Мы спустились по ступеням и пошли вдоль парковой дорожки прямо к воротам. Я обернулся и посмотрел на особняк, где провел… не знаю сколько времени. Хотелось бы думать – не слишком много, потому что снег хоть и выпал, но лежал не слишком толстым слоем.
- Какое сегодня число? – как бы между прочим спросил я.
- Новый год скоро! – Алена ткнула пальцем на большую раскидистую ель, как будто на ней уже висели гирлянды и сверкающие шары. – Джингл беллс, джингл беллс, ля-ля-ля! А вот и стоянка. Эй, Димыч! – она подошла к сторожевой будке, нетерпеливо царапнула маленькое окошко кончиками ногтей. – Ключи гони!
Вместо окна распахнулась дверь, и из сторожки вышел рослый детина довольно угрожающего вида: наголо бритый, с перебитым носом и тяжелым подбородком.
- Алена Сергеевна! Да куда ж вы в таком состоянии?
- Со мной патиссон! – Она ткнула в меня пальцем и хихикнула. – И он повезет меня в кабачок… в кабак то есть!
Димыч просверлил меня взглядом и с сомнением произнес:
- Что-то я тебя не помню. Новенький что ль?
Еще не хватало спалиться возле самого выхода! Этот-то хоть не под кайфом и его можно загипнотизировать? Я ответил таким же пристальным взглядом, надламывая парню сознание. Конечно же, ты меня знаешь. И сделаешь все, что прикажу.
Охранник моргнул, вздохнул и протянул ключи.
- Вот и славненько! – Алена сгребла связку и тут же швырнула мне, хохотнув. – Поехали, овощ, кататься! Есть хочу!
Я усадил девицу на переднее сиденье, справедливо рассудив, что лучше держать ее в поле зрения, завел машину и медленно покатил к воротам. Еще несколько томительных мгновений ожидания – и вот они открылись, выпуская нас на волю. Теперь дело за малым – добраться до города, а уж там связаться со своими. На ментал не хватило сил, а использовать мобильный Алены я не рискнул.
- Слушай, а кто этот Йен? – я решил сделать еще заход и вывести на разговор о лаборатории.
- Наше светило! И такое… дерьмо! – она скрутила новый косяк, прикурила, включила на полную мощь радио и принялась подпевать не то бабе, не то мужику, поющему что-то про несчастную любовь восемнадцатилетки.
Мда. Похоже, от Алены ничего толком не добиться… Может, сдать ее «ящерам»? Уж они-то вытрясут из нее информацию.
С проселочной дороги мы вывернули на шоссе. Теперь я сориентировался: вампирский особняк располагался недалеко от города в весьма престижном районе. Со вкусом Легран устроился, ничего не скажешь. Сейчас, в дневное время, дорога была свободной. Вот и отлично, доберемся без пробок и в кратчайшие сроки.
- «А я иду такая вся в дольче габбана… - Алена вошла в раж и уже не просто пела, а еще и пританцовывала на сиденье, - та-да-па… на сердце раааааанаааааа».
- Ты бы пристегнулась что ли, - я покосился на трясущую кудрями спутницу.
- Нафига? – Она глянула на меня и капризно протянула: - Лучше дай что-нибудь. Конфетку там… Зефирушку… У тебя есть зефирушка?
- Нет.
Девица обиженно надула губы и уставилась в окно, зацепилась за что-то взглядом, а потом радостно взвизгнула:
- О! Хавчик!
- Где?
- Да вон же! – она указала на кофейню на противоположной стороне дороги.
- Погоди ты, - начал было я, но Алена вдруг дернула руль и выкрутила его влево.
- Дура!!!
Нас вынесло на встречку, развернуло на обледенелой дороге, а последующий страшный удар отозвался во всем теле. Мир перевернулся, наполнился лязгом металла, звоном разбитого стекла и пропал совсем...
… Живой? Эй… парень… живой?
Голос доносился откуда-то издалека. Невнятный… Глухой… Ватный…
В голове гудело, по лицу текло что-то теплое. Я приоткрыл глаза, дотронулся рукой до щеки. Размазал что-то липкое… кончики пальцев окрасились в красный цвет. Кровь… Потянулся отстегнуть ремень безопасности, но грудь тут же пронзила боль. И еще что-то мешало шевелиться… Что-то тяжелое, навалившееся на колени. Я перевел взгляд вниз… И увидел тело Алены. Кровавое месиво из костей и плоти.
Перед глазами все поплыло, а живот свела тугая судорога.
- Живой?!
Заскрежетала дверь, в салон ворвался свежий воздух, меня схватили за плечи и потащили прочь…
- Потерпи, сейчас «скорая» приедет, - причитал незнакомый человек, и я едва мог его разглядеть. Мужик… бородатый...
Он оставил меня на обочине, а сам куда-то побежал. Я медленно, чтобы не тревожить поврежденные ребра, сел, сгреб снег в кулак и отер лицо. Колкая ледяная каша прояснила не только сознание, но и зрение, так что я смог увидеть машину. Точнее груду металла, в который она превратилась. Ее искореженный каркас валялся у обочины среди осколков стекла и крошева из пластмассы. Правый бок был сильно вогнут в салон – основной удар пришелся именно туда. Туда, где сидела Алена.
Чуть поодаль стоял еще один автомобиль: с вздыбленным капотом и сплющенной передней частью. Он и влетел в нас, когда мы выскочили на встречку.
На месте аварии собиралось все больше людей – кто-то хотел помочь, кто-то, притормозив у обочины, просто глазел.
Я попытался встать, но ноги не слушались. Сцепив зубы, собрал силы для рывка. Отчаяние и злость сделали свое дело: я кое-как поднялся. Оставаться здесь нельзя. Сами упыри средь бела дня сюда не заявятся, но прихвостней своих подослать могут. И тогда под ударом окажутся невинные люди.
- Ты куда собрался? – Вернулся бородач. – У тебя шок. Сиди, сейчас тебе куртку дам. Согреешься.
- Пошли-ка отсюда, - прохрипел я, вводя собеседника в легкий гипноз. Наверное, это самое большое, на что я сейчас способен. – Нечего нам здесь делать.
Тот ненадолго задумался, а потом согласно кивнул:
- А и то верно. Я уж ничем помочь не могу. В машине «скорую» дождемся. Не на холоде ж сидеть.
Он без лишних разговоров подхватил меня под руку и помог доковылять до старенькой «четверки».
- Ты просто в рубашке родился. Выжить в такой аварии! А вот девчонку жалко… Она тебе кем приходилась?
- Знакомая, - выдавил я. В ушах стоял скрежет металла, а перед глазами – изуродованное тело Алены. – Там… в другой… кто-нибудь выжил?
- Дела плохи, - понурил голову мужик. – Лобовой удар. Не рискнули мы их трогать… Пущай медики разбираются.
В салоне автомобиля было тепло и пахло какими-то экзотическими фруктами. Но даже этот освежитель, болтавшийся на зеркале заднего вида, не мог перебить терпкого запаха крови, который насквозь пропитал мою одежду.
- Молодежь, молодежь, - причитал тем временем бородач, - все спешите куда-то… а дорога скользкая. Я ведь на дачу ехал, а тут такое. Ну ты как, оклемался малек? Печку может выключить? Тебе не жарко?
- Поехали отсюда, - устало произнес я.
- Как скажешь.
Едва мы отъехали от места аварии, как впереди замаячили сигнальные огни патрульных машин и «скорой». Когда они пронеслись мимо, я вздохнул с некоторым облегчением. Память водителя я подотру, и он никогда про меня не вспомнит. А вот светиться перед милицией и врачами мне не следовало. К тому же до Обители нужно добраться как можно скорее.
- У вас есть мобильный?
- Да, в бардачке.
Я достал аппарат, но звонить не спешил. События последних дней вновь прокрутились в памяти. Я угодил в лапы упырей. Попался в заранее расставленную ловушку. Это говорит только об одном: крыса все еще в Обители и продолжает гадить. Так кому мне довериться? Одногруппникам – да. Только чем они могут помочь? Нужен кто-то из руководящего состава, но… кто?
Глубоко вздохнув, я набрал номер.
Если Перс и удивился, услышав мой голос по телефону, то виду не подал. Быстро назначил время и место встречи и отключился. Надеюсь, я сделал правильный выбор, и он не явится за мной в компании вампиров.
Почему я позвонил Персу? Сам не знаю. Наверное потому, что он единственный вел со мной честную игру. Не скрывая неприязни, не скрывая и уважения. И еще, самое главное. После гибели сестры, после резни в Обители, после всего пережитого, вряд ли он пошел бы на связь с вампирами.
Уже смеркалось, и в парке, где мы договорились встретиться, зажглись огни.
Я не покидал салона автомобиля, понимая, что мой внешний вид – зрелище не для слабонервных. К тому же, здесь работала печка, а водитель оказался очень приятным собеседником. Точнее, он говорил, а я слушал, пребывая в ватном оцепенении. Ребра болели, голова гудела, и хотелось только одного: поскорее оказаться дома и рухнуть в койку.
- Я ведь один живу, - дед продолжал изливать душу. – Жены уж давно нет, а дети с внуками… у них своя жизнь. Видимся по праздникам, да и то по нескольку часов…
Мда… Одинокую старость и врагу не пожелаешь. Как бы между прочим я выяснил его адрес: надо будет отблагодарить за помощь и потраченное на меня время, хоть он ничего потом и не вспомнит.
Наконец, в парке появилась знакомая фигура. Тренер пришел. Но не один.
Легран молчал. Сжав кулаки, натянувшись струной, сузив глаза. Молчал, но это молчание было ужаснее любого крика. Внутри беззвучной бури оказались все подконтрольные вампиры, все кандидаты на обращение и обслуга особняка. Они не могли ничего сказать, а только корчились от боли, которая сдавила их сознание. Она рвала на части, невидимым ножом кромсала нервы: никогда прежде не доводилось им испытывать истинный гнев хозяина.
- Как. Это. Произошло.
Голос Леграна прозвучал еле слышно, но отозвался в головах каждого.
- П-простите, - сдавленно произнес стоящий на коленях Йен. – М-мальчишка… Порвал контроль.
- Что?!
- Он… очнулся… и уехал… с ней…
Давление гнева невыносимой болью выкручивало мышцы, но Йен осмелился посмотреть на хозяина. В глазах Леграна бушевали ярость и жесткая решимость. Но на самом дне жгучими змеями извивались тщательно скрываемые отчаяние и невыносимое горе.
Охотники заплатят. Все они заплатят.
- Веди пятого, - наконец произнес он. – Время пришло.
- Но… Анатоль… - прохрипел Йен, снова уткнувшись в пол, - испытания… не завершились…
- Я сказал веди!
Новый ментальный импульс хлестнул скрюченного парня, от чего светлый паркет покрылся пятнами черной вампирской крови, брызнувшей из носа и изо рта.
- С…слушаюсь… - просипел Йен и, шатаясь, поднялся на ноги.
Перечить хозяину – значит умереть окончательно. А сознание – это единственное, что у него осталось своего.
Еще раз поблагодарив деда за помощь и пожав ему руку, я проник в его сознание, аккуратно удаляя все воспоминания о сегодняшнем дне. Ментальное вмешательство потребовало немалых усилий: лоб покрылся холодным потом, перед глазами запрыгали черные точки. Да что ж такое… Собравшись и глубоко вздохнув, приказал водителю ехать домой. Сам вышел из «четверки» и, поежившись от холода, поплелся в парк.
Мороз царапал щеки, до дрожи пробирал тело. Зрение подводило: все вокруг расплывалось, но тренера я узнал. Он привел с собой ящеров, чему я не удивился. И не обрадовался – эти парни никогда не вызывали у меня восторга.
Тор шагнул навстречу, достал из кармана наручники и заявил ровным, лишенным эмоций, тоном:
- Маугли, ты подозреваешься в связи с вампирами и в предательстве, повлекшем гибель одногруппников. Ты задержан и для выяснения обстоятельств дела будешь препровожден в центральное бюро ящеров.
- Что?
Сказанное ошарашило так, что на несколько мгновений выдернуло из заторможенного состояния. Выбрался, называется, с корабля на бал. И Перс тоже хорош, мог бы сначала выслушать, прежде чем ищейкам сдавать. Видимо, чувства отразились на лице, потому что ящер жестко заявил:
- Не дергайся и не делай глупостей. Если ты невиновен, мы это докажем.
- Да что с вами такое, - процедил я, неохотно давая защелкнуть наручники, - мне едва удалось бежать.
- Разберемся.
Тор подтолкнул меня к черному массивному джипу, усадил на заднее сиденье между двумя рослыми охотниками. Бежать мне было незачем, но такое отношение откровенно напрягало.
- Поймите, - слабо выдавил я, но Тор оборвал:
- Говорить будешь, когда тебе разрешат.
- Тор, - встрял Перс. – Сбавь обороты – его вина еще не доказана.
Потом окинул меня внимательным взглядом и добавил:
- Вид у тебя, скажем прямо, не очень… Ты себя хорошо чувствуешь?
- Да. Замерз просто.
- Замерз? – подозрительно сощурился Перс и прибавил печке мощности. – Так сойдет?
Я кивнул, чувствуя, как теплые волны начали обдувать лицо.
- Расскажешь, что произошло? И где тебя носило весь предыдущий месяц?
Месяц? Самому хотелось бы знать… Я тряхнул головой, но мысли путались, а в горле пересохло так, что и звука не издать.
- Ладно, отдыхай пока, - смилостивился тренер.
Джип резво рулил по незнакомым кривым улочкам. Подозреваю, он объезжал пробки, но все равно дорога заняла не менее часа. Впрочем, мне могло и показаться. Время замедлилось, звуки приглушились. Перс что-то обсуждал с Тором, но я никак не мог уловить суть их разговора. Жажда разгоралась все сильнее, и, несмотря на включенную печку, по спине полз липкий пот.
Наконец, машина остановилась возле чугунных ворот, за которыми находилась… Церковь? Да… церковь. И двухэтажное здание неподалеку.
- Добро пожаловать в логово тиранозавров, - не без сарказма произнес Перс, открывая дверь джипа. Сидевший рядом охранник вылез наружу. Я – следом, но гораздо, гораздо медленнее. Мешали наручники, да и слабость никуда не делась.
- Шевелись, - охранник потянул меня за локоть, и я потащился по припорошенной снегом дорожке. Морозный воздух взбодрил, но ненадолго. Каждый шаг давался с неимоверным трудом: в ушах шумело, горло сжимали спазмы тошноты, тело бил озноб.
- Маугли, ты вообще меня слушаешь? – донеслись слова Перса. – Маугли?
Чернота накрыла внезапно. Обрушилась грохочущей лавиной и потащила за собой… Кто-то схватил меня за плечи, и это было последнее, что я ощутил перед тем, как отключиться окончательно.
- И чему вас только медики учили, - раздавалось негромкое ворчание. – Симптомы налицо: кожа бледная, конечности мраморно-синего цвета, дыхание учащенное и поверхностное. Это должно было насторожить, чтобы принять соответствующие меры. Но нет, надо обязательно дождаться, чтоб парень сознание потерял!
- Не бурчи, Боб. Он ни на что не жаловался.
- Не жаловался. Знаю я вас. Геройствуете, пока в обморок не хлопнетесь.
- Тем более.
- Невероятно… Как он вообще на ногах столько времени держался…
Я открыл глаза и удивленно уставился на невысокого человека, с деловитым видом втыкающего мне в руку иглу. Удивила не капельница, а сам врач. Только в бреду можно увидеть сошедшего со страниц детской книги доктора Айболита: седого, бородатого, в белом халате, круглых очках, с добрым, участливым взглядом.
- А, очнулся, малец? У тебя отличная регенерация.
- Говорил же – он крепкий.
Я медленно повернул голову на звук голоса. В нескольких шагах, со скрещенными на груди руками, стоял Перс. Позади него возвышалась массивная решетка, отделяющая комнату от остального пространства.
- Как самочувствие? – Айболит нагнулся, посветил фонариком в зрачки.
- Нормальное, - сипло заверил я.
- Отлично. Сейчас будет еще нормальнее. Я тебе капельничку поставил - силы подкрепить. Но при такой кровопотере надо много есть, желательно мясо, и пить освященный гранатовый сок.
- При чем? – переспросил я, не уверенный, что воспринял диагноз правильно.
- Кро-во-по-тере, боец, - с готовностью повторил Айболит. – Такое впечатление, что с тебя слили всю кровь. Упыри чересчур голодные попались? Что произошло, помнишь?
- Какое сегодня число? – как бы между прочим спросил я.
- Новый год скоро! – Алена ткнула пальцем на большую раскидистую ель, как будто на ней уже висели гирлянды и сверкающие шары. – Джингл беллс, джингл беллс, ля-ля-ля! А вот и стоянка. Эй, Димыч! – она подошла к сторожевой будке, нетерпеливо царапнула маленькое окошко кончиками ногтей. – Ключи гони!
Вместо окна распахнулась дверь, и из сторожки вышел рослый детина довольно угрожающего вида: наголо бритый, с перебитым носом и тяжелым подбородком.
- Алена Сергеевна! Да куда ж вы в таком состоянии?
- Со мной патиссон! – Она ткнула в меня пальцем и хихикнула. – И он повезет меня в кабачок… в кабак то есть!
Димыч просверлил меня взглядом и с сомнением произнес:
- Что-то я тебя не помню. Новенький что ль?
Еще не хватало спалиться возле самого выхода! Этот-то хоть не под кайфом и его можно загипнотизировать? Я ответил таким же пристальным взглядом, надламывая парню сознание. Конечно же, ты меня знаешь. И сделаешь все, что прикажу.
Охранник моргнул, вздохнул и протянул ключи.
- Вот и славненько! – Алена сгребла связку и тут же швырнула мне, хохотнув. – Поехали, овощ, кататься! Есть хочу!
Я усадил девицу на переднее сиденье, справедливо рассудив, что лучше держать ее в поле зрения, завел машину и медленно покатил к воротам. Еще несколько томительных мгновений ожидания – и вот они открылись, выпуская нас на волю. Теперь дело за малым – добраться до города, а уж там связаться со своими. На ментал не хватило сил, а использовать мобильный Алены я не рискнул.
- Слушай, а кто этот Йен? – я решил сделать еще заход и вывести на разговор о лаборатории.
- Наше светило! И такое… дерьмо! – она скрутила новый косяк, прикурила, включила на полную мощь радио и принялась подпевать не то бабе, не то мужику, поющему что-то про несчастную любовь восемнадцатилетки.
Мда. Похоже, от Алены ничего толком не добиться… Может, сдать ее «ящерам»? Уж они-то вытрясут из нее информацию.
С проселочной дороги мы вывернули на шоссе. Теперь я сориентировался: вампирский особняк располагался недалеко от города в весьма престижном районе. Со вкусом Легран устроился, ничего не скажешь. Сейчас, в дневное время, дорога была свободной. Вот и отлично, доберемся без пробок и в кратчайшие сроки.
- «А я иду такая вся в дольче габбана… - Алена вошла в раж и уже не просто пела, а еще и пританцовывала на сиденье, - та-да-па… на сердце раааааанаааааа».
- Ты бы пристегнулась что ли, - я покосился на трясущую кудрями спутницу.
- Нафига? – Она глянула на меня и капризно протянула: - Лучше дай что-нибудь. Конфетку там… Зефирушку… У тебя есть зефирушка?
- Нет.
Девица обиженно надула губы и уставилась в окно, зацепилась за что-то взглядом, а потом радостно взвизгнула:
- О! Хавчик!
- Где?
- Да вон же! – она указала на кофейню на противоположной стороне дороги.
- Погоди ты, - начал было я, но Алена вдруг дернула руль и выкрутила его влево.
- Дура!!!
Нас вынесло на встречку, развернуло на обледенелой дороге, а последующий страшный удар отозвался во всем теле. Мир перевернулся, наполнился лязгом металла, звоном разбитого стекла и пропал совсем...
… Живой? Эй… парень… живой?
Голос доносился откуда-то издалека. Невнятный… Глухой… Ватный…
В голове гудело, по лицу текло что-то теплое. Я приоткрыл глаза, дотронулся рукой до щеки. Размазал что-то липкое… кончики пальцев окрасились в красный цвет. Кровь… Потянулся отстегнуть ремень безопасности, но грудь тут же пронзила боль. И еще что-то мешало шевелиться… Что-то тяжелое, навалившееся на колени. Я перевел взгляд вниз… И увидел тело Алены. Кровавое месиво из костей и плоти.
Перед глазами все поплыло, а живот свела тугая судорога.
- Живой?!
Заскрежетала дверь, в салон ворвался свежий воздух, меня схватили за плечи и потащили прочь…
- Потерпи, сейчас «скорая» приедет, - причитал незнакомый человек, и я едва мог его разглядеть. Мужик… бородатый...
Он оставил меня на обочине, а сам куда-то побежал. Я медленно, чтобы не тревожить поврежденные ребра, сел, сгреб снег в кулак и отер лицо. Колкая ледяная каша прояснила не только сознание, но и зрение, так что я смог увидеть машину. Точнее груду металла, в который она превратилась. Ее искореженный каркас валялся у обочины среди осколков стекла и крошева из пластмассы. Правый бок был сильно вогнут в салон – основной удар пришелся именно туда. Туда, где сидела Алена.
Чуть поодаль стоял еще один автомобиль: с вздыбленным капотом и сплющенной передней частью. Он и влетел в нас, когда мы выскочили на встречку.
На месте аварии собиралось все больше людей – кто-то хотел помочь, кто-то, притормозив у обочины, просто глазел.
Я попытался встать, но ноги не слушались. Сцепив зубы, собрал силы для рывка. Отчаяние и злость сделали свое дело: я кое-как поднялся. Оставаться здесь нельзя. Сами упыри средь бела дня сюда не заявятся, но прихвостней своих подослать могут. И тогда под ударом окажутся невинные люди.
- Ты куда собрался? – Вернулся бородач. – У тебя шок. Сиди, сейчас тебе куртку дам. Согреешься.
- Пошли-ка отсюда, - прохрипел я, вводя собеседника в легкий гипноз. Наверное, это самое большое, на что я сейчас способен. – Нечего нам здесь делать.
Тот ненадолго задумался, а потом согласно кивнул:
- А и то верно. Я уж ничем помочь не могу. В машине «скорую» дождемся. Не на холоде ж сидеть.
Он без лишних разговоров подхватил меня под руку и помог доковылять до старенькой «четверки».
- Ты просто в рубашке родился. Выжить в такой аварии! А вот девчонку жалко… Она тебе кем приходилась?
- Знакомая, - выдавил я. В ушах стоял скрежет металла, а перед глазами – изуродованное тело Алены. – Там… в другой… кто-нибудь выжил?
- Дела плохи, - понурил голову мужик. – Лобовой удар. Не рискнули мы их трогать… Пущай медики разбираются.
В салоне автомобиля было тепло и пахло какими-то экзотическими фруктами. Но даже этот освежитель, болтавшийся на зеркале заднего вида, не мог перебить терпкого запаха крови, который насквозь пропитал мою одежду.
- Молодежь, молодежь, - причитал тем временем бородач, - все спешите куда-то… а дорога скользкая. Я ведь на дачу ехал, а тут такое. Ну ты как, оклемался малек? Печку может выключить? Тебе не жарко?
- Поехали отсюда, - устало произнес я.
- Как скажешь.
Едва мы отъехали от места аварии, как впереди замаячили сигнальные огни патрульных машин и «скорой». Когда они пронеслись мимо, я вздохнул с некоторым облегчением. Память водителя я подотру, и он никогда про меня не вспомнит. А вот светиться перед милицией и врачами мне не следовало. К тому же до Обители нужно добраться как можно скорее.
- У вас есть мобильный?
- Да, в бардачке.
Я достал аппарат, но звонить не спешил. События последних дней вновь прокрутились в памяти. Я угодил в лапы упырей. Попался в заранее расставленную ловушку. Это говорит только об одном: крыса все еще в Обители и продолжает гадить. Так кому мне довериться? Одногруппникам – да. Только чем они могут помочь? Нужен кто-то из руководящего состава, но… кто?
Глубоко вздохнув, я набрал номер.
Если Перс и удивился, услышав мой голос по телефону, то виду не подал. Быстро назначил время и место встречи и отключился. Надеюсь, я сделал правильный выбор, и он не явится за мной в компании вампиров.
Почему я позвонил Персу? Сам не знаю. Наверное потому, что он единственный вел со мной честную игру. Не скрывая неприязни, не скрывая и уважения. И еще, самое главное. После гибели сестры, после резни в Обители, после всего пережитого, вряд ли он пошел бы на связь с вампирами.
Уже смеркалось, и в парке, где мы договорились встретиться, зажглись огни.
Я не покидал салона автомобиля, понимая, что мой внешний вид – зрелище не для слабонервных. К тому же, здесь работала печка, а водитель оказался очень приятным собеседником. Точнее, он говорил, а я слушал, пребывая в ватном оцепенении. Ребра болели, голова гудела, и хотелось только одного: поскорее оказаться дома и рухнуть в койку.
- Я ведь один живу, - дед продолжал изливать душу. – Жены уж давно нет, а дети с внуками… у них своя жизнь. Видимся по праздникам, да и то по нескольку часов…
Мда… Одинокую старость и врагу не пожелаешь. Как бы между прочим я выяснил его адрес: надо будет отблагодарить за помощь и потраченное на меня время, хоть он ничего потом и не вспомнит.
Наконец, в парке появилась знакомая фигура. Тренер пришел. Но не один.
***
Легран молчал. Сжав кулаки, натянувшись струной, сузив глаза. Молчал, но это молчание было ужаснее любого крика. Внутри беззвучной бури оказались все подконтрольные вампиры, все кандидаты на обращение и обслуга особняка. Они не могли ничего сказать, а только корчились от боли, которая сдавила их сознание. Она рвала на части, невидимым ножом кромсала нервы: никогда прежде не доводилось им испытывать истинный гнев хозяина.
- Как. Это. Произошло.
Голос Леграна прозвучал еле слышно, но отозвался в головах каждого.
- П-простите, - сдавленно произнес стоящий на коленях Йен. – М-мальчишка… Порвал контроль.
- Что?!
- Он… очнулся… и уехал… с ней…
Давление гнева невыносимой болью выкручивало мышцы, но Йен осмелился посмотреть на хозяина. В глазах Леграна бушевали ярость и жесткая решимость. Но на самом дне жгучими змеями извивались тщательно скрываемые отчаяние и невыносимое горе.
Охотники заплатят. Все они заплатят.
- Веди пятого, - наконец произнес он. – Время пришло.
- Но… Анатоль… - прохрипел Йен, снова уткнувшись в пол, - испытания… не завершились…
- Я сказал веди!
Новый ментальный импульс хлестнул скрюченного парня, от чего светлый паркет покрылся пятнами черной вампирской крови, брызнувшей из носа и изо рта.
- С…слушаюсь… - просипел Йен и, шатаясь, поднялся на ноги.
Перечить хозяину – значит умереть окончательно. А сознание – это единственное, что у него осталось своего.
Глава 25
Еще раз поблагодарив деда за помощь и пожав ему руку, я проник в его сознание, аккуратно удаляя все воспоминания о сегодняшнем дне. Ментальное вмешательство потребовало немалых усилий: лоб покрылся холодным потом, перед глазами запрыгали черные точки. Да что ж такое… Собравшись и глубоко вздохнув, приказал водителю ехать домой. Сам вышел из «четверки» и, поежившись от холода, поплелся в парк.
Мороз царапал щеки, до дрожи пробирал тело. Зрение подводило: все вокруг расплывалось, но тренера я узнал. Он привел с собой ящеров, чему я не удивился. И не обрадовался – эти парни никогда не вызывали у меня восторга.
Тор шагнул навстречу, достал из кармана наручники и заявил ровным, лишенным эмоций, тоном:
- Маугли, ты подозреваешься в связи с вампирами и в предательстве, повлекшем гибель одногруппников. Ты задержан и для выяснения обстоятельств дела будешь препровожден в центральное бюро ящеров.
- Что?
Сказанное ошарашило так, что на несколько мгновений выдернуло из заторможенного состояния. Выбрался, называется, с корабля на бал. И Перс тоже хорош, мог бы сначала выслушать, прежде чем ищейкам сдавать. Видимо, чувства отразились на лице, потому что ящер жестко заявил:
- Не дергайся и не делай глупостей. Если ты невиновен, мы это докажем.
- Да что с вами такое, - процедил я, неохотно давая защелкнуть наручники, - мне едва удалось бежать.
- Разберемся.
Тор подтолкнул меня к черному массивному джипу, усадил на заднее сиденье между двумя рослыми охотниками. Бежать мне было незачем, но такое отношение откровенно напрягало.
- Поймите, - слабо выдавил я, но Тор оборвал:
- Говорить будешь, когда тебе разрешат.
- Тор, - встрял Перс. – Сбавь обороты – его вина еще не доказана.
Потом окинул меня внимательным взглядом и добавил:
- Вид у тебя, скажем прямо, не очень… Ты себя хорошо чувствуешь?
- Да. Замерз просто.
- Замерз? – подозрительно сощурился Перс и прибавил печке мощности. – Так сойдет?
Я кивнул, чувствуя, как теплые волны начали обдувать лицо.
- Расскажешь, что произошло? И где тебя носило весь предыдущий месяц?
Месяц? Самому хотелось бы знать… Я тряхнул головой, но мысли путались, а в горле пересохло так, что и звука не издать.
- Ладно, отдыхай пока, - смилостивился тренер.
Джип резво рулил по незнакомым кривым улочкам. Подозреваю, он объезжал пробки, но все равно дорога заняла не менее часа. Впрочем, мне могло и показаться. Время замедлилось, звуки приглушились. Перс что-то обсуждал с Тором, но я никак не мог уловить суть их разговора. Жажда разгоралась все сильнее, и, несмотря на включенную печку, по спине полз липкий пот.
Наконец, машина остановилась возле чугунных ворот, за которыми находилась… Церковь? Да… церковь. И двухэтажное здание неподалеку.
- Добро пожаловать в логово тиранозавров, - не без сарказма произнес Перс, открывая дверь джипа. Сидевший рядом охранник вылез наружу. Я – следом, но гораздо, гораздо медленнее. Мешали наручники, да и слабость никуда не делась.
- Шевелись, - охранник потянул меня за локоть, и я потащился по припорошенной снегом дорожке. Морозный воздух взбодрил, но ненадолго. Каждый шаг давался с неимоверным трудом: в ушах шумело, горло сжимали спазмы тошноты, тело бил озноб.
- Маугли, ты вообще меня слушаешь? – донеслись слова Перса. – Маугли?
Чернота накрыла внезапно. Обрушилась грохочущей лавиной и потащила за собой… Кто-то схватил меня за плечи, и это было последнее, что я ощутил перед тем, как отключиться окончательно.
- И чему вас только медики учили, - раздавалось негромкое ворчание. – Симптомы налицо: кожа бледная, конечности мраморно-синего цвета, дыхание учащенное и поверхностное. Это должно было насторожить, чтобы принять соответствующие меры. Но нет, надо обязательно дождаться, чтоб парень сознание потерял!
- Не бурчи, Боб. Он ни на что не жаловался.
- Не жаловался. Знаю я вас. Геройствуете, пока в обморок не хлопнетесь.
- Тем более.
- Невероятно… Как он вообще на ногах столько времени держался…
Я открыл глаза и удивленно уставился на невысокого человека, с деловитым видом втыкающего мне в руку иглу. Удивила не капельница, а сам врач. Только в бреду можно увидеть сошедшего со страниц детской книги доктора Айболита: седого, бородатого, в белом халате, круглых очках, с добрым, участливым взглядом.
- А, очнулся, малец? У тебя отличная регенерация.
- Говорил же – он крепкий.
Я медленно повернул голову на звук голоса. В нескольких шагах, со скрещенными на груди руками, стоял Перс. Позади него возвышалась массивная решетка, отделяющая комнату от остального пространства.
- Как самочувствие? – Айболит нагнулся, посветил фонариком в зрачки.
- Нормальное, - сипло заверил я.
- Отлично. Сейчас будет еще нормальнее. Я тебе капельничку поставил - силы подкрепить. Но при такой кровопотере надо много есть, желательно мясо, и пить освященный гранатовый сок.
- При чем? – переспросил я, не уверенный, что воспринял диагноз правильно.
- Кро-во-по-тере, боец, - с готовностью повторил Айболит. – Такое впечатление, что с тебя слили всю кровь. Упыри чересчур голодные попались? Что произошло, помнишь?
