет?», -судорожно думала Элодея. Выйдя из кабинета, Элодея пристально посмотрела на Джузеппе, думая в этот момент, что же она должна ему сказать. «Джузи, все в порядке. Просто доктор решил мне назначить ряд дополнительных анализов», -тихо сказала Элодея, чтобы ее голос не выдал ее волнения. Поскольку девушка ничего с утра не пила и не ела, то быстро сдав кровь и мочу, она направилась в кабинет УЗИ. Грузная, добродушная и очень веселая женщина, врач по УЗИ, стала проводить Элодеи исследование. «Ну, вот, и твое дитя. Хочешь посмотреть на него?», -вопросительно спросила доктор. Элодея лишь утвердительно кивнула ей в ответ. На экране она увидела пульсирующую внутри ее новую жизнь, и чувство чего-то волшебного и таинственного вдруг охватило ее. С самого первого взгляда на экран монитора она уже бессознательно любила это создание, которое развивалось внутри ее. «Это наш с Микеле ребенок. Я так счастлива, что не могу описать свою радость словами. Никакими словами невозможно выразить то, какие чувства переполняют меня сейчас», -думая в этот момент Элодея, глядя на монитор. «Плод развивается нормально», -сказала врач УЗИ. Элодея вышла из кабинета просветленной, ее глаза снова сияли огнем любви, любви к своему, пока еще не рожденному ребенку. Джузеппе сразу заметил перемены в лучшую сторону в состоянии девушки, столкнувшись взглядом с Элодеей.
Последним в списке врачей был психиатр. Элодея в подробностях рассказала ему свою историю и детали своего психического состояния. А психиатр слушал ее долго, не перебивая, постоянно задавая наводящие вопросы о ее состоянии в последние три месяца. Вердикт врача был ужасным. Экзогенная депрессия, прерывание беременности и антидепрессанты с транквилизаторами. Иного выхода в данной ситуации просто не существовало. Глаза Элодеи снова вмиг потухли и стали напоминать рыбий зрачок, и она разрыдалась прямо в кабинете психиатра. Психиатр дал ей какую-то таблетку, и попросил ее немедленно выпить. Элодея сделала вид, что ее проглотила, но, на самом деле, улучив момент, когда психиатр отвернулся на секунду, быстро вынула изо рта таблетку и засунула ее в карман. Беседа в кабинете психиатра продолжалась еще около часа. «Никаких абортов я делать не буду. Я буду рожать», -думала Элодея, совершенно не слушая психиатра. «Это мой ребенок, и я никому его не отдам». Элодея в своих мечтах уже держала своего малыша на руках. Здоровый румянец озарил ее лицо, и улыбка вновь заиграла на ее лице, да, та самая обворожительная улыбка Элодеи. Это снова была она, та самая Элодея, красивая, как никогда, со сверкающими черными глазами. В этот момент девушка была прекрасна. Мысли о ребенке встряхнули ее и отодвинули прочь депрессивное состояние. «Вот, Вы уже и улыбаетесь», -удовлетворенно произнес психиатр, не понимая, что сейчас происходит в душе Элодеи. «Это все прекрасно. Транквилизаторы просто творят чудеса. После аборта ваше состояние может ненадолго ухудшиться, но мы добавим вам в схему лечения еще легкие антидепрессанты. Таблетки помогут Вам справиться с вашим состоянием», - монотонно бубнил психиатр. «Вы все сами скажете гинекологу?», - спросил психиатр, закончив, наконец, свой монолог. «Да, конечно, я сама с ней обо всем договорюсь», - ответила ему Элодея. Гинеколог внимательно посмотрела результата УЗИ и вопросительно посмотрела на Элодею. «Деточка, та терапия, которую назначил вам психиатр и беременность- две вещи совершенно несовместимые», - медленно произнесла гинеколог. «Когда Вам назначить искусственное прерывание беременности?», -спросила она Элодею. «Я буду рожать», - уверенно ответила на вопрос Элодея. «Я-сильная, я справлюсь, и не выпью ни одной таблетки, пока буду вынашивать моего малыша», -радостно улыбаясь, сказала Элодея. «Я вижу, Вы действительно со всем справитесь», - одобрительно поддержала ее гинеколог. Затем они договорились, что беременность Элодеи будет вести именно она, Вера Павловна.
Выйдя из кабинета гинеколога, они вместе с Джузеппе поехали к себе домой. Элодея всю дорогу молчала и только счастливо улыбалась. Джузеппе хорошо знал, и был уверен, что девушка все расскажет ему сама, надо только немного подождать. Видя позитивные перемены, которые произошли с Элодеей после посещения клиники, Джузеппе внутренне успокоился. «Раз она молчит, значит, ничего страшного не нашли», - думал он всю дорогу до дома. Придя домой, Элодея быстро сообразила очень вкусный ужин. «Как давно я ничего не готовила для Джузи. Пусть порадуется. А теперь я еще готовлю ужин для моего будущего малыша», - думала Элодея. После вкусного и сытного ужина они по традиции пили отличный черный чай с мятой из больших кружек. Элодея первой нарушила молчание. «Джузи, я должна тебе сейчас сказать что-то очень важное. Знаешь, я беременна от Микеле, и у меня будет ребенок. Чтобы ты мне не говорил, я твердо решила, что буду рожать. Ты поддержишь меня в этот нелегкий период, ведь у меня на этом белом свете никого, кроме тебя, нет?», - спросила Джузеппе Элодея. Джузеппе был ошарашен этим известием. Он предполагал услышать от Элодеи все, что угодно, но ребенок…Это была совершенно новая страница в его размеренной, стариковской жизни. Сможет ли он справиться
Нет ничего прекраснее на свете нового человека,
пришедшего в этот большой мир.
После возвращения вместе с Джузеппе домой в Санкт-Петербург из полюбившейся ей Италии, Элодея испытывала необыкновенный творческий подъем. В сердце Элодеи теперь поселилась любовь к Микеле, а эмоции, которые вызвали дни и ночи, проведенные с ним в потрясающе прекрасной Венеции, переполняли ее настолько сильно, что она начала творить, и не могла остановиться. Элодея рисовала на память незабываемые виды Венеции, особенно, мост Риальто и вид с него на красивую Венецию, где они вместе с Микеле кормили с рук остатками вафельных стаканчиков от мороженного вечно выпрашивающих у туристов, еду чаек. На каждой из своих работ Элодея обязательно изображала влюбленную пару. Эти произведения были превосходны. Что касается скульптуры, то на смену одиноким женским образам, в творчестве Элодеи появились парные образы, которые также были выполнены с применением техники ажурной вуали. Особенно красиво и утонченно у нее получилась скульптура молодого жениха и невесты. Прозрачная фата и платье невесты, казалось, словно были сотканы из воздуха. Все это девушка делала бессознательно. Она была влюблена в Микеле по уши. Это была первая любовь Элодеи в ее недолгой жизни. Поэтому всем этим Элодея занималась с большим энтузиастом и усердием, постоянно ожидая, все время звонка от ее любимого Микеле из Италии. Но он по непонятной причине ей не звонил. Она, в свою очередь, набирала по сто раз на дню его телефон, но вызываемый абонент все время был вне зоны действия сети. Через некоторое время на смену любовной эйфории к Элодеи пришло разочарование, и слезы стали сыпаться ручьем из ее еще недавно сияющих любовью, прекрасных черных глаз. «Он скорее всего бросил меня и забыл. Какая же я была наивная!», - думала Элодея. «Как можно было так быстро отдать свое сердце первому встречному?», -спрашивала она себя. «Да, он прекрасен, как Бог, но я же поверила его словам любви!» Теперь большую часть времени девушка проводила в постели, ничего не делая. Казалось, что все в этой жизни перестало ее интересовать. У Элодеи не было никакого желания вставать и что-то делать. Лежа целый день на своей постели, она ни о чем не думала. Горе поселилось в ее больной душе и разбитом сердце. Ее взгляд бессмысленно блуждал, в основном, по потолку, последовательно переходя на стены, словно ощупывая обои, и обратно. Джузеппе был очень обеспокоен таким болезненным состоянием Элодеи, прекрасно понимая, что произошло между ней и Микеле в Венеции, и почему она сейчас так сильно страдает. На все осторожные вопросы Джузеппе Элодея отвечала тихо: «Джузи, пожалуйста, оставь меня в покое. Я хочу побыть одна. Я очень устала от этой жизни. У меня болит душа». Весь мир представлялся Элодеи в черном свете. Крупные слезы лились градом из ее прекрасных глаз, не переставая, и только к вечеру все это, наконец, прекращалось, и Элодея приходила в себя, становясь сама собой. Именно тогда она чувствовала небольшое облегчение от душевного страдания, а болезнь отступала на ночь, чтобы ранним утром прийти к ней снова.
Джузеппе, переговорив со своими друзьями, наконец, смог уговорить Элодею посетить врача. К постоянным слезам еще добивалось недомогание и частые головные боли. Прошло уже более трех месяцев, как Элодея и Микеле расстались друг с другом в аэропорту Милана, а никаких вестей от Микеле не было. Элодея прекрасно помнила, как они страстно сжимали свои объятия и никак не могли оторваться друг от друга, как будто, представляли в этот момент единое и неделимое целое. В конце концов, Микеле отпустил ее, Элодея прошла на таможенный контроль на посадку в самолет, а Микеле еще очень долго стоял и не уходил, махал ей на прощание рукой и посылал ей вслед воздушные поцелуи. Пожилые итальянцы, наблюдавшие эту трогательную сцену прощания в аэропорту, понятливо улыбались, понимая, что расстаются два любящих друг друга человека. Ведь каждый из этих людей когда-то в своей жизни прошел и через встречи, и через расставания. Эта картина расставания с Микеле в аэропорту постоянно всплывала перед глазами Элодеи настолько реалистично, что она каждый раз, казалось, переживала все это заново. И теперь, сидя в клинике, куда ее привез Джузеппе, и ожидая приема терапевта, она вспоминала поразительно красивые синие глаза Микеле. Терапевт долго спрашивал Элодею о ее самочувствии, а затем назначил ей пройти полное обследование. За время страданий по своему возлюбленному Микеле Элодея очень сильно осунулась, и стала неважно выглядеть, опустилась и совершенно перестала следить за собой и ухаживать за своей внешностью. Все это стало для нее ненужным и бесполезным занятием. К своей внешности она стала относиться с безразличием. Кроме того, в таком жалком состоянии она абсолютно не могла ничего делать, не могла творить. А творчество было для нее глотком свежего воздуха и смыслом всей ее жизни. Еще Элодеи казалось, что она совсем не может думать. На смену полного отсутствия мыслей в голове Элодеи стали приходить навязчивые мысли о никчёмности жизни, которые преследовали ее весь день, и отступали только к вечеру. Возможно, Элодеи стало бы немного легче, если бы она осмелилась поделиться всем тем, что вызывало у нее такую душевную боль с Джузеппе. Но Джузеппе она все это не рассказывала, переживая все это глубоко внутри себя, и тем самым разрушая свою психику. Поход Элодеи по врачам пока не давал никаких результатов. Ей осталось посетить двоих докторов: гинеколога и психиатра. После осмотра гинеколога, встав с гинекологического кресла, Элодея услышала, как врач ей ласковым голосом сообщила: «Поздравляю Вас, деточка, Вы беременны, четырнадцатая неделя». Эта неожиданная новость на мгновенье, словно, парализовала Элодею, лишив ее способности соображать. Через несколько секунд, снова обретя дар речи, Элодея промолвила: «Вы, доктор, вероятно, ошибаетесь, у меня в этом месяце были месячные, но они были очень скудные». Сильно ошарашенная таким известием Элодея с нетерпением ждала ответа пожилого гинеколога. «Деточка, так иногда бывает. Я очень пожилой врач, и поверь мне, за все время моей практики, я никогда не ошибалась с определением беременности». «Но я, конечно, назначу все необходимые анализы и УЗИ. Сделайте, пожалуйста, их прямо сейчас, и сразу же с полученными результатами снова ко мне без очереди. Жду Вас», - добавила гинеколог.
Джузеппе, как верный пес, ждал Элодею за дверью кабинета. «Что она ему теперь скажет?», -судорожно думала Элодея. Выйдя из кабинета, Элодея пристально посмотрела на Джузеппе, думая в этот момент, что же она должна ему сказать. «Джузи, все в порядке. Просто доктор решил мне назначить ряд дополнительных анализов», -тихо сказала Элодея, чтобы ее голос не выдал ее волнения. Поскольку девушка ничего с утра не пила и не ела, то быстро сдав кровь и мочу, она направилась в кабинет УЗИ. Грузная, добродушная и очень веселая женщина, врач по УЗИ, стала проводить Элодеи исследование. «Ну, вот, и твое дитя. Хочешь посмотреть на него?», -вопросительно спросила доктор. Элодея лишь утвердительно кивнула ей в ответ. На экране она увидела пульсирующую внутри ее новую жизнь, и чувство чего-то волшебного и таинственного вдруг охватило ее. С самого первого взгляда на экран монитора она уже бессознательно любила это создание, которое развивалось внутри ее. «Это наш с Микеле ребенок. Я так счастлива, что не могу описать свою радость словами. Никакими словами невозможно выразить то, какие чувства переполняют меня сейчас», -думая в этот момент Элодея, глядя на монитор. «Плод развивается нормально», -сказала врач УЗИ. Элодея вышла из кабинета просветленной, ее глаза снова сияли огнем любви, любви к своему, пока еще не рожденному ребенку. Джузеппе сразу заметил перемены в лучшую сторону в состоянии девушки, столкнувшись взглядом с Элодеей.
Последним в списке врачей был психиатр. Элодея в подробностях рассказала ему свою историю и детали своего психического состояния. А психиатр слушал ее долго, не перебивая, постоянно задавая наводящие вопросы о ее состоянии в последние три месяца. Вердикт врача был ужасным. Экзогенная депрессия, прерывание беременности и антидепрессанты с транквилизаторами. Иного выхода в данной ситуации просто не существовало. Глаза Элодеи снова вмиг потухли и стали напоминать рыбий зрачок, и она разрыдалась прямо в кабинете психиатра. Психиатр дал ей какую-то таблетку, и попросил ее немедленно выпить. Элодея сделала вид, что ее проглотила, но, на самом деле, улучив момент, когда психиатр отвернулся на секунду, быстро вынула изо рта таблетку и засунула ее в карман. Беседа в кабинете психиатра продолжалась еще около часа. «Никаких абортов я делать не буду. Я буду рожать», -думала Элодея, совершенно не слушая психиатра. «Это мой ребенок, и я никому его не отдам». Элодея в своих мечтах уже держала своего малыша на руках. Здоровый румянец озарил ее лицо, и улыбка вновь заиграла на ее лице, да, та самая обворожительная улыбка Элодеи. Это снова была она, та самая Элодея, красивая, как никогда, со сверкающими черными глазами. В этот момент девушка была прекрасна. Мысли о ребенке встряхнули ее и отодвинули прочь депрессивное состояние. «Вот, Вы уже и улыбаетесь», -удовлетворенно произнес психиатр, не понимая, что сейчас происходит в душе Элодеи. «Это все прекрасно. Транквилизаторы просто творят чудеса. После аборта ваше состояние может ненадолго ухудшиться, но мы добавим вам в схему лечения еще легкие антидепрессанты. Таблетки помогут Вам справиться с вашим состоянием», - монотонно бубнил психиатр. «Вы все сами скажете гинекологу?», - спросил психиатр, закончив, наконец, свой монолог. «Да, конечно, я сама с ней обо всем договорюсь», - ответила ему Элодея. Гинеколог внимательно посмотрела результата УЗИ и вопросительно посмотрела на Элодею. «Деточка, та терапия, которую назначил вам психиатр и беременность- две вещи совершенно несовместимые», - медленно произнесла гинеколог. «Когда Вам назначить искусственное прерывание беременности?», -спросила она Элодею. «Я буду рожать», - уверенно ответила на вопрос Элодея. «Я-сильная, я справлюсь, и не выпью ни одной таблетки, пока буду вынашивать моего малыша», -радостно улыбаясь, сказала Элодея. «Я вижу, Вы действительно со всем справитесь», - одобрительно поддержала ее гинеколог. Затем они договорились, что беременность Элодеи будет вести именно она, Вера Павловна.
Выйдя из кабинета гинеколога, они вместе с Джузеппе поехали к себе домой. Элодея всю дорогу молчала и только счастливо улыбалась. Джузеппе хорошо знал, и был уверен, что девушка все расскажет ему сама, надо только немного подождать. Видя позитивные перемены, которые произошли с Элодеей после посещения клиники, Джузеппе внутренне успокоился. «Раз она молчит, значит, ничего страшного не нашли», - думал он всю дорогу до дома. Придя домой, Элодея быстро сообразила очень вкусный ужин. «Как давно я ничего не готовила для Джузи. Пусть порадуется. А теперь я еще готовлю ужин для моего будущего малыша», - думала Элодея. После вкусного и сытного ужина они по традиции пили отличный черный чай с мятой из больших кружек. Элодея первой нарушила молчание. «Джузи, я должна тебе сейчас сказать что-то очень важное. Знаешь, я беременна от Микеле, и у меня будет ребенок. Чтобы ты мне не говорил, я твердо решила, что буду рожать. Ты поддержишь меня в этот нелегкий период, ведь у меня на этом белом свете никого, кроме тебя, нет?», - спросила Джузеппе Элодея. Джузеппе был ошарашен этим известием. Он предполагал услышать от Элодеи все, что угодно, но ребенок…Это была совершенно новая страница в его размеренной, стариковской жизни. Сможет ли он справиться
