ПРОЛОГ
Над океаном царила ночь. Она была совершенно безлунной, и темная вода сливалась с таким же темным небом, затянутым густой пеленой облаков. Но Грозе – легкому крейсеру каринтийской разведки – это не мешало. Похожий на матово-черный призрак корабль с легким шорохом разрезал водную гладь, двигаясь по заданному навигатором курсу. Корабельные огни не горели, а палуба была почти безлюдной. Только один человек (вернее, не-человек) стоял на носу, до рези в глазах вглядываясь в ночной мрак.
Бериард Брандт и сам не знал, что вывело его наружу. Все вроде бы шло по плану. Несколько месяцев упорной работы криптографов, историков и архивариусов – и бризов дневник сдался, раскрывая им свои тайны. В нем действительно нашлись координаты места, где гениальный профессор Флейм когда-то устроил свою лабораторию. А Бериард и его команда уже через несколько часов окажутся у цели, к которой шли не один год.
Но несмотря на близость успеха, под сердцем ледяного змея поселилась тревога. Словно что-то должно было случиться, что-то очень нехорошее. Мужчина привык доверять своей интуиции. И поэтому, отдав команде приказ о постоянной бдительности, Бериард поднялся на палубу, надеясь, что резкий океанский ветер остудит голову и поможет привести мысли в порядок. Не помогло.
– Макс, – вызвал он капитана по рации. – Как дела?
– Все хорошо, – бодро отчитался тот. – Идем по курсу. Акватория чистая, прогноз погоды без изменений.
– Сколько нам еще осталось?
– Расчетное время до цели – три часа двенадцать минут.
– Понял, – кивнул змей, отключаясь.
Три часа и двенадцать минут... Там много и так мало....
Резкий порыв ветра ударил ему в лицо и растрепал длинные светлые пряди с отчетливым серо-синим отливом. Змей поморщился и машинально потер зазудевший висок. То самое место, где серебристые чешуйки рассекал старый шрам от магической пули. Стало еще тревожнее.
Словно в ответ на этот жест, на груди мужчины завибрировал амулет вызова. Бериард вздрогнул и торопливо вытащил его, активируя.
– Привет, – послышался знакомый голос.
Змей сразу узнал его. Да и не мог не узнать. Марлен Гойярд. Его соперница. Его напарница. Его женщина.
– Привет, – поздоровался Бериард. – Где ты?
– Знаешь, нас можно поздравить, – вместо ответа заявила Марлен.
– Поздравить? С чем?
– Мы все сделали правильно. Лаборатория профессора Флейма и правда оказалась там, где мы думали.
– То есть? – Нахмурился змей. – Марлен, ты уже там?
– Да. – Ее мягкий смешок бархатом прошелся по нервам мужчины. – Я снова обошла тебя.
– Бризы…
– Тут, на острове, настоящее подземелье. Жилые комнаты, лаборатории, склады. И целое море пыли. Судя по всему, людей внизу не было уже очень давно.
На фоне слов Марлен раздался грохот, похожий на глухой удар металла о металл.
– Что это? – Бериард тут же насторожился.
– Маленькая проблема, – нарочито легкомысленно ответила женщина. – Видишь ли, нас кто-то сдал. Слил Вальдану координаты острова.
– Уверена? – Новость оказалась очень неприятной.
– Еще бы. Я и не стала дожидаться тебя, а отправилась на остров сама, чтобы опередить его спецгруппу. Мне удалось первой попасть в лабораторию и закрыться там. Вот только мальчики у Вальдана слишком уж настойчивые. Ломятся в двери, не обращая внимания на твердое женское «нет». Не хочешь помочь?
– Нам нужно три часа.
– Плохо, – просто констатировала Марлен, но змею в ее голосе отчетливо послышалась обреченность. – Ты не успеешь.
– Не успею? – переспросил Бериард. – Что у вас там происходит? Что в лаборатории? Марлен?
– Их слишком много, – спокойно ответила та. – И почти все – боевые маги. Мне не справиться с ними одной. А лаборатория… Знаешь, Флейм и правда был гением. У него получилось понять и обуздать Гниль. Сохранилось все: расчеты, протоколы испытаний, выводы, схемы… И тот самый способ симбиоза, способный создать из человека непобедимого солдата.
Новый гулкий удар отвлек Марлен. Она переждала гул и скрежет, вздохнула, а потом сказала:
– Эти знания не должны попасть в руки Вальдана или кого-то другого, так же одержимого властью.
– Я скоро буду, – выпалил змей, начиная подозревать страшное.
– Ты не успеешь, – повторила женщина. Очередной удар, гораздо более сильный, подтвердил ее слова.
– Марлен…
– Знаешь, – перебила она Брандта. – На самом деле, я связалась с тобой только для того, чтобы сказать кое-что важное.
– Что?
– Я люблю тебя.
– Марлен, не смей! – Бериард из-за всех сил отгонял кошмарную догадку. В его груди разливался страх, который он не испытывал никогда раньше. – Дождись меня!
– Прости, родной, – тихо сказала женщина. – Мы давали присягу защищать мир и порядок на Сиаре. Чего бы это ни стоило.
– Марлен…
– Люблю тебя.
Она отключилась. Змей яростно выругался, попытался вызвать ее снова и снова, но без толку. После десятка бесплодных попыток дорогой амулет не выдержал напряжения (или сжавших его острых когтей, отросших на руке мужчины) и рассыпался. Бериарду стало больно дышать.
– Макс! – Он ворвался в рубку, напугав даже много повидавшего капитана. – Сколько до цели?!
– Два часа пятьдесят пять минут – немного опасливо отчитался тот.
– Быстрее можно?
– Никак нет, и так идем на пределе.
– Кто-то из наших есть в районе цели?
– Никого.
– А вызвать помощь? Вертолет, самолет, как угодно.
– Они все равно не смогут попасть туда быстрее.
– Капитан! – подал голос акустик. – Тут кое-что странное на локаторе.
– Что? – развернулся к нему Бериард.
– Взрывная волна. Судя по всему, взрыв случился в точке цели.
– Взрыв? – выдохнул змей.
Молодой парень кивнул, не сводя с него изумленных глаз. Капитан нахмурился, вызвал кого-то по рации и сообщил:
– Продолжаем идти на цель, но в максимальной боеготовности.
Бериард уже не слушал. Машинально кивнув, он вышел из рубки. Ветер снова дернул его пряди, попытался сбить с ног. Только змей не обратил на это никакого внимания. Он просто подошел к борту и вцепился в него, невидяще глядя в темную воду.
Не нужно было быть ясновидцем, чтобы понять, что произошло там, почти в трех часах пути отсюда. Марлен решила проблему так, как привыкла: резко, безжалостно и радикально. А он ничем не смог ей помочь. Не смог предотвратить. Не смог спасти, хотя когда-то обещал, что она всегда сможет на него рассчитывать.
Да, пока змей не видел архипелаг собственными глазами, ему до безумия хотелось надеяться, что ничего страшного не случилось, что акустик все напутал, а у Марлен нашелся другой выход. А еще хотелось научиться мгновенно преодолевать огромные расстояния или отматывать время назад, чтобы все исправить. Но в сказки Бериард уже давно не верил. И сейчас хорошо понимал: все его надежды – глупость и бессмыслица. Марлен не стала его ждать, а сделала именно то, что собиралась.
По палубе корабля пополз хрусткий иней. Металл поручней жалобно заскрипел, страдая от хватки сильных пальцев. Вот только змею было наплевать, даже если бы весь корабль рассыпался замерзшими осколками. Сейчас он, похожий на ледяную статую, сгорал в собственной боли, задыхаясь от отчаяния. И только губы беззвучно шептали любимое имя. Имя той, кто навсегда останется на безлюдном архипелаге, до которого змей не успел добраться…
ГЛАВА 1
– Матильда? Матильда, вы меня слышите?
Я вздрогнула, сбрасывая сонливость, и подняла глаза. Доктор Вихаймер смотрел на меня с доброжелательной улыбкой, и стало ясно, что я пропустила какой-то вопрос.
– Все в порядке? – поинтересовался доктор.
– Да, – пробормотала я. – Простите. Не выспалась.
– Неужели вернулись кошмары? – Переносицу моего психотерапевта прорезала хмурая морщина.
– Нет-нет. Просто мои соседи… Сосед снова пришел пьяный под утро, и они с женой ругались так, что весь дом слышал.
– Ох, понимаю. Мне тоже не слишком повезло с соседями. Коттедж рядом с моим снимают студенты. Почти каждую неделю гулянки.
Я выдавила улыбку. Мне не было никакого дела до проблем доктора Вихаймера. Усталость накатывала волнами, и жутко хотелось спать.
– И все-таки, кошмары, – продолжил доктор. – Они вас больше не беспокоят?
– Нет, – качнула головой я. – Снов нет уже давно, ни простых, ни кошмарных.
– Это хорошо. Меня очень радует ваше состояние. Прогресс налицо.
Прикрыв глаза, я просто кивнула. Меня саму мое состояние не радовало. На самом деле, меня в этой жизни вообще мало что радовало.
– Ну ладно, не буду вас больше мучить, – улыбнулся Вихаймер. – Отдыхайте, Матильда. Встретимся через неделю в это же время. Дозировка лекарств остается прежней.
Я молча поднялась и забросила на плечо рюкзак. А доктор вдруг спохватился.
– У меня есть для вас кое-что.
Он полез в тумбу, вытащил оттуда небольшую книгу в мягкой обложке и сунул мне. Я присмотрелась. На обложке была не слишком умело нарисована полуголая парочка: мужчина со зверским выражением на физиономии сжимал в объятиях томную блондинку. Блондинка явно находилась на грани обморока. То ли от испуга перед свирепым мужиком, то ли от опасения потерять платье, так и норовившее сползти с роскошной груди. «В плену у разбойника». Очередной шедевр популярного автора любовных романов.
– Читайте, Матильда, – сказал доктор, довольно щурясь.
– Да как-то неудобно. – Я закусила губу, застав столбом с книгой в руках.
– Бросьте, – он отмахнулся. – Я же знаю, как вы любите такие романы. И знаю, что ваша зарплата не позволяет покупать их слишком часто. Мне не сложно порадовать любимую пациентку.
Спорить с ним не было ни сил, ни желания. Сбивчиво поблагодарив, я спрятала книгу в рюкзак, попрощалась и вышла из кабинета.
На улице еще только начинало темнеть. Погода последние несколько дней установилась теплая и совершенно безветренная, так что горожане с удовольствием проводили время на улицах. А мне жутко хотелось домой. Я глянула на часы и заторопилась на остановку. Ведь до своего района нужно ехать еще почти час.
Сегодня повезло: автобус приехал вовремя, а в салоне нашлось свободное место подальше от дверей. Я упала на жесткое сиденье и уставилась в окно, рассеянно глядя на приевшийся до оскомины пейзаж. Высотные жилые дома, куда вмещались сотни квартир. Теснящиеся друг к другу коттеджи, окруженные крошечными садиками. Огромный грузовой вокзал, где на путях стояли длинные, похожие на связки сосисок, вагоны с зерном или удобрениями. Редкие островки зелени, которые совсем не спасали от пыли и летней жары.
Я не слишком любила Гренор, хоть и жила здесь с рождения. Этот город располагался на востоке Дхармы, в самом центре плодородной лессовой равнины, которая снабжала продовольствием чуть ли не весь континент. Зерно, картофель, кукуруза, кормовые травы для скота, овощи и фрукты – на этой почве все росло, словно на дрожжах. Но за продуктовое изобилие приходилось платить. С распаханных полей часто дули ветра, которые несли с собой мелкую противную пыль. Поэтому улицы постоянно были словно имазаны грязью, вода в местной реке имела непроницаемо-коричневый цвет, а иногда случались и настоящие пыльные бури. Даже дожди, особенно частые весной и летом, не умывали город, а приносили новые порции мелкой, лезущей во все щели пыли. Но зато в Греноре всегда было тепло.
Автобус доехал до конечной и остановился, выпуская пассажиров, живших на восточной окраине. Район был откровенно так себе, если честно. Десяток одинаково унылых пятнадцатиэтажек, похожих на каменные коробки, пара детских площадок, уже давно убитых местными маргиналами, загаженный пустырь, где когда-то собирались строить одиннадцатый дом, и бескрайние поля до самого горизонта. Тлен и безысходность. Но пока я не могу позволить себе ничего другого.
Мой дом был третьим от остановки. Я поднялась на натужно скрипящем лифте на свой этаж, добралась до конца длинного коридора и открыла дверь в квартиру, такую же непритязательную, как и весь район. На двадцати квадратных метрах умещались тесная ванная, кухонный уголок, старая тахта, небольшой столик у окна и шкаф. Хорошо хоть окно выходило на поле, а не на соседний дом, иначе мне было бы совсем уж тоскливо.
Устало выдохнув, я бросила рюкзак на тахту. Ужасно хотелось вымыться и лечь спать, но желудок голодным бурчанием напомнил о том, что его было бы неплохо и покормить. Пришлось лезть в холодильник. Там нашлась замороженная лепешка с овощами. Я сунула ее в духовку и уже через пятнадцать минут устроилась за столиком со своим поздним ужином.
Я смотрела, как солнце опускается за горизонт, расцвечивая небо всеми оттенками оранжевого, и без энтузиазма жевала. Лепешка оказалась резиновой и практически безвкусной. Разбросанные по бледному тесту кусочки моркови, грибов и стручковой фасоли ее совсем не спасали. Впрочем, чего еще ожидать от магазинного продукта за четыре двадцать, у которого почти истек срок годности?
Как же надоели полуфабрикаты. Может, приготовить что-нибудь самой? Это ведь совсем не сложно. Завтра пятница, после работы закуплюсь продуктами, а в выходные соображу нехитрый обед или ужин. Если будут силы и желание, конечно. С этим у меня огромные проблемы. Ладно, завтра вечером и решу.
После ужина я сунула посуду в раковину, отложив мытье на потом, быстро обдалась в душе, выпила таблетки и завалилась на тахту. Под руку попался рюкзак. Мне вспомнился подарок Вихаймера. Покопавшись среди разного барахла, я вытащила роман и открыла его на середине.
«Кларисса чувствовала, как к ней прижимаются горящие огнем чресла Карла. Ее сопротивление таяло, подобно куску льда на горячем солнце, и она таяла вместе с ним. Карл дернул бретели ее платья. Кларисса попыталась оторвать его руки, но все было бесполезно, и ее груди, невыносимо сладкие, словно сливочный десерт, наконец увидели свет. От соблазнительного зрелища мужчина зарычал».
Я обреченно вздохнула и закрыла книгу. Потом поднялась и сунула ее в шкаф, на полку к двум десяткам таких же. «В плену у разбойника», «Моя сладкая перчинка», «Проигранная невинность» – все они были на одно лицо. И почему я читаю это? Ах, да, потому что доктор Вихаймер говорит, что в моем состоянии нужно опираться на нечто привычное и понятное, а я всегда любила такие вот романчики.
Вернувшись на тахту, я легла и бестолково уставилась в потолок. Моя жизнь похожа на жвачку. Ни родных, ни друзей, ни интересов. Все, что в ней есть, – это маленькая квартирка на окраине Гренора, дешевые романы, безвкусная еда и работа на Центральном вокзале в Бюро забытых вещей. Вот с Бюро получилось особенно иронично. Забытыми вещами занимается женщина, которая забыла свое прошлое.
Да, у меня амнезия. Я знаю, что меня зовут Матильда Ли и мне тридцать лет. Я родилась и выросла в Греноре. С горем пополам закончила среднюю школу, а потом пошла работать. Работала где придется, хватаясь за любую возможность. То продавцом в магазине, то кассиром в кинотеатре, то официанткой. Стандартная и скучная, в общем-то, история. По крайней мере, бывшая такой до прошлого лета, когда моя жизнь разделилась на «до» и «после».
Из-за чужого раздолбайства почти в самом центре Гренора взорвалась заправка. Я стала одной из тех, кого зацепило взрывом, и сильно пострадала. Причем, пострадало не только тело, но и разум. Очнувшись в больнице, я поняла, что совершенно ничего не помню о себе.
Сначала врачи просто пытались меня успокоить.
