Я сперва решу не читать его, но потом всё же бегло просмотрю. Обошлось без происшествий, если не считать короткой, на несколько фраз, речи, которую один из приговорённых адресовал зевакам, выкрикнув несколько лозунгов о несчастной стране, страдающей под пятой жестокосердной чужестранки. Эта песня будет вечной.
– Почти все солеварни находятся на побережье, – сановник Синь покачал головой. – Соль и так трудно везти в центральные районы, а торговцы к тому же придерживают хороший товар. Мы получаем множество жалоб на качество соли.
Сановник Ки согласно кивнул. Моё предложение завести государственные солеварни параллельно частным было отвергнуто: все места уже заняты. Чей-то бизнес всё равно придётся отнять. А раз так, то почему бы не сразу весь? Соль нужна, без неё не запасёшь ни мясо, ни рыбу, не приготовишь еды. Также нужен и металл, без хорошего железа не наделаешь ни оружия, ни орудий. А уж как бы пригодились деньги с торговли всем этим на содержание той же армии! Как ни старался Тайрен, а многие гарнизоны в отдалённой провинции до сих пор продолжали прозябать, иначе и не скажешь. Также как и пограничные заставы, особенно не на самых наезженных направлениях – памятное вторжение кочевников могло бы оказаться не столь разрушительным, если бы у пограничников была возможность отследить приближающуюся орду и вовремя послать сообщения. Но за сигнальными огнями следили спустя рукава, а на многих заставах не было даже нормальных скаковых лошадей. Пока был мир, казалось, что всё в порядке, но вот грянула война и выявила всю убогость нашей системы обороны. Однако до сих пор всё, что я могла, это разводить руками: мол, денег нет, но вы держитесь.
А уж если не хватает денег на самое необходимое, то о пенсиях для старых солдат, инвалидов и солдатских семей, потерявших кормильца, не приходилось и мечтать.
Но отнять у купцов их дело означало напрочь испортить отношения с купеческой братией. Мы только-только начали вытаскивать теневую торговлю на свет, и присвоение государством целой процветающей отрасли дало бы всем понять, что на правительство полагаться нельзя, потому что оно в любой момент может поменять правила игры. Да и вообще, злить людей с большими деньгами – идея так себе. У меня и без того врагов хватает.
– Беда в том, что эти торговцы контролируют всё, – продолжил распорядитель Синь. – Они не только торгуют солью – добыча и производство принадлежат тоже им. Всё находится в руках всего лишь у нескольких семей, это настоящий сплочённый клан, твёрдо отстаивающий свои интересы и не оставляющий никаких шансов как-то договориться с кем-то из них, что-то перекупить или иным каким-то образом разбить их единство.
Я снова кивнула. Пожалуй, в дальнейшем надо будет подумать над антимонопольным законодательством в применении к местным условиям.
– Признаться, этот О Тинзе, что стоит во главе самой влиятельной из семей, меня даже восхищает. Ведь всего лишь каких-то полтора десятка лет назад он был не более чем мелким лавочником в Яньминги. Пожалуй, я бы не отказался от такого чиновника. Он мог бы устроить дела моего приказа, возможно, даже лучше, чем я сам.
Самокритично, с уважением признала я. Чтобы чиновник отметил превосходство торговца над собой хоть в чём-то, нужно, чтобы небо опрокинулось и земля перевернулась. А уж если это касается профессиональной деятельности…
– Предлагаете посовещаться с тигром, как заполучить его шкуру? – с иронией поинтересовался распорядитель Ки.
– Смейтесь сколько хотите, но поистине достойно сожаления, когда люди таких способностей рождаются не в благородных семьях и не имеют возможности проявить себя на службе его величества…
– Сановник Синь, – сказала я, заставив уже открывшего рот Ки спешно его закрыть, – а не могли бы вы предоставить мне сведения на этого О Тинзэ, его семье, партнёрах и делах?
– Полагаю, сведения о нём уже собраны, ваше величество. Со своей стороны могу предоставить вам всё, относящееся к закупкам соли для государственных хранилищ, вместе с планами преобразования предприятий семьи О в один из отделов моего приказа.
– Прекрасно. Несите сюда ваши планы, и тогда мы с вами кое-что обсудим.
Идея, пришедшая мне в голову, была проста, но способна разом решить несколько проблем. Я ломала голову, как мне присвоить разработку соли и железа и никого этим не обездолить? Не дать утаить важные активы, не обидеть их деловых партнёров, не вызвать саботажа? А кто способен помочь мне в этом лучше, чем… сами владельцы предприятия?
Пусть О Тинзе и ему подобные и дальше стоят во главе дела, занимаются тем, чем занимались раньше, но работают при этом не на себя, а на меня. Да, это будет для них не столь выгодно, ведь раньше прибыль шла им, а теперь пойдёт в казну. Но денег, которые они уже успели заработать, им, ей-богу, ещё на десять жизней хватит, и правнукам останется, а я предложу им нечто не менее существенное – пропуск в ряды аристократии. Торговцы из кожи вон лезли, чтобы хотя бы приблизиться к этому социальному уровню, платили огромные деньги, пристраивая своих сыновей в аристократические учебные заведения, дающие потом возможность держать экзамен на низовые должности. Всего лишь возможность, причём можно не сомневаться, что экзаменаторы-аристократы будут валить их отпрысков без жалости. Я же предложу им чиновничий ранг в готовом виде. Со всеми вытекающими из него правами и привилегиями, и для них, и для членов их семей.
Не зря один из главных героев фильма «Адвокат Дьявола» говаривал, что тщеславие – его любимейший грех. Всё, что можно приобрести за деньги, у этих людей уже есть. Но того, что есть, всегда мало, хочется того, что за горизонтом. Конечно, нельзя гарантировать, что они согласятся. Но попробовать стоило. И, что не менее ценно – среди родовой аристократии они окажутся париями, а значит, станут держаться меня, ведь иной опоры и защиты у них не будет. Я хотела завести людей, всецело преданных только мне? Вот, пожалуйста. Пусть пока только в узкоспециальной, второстепенной по сравнению со всеми этими министрами, начальниками и распорядителями области, ну да лиха беда начало.
Но распорядителя Синя моё предложение шокировало. Одно дело – теоретически рассуждать, что было бы, если бы, а совсем другое – осознать, что в ряды благородных людей действительно собираются допустить тех, кого привыкли презирать. Когда мы только начали разбирать, как всё будет устроено, когда солеварни и рудники перейдут в государственную собственность, и я, перебирая предоставленные мне досье, предлагала того или иного члена торгового клана на ту или иную должность, или спрашивала, кто подойдёт, у самого Синя, он поначалу явно принял это за шутку. Но чем дальше, тем подозрительнее он поглядывал на меня и наконец решился озвучить свои опасения вслух:
– Ваше величество, вы же не собираетесь действительно…
– Собираюсь, – жизнерадостно ответила я. – Сановник Ки был прав – никто лучше тигра не знает, как добыть его шкуру.
Синь пару раз открыл и закрыл рот, после чего выпалил:
– Ваше величество, это невозможно!
Все последующие аргументы я знала наизусть. Торгаши не благородные, им неведомо, что такое долг, честь и совесть, у них нет должного образования, и так далее, и так далее. Видно было, что на общее совещание этот вопрос можно и не выносить. В результате я отпустила почтенного сановника с уверением, что обязательно задумаюсь над его словами, но если о чём и задумалась, так это над тем, как провернуть будущие назначения достаточно тихо и скрытно, чтобы чиновничество не успело всполошиться. Никакую тайну в столице долго не удержишь, я не стала и пытаться. А вместо этого приказала позвать на аудиенцию господина О и господина Цуми, владельца самого крупного рудника и нескольких кузнечных мастерских, а также бесчисленного множества лавок по всей империи.
Опасения, что они могут не согласиться, оказались напрасными. Слова «должность!» и «ранг!» загорелись у них на лбу огненными иероглифами, едва почтенные бизнесмены поняли, чего я от них хочу и что предлагаю. Хотя поверили они не сразу, и ещё пару раз недоверчиво переспросили, точно ли я собираюсь сделать именно то, что сказала.
– Ах, ваше величество, – вздохнул господин О, довольно красивый мужчина средних лет, выглядевший, я бы сказала, даже утончённым, – боюсь, вы видите лишь одно пятно на шкуре леопарда. Мы понимаем ваши чаяния, но разве другие сановники позволят, чтобы носившие холщовые одежды вошли в их число?
– Вы правы, как раз в этом и есть основная трудность, – согласилась я. – Страна нуждается в способных людях, но таланты ныне у двора не в чести. Вот уж кто действительно видит только одно пятно, глядя на леопарда сквозь бамбуковую трубку!
Торговцы задумчиво закивали. Вся аудиенция прошла в обстановке такого единодушия и взаимопонимания, что впору было умилиться.
Решение переложить вопрос, как провести беспрецедентные назначения, на самих кандидатов себя оправдало. Большие деньги поистине творят чудеса. Интересно, что бы сказал Тайрен, если бы узнал, что я полагаюсь на силу взяток? В следующий раз, когда я собрала господ О, Цуми, сановника Синя с младшими распорядителями и министра чинов с его помощниками, выяснилось, что прежде казавшаяся дикой идея обрела своих сторонников. Распорядитель Синь, успевший переварить мои намерения, выглядел уже куда спокойнее, и если не смирился, то и дёргаться перестал. Зато один из его подчинённых и оба помощника министра неожиданно высказались за. И не просто высказались, один из помощников дал дельный совет. Пусть господа О и Цуми получат почётную должность… ну, за что-нибудь, уже одно это позволит дать им ранг, не дожидаясь реальной службы. Прецеденты имелись, случалось, императоры давали наградные должности торговым людям, отличившимся в снабжении войск, пополнении казны или ещё в чём-нибудь в этом роде. Ну а особа, имеющая ранг, это уже не просто какой-то там простолюдин. Такой человек может претендовать на сдачу экзамена на служебную должность. И пусть до сих пор не случалось, чтобы человек совмещал должности почётные и служебные, но и прямого запрета на это нет.
Господа О и Цуми завздыхали, предвидя новые расходы, но видно было, что они заранее согласны. Что ж, совет действительно был хорош. До сих пор почётные должности, так же как и наградные в армии, использовались в качестве аналога орденов – когда надо поощрить человека и отметить его заслуги, а взять на службу нет желания или возможности. Главным же было то, что они действительно давали реальный ранг. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. До сих пор этими последствиями могли воспользоваться только сыновья и внуки награждённых – пятый ранг и выше позволял потомкам носителя ранга претендовать на служебные должности с девятого ранга по седьмой. Дети же носителей более низких рангов могли попасть в обслуживающий персонал министерства или, скажем, в охрану какого-нибудь аристократа, и в случае успешного прохождения службы и хороших рекомендаций тоже могли быть допущенными к отборочным экзаменам. В общем, почётная должность была третьим, после военной службы и карьеры придворного евнуха, социальным лифтом, пусть и использовалась реже всех. При всём негативном отношении к армии простолюдин, мечом доказавший свою доблесть и преданность стране, в картину мира благородных мужей ещё укладывался. Но вот заслуги на гражданском поприще они считали исключительно своей прерогативой. А потому почётными должностями щеголяли в основном представители интеллигенции, происходившей, как правило, из той же аристократии – учёные, литераторы, учителя…
За предлогом для награды далеко ходить было не надо. Крупная сумма, пожертвованная на благотворительность (не надо ломать голову, где взять деньги на ремонт богаделен, ура!), новое снаряжение для пары гарнизонов (ещё один холмик с плеч) – и вот два новоиспечённых Почтенных мужа собраний пятого ранга готовятся принять новые назначения, как только будут проведены все преобразования, превращающие их частный бизнес в государственные ведомства Соли и Железа. А если министр чинов вздумает саботировать подготовку нужных бумаг, то я очень подумаю, не окажется ли один из его заместителей более сговорчивым. Нет, министра я не обижу, у меня как раз освободилась должность младшего служителя в Привратном надзоре, а эти служители, хоть и зовутся «младшими», по рангу министру как раз равны. И все будут довольны. Кроме напрягшейся аристократии, но что поделаешь – в перевёрнутом гнезде яйцам целыми не остаться.
Заяц медлителен и осторожен,
Фазан же... в тенётах запутался он!
О, если б от жизни моей начала
Так службою не был бы я утомлён,
И вот во второй половине жизни
Здесь беды со всех я встречаю сторон!
О, пусть непробудный мне явится сон!
Ши цзин (I, VI, 6)
– Список подарков для господина и госпожи Фэй.
– Спасибо, Шэн Мий. Вы ведь отыскали порошок из кости дракона?
– Да, ваше величество, вот он в списке. Осмелюсь сказать, что госпожа Фэй будет довольна.
Я кивнула. Моя приёмная матушка недавно по секрету поделилась со мной желанием иметь этот редкий и ценный ингредиент. Не знаю, зачем он ей понадобился – самым известным способом его применения было изготовление лекарства, помогающего от духов, в моём мире получивших бы, вероятно, название суккубов. Или инкубов. В общем – не дающих доб-рым людям спокойно спать по ночам. Однако кости драконов, рога линей-единорогов, волшебные грибы-чжи и прочая хренотень использовалась ещё в куче рецептов, начиная от пресловутых пилюль бессмертия и заканчивая… да на что хватит фантазии у составителя рецепта. Так что бог знает, что там госпожа Фэй собирается из него сотворить.
И что именно ушлый торговец подсунул под видом размолотых костей дракона, я тоже не знаю и знать не хочу. Его предупредили заранее, что будет, если его товар окажется ядовит, а поскольку лавку в столице он держит уже давно, то едва ли сбежит и рисковать не станет. Главное, теперь я смогу торжественно вручить матушке нефритовую коробочку и сообщить, что меня уверили – вот оно, то самое. Как раз близится праздник Любования луной, на который есть обычай собираться семьями. Но этот подарок я, пожалуй, отдам на следующий день, когда сама навещу дом хоу Фэя и его жены.
– Ваше величество, – на пороге показался один из евнухов, что входил в личную обслугу маленького императора.
– Да?
– Э… Его величество… Принц Шэйрен был недоволен тем, что его величество взял без спроса его мяч и не отдавал… И попытался отнять, но…
Всё ясно. Его величество опять подрался с его высочеством. Вот сколько не задаривай мальчишек игрушками и прочими вещами, они всё равно то и дело не могут что-то поделить.
– Вот что, – прервала я блеяние евнуха, – ведите обоих сюда.
Через пять минут оба нарушителя стояли передо мной. Ого, а драка выдалась не шуточная – у одного подбит глаз, в другого разбит нос. Несмотря на двухлетнюю разницу в возрасте, Шэйрен в драках страдал едва ли не больше младшего брата. Не то сдерживался, памятуя мои наставления, не то младший просто был драчливей.
Я оглядела набычившихся мальчишек, сверливших взглядами пол, и вздохнула.
– Почти все солеварни находятся на побережье, – сановник Синь покачал головой. – Соль и так трудно везти в центральные районы, а торговцы к тому же придерживают хороший товар. Мы получаем множество жалоб на качество соли.
Сановник Ки согласно кивнул. Моё предложение завести государственные солеварни параллельно частным было отвергнуто: все места уже заняты. Чей-то бизнес всё равно придётся отнять. А раз так, то почему бы не сразу весь? Соль нужна, без неё не запасёшь ни мясо, ни рыбу, не приготовишь еды. Также нужен и металл, без хорошего железа не наделаешь ни оружия, ни орудий. А уж как бы пригодились деньги с торговли всем этим на содержание той же армии! Как ни старался Тайрен, а многие гарнизоны в отдалённой провинции до сих пор продолжали прозябать, иначе и не скажешь. Также как и пограничные заставы, особенно не на самых наезженных направлениях – памятное вторжение кочевников могло бы оказаться не столь разрушительным, если бы у пограничников была возможность отследить приближающуюся орду и вовремя послать сообщения. Но за сигнальными огнями следили спустя рукава, а на многих заставах не было даже нормальных скаковых лошадей. Пока был мир, казалось, что всё в порядке, но вот грянула война и выявила всю убогость нашей системы обороны. Однако до сих пор всё, что я могла, это разводить руками: мол, денег нет, но вы держитесь.
А уж если не хватает денег на самое необходимое, то о пенсиях для старых солдат, инвалидов и солдатских семей, потерявших кормильца, не приходилось и мечтать.
Но отнять у купцов их дело означало напрочь испортить отношения с купеческой братией. Мы только-только начали вытаскивать теневую торговлю на свет, и присвоение государством целой процветающей отрасли дало бы всем понять, что на правительство полагаться нельзя, потому что оно в любой момент может поменять правила игры. Да и вообще, злить людей с большими деньгами – идея так себе. У меня и без того врагов хватает.
– Беда в том, что эти торговцы контролируют всё, – продолжил распорядитель Синь. – Они не только торгуют солью – добыча и производство принадлежат тоже им. Всё находится в руках всего лишь у нескольких семей, это настоящий сплочённый клан, твёрдо отстаивающий свои интересы и не оставляющий никаких шансов как-то договориться с кем-то из них, что-то перекупить или иным каким-то образом разбить их единство.
Я снова кивнула. Пожалуй, в дальнейшем надо будет подумать над антимонопольным законодательством в применении к местным условиям.
– Признаться, этот О Тинзе, что стоит во главе самой влиятельной из семей, меня даже восхищает. Ведь всего лишь каких-то полтора десятка лет назад он был не более чем мелким лавочником в Яньминги. Пожалуй, я бы не отказался от такого чиновника. Он мог бы устроить дела моего приказа, возможно, даже лучше, чем я сам.
Самокритично, с уважением признала я. Чтобы чиновник отметил превосходство торговца над собой хоть в чём-то, нужно, чтобы небо опрокинулось и земля перевернулась. А уж если это касается профессиональной деятельности…
– Предлагаете посовещаться с тигром, как заполучить его шкуру? – с иронией поинтересовался распорядитель Ки.
– Смейтесь сколько хотите, но поистине достойно сожаления, когда люди таких способностей рождаются не в благородных семьях и не имеют возможности проявить себя на службе его величества…
– Сановник Синь, – сказала я, заставив уже открывшего рот Ки спешно его закрыть, – а не могли бы вы предоставить мне сведения на этого О Тинзэ, его семье, партнёрах и делах?
– Полагаю, сведения о нём уже собраны, ваше величество. Со своей стороны могу предоставить вам всё, относящееся к закупкам соли для государственных хранилищ, вместе с планами преобразования предприятий семьи О в один из отделов моего приказа.
– Прекрасно. Несите сюда ваши планы, и тогда мы с вами кое-что обсудим.
Идея, пришедшая мне в голову, была проста, но способна разом решить несколько проблем. Я ломала голову, как мне присвоить разработку соли и железа и никого этим не обездолить? Не дать утаить важные активы, не обидеть их деловых партнёров, не вызвать саботажа? А кто способен помочь мне в этом лучше, чем… сами владельцы предприятия?
Пусть О Тинзе и ему подобные и дальше стоят во главе дела, занимаются тем, чем занимались раньше, но работают при этом не на себя, а на меня. Да, это будет для них не столь выгодно, ведь раньше прибыль шла им, а теперь пойдёт в казну. Но денег, которые они уже успели заработать, им, ей-богу, ещё на десять жизней хватит, и правнукам останется, а я предложу им нечто не менее существенное – пропуск в ряды аристократии. Торговцы из кожи вон лезли, чтобы хотя бы приблизиться к этому социальному уровню, платили огромные деньги, пристраивая своих сыновей в аристократические учебные заведения, дающие потом возможность держать экзамен на низовые должности. Всего лишь возможность, причём можно не сомневаться, что экзаменаторы-аристократы будут валить их отпрысков без жалости. Я же предложу им чиновничий ранг в готовом виде. Со всеми вытекающими из него правами и привилегиями, и для них, и для членов их семей.
Не зря один из главных героев фильма «Адвокат Дьявола» говаривал, что тщеславие – его любимейший грех. Всё, что можно приобрести за деньги, у этих людей уже есть. Но того, что есть, всегда мало, хочется того, что за горизонтом. Конечно, нельзя гарантировать, что они согласятся. Но попробовать стоило. И, что не менее ценно – среди родовой аристократии они окажутся париями, а значит, станут держаться меня, ведь иной опоры и защиты у них не будет. Я хотела завести людей, всецело преданных только мне? Вот, пожалуйста. Пусть пока только в узкоспециальной, второстепенной по сравнению со всеми этими министрами, начальниками и распорядителями области, ну да лиха беда начало.
Но распорядителя Синя моё предложение шокировало. Одно дело – теоретически рассуждать, что было бы, если бы, а совсем другое – осознать, что в ряды благородных людей действительно собираются допустить тех, кого привыкли презирать. Когда мы только начали разбирать, как всё будет устроено, когда солеварни и рудники перейдут в государственную собственность, и я, перебирая предоставленные мне досье, предлагала того или иного члена торгового клана на ту или иную должность, или спрашивала, кто подойдёт, у самого Синя, он поначалу явно принял это за шутку. Но чем дальше, тем подозрительнее он поглядывал на меня и наконец решился озвучить свои опасения вслух:
– Ваше величество, вы же не собираетесь действительно…
– Собираюсь, – жизнерадостно ответила я. – Сановник Ки был прав – никто лучше тигра не знает, как добыть его шкуру.
Синь пару раз открыл и закрыл рот, после чего выпалил:
– Ваше величество, это невозможно!
Все последующие аргументы я знала наизусть. Торгаши не благородные, им неведомо, что такое долг, честь и совесть, у них нет должного образования, и так далее, и так далее. Видно было, что на общее совещание этот вопрос можно и не выносить. В результате я отпустила почтенного сановника с уверением, что обязательно задумаюсь над его словами, но если о чём и задумалась, так это над тем, как провернуть будущие назначения достаточно тихо и скрытно, чтобы чиновничество не успело всполошиться. Никакую тайну в столице долго не удержишь, я не стала и пытаться. А вместо этого приказала позвать на аудиенцию господина О и господина Цуми, владельца самого крупного рудника и нескольких кузнечных мастерских, а также бесчисленного множества лавок по всей империи.
Опасения, что они могут не согласиться, оказались напрасными. Слова «должность!» и «ранг!» загорелись у них на лбу огненными иероглифами, едва почтенные бизнесмены поняли, чего я от них хочу и что предлагаю. Хотя поверили они не сразу, и ещё пару раз недоверчиво переспросили, точно ли я собираюсь сделать именно то, что сказала.
– Ах, ваше величество, – вздохнул господин О, довольно красивый мужчина средних лет, выглядевший, я бы сказала, даже утончённым, – боюсь, вы видите лишь одно пятно на шкуре леопарда. Мы понимаем ваши чаяния, но разве другие сановники позволят, чтобы носившие холщовые одежды вошли в их число?
– Вы правы, как раз в этом и есть основная трудность, – согласилась я. – Страна нуждается в способных людях, но таланты ныне у двора не в чести. Вот уж кто действительно видит только одно пятно, глядя на леопарда сквозь бамбуковую трубку!
Торговцы задумчиво закивали. Вся аудиенция прошла в обстановке такого единодушия и взаимопонимания, что впору было умилиться.
Решение переложить вопрос, как провести беспрецедентные назначения, на самих кандидатов себя оправдало. Большие деньги поистине творят чудеса. Интересно, что бы сказал Тайрен, если бы узнал, что я полагаюсь на силу взяток? В следующий раз, когда я собрала господ О, Цуми, сановника Синя с младшими распорядителями и министра чинов с его помощниками, выяснилось, что прежде казавшаяся дикой идея обрела своих сторонников. Распорядитель Синь, успевший переварить мои намерения, выглядел уже куда спокойнее, и если не смирился, то и дёргаться перестал. Зато один из его подчинённых и оба помощника министра неожиданно высказались за. И не просто высказались, один из помощников дал дельный совет. Пусть господа О и Цуми получат почётную должность… ну, за что-нибудь, уже одно это позволит дать им ранг, не дожидаясь реальной службы. Прецеденты имелись, случалось, императоры давали наградные должности торговым людям, отличившимся в снабжении войск, пополнении казны или ещё в чём-нибудь в этом роде. Ну а особа, имеющая ранг, это уже не просто какой-то там простолюдин. Такой человек может претендовать на сдачу экзамена на служебную должность. И пусть до сих пор не случалось, чтобы человек совмещал должности почётные и служебные, но и прямого запрета на это нет.
Господа О и Цуми завздыхали, предвидя новые расходы, но видно было, что они заранее согласны. Что ж, совет действительно был хорош. До сих пор почётные должности, так же как и наградные в армии, использовались в качестве аналога орденов – когда надо поощрить человека и отметить его заслуги, а взять на службу нет желания или возможности. Главным же было то, что они действительно давали реальный ранг. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. До сих пор этими последствиями могли воспользоваться только сыновья и внуки награждённых – пятый ранг и выше позволял потомкам носителя ранга претендовать на служебные должности с девятого ранга по седьмой. Дети же носителей более низких рангов могли попасть в обслуживающий персонал министерства или, скажем, в охрану какого-нибудь аристократа, и в случае успешного прохождения службы и хороших рекомендаций тоже могли быть допущенными к отборочным экзаменам. В общем, почётная должность была третьим, после военной службы и карьеры придворного евнуха, социальным лифтом, пусть и использовалась реже всех. При всём негативном отношении к армии простолюдин, мечом доказавший свою доблесть и преданность стране, в картину мира благородных мужей ещё укладывался. Но вот заслуги на гражданском поприще они считали исключительно своей прерогативой. А потому почётными должностями щеголяли в основном представители интеллигенции, происходившей, как правило, из той же аристократии – учёные, литераторы, учителя…
За предлогом для награды далеко ходить было не надо. Крупная сумма, пожертвованная на благотворительность (не надо ломать голову, где взять деньги на ремонт богаделен, ура!), новое снаряжение для пары гарнизонов (ещё один холмик с плеч) – и вот два новоиспечённых Почтенных мужа собраний пятого ранга готовятся принять новые назначения, как только будут проведены все преобразования, превращающие их частный бизнес в государственные ведомства Соли и Железа. А если министр чинов вздумает саботировать подготовку нужных бумаг, то я очень подумаю, не окажется ли один из его заместителей более сговорчивым. Нет, министра я не обижу, у меня как раз освободилась должность младшего служителя в Привратном надзоре, а эти служители, хоть и зовутся «младшими», по рангу министру как раз равны. И все будут довольны. Кроме напрягшейся аристократии, но что поделаешь – в перевёрнутом гнезде яйцам целыми не остаться.
Глава 4
Заяц медлителен и осторожен,
Фазан же... в тенётах запутался он!
О, если б от жизни моей начала
Так службою не был бы я утомлён,
И вот во второй половине жизни
Здесь беды со всех я встречаю сторон!
О, пусть непробудный мне явится сон!
Ши цзин (I, VI, 6)
– Список подарков для господина и госпожи Фэй.
– Спасибо, Шэн Мий. Вы ведь отыскали порошок из кости дракона?
– Да, ваше величество, вот он в списке. Осмелюсь сказать, что госпожа Фэй будет довольна.
Я кивнула. Моя приёмная матушка недавно по секрету поделилась со мной желанием иметь этот редкий и ценный ингредиент. Не знаю, зачем он ей понадобился – самым известным способом его применения было изготовление лекарства, помогающего от духов, в моём мире получивших бы, вероятно, название суккубов. Или инкубов. В общем – не дающих доб-рым людям спокойно спать по ночам. Однако кости драконов, рога линей-единорогов, волшебные грибы-чжи и прочая хренотень использовалась ещё в куче рецептов, начиная от пресловутых пилюль бессмертия и заканчивая… да на что хватит фантазии у составителя рецепта. Так что бог знает, что там госпожа Фэй собирается из него сотворить.
И что именно ушлый торговец подсунул под видом размолотых костей дракона, я тоже не знаю и знать не хочу. Его предупредили заранее, что будет, если его товар окажется ядовит, а поскольку лавку в столице он держит уже давно, то едва ли сбежит и рисковать не станет. Главное, теперь я смогу торжественно вручить матушке нефритовую коробочку и сообщить, что меня уверили – вот оно, то самое. Как раз близится праздник Любования луной, на который есть обычай собираться семьями. Но этот подарок я, пожалуй, отдам на следующий день, когда сама навещу дом хоу Фэя и его жены.
– Ваше величество, – на пороге показался один из евнухов, что входил в личную обслугу маленького императора.
– Да?
– Э… Его величество… Принц Шэйрен был недоволен тем, что его величество взял без спроса его мяч и не отдавал… И попытался отнять, но…
Всё ясно. Его величество опять подрался с его высочеством. Вот сколько не задаривай мальчишек игрушками и прочими вещами, они всё равно то и дело не могут что-то поделить.
– Вот что, – прервала я блеяние евнуха, – ведите обоих сюда.
Через пять минут оба нарушителя стояли передо мной. Ого, а драка выдалась не шуточная – у одного подбит глаз, в другого разбит нос. Несмотря на двухлетнюю разницу в возрасте, Шэйрен в драках страдал едва ли не больше младшего брата. Не то сдерживался, памятуя мои наставления, не то младший просто был драчливей.
Я оглядела набычившихся мальчишек, сверливших взглядами пол, и вздохнула.
