Что есть силы наступаю ему на ногу, жаль туфли остались в разбитой машине.
– Мимо! – говорит Франц, но теперь его клыки едва ощутимо царапают кожу.
Примеряется, гад!
Это взбесило, я закрыла глаза и сосредоточилась. Мало кто из вампиров помнит, но наши способности – это не проклятье, как пишут в человеческих книгах. Нет, все куда интереснее – мы другие, потому что в нас есть адамант.
Некое вещество, что делает нашу кровь черной, и продлевает жизнь чуть ли не до бесконечности… И аналогов этой материи не существует.
Мои походы в театр – не вампирская блажь. Музыка помогает войти в особое состояние, когда я чувствую кристаллы адаманта в крови, иногда получается ими управлять. А дальше срабатывает всем известный закон – чем чаще практикуешься, тем лучше выходит.
Вот так и сейчас, глубокий вдох, а потом черные кристаллики устремились к ладоням, легко, почти играючи. Я чуть напрягла мышцы и Франц больше не мог меня удерживать. Разворачиваюсь и хрясь по наглой клыкастой роже. Правда не локтем как планировала, а рукой.
Результат не заставил себя ждать – мужчина полетел, как сбитая тяжелым шаром кегля.
– Сейчас я тебе покажу хрен с лицензией! – мои глаза полыхнули алым.
Франц поднялся, ухмыльнулся во весь рот и предложил:
– Ну попробуй!
Я ринулась к нему, но вцепиться нахалу в горло не успела. Между нами мелькнула тень и нас обоих раскидало по разным углам коридора, словно котят. Раздраженно поднимаюсь и смотрю, кто это тут такой наглый выискался.
Посреди коридора стоял пацан в черной толстовке. Худой и щуплый, ноги как спички, весь такой нескладный, как бывает исключительно у подростков. Зато светлые лохмы по-современному прихвачены гелем и лаком, потому торчат не абы как, а красиво обрамляют скуластое лицо. Сзади на одежде красуется надпись: мне тысяча лет!
Ну, вот совсем безпалевно, и пафосом не тянет. Кстати надпись не врет – этому пацану реально тысяча лет. Он один из старейшин.
– Малькольм, ты чего в чужой мордобой тощие пальцы сунешь?
Пацан повернулся ко мне лицом и я узрела вторую часть надписи: “И я до сих пор не выспался”.
– Ясмина?! А ты чего в чужом доме колобродишь? – Малькольм сверкнул на меня фиолетовыми глазами. – И что ты охране внушила, чего они бегают и другую часть охраны кусают?
Ишь какой любопытный? Возьми ему все и запросто так выложи!
Улыбаюсь и сверкаю в ответ алыми глазками. Нет, это не попытка воздействовать на древнего вампира силой, тем более все равно не подействует, так просто характер показываю и всю глубину огорчения.
У него вон глаза какие красивые – фиолетовые. Вот я когда разменяю первую тысячу мои тоже изменятся.
Поднялась с колен и широко ухмыльнулась.
– Я тут мерзавца притащила, чтобы кинуть под ноги главе клана и потребовать компенсации, а он смеет сопротивляться, негодник!
Пацан вздохнул и поглядел на второго участника драки.
– Франц… И почему я ни капли не удивлен? Что на этот раз натворил?
Бывший пират… Пардон, бывших пиратов не бывает, тогда просто – мерзавец ухмыльнулся, кинул в мою сторону смеющийся взгляд и заявил:
– Ни-че-го!
Вот тут моя разлюбезная крыша помахала ручкой! Миг и я очутилась подле наглеца, хотела цапнуть за воротник, но вот безобразие, рубашки на нем уже не было. Потому ухватила кровопийцу прямиком за шею и приподняла над землей. До чего же хорошо быть вампиром.
– ТЫ мне угрожал! ТЫ использовал чары крови, на простом смертном, чтобы устроить аварию! А когда машина перевернулась – ты первым прибежал на место происшествия! И теперь смеешь отпираться? – прорычала я.
– Серьезные обвинения, – спокойно протянул за спиной тысячелетний пацан. – Ты когда такой сильной стала, Ясмин? Или это опять какие-то разработки клана?
– Сейчас речь не о том! Франц напал на главу клана Дамион!
– И что убить его за такое? – Малькольм сунул руки в карман и принял скучающий вид.
– Доказательства у тебя есть? – прохрипел Франц, сейчас как бы он не старался, но разжать мою руку не мог.
– Кстати, хороший вопрос! – лениво осведомился мелкий древний.
– Значит слова главы клана недостаточно, да?
– Ясмина, ты у нас барышня горячая, – протянул Мальком. – Или уже забыла свой разгул в Палермо? Ты же тогда за одну ночь целый синдикат обескровила. А мы после этого всем составом пытались отбрехаться и доказать, что вампиры там и рядом не проползали. А ты хоть спасибо сказала – нет?
Ах, Палермо… Его невозможно забыть… Там жил очаровательный и подающий надежды ученый Энцо Лоретти. Он знал много о свойствах крови и еще больше мог бы узнать. Я надеялась перетянуть гениальный ум в свой клан. Но чертов синдикат напал на его семью и прикончил МОЕГО ученого! Тогда немножечко вспылила и решила нанести ответный визит вежливости…
Нанесла, на свою голову, двести лет прошло, а мне это дело при каждом удобном случае вспоминают.
– Ты Франца-то отпусти, а то чего доброго голову оторвешь бедняге. Тогда клан Тенебрис с тебя компенсацию начнет требовать!
Я рыкнула, но пальцы разжала… Ну, как разжала, Франц полетел куда-то вперед и малость помял одну из стен.
– Ну, вот, – Малькольм старательно подражая современным подростками качнулся с пятки на носок и обратно, – теперь можно и поговорить, темпераментная ты наша. Идемте оба! – велел пацан и растворился в воздухе.
Мы с Францем одарили друг друга самыми недружелюбными взглядами. Интересно, что задумал, тысячелетний недоросль. Надо поскорее выяснить и все им обломать.
Глава 5. Дар и наказание
Вы думаете вампиры собираются в мрачных и темных подвалах. Где атмосфера отдает готикой, а в цветах изобилие алых оттенков. Вокруг полуголые красотки и красавчики, готовые подставить шею под клыки по первому требованию.
А вот и нет! Толпа клыкастых древних собралась на открытой террасе с огромным стеклянным бассейном. И ладно бы, вампиры вели себя как положено древним старцам – сидели и степенно обсуждали дела.
Но нет, тут тоже – промашка. Наглые клыкастые морды плавали в бассейне потягивая кровавые коктейли из искусственной крови и кучковались возле перил. А судя по возгласам они еще и ставки делали, кто кого сильнее покусает. Молодое поколение свое начальство или же наоборот.
– Смотри главного третий раз цапнули!
– За пятку не считается! – дерзко отозвалась рыжеволосая красотка с россыпью веснушек на носу, которые за тысячу лет не выцвели. Древняя по происхождению шотландка. Чем занималась загадка – то ли друидка, то ли бандитка – в любом случае прекрасно разбирается в травах, экологии, но еще лучше проламывает черепа – одним точным щелбаном. Собственными глазами видела, потому знаю о чем, говорю. Вампирская бледность предала ей слегка болезненный вид, но упаси боги назвать ее слабой.
Рядом с ней, на надутом матрасе в виде куска пиццы, дрейфовал еще один старейшина – Лешек Цыбульский и дымил как дракон своей глиняной люлькой с деревянным мундштуком. При виде этого не убиваемого зануды у меня аж зубы свело.
– А что надо только за филей клыком ловить? Нормальному шляхтичу так делать богомерзко! – вещал он.
– Можно за ухо! Клыком клац и две половинки на ветру развиваются! – парировал его собеседник – Дитрих, главный красавчик всей вампирской диаспоры.
О нем мало известно, родился в Баварии. В эпоху, когда рыцари носили кольчуги, а монахи ещё не успели запретить всё интересное. Быстро сообразил, что улыбкой на сытую жизнь заработать проще, чем мечом. Как стал вампиром тайна покрытая мраком, даже для остальных старейшин.
– Вот главная затейница безобразия – сдал меня Малькольм, подхватил со стола бокал с оранжевым зонтиком, завалился на шезлонг и недовольным взглядом покосился на главу клана Тенебрис. – Кстати, Лука, у очаровашки Ясмин к тебе претензии.
– Я? Ну почему? Чуть что, сразу виноват – Лука Марчелли? – лысый итальянец погреб прочь от бортика.
– М-м-м, куколка Ясмин, – протянул Дитрих поворачиваясь и окидывая меня сальным взглядом. – От тебя пахнет кровью… Человеческой…
Вот теперь развернулись все остальные, впились в меня фиолетовыми глазищами.
– Что ты натворила на этот раз? – слово взяла рыжая друидка, у нас с ней нейтральные отношения. Пакости если и делаем то исключительно исподтишка.
Дитрих меня два века пытается затянуть в постель. Лешек видит во мне – сущую ведьму, а Малькольм постоянно ворчит, что я много умничаю.
Ничего подобного! Оскалилась всем древним и гордо направилась к шезлонгам, так при этом еще и попкой не забывала вилять. И плевать, что от платья только ошметки остались, наоборот, так только эффектнее получилось.
Опустилась, ногу на ногу закинула, позволив юбке сползти куда выше приличий и подарила самую клыкастую улыбку лысому итальянцу, который взял на себя обязанности главы клана.
– Твой Франц пытался меня убить!
– Вранье! – тут же парировал бывший капер.
– Он мне угрожал! Моего водителя одурманил чарами крови, да так крепко, что бедолага по сути совершил самоубийство! И меня чуть не угрохал!
– Франц? – лысый поморщился и недовольно поглядел на своего побитого и полуголого подчиненного. – Почему от тебя одного столько проблем…
– Я не трогал смертного! Какие угрозы? Ясмин, это обычная дружеская беседа! Мне не понравилось, как ты игралась с человеком в ложе. Вот и все! А за тобой я поехал, дабы уладить возникшее недоразумение! Кто знал, что ты попадешь в аварию! Я бросился к машине, хотел тебя вытащить, а вместо благодарности получил – побои! Так ты еще и в клан на меня донесла!
– Какая плохая девочка! – изрек Дитрих и в мгновение ока возник рядышком, а его холеные ручки коснулись моих плеч. – Разнесла половину клана! Дебош на пустом месте устроила… – древний наклонился к моему уху и томным шепотом произнес: – Как расплачиваться будешь, а?
Вот такое поведение меня прям взбесило! Помните, я говорила, что нельзя среди вампиров давать слабину, вот это как раз тот случай.
– Я расплачиваться? Размечтался! – оттолкнула бабника прочь, но древний с легкостью перехватил мою руку. Затем откровено сальным взглядом прошелся по моим стройным и обнаженным ножкам.
– Не дерзи, куколка, а то поставлю на коленки и будешь отрабатывать… Каждое слово!
Поднимаюсь и замираю напротив Дитриха, мои глаза полыхают алым. Этот хрен в обертке тяжелого люкса меня воспитывать собрался?
Взгляд старейшины вспыхивает фиолетовым, совсем чуть-чуть, но я уже чувствую давление на сознание. Будто многотонный каток решил прокатиться по моей голове.
Сдаться? Ха, даже не мечтай, древний. Я-то знаю свои права. А ещё – свои обязанности. Потому что я – глава клана. Самого молодого. Самого дерзкого. И, между прочим, самого богатого.
Мысленно призываю адамант в крови, только вот что с ним делать? Как превратить эту непонятную силу в оружие? Пока размышляю, Дитрих решает, что ему позволено слишком многое.
– Ясмина, тебе стоит быть… сговорчивее, – его холёные пальцы скользят по моей щеке, опускаются ниже, нагло задерживаясь на груди.
Серьёзно? Прямо вот так – на глазах у всех?
Я изгибаю бровь, губы растягиваются в дерзкой ухмылке, а рука сама отбрасывает наглую конечность!
– Сговорчивее? – мой голос звучит сладко, как мёд приправленный цианидом. – Еще слово в том же духе – и я разошлю твой номер самым рьяным феминисткам. Причём расскажу, что ты – типичный женоненавистник, мечтающий растоптать их права. Обещаю, после этого тебе станет не до веселья.
– Дерзишь! – Дитрих оскалил клыки и рывком притянул меня за шею, так что наши губы чуть не столкнулись. – Люблю таких! А твоя сладкая попка мне давно не даёт покоя…
Грубиян.
Его язык скользнул по моей шее, будто я леденец в лаковых туфельках, а не глава клана. Фу таким быть!
И вдруг – алая пелена в глазах. Следом исчезло давление древнего на мою бедовую головушку. Жидкий огонь опалил изнутри, огненной лавой прокатился по венам. Стало жарко и сладко одновременно, наглая усмешка сама бессовестно наползла на мои губы.
– Терпеть не могу наглецов! – шиплю я, впиваясь ногтями в его холеную руку и отрывая ее от своей шеи. – Если ухаживать – то красиво! Кровь при луне... Серенады. Или, на худой конец, билеты на концерт Maneskin. А ты, древний, что предлагаешь? Слюнявые облизывания?
Дитрих удивленно вытаращился. Пальцы туда-сюда разгибает, ручки свои холеные напрягает, а вот вырваться – никак.
– Кто-то крови мало пил, – не удержалась от ехидного комментария.
А потом босой пяткой ему по ногам бум! И лощеный красавчик, прям женская мечта из обложечки, подбитым гусем сваливается в бассейн.
Плюх!
Только брызги во все стороны полетели.
Ах, да еще тишина воцарилась, обалдевшая как мамонт, которого блоха завалила.
Дитрих вынырнул, опалил меня яростным взглядом!
– Ну, кто так на умницу и красавицу смотрит? С нами ласково надо, нежно, с любовью.
А для лучшего уразумения беру его и снова пяткой по лбу – тресь! Он ведь на мои ножки пялился, так получай порцию прекрасного! И нечего жаловаться!
И снова слышно – бульк!
В следующий раз древний совратитель вынырнул куда резче, клыки оскалил, глазками своими фиолетовыми сверкал и даже за край когтистыми пальцами ухватился. Зря, мне ж не лениво, могу и по пальцам потоптаться… Совершенно случайно, раз двадцать!
– Курва! – заключил Лешек, коротко и всем понятно.
– Ты чего творишь?! – охнул Люка и схватился за лысину, будто надеясь найти там хоть один волос для драматического жеста. – Увы, голова блестела, как бильярдный шар. – Я за эту виллу еще не до конца расплатился! – остальное потерялось в непереводимом итальянском.
Друидка хохотала наблюдая за потоплением неутомляемого, Лешек морщился, но не спешил на выручку и только Франц наблюдал за происходящим с мрачной миной.
– Ну, что, кусачие? Убедились, здесь – я несчастная овечка, а красотка – зубастый, серый волк?
Захотелось треснуть Франца, чтоб мозги на место встали.
– Конечно овечка! – подарила ему клыкастую улыбку. – Потому у тебя в багажнике, куча освещенных цепей валяется! – и снова Дитриха – тук пяткой. – Классно же! Плавает!
– Замечательно! – подтвердила рыжая. – Сама хотела так сделать, но за клан боялась! – отозвалась она и неспешно отхлебнула еще угощения из бокала. – Допек приставаниями…
Упоминание про клан, выгнало из моей головы все веселье. Вспомнила, кого я в бассейн пяткой раз за разом спихиваю и представила, что будет если Дитрих решит отомстить.
Древний как раз показался из воды, правда глазками он уже не сверкал и клыки не показывал. Наверное сосредоточено думал о том, как бы встречи с пяткой избежать.
Стало быть – урок усвоен. Я решила пожалеть несчастного, цап его за волосы, как кутенка, вытащила из бассейна и толкнула в сторону шезлонгов.
А сама думаю и как у меня так легко вышло-то? Определенно тот, вкусный смертный был какой-то особенный! Надо срочно его найти и куснуть еще раз! Легонечко, чтобы надолго хватило!
– Убью! – рыкнул Дитрихи невероятно быстро очутился возле меня.
Вижу только руку, занесенную для удара и ничего не успеваю предпринять. Все же мои шестьсот с небольшим и его тысяча лет – это совершенно разные весовые категории.
Мысли промелькнули в голове, а спустя миг все стало серым и каким-то безжизненным. Это что за фокусы?
