Успокоив Чипа (он немножко разнервничался, когда я стала подниматься на ноги), мы вышли с Ци’лакьером в прихожую.
— Ехать далеко, — сообщил мне Ци’лакьер. — Палач уже отправился, поэтому нам его ни за что не догнать.
Забавно, что такой, как он, сейчас смотрит именно на меня таким взглядом, как будто только мне под силу решить эту сложную задачу. Я могла, но откуда это знал он? Может, и не знал, но в случае с Ци’лакьером, полагаю, он, вряд ли, надеется на удачу.
— Есть способ опередить его, — сообщила я.
— Ты не обязана это делать, — почему-то сказал мне Ци’лакьер.
— Это не так. Именно по моей наводке Чип сейчас… — закончить не смогла, только поджала губы и вздохнула, — нельзя терять времени.
Ци’лакьер кивнул и направился к выходу.
Прежде, чем уйти, я вернулась к Чипу, проверила его состояние, помогла ему лечь в кровать, оставила ему еще зелье, объяснила, что нам надо идти. Конечно же, Чип не хотел, чтобы я уходила, но у нас не было выбора. Палача нужно было остановить. Даже, если до нас этого не смогла сделать сама смерть.
— Ты будешь использовать магию Мистерий? — С каким-то волнением и трепетом в голосе поинтересовался Ци’лакьер.
Меня это даже слегка позабавило. Да, в магии Мистерий было заклинание телепортации, но оно требовало очень много сил, к тому же я не обладала достаточным уровнем для его использования. Конечно, Ци’лакьеру я об этом не сказала, зачем ему знать? Я воспользовалась преимуществом.
— Думаю, ограничиться порфирианским свитком, — объяснила я.
Едва ли можно было заметить перемену, но воин как будто бы улыбнулся одними глазами. Не знаю, что у него было на уме, но, как только мы разберемся с Палачом, хочу поскорее расстаться с этим фанатиком. Может быть, он и принадлежит к ордену и преследует благие цели, но мне от его присутствия явно не по себе.
— Палач опасен, — пока я копалась в своем рюкзаке и извлекала свиток, говорил мне Ци’лакьер. В моем случае нужно быть готовой буквально ко всему. Я, как восточная женщина — готова уйти, куда глаза глядят со всем добром, что сейчас на мне. — Ты можешь отправить только меня.
Не скажу, что это выглядело со стороны чем-то вроде заботы, Ци’лакьер скорее исходил из рамок приличий и пытался быть вежливым. Понимаю, я ему мало чем помогу, впрочем, если бы не я была виновата в страданиях Чипа, я бы, возможно, выбрала остаться. А так…
— Палач принес мне клятву верности, — закрывая рюкзак, отвечала я, не глядя. — Может быть, у меня появится шанс хотя бы поговорить.
— Ты думаешь, он настроен разговаривать? — Намекая на то, что он сделал с Чипом, со скепсисом задал вопрос Ци’лакьер.
— Нет, но попытаться стоит. — Я посмотрела на воина. — Знаю, может быть, это звучит глупо, но он же разумен. А с разумными людьми можно разговаривать.
— Людьми да, — снова камень в мой огород.
— А ты уверен, что справишься с ним?
— Нет. — Твердо и четко. Ци’лакьер знал наверняка, даже не колебался ни секунды. — Но я хотя бы попытаюсь.
— Я тоже, — не менее твердо заявила я.
Он помедлил, как будто хотел узнать, о чем я в это мгновение думала, а потом коротко кивнул. Я сделала глубокий вздох. Да, неприятно, но что поделаешь?
— Ты раньше телепортировался? — Уточнила я перед отправлением.
— Нет.
— Ладно. Тогда… будь готов.
— К чему?
— К не самым приятным ощущениям, — хмыкнула я.
Ци’лакьер нахмурился, но принял мои слова скорее, как угрозу, или сомнение в его стойкости и боевой готовности. Когда он потянулся ко мне, чтобы прикоснуться (это требовалось для того, чтобы телепортироваться вместе), я вся напряглась. Он это, конечно же, заметил. Его улыбка уколола меня в самую гордость, но он это понял и сразу перестал.
— Не бойся, Мистерия, тебе смерти я не желаю, — заверил он, чтобы успокоить.
— Пока не разберемся с Палачом, ты хотел сказать? — Зачем-то в шутку добавила я.
— Пока ты не решишь переступить черту, — поправил он.
Меня это нисколько не успокоило, и когда он взял меня за плечо, я впервые испытала прикосновение, словно тысячи игл вонзили и раскаленную кочергу приложили. Да, не повезло его девушке. О чем я только думаю?
Активировав свиток, мы мгновенно перенеслись. Оказались мы на просторном поле. Сгущались сумерки. Как только ноги нашли опору, и я, и Ци’лакьер ухнули на землю, шлепнувшись в разные стороны. Да, что-то я давно не пользовалась свитками. Голова кружилась, все вокруг плясало и расплывалось. Потребовалось время.
Постепенно все приходило в норму, сознание закреплялось, и мир переставал разваливаться на части. Все успокоилось, я почувствовала порыв теплого ветра и тут же принялась расстёгиваться, параллельно поднимаясь на ноги. Да, место было красивым, но…
Я только сейчас вспомнила про Ци’лакьера и глянула на него. Он даже голову от земли оторвать не мог, настолько она у него кружилась. Первая телепортация, что и говорить? Многих наизнанку выворачивает, Ци’лакьеру еще повезло.
Я присела рядом с ним и попыталась помочь.
— Эй, ты как?
Отреагировал он далеко не сразу, пока пытался только моргать. Но, видимо, его немножко задело, что я тут уже пришла в норму, а он там никакой, вот Ци’лакьер и принялся пытаться хотя бы сесть. Состояние было ужасным, не отпускало, но за все в этом мире приходится платить. Хотел быстро — получи. Только сначала поваляйся без чувств.
Пока воин приходил в себя, солнце скрылось за тучами, набежали грозовые облака. Я успела пока глянуть на тот Храм богов, который виднелся в отдалении. Как и говорил Чип, Храм располагался на обрыве. Вообще здесь, прям, рай для фотографа. Жаль только, я не увлекаюсь.
Но вернемся к первоочередной проблеме.
Воин поднимался на ноги, словно пьяный в стельку алкоголик. Его шатало из стороны в сторону, он никак не мог понять, где земля. Я попыталась ему помочь, но извините, он был тяжелее меня, я едва могла его удержать, а он все время заваливался в мою сторону. Да и к тому же, как только он понял, чего это я постоянно мешаюсь у него под ногами, он меня нагло отпихнул. Вот и помогай людям после этого.
Пока он встал, небо окончательно затянуло серыми тучами, начал накрапывать дождик. Хотелось немножко поворчать, но вместо этого я только натянула капюшон на голову и вдруг заметила, что холодные капли стали приводить в чувство Ци’лакьера гораздо быстрее.
Во всем свои плюсы.
— Вот дьявол, — выдохнул он, когда наконец-то перестал опасно клониться снова к земле.
— Первый раз всегда так, — успокоила я, похлопав воина по плечу.
Он снова покосился на меня в недовольстве и чуть не упал. Лучше его не трогать.
— Мы… — он опасно дернулся, как будто его желудок захотел распрощаться с завтраком, — мы должны идти.
— Я-то готова, — закивала я. — А ты?
Надо было видеть его лицо в этот момент — столько гордости, чувства собственного достоинства, да он бы даже, если бы голову сейчас потерял, и то бы встал на ноги. Да, может быть, сделав шаг вперед, он снова качнулся, но не упал. Он был готов к свершениям. Ладно.
К счастью, идти было не так далеко. Надеюсь, у нас еще есть запас времени, и Палач еще не добрался до храма. Даже, если учесть все его заслуги и достоинства, нет ни единого шанса, что он бы смог сюда так быстро прибыть. Хотя, не исключаю, что он тоже мог воспользоваться свитками.
С другой стороны, они довольно редки, а, судя по тому, какой образ жизни он вел до того, как мы с ним познакомились, не думаю, что у него даже загранпаспорт был, не то, что эти свитки. Соответственно сейчас в срочном порядке он бы не бросился их искать, чтобы перенестись сюда. Он и так, и так потратил бы кучу времени.
В общем, ставка все-таки на нашу фору.
Храм представлял собой величественное сооружение, разрушенное временем и, возможно, землетрясениями, судя по тем внушительных размеров кускам камней, валяющихся повсюду.
Однако общий вид храма все же сохранился. Высокие, круглые колоны, белокаменная лестница… Перестаешь как-то отвлекаться на привлекательность достопримечательностей, когда следом за мелким дождиком начинается крупный град.
Спрятаться в храме было решительно негде. Крыша здесь была редкостью. Мы оба вымокли до нитки, да еще этот град так потрепал, что вообще удивляюсь, как нас до смерти не забило этими булыжниками, которые сыпались с неба.
В общем, мы добрались до храма и, найдя в его едва сохранившихся стенах более или менее что-то похожее на крышу, стали пережидать град под навесом. Пока природа буйствовала, засыпая зеленую траву белыми кусками льда, мы огляделись по сторонам. Да, одно из двух: либо этому храму просто слишком много лет, либо Палач здесь уже побывал, разрушив все подчистую.
Делать особо было нечего, даже забавно, как хоть и несколько паранормальное погодное явление заставляет подстраиваться. Ци’лакьер выглядел забавно вымокшим до нитки. Его это, похоже, не очень беспокоило, но со стороны — очеловечивало. Ну, как сильного воина может очеловечить дождь.
Спустя некоторое время буря поутихла, ветер перестал задувать со всех сторон, град закончился. А еще через пару минут тучи словно разбежались в разные стороны, засветило яркое, даже жаркое солнце. Да, хорошо, что я не поблизости живу, с такими природными аномалиями долго не протянешь.
— Ты как? — Спросила я Ци’лакьера.
— В порядке, — кивнул уже более уверенно он. — Ты?
— Лучше, чем обычно, — пожала плечами я. — Ты можешь определить, был ли здесь Палач? Или он еще не приходит?
— Я уже проверил, — заявил он. Ну, понятно, это же я тут грозу пережидала, он-то профессионал. Ладно, ждем результатом. — Сложно сказать, был ли он здесь. Его присутствие здесь ощущается. Но это могут быть клинки.
— Ладно, — кивнула я и шагнула вперед. — Тогда ищем постамент?
Воин кивнул, и мы принялись бродить по древнему храму.
Вообще-то здесь было немного страшновато. Высоченные колонны величественно возвышались над нами, словно кара небесная. По коже невольно пробегали мурашки и, не думаю, что дело только в промокшей одежде. Все-таки это место — Храм, здесь обитают боги. Если, конечно, они вообще существуют…
Время все же не щадит никого. Или в данном случае — ничего. Множество помещений было разрушено, какие-то уничтожены полностью, превращены в мелкую крошку, какие-то завалены камнями и внутрь не пробраться, если только с использованием спецтехники. И тогда-то мы нашли то, что, по нашему скромному мнению, могло быть нужным для нас местом.
Добравшись до самого центра Храма, мы внезапно обнаружили, что он совсем не тронут временем. Да, Чип рассказывал об этом, но, если бы Палач побывал здесь, возможно, все здесь уже было бы превращено в пыль. Нетронутость в данном случае обнадеживала.
Центром Храма являлась просторная круглая комната, из которой в разные стороны вели четыре большие, полукруглые арки. Сама комната казалась практически нетронутой, но некоторые выходы были завалены камнями.
В центре помещения, как и рассказывал Чип, действительно находился постамент. И да, согласна, что любой трон позавидует ему. Он начинался лестницей с закругленными ступенями. Затем появлялись изваяния, словно стоящие на страже воины, выполненные из белого камня.
Дальше, в форме распускающегося цветка, находился сам постамент со специальными нишами для клинков, которые, по понятным причинам, сейчас пустовали.
— Впечатляет, — даже не сдержался Ци’лакьер.
— Такого никогда не случалось с вашими клинками раньше? — Уточнила я.
— Нет, — покачал головой воин.
— Ладно, — я вздохнула. — Надо посмотреть на это дело поближе.
Я осторожно подошла сначала только к лесенке, чтобы разглядеть постамент повнимательнее. Да, он действительно смотрелся величественно, ничего не скажешь. Но вот что меня смущало: он был слишком идеален. Таким его могло сотворить только заклинание. Но какое? Возможно то, которое и призвало клинки в этот мир из небытия. Или где они там хранятся?
— Сможешь что-нибудь узнать? — Спросил меня Ци’лакьер.
— Попробую, — пожала плечами я.
Порывшись в рюкзаке, я достала одну из своих лент магии Мистерий, разложила ее перед собой на идеально гладком полу. Ци’лакьер очень внимательно наблюдал за каждым моим действием, в то же время, испытывая то ли смущение, то ли непонимание от того, что Практику магии Мистерий он видит впервые.
Следом за уже исписанными известными символами лентами я достала и пустые заготовки, также раскладывая их на полу рядом. Далее я выудила магическую кисточку, с помощью которой я обычно рисовала заклинания. Ци’лакьер совсем уж был сбит с толку и не выдержал.
— Что ты делаешь? — Спросил он.
— Поскольку нам требовалось поторопиться, я не заглянула домой и не собрала с собой нужных заклинаний, — объяснила я, усаживаясь в позу лотоса на полу и раскладывая белые ленты. — Но магия Мистерий на то и магия Мистерий, что главный их козырь — знания.
Пока я принималась за дело, Ци’лакьер изучал меня, словно экспонат в музее. Присев рядом со мной на корточки, он словно пытался постичь происходящее. Вот я поднесла кисть к своим лентам, вот принялась вырисовывать неизвестные символы. Ци’лакьер как будто пытался понять логику происходящего, но, по понятным причинам, ему этого сделать не удавалось.
В том и прелесть магии Мистерий: можно изучить все, что о ней всем уже известно, но так и не постичь ее глубин. Практика может помочь, но Ци’лакьер, в отличие от Палача, не собирался этим страдать. В буквальном смысле.
— Все считают магию Мистерий довольно странной, — заметил он. — Видимо, они просто никогда не встречали Практиков.
— Что ж, насколько мне известно, я единственная, — пожала плечами я. — И преступница. Так что желающих познакомиться со мной и моей магией поближе не так много.
— Почему за тебя объявлена награда? — Посмотрел мне в глаза Ци’лакьер.
Я промолчала, сосредоточившись на заклинании. Этого, и правда, требовала магия, но, если уж совсем честно: я не так, чтобы хотела раскрывать душу случайному встречному.
— Сейчас посмотрим, какая магия здесь творилась раньше, — так и не дав ответ на заданный вопрос, сообщила я. — Тебе лучше держаться поближе ко мне, на всякий случай.
Воин выпрямился и огляделся, как будто собирался кого-то увидеть, или же ожидал появления Палача. Я продолжала создавать необходимые чары.
Основа была готова, осталось только закончить ритуал. Символы заструились по моим рукам, словно рекой, медленно стекаясь к ладоням и пальцам, срываясь с них, подобно каплям воды. Несколько минут я продолжала нашептывать им неизвестные этому миру слова, а потом, когда последний символ сорвался с моего пальца и исчез в созданной мною ленте, воцарилась полнейшая тишина.
Понимая, что теперь что-то должно случиться, Ци’лакьер слишком шумно огляделся по сторонам. Символы от ленты, словно змеи, распространились золотисто-красноватым свечением по всей комнате, обволакивая собой пол, стены и потолок. Через некоторое время создалось впечатление, что моя магия запечатала все вокруг.
На самом же деле символы впечатались в стены и стали проникать не только в пространство, но и во время, пытаясь пробиться сквозь толщу вековых наслоений, дабы увидеть скрытое от любых глаз. Словно корни деревьев в очень ускоренной съемке, мои символы вскрывали тайны прошлого.
